о спросил академик. -  Все  доско-
нально рассчитано и измерено.
   - На хер мне твои расчеты? - Ефим в раздражении сгреб со стола  бума-
ги, авторучки и резким движением швырнул все это на пол.  Листочки,  как
белые голуби, разлетелись по комнате. - Ты расчетами и  установками  за-
нялся специально, чтобы Борису свою правоту доказать. Мне, кто прав, не-
важно, ты понял? Мне подставку надо выпускать. Ты бы давно взял и начер-
тил чертеж, что и где просверливать вместо своих идиотских упражнений. -
Ефим в ярости стукнул ногой по  креслу  и  вышел  из  комнаты.  Колесики
взвизгнули, кресло покатилось в угол комнаты,  с  размаху  ударилось  об
угол стола и упало.
   - Бог ты мой, - Олег был перепуган. - Что это с ним?
   - Я и сам не пойму, - у академика дрожали пальцы. - Вы знаете,  Олег,
на меня никогда в жизни никто так не кричал. А я еще оправдывался,  даже
противно. У меня такое чувство, что я  только  что  сделал  колоссальную
ошибку. Вы знаете, когда он только повысил голос, надо было сразу же его
оборвать. А я все время про Володю думал,  сдерживался.  Ведь  Ефим  ему
обещал, что вызовет сюда, иначе пропадет парень. Если бы не это, хлопнул
бы дверью и ушел.
   - Куда же вы пойдете, - Олег нахмурился. - Только если в Россию возв-
ращаться.
   - Да, - академик вздохнул, - с этими дырками я совсем свои  дела  за-
пустил. Надо было со знакомыми связаться, может быть, удалось бы порабо-
тать где-нибудь в университете.
   - А виза? - спросил Олег. - Для этого вашу визу изменять придется.
   - Да, - академик смутился, - я, право, об этом как-то не подумал. Что
это на Ефима нашло, ума не приложу. И ведь на результаты и  краем  глаза
не посмотрел, что за удивительный человек! Надо  действительно  пригото-
вить чертеж, пусть они просверлят свои дырки  и  угомонятся.  Вы  умеете
чертить?
   - Ох, у меня с этим плохо. - Олег страдальчески поморщился.
   - А я, коллега, представьте себе, что-то помню. Я после школы некото-
рое время слесарем и токарем на станке работал, да и потом всю жизнь се-
бе для установок сам детальки вытачивал. Это раз плюнуть, мы сейчас  все
за полчаса набросаем. - Академик, напевая себе под нос какую-то песенку,
разложил на столе большой лист бумаги и начал что-то  рисовать  на  ней,
проводя тонкие линии карандашом.
   - Эх, какое-то нехорошее у меня чувство, - вдруг грустно сказал Олег.
   - Не каркайте, коллега, - академик весело посмотрел на  него.  -  Вот
увидите, скоро Ефим отойдет и придет извиняться. А тут мы ему чертежик и
подсунем...
   Президент, надев очки и громко, раздраженно сопя, ввалился в  комнату
около восьми часов вечера.
   - Где чертеж, черт побери? - закричал он прямо с порога. - Готов чер-
теж или нет, я тебя спрашиваю!
   - Вот, посмотри Ефим, - академик явно не ожидал  напора  и  смешался,
протягивая расчерченный лист бумаги.
   - Что это? - в недоумении спросил Ефим и, скривив губы, начал  внима-
тельно всматриваться в рисунок. - Что это за говно, я тебя спрашиваю?
   - Что? - переспросил академик.
   - Почему шесть отверстий? Листен, Листен, Листен, Листен,  ты  совсем
охренел. Это ты что, нарочно самовольничаешь? Ты что  о  себе  возомнил?
Где разметка? Это что за закорючка сбоку? Что же ты, идиот,  нормального
чертежа начертить не можешь, что ли?
   - Ефим, - академик машинально развел руками. - Во-первых,  я  попрошу
так со мной не разговаривать, я  к  этому  не  привык.  А  во-вторых,  я
все-таки не чертежник!
   - Вот, - Ефим затрясся от злости. - В этом ты весь!  Ты,  мать  твою,
ученый! Белоручка, командовать хочешь, а руки марать так кто-нибудь дру-
гой! А ты у меня пойдешь сортиры мыть! Да, он видите ли не чертежник! Да
из тебя инженер, как из моей  задницы  оратор!  Члены  царской  семьи  в
Нью-Йорке таксистами работали и ничего! И не разводи руками, я от  этого
зверею! - взвизгнул он. - Я тебя видеть не могу, больше не  буду  в  эту
комнату заходить, иначе сорвусь и за себя вообще не ручаюсь, голову тебе
оторву! - Ефим разорвал чертеж и бросил скомканные обрывки на пол.  -Да!
