ушителей идентифицировали своих  тактов,  невозможно  взломать,  но  как
много невозможного оказалось возможным для  новых  землян  из  числа  бывших
канскебронов... И Роланд совсем не хотел этого лишиться.  Он  зло  ощерился.
Приемная камера разрушителя канскебронов была  совсем  рядом.  Что  ж,  пора
тактам приниматься за ту работу, которую они умели делать  лучше  всего.  Во
славу Земли!
   Атакаторы возникли из ниоткуда и, словно стая разъяренных ос, ринулись на
корабли прикрытия. Заградительный огонь  был  невероятно  плотным.  Еще  бы.
Единичная мощность залпа эскадры в весовых  характеристиках  превышала  семь
триллионов тонн. Намного больше, чем неуемные земляне нашвыряли друг в друга
с помощью пращей, катапульт, орудий, самолетов и ракет за  всю  свою  бурную
историю, но даже такая мощь оказалась бесполезной. Как  попасть  в  корабль,
которым управляет пилот, знающий, что эпицентр этого залпа  будет  именно  в
этой точке пространства, а следующий, который произойдет через миллисекунду,
будет вон  там...  Берсерки  видели  битву  как  танец  волн  и  блесток  на
поверхности той золотистой тени, что покрывала их  сознание.  Атакаторы  шли
причудливым  маршрутом,  который  ничем  не  напоминал  классические  ордеры
канскебронов или морские битвы  древности.  Они  скользили  меж  рукотворных
звезд, вспыхивающих там, где высвобождались триллионы гигаватт  энергии,  но
весь этот беснующийся океан мощи проходил мимо них. До выхода  на  дистанцию
полного залпа оставалось все меньше и меньше времени.
   Роланд дал длинную очередь из "Вулкана" и для верности добавил  в  ту  же
сторону несколько лазерных импульсов. Авантюра, чистой воды  авантюра.  Даже
Контролер второго уровня, абсолютно не имеющий никакой военной подготовки, в
течение сорока секунд мог бы с  цифрами  доказать  абсолютную  невозможность
того, что они задумали. Но весь парадокс был в том,  что  эта  авантюра  все
ближе и ближе подходила к своему удачному завершению. Во всяком случае,  то,
что неполный состав тактов одного Системного разрушителя осмелился атаковать
сразу  три  Базовых  системных  разрушителя   канскебронов,   поставило   их
Контролеров в тупик. Тем более что фальшивый коллокод первые несколько минут
продолжал успешно сбивать их с толку. То ли они приняли эту  странную  атаку
за сбой в программе, то ли... просто растерялись, что для Контролера  любого
уровня считалось абсолютно невозможным, однако первой реакцией была  команда
всем тактам замереть на месте. Это было серьезной ошибкой. И пока Контролеры
осознали это, земляне успели изрядно уполовинить оставшихся после  неудачной
атаки тактов-канскебронов. Палуба под ногами вздрогнула. Роланд ухмыльнулся.
Похоже, те ребята,  что  спрыгнули  с  кометного  хвоста,  сейчас  поддавали
снаружи хорошего жара, и Контролер решил увести Разрушитель  куда  подальше.
Такт качнул головой. Что ж,  пора  переходить  к  основному,  для  чего  они
ворвались сюда. Он переключился на общую волну и приказал:
   - Закончить зачистку. Стягиваемся к центральному блоку.  Фаза  "Троянский
конь".
   Атакатор вздрогнул и вздыбился. Клайв почувствовал, как врезались в плечи
привязные ремни и щелкнули зубы, и сплюнул сгусток крови из  лопнувших  губ.
Эта бешеная пляска  выбирала  всю  мощность  гравикомпенсатора.  Ну  что  ж,
потерпим. На обшивке линейного монитатора канскебронов вспыхнуло яркое пятно
света,  почти  мгновенно  превратившееся  в  ослепительную  вспышку.   Клайв
представил, как внутри монитатора неистовый взрыв плющит  переборки  и  рвет
палубы как тонкую бумагу, а фронт раскаленных газов мчится от места  взрыва,
сметая все на своем пути и превращая живые существа и механизмы в обугленные
и оплавленные пеньки. Потом улыбнулся и  резко  задрал  нос  машины.  Спустя
миллисекунду прямо на том месте,  где  должен  был  бы  оказаться  атакатор,
останься он на прежней траектории, полыхнула рукотворная звезда. Клайв хищно
усмехнулся. За его спиной полыхала энергия полного бортового залпа не  менее
чем трех линейных монитаторов. Похоже,  Контролеры  перешли  на  совмещенное
наведение, но это уже ничем не могло им помочь. От  всей  эскадры  прикрытия
осталось уже меньше половины. Гораздо меньше.
