огда еще была жива, разве не так? К тому же, я  уверена,
ты пыталась заигрывать с Азрарном. Да-а, ты продашь кого угодно.
   Тут Лилас почувствовала, что  самое  время  сломаться,  подобно  хрупкому
тростнику. Она разрыдалась, уткнувшись в колени Наразен.
   - Азрарн пришел ко мне ночью. Кто бы смог устоять перед ним? Я просто  не
помнила себя от страха. А он читал мои воспоминания, словно открытую  книгу.
Ведь ты знаешь, как он жесток! Я бы никогда не отважилась  выступить  против
него... - И она поцеловала руку-кость.
   Наразен задумалась. Наконец она сказала:
   - А не Азрарн ли любовник Симму? Припоминаю, он его очень любил. Но  Улум
наверняка возненавидит Симму, если только Симму не придумает что-нибудь. Как
ты считаешь, он сумеет что-нибудь придумать?
   Лилас прильнула к коленям бывшей королевы.
   - Боюсь, что да. Именно этого я и боюсь.
   - В покоях Владыки есть Волшебный Глаз - заглянув в него,  можно  увидеть
мир людей. Посмотрим, права ли ты... Интересно,  может  ли  Улум,  внушающий
страх, бояться?
   Лилас внимательно посмотрела на Наразен, кожа у нее была почти  такая  же
темная, как у Владыки Смерти:
   - Но Улум может обрушить свой гнев на меня. Я вовсе не хотела  раскрывать
его тайны.., только вот подумает ли он об этом? И если он истратит весь гнев
на меня, то Симму.., моя королева, ведь ты хочешь, чтобы пострадал Симму,  а
не твоя служанка?
   - К этому все и шло, ведь правда? - улыбаясь, осведомилась Наразен. -  Ты
стала полезной для меня - как ты думаешь - лишь  для  того,  чтобы  избежать
гнева Белого Плаща? Но в Улуме нет гнева.
   - Я прошу...
   - Проси.
   Лилас скользнула к  ногам  Наразен,  прижалась  к  ним.  Она  знала,  что
победила.
   Вскоре Наразен встала и вышла из зала. Лилас последовала за ней.
   Они  покинули  освещенный  ночной  мираж,  вернулись  в  неизменно  серый
Внутренний Мир, где не было ни дней, ни ночей.
   Странные вещи  творит  это  царство  с  человеческими  мечтами.  Приступы
ненависти здесь бывают так же внезапны и  непреодолимы,  как  и  бесконечные
раздумья. Человеческие представления  меняются  самым  неожиданным  образом.
Страсти становятся неукротимыми, надежды смешными, желания безрассудными,  а
требования непомерными. Да и может ли быть иначе в таком месте?

***

   Улум вернулся - с поля  битвы,  из  города,  пораженного  чумой,  или  от
смертного ложа одинокого старика - и заметил  в  своих  апартаментах,  среди
темных теней и пустоты, Наразен. Однажды он уже встречал ее здесь. А  за  ее
спиной, преклонив перед Улумом колени и спрятав лицо,  съежилась  от  страха
колдунья. Заметил ли Владыка, как она судорожно цеплялась за  черное  платье
Наразен? Так обычно сжимают в руках талисман.
   Наразен поправила складки своего платья и улыбнулась Улуму.
   - Добро пожаловать домой, господин. Как поживает мир? Где ты там побывал?
Доставило ли тебе удовольствие долгое путешествие?
   Улум  молча  разглядывал  женщин.  Колдунья  вжалась   в   пол.   Наразен
продолжала:
   - Но думаю, кое-где ты все же не был. Не  желаешь  ли  взглянуть  в  свое
волшебное зеркало? Владыка Смерти не взял Глаз у  Наразен  из  рук,  но  она
повернула его так, чтобы Улум смог  все  увидеть.  Королева  довольно  долго
держала его на вытянутых руках.
