- Мы всегда на одной цепи.
     - Тогда дай мне сказать.
     Крон кивнул.
     Несколько человек собрались вокруг нашего стола.
     - Вы все люди Тарны, но те, с кем вы сражаетесь, тоже люди Тарны.
     Один из них сказал:
     - У меня брат охранник.
     - Это очень печально, но иначе нельзя, - сказал Крон.
     - Можно сделать по-другому. Солдаты клялись в верности татрикс, но та, за которую они сражаются сейчас - это предательница. Настоящая татрикс, Лара, находится здесь.
     Крон взглянул на девушку, которая, не слыша нашего разговора, наливала кал-да в кружки простых людей.
     - Пока она жива, - сказал Крон, - революция в опасности.
     - Это не так.
     - Она должна умереть.
     - Нет. Она познала кнут и цепи.
     Среди людей послышался шепот и удивленные возгласы.
     - Солдаты Тарны покинут предательницу и перейдут на сторону настоящей...
     - Пока она жива, - начал Крон, глядя на девушку в другом конце зала.
     - Она должна взойти на трон, - настаивал я, - она принесет новый день в Тарну, поможет объединить повстанцев с солдатами и прекратить кровопролитие. Эта девушка на себе познала, как жестока жизнь в Тарне. Взгляните на нее!
     И люди смотрели на Лару, которая спокойно разливала вино кал-да, помогая служанкам.
     - Она будет хорошо править, - сказал я.
     - Мы сражаемся против нее, - ответил Крон.
     - Нет, вы сражаетесь против жестоких законов Тарны, сражаетесь за чувство собственного достоинства, а не с этой девушкой.
     - Мы сражаемся с золотой маской, - крикнул Крон, ударив огромным кулаком по столу.
     Это привлекло внимание всей комнаты. Глаза всех людей обратились к нам. Лара грациозно поставила поднос кал-да, подошла и встала перед Корном.
     - Я не ношу больше золотую маску, - сказала она.
     И Корн посмотрел на прекрасную девушку, стоявшую перед ним с такой грацией и достоинством. В ней не было ни капли надменности, жестокости или страха.
     - Моя татрикс, - прошептал он.
     Мы шли через город. Улицы бурлили, как серые реки, заполненные повстанцами, вооруженными чем попало. И грозный гул этой реки доносился до дворца татрикс. Это была медленная грозная неумолимая песня. Это была песня крестьян, гимн земле, дающей жизнь планете, и гимн революции, дающей жизнь всем обездоленным людям Тарны.
     Во главе этой странной процессии шли пятеро - Крон, вождь повстанцев; Андреас, поэт; я, воин города, опустошенного и проклятого Царствующими Жрецами, и девушка с золотыми волосами, которая больше не носила золотую маску, которая познала любовь и кнут - бесстрашная и великолепная Лара, истинная татрикс Тарны.
     Защитникам дворца Дорны, который был ее последним оплотом, было ясно, что все решится сегодня с помощью меча. Повстанцы отказались от тактики засад, собрали все силы в кулак и теперь идут на последний штурм дворца.
     Широкая извилистая улица вела нас к дворцу. Она постепенно сужалась, а стены по ее бокам становились все выше и выше. Повстанцы с песней шли вперед. Сквозь кожу сандалий ощущались булыжники мостовой.
     Мы еще не достигли дворца, когда увидели перед собой двойной вал, перегораживающий улицу. Второй вал баррикады был выше первого, так что с него можно было обстреливать штурмующих первый вал. Длина баррикады было около 50 футов.
     Я приказал всем остановиться, а сам, прикрывшись щитом и держа наготове копье, приблизился к валу.
     На крыше дворца, который виднелся вдали, я увидел голову тарна и услышал его крик. Тарны были малоэффективны в уличных боях. Многие повстанцы были вооружены луками и арбалетами, так что птица не могла подлететь достаточно близко, чтобы пустить в ход свои страшные когти.
     А обстреливать с воздуха толпу было бесполезно, так как люди, увидев в небе тарна, мгновенно рассыпались по проходным дворам и появлялись на улице совсем в другом месте. Конечно, отряды повстанцев могли бы перемещаться по улицам, сомкнув ряды и прикрывая голову щитами, подобно римским легионам, но для этого требовалась железная дисциплина, которой у повстанцев не было, да и не могло быть.
