служитель. Явно он находился здесь давно, и зрелище ему наскучило.
   - Вы это видели? - спросил я. - Действительно, пассажирская машина на
всем ходу?..
   - На всем ходу, - кивнул он. - Только не пассажирская. Это был боевой
реаплан.
   - Реаплан? - У меня округлились глаза. - Откуда он здесь?
   - Это же служебные машины соцнадзора, я  каждый  день  их  тут  вижу.
Кто-то по нему стрелял вон с той крыши. Я сам,  конечно,  не  видел,  но
туда  побежали  человек  сорок  вооруженных  бойцов.  Сейчас,   наверно,
обыскивают здание сверху донизу.
   Мне не следовало туда идти, но ноги не слушались разума. Они понесли.
Меня  переполняла  необходимость  быть  в  гуще  событий,   знать,   что
происходит и чего ждать дальше.
   Я обошел здание вокруг, но ничего  необычного  не  заметил.  И  вдруг
услышал совсем рядом:
   - Да вот же он!
   На меня с нескрываемым  испугом  смотрели  трое.  Один  -  в  богатых
шелковых одеждах, с золотыми браслетами. Еще двое в черных куртках.
   - Это он! - воскликнул тот, что с браслетами, невольно отступая. -  Я
видел, как он рисовал эту штуку.
   Мой взгляд скользнул к стене. Треугольник и птица внутри.  Нацарапано
криво, наспех, но вполне узнаваемо. Ивенкский знак  скорби  -  печальный
привет от Щербатина.
   - Сюда! Скорей, он здесь!
   Ноги понесли меня прочь еще до того, как я оценил, насколько серьезно
влип. Наша похожесть со Щербатиным сыграла против меня. Я бежал со  всех
ног.
   Мелькали  и  шарахались  в  стороны  лица,  свистел  ветер  в   ушах,
переплетались цветные линии под ногами. Я слышал за спиной крики -  меня
гнали, словно дичь.
   Казалось, целая толпа устремилась за мной.
   К  счастью,  городской  центр   изобиловал   всяческими   сквериками,
мостиками, колоннадами и прочими скрытными уголками.  На  пару  минут  я
смог затеряться в этом  архитектурном  бору,  но  не  больше.  Я  трезво
смотрел фактам в лицо. Через минуту район наводнят охотники за головами.
В воздух поднимутся машины, оборудованные  спецприборами.  Вдобавок  мою
физиономию наверняка  вывесят  на  заставках  всех  инфоканалов.  Всякий
честный гражданин посчитает приятной обязанностью сдать меня властям.
   Я пробирался неизвестно куда, стараясь избегать  открытых  мест.  Раз
чуть не столкнулся с вооруженным инспектором,  который  разговаривал  по
рации, грозно поглядывая по сторонам. Сначала было даже весело - бегают,
кричат, ищут, а я совсем не тот,  кто  им  нужен.  Потом,  когда  увидел
оружие, пробрал холодок.
   Плазмовому лучу все равно, кого искать.
   - Он здесь! - заорали прямо  за  спиной,  и  я  бросился  в  какой-то
проход, даже не оглянувшись на преследователей. Что ни говори, а быстрые
ивенские ноги - отличное преимущество  перед  ленивыми  и  медлительными
горожанами. Не нашлось бы только более быстроногого.
   Я оказался в узком дворе и тут же  заметил,  что  в  небе  уже  висит
угловатая черная машина с оранжевой  полосой.  Мое  положение  стало  не
просто опасным, а критическим. И,  как  назло,  ни  одного  заброшенного
подвала, которых так много в рабочих кварталах.
   - Стой! - Сзади показалось несколько "черных курток".  Только  бы  не
начали стрелять...
   Может, лучше им сдаться? Посмотрят, разберутся, поймут,  что  поймали
невинного... А если не разберутся и не увидят? А  если  они  уже  сожгли
Щербатина, а теперь и меня хотят за компанию? Неизвестно,  каких  грехов
они еще на меня навешают!