   Роланд последний раз проверил подключение управляющего блока и с грохотом
захлопнул бронированную крышку выходного разветвителя.  Конечно,  при  таком
примитивном уровне контроля он вряд ли рискнул бы вступать в  бой,  но  пока
сойдет... Он вызвал Мерилин:
   - Привет, красотка, как дела?
   - Роланд?
   - Ага, - осклабился такт, - принимай сестричек под свою опеку. Отведи  их
подальше, чтобы можно было без помех залезть им под юбку.
   - Фу, как грубо, - холодно отозвалась Мерилин.
   - Зато верно, - огрызнулся Роланд.
   Такты не очень-то нежно относились к своему бывшему  Контролеру.  Мерилин
промолчала,  а  в  следующее  мгновение  палуба  под  ногами  Роланда  мелко
задрожала. Три Системных разрушителя ложились на новый курс. Все говорило за
то, что после этой битвы Земля станет в четыре раза сильнее, чем была.

   7
   Они  висели  рядом  с  решетчатой  фермой,  удерживающей  гроздь  внешних
грузовых отсеков.  Вокруг  были  звезды,  а  сбоку,  наполовину  заслоненная
грузовыми отсеками лихтера, холодно и мрачно сияла Гронта. Ольга  приблизила
свой шлем к шлему Берса и напряженно спросила:
   - Ты уверен, что все пройдет, как надо?
   Берс на  мгновение  задумался,  потом  медленно  покачал  своей  свободно
болтающейся в шлеме головой:
   - Нет. Слишком большое количество переменных. Но если все удастся... - Он
оборвал фразу, не закончив мысль, но Ольге и так все было ясно.
   По силе и глубине Проникновения Берсу не  было  равных,  но  то,  что  он
задумал, должно было породить настоящий хаос, и даже ему было  не  под  силу
четко определить, удастся ли им не только воплотить в  жизнь  их  авантюрный
план, но и хотя бы просто выжить. Однако среди  множества  вариантов  только
этот давал хоть какой-нибудь шанс. Ольга покосилась на мерцающий  в  темноте
счетчик кислорода и снова придвинулась к Берсу.
   - У нас осталось полтора часа.
   Тот молча кивнул  головой.  Ольга  пригляделась.  Его  глаза  уже  начали
наливаться бешеным огнем боевого транса. Это означало, что время близится  и
ей следует поторопиться. Без того ощущения Проникновения, какое давал боевой
транс, нечего было и думать выжить  во  время  приближающегося  взрыва.  Она
сосредоточилась и  прикрыла  глаза.  Спустя  несколько  мгновений  где-то  в
глубине подсознания начала разгораться  тяжелая,  красная  ярость.  Сознание
слегка затуманилось, будто подернулось грязным дымом от того багрового огня,
что быстро разгорался внутри ее. Ольга знала, что каждый  берсерк  по-своему
входит в боевой транс и ощущения, которые испытывает при  этом  один,  могут
лишь отдаленно напоминать то, что происходит  с  другим.  А  некоторые,  как
Берс, в состоянии сильного возбуждения просто проваливались в боевой  транс,
не всегда умея удержаться, даже если это было необходимо. Но  для  нее  этот
процесс вне боя почти всегда был достаточно  длительным  и  мучительным.  Ей
казалось, что  она  медленно  погружается  в  какие-то  темные,  первобытные
глубины, становясь существом, которое было намного примитивнее и грубее, чем
она сама. И ей это существо не очень-то нравилось.
   - Приготовься, - в наушниках послышался хриплый голос Берса.
   Ольга повернула голову.  Он  уже  весь  был  во  власти  охватившего  его
возбуждения, и даже в полной темноте космоса было заметно, как побагровело и
налилось кровью его лицо. Ольга почувствовала, как еле  сдерживаемая  ярость
вдруг поднялась грозной удушливой волной и накрыла ее с головой, а потом  по
глазам резанула яркая вспышка.
