- Учти, я много зарабатываю.
   - А мне хорошо платят. Петр Габрев готов на все, лишь бы спасти внучку. -
Гм-м. Вполне может статься, что ты обдерешь его до  нитки,  а  девчонку  все
равно не спасешь.
   - Поэтому я нанимаю тебя. Уверен: ты обязательно  что-нибудь  раскопаешь.
Добиться для нее оправдания я не рассчитываю, но посеять в головы  присяжных
сомнения, думаю, смогу. А этого достаточно, чтобы смягчить приговор.
   Ричард собирался что-то сказать, но как  раз  в  этот  момент  трансляция
баскетбольного матча была прервана, на экране появилась заставка с логотипом
Национального Кубка, и голос диктора принес любителям баскетбола неискренние
извинения, предложив им переключиться на вспомогательный канал.  Впрочем,  я
сильно сомневаюсь, что нашлось  много  чудаков,  которые  последовали  этому
совету. Через десяток  секунд  заставка  исчезла  с  экрана,  и  ее  сменила
панорама Центральной ледовой арены  Нью-Монреаля,  где  вот-вот  должен  был
начаться первый матч финальной  серии  Национального  Кубка  между  местными
"Консулами" и многократными чемпионами Дамограна, "Матадорами" из Галифакса.
Мы с Ричардом, ясное дело, болели за "Консулов" и всей душой жаждали реванша
за прошлогоднее поражение от "Матадоров" в четвертьфинале Кубка.
   В такой обстановке говорить о любых серьезных  делах  было  бессмысленно.
Вспомнив, что Юли дома нет, а значит, некому будет приносить  нам  во  время
матча закуски, я  сбегал  в  кухню  и  на  скорую  руку  приготовил  десяток
сандвичей с салями и зеленью. В гостиную я вернулся к первому вбрасыванию  и
на следующие два с лишним часа полностью отключился от дела Алены  Габровой.
Тогда  я  считал  его  всего  лишь  превосходной   возможностью   заработать
фантастический  гонорар  и  даже  не  подозревал,  что  столкнулся  с  самым
невероятным случаем за всю мою адвокатскую практику.

   4
   Мишель Тьерри, дипломат

   - Майкл, ты здесь? - прозвучал в дверном динамике голос Келли Симпсон.  -
Можно войти?
   Мишель Тьерри молча встал с  койки,  подошел  к  двери  и  открыл  ее.  С
небрежным "Привет!" Келли впорхнула внутрь и скептически осмотрела каюту.
   - Не блеск, - констатировала она. - И так тесно, а тут  еще  чемоданы  на
полу. Ты до сих пор не разобрал вещи?
   - Позже, - проворчал Тьерри, вновь растягиваясь на широкой мягкой  койке.
- Если эта посудина развалится при  переходе  в  овердрайв,  все  мои  труды
окажутся напрасными.
   - Типун тебе на язык! - рассердилась Келли. - Паникер несчастный,  -  Она
отодвинула в сторону один из чемоданов, села в кресло  и  закинула  ногу  на
ногу. - Между прочим, я специально узнавала: ни один из кораблей этого  типа
еще ни разу не терпел аварию в гиперпространстве.
   - Ну да, конечно, - вяло обронил Тьерри. - Их  сбивали  раньше,  чем  они
изнашивались. А эта рухлядь, которую ты гордо именуешь кораблем...
   - Тьфу на тебя! Прекрати немедленно! До запуска сверхсветового  двигателя
еще целых пять часов. Ты что, так и собираешься валяться на койке?
   - Не вижу ничего плохого в таком времяпрепровождении. Что-нибудь почитаю.
Может, посплю. А что еще делать?
   - Хотя бы поесть. Сейчас по бортовому времени  двадцать  минут  седьмого.
Скоро ужин.
   - Ах да, действительно, - согласился Тьерри.  -  Я  слышал  сообщение  по
общей сети, но как-то выпустил это из вида... Кстати,  там  говорилось,  что
этим летающим гробом командует коммодор. Я не ослышался? - Нет, все верно, -
подтвердила Келли. - Коммодор Марчелло Конте.
