ться  раньше,  чем
начнется всеобщая паника, да еще найти убедительную причину для отсутствия в
Совете. Когда  Петерсон  объявил  сэру  Мартину  о  своем  желании  провести
несколько дней в больнице сельской местности для поправки,  тот  внимательно
смотрел на него несколько секунд, но это был неизбежный риск. Возможно,  они
слишком хорошо понимали друг друга.
   "Жаль, что наши отношения не  сложились  лучше",  -  подумал  Петерсон  и
осторожно приоткрыл дверь спальни.
   Идя обратно из туалета, он переждал, пока швейцар выйдет из холла,  после
чего вынес чемоданы  к  лестнице.  Господи  Иисусе,  чемоданы  действительно
оказались очень тяжелыми. Он никогда  не  думал  о  том,  что  ему  придется
покидать этот дом будучи не совсем здоровым.
   Петерсон осторожно стал спускаться с лестницы, соразмеряя  каждый  шаг  и
при этом  внимательно  наблюдая  за  тем,  что  происходит  внизу.  Лестница
оказалась    неимоверно    длинной.    Он    начал    задыхаться.    Громкая
латиноамериканская музыка лезла в уши и мешала сосредоточиться. Краем  глаза
Петерсон заметил какое-то движение. Из гостиной появились мужчина и женщина.
Он быстро сделал три последних шага и чуть не поскользнулся на гладком полу.
   - Ян! Ну разве вы не выглядите  как  путешественник?  Мне  кажется,  Сара
говорила, что вы в госпитале.
   Его мозг лихорадочно работал. "Нужно улыбнуться, и все будет в порядке".
   - А я все еще  в  госпитале,  -  начал  он,  одновременно  заворачивая  к
маленькой кладовке. Нужно убрать чемоданы с  глаз  долой,  пока  не  подошел
кто-нибудь еще. - Просто там сейчас очень много пациентов, а потому я  решил
убраться оттуда. Отправлюсь в больницу на окраине, чтобы долечиться,  знаете
ли.
   - Да, - проговорил мужчина. - Нет  ничего  хуже  городских  больниц.  Вам
помочь?
   - Нет, спасибо. Там кое-что из одежды и больше ничего.
   Он задвинул чемоданы в кладовку под лестницей и плотно закрыл дверь.
   - Видите ли, мы искали местечко, где бы уединиться. -  Женщина  выжидающе
посмотрела на него. Она была одной из тех подруг Сары,  которых  он  не  мог
упомнить между двумя встречами. Женщина повернулась и показала рукой наверх,
несомненно полагая, что у него недостаточно воображения  и  он  нуждается  в
подсказке. Тут она заметила открытую дверь спальни.
   - Превосходно. В двери есть замок?
   Петерсон почувствовал, как внутри нарастает гнев.
   - Я полагаю, что здесь имеются некоторые...
   - Мы ненадолго.  Вы  не  возражаете?  -  Она  посмотрела  на  подошедшего
мужчину. - Он не возражает, Джереми, - и поставила ногу на нижнюю ступеньку,
предоставляя своему партнеру разбираться с Петерсоном.
   - Я.., это действительно очень большая услуга с вашей стороны, Ян.
   Петерсону неожиданно стало жарко, он  почувствовал  слабость.  Ему  нужно
вырваться отсюда и освободиться Он только что безразлично  отнесся  к  тому,
что кто-то будет использовать его спальню для любовных игр глупых  самцов  и
самок, но теперь понял, что и это не имеет уже никакого  значения.  В  конце
концов он только что навсегда попрощался с этим домом.
   - Да, я понимаю, валяйте. - Все это он сказал почти весело.
   Парочка поблагодарила его и двинулась вверх по лестнице с намеренной, как
показалось Петерсону, неторопливостью.
