дети Земли, и они тоже! - воскликнула Нея Холли.
      - Около двух тысячелетий они шли сами,  без нас.  И  у  нас  нет
чести  и  права  теперь  рассматривать  тормансиан  как  своих,- резко
возразила Тивиса.
      - Может  ли  биолог  и  антрополог судить столь поверхностно?  -
поморщилась Эвиза Танет.- Две тысячи лет без нас,  а миллионы с нами и
весь последний,  самый трудный путь от варварства и феодализма до ЭМВ.
Все жертвы,  кровь,  слезы и горе великого пути с нами!  Какие же  они
чужие?  Разве вы забыли, что человек - это кульминация трех миллиардов
лет естественного отбора,  слепой игры на выживание,  инферно,  завесу
над   которым   впервые   приподнял  Дарвин.  Мы  связаны  через  гены
исторической преемственностью со всей животной жизнью  нашей  планеты,
и, следовательно, тормансиане тоже. Разве мы можем отказаться от своих
корней,  как то по неизвестным нам причинам сделали предки современных
обитателей Ян-Ях? Давно уже, как и мы, они знали, что человек погружен
в неощутимый океан  мысли,  накопленной  информации,  который  великий
ученый  ЭРМ  Вернадский  назвал  ноосферой.  В  ноосфере  - все мечты,
догадки,  вдохновенные идеалы тех,  кто  давно  исчез  с  лица  Земли,
разработанные   наукой   способы   познания,   творческое  воображение
художников,  писателей,  поэтов всех народов и веков.  Мы  знаем,  что
человек Земли в своей психике почерпнул огромную силу, реализовавшуюся
в построении коммунистического общества: удивление и преклонение перед
красотой,  уважение,  гордость,  творческую веру в нравственность,  не
говоря уже об основе основ - любви.  То,  что тормансиане прервали эту
преемственность,-  ненормально.  Нет ли здесь нарушения первого закона
Великого Кольца - свободы информации?  Если есть,  то,  вы знаете,  мы
полномочны на самое суровое вмешательство...
      - Убедительно! - сказал Соль Саин.
      - И  все  же  это не оправдание методов древности!  - сказал Тор
Лик.
      - Не  оправдание,  я  уже  сказала,-  ответила  Фай  Родис.-  Но
представим себе чашу весов.  Бросим на одну возможность  помочь  целой
планете,   а  на  другую  -  лживую  комедию,  разыгранную  мною.  Что
перевесит?
      - Нечего спорить,- согласилась Мента Кор,- но существо дела не в
соотношении добра и зла,  горя  и  радости,  которые,  как  мы  знаем,
абсолютны лишь в мере,  а не в сравнении.  Зерно опасности здесь,  как
понимаю, в уровне поступка, ибо, ступив на путь лжи и запугивания, где
определить меру и ту грань, дальше которой нельзя идти, не падая?
      - Мента,  вы  очень  точно  выразили  общее  мнение,  -  сказала
внезапно  появившаяся в зале Чеди Даан,  - ложь вызовет ответную ложь,
испуг - ответные попытки устрашения,  для  преодоления  которых  нужны
новые обманы и застращивания, и все покатится вниз неудержимой лавиной
ужаса и горя.
      - Я   убеждена,   что   сущность  противоречия  вы  формулируете
правильно,  но эти последние ступени пока далекая абстракция,- сказала
Фай Родис.
      Синий глазок  потух.  Планета  Ян-Ях  вызывала  "Темное  Пламя".
Засветились экраны на корабле и в Обители Совета Четырех.
      Чойо Чагас сидел, неестественно прямо, скрестив на груди руки, и
смотрел на землян в упор.
      - Я разрешаю посещение планеты и приглашаю быть  моими  гостями.
Через сутки будет подготовлено и указано место посадки корабля.
      Фай Родис,  встав,  поклонилась,  вложив  в  это  движение  едва
заметное кокетство и женскую насмешливость.
      - Благодарю вас от имени  Земли  и  моих  спутников.  Спешить  с
посадкой  нет  необходимости.  Мы должны пройти иммунизацию,  чтобы не
занести вам  тех  болезнетворных  начал,  против  которых  у  вас  нет
антител,  и создать иммунитет для себя. Теперь, получив разрешение, мы
возьмем пробы земли, воды и воздуха...
      - Не садясь?
      - Да,  для этого есть аппараты  -  у  нас  их  зовут  чиркающими
ракетами.  Думаю,  что  дней  через  десять мы будем готовы к посадке.
Кроме того...- Фай Родис на секунду запнулась.