   Тьерри принял сидячее положение и энергично  затряс  головой.  Он  солгал
Келли насчет своих страхов, как  лгал  всегда  в  подобных  обстоятельствах,
стыдясь назвать истинную причину своей подавленности.  Он  вовсе  не  боялся
возможного кораблекрушения. То есть, конечно,  побаивался  -  но  не  больше
других.  Просто  в  начале  длительного  перелета  им  неизменно  овладевала
депрессия. Перспектива провести ближайшие несколько недель в замкнутом мирке
корабля угнетала его. Это была легкая, но неизлечимая  форма  клаустрофобии,
из-за которой Тьерри в свое время не прошел  по  медкомиссии  на  инженерный
факультет института гражданской астронавтики, о чем впоследствии никогда  не
сожалел. Он стал дипломатом и вскоре понял,  что  политика  -  его  истинное
призвание.
   - Коммодор Конте, - повторил Тьерри. - Интересно, что  он  натворил?  Чем
заслужил назначение капитаном этой посудины? Убил кого-нибудь?  Или  надавал
по морде адмиралу?
   - Почти в яблочко, - усмехнулась Келли. -  Наш  капитан  здорово  насолил
своему начальству. Он  посадил  в  кутузку  командира  эскадры,  а  сам  при
поддержке всего личного состава взял на себя командование.
   Тьерри присвистнул: - Ого! Но ведь это же бунт! За  такие  дела  в  любой
армии отдают под трибунал. Келли покачала головой:  -  Не  все  так  просто,
Майкл. Ты слышал о событиях на Тукумане?
   - Лишь в общих  чертах.  Недавно  открытую  планету  чисто  земного  типа
атаковал флот Четвертого Шейха, но эскадре Экспедиционного  Корпуса  удалось
эвакуировать  почти  всех  поселенцев  и  уйти  с   минимальными   потерями.
Сицилианцы провели операцию на высочайшем уровне.
   - Вот именно. А эвакуацией руководил наш капитан. Ему пришлось взять  под
арест командующего эскадрой, который  сдуру  вознамерился  дать  бой  целому
флоту.
   - Но это же чистейшее безумие!  Эскадра  была  бы  стерта  в  порошок,  а
поселенцы либо уничтожены, либо обращены в рабство.
   - Точно так же рассуждал и коммодор Конте.  Поэтому  он  сделал  то,  что
сделал.
   - Он поступил совершенно правильно, -  заметил  Тьерри,  который  в  силу
своих новых обязанностей последние недели усердно  изучал  все  связанное  с
Сицилианским Экспедиционным Корпусом и Протекторатом. - В  Уставе  СЭК  есть
даже статья о неподчинении преступным приказам.  А  в  Учредительной  Хартии
Протектората прямо сказано, что Корпус обязуется  защищать  жизнь,  свободу,
достоинство и благополучие  граждан  государств  -  участников  договора.  Я
незнаком с деталями тукуманского инцидента, но если все  было  так,  как  ты
говоришь, то  руководство  Корпуса  должно  было  объявить  коммодору  Конте
благодарность, а то и повысить его в чине.
   Келли хмыкнула: - Ну, будь  на  месте  Конте  кто-нибудь  другой,  скорее
всего,  командование  так  и  поступило  бы.  Но  коммодор,  оказывается,  с
некоторых  пор  сильно  мозолил  глаза  важным  шишкам  в  Генштабе.  Многих
раздражала его стремительная карьера, его растущая популярность  в  Корпусе,
нынешнее руководство видело в нем угрозу своему благополучию. Вот от него  и
избавились - обвинили в нарушении субординации  и  злоупотреблении  властью,
назначили капитаном этой развалины и сослали на Дамогран.
   - Н-да, понятно, обычные интриги завистников, - кивнул Тьерри и подумал о
странной прихоти судьбы; и он, и Марчелло Конте на  одном  корабле  покидали
густонаселенную область Галактики и летели в какое-то захолустье,  на  самый
край человеческой Ойкумены. Но если для коммодора это  было  опалой,  крахом
всех его честолюбивых надежд,  то  новый  пост  Тьерри  был  его  билетом  в
будущее.  Шуточное   ли   дело:   в   неполные   тридцать   лет   возглавить
дипломатическое представительство Земной Конфедерации -  пусть  и  временно,
пусть и на окраинной, захолустной  планете.  Правительство  Земли  ревностно
блюло престиж прародины человечества во всех уголках Внеземелья, и каким  бы
далеким и незначительным ни был Дамогран, пост посланника  Земли  все  равно
оставался высоким и ответственным. Уже сам факт  этого  назначения  поднимал
Тьерри сразу на несколько ступеней вверх по служебной  лестнице  и  открывал
перед ним заманчивые перспективы  дальнейшего  роста.  Очевидно,  кто-то  из
влиятельных чиновников МИДа был заинтересован в быстром продвижении молодого
талантливого дипломата.