Что тебе? - в раздражении сказал он, увидев почтительно замершего на по-
роге Джона. - Что это у тебя в руке?
   - Это я, Ефим, детальку выточил. - Джон, увидев сверкающие глаза пре-
зидента, слегка подался назад.
   - Дай сюда! - Ефим поманил  его  пальцем.  Пожилой  седовласый  джен-
тельмен машинально сделал движение, как будто ребенок, пытающийся  спря-
тать от мамы конфету, но тут же спохватился и послушно  протянул  прези-
денту ладонь с маленькой металлической штучкой.
   - Иди, иди ко мне, - усмехнулся Ефим. Он схватил детальку и с яростью
запустил ее в соседнюю комнату. Раздался  жалобный  стеклянный  звон,  и
кто-то испуганно вскрикнул.
   - Вот он, - Ефим показал пальцем на академика, - возьмет в  руки  па-
яльник и пойдет в цех работать! - Ефим всплеснул руками и вышел из  ком-
наты.
   - Ничего не понимаю, - академик  растерянно  посмотрел  на  Олега.  -
По-моему, он сошел с ума. Только вчера мы прекрасно беседовали, обсужда-
ли планы на будущее. Может быть, у него осложнение болезни? Знаете,  бы-
вает такое временное помутнение сознания.
   - Теперь совсем плохо будет, - Олег нахмурился. - Вы же  знаете,  мне
Борис с Леонидом прохода не дают, я уже боюсь пойти в кафетерий  и  кофе
себе налить. Только на кого-нибудь наткнешься, сразу  начинаются  гадкие
намеки, угрозы. А теперь еще и Ефим взбесился... Наверное, придется уез-
жать, как это не обидно.
   - Да я и сам не понимаю, - академик в недоумении развел руками, - при
чем тут мои жесты, власть? Разве я когда-нибудь хотел власти? Олег, ска-
жите честно, я когда-нибудь на вас давил, принуждал?
   - Григорий Семенович, да Бог с вами! О чем вы говорите,  мне  с  вами
работать было очень приятно, клянусь.
   - Спасибо, - у академика закружилась голова, и он прислонился к  сто-
лу. - А то вы знаете, я уже сам себе не доверяю, может быть, я  действи-
тельно давлю на людей, поступаю как властный старый самодур. Даже в  го-
лове что-то поехало в сторону. - Академик повращал шеей.
   - Вам нельзя волноваться, - испуганно вскричал Олег,  -посмотрите,  у
вас в глазу кровоизлияние, весь правый глаз кровью залит, и лицо покрас-
нело.
   - Да? - удивился академик, - а я-то думаю, что же это все как в тума-
не, - он кряхтя сел в кресло. - Да, иногда чувствую себя  совсем  стари-
ком. Честное слово, если бы кто-то рассказал про сегодняшние события, не
поверил бы. Меня друзья предупреждали, что Ефим иногда выкидывает  фоку-
сы, но говорили, что он человек очень порядочный, погорячится и отойдет,
а если слово дал, обязательно сдержит. Ведь  он  же  Володе  обещал  его
пригласить!
   - Я бы на вашем месте срочно связался с  друзьями,  может  быть,  они
смогут помочь. - Олег нервно провел рукой по волосам. - А там,  глядишь,
и Володю удастся куда-нибудь пристроить.
   - Да, может быть вы и правы. Черт, как будто снится все!  -  академик
встряхнул головой. - Олег, я право чувствую себя перед  вами  виноватым,
ведь теперь из-за меня и вам несдобровать.
   - Ничего, я выдержу. А не выдержу, уеду, и дело с концом!
   - Нет, нет, это вы погодите, - академик, прищуриваясь, надел  очки  и
достал из ящика стола пухлую записную  книжку  в  кожаном  переплете.  В
книжку были вложены бесчисленные листочки,  обрывки  бумаги,  исписанные
адресами, перечеркнутые закорючками формул и диаграммами. Старая кожа на
переплете книжечки вытерлась и обтрепалась.
