пину. Вскочил. Отпустил Тайше звучную плюху. Как же! Его, придурка с богато инкрустированным членом, ударила женщина! Это уж-ж-жас-ное оскорбление!
     Я - благо был неподалеку - не сдержался. Трудно сдержаться, когда лупят твою девушку! Я дважды неуклюже прыгнул - путы-то были ослаблены, но не сняты. Быстрее, чем все кругом осознали происходящее, оказался рядом с аборигеном. И боднул его головой прямо в печень. Да так, что он наверняка увидел свою прабабушку, плывущую в небесах на Большой Лодке Блаженства.
     Ну, ясно: штурмовая пехота непобедима в рукопашной. Один капрал Серж ван Гримм стоит трех танкистов, семерых пилотов и десяти аборигенов занюханной планеты Грин. Но когда руки скручены за спиной, а на лодыжках - веревка, делающая невозможным нормальный удар ногой - соотношение сил не в пользу штурмовой пехоты.
     Но что умудрилась провернуть Тайша!
     Пока абориген падал, роняя карабин, а другие раздумывали, не срезать ли нас на месте очередями своих старых добрых "Майкрософтов-19", Тайша тоже упала. Извернувшись угрем, она сумела связанными за спиной руками нащупать упавший карабин.
     В итоге: я прижимаю аборигена к земле коленями.
     Ствол карабина смотрит ему точнехонько в висок. Пальцы Тайши - на спусковом крючке карабина. Я, бешено вращая глазами, издаю горлом мерзкие и яростные клокочущие звуки, но выдвинуть ультиматум не могу: кляп-то по-прежнему на месте!
     Аборигены держат на мушке всех: и нас с Тайшей, и Эверта, и Свечникова, и других.
     И вот тут один прилично одетый абориген (в шортах и майке болотного цвета с эмблемой одиозного боксерского клуба тяжеловесов "Буйволы с Сириуса") демонстративно кладет свой автоматический пистолет на землю. Расставляет руки в стороны в универсальном для всех гуманоидных рас жесте, обозначающем нечто среднее между "все нормально" и "я безоружен". И говорит:
     - Все будет хорошо. Имейте разумение не стрелять. Иначе мы всех убьем. И ничего больше не случится познавательного.
     Говорит "буйвол" с сильным акцентом - это факт. И подбор слов какой-то вычурный, что верно, то верно.
     Но говорит-то он все это - на интерлингве!
     На интерлингве, мама моя дорогая!
     У меня во рту - по-прежнему кляп. И у Тайши тоже. Таким образом, мы ему ответить не в состоянии. У нас даже есть заложник, но мы не можем выдвинуть своих условий!
     Абориген между тем неспешно приближается. Что делать? У нас - козырь, но как его разыграть?!
     - Мы знаем закон, - продолжает "буйвол". - Плохого не будет. Посланцы Хищного Тулана вернутся на свой хип. Небольшое взаимодействие - и все отправятся на хип.
     Черт, да "хип" - это же он "ship" так произносит, корабль то есть! Значит, он, сволочь, хоть и дикарь, а знает, в отличие от того Чаниаколона с черепушкой, что у нас не какой-то драный "летающий дом", а нормальный корабль.
     У Тайши во взоре - панические вопросы. Стрелять? Не стрелять? Что делать-то?
     А что делать? Прицельно выстрелить она может только в голову аборигену, которого я прижимаю к земле. На лице его, кстати, застыло спесивое, я бы даже сказал - брезгливое выражение отстраненности от происходящего.
     Больше ни в кого Тайша все равно не попадет. А главное, даже если и попадет, то тогда нас всех точно перестреляют. И на психику аборигенам давить нечем, потому что главный инструмент давления, наряду с оружием, - человеческая речь, этому любого штурмовика учат. Мычанием же сильно на психику не надавишь, разве что особо впечатлительной корове...
     Я смотрю Тайше в глаза и отрицательно мотаю головой. Дескать, не стреляй.
     Вот и все. Ничего не происходит.
     Майянец подходит вплотную. И вместо того чтобы отобрать у Тайши карабин - а она, конечно, уже мысленно с этим согласилась, - развязывает у меня на затылке кожаный ремешок кляпа.
     Странный он, ей-богу! Ведь он собственными руками вверил мне главное оружие: речь!