   Тьерри взял со столика свой ноутбук, включил его и, выбрав в тематическом
указателе  базы  данных  "Сицилианский  Экспедиционный  Корпус",  затребовал
данные по  Марчелло  Конте.  Через  пару  секунд  поисковая  система  выдала
сообщение, что найдены записи о двух  офицерах  Корпуса  с  таким  именем  -
командоре в отставке  и  коммодоре.  "Родственники.,  наверное",  -  подумал
Тьерри и вызвал на дисплей сведения о последнем.
   - Коммодор Конте действительно неординарная  личность,  -  подытожил  он,
пробежав взглядом, текст. - Двадцать две успешные боевые операции,;  участие
в четырех крупномасштабных  сражениях,  отмечен  государственными  наградами
семи планет, благодарностями верховного командования, ни  одного  взыскания.
Свою популярность в Корпусе приобрел во время Сейшейского кризиса 2629 года,
когда возглавляемая им бригада крейсеров прорвалась в тыл зулусского флота и
фактически  переломила  ход  самого  крупного  сражения  в  этом   столетии.
Разведен, детей нет... Гм-м, увлечения - живопись, музыка, литература...  Но
вот что занятно. Перед посадкой на корабль я скачал самые свежие  данные  из
инфосети Нью-Джорджии, но  здесь  сказано  только:  "В  связи  с  последними
событиями в секторе Тукумана начато следствие". Это все. Откуда у тебя такие
подробные сведения?
   - Как откуда! - Келли передернула плечами. - Я же не сидела эти два  часа
в каюте, трясясь от страха перед овердрайвом. Осмотрела корабль,  пообщалась
со свободными от вахты членами экипажа  -  с  теми,  кто  знает  английский.
Они-то мне все и рассказали.
   -   Ага...   -   пробормотал   Тьерри,   мысленно   выругав    себя    за
несообразительность.
   - И между прочим, - продолжала Келли. - Наше путешествие может  оказаться
не таким уж и скучным. Экипаж корабля - ребята  хоть  куда,  особенно  хорош
помощник главного инженера, лейтенант  Костелло.  Да  и  для  тебя  найдется
компания, если захочешь поразвлечься. Я  тут  присмотрела  одну  молоденькую
сестричку из медсанчасти - настоящая конфетка, к тому  же,  как  по  секрету
шепнул мне один мичман, она безотказная.
   Отложив  в  сторону  ноутбук,  Тьерри  натянуто  улыбнулся:  -  Не  люблю
безотказных. Предпочитаю недотрог, с ними интереснее.
   - Найдется и недотрога. Пассажирка - тоже молоденькая и тоже конфетка. Но
с ней будь поосторожнее.
   - А в чем дело?
   - Она из тех, о ком говорят, что в тихом омуте черти  водятся.  С  такими
лучше не связываться, потом хлопот  не  оберешься.  Да  и  вообще,  с  твоей
стороны было бы опрометчиво начинать свою карьеру на Дамогране с  совращения
падчерицы начальника базы... Тьерри так и подскочил на койке.
   - Да что ты говоришь?! - воскликнул он, изумленно уставившись на Келли. -
Ева Монтанари здесь, на корабле?
   - Да, так ее зовут. Твоя знакомая?
   - Не совсем. Прежде мы никогда не встречались, но я кое-что знаю  о  ней.
Обязан знать по должности. Ведь ее отчим, адмирал Сантини, фактически второе
лицо на Дамогране после премьер-министра Федерации. Правда, я не брал  ее  в
расчет, поскольку три года назад она переехала с Дамограна на  Терру-Сицилию
и поступила в  Университет  Нуово-Палермо  по  специальности  астрофизика...
Интересно, почему она возвращается?
   - Может быть, у нее каникулы? - предположила Келли.
   - Ха! Хороши каникулы - два месяца туда и столько же обратно. К тому  же,
если не ошибаюсь, на Терре-Сицилии недавно начался новый учебный год.  Очень
странно.
   - Ну, мало ли что могло случиться. Возможно, ее отчислили.
   - Вряд ли. Ева Монтанари внучатая племянница самого Микеле Трапани,  а  в
гражданских   учебных   заведениях    Терры-Сицилии    родственники    донов
неприкасаемы.  Их  могут  отчислить  разве  что  по   причине   хронического
дебилизма, и то вряд ли. А Еву глупой назвать нельзя - хотя бы  потому,  что
школу она окончила на три  года  раньше,  чем  обычные  дети.  Или  Даже  на
четыре... - Тьерри потянулся было к ноутбуку, но затем лениво махнул  рукой.
