палкой осиное гнездо. Сцена массового переезда была фантастична. Ин-
женеры и профессора, засучив рукава ставили на тележки  шкафы  и  сейфы,
везли их по коридорам, сталкиваясь друг с другом и с грохотом  роняя  на
пол горы книг. Многочисленные приборы деловито отсоединялись от розеток,
пучки проводов, как змеи скручивались в извивающиеся клубки и приборы  с
металлическим звоном выстраивались в ряд на перевозку, как колонна авто-
мобилей, везущая первый целинный урожай пшеницы в закрома родины.
   Трое китайцев, работающих на сборке, один за другим подходили к  сто-
лам с приборами, как по команде приподнимали их вместе с аппаратурой  и,
слегка покачивая, несли к лифту. Программисты во главе с Борисом  шерен-
гой тащили по лестнице компьютерные мониторы и клавиатуры. Казалось, нет
ни одного человека и ни одного предмета в ярко освещенных  комнатах,  не
пришедшего в движение и не участвующего в  этом  мерном  и  удивительном
бурлении. На моих глазах внутренность компании приобрела совершенно хао-
тический вид.
   - Дерьмо! - Леонид бегал среди разгрома с побелевшим лицом. - Питания
не хватает. В снабжении нету розеток, а производство переводится  вообще
в неприспособленное помещение. Борис,  срочно  позвони  в  электрическую
компанию, пусть проводят мощные линии питания на первый этаж!
   - Безобразие, - Борис побелел от гнева. - Посоветовал  Ефиму  переез-
жать, а у самого нет никаких трудовых навыков! Вы посмотрите, он стоит в
углу на лестнице и книги читает! Это же паразитизм,  прямой  вызов  всем
нам!
   Грустный Эдик действительно зажался в уголок между лестничными проле-
тами. Этот уголок обтекали переселяющиеся потоки людей  и  приборов,  и,
казалось, Эдик полностью абстрагировался от происходящего. Он  посмотрел
на меня потерянным взглядом.
   - Ты случайно не в курсе, как  рассчитывать  напряжение  питания  для
микросхем? - как-то равнодушно спросил он.
   - Нет, а что?
   - Ефим попросил Леонида меня сегодня проэкзаменовать, а я много еще в
этой книге не понимаю.
   Я отметил про себя, что Эдик впервые произнес имя Пусика без пристав-
ки "дядя". Слышать это было удивительно, но  я  списал  происходящее  на
всеобщее волнение, вызванное переездом.
   - Как это сегодня? - удивился я. - Ведь  невозможно  выучиться  новой
профессии за пару часов.
   - Дядя Ефим обо мне такого высокого мнения, мне очень не хочется  его
разочаровывать. Когда я сдавал теоретический минимум  Ландау,  мне  тоже
приходилось экстерном учить новые главы, но я был моложе, и  в  шестнад-
цать лет свежесть восприятия совсем не та... "Слава Богу, все  в  поряд-
ке", - подумал я, услышав привычное  употребление  имени  президента.  -
Эдик, а вы сами возьмите и проэкзаменуйте Леонида по теоретической физи-
ке. Пусть он Вам напишет тензорные уравнения гравитационного поля, - по-
шутил я, еще не подозревая о последствиях своего опрометчивого шага.
   - И зачем только Ефим затеял этот ненужный переезд, - Эдик  удивленно
вздохнул. - И еще всем рассказал, что это я  придумал.  "Боже  мой,  что
это? - с испугом подумал я. - опять без дяди...Похоже у  него  в  голове
начались сбои, как у поцарапанной патефонной пластинки."
   - Впрочем, может быть, дядя Ефим хочет всех приучить к мысли,  что  я
могу выполнять функции руководителя....
   - Эдик, если бы это было так, он бы  наверняка  убрал  вас  с  произ-
водства и уж наверняка не стал устраивать этот странный экзамен.
   - По-моему, Ефим сошел с ума, - неожиданно с горечью сказал  Эдик.  -
А- кх, кхпчи, -  то-ли  закашлялся,  то-ли  расчихался  он.  -  Подумать
только, все разрушить, дезорганизовать людей, передвинуть все оборудова-
ние! - голос его неожиданно сорвался и съехал на  полторы  октавы  вниз,
приобретя мягкую баритонную окраску.
   "Что же делать? - пронеслось у меня в голове. - Эдик явно не в себе".
- Я вдруг вспомнил душещипательный фильм про мальчика, обладающего  нео-
быкновенным певческим голосом. И вот,  накануне  решающего  концерта  он
съедает мороженое, и голос его вдруг  ломается,  становясь  противным  и
хриплым голосом взрослеющего подростка. "Наверное, у него  сломался  го-
лос...".
