ел, кто нашу бабушку зарезал! - неожиданно притворным
сладковатым тоном взревел Гриша. Он оторвался от своих линзочек, припод-
нялся с винтового табурета и, широко раздвинув свои  ручищи,  надвигался
на Бориса, как медведь, внезапно разбуженный в своей берлоге.
   Борис невольно отступил на шаг назад.
   - Это не укладывается ни в какие рамки цивилизованного поведения! - с
омерзением в голосе четко произнес Борис. На лице его  появился  кривой,
звериный оскал, и он как ошпаренный выскочил из комнаты.
   - Чего вы нюни распускаете, - Гриша снова сел на табурет. - Если этот
недоразвитый гитлерюгенд, проходящий болезненный процесс полового созре-
вания, еще раз сюда сунет нос, сразу зовите меня!
   - Ах, Гриша, - я вздохнул, - не забывайте, вы находитесь в  цивилизо-
ванной стране, не одобряющей мордобой и стоящей на страже своих  поддан-
ных, включая постоянных резидентов. Вас от Бориса, к сожалению, отличает
временный статус пребывания в этой райской зеленой долине и отсутствие в
кармане маленькой розовой пластиковой карточки, в просторечье  почему-то
называемой зеленой. Так что при всем моем уважении к вам, вы  с  Борисом
находитесь в разных весовых категориях.
   - Дерьмо, - Гриша сплюнул. - Ефим человек нормальный, я же вижу!  Да-
вайте-ка работать!
   Реакция Ефима последовала через несколько дней.
   - Мне надо с тобой поговорить. - Ефим пригласил меня в свой  кабинет.
- Этот Гриша, - Ефим покачал головой и сморщил нос. - Нет, он  здесь  не
вписывается, как слон в посудной  лавке.  Я  на  него  смотрю  и  думаю:
"Вот-вот что-то разобъет или сломает...". Леонид прав, нам биндюжники не
нужны. У нас работают люди  чистенькие,  интеллигентные,  а  этот  точно
грузчик с Привоза... А ты что думаешь?
   - Ефим, смотрите, какая из него энергия  бьет!  За  неделю  установку
собрал, сейчас все измеряет!
   - Да на хер мне его энергия! - Ефим пожал плечами. - Он сегодня уста-
новку соберет, а завтра все вокруг разнесет в дребезги. Я с этими дырка-
ми целый год людей в форме поддерживал, ты что думаешь, они мне  так  уж
важны? Это я от бессилия кричу, это мой плач! А он, этот бандит, собрал-
ся все измерять. С академиком проще было, он все  рассчитал,  пойди  там
разберись, что к чему! Нет, я Грише заплачу за эти дни, а там пусть уез-
жает. Бориса обидел, человек может быть понял, что неправ, пришел  помо-
гать, а он встал и его животом из комнаты выпер. Какую-то бабушку  заре-
зал, сумашедший! Точно, я его боюсь, ты заметил, что рядом с ним  стоять
даже как-то неуютно? А вдруг он завтра придет с ножом и кого-нибудь пыр-
нет? Ты видел его ручищи? - Ефим передернулся. -  Хоть  бы  бороду  свою
сбрил, грудь у него, как у гориллы, волосатая. Нет, вот если бы  он  был
поменьше и поделикатнее, тогда другое дело.
   - Но в научной группе...
   - Листен, листен. Вы все тут живете за счет моего производства,  и  я
решаю, что хорошо для  дела,  а  что  плохо.  Я  тебе  точно  говорю,  я
чувствую, что этому медведю здесь делать нечего.
   "Началось", - с тоской подумал я. Мне стало грустно, тем  более,  что
академик судорожно готовился к демонстрации установки, собранной  в  ре-
кордно короткий срок, и был уверен, что  все  развивается  прекрасно.  -
"Вот тебе и дырки, и Гриша, приехали!"
   Я спустился в лабораторию. Академик  с  Гришей  снимали  показания  с
только что запущенной в работу системы.
   - Олег, - ревел Гриша, - давай, не зевай. Сколько получилось?
   - Двадцать три процента. - Олег кричал из угла комнаты.
   - Смещай в сторону. Готово? Сколько?
   - Семнадцать процентов.
   - Все, старик! - Гриша вытер пот со лба - Никогда не делал такую глу-
пую работу. Все по твоим кривулькам тютелька в тютельку, да и  так  было
все понятно! Можно звать Ефима и демонстрировать результат, пущай  свер-
лит свои дырки, где хочет.
   Мне было жалко нарушать иддилию и радость первых полученных результа-
тов, но предупредить ученых мужей было необходимо. Я вкратце описал свои
впечатления от разговора с Ефимом.