   Сара. Она увидела его,  когда  проходила  через  холл  с  группой  весело
болтающих гостей, крепко ухватив под руку  какого-то  мужчину.  На  белых  и
черных плитах они  выглядели  похожими  на  шахматные  фигуры.  "Королева  и
странствующий рыцарь идут в атаку", - подумал он. Петерсон заметил,  что  на
Саре облегающее фигуру платье, довольно пестрое, и сочетающийся с ним  шарф,
которым она повязала голову. Он еще раз взглянул на ее спутника, и ему стало
не по себе - принц Эндрю. Господи, не может же она начинать все  это  снова!
Но и это сейчас значения не имело.
   - Ян, ты уже уходишь? - воскликнула Сара и взяла его за руку.
   - Просто забрал кое-какие вещи. Они переводят меня в сельскую больницу. -
Он протянул руку Эндрю. - Добрый вечер, сэр.
   - Ради бога, Ян, не называйте меня здесь сэром.
   - Энди собирается пригласить нас на коронационный бал. Это так мило с его
стороны.
   - Да, очень. Как поживает ваш брат, Эндрю?
   - Я сам не видел его несколько недель. Он теперь постоянно занят. Я  рад,
что не мне досталась эта работа. Во  всяком  случае,  он  подходит  для  нее
лучше, чем все остальные.
   - О, я уверена, что вы справились бы с  этим  великолепно,  -  прошептала
Сара.
   Эндрю недоверчиво покачал головой.
   - Сомневаюсь.  Я  часто  думал,  было  ли  появление  наследника  простым
везением или же это выявилось таким путем потому, что он наследник?
   Петерсон, пытаясь унять беспокойное движение рук,  думал,  что  бы  такое
сказать. Беседа ли была нереальной или нереальным стал он сам?
   - Принц Чарльз всегда относился к своим обязанностям  очень  серьезно,  -
без всяких экивоков заявил он. - Когда мне приходилось  консультироваться  с
ним, он сразу переходил к делу.
   - Знаете, у него есть чувство юмора, - ответил Эндрю, как бы извиняясь за
своего брата.
   Во время разговора он по-совиному моргал, и Петер-сон  понял,  что  Эндрю
пьян, причем ровно  настолько,  насколько  член  королевской  фамилии  может
позволить себе напиться, не вызывая нареканий.  Иными  словами,  тютелька  в
тютельку.
   Сара  потянула  Петерсона  за  рукав,  уговаривая  его  поучаствовать   в
вечеринке. Он на секунду задумался, а потом  согласился.  Ему  не  хотелось,
чтобы кто-нибудь заметил габариты или вес его чемоданов, которые  он  тащил,
собираясь покинуть дом. Самое лучшее, если Сара и  Эндрю  снова  вольются  в
толпу, и тогда он сможет незаметно ускользнуть. Он разрешил Саре познакомить
его с несколькими новыми людьми, которые,  как  он  сообразил,  могли  стать
потенциально полезными. Постепенно до него дошло, что все здесь  в  той  или
иной мере искусственно возбуждены алкоголем или наркотиками, а их  разговоры
были лишь поверхностной болтовней. Он ожидал шквала вопросов насчет цветения
или облаков, но это никого не интересовало. Петерсон отметил, что  наблюдает
за ними словно со стороны. Элегантны и невежественны, как лебеди. И  все  же
он  знал,  что  некоторые  из  них  умеют  сомневаться.  Опять-таки  чувство
нереальности.
   Прошло около часа, пока он получил свой шанс. Ему хотелось быть абсолютно
уверенным в том, что Эндрю не увидит чемоданов. Поэтому  он  дождался,  пока
Сара, вися на руке принца, не пустилась вновь пересказывать  надоевшие  всем
сплетни. Тогда Петерсон обошел несколько болтающих групп,  притворяясь,  что
прислушивается к разговору, но  ничего  не  слыша  и  следя  за  тем,  чтобы
кто-нибудь из важных персон не заметил его ухода.  В  подходящий  момент  он
устремился в холл и вытащил из кладовки чемоданы. Когда он повернулся, дверь
его  собственной  спальни  открылась,  из   нее   выглянула   физиономия   с
покрасневшими глазами. Прежде чем женщина окликнула его, он с  силой  рванул
парадную дверь и выскользнул из дома. Конечно, ухода без сучка и  задоринки,
как он планировал, не получилось, но все равно - неплохо. Его ждал Кембридж,
а потом отдых.

