н  не  зря  называют
Собственным Городом Сатаны!
     - Кто этот мистер Сатана? - небрежно спросил Джерек. - Видите  ли,  я
воссоздаю город, и полезно иметь совет человека, который...
     - Мауди Эмилия! - зазвенел голос миссис Ундервуд,  будто  приветствуя
землю после многих дней плавания в открытом море. - Чай! - Она повернулась
к собеседникам. - Чай подан!
     - А, чай, - сказал  мистер  Ундервуд,  нахмурившись,  раздумывая  над
последними словами Джерека.
     Джерек почувствовал, что, несмотря на всю свою  осторожность,  сказал
что-то неправильное, хотя и не видел  большого  смысла  в  обмане  мистера
Ундервуда. Фактически ему было нужно одно  -  объяснить  проблему  мистеру
Ундервуду, который явно не разделял его страсти к миссис  Ундервуд.  Тогда
мистер Ундервуд согласится, что он, Джерек, будет, вероятно, счастливее  с
миссис Ундервуд.  Мистер  Ундервуд  останется  здесь  (возможно,  с  Мауди
Эмилией), а миссис Ундервуд уйдет с ним, Джереком.
     Мауди Эмилия разливала чай,  миссис  Ундервуд  стояла  возле  камина,
вертя в руках маленький кружевной платочек, мистер Ундервуд  следил  через
пенсне за Мауди Эмилией, будто проверяя,  точное  ли  количество  чая  она
наливает в каждую чашку. Джерек сказал:
     - Мауди Эмилия, я думаю, вы счастливы здесь с мистером Ундервудом?
     - Да, сэр, - незамедлительно ответила та тоненьким голоском.
     - А вы счастливы с Мауди Эмилией, мистер Ундервуд?
     Мистер Ундервуд махнул рукой и подвигал губами, показывая  этим,  что
он счастлив с ней ничуть не меньше, чем должно быть.
     - Превосходно, - заключил Джерек.
     Последовало молчание. Ему протянули чашку с чаем.
     - Что вы думаете? - Мистер Ундервуд оживился,  наблюдая,  как  Джерек
отпивает чай. - Есть люди, отвергающие чай, утверждая, что это стимулятор,
без которого вполне можно обойтись. - Он печально улыбнулся. -  Боюсь,  мы
не будем  настоящими  людьми,  если  лишимся  маленьких  грешков,  а?  Вам
нравится, мистер Корнелиан?
     - Очень приятный, - сказал Джерек. - На самом деле я пил раньше  чай.
Но мы называем его как-то по-другому. Более длинное название. Не  помните,
миссис Ундервуд?
     - Откуда я знаю, мистер Корнелиан? - ответила она небрежно,  сверкнув
глазами на Джерека.
     - Лэр что-то... - попробовал вспомнить Джерек. - Су что-то...
     - Лэр-сан-су-чонг! Да, самый твой любимый, моя дорогая,  не  так  ли?
Китайский чай.
     - Вот-вот, - просиял Джерек в подтверждение его слов.
     - Вы встречали мою жену прежде, мистер Корнелиан?
     - Когда были детьми, - сказала  миссис  Ундервуд.  -  Я  рассказывала
тебе, Гарольд.
     - Вам, детям, конечно, не давали чай?
     - Конечно, нет, - ответила она.
     - Дети? - Хотя ум Джерека был занят  другими  вещами,  но  сейчас  он
заинтересовался. - Дети? Вы планируете иметь детей, мистер Ундервуд?
     -  К  несчастью,  -  мистер  Ундервуд  прочистил  горло,  -  небо  не
благословило нас до сих пор...
     - Что-нибудь не так?
     - Э... нет...
     - Возможно, вы не умеете их делать прямым старомодным методом? Должен
признаться,  мне  самому   пришлось   потратить   много   времени,   чтобы
разобраться. Знаете... - Джерек обернулся,  желая  убедиться,  что  миссис
Ундервуд готова включиться в беседу, -  надо  было  определить,  что  куда
входит и так далее.