   - Вы знаете, что мне удалось раскопать в  перерывах  между  изучением
этих дырок, будь они неладны? - Академик воодушевился, лицо его  освети-
лось лучезарным и одновременно ироничным взглядом, и он лукаво  взглянул
на Олега. - За это, уважаемый, можно и Нобеля схватить, если повезет. Ну
да хрен с ним, с Нобелем, динамитчик паршивый, не  в  нем  дело!  Я  тут
как-то сидел и смотрел на уравнения, результатики-то наших  старых,  еще
московских экспериментов у меня с собой. И выявилась поразительная, кра-
сивейшая закономерность! Все это проглядели, вернее, знаете, как бывает:
грибы когда-нибудь собирали? Все грибнички рвут с утречка с корзинками в
заветные чащи, полянки, чешут через лес в своих резиновых сапогах, серд-
це „кает: "А вдруг мою полянку уже обобрали"... А кто-то сел  отдохнуть,
и мать честная! Вдоль самой дорожки, по которой только что толпа промча-
лась, растут родимые, белые, крепкие, с коричневой шляпкой!
   - Ну, вы художественно излагаете, - Олег заинтригованно посмотрел  на
академика, - даже самому в лес захотелось! Там тишина, листья  шуршат  и
вокруг ни Ефима, ни Бориса...
   - Ну да, так вот я обнаружил явление  удивительное,  которое  столько
всего объясняет, что все эти профессора из местных  университетов  будут
меня на руках носить. А может быть, - и академик торжествующе  посмотрел
на Олега, - и вас со мной впридачу. К тому же в промышленности это  если
не переворот, то все-таки небольшая революция.
   - Я-то причем? - Олег удивился. - Это же ваша работа.
   - А кто об этом знает? Не выпендривайтесь, Олег.  Считайте,  что  это
нас из окопа вытаскивают... Я сейчас позвоню своему старому другу,  аме-
риканцу, он у меня в гостях в Москве целый месяц жил. Он здесь  недалеко
работает, директор большой лаборатории, знаменитость. Нобеля он, правда,
не схватил, размаху не хватило, но медалей и призов всяких до хрена, что
твой Брежнев на параде! Я ему намекну на мое открытие, он мужик  цепкий,
наверняка что-нибудь устроит.
   Академик снял телефонную трубку и, прищуриваясь,  с  трудом  разбирая
мелкие цифры, набрал номер.
   - Билл, - это Григорий, из Москвы. Нет, я в Америке.  Ну  видишь!  Ты
знаешь, я здесь недалеко, работаю в компании "Пусик". Ну да, это  компа-
ния так называется... Нет, недавно, но закрутился, только сейчас собрал-
ся позвонить. Да, и я чертовски рад!  Работа?  Прекрасно,  у  меня  есть
кое-что новенькое, закачаешься! Давление в нашей задачке  в  тысячи  раз
вырастает... Интересно? Конечно, встретимся. Среда? Отлично, диктую  ад-
рес...
   - Ну, что? - Олег заинтересованно подошел поближе.
   - Клюнул как миленький. В среду примчится. Он хороший мужик, сильный,
цепкий. - Академик от волнения потер лоб ладонью.  -  Эх,  ваш  покорный
слуга, конечно осел и старый тупица. Как же так, накинулся на эти  подс-
тавки, все забросил. Надо было сразу же ему позвонить. Да  у  меня  и  в
других штатах несколько хороших знакомых в университетах есть. Ведь мы в
России в нашей области все-таки  пионерами  были,  на  всех  симпозиумах
приглашенные доклады, американцы в рот нам смотрели!
   - Да, - Олег скептически посмотрел по сторонам. - Как в  сказке:  нам
бы день простоять, нам бы ночь продержаться. До среды, между прочим, еще
два дня.
   - Я, - академик вдруг как-то обмяк и сел на стул, - когда он отойдет,
схожу к нему и поговорю по-человечески. Что это такое, должен же он  по-
нимать, что так не поступают. А если он еще раз на меня  голос  повысит,
брошу все и уеду назад. Хотя, по совести говоря, мне и уезжать-то толком
некуда. И с Володей беда, обнадежил парня, он там крутится,  что-то  для
частников чинит, чтобы детеныша накормить...  -  Академик  задумался.  -
Черт побери, что за жизнь идиотская пошла...
 
   Солнце уже давно село, и улица освещалась лишь лиловым светом фонарей
и огнями изредко проезжающих мимо машин. В религиозном центре происходи-
ла какая-то церемония, и около него скопилось огромное количество машин.
На втором этаже в небольшой комнате заседала за закрытыми дверями коман-
да, до которой быстро дошли слухи о том, что академик вышел из фавора.
