огда она преклонила голову перед Псом, и  ее  волосы
рассыпались по полу.
   - Мой господин, - прошептала ведьма, - прости твою служанку  за  то,  что
побеспокоила тебя.
   Пес подошел ближе. Он был благороден, но вид  его  вызывал  дрожь.  Любой
другой, встретив такую собаку, испугался бы, но не Наразен.  Мгновение  -  и
пес исчез, а на его месте появился  мужчина,  прекраснее  которого  королева
никого в жизни не встречала. Но и более странного  она  тоже  не  встречала:
белый плащ, белые волосы, но черная кожа и мертвые фарфоровые глаза.  Тут-то
королева и почувствовала страх. Не перед мужчиной. Не именно перед  Владыкой
Смерти. Ее страх напоминал мрачную печаль, приходящую  по  ночам  в  тяжелые
часы уныния; страх  полной  безнадежности;  неминуемая  бездна,  поглощающая
человека незаметно, безболезненно.
   Владыка не удостоил  взглядом  Наразен,  он  пристально  смотрел  в  лицо
ведьмы.  Почему-то  глаза  его  показались  королеве  слепыми.  Затем   Улум
проговорил ровным, тихим голосом:
   - Я здесь.
   - Мой господин, - стала бормотать ведьма, глядя на него снизу вверх, - ко
мне пришла одна дама. Она хочет обратиться к тебе с просьбой.
   - Пусть говорит, - приказал Улум.  Колдунья  встала  и  кивнула  Наразен.
Королева покинула свое место и вышла вперед, приблизившись к мужчине в белом
плаще. Она смело взглянула в бездонные глаза Улума и почувствовала, что  его
взгляд завораживает ее все сильнее и сильнее.
   - Надеюсь, вы понимаете, - сказала Наразен, - что я не дрожу от страха. В
конце концов никто не может избежать встречи с вами.
   Тогда Владыка Смерти - реже его называли Улумом - один  из  Владык  Тьмы,
приказал королеве:
   - Скажи мне, чего ты хочешь.
   - Чтобы спасти мою страну и корону, я должна родить ребенка,  -  ответила
ему Наразен. - Но на мне лежит проклятие. Я не могу родить  дитя  от  живого
мужчины. Я должна зачать его от мертвеца. А мертвые -  ваши  подданные,  мой
господин.
   Колдунья хлопнула в ладоши. Появился каменный трон, задрапированный белым
бархатом. Золотые  подлокотники  трона  венчали  золотые  головы  скалящихся
собак. Жемчужины сверкали в их глазницах.  Владыка  Смерти  сел  на  трон  и
задумался над тем, что сказала ему Наразен. Наконец он промолвил;
   - Это можно сделать. Но сможешь ли ты вынести объятия мертвеца?
   -  Объятия  любого  мужчины  отвратительны  мне,  -  откровенно  ответила
Наразен, несмотря на то что Смерть явилась в облике  мужчины.  -  Живой  или
мертвый самец - невелика разница... Может быть, мертвый даже лучше.
   - А известна ли тебе цена?
   - Очевидно, когда я умру, я  должна  буду  навеки  стать  вашей  рабыней.
Полагаю, что все люди платят вам таким образом.
   - Нет, - покачал  головой  Владыка  Смерти  Улум.  -  Я  Владыка  пустого
королевства, я покажу тебе. Одно условие ты узнаешь сейчас: после смерти  ты
должна будешь оставаться со мной тысячу лет. Не больше, но и не меньше.
   Наразен побледнела, но отступать не собиралась:
   - Это и в самом деле небольшой срок. Но зачем я вам?
   Улум взглянул на нее. Сердце Наразен сжалось, но она поборола страх.
   - Ну же, - взмолилась она. - Прошу, не упорствуйте, скажите мне.
   Что-то переменилось в лице Улума.
   - Жизнь не растоптала тебя, - промолвил он. - Большинство тех,  кто  ищет
меня, - жертвы собственных пороков. Они внутренне сдаются прежде, чем  зовут
меня. Но ты сожгла все зло и грязь, которые низвергли тебя в пучину. Я  буду
рад твоему обществу. Именно его ты продашь мне на тысячу лет. Не тело,  нет.
Тело станет моим в любом случае, как только ты умрешь. Оно  будет  лежать  в
земле до тех пор, пока само не станет землей. Не нужна мне и твоя красота  -
я не  люблю  ни  мужчин,  ни  женщин.  У  Смерти  нет  ложа,  у  Смерти  нет
возлюбленной. Подумай, каким  посмешищем  станет  Смерть,  если  обзаведется
потомством, порожденным его семенем. Нет, мне нужна твоя душа. Я сохраню  ее
и верну в твое тело, а потом ты будешь служить  мне  тысячу  лет.  Когда  же
время истечет, твоя душа вольна будет покинуть меня.
   - И это все? - быстро спросила Наразен.