     Я ожесточенно выплевываю кляп. И включаю программу первую основную, для таких случаев Управлением Психологических Операций сочиненную:
     - Еще одно движение - и твой товарищ труп. Она не задумываясь разнесет ему череп. Немедленно развяжи мне руки.
     - Все не то. - Абориген хмурится.
     - Повторяю: немедленно развяжи мне руки. Наше могущество превосходит пределы мыслимого. Если мне или моим товарищам будет, причинен вред, прилетит много-много таких, как мы. И испепелит вас небесным огнем.
     - Есть с вами кто-нибудь из Западного Тулана? - спрашивает абориген.
     Я в отчаянии. Ему наплевать на мои угрозы! Но делать нечего. Я вынужден говорить глупости до самого конца.
     - Последний раз требую, а потом начинаю убивать...
     - Я так и думал, - перебивает меня абориген.
     Он наклоняется, чтобы отобрать у Тайши карабин. И гремят выстрелы.
     Вход в пещеру невозможно было заметить даже с десяти шагов.
     Да что там с десяти! До самого последнего момента мне казалось, что идущие впереди майянцы просто растворяются в скале, как будто это не скала, а отличная камуфляжная голограмма, какую не так-то просто настроить даже при помощи самой современной техники Содружества.
     Я так толком и не понял, откуда взялась высокая клинообразная расселина, в которую человек за человеком втягивался наш отряд. Точнее, отряд аборигенов, конвоирующий своих пленников, то есть - нас.
     Как и следовало ожидать, здесь было темно, словно в кишечнике цууца. Аборигены зажгли несколько электрических фонариков. Ага, значит, у них есть и фонарики! Правда, ощутимо светлее от этого не стало. Мы поминутно спотыкались и чертыхались. От кляпов нас кстати, милостиво избавили, так что мы могли отводить душу вовсю.
     Шли мы довольно долго. Преодолели несколько спусков и несколько подъемов. Везде, кроме отлогих участков лаза, были вырублены ступени. За моей спиной что-то бубнил Вальдо. Кажется, он пытался дознаться, куда нас ведут. Сопровождавшие его воины не понимали интерлингвы. А может, просто дурака включили.
     Наконец вдалеке показался маленький пятачок нормального света. "Нормального" по меркам Кратера-Юноны: это было рассеянное туманом свечение местного солнца.
     Я думал, впереди нас ожидает берег озера. Но я ошибался. Когда мы вышли из лаза, я ахнул. И не я один!
     - Боже мой... это невероятно... боже мой... - с ходу запричитал Вальдо.
     Мы находились у подножия огромной пирамиды, выстроенной в сердце горы. В каковом сердце, разумеется, некто или нечто предварительно выдолбило (выдуло? выплавило?) соответствующих размеров полость.
     Если от пресловутой египетской пирамиды отпилить верхушку и присобачить на одну из граней гигантскую каменную лестницу до самого верха, получится нечто отдаленно похожее.
     Правда, в отличие от египетских древностей, грани сооружения были ступенчатыми. Таких ступеней, или, точнее, ярусов, я насчитал девять. На его вершине - собственно, на "спиленной" верхушке, стояло нечто вроде сарая с крытой тростником покатой крышей. Сарай выглядел опрятно, стены его не без экспрессии были расписаны необычными узорами. Именно к этому сараю и вела лестница, у подножия которой мы оказались.
     - На вершине стоит храм, - шепотом пояснил Вальдо. - И по-видимому, сейчас они будут отправлять в нашем присутствии какие-то свои обряды.
     - А-а... обряды... Надо же! А я думал, они там живут, - указывая на сарай, проворчал Топак.
     - Сдается мне, сениор Вальдо, речь идет не о каких-то абстрактных обрядах. А о жертвоприношении, - процедила Беата.
     Черт бы побрал этих умников! Спустя минуту оказалось, что Беата права...
     - Мне имя Вок. Мои братья зовут меня Хозяином Намерений, - начал низкорослый кряжистый мужчина в футболке ("RAF" - кичилась на ней загадочная аббревиатура), поношенных джинсах и теннисных туфлях цвета электрик. - Права женщина. Сейчас будет жертвоприношение. Наши боги охочи до человеческой крови.
     Мы переглянулись. Ну и слух у мужика - ведь только что он был в пятнадцати метрах от нас, во главе процессии!
     - Вы что, собираетесь зарезать нас тут, как баранов? Вы это хотите сделать, да?! - вспылила Тайша.