   Казалось, Улум с самого начала знал, что  королева  Мерха  -  не  простая
смертная, а некое знамение или даже враг. Владыка  безучастно,  как  всегда,
заглянув в Глаз, и увидел розово-алый город, Симмурад. Он сразу  понял,  что
предвещает появление  этого  города.  В  лице  Улума,  казалось,  ничего  не
изменилось, но перемена все-таки произошла. Лилас ощутила  ее  и  попыталась
спрятаться за Наразен.
   Медленно  тянулось  время  во  Внутреннем  Мире.  Несколько  дней  заняло
пробуждение Лилас, обольщение Наразен и  их  заговор   еще  несколько  часов
понадобилось, чтобы найти Глаз и показать изображение в нем Владыке Улуму, -
в Мире Людей прошли годы. Пять лет пролетело над Симмурадом.
   Симмурад был удивительным.
   Розовый мрамор, золотистые  башни,  покрытые  эмалью  купола.  Внизу,  на
улицах, малолюдно, но все люди - мудрейшие и  прекраснейшие.  Очаровательные
женщины, чародейки с волосами до пояса и глазами,  похожими  на  драгоценные
камни  красивые и сильные мужчины, мудрецы и волшебники.
   Далеко разошлась молва о городе бессмертных.
   Многие отправились на  его  поиски,  многие  умирали,  так  не  и  обретя
бессмертие. Некоторые нашли его, однако многих прогнали от ворот  Симмурада.
Не кто иной, как Йолсиппа, бродяга, случайно получивший  дар  бессмертия,  а
потому еще более ценивший его, сторожил медные  врата.  И  когда  кто-нибудь
подходил к ним, Йолсиппа кричал с высокой башни над вратами:
   - Кто ты такой и что из себя представляешь? Назови свое  имя  и  ремесло,
поведай о своих достоинствах, учености и силе. Что сможешь ты  предложить  в
обмен на драгоценнейший  дар,  которого  жаждут  все  люди?  Говори,  но  не
забывай, что потом тебе предстоит подтвердить делами свои слова.
   Одних охватывал гнев, других - страх. Те,  кто  лгал,  погибали,  пытаясь
сделать то, чего сделать не могли. Лишь очень незначительное число мужчин  и
еще меньшее - женщин имело достаточно смелости и знаний, чтобы проникнуть  в
розово-алый Симмурад и получить в нефритовом наперстке каплю  густой  мутной
жидкости - эликсир вечной жизни.
   Владыка Смерти видел все это. Он  увидел  сияние,  исходящее  от  жителей
Симмурада, неугасимое внутреннее пламя. Но заметил ли он бледность их лиц?
   Улум наблюдал за Симму. Бессмертный сидел в  библиотеке  с  бесчисленными
полками, трещавшими под тяжестью книг, украшенных орнаментами и драгоценными
камнями. Симму читал, словно изголодавшийся человек, который  жадно  глотает
пищу и никак не может наесться. Он был один. Закрыв двери, он читал так, как
никогда не читал, живя в детские годы в храме. Его  глаза  горели,  пробегая
страницы. Сейчас он  уже  не  был  похож  на  прежнего  Симму  -  худощавого
мускулистого  юношу  с  бронзовой   кожей,   героя,   простодушного   и   не
прирученного, не связанного по рукам и ногам. Теперь Симму - хотя он все еще
оставался юн и красив и будет таким до конца времен -  нес  на  себе  печать
прожитых лет, и все в нем, казалось, застыло и окаменело.
   Так же выглядела и изящная светловолосая девушка, притаившаяся за дверью,
- Кассафех, ставшая женой Симму пять лет назад после  удивительно  пышной  и
необычайно величественной ночной церемонии в Симмураде. Молчаливая Кассафех,
со свинцово-серыми глазами, прикоснулась к двери, не осмеливаясь  постучать.
В юности годы идут медленно. Пять лет вечной молодости показались ей веками.