Глава 25

   Марджори сидела в маленьком домике Маркхемов и наблюдала  за  Джейн.  Она
пришла  сюда,  заранее  настроившись  играть  роль  доброго  и   энергичного
помощника для обезумевшей от горя, удрученной страшной потерей  подруги,  но
обнаружила, что их роли поменялись.  Джейн  методично  упаковывала  вещи,  а
когда Марджори предложила свою помощь, та  решительно  отказалась,  объяснив
это тем, что потом ничего не найдет, если  не  упакует  все  сама.  Марджори
считала, что Джейн должна лежать на кровати,  уткнувшись  лицом  в  подушку,
если ей этого хочется. Тогда она решила приготовить чай - крепкий и сладкий,
он действует успокаивающе. Но Джейн отказалась и от чая, продолжая работать.
Слегка обиженная, Марджори подумала, что Джейн, пожалуй, может даже напевать
какую-нибудь мелодию, как она сама делает во время работы. Ей вдруг пришло в
голову, что она не отказалась бы от предложения чего-нибудь  выпить.  Однако
она сразу же прогнала эту мысль. Господи, ведь сейчас еще утро.
   - Может быть, я все-таки  помогу  чем-нибудь?  -  спросила  Марджори  без
особой надежды.
   Джейн выпрямилась, отбросила прядь волос со лба.
   - Вообще-то вы могли  бы  упаковать  вещи  Грэга.  Возьмите  эту  большую
коробку и поднимитесь наверх. Только одежду и обувь. Я попробую продать  это
в магазине подержанных вещей на Питти Кьюре.  Да,  загляните  в  кладовку  в
холле, нет ли там его дождевика. Еще не забудьте купальный халат - он  висит
на двери в ванной. - Она как-то криво улыбнулась.  -  Вообще  проверьте  все
комнаты. Я так и не смогла отучить его  от  привычки  оставлять  везде  свои
вещи.
   Марджори смотрела на нее, не веря  своим  ушам.  Сама  она  старалась  не
упоминать имени Грэга.

***

- Как вы можете быть такой спокойной?
   Джейн задумалась.
   - Наверное, потому, что у меня много дел и нет времени расстраиваться. Не
беспокойтесь, Марджори, меня еще стукнет рано или поздно. Думаю, что до меня
еще не дошло.
   Марджори отметила, что Джейн складывает вещи, придерживаясь  определенных
правил. Юбки она сначала тщательно складывала  в  длину,  а  потом  поперек.
Колготки свертывала в аккуратные маленькие  шарики.  Блузки  собирала  точно
отработанными движениями, причем рукава укладывались строго параллельно. Она
застегивала их на все пуговицы, пальцы работали ритмично. Точно укладывались
складки, разглаживались морщинки.  Мягкая  одежда  складывалась  аккуратными
прямоугольниками.  Ее  она  засовывала  в  углы  чемоданов,  крышки  которых
закрывались плавно и плотно.
   - Может быть, вы побудете у нас до отлета? Мне кажется, вам не  следовало
бы оставаться здесь одной.
   - Со мной ничего не  случится.  Я  отправляюсь  в  Лондон,  чтобы  занять
очередь на самолет. Есть  сведения,  что  в  самолет,  которым  летел  Грэг,
проникла какая-то вирулентная форма вещества из облака. Конечно, об этом  не
говорят. Но, думаю, диспетчеры будут планировать очень  мало  полетов,  пока
Совет не снимет ограничения. Они отменили полеты по тем маршрутам, где  есть
опасность пересечения действительно густых облаков. - Джейн пожала плечами.