     - Н-н-н-г, - сказала миссис Ундервуд.
     - Великие небеса! - Мистер Ундервуд все еще держал чашку  с  чаем  на
полпути к губам. В первый раз с тех пор,  как  он  вошел  в  комнату,  его
глаза, казалось, ожили.
     Джерек затрясся от смеха.
     - Потребовались долгие  исследования.  Моя  мать,  Железная  Орхидея,
объяснила все, что знала, и в конце,  когда  мы  собрали  всю  информацию,
помогла получить массу практического опыта, так как всегда  интересовалась
новыми способами любви. Она рассказала, что, хотя при моем зачатии и  была
использована подлинная сперма, в остальном старые методы  не  соблюдались.
Как только она разобралась,  что  к  чему  (а  это  потребовало  некоторых
незначительных биологических изменений), она призналась мне, что редко так
наслаждалась, пользуясь общепринятыми способами любви. В чем дело,  мистер
Ундервуд, миссис Ундервуд?
     - Сэр, - сказал мистер  Ундервуд,  обращаясь  к  Джереку  с  холодной
брезгливостью, - я думаю, что вы сумасшедший. В  качестве  снисхождения  я
готов допустить, что вы и ваш брат прокляты одним и  тем  же  заболеванием
мозга, которое привело его на виселицу.
     - Моего  брата?  -  Джерек  нахмурился,  но  затем  подмигнул  миссис
Ундервуд. - О да, мой брат...
     Миссис Ундервуд, тяжело дыша, неожиданно села прямо на  ковер,  в  то
время как Мауди Эмилия с поджатыми губами и очень красным  лицом  издавала
странные придушенные звуки.
     - Зачем вы пришли сюда? О, ну почему  вы  пришли  сюда?  -  бормотала
миссис Ундервуд, раскачиваясь на полу.
     - Потому что, как вы  знаете,  я  люблю  вас,  -  терпеливо  объяснил
Джерек. - Видите ли, мистер Ундервуд, - начал он доверительно,  -  я  хочу
забрать миссис Ундервуд с собой.
     - В самом деле?  -  Мистер  Ундервуд  подарил  Джереку  исключительно
безжизненную кривую усмешку.  -  А  что,  могу  я  спросить,  вы  намерены
предложить моей жене, мистер Корнелиан?
     - Предложить? Подарки? Да, хорошо... - Джерек снова  начал  шарить  в
карманах, но опять не найдя  ничего,  кроме  пистолета-имитатора,  вытащил
его. - Это?
     Мистер Ундервуд вскинул руки вверх.



       13. СТРАННЫЕ СОБЫТИЯ В БРОМЛИ ОДНАЖДЫ НОЧЬЮ В ЛЕТО 1896 ГОДА

     - Пощадите их, - сказал мистер Ундервуд. - Возьмите меня, если надо.
     - Но я не хочу вас, мистер Ундервуд, - рассудительно произнес Джерек,
помахивая пистолетом. - Хотя это и благородно с вашей стороны, но  я  хочу
миссис Ундервуд. Видите ли, она любит меня, а я люблю ее.
     - Правда, Амелия?
     Не говоря ни слова, она покачала головой.
     - У тебя какая-то связь с этим человеком?
     - Вот слово, которое я пытался вспомнить, - обрадовался Джерек.
     - Я не верю, что вы - брат того убийцы, - сказал мистер Ундервуд,  не
забывая держать руки над головой. - Каким-то образом вы избежали виселицы.
И ты, Амелия, кажется, сыграла  отвратительную  роль,  помешав  свершиться
правосудию. Я чувствовал в то время...
     - Нет,  Гарольд,  мне  нечего  стыдиться...  о,  разве   что   совсем
немного... Если бы я попыталась  объяснить,  что  случилось  со  мной  той
ночью, когда...
     - Той ночью, да? Когда?..
     - Я была похищена.
     - Этим человеком?