     Мы с Вальдо бросили на нее неодобрительные взгляды - типа нас в школе учили сдержанности. Из носа Тайши текла струйка крови - той самой, до которой охочи местные боги...
     - В самом деле. - Вальдо пустил в ход свою подкупающую улыбку. - Ведь вы же цивилизованные люди, я вижу. Мне дано это знать. - Вольно или невольно Валь-до начал стилизоваться под речь аборигенов. - Вам ведомы интерлингва и электричество. Высокое искусство обращения с оружием...
     - Не стоит все это, человек, - перебил его Вок. - У тебя не получится заменить наше решение.
     - Но это же бессмысленно! - не выдержал я. - Зачем нужны эти кретинские жертвоприношения? Зачем убивать без смысла?!
     - Ты ошибаешься, молодой воин. - Вок бросил на меня взгляд, от которого по моей спине побежал холодок. - Смысл есть. И этот смысл нужен нам, Воинам
     Обновления.
     - Тогда хоть объясните, в чем он, этот смысл! Я хочу знать, ради какой бредовой идеи меня собираются убить на этот раз!
     - Не кричи так, молодой воин, - спокойно сказал Вок. - Если у тебя есть интерес, я скажу тебе. Кровь из чаши помоет жертвенный камень, потом Кетцалькоатль изопьет ее. Голос его окрепнет, благоволение пробудится. Кетцалькоатль даст указ. И тогда четыре вестника, четыре совы, чьи имена Чаби-Тукур, Хуракан-Тукур, Холом-Тукур и Какиш-Тукур, принесут нам знание. И Хоб-Тох, которого мы называем также Хозяином Знания, -- Вок указал на человека в линялом комбинезоне центаврианского пехотинца, - растолкует нам, что мы должны делать с вами...
     - Но почему с нами обязательно нужно что-то делать? - не выдержал я. - Почему бы не разрешить нам просто возвратиться на наш корабль и убраться восвояси?
     - Мы готовы принести свои извинения за все те неверные поступки, что мы здесь совершили, - вставил Вальдо.
     - Нам не нужны извинения. Мы не в обиде на вас, - отвечал Вок. - Но мы, Воины Обновления, должны знать, зачем наши боги послали вас, людей Хищного Тулана, сюда, на Яшкин. В вашем явлении здесь должен быть смысл. Ибо в мире не происходит ничего бессмысленного. И мы, Воины Обновления, хотим знать, что это за смысл...
     - А ваши боги не могут так, просто сказать... без жертвоприношения? - ехидно поинтересовалась Тайша.
     Меня не могла обмануть деланая раскованность Тайши. Я видел, что она нервничает. Наверное, боится, что ее назначат на заклание - как самую красивую и отрывную.
     - Ты говоришь неумные вещи, женщина, - отрезал Вок. - А теперь надо приступать к деланию.
     Хвала "Майкрософт"! Хвала "Майкрософт"! Трижды хвала! И нам, и Тайше очень повезло: подствольный предохранитель был установлен и на той модели карабина, из которой она намеревалась разнести череп своему заложнику. Датчики определили, что владелец карабина намерен стрелять в упор в человеческую голову и, как и во вчерашнем случае с Топаком, перевели оружие в режим холостой сигнальной пальбы. Так что в том инциденте на поляне абориген отделался временной частичной глухотой, а все мы - дурацким нервическим смехом.
     Мы стояли у нижнего края лестницы. Пока Воины Обновления исправно держали нас под прицелом карабинов, Вок и тот человек, которого он назвал Хозяином Знания, шептались с высоким мужчиной, который держал в руках богато украшенный ларец.
     Впрочем, присмотревшись получше, я с ужасом обнаружил, что тот, с ларцом, никакой не мужчина, а женщина! Разве что одета и причесана по-мужски. Но главное, лицо у нее было свирепым донельзя. Довольно скоро я узнал, что зовут эту местную красавицу-тигрицу Шканиль.
     Тем временем Вок вынул из ларца расшитый золотой нитью мешочек и высыпал его содержимое себе на ладонь. Мы с Вальдо вытянули шеи и вытаращили глаза, силясь разглядеть, что там у него за сокровища.
     Это были зерна кукурузы - около двух десятков.
     Вок подал знак, и к нему подошли еще две женщины - теперь-то я сразу их вычислил. Женщины, одна из которых была довольно-таки фигуристой и даже миловидной, развернули широкий, скупо орнаментированный платок и разложили его на полу перед Боком.