   - Чего-то у вас в компании все шизанутые. - Гриша как-то сразу сник и
расстроился. - На хрена мы тогда все собирали?
   - Объяснить поведение Ефима очень трудно, - я с трудом пытался  найти
рациональное зерно в происходящем. - Сегодня он говорит одно,  а  завтра
может изменить свое мнение.
   - Мне тоже так кажется, - академик пожал плечами. - Зря вы,  старина,
так это все переживаете, у меня с Ефимом особые отношения, я  не  думаю,
что, увидев такие результаты, он сможет Грише отказать.  Ведь  Олега  он
вызвал в Америку, просто поверив вам на слово, правильно? А Гриша за де-
сять дней собрал такую махину, решил Пусику все проблемы!
   - Я не знаю, Гриша, ему западают в  голову  детали  туалета,  манеры.
Оденьте перед разговором хорошие брюки, рубашку с галстуком, может  быть
это поможет.
   - Да идите вы все! - Гриша скривился. - В Израиль приехал, все  учат,
что по субботам в автобусах нельзя ездить,  как  жить  и  какую  колбасу
есть. В Америку приехал, опять двадцать пять: галстук напяливай, что  за
жизнь такая! Хоть обратно в Москву возвращайся и начинай торговать  вод-
кой... Мужики, работа  сделана,  у  меня  предложение,  давайте  сегодня
возьмем на грудь хорошенько! Купим огурчиков, колбаски, а?
   - Хорошая идея, поехали ребята ко мне, - академик посмотрел на  часы.
Время уже все равно позднее, восемь часов. Утро вечера  мудренее.  Олег,
выключай лазер!
   Академик жил в маленькой однокомнатной квартире в  центре  Литтл-Три.
Стены комнатки были завешаны многочисленными бумажками, оттисками статей
и письмами из разных университетов. На полу лежал матрац, а столом  слу-
жила большая картонная коробка из-под телевизора.
   - Добро пожаловать к старому одинокому холостяку! - Мы достали из па-
кетов свертки, открыли банку с огурцами, и импровизированный стол  начал
напоминать давно забытые сценки из быта социалистической Москвы.
   - Эх, мужики, - давайте за нормальных людей. - Гриша разлил водку  по
бумажным стаканчикам. - Что за жизнь у вас  в  Америке,  даже  чокнуться
по-человечески нельзя.
   Мы выпили.
   - Нет, вы мне объясните, - Гриша своей огромной  ручищей  выковыривал
из банки огурец, - что здесь за странный народ собрался? Мать вашу  так,
вокруг такой простор, всего до хрена, живи и работай вволю, так нет,  из
них говно так и прет! И ведь люди-то образованные, я понимаю, в Москве у
меня стычки были, я из-за этого и уехал,  у  нас  председатель  профкома
сволочью редкой был. Ну, так тот хотя бы мудак полный,  с  трудом  фразы
мог составлять, партийный лидер. А эти?
   - А я вам, Гришенька, могу, кажется, объяснить кое-что - академик вы-
тер губы салфеткой. - Тот профкомовец к партийной кормушке  тянулся,  он
уродился таким бездарным. А эти, они с талантом выродились, с хваткой, с
памятью. В ином обществе они бы свой талант на другое употребили,  стали
бы политическими деятелями или банкирами, основали бы свои корпорации на
худой конец. А в России в партийные верхушки их не  пущали:  происхожде-
ние, да и морды больно культурные. За бизнес просто сажали сразу. Вот  и
оставалось им употреблять способности по технической  части.  Да  только
вот образование они получили, транзисторы  с  конденсаторами  припаивать
умеют, руководить тоже, а культура мимо прошла. Вы что  думаете,  зря  в
Америке бизнесмены или адвокаты до опупения историю и литературу  изуча-
ют? Да человек, руководящий другими людьми, имеющий власть, должен  этот
барьер обязательно преодолеть! Посади Бориса сейчас литературу  изучать,
его же от классиков трясти начнет: "Нюни гуманистические",  а  остальных
он на свой лад перекроит и по-своему интерпретирует. А учился  бы  он  в
местном университете, ему бы сразу за  такие  сентенции  "Неудовлетвори-
тельно" и гуляй, Вася. У таких людей на  настоящее  искусство  аллергия,
это вещи несовместимые. И ученым такой человек, я имею  ввиду  настоящим
ученым, быть не сможет. Он просто в начале своего пути оттуда  отсеется.