     - Нет, он появился позднее. О дорогой! Я ничего  не  рассказала  тебе
потому, что знала: ты не сможешь поверить. Мне не хотелось  взваливать  на
тебя ненужную ношу, которая, думаю, тебе не по силам.
     - Груз правды, Амелия, всегда легче, чем тяжесть обмана.
     - Меня переместили в отдаленное будущее нашего мира. Как - я не  могу
объяснить. Там я встретила мистера Корнелиана, который был добр ко мне.  Я
не ожидала, что когда-нибудь вернусь сюда, но вернулась - в тот  же  самый
момент времени, когда исчезла оттуда. Я решила, что  мне  приснился  яркий
правдоподобный сон, как вдруг узнала  о  появлении  мистера  Корнелиана  в
нашем времени: его судили за убийство.
     - Итак, он - тот самый человек!
     - Я чувствовала, мой долг - помочь ему. Он не может быть виновным,  и
я пыталась доказать, что он безумен, чтобы, по крайней  мере,  спасти  ему
жизнь. Как бы там ни было, мои усилия оказались  тщетными.  Не  помогли  и
наивные, хотя и настойчивые попытки мистера Корнелиана настоять на правде,
в которую, как и следовало ожидать, никто не поверил.  Его  приговорили  к
смерти. Последнее, что я узнала, - он погиб через исполнение Закона.
     - Абсурд, - сказал мистер Ундервуд. -  Я  вижу,  что  был  абсолютным
дураком. Если ты не так же безумна, как  он,  тогда  ты  виновна  в  самом
нечестивом  обмане,  в  какой  только  заблудшая  жена   ввергала   своего
доверчивого мужа. - Мистер  Ундервуд  дрожал.  Он  провел  рукой  по  лбу,
растрепав волосы, затем ослабил галстук. - Ладно, к счастью,  Библия  дает
ясные указания на  этот  счет.  Разумеется,  ты  должна  уйти.  Ты  должна
покинуть мой дом, Амелия, и благодари  Господа  нашего  Иисуса  Христа  за
Новый Завет и его наставления. Если бы мы жили во времена Ветхого  Завета,
твое наказание не было бы таким мягким!
     - Гарольд, пожалуйста! Я вижу, ты не в себе.  Если  бы  ты  попытался
выслушать историю мистера Корнелиана...
     - Ха! Должен ли я выслушивать его бредни, прежде чем он убьет меня?
     - Убить вас? - мягко сказал Джерек. - Если хотите, мистер Ундервуд, я
с охотой сделаю все, что могу...
     - О!..
     Джерек увидел,  что  Мауди  Эмилия  покидает  комнату.  Возможно,  ей
наскучила беседа.  Он  определенно  испытывал  массу  трудностей,  пытаясь
понять мистера Ундервуда, чей голос сильно дрожал, а иногда поднимался так
высоко, что слова искажались.
     - Я не сделаю ничего, чтобы помешать вам, - говорил мистер  Ундервуд.
- Берите ее и уходите, если хотите. Она говорила вам, что любит вас?
     - О да. В письме.
     - Письмо? Амелия!
     - Я написала письмо, но...
     - Итак, ты столько же глупа, сколь вероломна.  Подумать  только,  под
собственной крышей я пригрел такое существо! Я думал, ты честна, я  думал,
ты настоящая христианка. Ведь, Амелия, я восхищался тобой. Восхищался тем,
кажется, что было просто маскировкой, маской лицемерия.
     - О Гарольд, как ты можешь верить таким вещам? Если бы ты знал, какие
усилия я прилагала, чтобы защитить мою...
     - Честь? В самом  деле,  дорогая,  ты,  должно  быть,  считаешь  меня
круглым болваном, если думаешь, что можешь продолжать дальше свою игру!
     - Хорошо, -  сказал  Джерек  весело,  желая,  чтобы  мистер  Ундервуд
выражался пояснее, но довольный, что основная проблема разрешилась.  -  Не
пора ли нам, миссис Ундервуд?