   Дальний лихтер класса "Картрот" по используемой в  империи  классификации
был основным грузовым судном,  которое  занималось  перевозками  в  Единение
канскебронов. Это был отличный корабль с минимальным  экипажем,  управляемый
всего одним Контролером второго уровня. В его вместительных грузовых трюмах,
облеплявших центральную ферму, словно виноградины ветку, могло помещаться до
восьми кубических километров различных грузов. Причем почти две трети трюмов
- два внешних  яруса  -  были  сбрасываемыми,  так  что  лихтер,  следуя  по
маршруту,  частенько,  прибыв  к   очередной   планете,   просто   сбрасывал
предназначенные для нее грузы прямо  в  атмосферу  или,  если  трюм  не  был
оборудован посадочной системой, оставлял его на  орбите  и,  зацепив  другие
грузовые секции, спокойно следовал дальше. И его экипаж  частенько  даже  не
знал, что находится в том или ином трюме. В Единении канскебронов  не  могло
быть ни диверсий, ни вопиющей безалаберности, поэтому не было  необходимости
в каких бы то ни было  мерах  безопасности  типа  таможенного  досмотра  или
чего-то подобного. Так было всегда.
   Система Гронты была последним, заключительным пунктом  маршрута,  поэтому
когда  центральная  звезда  системы  стала  наконец  видна  сквозь  обзорный
иллюминатор невооруженным глазом, команда  лихтера  позволила  себе  немного
расслабиться. Полет прошел достаточно спокойно, единственный сбой  произошел
только в самом конце, в  предыдущей  системе,  когда  Орбитальный  Контролер
проинформировал Контролера лихтера, что для него приготовлено  семь  сменных
трюмов, но когда лихтер начал подбор - на запрос отозвалось  восемь  секций.
Однако стыковка всех восьми трюмов прошла безупречно, и  Контролер  не  стал
делать повторного запроса ни Орбитальному Контролеру, ни Контролеру системы,
а просто отправил подтверждение  подбора  трюмов  и  проследовал  дальше.  У
высокопоставленных Контролеров той системы и без того хватало забот. И, судя
по всему, это  было  верное  решение,  поскольку  все  секции  четко  заняли
отведенные им места. И вот теперь до швартовки оставалось  несколько  минут.
Лихтер уже два часа назад вошел в зону ответственности искусственной планеты
Малая Гронта.
   Этот мир был слишком важен для Единения и потому был одним  из  немногих,
который имел индекс доступа - "минус 2". Это означало, что  при  приближении
любого корабля к внешнему, желтому кольцу зоны Орбитальный Контролер задавал
Контролеру корабля строго ограниченные параметры подхода.  А  когда  корабль
входил в ближнюю, красную зону, Орбитальный Контролер Малой Гронты полностью
брал на себя управление маневрами и самим кораблем. Так произошло и на  этот
раз. И это стало одной из основных причин того, что план Берса  осуществился
столь успешно.
   Когда до стыковочных захватов Малой  Гронты  оставалось  всего  несколько
десятков ярдов, из восьмого грузового трюма, подобранного на орбите Матегра,
поступил тревожный сигнал противопожарного датчика. Набор импульсов, несущих
сообщение о  резком  повышении  температуры  в  трюме,  со  скоростью  света
промчался по центральному шунту и поступил в мозг Контролера корабля. Там  в
течение нескольких наносекунд он был классифицирован, обработан, и  если  бы
Контролер сохранял  возможность  немедленно  отреагировать  и  задействовать
корабельные системы, то в  действие  были  бы  мгновенно  приведены  системы
подавления  очагов  возгорания,  а  странная   секция   была   бы   тут   же
разгерметизирована и немедленно  отстрелена  в  противоположную  сторону  от
Малой Гронты. Эффективным было бы только последнее действие, но и  его  было
бы достаточно, чтобы уменьшить возможный вред на несколько порядков.  Однако
Контролер был заблокирован. А потому тревожный сигнал был вновь  закодирован
и отправлен на передатчик. Спустя почти полторы секунды он  достиг  приемной
антенны Орбитального Контролера Малой  Гронты  и,  молниеносно  пролетев  по
внутренним волноводам, достиг центрального  блока  Орбитального  Контролера.