   - Дядя Ефим, - медленно и отчетливо произнес я, пристально  смотря  в
глаза Эдику и надеясь усилием воли и гипнотическим внушением вернуть со-
бытия в нормальное русло, - просто решил, что люди засиделись  на  своих
местах.
   - Чушь какая-то! - раздраженным хриплым баритоном  отпарировал  Эдик,
совершенно игнорируя мои нечеловеческие усилия. - Вообще, в этой  компа-
нии дела ведутся как-то странно, - он пожал плечами, - моя  голова,  па-
тенты и идеи никому не нужны... Если только дядя Ефим не имеет ввиду че-
го-то такого, чего мы не понимаем. - Эдик приобрел загадочное  выражение
лица, и его голос снова поднялся вверх. "Кажется, пронесло", - с  облег-
чением подумал я, не догадываясь о том, насколько глубоко заблуждаюсь.
   К вечеру переезд был почти  полностью  завершен.  Мебель  и  основная
часть приборов были перенесены на свои новые места,  и  всего  несколько
человек ходили по изменившимся комнатам, подбирая оброненные листы бума-
ги и провода. Сотрудники Пусика, прищуриваясь от яркого  света  люминис-
центных ламп и с удивлением посматривая на изменившуюся вокруг них  обс-
тановку, непривычное расположение предметов, проникались ощущением прои-
зошедшей перемены и готовились повысить производительность труда.
   Мой только что перенесенный на новое место прибор шалил и вместо  за-
мечательной прямой линии, ожидаемой на его выходе согласно законам  при-
роды выдавал странную омерзительную кривую, гадко загибающуюся около ну-
ля.
   - Что за чепуха? - бормотал я и в десятый раз проверял сотни парамет-
ров, от которых зависело поведение прибора.
   - Это же очень просто, - заметил Эдик, оторвавшийся от изучения основ
схемотехники. - Эта кривая  является  типичной  асимптотической  зависи-
мостью. - Он взял листок бумаги и написал формулу. - Твоя  прямая  линия
просто спрятана в шуме и вылезает из него по мере удаления от нуля.
   Я вздрогнул от неожиданности, так как картинка, небрежно нарисованная
на листке бумаги, мгновенно все объясняла.
   - Как тебе удалось догадаться?
   - Есть вещи, которые я чувствую, как бы вижу изнутри. - Эдик смущенно
потупил взгляд. - Вот, например, схемотехнику я  пока  не  очень  хорошо
чувствую, наверняка хуже Леонида, а что касается функций, природы вещей,
это мне даже очень хорошо удается. Как бы  это  получше  объяснить  дяде
Ефиму? - Он уставился в книгу. - Скоро уже у меня экзамен, а я не  успел
прочесть третью главу. А вообще-то я читаю очень  быстро,  вот  например
Борис дал мне книжку и просил прочесть несколько глав... - Его рассужде-
ния прервало появление Ефима.
   Президент только что приехавший в компанию был доволен.
   - А что, так лучше люди разместились, да?
   - Да, Ефим, неплохо получилось. Давно надо было переехать.
   - Молодец Эдик, идею подал. И вы все молодцы, быстро все  перетащили.
- Ефим благодушно улыбнулся, его лицо разгладилось и выражало удовлетво-
рение происходящими событиями. - Надо будет  выписать  премию,  поощрить
ребят. Подготовь мне примерный расклад, кто как работал, кто  участвовал
в переезде.
   - Да, Ефим, обязательно подготовлю.
   - Ты Эдика уже проэкзаменовал?
   - Нет, еще не успел, мы с электроснабжением закрутились.
   - Непорядок, - Ефим покачал головой. - Вызови его сейчас же,  погоняй
по материалам. Он парень толковый, пусть помучается, это ему не  патенты
про теорию относительности писать.
   - Обязательно погоняю, прямо сейчас и начну. - Леонид подошел к теле-
фону.
   - Началось, - Эдик закрыл недочитанную книгу. - Пожелай мне успеха.
   Через полчаса из кабинета вышел совершенно спокойный Эдик с мрачным и
удовлетворенным выражением лица. За ним из кабинета выскочил Леонид, ка-
кой-то взмыленный и раздраженный. - Это просто издевательство! - негром-
ко буркнул он в пространство по-русски, уничтожающим взглядом  посмотрел
на Эдика, почему-то налил стакан воды, но пить из него не стал,  оставив
стакан на маленьком столике, и быстрым шагом пошел  в  сторону  кабинета
Ефима, громко хлопнув дверью.
