т отступил, выпустив девушку.
   - Беня, уведи ее, - крикнул Щербатин. - Спрячь где-нибудь.
   Я поспешно оттащил Лиссу в сторону, но не спешил уходить. Поверженный
инспектор поднялся, и они вдвоем двинулись на моего приятеля. Он  ударил
с такой силой, что  один  из  пришельцев  перевернулся  в  воздухе  и  с
грохотом рухнул на пол. Второй чудом увернулся и повис  у  Щербатина  на
шее. Я  решил  было,  что  нужно  вмешаться,  однако  не  потребовалось.
Щербатин встряхнул плечами, и его противник грохнулся затылком о стену.
   - Беня, уведи ее! - снова крикнул он.
   Оба инспектора вдруг словно одумались. Поднялись, отошли на несколько
шагов, даже отряхнули друг друга.
   - Вы осознаете, что вы сейчас совершили? - спросил один, едва  шевеля
разбитыми губами.
   - Применяю медицинские меры.
   - Вы будете низведены не меньше чем на одну ступень.  Если  же  вы  и
дальше намерены...
   - Всего на одну? - картинно обрадовался Щербатин. - А если так?  -  И
он, шагнув вперед, с  усилием  столкнул  обоих  незваных  гостей  лбами.
Раздался  стук,  от  которого  меня  передернуло.  Инспекторы  беззвучно
свалились на пол, не подавая признаков жизни.
   - Мы с Лиссой уходим, Беня,  -  сказал  Щербатин.  -  Пока  эти  двое
отдыхают, мы успеем куда-нибудь исчезнуть.
   - Куда?
   - Молчи, Беня! Иди к себе и не высовывайся. Ты  не  при  делах,  тебя
трогать не станут.
   Он обнял Лиссу и повлек ее к лестнице. "Не бойся", -  услышал  я  его
шепот.
   Я тяжело вздохнул и направился за ними.
   - Беня, отвали! - зарычал Щербатин. - Не лезь не в свое дело.
   - У нас дела всегда были общими, - ответил я.
   Мы спускались по лестнице, когда нам навстречу выскочила целая ватага
"черных курток". Их было человек пять. Щербатин швырнул девчонку  мне  в
руки, а сам пару раз наподдал гостей ногой, после чего я услышал  грохот
падающих по ступенькам тел.
   - Назад! - крикнул Щербатин. - Уйдем через балконы.
   Мы  рванули  в  первую  попавшуюся  дверь  и  оказались   в   комнате
коменданта. Он сам забился в угол,  с  ужасом  глядя  на  нас.  Щербатин
щелкнул замком, потом сунулся к окну.
   - Ждут, - с ненавистью процедил он. - Копошатся, как тараканы.
   Под окном  стояло  несколько  машин,  между  ними  суетились  "черные
куртки".
   Усмирять Щербатина приехал целый отряд.
   - Ты им подмогу вызвал? -  спросил  Щербатин  у  коменданта,  который
заторможенно хлопал глазами в углу. - Молодец, хорошо родине служишь.
   - Зря вы это... - выдавил комендант. - Лучше бы не вмешивались.
   - Заткни варежку, гнида.
   - Какие планы? - поинтересовался я, но Щербатин только отмахнулся.
   Некоторое время  он  нервно  шагал  от  стены  к  стене,  то  и  дело
подскакивая к окну. Он что-то бормотал, перебирал  варианты,  с  досадой
тряс головой. Загнанный зверь - иначе не скажешь.
   - Эх! - Он ударил кулаком в ладонь. - Стать  бы  снова  танком.  Хоть
минут на десять...
   - Ну а дальше что?
   - А дальше - антропланом. И улететь к едрене фене...
   - Щербатин, нам некуда деться. Везде первым делом проверяют номера, а
твой номер, ручаюсь,  уже  обвели  черной  рамочкой.  Давай  спустим  на
тормозах, пока не поздно.
   Щербатин остановился, сверкнув на меня глазами.