   Я выскочил на  улицу,  полную  людей.  Тут  же  над  головой  повисло
угловатое тело воздушной машины. Она плыла точно надо  мной  и,  видимо,
передавала наземным патрулям, где меня искать.
   Наверно, вид у меня был сейчас не самый лучший -  несколько  прохожих
испуганно шарахнулись. Я мчался по тротуару,  озираясь,  -  я  искал,  в
какую бы щель мне забиться. И вдруг сердце радостно затрепетало.
   Я увидел прочную металлическую дверь под козырьком. Рядом  вывеска  -
шесть звездочек, вписанных в треугольник. И никаких надписей, все и  без
них ясно.
   Передо мной был вербовочный пункт военного ведомства. С ходу я влетел
в его дверь, и она захлопнулась, тяжело щелкнув  автоматическим  замком.
Все, теперь можно перевести дух...
   Я не очень долго  ходил  в  Академию,  но  успел  получить  кое-какие
знания. Мне было известно, что вербовка  в  действующую  армию  заменяет
гражданину любое наказание. За  этой  прочной  дверью  -  прощение  всех
грехов. Надеваешь солдатскую форму, и тебя уже  не  могут  отправить  на
рудники и химкомбинаты. Выбирай сам, что лучше.
   Не сказал бы, что мне очень хотелось снова в армию.  Но  передо  мной
было убежище, и я им воспользовался.  Передохнуть,  подождать,  пока  на
улице все успокоится - вот что  мне  нужно.  Потому  что  дрожали  ноги,
стекал пот по спине, легким не хватало воздуха.
   Я представил, что случилось бы, не окажись перед глазами спасительной
двери.  Вот  меня  хватают  "черные  куртки",  наваливаются,  выламывают
суставы, вот меня  ведут  по  улице  под  хищные  вопли  добропорядочных
граждан. И как меня угораздило в столь спокойном  месте  найти  на  свою
голову такие приключения?
   - Подойдите, - услышал я холодный женский голос.
   Я увидел крошечное застекленное окошко в стене.  Кто  за  ним  сидит,
разглядеть не удалось. Я медленно приблизился, дав возможность  на  себя
посмотреть.
   - Желаете пойти на службу в войсковое подразделение?
   - Возможно, -  сказал  я.  -  Но  сначала  посмотрю,  что  вы  можете
предложить.
   Я еще не собирался идти на  службу,  мне  сейчас  требовалось  только
выиграть время, пока уляжется беготня на улице.
   - Повернитесь, пожалуйста, спиной.
   Я повернулся, хотя  сегодня  был  не  самый  подходящий  день,  чтобы
показывать беззащитный затылок незнакомцам.  Но  служащая  хотела  всего
лишь проверить мой номер.
   - Нулевое холо, - услышал я.
   - Как нулевое?! - У меня потемнело  в  глазах.  -  Проверяйте  лучше,
только что было шестое!
   - У вас нулевое холо. Боюсь, не смогу вам много  предложить  с  таким
статусом.
   Катастрофа...  Я  понял:  они  использовали  дистанционные   сканеры.
Видимо, срисовали мой номер  еще  во  время  погони  и  тут  же  вынесли
приговор. Долго ли умеючи?
   - Образование, опыт боевых действий, беспорочная служба в официальном
учреждении. - Невидимая собеседница  перебирала  мой  послужной  список,
вытащив его из инфоканала. - Интересно, что нужно  натворить,  чтобы  за
одно утро лишиться шести ступеней?
   - Желаете знать? - недружелюбно отозвался я.
   - Необязательно. С учетом вашего статуса и  предыдущего  опыта,  могу
предложить только службу командного резерва  в  Особом  корпусе  дальней
разведки.
   - Это как?