   - Что случилось? - я был заинтригован.
   - Вначале я отвечал Леониду на все его вопросы. -  Эдик  снова  пожал
плечами. - Ну он, конечно, постарался меня  засыпать  и  начал  задавать
вопросы посложнее. Я даже сам не знаю, что на меня такое нашло, у меня в
решающие минуты что-то просыпается внутри такое, чего я сам  никогда  бы
от себя не ожидал. Это у меня наследственное, так собираться в критичес-
кие минуты, и это качество меня много раз спасало в жизни. Так вот, пос-
ле пары вопросов на засыпку я разозлился и последовал твоему совету.
   - Что? - с ужасом переспросил я. - Какому совету?
   - Ну как же, спросил у него что-то про принцип наименьшего  действия,
совсем элементарное. Он, естественно, не знал, возмутился. Тогда  я  ему
вежливо сказал, что если бы он потрудился прочесть мой отчет, который  я
ему представил, он бы может быть узнал для себя много нового.
   - И что дальше? - я уже понимал, что Система дала трещину.
   - Он закричал, что я над ним издеваюсь, а я тоже рассердился и  отве-
тил, что ответом на его издевательство может быть только издевательство.
Вот Леонид и выскочил оттуда как ошпаренный. Сейчас к Пусику  жаловаться
пойдет, ну да мне на них наплевать. - Эдик спокойно улыбнулся. - Никогда
себя так хорошо не чувствовал. Во мне как будто что-то  щелкнуло  сегод-
ня... Я был как загипнотизированный, а когда все вокруг поехало, я  нео-
жиданно проснулся...
   - Поздравляю с пробуждением, - я с удивлением смотрел на  Эдика,  ре-
шившегося бросить вызов Команде.
   Я на цыпочках вышел из сборочного цеха. Ефим стоял рядом со  взмылен-
ным Леонидом, и они шепотом что-то обсуждали.
   - Негодяй, - Ефим покачивал головой. - Садист!
   - Да, - Леонид был подавлен, - это прямое издевательство, неуважение,
в конце концов это плевок во всех нас! А один патент чего стоит, я ниче-
го не знаю, а он уже строчить свои каракули начал!
   - Слушай, - Ефим помахал мне рукой. - Ты нам нужен. Не отпирайся,  не
отпирайся, не открутишься! - Ефим раздраженно посмотрел на  меня  -  что
нам с Эдиком делать? Он же с ума сошел, ты посмотри, он все нюней прики-
дывался, а на самом деле!
   - Что случилось? - я решил исполнять пассивную роль.
   - Он же садист, вначале над Борисом издевался, деньги предлагал.  Сам
ни одной программы написать не смог, он против Бори  нуль  без  палочки!
Специально из него жилы тянул, издевался. А Леониду как нахамил! -  Ефим
удивленно развел руками. - Он же маньяк! Сумашедший! Я не знаю, чего  от
него можно ожидать. Еще слава богу, что мы этого громилу сюда не пригла-
сили, ну как его, этого приятеля академика. Этот Эдик, маленький как ре-
бенок, а сколько с ним проблем? А если бы этот биндюжник завтра  сюда  с
дубинкой пришел? - Ефим передернулся. - Это какое-то счастье, что я  ре-
шил его не брать!
   - Ефим, но вы же сами Эдика поставили на производство...
   - Листен, Листен! Ну и что! Любой, ученый или инженер может  работать
кем угодно. А он пожилого человека в тупик ставит своими дурацкими  воп-
росами, этого же нормальный человек сделать не может!
   - Ефим, - я решил вступиться за героя сопротивления. - Между  прочим,
я сегодня никак не мог понять, что происходит с прибором, а Эдик на лету
все решил! За одну секунду нарисовал кривую и все объяснил.
   - Нет, - Ефим покраснел от гнева,  -  ты  ничего  не  понимаешь!  Это
только хуже, что он соображает, если бы он был полным идиотом, мне  было
бы легче! Он может работать, у него голова хорошая, а занимается подлос-
тями, из людей кровь пьет. Ты посмотри, на Л„не лица не было, он валидол
сосал. Ты представляешь, этот садист его  про  какие-то  действия  спро-
сил... Совсем охренел! Да он за две недели починил три системы,  у  меня
Донг за день в два раза больше делает. Разве это  производительность,  я
тебя спрашиваю? Это прямой саботаж и нарушение производственной  дисцип-
лины. Ничего себе, сынок своих родителей, а я-то его пригрел,  облагоде-
тельствовать хотел. Он оказывается сюда  специально  приехал  нам  нервы
портить! Леня, с завтрашнего утра каждый день давай мне письменные отче-
ты о том, что именно Эдик починил. Пусть только  попробует  пикнуть,  мы
ему бумажки под нос и до свидания!