- В общем, она вундеркинд.
   - Ева действительно умная, - подтвердила Келли. - И английским владеет  в
совершенстве.  А  половина  команды,  представь  себе,   совсем   не   знает
английского. Возмутительно!
   Тьерри поморщился, услышав хорошо знакомую и давно набившую ему  оскомину
песенку. Келли Симпеон была типичной американкой. И внешне - густые и черные
как смоль вьющиеся волосы, кожа цвета кофе с молоком, гармоничное  сочетание
евразийских и негроидных черт лица. И по натуре  -  сноб  до  мозга  костей.
Подобно  многим  своим  соотечественникам,  Келли,  впервые  покидая  Землю,
искренне верила, что вся Галактика у ее  ног,  но  суровая  действительность
быстро развеяла эти иллюзии. Английский язык был родным примерно  для  трети
населения Материнской Земли, а остальные две трети более  или  менее  сносно
изъяснялись на нем, поэтому у Келли не было особого стимула  изучать  другие
языки, тем более что она не собиралась работать или жить во Внеземелье - ну,
разве что когда-нибудь отправиться в  шикарный  круиз  по  Ойкумене.  Однако
волею судьбы Келли оказалась вдали от родины  и  стала  сотрудником  земного
посольства на Терре-Кастилии, девяносто девять процентов  населения  которой
знали по-английски лишь "hi", "goodbye", "O.K.", "thank you" и  "fuck  you".
Вместо того чтобы учить испанский (как, по мнению Тьерри, поступил бы всякий
нормальный человек),  Келли  после  долгих  мытарств  добилась  перевода  на
Нью-Джорджию, один из немногих англоговорящих миров Внеземелья.
   - Это не они не знают английского,  Келли,  -  как  можно  мягче  заметил
Тьерри. - Это ты не знаешь итальянского.
   Она фыркнула: - А с какой это стати я должна знать их язык? Почему не они
мой? Чем они лучше меня?
   - Вопрос не в том, кто лучше, - произнес Тьерри, растягиваясь  на  койке.
Отступившая было депрессия навалилась на него с новой силой. - Вопрос в том,
кто кому нужнее. В данный момент ты больше нуждаешься в общении с  экипажем,
чем экипаж - в общении  с  тобой.  Все  просто  и  логично:  человек  должен
приспосабливаться к обстоятельствам, если не может приспособить их под себя.
Понимания этой элементарной истины тебе и не хватало на  Терре-Кастилии.  Ты
прожила там целый год, но так и не удосужилась выучить испанский. А  почему?
Неужели это так  трудно?  Вовсе  нет,  ты  человек  способный,  настойчивый,
упорный, трудности тебя не пугают. Просто ты пошла на  принцип.  Как  многие
американцы, ты считаешь, что самый естественный порядок вещей  -  когда  при
любых обстоятельствах окружающие подстраиваются под тебя. Такое  искаженное,
эгоцентричное мировосприятие осталось у  вас  в  наследство  от  тех  давних
времен, когда вам почти удалось американизировать всю Землю.  Но  с  началом
освоения Галактики ситуация коренным образом изменилась. Североамериканцы не
смогли занять лидирующие позиции во Внеземелье, их обошли другие нации.
   - Вернее сказать, облапошили, - запальчиво возразила  Келли.  -  В  Эпоху
Освоения Америка единолично финансировала добрую половину всех  проектов  по
колонизации   новых   миров.   Мы   организовывали   перевозку   поселенцев,
обеспечивали  их  всем  необходимым,  помогали   строить   города,   заводы,
терра-формирующие  станции,  посылали  своих  лучших  ученых,  инженеров   и
администраторов, вкладывали в каждую планету огромные средства...
   - А неблагодарные  латинос  и  азиаты  одурачили  доброго  и  доверчивого
дядюшку Сэма, - вставил Тьерри с сарказмом. - Этот нелепый миф вы лелеете из
поколения в  поколение.  В  действительности  же  никто  никому  не  помогал
бескорыстно, это было самое грандиозное деловое предприятие  всех  времен  и
народов. И, добавлю, самое прибыльное за всю историю человечества.  Америка,
да и моя Франция, если на то пошло, - сторицей вернула  себе  все  вложенные
средства и стала еще богаче, чем прежде.  Так  чего  же  ты  еще  хочешь  от
жителей  наших  бывших  колоний?  Они  с  нами  квиты.  Мы  предоставили  им
возможность построить  для  себя  и  своих  детей  лучшую  жизнь  на  других
планетах, а они своим трудом обеспечили нам роскошную жизнь на Земле.  Нашим
народам и дома было хорошо, а от добра добра не ищут. К звездам  устремились
лишь  энтузиасты-исследователи,  искатели  приключений  и  честолюбцы   всех
мастей; рядовой же обыватель предпочитал участвовать  в  освоении  Галактики
косвенным образом, вкладывая свои денежки  в  акции  инвестиционных  фондов.