      - Кроме того? - остро блеснули глаза Чойо Чагаса.
      - Я вызову второй звездолет.  Он  будет  обращаться  по  высокой
орбите вокруг Ян-Ях, ожидая нас,- на случай аварии нашего звездолета.
      - Неужели водители кораблей Земли так неискусны?  -  раздраженно
сказал  Чойо  Чагас,  в  то  время как члены Совета Четырех обменялись
обескураженными взглядами.
      - Путешественники  космоса,  или бродяги вселенной,  как назвали
нас Стражи Неба, должны быть готовы к любым случайностям,- подчеркнула
последнее слово Фай Родис.
      Владыка Торманса нехотя кивнул, и телеаудиенция окончилась.

     ГЛАВА IV. ОТЗВУК ИНФЕРНО

      Громада "Темного  Пламени"  приблизилась  к поверхности планеты.
Скорость облета возрастала, и разреженный на высоте в сотни километров
воздух  оглушительно  ревел  за неуязвимыми стенками корабля,  надежно
защищенными и от перегрева,  и от любой радиации. Этот звук чудовищной
силы улавливали  звукозонды  Торманса.  Оказывается,  и  здесь   знали
приборы,  записывавшие  звуковую хронику неба.  Усилители донесли этот
однообразный,  резкий,  как  сигнал  опасности,  вопль  до   кабинетов
ученых-наблюдателей,  до  высоких  башен  Стражей  Неба  и  просторных
апартаментов  правителей,  возвещая  о  приближении  незваного  гостя,
пугающего и привлекательного.
      Без устали  трудились  техники звездолета,  вычисляя программы и
закладывая их в тупомордые трехглазые чиркающие ракеты.  Вскоре  пачки
спиральных  трубок,  зачехленные в пятиметровые рыбообразные оболочки,
оторвались  от  корабля,  описали  громадные  параболы   и   коснулись
поверхности  планеты в заранее установленных местах.  Одна чиркнула по
волнам океана, другая пронеслась в его глубинах, третья вспорола гладь
реки,  последующие  пропахали поля,  реки и зеленые зоны в разрешенных
тормансианами местах.  И,  снова поднявшись на высоту  облета,  ракеты
прилипали  к  бортам  "Темного  Пламени",  неся  для  его  лабораторий
биологические пробы воды, земли и воздуха чужой планеты.
      Нея Холли,  Эвиза  Танет и Тивиса Хенако третьи сутки не смыкали
глаз.  Под унылое пение ультрацентрифуг они не отходили  от  протонных
микроскопов  и  термостатов  с  бесчисленными  сериями бактериальных и
вирусных  культур.  Аналитические   компараторы   сравнивали   токсины
вредоносных  микробов  Земли  и  Торманса  и  выводили длинные формулы
иммунологических  реакций,  чтобы  нейтрализовать   доселе   незнаемые
болезнетворные  начала.  Иммунизацию  получали  в  равной  степени как
намеченные к высадке,  так и остающиеся в корабле. Весь экипаж состоял
из  тяжело  дышавших  людей  с пылающими лицами и лихорадочным блеском
глаз.  Тор Лика и Менту Кор пришлось даже  погрузить  в  гипнотический
сон,  так  как  сила  реакции  организма  потребовала исключить всякую
деятельность.
      И все  же  через  несколько  дней Эвиза Танет объявила,  что она
недовольна результатами и не может гарантировать полноценной защиты.
      - Какой срок достижения полноценности? - спросила ее Фай Родис.
      Немного сконфуженная, Эвиза задумалась.
      - Я  ожидала встретить здесь обычный комплекс.  Ведь тормансиане
привезли с Земли в своих кишечниках ту же самую  бактериальную  флору,
без  которой  не можем существовать и мы.  Если они не были уничтожены
местными микробами,  а, наоборот, процветали, это означает, что земные
бактерии  и  вирусы  подавили  первобытный  микромир Торманса.  Однако
обнаружены  два  необыкновенных  болезнетворных  вируса.   Они   могли
возникнуть  только  в условиях чрезвычайной скученности людей.  Сейчас
ничего похожего на Тормансе мы не наблюдаем.
      - Это  косвенное  подтверждение былой перенаселенности планеты,-
сказала Фай Родис,- но нам  нужно  спуститься  на  Торманс  как  можно
скорее.
      - Необходимая перестройка наших защитных реакций произойдет вряд
ли раньше, чем через два месяца,- заявила Эвиза Танет таким тоном, как
будто она была виновата в невозможности провести иммунизацию скорее.