     Подойдя к валу на расстояние сотни ярдов, я опустил на землю щит и копье, что означало предложение начать переговоры.
     На валу показался высокий человек и сделал то же самое.
     Хотя на нем был голубой шлем, я сразу узнал Торна.
     Я подошел ближе к валу.
     Этот путь, казалось, длился целую вечность.
     Шаг за шагом приближался я к баррикаде, внимательно следя за ее защитниками, чтобы не попасть в ловушку. Если там командует Дорна Гордая, а не Торн, который был членом касты Воинов, то я был уверен, что чей-то арбалет уже нацелен на меня.
     И, наконец, когда я, целый и невредимый дошел до первого вала, то понял, что хотя Дорна Гордая правит Тарной и сидит на золотом троне, здесь руководит Торн.
     - Тал, воин, - сказал Торн, снимая шлем.
     - Тал.
     Торн как-то изменился со времени нашей встречи. Глаза его стали веселее и чище, располневшая фигура подобралась и на ней рельефно выделялись мышцы, красноватые прожилки на желтом лице почти исчезли. Война явно пошла ему на пользу. Слегка раскосые глаза смотрели на меня.
     - Жаль, что я не убил тебя на Колонне Обмена, - тихо сказал Торн.
     Я заговорил громко, чтобы меня могли слышать воины за валом.
     - Я пришел по поручению Лары, истинной татрикс Тарны. Сложите оружие. Пусть не льется понапрасну кровь людей города. Я прошу это от имени Лары и от имени города Тарны. Вы клялись в верности Ларе, а не Дорне Гордой!
     Я почувствовал замешательство людей за валом.
     Торн тоже заговорил громко, чтобы было слышно всем.
     - Лара мертва. Дорна - татрикс Тарны!
     - Я жива! - послышался голос за мной.
     Я обернулся и с изумлением увидел Лару, которая стояла позади меня. Если ее убьют, то все мои надежды на окончание кровопролития рухнут. Начнется жестокая гражданская война.
     Торн посмотрел на девушку и я был восхищен его самообладанием. Ведь под этим внешне спокойным лицом скрывалась буря страстей. Он никак не ожидал увидеть Лару в рядах повстанцев.
     - Это не Лара, - холодно сказал он.
     - Я - Лара.
     - Татрикс Тарны носит золотую маску, - презрительно фыркнул Торн.
     - Татрикс Тарны, - гордо ответила Лара, - больше никогда не оденет золотую маску.
     - Где ты взял эту потаскушку, обменщик?
     - Я купил ее у работорговца, - ответил я.
     Торн рассмеялся.
     - У того самого, которому ты продал татрикс, - добавил я.
     Торн больше не смеялся.
     Я крикнул солдатам:
     - Я вернул эту девушку - вашу татрикс - на Колонну Обмена и передал ее в руки капитана Торна и Дорны Гордой. И там меня предательски схватили и бросили в шахты Тарны. А Лару они продали работорговцу Тарго за пятьдесят серебряных монет.
     - Это ложь! - крикнул Торн.
     Я услышал, как кто-то крикнул:
     - Дорна Гордая носит ожерелье из серебряных монет!
     - Дорна Гордая получила это серебро за то, что заковала вашу татрикс в рабские цепи! - крикнул я.
     - Он лжет! - крикнул Торн.
     - Вы сами слышали как он пожалел, что не убил меня на Колонне Обмена! Вы знаете, что я похитил татрикс из Дома Развлечений, так зачем же мне было подниматься на Колонну Обмена, если я не хотел бы вернуть татрикс ее народу?
     Из-за баррикады послышался голос:
     - Почему ты не взял на Колонну побольше солдат, капитан Торн?
     Торн злобно оглянулся.
     Я ответил за него:
     - Разве непонятно? Он хотел, чтобы все осталось в тайне и Дорна заняла трон.
     На валу появился еще один человек. Когда он снял шлем, то я сразу же узнал того самого юного воина, который лежал раненый на стене.
     - Я знаю этого воина, - крикнул он, указывая на меня.
     - Это уловка, чтобы сбить вас с толку! - крикнул Торн. - Назад, на место!
     На гребень вылезли и другие воины, чтобы самим посмотреть на меня.
     - Назад! - кричал Торн.
     - Воины! - крикнул я, - вы клялись служить городу, его стенам, его татрикс! Так и служите ей!
     - Я буду служить настоящей татрикс, - крикнул юный воин.