   Бессмертные напоминали гипсовых кукол, чей механизм остановился. Понял ли
это Владыка Смерти? Нет, он видел лишь жизнь, которая не умрет.
   Наразен, уже увидевшая в Глазе все, что она желала сейчас знать  о  своем
сыне и его судьбе, не сводила глаз с Улума. Она пристально наблюдала за ним,
внимательно вглядываясь в его лицо, позу, движения.
   - Может ли бояться внушающий ужас? - спрашивала  она  Лилас.  Теперь  она
точно знала ответ.
   Ни один человек не сомневался,  что  Владыка  Смерти  должен  дрожать  от
страха при мысли о такой угрозе.  Так,  повинуясь  человеческой  воле,  Улум
впервые в жизни испугался.
   Волшебный Глаз вдруг выскочил из рук Наразен и разбился. Он раскололся на
куски, а те рассыпались по полу мельчайшими  осколками  размером  с  крупицу
соли.
   - Ты  сердишься,  мой  господин?  -  спросила  Наразен,  гладя  на  Улума
влюбленными глазами. Она и в самом деле любила его   он  поддерживал  в  ней
ненависть.
   Светлые, сухие и широко открытые глаза Улума ослепительно  сияли.  Ничего
нельзя было прочесть на его лице, но тут заговорили его  руки.  Из  кончиков
пальцев Владыки Смерти брызнула кровь. И как ни странно, она оказалась такой
же красной, как кровь человека. Кто знает, о чем он думал? Может, он пытался
вызвать в себе неистовый, кровавый гнев, потому что люди  ждали  от  Владыки
Смерти именно этого? Там, куда падали капли крови, пол покрывался трещинами.
Красные пятна испещрили белые одежды Владыки. Теперь  его  глаза  раскрылись
так широко, что лицо его превратилось в безумный лик.
   - Азрарн дал Симму этот город, Азрарн -  возлюбленный  Симму,  -  сказала
Наразен. - Но Черный Кот - ничто пред Белым Псом... Найди  же  способ  убить
Бессмертных.
   Улум поднял кровоточащие руки и  закрыл  ими  лицо.  Его  волосы  и  плащ
развевались сзади, словно в лицо Владыке дул сильный ветер  однако  никакого
ветра не было. Владыка Смерти  повернулся  и  вышел  из  гранитного  дворца.
Закрыв лицо руками, он отправился через земли Внутреннего Мира. Кровь капала
на песок под его ногами. И там, куда она падала, вырастали красные  цветы  с
черными стеблями - маки, цветы смерти. Кровь Владыки  окрасила  тихие  белые
воды Внутреннего Мира.  Воды  вспыхнули  и  запылали,  облака  черного  дыма
поплыли по серому небу.
   В железной скале был бездонный провал, и Владыка Смерти спустился в него.
Из пасти провала десятью ручьями потекла  кровь.  Оттуда  не  доносилось  ни
шороха, лишь бесшумно текла кровь - кровь Улума, Владыки Смерти,  одного  из
Владык Тьмы.

Глава 7

   Колдунья целую вечность неподвижно лежала у  ног  Наразен.  Она  все  еще
боялась, что Владыка Смерти вернется - наказать ее за  то,  что  она  выдала
тайну, подарившую бессмертие людям. Но Улум, казалось, забыл о Лилас.  Улум,
казалось, забыл обо всем. Он никого ни в чем не обвинил, он вообще не сказал
ни слова. Наконец Лилас поднялась  и,  как  прежде,  обняв  колени  Наразен,
вознесла хвалу ее уму и способности влиять на  настроение  Владыки.  Осколки
Волшебного Глаза хрустели под  их  ногами.  Снаружи  один  из  рабов  Улума,
заметив Наразен, поклонился ей до земли, и Лилас ухмыльнулась.

***

   Владыка Улум сидел на плато в Восточных горах.