   - Я не отдам ее! - зарычал он. - Ты  слышал,  что  они  говорили  про
медицинские меры? Не тебе объяснять,  что  такое  больница  для  бедных.
Пусть меня лучше пристрелят, пусть я не буду думать, что она  переживает
там, у этих живодеров!
   - Тебя не пристрелят, - тихо сказал я. - Просто  опустят  на  прежнее
место.
   Не надо драматизма, Щербатин, здесь все происходит очень буднично.
   - Заткнись!
   И я заткнулся. Мне действительно не  стоило  лезть  с  рассуждениями.
Каким бы безрассудным  ни  казался  Щербатин,  он  по-человечески  прав.
Бессмысленно  сражаться  с  властями,  но  как  отдать  им  перепуганную
дрожащую девчонку, которой больше не на кого надеяться в этом мире?  Как
жить после этого, кем себя считать?
   - Ты - это я, - неслышно проговорили мои губы.
   - Они все подъезжают, - цедил Щербатин, глядя в окно. - Целое  войско
собрали. Что они будут делать - взрывать дом?
   - Зря вы... - пискнул комендант.
   -  Так!  -  Щербатин  застыл  посреди  комнаты.  -  Надо  шевелиться.
Захватываем машину, другого пути нет. Беня, иди домой.
   - Нет.
   - Хорошо, я так и думал. Я иду впереди и расчищаю дорогу.  Ты  ведешь
Лиссу.
   Я сажаю вас в машину и прикрываю, пока  вы  не  уедете.  Сможешь  сам
вести? Потом встретимся где-нибудь...
   - Бред, Щербатин, полный бред.
   - Тогда заткнись и иди домой. Не хочешь? Все, некогда рассуждать.
   Он поднял над головой кресло и с размаха рассадил его об пол. Вытащил
из груды обломков палку потяжелее и  шагнул  к  двери.  Задержавшись  на
мгновение, он посмотрел на девчонку.
   - Не бойся, я тебя не отдам.
   Повернув ручку замка, он ударом  ноги  открыл  дверь  и  выскочил  из
комнаты. И тут же с ходу огрел кого-то своей палкой. Я услышал  крики  и
грохот.
   - Беня, за мной! Береги мою девочку!
   Обняв Лиссу и крепко сжав ее руку, я вывел ее  в  коридор.  В  глазах
зарябило от "черных курток".  "Не  прорвемся",  -  мелькнула  паническая
мысль.
   - Беня, не стой! Двигайся за мной, живо, живо!
   Взгляд метался от щербатинской спины к  стенам,  к  которым  отлетали
"черные куртки". Явно соцнадзор не знал, что такое  разгневанный  ивенк,
иначе не полезли бы с голыми руками.
   Мы уже были почти на  лестнице,  когда  Щербатин  вдруг  зашатался  и
выронил дубину. Я хотел подхватить его, но тут лицо стало мокрым, в  рот
просочилась какая-то кислая  влага.  Секунда-другая,  и  я  ощутил,  что
конечности отнимаются.
   Двигаться стало тяжело, словно на меня  навесили  десяток  кругов  от
штанги.
   Все как будто заволокло туманом. Я видел Щербатина - он ковырялся  на
полу, как муха на клею, и злобно, но бессильно рычал.  Вокруг  суетились
"черные куртки",  равнодушно  поглядывали  на  нас,  помогали  подняться
своим. Потом я увидел Лиссу, ее уводили. Она не кричала, не плакала,  не
вырывалась, но до последнего момента смотрела на Щербатина. А он  рычал,
ворочался, но так и не смог встать.
   Я думал, что на нас наденут кандалы и отволокут  куда-нибудь.  Однако
нас не тронули. Через пару минут  мы  остались  одни,  если  не  считать
соседей,  которые  вытягивали  шеи  из-за  дверей.  Парализующий  состав
продолжал действовать. Мы еще долго  сидели,  время  от  времени  пробуя
силы,  но  сил  не  хватало  даже  перевернуться  на  другой   Проявился
комендант. Медленно прошелся вокруг нас, сокрушенно качая головой.