   - Ефим, я думаю он будет рад уехать в Кембридж, - вставил я.
   - Листен, Листен, что это такое? Где это видано,  он  сюда  бежал  из
своего Кембриджа, теперь поедет обратно? А кто заплатит за нервы, да  он
короткое замыкание устроил, машину сжег! Сколько зарплаты я ему  за  это
время выплатил! А моральный ущерб? На Борисе лица уже давно нет,  Леонид
чуть не умер! Садист!
   - Да, - Леонид зло поджал губы, - он настоящий шантажист и интриган!
   - Мерзавец, - Ефим тяжело вздохнул. - Все хорошее настроение пропало.
Такой переезд люди сделали, а он праздник испортил! Вот  и  делай  после
этого людям хорошие дела. Хоть перемещай всех обратно и  завтра  начинай
все сначала!
   При этих словах Леонид непроизвольно вздрогнул, но тут же снова  взял
себя в руки.
 
 
   Глава 23. Немного о толковании снов.
 
 
   - Слава богу, этот Гриша Ефиму не понравился, - Борис  с  озабоченным
видом расхаживал по кабинету. - Хамоватый, наглый, чуть его  животом  не
раздавил. А Ефим этого не любит. Теперь у нас задача не допустить, чтобы
второй ученый гость Ефиму понравился. Кто-нибудь знает, он  большой  или
маленький?
   - Понятия не имею, - Андрей сидел на маленьком стуле, сложив руки  на
груди.
   - Я видел в его деле копию фотографии из паспорта, - Леонид  восседал
за столом, слегка покачиваясь на кресле.
   - Ну, и как он выглядит? - с подозрением спросил Борис.
   - Из фотографии понять трудно, но высоким он не кажется.
   - Черт возьми! - Борис был раздосадован.
   - Но вид у него, - Леонид поморщился, - какой-то недоделанный, личико
такое нежненькое, жиденькая бородка.
   - Это хорошо, - Борис слегка оскалился, - Ефим  бородатых  ненавидит!
Когда он прилетает?
   - Кажется, завтра, - Андрей нахмурил брови, - Ефим что-то об этом го-
ворил.
   - С Олегом у нас проблемы, - Борис прислонился к стене, - мы его пос-
лали за академиком шпионить, а он темнит. Я  в  коридоре  с  ним  как-то
встретился - глаза отводит, не разговаривает. Припер его к стенке вчера,
спрашиваю: "Что происходит, над чем академик работает", а  он  отвечает:
"С академиком и разговаривай", хамить начал.
   - Да, противный парень... Недосмотрели мы, вот и подложили нам свинью
с этим Олегом. - Леонид сердито оттолкнулся от стола и встал. - Вот  по-
чему надо людей в компанию тщательно отбирать!
   - Я с самого начала против был. - На скулах у Бориса заиграли  желва-
ки. - Вот и расхлебываем теперь результат, у академика союзничек появил-
ся! Слава богу, что они оба слюнтяи, а то пришлось бы начинать настоящую
войну. Но я все равно не могу, само их присутствие здесь меня  раздража-
ет, как будто через стенку их чувствую. Сидят, анекдоты какие-то расска-
зывают, идиотские шуточки, прибаутки! А работа стоит, проект загублен на
корню. меня уже сотрудники спрашивают: "Борис, что происходит?"  У  меня
при одной мысли об этих паразитах кулаки начинают чесаться!
   - Ничего, ребята, - Леонид потер руки,  -  надо  быть  спокойнее,  не
нервничать. Все пока развивается нормально. Ефим вчера уже  высказывался
про академика отрицательно, а это хороший знак.
   - А что он говорил? - на лице у Андрея появилось  любопытное  выраже-
ние, и он даже слегка наклонился вперед.
   - Ну, в общих чертах, что проект стоит на месте,  с  отверстиями  так
ничего и не решено, а академик книжки читает и писульки пишет.
   - Что еще он пишет? - с подозрением спросил Борис.
   - Да вроде бы какую-то научную статью готовит, Кулибин недобитый.
   - Он ничего не может изобрести, - Борис зло скривился,  -  занимается
очковтирательством, лженаукой за наш счет! Никогда  от  себя  такого  не
ожидал, дай волю прямо сейчас пошел бы и набил ему морду вместе с Олегом
и всеми его ученичками!