Ученый должен уважать мироздание, испытывать ужас и счастье от соприкос-
новения с законами природы. А тот же Борис, это же порождение сталинско-
го века, он же утилизатор, ему природу надо переделать под себя, изнаси-
ловать!
   - Нет, старик, брось ты! - Гриша сморщился. - Это тебе водка в голову
с непривычки ударила. Теория красивая, но неправильная. Тоже мне, выпер-
ли из университетов...Этот твой Борис прекрасно бы приспособился: Джордж
Вашингтон, Бенджамен Франклин, гуманистическая тенеденция в американском
искусстве... Ты вспомни Гитлера, он очень даже  музыку  любил.  Вагнера,
например. И в концлагере каком-то был театр из заключенных,  я  про  это
читал. Они пьесы ставили, офицеры им аплодировали, глаза платочками ути-
рали, а на следующий день актеров с их дитями в газовые камеры, кожу  на
лампы, волосы на подушки и никаких сентиментов! А  все  эти  Нобелевские
лауреаты  в  Германии,  прекрасно  работавшие  с  Гитлером  и  травившие
Эйнштейна и еврейскую науку? Нет, мужики, просто не тот век на дворе по-
шел. Культура вообще закончилась с Первой мировой войной и с Великой Ок-
тябрьской революцией.
   - Ну, подсек на корню! - Академик потянулся к бутылке и разлил  водку
по стаканам. - Давайте все-таки выпьем за культуру и науку  в  настоящем
понимании этого слова. Все-таки мне хочется верить, что нормальных людей
на нашем шарике больше.
   - А с этими вашими Борисами история, на мой взгляд, простая. -  Гриша
залпом выпил. - Просто уродились на свет талантливые мерзавцы, до  поры,
до времени говно из них не вылезало, условий не было, а попали  в  пита-
тельную среду, оно в них разбухло и  поперло  из  всех  щелей.  Дело  не
столько в них, хотя таких еще и поискать надо, дело в подпитке. В  пита-
тельном бульоне, в котором они плавают и в который срут!
   - Гриша, но Ефим не такой, поверь мне, он стольким людям хорошее сде-
лал. Я же его вижу, он может быть раздражен, кричать, но душа у него хо-
рошая. Он немного болен, может быть, нервы сорваны.
   - Я вашего Ефима не знаю, - Гриша нахмурился. - Может, он и не нароч-
но всю эту гниль вокруг себя развел. Но факт остается фактом, а факты  -
вещь упрямая. Мы же с тобой физики, черт возьми!
   Слова, сказанные Гришей врезались мне в память. Я рассматривал их  то
с одного угла, то с другого, поворачивал, крутил, но не мог не признать,
что они безжалостно высекали из бесформенной скалы скрытую глубоко внут-
ри суть.
   На следующее утро проспавшиеся и заметно посвежевшие Гриша с академи-
ком демонстрировали установку делегации, состоявшей из Ефима и  триумви-
рата: Леонида, Бориса и Андрея. Я отметил, что Гриша внял моим советам и
напялил белоснежную рубашку с длинным галстуком.
   - Берем образец, - Гриша захватывал подставку своей ладонью,  напоми-
навшей ковш эскаватора, - включаем систему. Позиционирование производит-
ся автоматически. Олег, готово? Вот, результаты выводятся и  рассчитыва-
ются вот здесь. Так что все в полном соответствии с теоретическими  рас-
четами, только у краев имеются небольшие расхождения в один-два  процен-
та.
   - Один процент это уже недопустимо много! - решительно и жестко отпа-
рировал Борис. - Кроме того, ваша подставка не  полностью  соответствует
тем условиям, которые будут реально иметь место в условиях производства.
   - Подумайте, что вы говорите, - академик раскрыл рот от удивления.  -
Никакой разницы не будет, посмотрите сами!
   - Это как раз то, против чего я принципиально выступаю, - поджал губы
Борис. - Это и есть лженаука!
   Ефим покачивал головой и пока ничего не говорил.
   - Хорошо, - Гриша с иронией посмотрел на  Бориса.  -  Закрепим  стенд
точно как в машине. Вернее, сделаем машину частью измерительной установ-
ки. Это вас удовлетворит? К сожалению, мне уезжать надо через  день,  не
знаю, успею ли. Ефим, продлите мне командировку на пару дней?
   - Нет, слушай, не надо. - Ефим пощупал металлическое крепление. - Хо-
рошую работу сделали, молодцы. А с креплением мы сами попозже  разберем-
ся, спешки никакой нет, поверьте мне. Уезжай спокойно, я  тебе  заплачу,
билеты компенсирую. Молодец, я доволен тобой. А там решим, что будем де-
лать, может быть, пригласим тебя к нам в компанию, оформим визу...