Там он был вновь расшифрован, оценен, и спустя уже три с половиной секунды с
излучающей антенны ушел приказ произвести все те  действия,  которые  должен
был бы выполнить Контролер корабля. Но было уже поздно.  К  этому  мгновению
шар грузового трюма вздрогнул и, полыхнув изнутри яркой  вспышкой,  бесшумно
разломился на несколько кусков, ударив в стороны несколькими  ослепительными
всполохами. Это  в  точно  выверенный  момент  взорвался  реактор  двигателя
курьера, занимавшего тот самый лишний восьмой трюм, подобранный  лихтером  в
предыдущей системе. Самый большой всполох яростно грянул вдоль несущей мачты
лихтера, протянув свой ослепительный язык  до  самого  двигательного  блока.
Защита двигательного блока продержалась около семи микросекунд,  но  за  это
время отчаянные  сигналы  датчиков  еще  не  успели  даже  покинуть  антенны
разрушающегося корабля, поэтому следующая вспышка была еще  более  страшной.
Гроздья трюмов, сорванные со своих креплений еще первым взрывом и к  моменту
разрушения двигательного  блока  величаво  расплывающиеся  в  стороны,  были
захвачены  гигантским  огненным  шаром  и  пугающе  стремительно  истаяли  в
чудовищном огне. Слизнув огромные секции, будто кусочки масла, брошенные  на
огромную сковородку, огонь яростно набросился на толстые бронированные стены
Малой Гронты, остервенело вгрызаясь в искусственную планету.  Внешняя  броня
продержалась  всего  семь  микросекунд,  и  спустя   чудовищно   малый   для
человеческого глаза промежуток времени на идеально гладкой поверхности Малой
Гронты возникла уродливая рваная  рана,  насквозь  пронзившая  двадцать  три
верхних уровня. Все произошло столь стремительно,  что  даже  биоэлектронный
разум Орбитального Контролера не успел адекватно отреагировать на  ситуацию.
А спустя несколько мгновений  он  и  вовсе  впал  в  ступор,  поскольку  все
основные линии связи были забиты отчаянными  сигналами  множества  датчиков,
непрерывно передающих информацию о повреждениях. Поэтому  ни  одна  следящая
система не смогла зафиксировать, что в хаосе разлетающихся  во  все  стороны
обломков от одного из искореженных и  оплавленных  обломков  отделились  два
неясных силуэта, напоминающие людей,  одетых  в  скафандры,  и  эти  силуэты
стремительно упали внутрь образовавшейся в теле станции дыры.
   Тот, кто не видел, что такое берсерк в бою, вряд ли когда-нибудь  поймет,
насколько ошибались Прежние, когда ввели в обиход идиому "машина смерти". За
миллионы лет непрерывных опытов природа так и не смогла создать ничего более
смертоносного, чем человек. Эта мысль за сотни поколений уже успела  изрядно
замусолиться и превратиться в банальность, но те, кто видел берсерков, могли
с полным основанием утверждать, что в их отношении она вновь приобрела  свой
первоначальный, пугающе точный смысл.
   Берс и Валькирия оттолкнулись от оплавленного и все  еще  пышущего  жаром
обломка и нырнули вниз, в пролом. Взрыв лихтера не прошел для них  даром.  У
Берса была оплавлена вся задняя часть скафандра, а сменный ранец с системами
питания и жизнеобеспечения превратился в сплошное месиво, и сейчас воздух из
его скафандра  стремительно  улетучивался,  образуя  за  его  спиной  этакий
феерический плащ из  кристалликов  замерзшего  водяного  пара.  У  скафандра
Валькирии был содран верхний слой со всей левой стороны, а тонкая внутренняя
прокладка распушилась и висела ошметками. И кое-где уже поблескивала корочка
льда, образовавшаяся  от  контакта  влажного  воздуха,  находящегося  внутри
скафандра, с леденящей пустотой вакуума. Для любого  обычного  человека  эти
повреждения означали бы быструю и мучительную смерть, но пока еще  никто  не
смог даже приблизиться к границам того, что способны  выдержать  берсерки  в
состоянии боевого транса. Во всяком случае, разгерметизированного  скафандра
для этого было маловато. Впрочем, непосвященному должен был показаться чудом
сам факт того, что они смогли уцелеть в этом ужасающем взрыве. Но чудо здесь
было ни при чем. В момент взрыва  трюм,  за  крепежную  балку  которого  они