   - Все и так было понятно с первого же дня, когда этот  старый  болван
появился здесь! - Борис торжествующе оскалился, и по лицу его  пробежала
презрительная усмешка. - Наконец-то Ефим понял, что  для  компании  этот
махинатор как гангрена, которую ржавой тупой пилой нужно отпилить!
   - Да, да ребята, - Леонид был полон сил. - Все нормально,  Эдика  вы-
перли, академика Ефим вышибет не сегодня, так завтра, так что можно счи-
тать, мы победили!
   - Надо бы как-то поговорить с Ефимом и установить порядок приглашения
и приема на работу новых людей. - Борис гремел, как динамик на городской
площади. - Иначе результаты получаются плачевные! С  этой  парочкой,  не
считая Олега и верных ученичков, у меня ушло  столько  крови  и  нервов,
сколько я за весь предыдущий год не потратил. Так что, - он  на  секунду
задумался, явно что-то подсчитывая, - я оцениваю ущерб компании примерно
в два с половиной миллиона, по миллиону с четвертью долларов на  каждого
из мудаков. Надо сделать так: во-первых, брать людей только проверенных,
подходящих нам по стилю. Вот Сергей приехал, и все нормально, начальство
слушает, рубашка правильная, задания исполняет. Во-вторых,  каждому  при
приеме устраивать самый жесточайший экзамен, нам нужны люди только высо-
чайшего уровня. В-третьих, - Борис оглянулся вокруг.  -  У  нас  слишком
много русских, это пора кончать. - Он понизил голос,  приобретший  снова
железные непримиримые интонации. - Я считаю, из России надо брать только
людей действительно уникальных, которые за визу  будут  готовы  выклады-
ваться по четырнадцать часов в сутки без выходных! И стараться  набирать
американцев, сейчас такая безработица, на улице полно сильных людей. Хо-
рошо бы, - тут Борис мечтательно поджал губы, - устроить небольшую чист-
ку, уволить человек семь-восемь, самых отпетых.  Они  тут  распустились,
ходят вокруг компании во время обеда, курят!
   - Борис, Борис, - Леонид испуганно замахал руками, - Не так все прос-
то. Где ты найдешь  американцев,  которые  так  будут  выкладываться  за
скромную зарплату! Ты с ума сошел, они к этому не  привыкли.  А  хорошим
специалистам надо хорошо платить, и все они давно  сидят  на  тепленьких
местах. А ведь могут попасться и такие, что Ефим на них накричит, а  они
в суд подадут за оскорбление личности. Вот и разбирайся с ними потом!
   - Как тот пакистанец? - Борис усмехнулся. - Подал на компанию  в  суд
за то, что Ефим дискриминирует мусульман в пользу русских и евреев.
   - И чем это кончилось? - заинтересованно вступил в разговор Андрей.
   - Ничем, - Борис засмеялся, - он же полным лопухом оказался.  У  него
одним из главных аргументов было, что у Ефима работает девушка по  имени
Израиль, а она из каких-то папуасов что ли, словом такая же еврейка  как
и я. Судья как об этом узнал, распустил заседание и дело закрыл.
   - Вот видишь, - Леонид серьезно посмотрел на Бориса. -  А  американец
такого промаха может и не допустить... Нет, я считаю, что все развивает-
ся нормально и нервничать уже нечего. А людей надо  погонять  посильнее,
чтобы не расслаблялись, и через неделю все будет в полном порядке!
   С потолка раздавалось шуршание кондиционера, и  в  комнату  спускался
чуть сладковатый запах, принесенный из  канализационного  коллектора.  В
соседнем здании басом пели хоралы, и с улицы  доносились  веселые  крики
детей.
 
   Среда наступила неожиданно быстро. Приехавший посмотреть на академика
знаменитый американский профессор словно сошел с  картины,  изображающей
надутого американского буржуя. Строгое, идеально выбритое, не выражающее
особых эмоций лицо с немигающими зеленоватыми глазами за золотыми  стек-
лами пенсне, добротный серый костюм с торчащими из кармана золотыми руч-
ками, хрустящий накрахмаленный воротничок белой рубашки, кожаные  ботин-
ки, все это как нельзя более подходило  к  образу  холеного  буржуазного
специалиста.
   - Григорий, - на лице гостя появилось вежливое  и  застывшее  подобие
улыбки - Сколько лет! - Он пожал руку академика. - Поздравляю  с  приез-
дом! Вот как велика сила демократии, подумать только, что ты здесь!
   - Билл, я тоже ужасно рад. Теперь сможем обсуждать  научные  проекты,
результаты... - академик слегка нервничал и суетился, усаживая гостя  на
вертящийся стул.