   - Вы  выполняете  функции  обычного  пехотинца.  Но,  если  возникнет
необходимость,  для   вас   сформируют   команду   из   резерва   службы
обезвоживания и вы станете ее командиром.
   - Это значит, я повезу с собой чемодан сушеных человечков?
   - Желаете отправиться немедленно или сначала  уладите  дела?  Нулевое
холо... Что мне теперь делать на этой земле? Дышать  сыростью  в  унылых
казармах еще много-много лет. Толкаться в подземке каждое утро и  каждый
вечер. Есть влажную перетертую траву с  картонных  тарелочек.  И  все  в
одиночестве.
   - Отправлюсь немедленно, - сказал я.
   - За экстренную переправку  через  телепорт  с  вашего  номера  будет
вычтено пятьсот уцим авансовым методом.
   - Знаю, - усмехнулся я. Видят, что положение мое безвыходное, что  не
стану  я  уцим  считать.  Даже  не  говорят  про  заработок,  все  равно
соглашусь. - А собственно, куда теперь меня?
   - Пока на пересыльную военную  базу.  Там  определят  ваш  дальнейший
маршрут.
   - Я хотел бы служить на Водавии. Я там уже был, у меня опыт...
   - Ваше назначение произойдет на пересыльной базе. Вы готовы?
   - Готов.
   - Войдите в  дверь,  встаньте  перед  рамкой  телепорта.  По  сигналу
сделайте шаг вперед. На той стороне, если вас не встретят,  следуйте  по
желтой линии.
   Счастливого пути.
   - Эй, девушка! - позвал я, но мне не ответили. Такое впечатление, что
я общался с роботом. Жаль, я еще хотел спросить, что она делает  сегодня
вечером.
   Перед рамкой телепорта на меня нашел приступ какой-то  жуткой  тоски.
Вот я и остался совсем один. Теперь уж точно никогда не увижу Щербатина.
Впрочем, есть инфоканал, но не узнаю  ли  я  там,  что  гражданин  Щерба
навсегда "выписан из системы"?
   Выбора нет. Зажмурив глаза, я шагнул вперед.
   Знакомые  места,  черт  их  побери!  Все  те  же  железные  сараи   и
использованные носки по углам. Все везде одинаковое, словно весь  мир  -
одна  большая  военная  база.  Все  временное  и   неустроенное,   будто
олицетворение одного большого обещания: потерпите, ребятки, дальше будет
лучше!
   Предаваться ностальгии было некогда, поскольку меня  буквально  сразу
взяли в оборот. Готовился к отправке  какой-то  транспорт,  и  меня  уже
включили в состав его пассажиров. Все делалось в страшной спешке. У меня
проверили номер, наспех покормили, затем выдали  комок  хорошо  знакомых
серо-зеленых военных тряпок.
   Наконец  меня  усадили  перед  небритым  верзилой,  который  небрежно
вставил ампулу в шприц-пистолет.
   - Засушивать будете? - спросил я, засучивая рукав.
   - Нет, группы развертывания только усыпляем.
   - И сколько я буду спать?
   - Пока не разбудят. Не бойся, самое интересное не проспишь.
   Инъектор  щелкнул,  и  через  несколько  секунд   навалилась   вязкая
сонливость.
   Руки бессильно  обвисли,  словно  спущенные  воздушные  шарики.  Меня
куда-то повели, и  я  даже  не  уловил  момент,  когда  оказался  внутри
космического транспорта.
   Последнее, что я запомнил, был длинный отсек  с  бесконечными  рядами
кресел, уходящими в темноту.
   Но уснуть толком я не успел, потому что меня вдруг начали  трясти  за
плечо и кричать что-то в ухо. Я мотал головой, вжимал ее в плечи,  хотел
было закрыть уши руками, но они были  пристегнуты.  Мне  очень  хотелось
спать, сон затягивал, как вязкий клей, а кому-то обязательно требовалось
меня растормошить.