   Борис зло заскрипел зубами.
   - Спасибо, Ефим, - Гриша был доволен.
   - Вот видите, а вы на нас панику нагнали, - радостно сказал мне  ака-
демик после ухода начальственной делегации. - Я же знал, что Ефим просто
так болтает, все будет нормально, я в этом убежден!
 
   Гриша уезжал вечером. Его громадная фигура в потертых джинсах помаха-
ла мне рукой и с трудом влезла в  маленькую  "Тойоту".  Рессоры  жалобно
скрипнули.
   - Присматривайте тут за академиком, - грустно сказал Гриша. -  Сердце
у него побаливает. А в Москве ему делать сейчас совсем нечего. Чего-то у
меня такое чувство поганое осталось, думаю, ты был прав, не позовет меня
Ефим. Ну да хрен с ним, подамся в Канаду, туда сейчас из  Израиля  берут
людей. Хорошо мы вместе тогда водки выпили.
   Мне стало грустно, потому что я неожиданно вспомнил о том, что  Борис
был выше меня на полголовы, а Олега и академика  превосходил  ростом  на
целую голову.
 
 
   Глава 22. Практическая Теория
 
 
   - Дядя Ефим, я все понимаю, вы только не волнуйтесь. -  Эдик,  слегка
наклонив голову, привстал со стула. - Посмотрите, я за эту неделю четыре
машины починил. И неисправности-то все простые, я раньше  думал:  "Эдик,
ты никогда не сможешь заниматься физическим трудом" , а на самом деле  в
этом нет ничего страшного. Почти так же, как автомобиль водить - вначале
боишься, машина на дороге болтается, а потом привыкаешь и даже начинаешь
лихачить, других обгонять.
   - Листен, Листен, Листен! - Ефим стоял в белоснежной рубашке и с  от-
сутствующим видом теребил в руках провод. - При чем  тут  лихачество?  В
меня в прошлом году один такой лихой врезался, крыло у мерседеса  помял!
Ты это брось, мне брак в работе не нужен!
   - Да нет, что вы дядя Ефим, это я в переносном смысле.
   - В переносном? Да, - Ефим посмотрел по сторонам, -  верно  говоришь.
Надо бы и нам что-нибудь тоже перенести. Засиделись люди, верно? Ты пос-
мотри, вот ты здесь всего пару недель, а уже надоели эти стены, коробки.
Правильно я говорю? Вот сидят люди в своих  закутках,  столы  постепенно
обрастают бумагами, на стены повесили фотографии с женами,  тещами...  -
Ефим передернулся. - И вот видят перед собой одни и те  же  стены,  тела
тяжелеют, мозги сном обволакивает, работать уже не хочется, нет настрое-
ния. Да, молодец, хорошую мне идею подал: надо всем переезжать.  Леонид!
Леонид!
   - Да, Ефим. - Леонид с готовностью выскочил из своего кабинета.
   - Вот Эдик молодец, дельное предложение подает. Говорит, надо  перед-
винуть всех, чтобы люди не засиживались. Верно, да? Вот ты, что сидишь в
своем кабинете, стены графиками проектов обклеил?
   - Ефим, я на них отмечаю, что сделано, что осталось...
   - Не хера отмечать! Листен, Листен, ты что охренел что-ли? Такие вещи
надо в голове держать, ты это брось!
   - Ефим, я планы составил...
   - Листен! Прекрати это! Все сорви со стены и переезжай. Ты  согласен,
что всем надо переехать?
   - Да, в общем-то это не помешает...
   - Значит организуй людей. Первый этаж переедет пусть сюда, в эту ком-
нату. А производство переведи в комнату напротив, через коридор.
   - Ефим, но там же места мало...
   - Ничего, потеснятся немного. Ты посмотри, зачем нам столько  столов?
Все коробки эти собираете, собираете, а на  кой  черт?  Сократим  произ-
водство на пятьдесят процентов.
   - Ефим, может повременим, у нас сейчас такая  очередь  из  заказчиков
скопилась, мы все планы срываем...
   - А в этом ты виноват! Надо постараться, ухитриться, да что ты в кон-
це концов за чушь несешь? Все эти поставки можно в одной маленькой  ком-
нате собирать. В этом и проблема,  что  люди  теряются,  в  этих  прост-
ранствах все пропадает из виду. Значит, инженеров переведем  в  соседнюю
комнату. Сборщиков передвинем в отдел для программистов.
   - Хорошо, Ефим. - Леонид с подобострастным видом делал заметки.  -  А
программистов куда?