     Он спрыгнул с баррикады и положил свой меч у ее ног.
     - Возьми свой меч, воин, - сказала она, - возьми и служи Ларе - настоящей татрикс Тарны.
     - Я буду служить, - сказал он. - Я беру свой меч и буду служить Ларе, татрикс Тарны.
     Он поднялся и отсалютовал девушке.
     - Виват, татрикс, - крикнул он.
     - Почему ты уверен, что это она? - спросил кто-то.
     Торн молчал, ибо как он мог утверждать, что это Лара, если предполагалось, что он никогда не видел ее лица, скрытого под золотой маской.
     - Это я! - крикнула Лара. - Есть ли здесь кто-нибудь, кто присутствовал в комнате Совета, слышал мой голос и мог бы теперь опознать его?
     - Это Лара! - крикнул один из воинов и снял шлем, - я узнаю ее!
     - Я тоже узнала тебя, - сказала она. - Ты - охранник Северных ворот и чемпион Тарны по метанию копья.
     Еще один воин снял шлем.
     - А ты - Тан, - сказала она, - тарнсмен, раненный на войне с Тентисом за год до того, как я взошла на трон.
     Еще один воин вышел вперед и обнажил голову.
     - Тебя я не знаю.
     - Меня ты и не можешь знать. Я наемник, поступивший на службу во время восстания.
     - Это Лара! - крикнул один из воинов, затем спрыгнул с баррикады и бросил свой меч к ее ногам.
     Она подняла и вернула солдату его оружие.
     Баррикада начала разваливаться прямо на глазах. Торн незаметно исчез со стены.
     Повстанцы медленно приближались к валу. Вскоре они опустили оружие и с песней пошли ко дворцу.
     Солдаты с радостью присоединились к ним. Они жали повстанцам руки, хлопали их по плечам и по спинам. Между ними воцарилось полное согласие. Из смертельных врагов все превратились в лучших друзей.
     Я шел рядом с Ларой. За нами шел молодой воин, другие защитники баррикады, Крон, Андреас, Линна, повстанцы.
     Андреас подал мне копье и щит, которые я бросил во время переговоров. Мы подошли к маленькой железной двери, которая служила входом во дворец.
     Я попросил факел.
     Дверь была заперта, но я ударом ноги вышиб ее, защитившись при этом на всякий случай щитом.
     За дверью было темно и тихо. Повстанец вложил факел в мою руку. Я сунул его в дверь.
     Пол казался сплошным, но я знал, что где-то здесь западня.
     С баррикады принесли длинную доску, я и положил ее поперек комнаты. Затем осторожно пошел по доске. Ловушка не сработала, и я оказался у входа в темный туннель.
     Ждите меня здесь, - приказал я, и, не слушая протестов, отправился в путешествие по лабиринту дворцовых коридоров. Моя память вела меня безошибочно из коридора в коридор, из холла в холл - я стремился к комнате Совета.
     По дороге я не встретил ни души.
     Зловещие мрак и тишина, казалось, таили в себе смертельную опасность. Я не слышал ничего, кроме своих собственных шагов.
     Дворец казался покинутым.
     Наконец, я пришел к комнате Совета - комнате Золотой Маски. Тяжелые двери медленно открылись под нажимом моего плеча.
     Комната была освещена горевшими на стенах факелами. Над золотым троном тускло поблескивала золотая маска, сделанная в виде прекрасного, но холодного женского лица. В ее полированной поверхности зловеще отблескивали огни факелов.
     На троне сидела женщина в золотой маске и мантии татрикс Тарны, на шее ее было ожерелье из серебряных монет. На ступенях перед троном стоял воин в полном вооружении, державший в руках голубой шлем Тарны.
     Неторопливым движением Торн одел шлем. Затем обнажил меч, поправил щит и снял с левого плеча длинное копье с широким наконечником.
     - Я ждал тебя, воин, - сказал он.

25. КРЫША ДВОРЦА

     Военные кличи Тарны и Ко-Ро-Ба слились в один, когда я и Торн бросились навстречу друг другу.
     Оба одновременно мы метнули копья, которые мелькнули в воздухе, как две встречные молнии. Оба мы подставили свои щиты, слегка наклонив их, чтобы удар копья не был прямым. Оба мы метнули удачно, и копье Торна вызвало громовой звук, ударившись о мой щит.