   - Ну, рассказывай, чем ты здесь занимаешься, какие успехи. -  Профес-
сор аккуратно сел на стул, достал из кожаной папки блокнот, перевернул в
нем чистый листок бумаги, достал из кармана  золотую  ручку  и  поправил
пенсне.
   - Да в общем-то в компании у меня работа прикладная, не исключено что
и временная. - Академик усмехнулся. При этих словах брови  гостя  подня-
лись, и он на мгновение напрягся, но тут же вежливо  улыбнулся  и  снова
стал вежливым и чинным. - Главное, у меня недавно получились  прекрасные
результаты по той проблеме, которой мы с тобой раньше  занимались,  пом-
нишь? Это целый переворот, оказывается что изменения давления происходят
со скоростью, в тысячи раз превышающей ожидаемую!
   - Неужели? - золотое перо забегало по бумаге,  и  Билл  с  удивлением
посмотрел на академика. - Это же действительно уникальный, бесценный ре-
зультат! У тебя есть экспериментальные данные?
   - Конечно, - академик достал из стопки бумаг листочек с диаграммой. -
Вот посмотри, что получается.
   - Потрясающе, - гость разволновался и испытующе взглянул на  академи-
ка. - Григорий, поздравляю! Это  большая  находка.  Ты  уже  опубликовал
статью?
   - Да какая там статья, - академик усмехнулся, - я тут  одной  работой
был день и ночь занят. Но теперь обязательно напишу. Билл, я думал,  мо-
жет быть, мы вместе в твоей лаборатории поставим кое-какие эксперименты?
   - Видишь ли, - Билл размеренным движением отложил авторучку в  сторо-
ну. - Это было бы прекрасно, но мне нужны данные о твоей работе. Это  же
не так просто. Вот если бы ты приехал к нам и все рассказал подробно,  -
он пристально взглянул на академика, - мы смогли  бы  начать  думать  об
этом.
   - У меня есть все данные, - академик улыбнулся. - Я расскажу, с  удо-
вольствием. Но все-таки, может быть, мне удастся у тебя поработать, лек-
ции почитать, хотя бы на временной позиции.
   - Григорий, - взгляд гостя стал непроницаемым, а в  голосе  появились
сухие интонации, - я бы с радостью, но для этого необходим ряд  условий.
Прежде всего, придется получить финансирование, ты же знаешь,  сейчас  в
науке условия изменились.
   - А что изменилось? - академик непонимающе посмотрел на коллегу.
   - Вы, например. - Билл серьезно посмотрел на академика.  -  В  России
теперь демократия, холодная война закончена. Фонды на исследования почти
не выделяются, ставок уже давно нет.
   - Да не нужна мне ставка, - академик недоуменно пожал плечами. -  Мне
бы только на еду и квартиру хватало, а когда сделаем работу, выбьем кучу
денег, я в этом уверен.
   - Григорий, - укоризненно произнес профессор, -  все  совсем  не  так
просто. Для того, чтобы получить деньги, необходимо подать заявку в  На-
циональный фонд, а это большая и сложная работа. К тому же  рассматрива-
ются заявки только в декабре.
   - Что же, до декабря придется ждать? - Академик  растерянно  взглянул
на своего гостя.
   - Да, безусловно. Я думаю, заявку все равно надо подать, у меня  есть
анкеты, начинай ее готовить. Можно даже совместно с  нашей  лабораторией
подать... Хотя, если быть реалистом, шансов на то, что удастся  получить
деньги, почти нулевые.
   - Почему? Ведь работа многообещающая. - Академик поднял брови.
   - Работа прекрасная. Вот если бы ты год назад приехал... Наша лабора-
тория в прошлом году получила грант по сходной теме, так что в этом году
еще одного нам не дадут. Может быть, тебе попытаться  взять  в  соавторы
кого-нибудь с Восточного побережья,  из  Принстона  например  профессора
Холла. Они в прошлый раз как раз деньги не получили.
   - Но как же так? - академик был потерян. - Билл, но ты же  понимаешь,
чем это пахнет, если работа получится!
   - Григорий, пойми, результаты это одно, а  финансирование  совершенно
другое. Конечно, когда удастся все доказать, опубликовать, поднять шуми-
ху, тогда будет немного легче. Но для этого необходим  по  крайней  мере
год напряженной работы, - профессор отряхнул прилипшую к пиджаку  нитку.
- К тому же, неплохо бы иметь хорошие знакомства с людьми,  распределяю-
щими фонды.
   - Никогда бы не под