     - Я не могу, мистер Корнелиан. Мой муж  не  в  себе.  Шок  от  вашего
появления и вашего... гм... вашего языка... Я знаю, вы  не  хотели  ничего
дурного, но потрясение, вызванное вами, много хуже, чем я боялась.  Мистер
Корнелиан, пожалуйста, положите пистолет обратно в карман!
     Он сунул пистолет в складки плаща.
     - Я собирался предложить его в обмен. Насколько я понял...
     - Вы совсем ничего не поняли, мистер Корнелиан. Будет лучше, если  вы
уйдете...
     - Уходи вместе с ним, Амелия. Я настаиваю. - Мистер Ундервуд  опустил
руки,  вытащил  из  кармана  платок  и  точными,  обдуманными  движениями,
поглядывая на белую ткань, промокнул лоб. - Этого хотите вы  оба,  не  так
ли? Твою свободу. О, я с радостью даю ее тебе. Ты оскверняешь  благочестие
моего дома!
     - Гарольд! Я не могу поверить такому  скоропалительному  решению.  Ты
всегда исповедовал прощение! Ты обычно такой спокойный.
     - Я и сейчас должен быть спокойным?
     - Нет, но...
     -  Всю  жизнь  я  жил,  руководствуясь  определенными  принципами   -
принципами,  которые,  как  я  считал,  разделяешь  и  ты.  Должен  ли   я
присоединиться к тебе, чтобы  попрать  их?  Твой  отец,  почтенный  мистер
Вернон, однажды  предупредил  меня,  что  ты  склонна  мечтать.  Когда  мы
поженились, я не обнаружил этой черты в твоем  характере  и  полагал,  что
необходимость  быть  хорошей  женой  искоренила  ее  в   тебе.   Но   нет,
оказывается, она всего  лишь  была  спрятана.  И,  оказывается,  не  очень
глубоко!
     - Боюсь, Гарольд, что ты сошел с ума!
     Он отвернулся.
     - Уходите!
     - Ты пожалеешь об этом, Гарольд. Ты знаешь, что пожалеешь.
     - Пожалеть жену, вступившую  под  крышей  мужа  в  любовную  связь  с
осужденным убийцей? Да! - Он невесело засмеялся. - Полагаю, что пожалею.
     Джерек взял миссис Ундервуд за руку.
     - Не пора ли идти?
     Ее умоляющие глаза все еще смотрели на мужа, но она позволила Джереку
повести себя к двери.
     А затем они оказались  в  тишине  Коллинз-авеню.  Джерек  понял,  что
миссис Ундервуд была взволнована прощанием с мужем.
     - Я думаю, мистер Ундервуд понял ситуацию очень хорошо,  не  так  ли?
Ну,  вот,  видите,   все   ваши   страхи,   миссис   Ундервуд,   оказались
беспочвенными. Всегда стоит говорить правду. Мистер Ундервуд говорил то же
самое. Возможно, он не вел бы себя так великодушно, но все же...
     - Мистер Корнелиан, я знаю своего мужа. Такое поведение было для него
по меньшей мере  необычным.  Вы  ответственны  за  то,  что  он  подвергся
большему напряжению,  чем  стал  бы  терпеть  кто-нибудь  другой.  Я  тоже
частично виновата...
     - Почему вы говорите шепотом, миссис Ундервуд?
     - Соседи. - Она  покачала  головой.  -  Мы  должны  немного  пройтись
пешком, а тем временем у Гарольда будет возможность обдумать  все  заново.
Библейские собрания иногда отнимают у него сил больше, чем можно  ожидать.
Он очень старательный, в его семье несколько поколений были  миссионерами,
и он всегда сожалел, что не может пойти по стопам отца:  его  здоровье,  в
целом не такое  уж  плохое,  не  выдерживает  жаркого  климата.  Его  мать
рассказывала, что он  такой  с  детства.  -  Она  замолчала.  -  Боюсь,  я
разболталась.