   - Сделай еще инъекцию, доза не подействовала, - услышал я, как сквозь
вату.
   - Да, парень - здоровяк...
   И меня наконец оставили в покое. Мне тут же  приснился  Щербатин.  Он
стоял  передо  мной  в  ивенкских  одеяниях  -  белоснежных,  с  золотой
отделкой. Он  был  величественным,  как  бог,  и  клинок  на  его  поясе
ослепительно сиял. Его голос звучал, подобно грому:
   - Поднимайся, Беня, великие подвиги ждут нас. Цивилизации нужна  наша
отвага и сила.
   - Отстань, Щербатин, - бормотал я. - При чем тут  Цивилизация?  Нужно
защитить наш народ. Давай взорвем корабль.
   - Тише, придурок! -  прозвучал  громоподобный  голос.  -  Нашел,  где
проявлять скрытое естество. Давай, просыпайся.
   Я открыл глаза, но не сразу, а медленно, чтобы божественный  свет  не
сжег их. Передо мной стоял Щербатин, правда, не в белых  одеяниях,  а  в
обычной бойцовской форме. И ничего божественного в нем не было.
   Пара минут мне потребовалась, чтобы навести порядок в мыслях.
   - Так что же, я не сплю? - на всякий случай уточнил я.
   - Нет, но спать ты здоров. Еле тебя подняли.
   - Еле подняли, да?
   - Да, а что?
   - Сволочь. - У меня напряглись мои пристегнутые руки.  -  Поганая  ты
сволочь, Щербатин.
   Он, кажется, даже не удивился.
   - Полегче со своим командиром, Беня.
   - Командир, да? Дать бы  тебе  в  рыло,  да  руки  привязаны...  -  Я
откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, чтоб не видеть его.
   - Трогательная встреча, - вздохнул он.
   - Я из-за тебя все холо потерял, урод.
   Мы некоторое время молчали. Мне еще хотелось спать,  голова  казалась
набитой ватой.  Не  было  никакой  радости,  что  Щербатин  выбрался  из
заварухи и мы снова вместе.
   - Как ты здесь оказался? - спросил я.
   - Наверно, как и ты. Мы с тобой выбрали одно убежище, Беня.
   - А на кой черт ты меня разбудил? Соскучился?
   - А все, прилетели. Пора работать.
   - Куда прилетели?
   - Не знаю, в какие-то неведомые края. Это  скоростной  транспорт.  Мы
где-то на дальних окраинах. Ну что, тебя уже можно отвязывать?
   - Давай, отвязывай. Не терпится дать тебе между рогов.
   - Господи, да за что?!
   - Просто хочется.
   - Значит, еще рано. - Он сделал вид, что уходит.
   - Ладно, хватит выпендриваться, отстегивай ремни!
   Я поднялся, разминая суставы. Поглядел вокруг  -  половина  кресел  в
отсеке пустые. В других еще спали люди  в  необмятой  солдатской  форме.
Верзила  со  списком  и  инъектором  наперевес   ходил   между   рядами,
разглядывая номерки на креслах.
   Есть хотелось просто кошмарно. Казалось, брось в желудок полено  -  в
момент переварится. Члены двигались еще не очень хорошо, я даже  шею  не
мог  полностью  повернуть.  Вообще,   я   ощущал   себя   куском   плохо
размороженного мяса.
   -  У  тебя  есть  немного  времени  на  восстановительные  процедуры,
получение белых носков, оружия и экипировки.  Что  предпочтешь  сначала?
Наверно, носки?
   - Отведи меня в столовую, Щербатин. А по дороге все расскажи.
   - Пошли. А что рассказывать? Мы  в  дальней  разведке.  Сейчас  будем
высаживаться. Не исключено, что нас всех сразу  вырежут  -  так  же  как
вырезали первый десант на Водавию. Романтика, одним словом.
   - Что ты там говорил про командира?