   Далеко внизу, у горизонта, сверкало море  рядом, в скале,  была  высечена
лестница, поднимавшаяся сюда с берега. Само плато упиралось  в  стену,  и  в
этой стене сверкали медные ворота.
   Улум  сидел  спиной  к  воротам.  На  каждом  дюйме  земной   поверхности
кто-нибудь да умирал, поэтому Владыка Смерти мог перемещаться  повсюду,  ему
были доступны все уголки земли. Или почти все. Мир по краям окружало море  и
вековечные горы, не постаревшие за прошедшие  тысячелетия.  В  Симмураде  же
никто никогда не умирал. И следовательно, только сюда,  на  это  плато,  мог
подняться Владыка Смерти, но не дальше...
   По волшебству из скального камня, похожего на  жемчуг,  возникло  удобное
кресло, и Улум опустился в  него.  За  креслом  выросло  черное  раскидистое
дерево - чтобы во время долгих-долгих рассветов Владыка Смерти,  восседавший
в кресле, оставался в тени.
   Руки его больше не кровоточили,  одна  лежала  на  колене,  а  другой  он
подпирал  подбородок.  Его  серебряные  волосы   закрывал   белый   капюшон,
наполовину скрывавший и лицо, словно  вырезанное  из  черного  полированного
дерева.  Улум  застыл,  опустив  черные  веки,  обрамленные  густыми  белыми
ресницами, но не спал. Люди, сидящие в такой позе, кажутся уязвимыми.  Можно
себе представить, насколько жуткий вид был у Владыки, если  он  не  выглядел
уязвимым даже с опущенными ресницами. Его веки походили на крышки сундуков с
древней мудростью.
   Вдруг ресницы Улума дрогнули и глаза открылись.
   Четверо всадников поднялись по ступеням на плато и остановили  лошадей  в
нескольких шагах от тенистого дерева, кресла и Смерти.
   Измученные долгим путешествием, они изумленно и  испуганно  озирались  по
сторонам.
   - Ну а дальше что? - спросил всадник с луком за спиной.
   - Здесь ворота, - отозвался второй.
   - Даже сейчас я не совсем верю в то, что  рассказывают  об  этом  городе,
хоть мы и потратили на его поиски пять лет, - заявил третий.
   Четвертый всадник повернул голову.
   - Кто это сидит там, под деревом? - спросил он.
   - Под каким деревом? Я не  вижу  ни  одного  дерева,  -  удивился  третий
всадник.
   - Я вижу только тень от скалы, - сказал первый.
   - Там сидит человек в белом плаще, и голова его накрыта белым  капюшоном,
- настаивал четвертый.
   Второй всадник схватил его за рукав.
   - Ты пытаешься сбить нас с толку, выдумывая всяких призраков! -  закричал
он, приходя в бешенство. - Думаю, только один из нас будет избран! Разве  вы
не слышали, что в этом городе всем устраивают  испытания,  прежде  чем  дать
выпить глоток эликсира жизни?  Мы  с  вами  во  всем  равны,  братья,  но  я
сомневаюсь, что они впустят четверых! - С этими словами он  выхватил  меч  и
отсек голову четвертому всаднику, который все это время зачарованно  смотрел
на Владыку Смерти. Потом второй всадник ударил лошадь хлыстом с такой силой,
что она, хоть и устала, понеслась, словно ветер, к медным воротам.
   Первый всадник молниеносным движением сорвал  из-за  плеча  лук,  наложил
стрелу и спустил тетиву. Та угодила второму всаднику между лопатками. Громко
вскрикнув, он соскользнул с  лошади  и  повалился  навзничь  как  раз  перед
воротами. Вдруг первый всадник ткнулся лицом в гриву лошади - третий  ударил
его кинжалом. В живых остался только один.
   Он медленно спешился и, опустив голову,  пошел  через  плато  к  воротам.
Подойдя к ним, он остановился и огляделся. Потом он постучал в ворота.