   - Боря, - Леонид покачал головой, - сейчас главное сдержаться.  Время
работает на нас, потерпи немного, и Ефим сам все поймет. Вот Эдик  наха-
мил разок и тю-тю, его песенка спета! А как Ефим его обхаживал, помните?
Ты только не сорвись, а то Ефим тебя в членовредительстве обвинит, и  ты
все испортишь. Понял?
   - Я все понял, - лицо Бориса покрылось красными пятнами, - но когда я
вижу рядом с собой такое, у меня нервы сдают. Я же, черт возьми, в  Аме-
рику приехал, а не в Россию! Я за жесткий капитализм, а Ефим нам устраи-
вает социалистическую богадельню, вроде Академии наук!
 
   Команда продолжала свое совещание. В эти самые минуты самолет,  несу-
щий Володю навстречу судьбе, уже поднялся в воздух и с каждым мгновением
неумолимо начал приближаться к огромному американскому  континенту  и  к
двухэтажному зданию компании Пусика.
   "Володя уже вылетел. - Академик посмотрел на часы. - Только бы с  ним
не промахнуться. Грише хотя бы есть куда деваться,  а  Володя  последнее
письмо совсем отчаяное написал. В Институте эти подлецы его вконец  зат-
равили, а работы другой нет, да и денег не осталось, ребенка кормить не-
чем. Он же неприспособленный, не от мира сего. Эх, поздно он родился,  в
неудачную эпоху. Как здорово было бы его вытащить сюда, Ефим  же  обещал
создать маленькую группку...".
   - Олег, замолвите перед Ефимом словечко за Володю, если он вам понра-
вится, конечно? - академик повернулся к Олегу.
   - Угрозами вы ничего не добьетесь... Впрочем, мне  кажется,  Ефим  не
очень-то прислушивается к окружающим. Кто знает, может быть, моя просьба
на него произведет совершенно противоположное впечатление.
   - Да бросьте вы, Ефим к вам неплохо относится. А что это у вас,  кол-
лега, вид такой озабоченный, да и синяки под глазами, как будто голова с
похмелья трещит?
   - Да вот, шаг за шагом разбираюсь в программах, которые когда-то  Бо-
рис написал. - Олег схватился руками за голову. - Это  какой-то  кошмар,
написано так неаккуратно, всюду ошибки, огрехи.  Как  будто  всадник  на
скаку шашкой рубал и с одной строчки на другую прыгал. Убейте  меня,  не
пойму, почему о нем здесь такое высокое мнение...
   - Да вы уж мне о Борисе лучше не напоминайте, - академик  нахмурился.
- Он мне ночью сниться начал в кошмарах. Сегодня  такое  приснилось,  до
сих пор на душе гадко. Иду я по коридору, и у меня в руках почему-то бу-
тылка хорошего армянского коньяка в бумажном пакетике, а  он  навстречу.
Представляете, перегородил дорогу, щурится так мерзко, под шпану работа-
ет, а мне, представьте себе, страшно стало. Ведь не знаешь, чего от шпа-
ны ждать, пырнет ножичком между ребрами и все.
   - Бутылку-то выпил? - Олег явно заинтересовался.
   - Слушайте дальше, руки расставил, смотрит так мерзко, своим холодным
взглядом и морду скалит. "Папаша, - говорит, - зачем тебе старому  хрену
коньяк, давай-ка я выпью его лучше за твое здоровье!" -  выхватывает  ее
из рук, откручивает пробку и в горло заливает. - "Хороший коньяк, -  го-
ворит, - У тебя, отец, сердце не пошаливает от такого?"  -  И  довольный
такой. А шпану играет, знаете, жутко даже, взгляд трезвый, подлый,  уни-
жающий тебя, словом чувствуется, что убийца, на самом деле ищет, как те-
бя побольнее ударить.
   - Значит все-таки выпил, - вздохнул Олег. - А вы бы ему указали,  что
на территории компании спать и распивать спиртные напитки запрещено.
   - А мне так обидно стало, знаете, дурацкий, конечно, сон, но в России
одно время трудно было хороший коньяк достать. Я стою и думаю: драться с
ним или бутылку вырывать из рук - значит унижаться. И тут проснулся, та-
кое гадкое ощущение осталось, как будто все на самом деле было.
   - Ну вы меня испугали, - Олег потряс головой. - Мне после таких расс-
казов, не дай бог, он тоже приснится.  А  какой  коньяк  армяне  делали,
здесь ничего п