цеплялись, оказался  не  только  повернут  к  точке  взрыва  противоположной
стороной, но и был прикрыт от взрыва несколькими  десятками  других  трюмов,
сброшенных с крепежных балок лихтера.  Миллисекундные  задержки  расцепления
магнитных замков, вызванные износом контактов, разница в массе  содержимого,
различная  конфигурация  заполнения  привели  к   тому,   что   одновременно
сброшенные трюмы начали разлетаться в пространстве близкими, но не полностью
идентичными траекториями, образуя перед трюмом, в котором находились Берс  и
Валькирия, нечто вроде  гигантской  многослойной  подушки,  и,  испарившись,
поглотили большую часть той доли энергии взрыва,  что  двигалась  в  сторону
трюма, в котором они прятались. Так что тот  оплавленный  кусок,  который  в
конце концов остался от этого трюма, оказался едва ли не единственной частью
лихтера, находившейся в твердом состоянии. И это не было случайностью.  Берс
знал  о  том,  что  так  будет,  уже  в  тот  момент,  когда  выбирался   из
подготовленного к взрыву курьера. Единственное, в  чем  он  не  был  уверен:
останется ли после взрыва от них с Валькирией хоть что-то. Но тут уж  ничего
не попишешь. Берсерк может знать то, что скрыто от  миллионов  и  миллиардов
обычных людей, но еще ни одному берсерку  не  дано  узнать  все.  Во  всяком
случае, когда они выбрались из  трюма  нижнего  внешнего  яруса,  в  котором
оставили курьер, на них обоих ощутимо пахнуло темным пологом.  Впрочем,  это
их не остановило.
   Однако сейчас все было позади.  Они  стремительно  проскочили  две  трети
глубины  пролома  и,  ухватившись  за  искореженную  переборку,  нырнули  во
вздыбленный хаос, которым сейчас  являлись  внутренности  станции.  К  этому
моменту  даже  их  переполненный  сумасшедшими   комбинациями   гормонов   и
полиструктуридов организм уже начал чувствовать некоторый  дискомфорт.  Берс
не останавливаясь  скользнул  вниз  до  первой  же  целой  переборки  и,  на
мгновение затормозив, залпом плазмотрона прожег в ней круглую дыру. Берс  не
стал  дожидаться,  пока  регенеративный  контур  конвульсивными  движениями,
вызванными чудовищными повреждениями, затянет дыру и выровняет  давление,  а
быстро содрал с себя остатки скафандра  и  тут  же  бросился  вперед.  Одним
выстрелом  проломив   перекрывавшую   коридор   аварийную   мембрану,   Берс
оттолкнулся ногами и, кувырком преодолев пролом, ворвался в следующий отсек.
Он даже не успел осознать,  что  там  кто-то  есть,  просто  его  метаболизм
скачком вышел на режим ближнего боя, и  тесный  отсек  мгновенно  заполнился
треском  костей,  предсмертными  стонами,  выкриками  и  воем.  Над  головой
полыхнуло, он на мгновение вскинул голову, успев заметить,  как  плавятся  и
отекают фигуры двух тактов, в упор расстрелянных сестрой из плазмотрона, а в
следующий момент кончился и отсек, и люди в нем, и они уже вновь мчались  по
пустому коридору.
   Некоторое время Первый Контролер  Малой  Гронты,  занятый  нейтрализацией
того хаоса, который  образовался  вследствие  непонятного  взрыва  рейсового
лихтера,  осознанно  игнорировал  разрозненные  сигналы   о   том,   что   в
непострадавших объемах Малой Гронты происходит нечто  непонятное,  сбрасывая
информацию об этом в блоки оперативной памяти второго уровня. Весь его опыт,
знания и абсолютная логика говорили о том, что, что бы там  ни  происходило,
со всем этим можно разобраться чуть позднее. Но когда  на  связь  вышел  сам
Старший оперативный управляющий модуль гарнизона и доложил,  что  уже  после
взрыва он в короткий промежуток времени зафиксировал  отключение  коллокодов
семнадцати тактов, Первый Контролер ощутил легкий след беспокойства.
   - Дайте конфигурацию отключений по времени и расположению.
   На экране тут же возникла картинка.  Первый  Контролер  рассматривал  ее,
потом торопливо запросил данные по отключениям всех жизненных форм в  районе
нарисовавшегося  маршрута.,  Спустя  мгновение  мелькнувшая   было   догадка
превратилась в уверенность. Взрыв лихтера не был случайностью, он был частью
тщательно спланированного нападе