   - Завтра съезжать будете? - произнес он.  И,  не  дождавшись  ответа,
продолжал:
   - Конечно, будете. Интересно, сколько ступеней вы сегодня потеряли?
   Он подождал, что мы' на это скажем. Но мы только  скрипели  зубами  и
силились пошевелиться.
   - Ладно, - сказал комендант. - Завтра проверим ваши номерочки.
   - Эй, помоги хоть до кровати доползти, - прохрипел Щербатин,  но  наш
домоуправ не удостоил его ответом.
   Мы продолжали копошиться  на  полу  под  взглядами  обитателей  дома.
Щербатин все цедил какие-то проклятия, но при этом был  просто  жалок  в
своем бессилии.
   Однако  действие  химсостава  стало  ослабевать.  Щербатину  удалось,
опираясь на стену, подняться. Собравшись с силами, он помог подняться  и
мне, после чего мы заковыляли к его квартире.
   - Я ее найду, - пообещал он, взгромоздясь на стул перед терминалом. -
Я ее все равно вытащу.
   Защелкали клавиши, замелькали таблицы  на  экране,  но  через  минуту
раздался негодующий возглас Щербатина:
   - Мой пароль накрылся!
   - Нас уже начали лишать привилегий?
   - Скорее просто поменяли комбинацию. Думаю, я залез куда не надо  еще
в прошлый раз, когда  искал  Варпа.  А  ну,  Беня,  тащи  костыли  сюда,
попробуем через твой пароль.
   - Я не знаю никаких паролей!
   - Знаешь. Ты же отвечаешь за почтовую  рассылку.  Просто  включи  мне
свое хозяйство, а дальше я сам.
   Он продолжал чертыхаться, бить по клавишам и грозить кому-то ужасными
карами. Наконец я услышал его вкрадчивый возглас: "Ага!"
   - Неужели что-то нашел? - спросил я.
   - А куда она денется? Последний раз  ее  номер  проверялся  в  центре
временной изоляции. Ублюдки, они уже лишили ее холо!
   - Где она сейчас?  Надеюсь,  мы  не  будем  брать  штурмом  городскую
тюрьму?
   - Ее отправили в больницу промышленного сектора. Нужно торопиться.  Я
знаю, где это.
   - Щербатин! - Я схватил его за руку и пристально посмотрел в глаза. -
Щербатин, куда ты хочешь торопиться? Опомнись. Во-первых,  у  тебя  ноги
еще подгибаются. Подумай здраво...
   - Беня! - От стряхнул мою руку, и его лицо перекосилось от злости.  -
Я тебе уже говорил, чтобы ты не лез в мои дела? Вот и не лезь,  сиди  со
своим здравым смыслом, а меня не трогай.
   - Ты хочешь ее украсть? Или отбить?
   - Да, и то и другое.
   - И что дальше? Допустим, ты увезешь ее из больницы - а потом? Будешь
всю жизнь прятать под кроватью?
   Он откинулся на спинку стула,  задумавшись.  Я  решил,  что  он  внял
трезвым мыслям, и попробовал его окончательно в них утвердить:
   - Щербатин, похоже, ты хочешь только, чтобы тебе отстрелили  башку  и
совесть больше тебя не мучила. Но ей ты этим не поможешь...
   - Помолчи, - сухо сказал Щербатин.
   Я украдкой следил за ним. Он думал, но явно  не  над  моими  трезвыми
доводами и аргументами. У него имелись свои аргументы.
   - Ночь уже скоро, - проговорил он. - В больницу спешить  смысла  нет.
Ее там все равно трогать до утра не будут.
   - Щербатин, может, ты все-таки...
   - Да помолчи, Беня!  Спешить  незачем,  и  это  хорошо.  Будет  время
подготовиться.
   Он встал, повел плечами,  разминая  их  после  химического  паралича.
Затем подошел к шкафу, вытащил свой ивенкский наряд и  осмотрел  его  со
всех сторон.