     - Болтайте дальше, прекрасная миссис Ундервуд! - Джерек шагал  легко.
- Скоро мы будем там, где должны быть оба. Я помню  каждое  слово  письма,
которое мистер Гриффитс прочитал мне.  Особенно  последнюю  часть:  "...и,
таким образом, я должна сказать вам, Джерек, что я люблю вас, что  мне  не
хватает вас, что я всегда буду помнить о вас". О, как я счастлив! Теперь я
знаю, что такое счастье!
     - Мистер Корнелиан, я  написала  это  письмо  в  спешке.  Потому  что
добавила она нехотя, - я думала, вы скоро умрете.
     - Я не могу понять, почему?
     Она глубоко вздохнула и не стала объяснять дальше.
     Они прошли через  несколько  улиц,  очень  похожих  на  Коллинз-авеню
(Джерек удивился, как люди находят дорогу к своим индивидуальным жилищам),
и через некоторое время Джерек заметил,  что  миссис  Ундервуд  дрожит  от
холода. Он и сам чувствовал, как сильно охладился воздух. Джерек снял плащ
и накинул его на плечи миссис Ундервуд. Она не противилась.
     - Благодарю вас, -  сказала  она.  -  Если  бы  я  не  была  разумной
женщиной, мистер Корнелиан, я могла бы сейчас считать, что вся  моя  жизнь
разбита. Тем не менее, я  предпочитаю  думать,  что  Гарольд  поймет  свою
ошибку и что мы помиримся.
     - Он будет жить с Мауди  Эмилией,  -  утешил  ее  Джерек.  -  Он  сам
намекнул на это, и она не возражала.
     - О дорогой! О дорогой!.. - Миссис Ундервуд покачала головой.
     Дорога превратилась в тропинку, которая шла сначала  между  заборами,
затем углубилась в кусты. За кустами начинались поля. На чистом небе сияла
огромная луна, заливая все вокруг мягким светом.
     - Мы, кажется, избрали неверное направление,  если  хотим  попасть  в
"Розу и Корону".
     - Почему вы хотите посетить публичный дом?
     - Публичный дом?
     - Почему вы хотите пойти в "Розу и Корону", мистер Корнелиан?
     - Разумеется для того, чтобы увидеть мистера Уэллса, миссис Ундервуд.
Просить его порекомендовать хорошего изготовителя машины Времени.
     - В моем веке нет таких  вещей,  как  машины  Времени.  Ваш  знакомый
просто подшутил над вами.
     - О, нет, наша беседа была  самой  серьезной.  Он  один  из  немногих
людей, встреченных мною в вашем мире, кто, кажется,  точно  знает,  о  чем
говорит.
     - Без сомнения, он посмеялся над вами! Где произошла беседа?
     - В поезде. И какая чудесная была поездка! Как только вернусь к себе,
сразу произведу массу уточнений и улучшений.
     - Значит, у вас пока нет  средства  вернуться  в  ваш  родной  период
Времени?
     - Нет. Но в этом деле я не вижу никаких трудностей.
     - Трудности будут у нас обоих, если Мауди Эмилия, как  я  подозреваю,
пошла за полицией. Если мой  муж  не  успел  успокоиться,  он  информирует
полицейского, когда тот явится,  что  сбежавший  убийца  и  его  сообщница
находятся сейчас в окрестностях Бромли. И что этот человек вооружен. Между
прочим, что это за штука, которой вы махали?
     - Пистолет-имитатор? Хотите, я продемонстрирую его?
     - Думаю, не надо.
     Ночная тишина была нарушена звуком полицейского свистка вдали.
     - Полиция! - воскликнула миссис Ундервуд. - Чего я и боялась.  -  Она
схватила Джерека за руку, но почти немедленно убрала ладонь.  -  Если  они
найдут вас, вы обречены!
     - Почему? Вы имеете в виду джентльменов в  шлемах,  которые  помогали
мне прежде? У них есть доступ к машине Времени.  В  конце  концов,  именно
благодаря им я смог вернуться в собственный век в прошлый раз.