   - А программисты нам вообще не нужны. - Ефим лениво выпустил  из  рук
проводок и зевнул. - Я ума не приложу, что они все там делают?  Ты  зна-
ешь, чем они занимаются?
   - В общих чертах, - Леонид был явно дезориентирован.
   - Дядя Ефим, - вступил в разговор Эдик, - давайте я пойду к ним рабо-
тать в отдел и сразу во всем разберусь. Я  пока  здесь  машины  собирал,
придумал способ улучшить измерения. Давайте, я напишу патент, я уже пер-
вые три страницы набросал...
   - Это что еще за патент? - Леонид насторожился  и  зло  посмотрел  на
Эдика. - Кто разрешил самовольничать?
   - Мне такая идея пришла хорошая, - Эдик с милой улыбкой посмотрел  на
Леонида, - я уже давно ее хотел вам рассказать. Дело в  том,  что  когда
напряжение питания пропадает...
   - Ерунда, - жестко отрезал Леонид, - вместо того, чтобы писать  ерун-
ду, лучше бы побольше машин починил.
   - Да, правильно. - Ефим снова зевнул. - Никаких патентов без  Леонида
писать не будешь. Ты у нас научишься электронике вначале. Вот ты  чинишь
платы, а ты знаешь, как по ним  ток  течет?  Ни  хрена  не  знаешь,  как
обезъяна работаешь. Ну зачем мне тебя к программистам посылать, если  ты
в компьютерах дока? Леонид, это кстати тоже к тебе отношение имеет. Нау-
чи Эдика, пусть он книги почитает, пусть  теорию  генератора  придумает.
Там есть теория, я когда-то какой-то учебник про это видел.
   - Хорошо, Ефим, - Леонид воспользовался удачной переменой темы разго-
вора и снова вопрошающе посмотрел на Ефима, - так куда переселяем  прог-
раммистов?
   - Да хотя бы на склад.
   - Ефим, решение конечно неплохое, но если мы  разорим  сейчас  склад,
производство встанет на месяц.
   - Ну, не надо их на склад, раз так. - Ефим впал в миролюбивое настро-
ение. - Пусть переезжают в отдел снабжения. Неважно, в общем вы сами все
решайте, но главное подними людей, организуй. Ты понимаешь, о чем я  го-
ворю? Ну да, мы потеряем на переезде день, может быть два, но как  наст-
роение изменится! Новое место, новые стены, все вс„ разложат по местам и
вгрызутся в работу, да-да, - Ефим сложил руки в кулаки и  повернул  одну
руку относительно другой, - вот так вот вгрызутся, я  прямо  это  нутром
чувствую!
   - Будет сделано, Ефим. - Леонид засунул блокнот в карман брюк.
   - Дядя Ефим, - тоненьким голоском позвал Эдик. - Так мне  пока  оста-
ваться на производстве?
   - Да, - Ефим махнул рукой, - не отвлекай меня. Слушай, у меня  только
о тебе голова должна болеть что ли? Ты смотри, что  делается,  дырки  не
просверлены, этот твой друг, академик со своим  жлобом  какую-то  машину
собрал, измеряют хер знает что! Я ничего не понимаю, производство стоит,
люди переезжают, вся компания вверх дном! От этого же с ума сойти можно!
- Ефим всплеснул руками.
   - Нет, нет, дядя Ефим, я только спрашиваю.
   - Листен, Листен, ничего "только" не бывает. Я это знаю, ты это  зна-
ешь, так зачем мне голову морочить? Я же сказал, Леонид из тебя инженера
будет делать, а в свободное время сделай мне теорию генератора. Все пос-
читай, какие конденсаторы должны быть, какие сопротивления.
   - Вам привет от папы, я с ним вчера разговаривал по телефону!
   - Да, передай ему привет, скажи, что все будет в порядке. - Ефим  по-
жал плечами и вышел из комнаты.
   - Спасибо, дядя Ефим! - Эдик был растроган.
   - Ну что же, - Леонид достал из кармана блокнот. - Снабжение в комна-
ту для программистов, программистов в снабжение, производство к  инжене-
рам. - забормотал он. - А с тобой, - он изучающе посмотрел на  Эдика,  -
мы разберемся. Бери книги, учи основы схемотехники, это  тебе  не  Кемб-
ридж. Сегодня вечером буду тебя экзаменовать по первым  трем  главам.  -
Леонид подошел к телефону. - Борис, Андрей, в сборочный цех! Срочно!
   Через полчаса вся компания Пусика поднялась с места, как  разворошен-
ное