   Переодевшись, он отломил несколько листков от куста капусты, завернул
их в мокрую тряпочку и положил в карман. Я уже понял, куда он собирается
идти.
   - Ты, Беня, должен сидеть здесь и не высовывать нос. Тебе и  так  уже
досталось... В общем, не лезь.
   Он подергал  накидку,  убирая  лишние  складки,  и  вышел  за  дверь,
аккуратно ее прикрыв.
   Несколько секунд я смотрел в окно, где уже сгустилась тьма. Поезда  в
подземке сейчас ходят редко-редко. А  воздушного  транспорта  вообще  не
дождешься.
   Щербатин даже не догадался позаботиться о такси.
   Я поднялся, ввел в терминал несколько команд  и  отправился  догонять
своего безумного приятеля.  Проходя  мимо  своей  двери,  я  задержался.
Неизвестно, суждено ли нам  сюда  вернуться.  Надо  бы  захватить  самое
дорогое.
   И, подойдя к своему капустному кусту, я осторожно отломил  коробочку,
в которой уже созрели семена.
   Мы двигались по полутемному коридору спящей рабочей казармы на  самой
окраине города. Меня прямо-таки передернуло,  когда  на  входе  потянуло
знакомыми запахами старой одежды, сырости и плесени.
   - Ты знаешь, в какой он комнате? - спросил я.
   - Даже на какой кровати, - фыркнул Щербатин.
   В сумеречном помещении слышалось дыхание трех сотен человек. Я  видел
ряды кроватей, темные комки одежды, разбросанные лотки из-под  еды.  Все
такое знакомое и такое обыкновенное. Казалось, время повернуло вспять  и
мы снова среди привычной обстановки, в которой провели  столь  долгие  и
безрадостные дни.
   - Здесь, - сказал Щербатин.
   - Кровать пуста, - констатировал я. - Чего и следовало ожидать.
   - Почему?  Думаешь,  наш  друг  на  очередном  задании  партизанского
подполья?
   - Да где угодно. В тюрьме, например.
   - Тихо! - Щербатин схватил меня за рукав. Послышались шаги,  и  через
несколько секунд  мы  увидели  Варпа.  Он  осторожно  шел  между  рядами
кроватей, полностью одетый, с тарелкой комбикорма в руке.
   - Здравствуй, брат, - тихо проговорил Щербатин.
   Варп резко остановился. Было видно, как он испуган  и  как  неприятна
ему эта встреча.
   - Не бойся, - продолжал Щербатин. - Мы хотели только поговорить.
   - Что вам нужно? - произнес Варп  неровным  от  волнения  голосом.  -
Сейчас ночь, я должен спать. Мне рано вставать, а вы мешаете.  Я  позову
коменданта.
   - Тебе не нужно рано вставать,  ты  не  ходишь  на  работу,  -  мягко
возразил Щербатин. - Где мы можем поговорить?
   Варп положил еду  на  кровать,  не  отрывая  от  нас  подозрительного
взгляда.
   Немного подумав, он кивнул нам и направился к выходу.
   Мы оказались в  тускло  освещенной  умывальной  комнате.  Под  ногами
хлюпала вода, из кранов с  тихим  звоном  срывались  капли.  Здесь  было
мрачно и неуютно. На меня вновь накатило ощущение безнадежности, нищеты,
скудных и безрадостных будней.
   - Что вам нужно? - повторил Варп. Казалось, он все готов отдать, лишь
бы .от нас избавиться.
   - Не спеши, брат. - Щербатин полез под накидку и  вытащил  сверток  с
капустными листами. - Возьми, это тебе.
   У парня округлились глаза. Он сразу как-то  смешался,  лицо  утратило
напряженность и подозрительность. Теперь он боялся одного - как бы мы не
забрали чудесный дар.
   - Это мне? - растерянно произнес он. - Правда?
   - Можешь съесть это прямо сейчас. Парочку листов оставь - положишь их
в мокрую землю, и они приживутся.