   - Вы уверены, что вам нужно ехать домой в Калифорнию?
   - Можно и туда. - На лице Джейн появилась усталость. - Здесь  мне  делать
нечего.
   - Я все-таки считаю, что вам следовало бы  немного  побыть  у  нас.  Дети
сейчас дома - школы закрыты, знаете ли, - мы могли бы устраивать пикники...
   - Очень жаль, но я не могу. Большое спасибо. - Джейн подхватила  коробку.
Несколько секунд она пристально глядела на Марджори. - Думаю, что справлюсь.
   Ренфрю шагал взад и вперед по лаборатории, стуча кулаком по  ладони.  Его
ассистент Джейсон стоял, прислонившись к серому ящику, мрачно уставившись  в
пол.
   - Где Джордж? - неожиданно спросил Ренфрю.
   - Дома, болеет.
   - Ладно, это несущественно. Все равно мы сейчас ничего  не  можем  делать
из-за этих треклятых перебоев с электроэнергией. И с Петерсоном я до сих пор
не смог связаться. Его секретарь говорит, что он болен. Подходящее  времечко
выбрал для болезни!
   Ренфрю снова зашагал по лаборатории.  Форвакуумные  насосы  не  работали,
тишина  угнетала.  Лаборатория,  в  которую  свет  попадал   только   сквозь
стеклянный фонарь крыши, почти погрузилась во мрак.
   - Господи, Маркхем мог бы быть здесь завтра, и мы бы получили  помощь  из
Брукхейвена. Кто теперь будет выступать за нас?
   - Мистер Петерсон сказал, что готов нам помочь.
   - Я не верю этому парню. Но если бы я мог связаться с ним, черт подери!
   Он подошел к фонтанчику и нажал кнопку. Пусто. Он ударил по колонке.
   - Никогда не думал, что доживу до такого момента, когда  в  Англии  будут
лимитировать воду, - сердито сказал Ренфрю. -  Да  еще  во  время  проливных
дождей. "Вода, вода вокруг, и ни капли для питья!" Я помню, как учил  это  в
школе. "И гнусные твари ползут по слизи,  покрывшей  все  море".  Да,  -  он
презрительно фыркнул, - скоро скалы Дувра станут красными.
   - А почему бы вам не пойти домой? - предложил Джейсон. - Я подожду  здесь
звонка из Лондона.
   - Домой? - удивленно спросил Ренфрю. Прошли те времена, когда  в  трудную
минуту  он  обращался  к  Марджори.  Ее  чисто  материнское   сочувствие   и
неиссякаемый оптимизм всегда возвращали ему уверенность в  себе.  Но  теперь
она сделалась раздражительной и нервной. Ему казалось, что она стала слишком
много пить. Он только однажды намекнул ей на это, но она так разошлась,  что
больше он не возвращался к этой теме. Ренфрю  надеялся,  что  здравый  смысл
поможет ей перебороть себя. А дети?.. За последний  месяц  он  почти  их  не
видел. Они вставали поздно, потому что в школе отменили  занятия,  и  он  не
встречался с ними за  завтраком.  Да,  пожалуй,  ему  следует  пойти  домой.
Попытаться наладить контакт с семьей.
   Выйдя из лаборатории, Ренфрю обнаружил, что кто-то разрезал цепь и  украл
его велосипед.
   Пока он добирался до дома, на улице стемнело. Ренфрю устало  поднялся  на
крыльцо, стряхнул с плаща капли дождя. Он повернул ключ в  замке,  но  дверь
оказалась закрытой на цепочку. На его стук никто не  откликнулся.  Тогда  он
нажал на кнопку звонка и тут же сообразил,  что,  если  в  доме  нет  света,
значит, нет и электричества, и звонок не работает. Подняв воротник плаща, он
спустился с крыльца и побежал вокруг дома. Дверь на  кухню  также  оказалась
запертой. Заглянув в окно, Ренфрю увидел,  что  Марджори  сидит  за  столом,
освещенная колеблющимся пламенем  свечи.  Он  постучал  в  стекло.  Марджори
вскрикнула  и  вскочила.  Свеча  погасла.  Послышался  шум  падения  чего-то
тяжелого.