   - Нет, еще одно: не требуй от меня после смерти рассказов о жизни  живых,
- сказал он. Наразен воскликнула:
   - Покажите мне свое королевство, подарите возможность зачать  ребенка,  я
согласна с вашими условиями!
   Из тени за троном до нее донесся шипящий голос колдуньи;
   - Ты слишком нетерпелива! Держи себя в руках!
   Тут Владыка Смерти произнес несколько слов, которых  Наразен  не  поняла,
ведьма вздохнула и не произнесла больше ни слова.
   Тогда Улум поднялся  со  своего  каменного  трона.  Его  плащ  взметнулся
подобно белой волне, и Наразен оказалась закутанной в него. Комната колдуньи
пропала. Наразен вдруг обнаружила, что она, завернутая в белое крыло  плаща,
висит в темноте высоко над землей. Огни человеческих жилищ горели  внизу,  а
звезды сияли над головой. Плащ Смерти был огромен. Он окутывал  королеву  со
всех сторон, так что она не касалась Улума.
   - Куда дальше? - спросила Наразен.
   - Во Внутренний Мир; туда, где находится мое королевство.
   Владыка Смерти, кружась, устремился к земле. Перед ними открылась широкая
долина. Когда  они  снизились,  Улум  вытянул  руку,  и  земля  разверзлась.
Оказалось, что Смерть бывает везде  и  поэтому  может  править  всем  миром.
Наразен показалось, что она  очутилась  на  огромном  кладбище,  наполненном
умирающими, будь то люди, деревья или цветки, листки или  травинки.  Даже  в
морях, живущих по собственным законам и правилам  там,  где  владычествовали
самые  могущественные  чародеи,  даже  там  погибали   рыбы,   обитающие   у
поверхности, и чудовища глубин, -  даже  туда  Владыка  Смерти  приходил  по
собственному усмотрению, и никто не мог противостоять ему...  Но  вот  земля
покорно разверзлась, открыв широкий проход, Улум с Наразен из Мерха нырнул в
мир подземелий.
   Наразен ничего не видела. Происходящее напоминало ей падение во сне. Лица
и видения проносились в голове королевы, а не перед ее глазами. Один раз  ей
показалось, что  она  попала  в  водоворот,  где,  толкаясь,  плавала  толпа
призраков. Но и они вскоре исчезли. Владыка Смерти уносил Наразен все глубже
и глубже, пока, королева не очутилась на равнине,  где  было  очень  тихо  и
темно.
   Королева больше не могла сдержать страх.
   - Неужели это могила? - удивилась она.
   - Потерпи, - приказал Улум, Владыка Смерти. - Ты увидишь и услышишь  все,
что можно видеть и слышать в моих владениях. Ты вошла  сюда  живая,  поэтому
пока не в состоянии оценить красоту этого мира. Как дух  мертвого  человека,
не освободившийся от забот бренного мира, возвращается навестить  землю,  не
имея плоти, так и ты здесь - призрак в мире мертвых.
   Наразен напрягла зрение. Она  не  слышала  ни  одного  звука,  пальцы  ее
трогали пустоту, и нечего было положить в  рот,  чтобы  почувствовать  вкус.
Королева ощущала себя, как и сказал Улум, живым призраком в стране мертвых.
   Но для Наразен оказалось  достаточно  и  того,  что  она  видела  сейчас.
Пожалуй, этого оказалось даже слишком много. Женщина содрогнулась в  глубине
души, и это та, кто нанизывала леопардов на копье и бесстрашно  сражалась  в
битвах наравне с отважными воинами.
   Владыка и  королева  стояли  на  вершине  скалы.  У  их  ног  раскинулись
холмистые равнины с разбросанными тут и там валунами. Слева темнела  мрачная
цепь гор. Все, что их окружало, было серого цвета, скала  цветом  напоминала
свинец. Из трещин росли серые пучки растений, похожие  не  на  траву,  а  на
волосы старой женщины, такие  же  тонкие  и  хрупкие.  Из  широких  расщелин
пробивался более темный мох. Равнина внизу казалась пустыней, покрытой серой
пылью, а там, где каменистые холмы отбрасывали тень, она была  черной.  Небо
Внутренней Земли выглядело пасмурно белым и печальным. Ни  солнца,  ни  луны
или звезд не существовало в Нижнем Мире. Небо  не  менялось,  только  иногда
случайное облако проплывало по нему,  словно  горсть  остывшего  пепла.  Тут
царила тишина. Ее нарушали лишь порывы  ветра,  который  бессильно  шумел  и
завывал. Но ему едва хватало сил  гнать  облака,  поэтому  они  плыли  очень
медленно. Огромный плащ Смерти повис, будто складки его наполнились свинцом.
   Заметив, что Наразен дрожит, Владыка Смерти спросил ее;
   - Это не твоя земля. Почему ты боишься ее?