   - Да, я командир группы "Авось".
   - Сам придумал?
   - Да. Означает "Хрен с ним".
   - Я знаю, что такое "авось". Значит, Щербатин, тебя не лишили холо?
   - Лишили, но не полностью. Чуть-чуть оставили.  Как  раз  хватило  на
командира группы.
   - Все с тебя, как с гуся  вода.  А  меня  вот  не  "чуть-чуть",  меня
напрочь обрубили.
   - Тебя-то за что?
   - За тебя, урода проклятого. Меньше надо было на улицах  светиться  и
знаки скорби на заборах рисовать.
   - А-а... Ну, виноват. Постараюсь в меру  сил  компенсировать.  Хочешь
быть моим замполитом? А правда, давай.
   - Веселишься? Только-только любимую хоронил, сдохнуть  хотел  и  весь
мир разрушить. А сейчас - скалишь зубы, как молодой жеребец.
   Щербатин вдруг развернулся и с  устрашающей  силой  схватил  меня  за
одежду. Я поразился тому, какая ярость выплеснулась из его глаз.
   - Не трогай это, Беня! Понял? Не лапай! Мое!
   - Отпусти, - сказал я, с трудом выдерживая его взгляд.
   Щербатин оставил меня в столовой, где  я  напихал  в  себя,  наверно,
полведра комбикорма. Сам он ушел разбираться с другими бойцами, ему надо
было доукомплектовывать команду "Авось".
   После еды стало гораздо лучше, и я отправился на обещанные процедуры,
которые состояли из чуть теплой соленой ванны и электростимуляции. Стало
совсем хорошо, хотя я не отказался бы еще малость поспать.
   Мне забыли приказать сидеть на  месте,  и  я  отправился  бродить  по
кораблю.
   Кончилось это тем, что я  заблудился  в  гулких  железных  коридорах,
огромных и зловещих, как пещеры циклопов. Там меня и  застал  сигнал  на
высадку - истеричный вой корабельной сирены.
   Я заметался было в разные стороны,  но,  к  счастью,  встретил  двоих
человек из экипажа, которые показали, куда бежать. В просторном  отсеке,
похожем на крытый рынок, вовсю шла раздача экипировки.  Я  быстро  нашел
Щербатина и нашу команду,  окинул  придирчивым  взглядом  своих  будущих
фронтовых друзей и начал одеваться.
   Удивительно, но практически все бойцы так сноровисто цепляли на  себя
ремни и жилеты,  будто  всю  жизнь  этим  занимались.  Наверно,  дальнюю
разведку формировали из профессиональных военных. И бывших - таких,  как
мы. Недаром же наш корпус назывался особым.
   Пять минут - и я был готов. Ранец за спиной, плазмовое ружье там же в
чехле, шлем в руке. Я ожидал какого-нибудь инструктажа, но, похоже,  наш
опыт здесь так высоко ценился, что объяснения оказались излишними.
   - К шлюзам! - прозвучала зычная команда.
   Две сотни человек  устремились  в  нижнюю  часть  корабля.  Я  нагнал
Щербатина и, стараясь не сбиться с дыхания, на бегу спросил:
   - Нам объяснят, что там делать?
   - Вот когда там будем, - сказал он, - тогда и объяснят. Я  подчиняюсь
командиру сводного отряда, он ничего не говорил.
   Мы спустились по лестнице и побежали по круговому коридору. До начала
посадки оставались считанные минуты, за это время нам  следовало  занять
места в шлюзовом отсеке. И вдруг Щер-батин с такой силой дернул меня  за
лямку ранца, что я чуть не свалился.
   - Ты с ума сошел? - заорал я.
   - Тихо, Беня. - Мы остановились, бегущий серо-зеленый  поток  обтекал
нас. - Погляди-ка туда, только не падай без чувств.