   Мы смотрели, как он ест. Гордый и недоверчивый  человек  на  какое-то
время стал совершенно ручным. Но лишь на время.
   - Итак, что вы хотите? - спросил наконец Варп.
   Щербатин вытащил  листок  бумаги  и  зачитал  вслух  несколько  имен,
совершенно мне незнакомых.
   - Ты знаешь этих людей?
   - А что?
   - Ничего. Просто все они пришли сюда  с  Водавии.  И  все  -.в  чужой
оболочке.
   Как и мы с тобой.
   - Может быть. И что из этого?
   - Я думал, вы вместе. Мы тоже надеемся быть с вами.
   - Зачем? - Мне показалось, Варп усмехнулся.
   - Странный вопрос. Мы хотим быть со своими.
   - Здесь нет своих. - В его голосе прорезалась неожиданная злость. - Я
существую один, мне никого не нужно. И вы не нужны.
   Щербатин пристально посмотрел на него.
   - Ты что-то скрываешь от нас, брат. Доверься, очень  тебя  прошу.  Ну
или проверь нас как-нибудь...
   - Мне нечего скрывать. И незачем вам верить.  Я  никому  не  верю,  я
один.
   - Гордый сын болот... - с досадой пробормотал  Щербатин.  -  Послушай
меня.
   Мне нужно спасти и спрятать одного человека. Но я не  знаю,  куда.  Я
надеялся, что здесь есть люди, которые живут без социальных номеров, без
комендантов, без надзора. Я готов уйти к ним.
   - Не думаю, что это так, - с усмешкой произнес Варп. - У  вас  двоих,
кажется, немалое холо. Вы, наверно, и не пробовали  жить  без  кормежки,
без крыши над головой.
   - Вообще-то пробовали... - вставил я.
   - Что это за человек, о котором вы говорите? Он один из наших?
   - Нет, это женщина, - вздохнул Щерба-тин. - Это просто моя женщина.
   Сегодня ее лишили холо и разлучили со мной.
   - Ты бросишь все ради одной женщины?  Я  не  могу  этого  понять.  Ты
говоришь очень странные вещи.
   - Я и сам не могу себя понять.
   - Такие люди есть, - неожиданно  произнес  Варп.  -  Я  видел  их  за
городом.
   Они бежали за  поездом,  надеясь  облизать  выброшенную  тарелку.  Ты
хочешь спрятать среди них свою женщину?
   - О, черт... - Щербатин сокрушенно покачал головой.  -  Вообще-то,  я
говорил не о таких людях. Я думал, что... - Он махнул рукой и замолчал.
   Мы стояли молча, слушая, как звенят  капли.  Щербатин  угрюмо  глядел
перед собой. Он надеялся, что Варп приоткроет для  него  новые  потайные
стороны жизни, но никаких подобных сторон не оказалось. Да  и  не  могло
быть. Полный тупик.
   - Ивенки, - сказал Варп, и это было так неожиданно, что мы вдрогнули.
- Вы же настоящие ивенки,  как  и  я,  как  и  миллионы  наших  братьев,
оставшихся там...
   Забудьте о том, что ваша душа когда-то принадлежала солдатам железной
орды. Вы ивенки - и телом, и духом, и вы точно так  же  вкушаете  листья
тха, как и весь наш народ. Стыдитесь, что в такое время алчность закрыла
вам глаза и связала руки. Тысячи наших женщин погибают под огнем танков,
а вы заботитесь о безвестной дочери чужого  народа?  Неужели  нет  более
достойного дела?
   - О чем ты говоришь? - насторожился Щербатин.
   - Мы не одни. Мы вместе со своим народом, который знает о нас и  ждет
наших действий. Мы - его посланники здесь. Каждый сам  по  себе,  но  мы
связаны тайными узами, мы - невидимая армия.  Нас  становится  больше  с
каждым днем. Они сами привели нас в свой  мир  и  продолжают  приводить.