      Фай Родис улыбнулась ей.
      - Что же делать! Хочется быть полноправным гостем новой земли, и
почти никогда это не удается. Всегда случаются обстоятельства, которые
торопят,  не  позволяют  ждать.  Многие  рассказывали  о  незабываемом
чувстве встречи с новой и безопасной планетой.  Выходишь из корабля на
чистейший воздух,  под новое солнце и, словно дитя, бежишь по ласковой
девственной  почве.  Буйное желание сбросить одежду и погрузиться всем
существом в свежесть кристально чистого мира. Чтобы босые ноги ступали
по  мягкой  траве,  чтобы  ветер  и  солнце,  касаясь обнаженной кожи,
передавали ей все ноты изменчивого дыхания природы.  И столь  немногим
из сотен тысяч путешественников на иные миры удавалось испытать это!
      - Значит, скафандры? - спросила Нея Холли.
      - Да!  Как  ни  жаль!  Потом,  когда закончится иммунизация,  мы
снимем их.  Без шлемов,  только с биофильтрами - и это уже удача! Зато
мы будем готовы в три-четыре дня.
      - Может быть,  это к лучшему,- сказала Нея Холли.-  Анализ  воды
Торманса показал некоторые структурные отличия от земной. Первое время
все будут ослаблены привыканием к новой воде.
      - Разве важно,  какая вода?  - спросила Фай Родис.- Простите,  я
знаю так мало. Если вода чиста и лишена вредных примесей?
      - Простим историку древнее заблуждение,- улыбнулась Эвиза.- Наши
предки  долго  считали  воду  просто  водой,  соединением  водорода  и
кислорода,  и  вовсе  не умели ее анализировать.  Оказалось,  что вода
имеет сложную физико-химическую структуру с участием многих элементов.
Тысячи  видов воды,  полезной,  вредной,  нейтральной,  хотя в простом
анализе одинаковой и совершенно чистой, встречаются в ключах, речках и
озерах  Земли.  Торманс  -  другая  планета,  с иным характером общего
круговорота воды,  эрозии и минерального насыщения.  Мы нашли, что эта
вода  в  среднем  может  сказаться на нас некоторым угнетением нервной
системы. Против него я подобрала таблетки ИГН-102. Только не забывайте
бросать их в любую жидкость для питья или еды.
      - Итак,  скафандры,- вмешался молчавший до сих пор Гриф Рифт,- у
нас будет одно преимущество...
      - В случае опасности?  - Эвиза наклонила  голову,  метнув  косой
взгляд на Чеди Даан.
      - Догадка верна.  Скафандр не поддается ни  ножу,  ни  пуле,  ни
пиролучу,- подтвердил Рифт.
      - Но голова,  самая ценная часть  тела,  без  шлема  поддается,-
весело возразила Фай Родис.
      Чеди Даан пристально взглянула на Родис,  как будто удивляясь ее
оживлению. Действительно, сдержанная, немного суровая предводительница
экспедиции сейчас, накануне испытания, будто стала другой.
      - Но как же с планом Чеди? - спросил Гэн Атал.
      - Его  придется  осуществить  позднее,  после   акклиматизации,-
ответила Фай Родис.
      Чеди только плотнее сжала губы и  отвернулась  к  большой  карте
Торманса, растянутой над входом в круглый зал.
      - Чеди,  мне сейчас пришло в голову,- окликнула ее Эвиза Танет,-
вы  чувствительно  отнеслись к комедии,  разыгранной Фай Родис и Оллой
Дез. Но  не  думаете  ли  вы,  что  намерение слиться с народом Ян-Ях,
маскируясь  под  девушку  Торманса,  тоже  содержит  элемент   обмана?
Смотреть  чужими глазами на открытое вам,  как природной тормансианке?
Не подглядывание ли это?
      - Я...  да...  нет,  я представляла это с другой стороны. Просто
стать ближе к ним,  живя одинаковой жизнью, испытывая одни трудности и
радости, беды и опасности!
      - Но имея возможность в любой момент вернуться к своим?  Обладая
могуществом человека ЭВР?  И счастьем возвратиться  в  прекрасный  мир
Земли? - наступала Эвиза.
      Чеди оглянулась на Родис по давней  привычке  оценивать  реакцию
своего  идеала,  но  зеленые  глаза  Родис  смотрели на нее серьезно и
непроницаемо.
      - Тут двойственность,- начала Чеди,- и я думала о более важном.
      - Для кого? - Эвиза была немилосердна, как исследователь.