     Бронзовый наконечник копья пробил щит, все семь слоев кожи боска, и теперь щит был уже бесполезен. Я мгновенно выхватил меч и обрубил ремни, которыми он крепился к руке.
     В тот же момент и щит Торна со звоном покатился по полу. Мое копье тоже пробило его и прошло чуть выше левого плеча.
     Мы бросились друг на друга, как дикие ларлы, и наши мечи со звоном скрестились. Чистая, прозрачная, звенящая музыка боя сопровождалась лишь сверканием снопов искр.
     Женщина в золотой мантии, сидящая на золотом троне, казалось, бесстрастно смотрела, как перед ней сражаются два воина: один - в голубом шлеме Тарны, другой - в алой тунике касты Воинов Гора.
     В полированной поверхности золотой маски отражались наши движения.
     По стенам комнаты метались две огромные бесформенные тени.
     И затем на полированной поверхности маски осталось только одно отражение, а на стене - одна уродливая тень.
     Торн лежал у моих ног.
     Я выбил ногой меч из его руки и перевернул его тело. Грудь воина судорожно вздымалась под окровавленной туникой, рот жадно хватал воздух, голова бессильно лежала на каменном полу.
     - Ты хорошо дрался, - сказал я.
     - Я победил, - прошептал он еле слышно. Гримаса боли исказила его лицо.
     Я не понимал, что он имеет в виду.
     Я отошел от Торна и посмотрел на женщину, сидящую на троне.
     Она медленно, шаг за шагом, спустилась с возвышения, к моему полному удивлению, бросилась перед Торном на колени и опустила голову на его окровавленную грудь.
     Я вытер меч о тунику и вложил его в ножны.
     - Мне очень жаль, - сказал я.
     Женщина, казалось, не слышала меня.
     Я отошел назад, оставив ее наедине со своим горем. Я слышал звуки шагов в коридоре. Это были солдаты и повстанцы. Стены дворца уже дрожали от их победной песни.
     Девушка подняла голову в золотой маске и взглянула на меня.
     Я не ожидал, что такая женщина, как Дорна, может испытывать любовь к мужчине.
     И впервые за все это время я услышал голос из-под золотой маски:
     - Торн победил тебя, - сказала она.
     - Не думаю, - сказал я. - А ты, Дорна Гордая, теперь моя пленница.
     Раздался безжалостный смех, руки девушки в золотых перчатках сняли золотую маску и я, увидев лицо девушки, оцепенел.
     На коленях перед Торном стояла не Дорна Гордая, а Вера из Ко-Ро-Ба, которая была его рабыней.
     - Ты видишь, - сказала она, - что мой господин победил тебя, но не мечом, а хитростью. Он выиграл у тебя время, и теперь Дорна Гордая уже далеко.
     - Почему ты это сделала? - крикнул я.
     Она улыбнулась.
     - Торн был очень добр ко мне.
     - Теперь ты свободна.
     Ее голова снова упала на грудь воина и все тело затряслось от рыданий.
     В этот момент в комнату ворвались солдаты вместе с повстанцами во главе с Ларой и Кроном.
     Я сказал, указывая на девушку:
     - Не трогайте ее! Это не Дорна, а Вера, рабыня Торна.
     - Где Дорна? - спросил Крон.
     - Сбежала, - угрюмо ответил я.
     Лара посмотрела на меня.
     - Но дворец окружен, - заметила она.
     - Крыша! - вдруг крикнул я, вспомнив о тарне. - Быстрее туда!
     Лара бежала впереди, а мы за ней. Она показывала дорогу на крышу, уверенно ведя нас по темным коридорам. Наконец мы добрались до спиральной лестницы.
     - Сюда! - крикнула она.
     Я оттолкнул ее назад и бросился вверх по темным ступеням. Вскоре я был уже у двери и одним ударом вышиб ее. Голубой прямоугольник неба ослепил меня.
     Я почувствовал запах огромных крылатых хищников.
     Я выскочил на крышу, невольно зажмурив глаза от яркого света.
     На крыше было три человека - два охранника и надсмотрщик, который мучил меня в подземной тюрьме дворца. Он держал на ремне огромного белого урта, с которым мне уже доводилось встречаться.
     Охранники прилаживали корзину к сбруе большого коричневого тарна. Поводья птицы были прикреплены к корзине. В ней сидела женщина, в которой я сразу узнал Дорну Гордую, хотя она была одета в простые серебряные маску и мантию.