     Она, игнорируя его слова,  потащила  Джерека  через  ворота  в  поле.
Воздух был напоен сладким ароматом, и Джерек  остановился,  чтобы  вобрать
запах в легкие.
     - Нет никаких сомнений в том, -  начал  он,  -  что  мне  еще  многое
следует узнать. Запахи, например, почти отсутствуют в моих реконструкциях,
а когда они все-таки существуют, им не хватает тонкости.  Если  бы  имелся
какой-нибудь способ записи...
     - Молчите, - прошептала она настойчиво. - Видите, они  идут  сюда?  -
Она показала через плечо  на  дорогу,  где  появилось  несколько  пляшущих
маленьких огоньков. - Это их "бычьи глаза".  Вся  полиция  Бромли,  должно
быть, идет по нашему следу.
     Опять прозвучал свисток. Беглецы  притаились  позади  кустов,  слушая
шелест велосипедных шин по грунтовой дороге.
     - Наверное, они  направились  к  железнодорожной  станции,  -  сказал
хриплый голос. - Ведь не круглые же они дураки, чтобы  бежать  в  открытое
поле. Здесь мы ищем напрасно.
     - Никогда нельзя быть уверенным  с  сумасшедшим,  -  возразил  другой
голос. - Три года  назад  я  участвовал  в  поисках  Левишамского  Убийцы.
Представьте, его нашли свежим, как огурец, на  складе,  за  пять  улиц  от
места преступления. Он скрывался там в течение двух недель, пока мы днем и
ночью обегали пол-Кента, не поймав ничего, кроме насморка.
     - Я все-таки думаю, они направились к  поезду.  Пострадавший  сказал,
что тот парень приехал на поезде.
     - Мы не совсем уверены, что этот человек  -  тот  самый.  Кроме  того
известно, что с поезда сошли  двое  мужчин  -  очевидно,  друзья.  Где  же
другой?
     - Не верю я, что он приехал на поезде.
     - Между прочим, что он делает в Бромли? - недовольно вмешался  третий
голос.
     - Видимо, вернулся за сладким кусочком.  Бывают  такие  женщины,  что
голова идет кругом. Я  видел  раньше,  как  совершенно  приличная  женщина
опускается  из-за  негодяя  с  хорошо   подвешенным   языком.   Если   она
неосторожна, то становится его очередной жертвой.
     - Такое часто бывает, - согласился другой.
     Они удалились за пределы слышимости. Лицо миссис Ундервуд потемнело.
     - Недурно! - сказала она. - Итак, я уже имею  репутацию  сожительницы
преступника. Как они сказали, любительница грязи. Ну, мистер Корнелиан, вы
никогда не поймете вреда, который нанесли, но сейчас я очень сожалею,  что
позволила  своей  доброй  натуре  встать  на  вашу  защиту  в  Центральном
Уголовном Суде! Уже  тогда  прокатился  слушок.  А  теперь...  Ладно,  мне
придется покинуть страну. Бедный Гарольд! Почему он должен страдать?!
     - Покинуть? Хорошо. - Джерек встал, отряхнув кусочки соломы  с  брюк.
Сейчас же идемте и найдем мистера Уэллса.
     - Мистер Корнелиан, это в самом деле слишком опасно. Вы слышали  этих
полицейских. За станцией наблюдают. В поисках нас они прочесывают Бромли!
     Джерек все еще был озадачен.
     - Если они хотят поговорить с нами, то почему бы и  нет?  Какой  вред
они смогут причинить нам?
     - Значительный вред, мистер Корнелиан. Поверьте мне на слово.
     Он пожал плечами.
     - Хорошо, миссис Ундервуд, я верю. Но, тем  не  менее,  остается  еще
вопрос с мистером Уэллсом...
     - Уверяю, что этот ваш Уэллс - не  кто  иной  как  шарлатан.  В  этом
столет