   - Марджори! - закричал он. - Марджори, это я, Джон!
   Стук каблуков, лязганье цепочки, и задняя дверь открылась.
   - Нельзя так делать! - пожаловалась она.  -  Господи,  со  мной  чуть  не
случился сердечный приступ. Ну вот, а теперь я не могу найти  эту  проклятую
свечу. Она упала куда-то на пол. -  Марджори  закрыла  за  ним  дверь.  -  Я
достану другую.
   В темноте он слышал, как она возилась, хлопала дверцами шкафа. Под  ногой
у него захрустело, похоже, стекло. Он почувствовал запах виски. Она  никогда
раньше не пила виски. Оранжево вспыхнула спичка. В  слабом  свете  свечи  их
тени поползли по кухонным стенам.
   - Господи, ну почему ты не можешь зажечь несколько свечей?
   - Потому что они могут стать дефицитом, как многое I, другое в стране.
   - Где дети?
   - Боже мой, Джон, они у моего  брата.  Я  тебе  это  уже  говорила.  Дети
скучали дома, и я подумала, что им будет веселее с их кузенами. Кроме  того,
они смогут собирать урожай, если дождь его полностью не смоет.
   Марджори наклонилась, чтобы собрать осколки. Джон хотел  спросить  насчет
обеда, но затем решил поставить вопрос потактичнее:
   - Ты уже поела?
   - Нет, - она захихикала. - Я свой обед выпила.
   Меньше возни.
   Этот смешок напомнил ему прежнюю, веселую и энергичную Марджори. Странная
вспышка чувств заставила : его потянуться к ней и взять за руку. "
   - Ч-черт! - Он отдернул руку и прижал к губам палец, порезанный  осколком
стекла.
   - Глупый, - сказала она зло. - Ты что, не видел, что я делаю?
   Она выбросила осколки в мусорный бачок и вытерла пол губкой.
   - Раньше ты никогда не пила  виски,  -  проговорил  Ренфрю,  наблюдая  за
женой.
   - А так быстрее.  Я  понимаю,  о  чем  ты  думаешь.  Ты  боишься,  что  я
становлюсь алкоголичкой. Но я знаю, когда следует остановиться.  Я  выпиваю,
чтобы сгладить острые углы жизни.
   - А как насчет еды?
   - Пожалуйста. Можешь открыть банку фасоли и подогреть на газу. Или  взять
сыр в кладовке.
   - Знаешь, это совсем не смешно: приходишь домой дождливым  вечером,  а  в
доме темно и холодно и даже нет обеда.
   - Не понимаю, почему ты в этом винишь меня. Что  я  должна  делать?  Жечь
мебель? И вообще, впервые за последнее время ты пришел домой рано. А раз  ты
меня не предупредил, то вряд ли можешь рассчитывать на то, что обед к твоему
приходу будет готов. Джон, ты себе даже не представляешь, как трудно  сейчас
покупать продукты. Приходится часами стоять в очередях, а когда подойдешь  к
прилавку - там уже практически ничего нет.
   - Я не знаю, Мардж, ты всегда что-то придумывала. К тому же мы  в  лучшем
положении, чем другие: у нас огород, и цыпленка можно зарезать.
   - Господи,  Джон!  Иногда  мне  кажется,  что  ты  отсутствуешь  месяцами
напролет. Цыплят украли давным-давно. И я помню, что говорила тебе об  этом.