   Не знаю, какой наблюдательностью нужно обладать, чтобы разглядеть  на
бегу узкий технологический иллюминатор в стене. Но Щербатин разглядел не
только его, но и то, что было за ним.
   Там была планета, на которую нас занесла  проклятая  судьба.  Планета
как планета - белые облака, голубые  океаны.  На  вид  вполне  мирная  и
живописная.
   Разглядывать было некогда, и я вопросительно кивнул Щербатину:
   - Ну, что там?
   - Да ты погляди получше, умник! Ты географию в школе проходил?
   - Проходил, и что? Ой...
   - Вот тебе и "ой".
   В разрыве  облаков  безошибочно  узнавался  прямой  угол  Аравийского
полуострова и вытянувшееся селедкой Красное море. Я бы еще долго стоял и
хлопал глазами, но Щербатин толкнул меня в бок:
   - Надо бежать, Беня.
   - Это полный бред, - выпалил я, когда мы догоняли команду.
   - Что, защемило сердечко?
   - Да при чем тут сердечко?! Какого черта мы тут делаем?
   - Разведываем!
   - Что разведываем? Разве этот маршрут неизвестен? Разве нас  с  тобой
не подобрал здесь транспорт по дороге туда?
   - Ну, одним известен, а другим неизвестен. Там тысячи миров, и  не  в
каждом наслышаны про далекий Мухосранск, известный также  под  названием
Земля.
   - Ты громче всех кричал, что до Земли Цивилизация не доберется. Да  и
не только ты.
   - Значит, пришло время. Скоро будем знать курс доллара по отношению к
уцим.
   - Щербатин, хватит паясничать! Ты вообще в своем уме?
   Разговаривать на бегу было трудно, я совершенно запыхался. И вдобавок
меня разбирала злость на Щербатина, который в своем духе, с шуточками  и
прибауточками, воспринимал десант на Землю.
   Команды занимали места в шлюзовом отсеке. Здесь все было очень просто
и экономично - ровный пол и на нем пристяжные ремни, чтоб не кувыркаться
при посадке. Я защелкнул свою пряжку и вновь насел на приятеля.
   - Если ты командир группы, тебе поставили задачу. А ну, отвечай,  что
мы должны там делать? Расстреливать встречных, минировать мосты, сбивать
самолеты - что?
   - Да успокойся ты, Беня.  Какие  самолеты?  Вылезем,  возьмем  пробы,
наловим  сусликов  и  жуков  для  живого  уголка.   Сфотографируемся   с
аборигенами, поменяем стеклянные бусы на горсть алмазов...
   - Ты,  похоже,  не  осознаешь  ситуацию.  Ты  не  представляешь  себе
шагающие танки на Тверской.
   - Ну, до этого дело еще не дошло,  -  пробурчал  он.  -  Наша  задача
вылезти, встать в оцепление и ждать окончания разгрузки.  Потом  корабль
улетает, а мы...
   Мы остаемся.
   - И что?
   - Больше ничего сказано не было.
   - Бред! - Меня начал  разбирать  истерический  смех.  -  На  что  они
надеются?
   Захватить двумя сотнями стволов целую планету? Одна установка  "град"
на пригорке - и от нас ничего не останется.
   - А откуда ты знаешь? А может, пока нас не было,  тут  ядерные  бомбы
взрывались. И  человечество  вернулось  в  каменный  век.  А  мы,  такие
молодцы, вернем ему лампочку Ильича и винт Архимеда.
   - Полный идиотизм, Щербатин!
   - Если они хотят что-то захватить, - негромко добавил он, - то всегда
знают, что и как делать. Не тебе упрекать их в идиотизме.
   Мне не понравился его тон злого пророка. Я хотел что-то ответить,  но
тут нам скомандовали проверить пристяжки - начиналась  посадка.  У  меня
заколотилось сердце, я  волновался.  Я  загадывал,  какой  увижу  Землю.
Сколько лет тут прошло - двес