     Тот поднял над головой раскрытую ладонь, и все стихли.
     Даже мы перестали шептаться и напряглись. Только тихо ругался вполголоса Лесь-Николай да тяжело, надрывно дышала Тайша.
     Вок собрал зерна в горсть и метнул их на платок. На несколько секунд он неподвижно застыл в позе вбрасывания. А потом - словно бы оттаял и снова зашевелился. Он осмотрел результаты броска, приблизился вплотную к Хозяину Знания и шепнул что-то ему на ухо. Тот сохраняя непроницаемую мину, ответил.
     Мы, естественно, ни черта не поняли - милитумов-то у нас теперь не было! А по расположению зерен кукурузы, которые; на мой вкус, были разбросаны по платку как попало, понимать, что происходит, мы еще не научились.
     "Вообще, если так пойдет дальше, - с тоской подумал я, - не исключено, что скоро научимся..."
     Спустя секунду те же две женщины, которые стелили платок перед Боком, направились прямиком к... ворэнту Свешникову. И, подхватив его, упирающегося неистово сквернословящего, под белы рученьки, крепко-накрепко завязанные у него за спиной, потащили лестнице.
     Интересно, каким образом кукуруза сказала Воинам Обновления, что зарезать нужно именно ворэнта Свечникова, а не рядового Джо Топака? Впрочем, были вопросы и более насущные. Например, как спасти ворэнта. Как спасти себя?
     Тем временем мне в голову пришла одна идея. Выгорит или нет, я старался не думать. В крайнем случае, решил я, потяну время. Может, хоть получится отсрочить гибель Свечникова. А за это время мы что-нибудь еще изобретем. Например, Лесь-Николай перепилит свои веревки ногтем большого пальца левой ноги...
     - Эй, Вок!- закричал я, мячом подпрыгивая на месте, чтобы привлечь к себе внимание. - Во-ок! Подойди ко мне! Ваши боги тоже кое-что мне сказали! Я тоже знаю кое-что важное!
     Спиной я, однако, почувствовал острие копья одного из сопровождающих. Видимо, на местном языке это означало "прыгай, но не слишком высоко".
     Как ни странно, на меня обратили внимание и Вок соизволил приблизиться. Правда, на судьбу Свечникова это пока не повлияло. В сопровождении двух девиц и Хоб-Тоха, Хозяина Знания, двое полуголых парней в фартуках волокли нашего ворэнта по лестнице вверх, к сарайчику на вершине пирамиды.
     - Что ты делаешь, Серж? - шепотом спросил меня Вальдо. Он выглядел растерянным и даже отчаявшимся. Видимо, на такой тип критических ситуаций его в аналитической разведке надрессировать забыли.
     - Все в порядке, Эверт, - сказал я. - Просто поторговаться захотелось.
     Тем временем Вок снова оказался рядом.
     - Что ты имеешь мне говорить, молодой воин? - спросил он.
     - Ты же сказал, что вам, то есть вашему богу, нужна чаша крови. И тогда прилетят четыре совы. Правильно?
     - Да, я сказал это, - кивнул Вок.
     - И жребий указал на него. - Я кивнул в сторону бедняги Свечникова. - Правильно?
     - Нет, не правильно. Жребий указал на то, что Кетцалькоатль не возражает принять нашу жертву.
     - Тем лучше! - засиял я. - Тем лучше!
     - Я вижу, ты мужественный воин, - одобрителительно отметил Вок. - Я вижу, ты хочешь предложить себя вместо своего товарища? Ты хочешь, чтобы мы взяли твою кровь, а не его?
     - Нет, ты меня неправильно понял, Вок, - потропился откреститься я. - Я не собираюсь предлагать себя. Но, если я правильно понял, вам нужна чаша свежей крови, а не лично ворэнт Свечников. То есть не нужен именно ворэнт Свечников?
     - Ты путаешь меня своими вопросами, - нахмурился Вок. - Но если ты хочешь знать, я скажу: взяли этого воина потому, что природа его тела желизиста и мясиста. У него будет надежда. Может бьть наши боги дозволят ему остаться жить после жертвоприношения. А вот у нее, - Вок указал на Тайшу, шанса не будет. Слишком многое подвергает сомнению.