Что касается овощей, то я  должна  ползать,  выискивая  оставшиеся  одну-две
картофелины, когда вся  земля  превратилась  в  болото.  Сейчас  ведь  конец
сентября.
   Неожиданно зажегся свет.  Зафыркал  холодильник.  Они  заморгали  -  двое
людей, почти враждебно смотревших друг на друга. В наступившем молчании Джон
потирал руки.
   - Умерла мать Хитер, - без перехода объявила Марджори. -  Это  счастливое
избавление. Совсем не то, что с Грэгом Маркхемом. Невозможно  поверить,  что
он мертв. Он всегда казался таким жизнерадостным. А Хитер и Джеймс  остались
без работы.
   - Хватит с меня плохих новостей, - проворчал Ренфрю и скрылся в кладовой.
Глава 26

   Марджори надеялась, что Джон скоро придет домой. Всю последнюю неделю  он
работал за полночь. Она  провела  рукой  по  волосам,  взглянула  на  пустой
стакан. Хватит. Она уже приложилась три  раза.  Может  быть,  именно  так  и
становятся алкоголиками? Она резко вскочила, включила  на  полную  громкость
радио и стереопроигрыватель. Комната взорвалась какофонией звуков: джаз-банд
соревновался с трио певцов, исполнявших что-то на  латыни.  Создалось  некое
подобие жизни. Марджори снова прошлась  по  первому  этажу  и  включила  все
лампы. Черт бы побрал эту экономию! Она очень  разнервничалась  и  с  трудом
фокусировала зрение. В конце-то концов, ради чего  оставаться  трезвой?  Она
взяла стакан и направилась к шкафу.
   На  полпути  ее  остановил  какой-то  необычный  звук.  Отчаянно  залаяла
запертая в ванной комнате Лотти. Марджори помешкала, а затем выключила радио
и стерео. Теперь она совершенно отчетливо услышала звонок в дверь.  "Кто  бы
это мог быть?.." - подумала она,  стоя  посреди  комнаты.  Звонок  прозвенел
снова. Потом раздался стук. Господи, ну и глупая же она!  Неужели  грабитель
станет звонить и стучать? Наверное, это свои. Наконец пришел кто-то,  с  кем
можно провести вечер и поговорить. Сквозь матовое стекло двери  она  увидела
силуэт мужчины. Ее снова охватила паника.  Где-то  вдалеке  прогремел  гром.
Марджори глубоко вздохнула,  прислонилась  к  косяку  и  спросила  настолько
спокойно, насколько могла:
   - Кто там?
   - Ян Петерсон.
   Какое-то время она недоуменно смотрела на дверь, плохо  соображая.  Потом
медленно сняла цепочку, отодвинула засов и открыла дверь. Волосы у Петерсона
торчали в разные  стороны,  куртка  измята,  галстука  не  было  вовсе.  Она
смутилась, представив, как выглядит сама: в стареньком легком платье, волосы
спутаны, в руке стакан. Марджори пригладила платье липкой ладонью и спрятала
стакан за спину.
   - О, мистер Петерсон, к сожалению, Джона нет дома. Он..,  хм..,  работает
сегодня вечером в лаборатории.
   - Да? А я надеялся его застать.
   - Проходите.
   Неожиданно по двору  с  воем  пронесся  сильнейший  порыв  ветра,  осыпав
Петерсона листьями.
   - Ox! - воскликнула Марджори.
   Петерсон машинально вошел внутрь и захлопнул дверь.
   - Господи, вот это ветер! - сказала она.
   - Надвигается шторм.
   - Как вы доехали?
   - С трудом. Мне пришлось пролежать несколько  дней  теле  к  югу  отсюда.
Поправившись, я решил заехать к I и  узнать,  нет  ли  у  Джона  чего-нибудь
нового.
   - Боюсь, что ничего нового нет, мистер Петерсон.
   - Пожалуйста, называйте меня Ян.
   -  Хорошо,  Ян.  Джон  пытается  раздобыть