Поэтому прошу... - Тьерри застонал, перевернулся на бок и уткнулся  лицом  в
подушку. - Больше не доставай  меня  жалобами  на  "варварство"  Внеземелья.
Думай себе что хочешь, это твое право, но думай молча. Или компостируй мозги
кому-нибудь другому. А будешь  и  дальше  ныть  в  моем  присутствии,  я  из
принципа стану говорить с тобой на китайском, хинди или испанском. Тогда  уж
волей-неволей тебе придется изучить хоть один нормальный язык.
   Краем глаза он заметил, как при последних его словах щеки Келли вспыхнули
румянцем негодования. Она явно собиралась сказать в ответ что-то резкое,  но
в последний момент все же сдержалась, встала с кресла и  произнесла:  -  Ну,
ладно, Майкл. Хватит хандрить. Поднимайся и приводи себя  в  порядок.  Скоро
ужин - с нашей стороны будет невежливо заставлять капитана ждать.
   Тьерри вздохнул и безропотно сполз  с  койки.  Депрессия  депрессией,  но
прежде всего он был дипломатом и прекрасно понимал, сколь  важно  произнести
на человека хорошее впечатление при первой встрече. - Проклятый овердрайв! -
проворчал он, а про себя добавил: "Чертова клаустрофобия!"
   И, едва не споткнувшись о стоявшие на полу чемоданы, побрел в душевую.

   5
   Марчелло Конте, коммодор


   - Стало быть, посланник исключается, - подытожил Конте,  задумчиво  глядя
на свою собеседницу, высокую рыжеволосую женщину тридцати пяти лет  в  форме
мичмана флота. - А как насчет его помощницы?
   Габриэла Джустини (на самом деле никакой  не  мичман,  а  капитан  Службы
Безопасности Корпуса, на счету которой было  немало  с  блеском  выполненных
задании) неопределенно кивнула и откинулась на спинку своего кресла.
   - Келли Симпсон еще под подозрением. И, хотя я сильно сомневаюсь, что она
каким-то образом связана с Маццарино, такой возможности пока  что  исключить
нельзя. Ясно одно: если мисс Симпсон и есть наш киллер, то нанята со стороны
и, скорее  всего,  понятия  не  имеет  о  личности  своего  нанимателя.  Но,
подчеркиваю, это маловероятно. Дипломатическая служба отличное прикрытие для
правительственных агентов, но отнюдь не для "вольных стрелков".
   - И все-таки что-то в ней вас настораживает, - заметил Конте.
   - Да, коммодор. Ничего конкретного, но...  в  общем,  это  можно  назвать
профессиональным чутьем. Общаясь с мисс Симпсон, я почувствовала, что с  ней
что-то не так. Слишком уж естественным было ее поведение.
   - Как это? - удивился Конте.
   - Трудно объяснить. Даже в самых мельчайших деталях она вела себя  именно
так, как и должна была себя вести, будь она той, за  кого  себя  выдает.  Ни
одного промаха,  ни  малейшей  оплошности,  ни  разу  не  вышла  из  образа,
адекватно реагировала на увиденное и услышанное, к месту  задавала  вопросы,
удивлялась, когда нужно, и где  нужно,  переспрашивала,  уточняла.  Даже  ее
непредсказуемость   оказалась,   если   можно   так    выразиться,    вполне
предсказуемой.
   - И что это значит?
   - Возможно, что ничего. Порой встречаются  люди  с  настолько  правильным
поведением. А возможно, она играет.
   - И переигрывает?
   - Вовсе нет. Ее игра - если это игра - само совершенство.
   Конте растерянно хмыкнул.
   - Ну... Допустим, это действительно игра. Тогда на чем же она погорела"?
   - Ни на чем. Ей просто не повезло, что она сразу попала  под  подозрение.
Если бы не это, я бы не заметила ее игры. А через  пару  дней  ее  поведение
будет казаться мне полностью нормальным  -  я  привыкну  к  ней,  да  и  она
освоится в новых обстоятельствах. Беда мисс Симпсон в том, что с  первых  же
шагов на корабле она оказалась "под колпаком" у опытного контрразведчика.  -
Джустини с