   Сверху раздался голос:
   - Назови свое имя и ремесло!
   Всадник отступил от ворот и  зарыдал.  Вдруг  прервав  рыдания,  странник
запрокинул голову, расхохотался, а потом прокричал:
   - Не тот ли это толстый вор, что  служит  привратником  у  дверей  города
бессмертных?
   Сверху никто не ответил.
   Тут странник заметил, что слева от него, прямо у ворот,  там,  где  упал,
пронзенный стрелой, его товарищ, незнакомец  в  белых  одеждах  отдыхает  на
каменном  кресле  под  раскидистым  деревом.  Лицо  таинственного   человека
скрывала тень, а у ног его распростерся мертвец.
   Улум теперь мог приблизиться к воротам запретного города.
   Всадник вытер глаза рукавом.
   - Если бы я верил во  все  эти  сказки,  я  бы  подумал,  что  ты  хочешь
причинить мне зло, - пробормотал он, дрожа, а потом повернулся,  подбежал  к
воротам и снова заколотил в них.
   - Впустите меня! - умолял он. - Здесь моя смерть!
   Ответа не было. Видно, толстый вор обиделся. Потом странник  взглянул  на
Владыку Улума и опустился на колени.
   - Ты стал теперь кровожадным? Ты отнимаешь жизнь раньше, чем придет срок?
Говорят, Владыка Смерти женился. Он взял в жены  женщину  с  синей  кожей  и
волосами, как грозовая туча. Она все  время  пилит  его,  и  он  с  радостью
убегает из дома. Ходят слухи, что Владычица Смерти изводит Улума до тех пор,
пока не добивается всего, чего хочет. Как-то ночью она пришла в одну  страну
и отравила ее. Она убивала все, чего касалась ее рука  или  ее  дыхание,  и,
вернувшись к мужу, поведала ему о своих  деяниях  и  перечислила  тех,  кого
загубила. Владыка Смерти, как говорят, пришел в восторг.
   Скиталец вновь повернул к воротам и постучал. На сей раз совсем тихо.
   - Толстый вор завтракает, - ответили ему из-за стены.
   Всадник отвернулся от ворот и пополз обратно. Он взглянул на скрытое  под
капюшоном лицо Улума и, пронзив кинжалом свое сердце, замертво  упал  у  ног
Владыки Смерти.
   Тем временем Йолсиппа рыгнул, закончив завтрак.  Нечасто  он  приходил  к
вратам Симмурада, но когда он решался провести время  подобным  образом,  то
удобно устраивался на ложе  среди  мягких  подушек.  Он  любил  необычные  и
экзотические блюда, доставленные сюда, а возможно, и  созданные  при  помощи
колдовства, и поэтому богатые одежды Йолсиппы постоянно лоснились от жира. В
этот раз он не изменил привычкам, добавив на халат свежего жира, бывший  вор
открыл потайное окошко высоко в скальной стене и выглянул наружу.
   Четыре лошади уже  ускакали  с  плато  по  каменной  лестнице,  но  трупы
остались. Йолсиппа прищелкнул языком. Тут  он  заметил  фигуру  в  капюшоне,
сидящую у ворот и едва различимую в тени ветвей черного дерева.
   - Эй, скажи-ка, - закричал Йолсиппа, - не ты ли стучал  в  ворота  города
бессмертных?
   Владыка Смерти, не  поднимая  головы,  ответил  тихо,  но  Йолсиппа  ясно
разобрал его ответ:
   - Я не стучу ни в какие ворота. От голоса веяло  холодом,  даже  Йолсиппа
почувствовал это.
   Тогда он прокричал вниз:
   - Назови свое имя и ремесло!
   Наверно, Владыка Смерти мог бы рассмеяться, услышав эти слова  но вряд ли
он когда-либо смеялся - это было не в его правилах, и особенно сейчас.
   - Приведи сюда своего короля, - приказал он. - Я буду говорить с ним.