     - Но если речь идет о чаше крови, - наконец Вальдо сообразил, к чему я клоню, и подключился к агитации, - тогда я могу предложить вам, могучим
     Воинам Обновления, две чаши крови! У нас на борту корабля много-много законсервированной крови...
     - Две чаши крови нам не нужны. Мы не пьем ее, отрезал Вок и собрался уходить.
     - Постой, Вок! Постой! - взмолился я, и тот он обернулся. - Две чаши крови - это лишнее. Но может быть, лучше, если вы возьмете у каждого из нас по такой небольшой чашечке крови? Нас же много! С каждого по чашечке - будет большая чаша! Ведь это будет лучше, правда? - не отставал я.
     И тут произошло нечто, чего я, несмотря на все старания, совершенно не ожидал. Вок с минуту пора мышлял, предварительно полуприкрыв глаза, - и coгласился!
     - Ты умен, молодой воин. Мне открылось, что наши боги будут восторжены разнообразием.
     Он тут же подал знак конвоирам Свечникова, которые остановили свое движение в районе пятого яруса пирамиды, Я уже было подумал, что сейчас нам развяжут руки (я наивно полагал, что кровь они будут брать из правой руки, как у нас в госпиталях заведено) и вот тут-то мы им и устроим по первое число... Но Вок добавил:
     - Мы зарежем мочки ваших ушей. Боги любят кровь ушей. Она самая чистая.
     Это было уже кое-что. По крайней мере, Свечников занял почетное место в воображаемых Скрижалях Моих Вечных Должников. Сразу после сержанта Гусака и Северины ван Гримм...

***

     Не быстрое это дело - жертвоприношение.
     Мы пробыли в гигантской подземной пещере еще несколько томительных часов. Чудовищно хотелось есть, а еще больше - пить. За стакан фуззи-колы я готов был отдать свое месячное жалованье капрала... Наверное, так и рождаются рекламные сюжеты?
     Сначала нас окурили каким-то едким дымом, от которого у меня зверски разболелась голова, а у Эверта начался астматический кашель.
     Затем худощавый и сутулый абориген, которого Вок назвал Шбаланке и представил Хозяином Слов, пробубнил над каждым из нас какое-то непонятное заклинание. От его гортанного говора в сердце моем как на дрожжах разрасталось уныние.
     Потом, под руководством мудака в цветастой байковой пижаме, которого Вок окрестил Хозяином Действия, две женщины вскрывали ритуальными каменными ножами наши несчастные уши.
     Нет, это было не больно. Ночная саранча кусалась больнее. Не говоря уже о москитах из болот Эсквемелина. Зато кровь хлестала так, словно надрезали шейную артерию. Медный тазик с двумя ручками по бокам, который Вок помпезно именовал чашей, наш доблестный взвод во главе с капитаном Вальдо наполнил в два счета.
     На сей раз никто из нас не сопротивлялся и не выступал. Слава богу, хватило ума. Только понурый Эверт бормотал что-то про традицию жертвоприношений, сформировавшуюся у культур Мезоамерики к концу первого тысячелетия до нашей эры, да что-то про особенности этих самых культур... Помню, он трижды счел необходимым повторить, что кортесы в ту пору, когда их застал какой-то Ацтек, громоздили целые горы из человеческих сердец и что нам крупно повезло: кроверны вывезли наших знакомцев с Земли еще до того, как пошла-поехала вся эта кровавая колбаса.
     А может, наоборот: ацтеки и Кортес. Оба словечка как нарочно придуманы, чтобы в них порядочные штурмовые пехотинцы путались... В общем, у Эверта от едкого запаха благовоний крыша закачалась. Ну кому сейчас было дело до его Мезоамерики?
     Затем Вок и пятеро наиболее влиятельных его приспешников, к которым, по моим наблюдениям, относились Хозяин Действия, Хозяин Слов, Хозяин Знания, Хозяин Спокойствия и женщина по имени Шканиль, с самым величественным видом двинулись вверх по лестнице - к крытому соломой храму. Нас оставили внизу. Наверное, решили, что вся наша орава в небольшом храме не поместится.
     А может, что тоже логично, побоялись, что если нас выпустить на лестницу, то держать нас под прицелом будет гораздо труднее. И мы, не ровен час, снова начнем брыкаться и предпримем попытки поскидывать разновсяческих Хозяев с высоты (ведь перилец-то на лестнице предусмотрено не было). А потом забаррикадируемся на вершине, и пошло-поехало...
     Так или иначе, мы ос