      - Для  нас.  А  им,-  Чеди показала на карту Торманса,- не будет
никакого вреда.  Ведь мы делаем это,  чтобы не ошибиться, чтобы знать,
как и чем помочь.
      - Прежде надо узнать,  следует ли!  - сказал Гриф  Рифт.-  Может
оказаться...
      Ослепительная вспышка рыжего  огня  блеснула  за  окном  прямого
наблюдения.  Звездолет вздрогнул.  Гэн Атал мгновенно исчез в лифте, а
Гриф Рифт и Див Симбел бросились к дублерам пилотского пульта.
      Еще вспышка,   еще   одно  легкое  содрогание  корпуса  "Темного
Пламени".  Включенные  звукоприемники   донесли   чудовищный   грохот,
заглушивший однообразный вопль рассекаемой атмосферы.
      Люди побежали  на  места  аварийного  расписания  и  замерли   у
приборов,   еще  не  отдавая  себе  отчета  в  случившемся.  Звездолет
продолжал  мчаться  сквозь  тьму  на  ночной   стороне   планеты.   До
терминатора   осталось   не   больше  получаса.  Зазвенели  серебряные
колокольчики сигнала "опасности нет".  Рифт  и  Симбел  спустились  из
пилотской кабины, а Гэн Атал - из поста броневой защиты.
      - Что это было? Нападение? - встретила их Фай Родис.
      - Очевидно,-   угрюмо  кивнул  Гриф  Рифт.-  Вероятно,  стреляли
ракетами.  Предвидя  такую  возможность,  мы  с  Гэн  Аталом   держали
включенным внешнее отражательное поле, хотя оно вызывает ужасный шум в
атмосфере.  Звездолет не получил ни малейшего повреждения.  Как  будем
отвечать?
      - Никак! - твердо сказала Фай Родис.- Сделаем вид, что мы ничего
не заметили.  Они знают по вспышкам, что попали оба раза, и убедятся в
полной несокрушимости нашего корабля.  Убеждена, что других попыток не
будет.
      - Пожалуй,  верно,- согласился Гриф Рифт,- но поле мы оставим  -
пусть лучше воет, чем рисковать всем от трусливого вероломства.
      - Теперь я еще больше стою за скафандры,- сказала Эвиза.
      - И со шлемами НП,- отозвался Рифт.
      - Шлемов  не  нужно,-  возразила  Фай  Родис.-  Тогда  не  будет
контакта  с  жителями планеты и наша миссия принесет ничтожную пользу.
Этот риск придется принять.
      - Вряд ли шлемы послужат надежной защитой,- пожала великолепными
плечами Эвиза Танет.
      Нападения на звездолет не повторялись. "Темное Пламя" перешел на
высокую орбиту и выключил  двигатели.  На  корабле  ни  на  минуту  не
прекращали   готовиться   к   высадке.   Биологические  фильтры  самым
тщательным образом подгонялись в нос, рот и уши семерых "десантников".
Личные  роботы-спутники  СДФ  настраивались на индивидуальные биотоки.
Название  СДФ  от  первых  букв  латинских  слов:  "слуга,   защитник,
носильщик"  -  определяло  название машины.  Больше всего заботы,  как
обычно,  требовали скафандры. Они изготовлялись специальным институтом
из тончайших слоев молекулярно перестроенного металла,  изолированного
подкладкой,  не раздражающей  кожу.  Несмотря  на  невероятную  -  для
техники  даже  недавнего  прошлого - прочность и термонепроницаемость,
толщина  скафандра  измерялась  долями  миллиметра,  и  он  внешне  не
отличался  от тончайшего гимнастического костюма с высоким воротником,
плотно облегающего все тело.  Человек,  одетый в такой костюм, походил
на металлическую статую, только гибкую, живую и теплую.
      Выбирая цвета скафандров,  Олла Дез старалась каждого  участника
высадки, особенно женщин, представить наиболее эффектно.
      Фай Родис, не задумываясь, выбрала черный с синим отливом, цвета
воронова  крыла,  который очень подходил к ее черным волосам,  твердым
чертам  лица  и  зеленым  глазам.  Эвиза  попросила  придать   металлу
серебристо-зеленый цвет  ивового   листа.   Она   решила   не   менять
темно-рыжего  оттенка  своих  волос и топазовых кошачьих глаз.  Черный
пояс и черная отделка воротничка еще резче выделяли пламя ее волос.
      Чеди Даан выбрала пепельно-голубой,  с глубоким отливом  земного
неба   и   серебряной   отделкой,   а   Тивиса   без  колебаний  взяла
темно-гранатовый,  с розовым поясом,  гармонировавший с  ее  оливковой
кожей и мрачноватыми карими глазами.