   - Ты  знаешь,  господин  Симму  не  бегает  к  воротам  по  зову  первого
встречного.
   Владыка Смерти не сказал больше ни слова  Йолсиппа же говорил еще  долго,
но постепенно он понял, что Симму все-таки  придется  привести,  и,  оставив
ворота без присмотра, толстяк отправился на поиски своего господина.

***

   Симму читал. Почти пять лет он больше ничего не делал. Он поглощал книги,
стремясь заполнить  внутреннюю  пустоту.  И  в  то  же  время  он  испытывал
пресыщение. Даже то небольшое число прекрасных и мудрых людей, собравшихся в
Симмураде, казалось ему чрезмерным. С детства привыкший  вольно  бродить  по
свету, повелитель бессмертных теперь отвечал за судьбы людей.
   Симму заснул над книгой. В  подсвечниках  догорели  свечи.  Волосы  героя
рассыпались по страницам. Его веки вздрагивали, он видел сны.
   Йолсиппа, бывший бродяга, обнаружил, что дверь  библиотеки  заперта,  но,
ничуть не колеблясь, открыл замок  отмычкой  и  вошел.  Он  принялся  будить
Симму, грубо тряся  его  за  плечо.  Наконец  правитель  города,  вздрогнув,
проснулся. Его глаза метали молнии.
   - Чего ради ты разбудил меня?!
   Он теперь говорил так же, как и любой другой человек.  Его  голос  звучал
капризно, как у ребенка. Йолсиппа не просто вломился в комнату, он  вломился
в сон Симму. А бессмертному снился странный сладкий сон - роща  в  сумерках,
темноволосый спутник, и оба они (и Симму и незнакомец) были еще детьми...
   - У ворот какой-то странный пришелец. Симму встал и  стал  мерить  шагами
комнату. Он метался словно лев в клетке.
   Пламя зари расцветило его лик. Он все еще обладал  необычной  внешностью,
но был уже не таким, как прежде, - Хотелось бы мне заставить тебя  выплюнуть
ту каплю бессмертия, которую ты украл тогда в пустыне, Йолсиппа.
   - Жизнь хороша, - отозвался бывший вор и бродяга, глубоко  вздохнув.  Сам
не осознавая того, он скучал по прежней жизни, по горечи и  страху,  которые
придавали его жизни особый вкус.
   - Ну-ка, повтори, кто там, у ворот? - спросил Симму. - Только на этот раз
выражайся яснее.
   - Это не демон, - ответил Йолсиппа. - Хотя у меня создалось  впечатление,
что это какой-то важный господин... Одет он во все белое. Признаюсь: он  мне
совсем не понравился. Впрочем, он напоминает мне кого-то,  кого  я  встречал
раньше или, скорее,  видел  издали  и  счастливо  избежал.  А  руки  у  него
черные...
   Симму широко улыбнулся. В его волосах и на  коже,  казалось,  вспыхивали,
потрескивая, искры.
   - Пять лет, - произнес он. - Старый ворон не спешил. И ты его не узнал?
   Йолсиппа скривился и вытянул руки, выставив ладони  перед  собой,  словно
хотел защититься.
   - Нет-нет, не говори мне, я не желаю этого знать, - взмолился  он.  -  Я,
конечно, любопытен, но не настолько. Я не хочу дразнить собак.
   - Час пробил, - объявил Симму, забыв про Йолсиппу и повернувшись к  окну.
- Теперь я наконец узнаю, не зря ли я продал себя в рабство бессмертию. Там,
у ворот, Владыка Смерти! - воскликнул он, ударив рукой по раскрытой книге. -
Жди меня.
   Он схватил небрежно брошенный на стул халат, надел его  и  затянул  пояс.
Халат был причудливо заткан серебром  его жена, Кассафех, сама выткала ткань
- этому искусству ее научила мать в доме торговца шелком.  Но  сейчас  Симму
думал