Враг вошел в нас, но мы убиваем его в себе. Наши  женщины  рожают  новых
воинов, и все они скоро будут здесь. Мы  можем  сжигать  их  города,  мы
можем душить их голыми руками и заливать их улицы  кровью.  Мы  сильнее,
чем они. Здесь каждый пятый - старик, а мы молоды.  Нам  дано  все,  что
нужно для победы, - сила, воля, ненависть, любовь, храбрость. Мы ивенки!
Когда вымрут и замолчат эти огромные  города  -  лишь  тогда  мы  сможем
вернуться в свои дома. Но  сейчас  время  войны.  Каждый  -  поодиночке,
каждый сам за себя.  Растворитесь  в  море  иноплеменников.  Пока  мы  -
крошечные огоньки, но вскоре  мы  сольемся  в  страшный  пожар,  который
выжжет дотла эти дьявольские миры.
   Варп замолчал. Оказалось,  все  это  время  он  говорил  с  закрытыми
глазами, он был где-то далеко. Наверно, на Водавии.  Мы  ждали,  что  он
опять заговорит, однако он молчал.  Перед  нами  стоял  самый  настоящий
ивенк, даже измятая роба не портила облик воина болот.
   - Что это значит? - осторожно произнес Щербатин. - Ты  хочешь,  чтобы
мы что-то сделали? Подожгли дом или взорвали очередной звездолет...
   - Я должен повторить, чтобы быть понятым? - спросил  в  свою  очередь
Варп.
   - Нет, не нужно повторять. -  Щербатин  с  недоумением  посмотрел  на
меня.
   - Нам лучше уйти, - сказал я.
   - Пожалуй, да.
   - Подождите. - Варп открыл глаза. - Мне нет дела  до  ваших  проблем.
Но, ломая их порядок, вы служите своему народу. Для этого я вам  кое-что
дам. Идите за мной...
   Мы удивленно переглянулись и последовали за Варпом. Он  отвел  нас  в
самый низ здания - туда, где начинались лестницы в  подземку.  Некоторое
время мы кружили по темным подвальным закоулкам. Наконец Варп сунул руку
в щель между плитами и вытащил сверток.
   - Это все, что я могу сделать для вас. Больше никогда не приходите ко
мне.
   Каждый - сам по себе. У каждого свой путь.
   Щербатин открыл  сверток.  Там  лежало  короткое  плазмовое  ружье  -
поцарапанное, с пятнами грязи и ржавчины. Щербатин  присвистнул,  он  не
ожидал такого подарка. Да и я тоже.
   Варп ушел, не сказав нам больше ни слова. Через минуту  мы  оказались
на улице, где дул ветер и сыпала холодная водяная пыль.
   - Он сумасшедший? - спросил я.
   - Не думаю. Он настоящий  ивенк.  Хитро  придумано,  нечего  сказать.
Бывшие солдаты влезают в чужое тело  и  становятся  врагами  сами  себе.
Странно, что мы не стали такими же убежденными борцами. Что-то помешало.
   - Он же сказал, алчность.
   - Ну, алчность - не худший из пороков.
   - А я думаю, что его разум просто оказался  очень  примитивным  и  не
смог противостоять второму "я". Он подчинился полностью -  от  пяток  до
макушки.
   - А мы с тобой, выходит, высокоорганизованные?
   - Надеюсь, что так. Интересно, сколько звездолетов он  взорвет,  пока
его не прижмут?
   - Все-таки странно это, - покачал головой Щербатин. - Очень  странно.
Не верю я, что он совсем один. Не так-то просто взорвать транспорт.  Где
он, например, берет взрывчатку?  Я  всерьез  думал,  что  есть  какая-то
организация, ивенкское подполье...
   - Подполье мы уже видели, Щербатин.
   Он задумался на минуту, потом усмехнулся:
   - Хоть этот парень и псих, а порой говорил здравые вещи.  Среди  того
бреда, который варится в его голове, есть нечто бесспорное.
   - Например?
   - Ивенки действительно сильнее. Почему, ты  думаешь,  Цивилизация  до
сих пор не задавила этих дикарей?