      Мужчины хотели  было  надеть  одинаковые  серые  скафандры,  но,
подчиняясь  настояниям женщин,  выбрали себе металлическую броню более
красивых цветовых сочетаний.
      Фай Родис задумчиво рассматривала лица спутников.  Они выглядели
бледными по сравнению со смуглыми обитателями  планеты  Ян-Ях,  и  она
посоветовала всем принять пилюли загара.
      - Может быть,  нам следует переменить и цвет  глаз,  сделать  их
непроницаемо черными, как у тормансиан? - спросила Эвиза.
      - Нет,  зачем же? - возразила Родис.- Пусть они будут такие, как
есть.  Только  сделаем их еще ярче.  Это можно,  Эвиза?  Несколько лет
назад были в моде "звездчатые" глаза.
      - При условии,  что у меня будет четыре дня для серии химических
стимуляций!
      - Четыре   дня   будет,   сделайте   всем  нам  лучистые  глаза,
напоминающие звезды, и пусть видят землянина издалека, в любой толпе!
      - Интересно, какие глаза больше всего любили наши далекие предки
во времена,  когда еще не умели произвольно менять их цвет?  - сказала
Олла Дез.- Фай знает, например, вкусы ЭРМ.
      - Если говорить о вкусах этой эры,  то они были очень изменчивы,
неясны и необоснованны.  Но почему-то в те времена красота требовалась
преимущественно  от  женщин.  Произведения  литературы,  фото,  фильмы
перечисляют женские достоинства и почти не говорят о мужских.
      - Неужели   наши   далекие   сестры   были    такими    постыдно
неразборчивыми?  -  возмутилась Олла.- Наследство тысячелетий военного
патриархата!
      - Изобилие   столь  интересующих  вас  повелителей,-  улыбнулась
Родис,- но вернемся  к  глазам.  На  первом  месте  находились  мои  -
чисто-зеленые глаза, и это вполне естественно по биологическим законам
здоровья и силы.
      - А кто из нас на втором месте?
      - Чеди.  Синие  или  фиалковые,  яркого   оттенка.   Дальше   по
нисходящей  шли серые,  потом карие и голубые.  Очень редкими были,  а
потому и высоко ценились топазовые глаза, как у Эвизы, или золотистые,
как у Оллы,  но они считались зловещими,  потому что походили на глаза
хищных животных: кошек, тигров, орлов.
      - А для мужчин был какой-нибудь критерий? - спросила Эвиза.
      - Зеленых глаз у них, видимо, не было, да, судя по литературе, и
синих тоже,- пожала плечами Родис.- Чаще всего упоминаются серые,  как
сталь,  или  голубые,  как  лед,-  признак  сильных,  волевых   натур,
настоящих  мужчин,  подчиняющих себе других,  всегда готовых пустить в
ход кулаки или оружие.
      - По  этому  признаку  следует бояться Гриф Рифта и Вир Норина,-
рассмеялась Эвиза.
      - Но если Гриф Рифт действительно командир, то Вир Норин слишком
мягок, даже для мужчины ЭВР,- возразила Олла Дез.
      - Глаза  глазами,  а  все  же  придется  надевать  этот металл,-
вздохнула Эвиза Танет,- и надолго расстаться с ощущением своей  кожи,-
и  она провела ладонью по плечу и голой руке извечным жестом человека,
с детства обученного тщательному уходу за телом.
      - Начнем. Кто будет ассистировать - вы, Олла, и Нея?
      - Без Неи никак,- ответила Олла Дез.
      - Тогда  зовите  ее,-  и  Фай Родис первая шагнула через порог в
камеру биологического контроля.
      Процесс одевания  был  долог и неприятен.  Прошло немалое время,
пока все семеро собрались в круглом зале.  Чеди Даан еще  ни  разу  не
надевала  скафандра  и  должна  была  постепенно привыкнуть к ощущению
двойной кожи.  Она  не  могла  отвести  глаз  от  Фай  Родис  -  таким
воплощением  красоты  сильного  женского  тела  казалась  она в черной
броне, оттенявшей бледность ее лица и прозрачность зеленых глаз.
      На поясе  каждого  укрепили  овальную  коробочку  для деструкции
продуктов  метаболизма,  на  плечах  поблескивали   полоски   приборов
видеозаписи  и треугольные зеркальца кругового обзора.  На правую руку
надели  второй  сигнальный  браслет  -  для  связи  с  кораблем  через
персонального  робота,  а  в  ложби