     - Стой! - крикнул я, бросаясь вперед.
     - Убей! - крикнул надсмотрщик, показывая на меня кнутом и спуская с поводка урта, который сразу бросился ко мне.
     Это чудовище, похожее на гигантскую крысу, было быстрее молнии. Двумя огромными прыжками урт пересек крышу и бросился на меня прежде, чем я успел среагировать.
     Я успел только защитить мечом свое горло от его пасти. Дикий вой был слышен, наверное, далеко за стенами Тарны. Он рванулся, и лезвие выскочило у меня из рук. Я обхватил руками его шею и сдавил ее, прижимаясь лицом к грязному белому меху. Меч вывалился у него из пасти и со звоном упал на пол крыши. Я сжимал его горло, стараясь отвести подальше от себя эти страшные челюсти, усеянные тремя рядами острых пилообразных зубов, которые стремились вонзиться в меня.
     Урт катался по крыше, стараясь освободиться от меня. Он прыгал, вертелся, метался из стороны в сторону. Надсмотрщик поднял мой меч и кружил вокруг нас, выбирая момент для удара.
     Я старался, чтобы между мной и надсмотрщиком было тело урта.
     Кровь из пасти зверя залила его белый мех и мои руки. Я чувствовал, что моя голова тоже вся в крови.
     Затем я повернулся так, чтобы открыть свое тело для удара меча. Надсмотрщик издал радостный крик и бросился вперед. Но за мгновение то того, как на меня обрушился его удар, я выпустил горло зверя и бросился под его брюхо. Зверь кинулся на меня и страшные клыки ухватили меня за рубашку, но тут же заревел от боли, а надсмотрщик завопил от ужаса.
     Я выкатился из-под урта и увидел, что тот злобно смотрит на человека с мечом. Ухо зверя было отрублено, из раны хлестала кровь. Он не сводил глаз с человека, ударившего его.
     Надсмотрщик еще раз испуганно вскрикнул, ударил кнутом, но так как он был почти парализован страхом, удар получился слабым и жалким.
     Урт мгновенно прыгнул и подмял его под себя, и только глухое рычание слышалось из спутанного клубка тел.
     Я отвернулся от них и оказался перед охранниками.
     Женщина уже стояла в корзине, натянув поводья.
     Бесстрастная серебряная маска была обращена ко мне. В прорезях виднелись горящие ненавистью глаза.
     Прозвучал приказ:
     - Убейте его!
     Я стоял перед ними совершенно безоружный.
     Но охранники не кинулись ко мне. Один из них ответил женщине:
     - Ты решила покинуть город, следовательно у тебя нет власти.
     - Скотина! - крикнула она и приказала другому воину убить первого.
     - Ты уже больше не правишь в Тарне, - ответил второй солдат.
     - Животные!
     - Если бы ты осталась на троне, мы защищали бы тебя и погибли бы рядом с тобой, - сказал первый воин.
     - Это правда, - подтвердил другой, - оставайся, и наши мечи будут служить тебе до конца. Но раз ты бежишь, то теряешь право командовать нами.
     - Идиоты! - злобно вскрикнула она.
     Затем Дорна Гордая бросила взгляд на меня. Я почти физически ощутил холод, презрение, ненависть и ярость, которые она излучала.
     - Торн погиб за тебя, - сказал я.
     Она рассмеялась.
     - Он был таким же идиотом, как и все вы.
     Я подумал, зачем же Торн отдал жизнь за эту женщину. Ведь даже чувство долга не призывало его к этому. Он присягал Ларе, а не Дорне. А он, тем не менее, нарушил свою клятву и предал татрикс ради Дорны.
     И затем до меня все же дошло, что он любил эту жестокую женщину, хотя ни разу не видел ее лица, ее улыбки, не ощущал ее нежного прикосновения. Но он оказался выше и благороднее той, которую он так безнадежно любил. И эта любовь привела его к предательству, а потом и к гибели...
     - Сдавайся! - крикнул я Дорне.
     - Никогда! - презрительно ответила она.
     - Куда же ты теперь направишься и что будешь делать? - спросил я.
     Я знал, что у Дорны мало шансов выжить в одиночку на Горе. Пусть даже она увезет с собой много золота и серебра, все равно женщина останется женщиной, а на Горе даже серебряной маске нужен меч, чтобы защитить ее.
     Она может стать жертвой