   - Вот куда вы привели меня... Вот куда  все  человечество  должно  прийти
после смерти...
   - Пройди со мной через эту страну, - предложил Улум, - и, если ты увидишь
хоть одного человека, скажи мне.
   Они спустились со скалы. Владыка  Смерти  отбрасывал  тень,  черную,  как
смола, но у Наразен не  было  даже  тени.  Они  пересекли  пыльную  пустыню,
миновали каменистые холмы, за которыми раскинулся  лес.  Деревья  напоминали
колонны из серого сланца. Странники вышли к реке, белой, как молоко.  В  ней
отражалось небо. Наразен видела лишь ее поверхность. Ничто не нарушало покой
вод.
   Они шли долго. Небо оставалось неизменным, время,  похоже,  остановилось.
Наразен, живой призрак, не чувствовала усталости. И сколько она ни смотрела,
ни вглядывалась, ни вслушивалась, она не  слышала  голоса  ни  человека,  ни
животного. На ветвях каменных деревьев не было птичьих гнезд. Ни одно  живое
существо не обитало здесь.
   - Ты не права, - отозвался Улум, читая мысли Наразен. - Тут живу я...  Но
иногда встречаются и другие заключившие сделку со мной - тысячелетие в обмен
на услугу, которую могла выполнить только Смерть.
   Наразен взглянула на Владыку.
   - Значит, души мертвых отправляются в другое место. Если это так, то  мне
жаль вас, - холодно сказала она. - Даже судьба Мерха не  стоит  того,  чтобы
навеки оказаться в таком мире.
   - Подожди, - сказал Улум. - Ты еще не все видела.
   Они пошли дальше, и Наразен, гроза  леопардов,  вновь  поборов  страх,  с
презрением и насмешкой наблюдала за своим спутником.
   Впереди показался дворец, сложенный из гранита. Высокие каменные  колонны
поддерживали крышу дворца-призрака. Внутри не горел  ни  один  факел  -  там
царила прохладная полутьма. В главной зале, ожидая хозяина, стоял  гранитный
трон без украшений. Владыка Смерти сел, опершись  подбородком  на  руку.  Он
уставился в пустоту, и слезы скатились с его ресниц. Король скорби  -  таким
сделали его боги или кошмарные видения  людей.  Меланхоличная  безнадежность
посреди каменной пустыни...
   И тогда Наразен услышала мелодию, поразившую ее.  Она  огляделась.  Через
множество сводчатых дверей в зал вошли мужчины  и  женщины.  Вместе  с  ними
появилась музыка, заглушая слабый шум ветра. Как только люди заполнили  зал,
все вокруг изменилось.
   Стены зала оказались задрапированы пурпурными, алыми, красными и золотыми
тканями. Расцвели огнями свечи в  золотых  светильниках.  На  полу  сплелись
выложенные  мозаикой  драконы.  Под  куполообразным  потолком  из  миллионов
драгоценных камней, кружась, забили  крыльями  голуби.  Блики  -  голубые  и
красные, зеленые и фиолетовые, черные и белые - превратили птиц в  маленькие
радуги. Столы из  цветного  стекла  были  уставлены  изысканными  блюдами  и
напитками.
   Владыка Смерти замер на троне, но  только  теперь  трон  был  из  чистого
золота. Над Владыкой колыхался стяг цвета  крови.  Золотая  цепь  на  шее  и
перстни на пальцах Улума вспыхивали мириадами огней, белое одеяние  сверкало
серебром и самоцветами. Рубиновый обруч придерживал длинные белые волосы,  а
на коленях Владыки покоился скипетр из слоновой кости, увенчанный серебряным
черепом.
   Без сомнения, это был Владыка Смерти. Наразен взглянула  на  него,  и  он
ответил ей, и только ей, и лишь она услышала его голос;
   - Перед тобой иллюзия, которую создают эти мужчины и женщины,  воображая,
что они мои придворные, а я их император. В этой зале нет ничего  реального,
только обрывки  воспоминаний  о  Верхнем  Мире  и  его  богатствах.  Мертвые
воссоздают их, пока  находятся  здесь,  ведь  они  не  в  состоянии  вынести
Внутреннюю Землю в ее подлинном виде.
   - А как это у них получается? - невозмутимо спросила Наразен.
   - Видишь ли, их души живы, и, хотя тела мертвы, души все еще в телах. Все
они заключили со  мной  сделку  на  тысячу  лет.  Душа  каждого  человека  -
настоящая чародейка. Только живое тело препятствует этому.
   - А вы, Владыка, держите души  здесь,  чтобы  они  развлекали  вас?  -  с
раздражением бросила Наразен. - Неужели вы не можете найти себе  развлечений
на земле?
   - Земля не принадлежит мне, хотя я и земное создание, - ответил ей  Улум.
- Я часто бываю там, но всегда по делу.
   Наразен развернулась и прошла между мертвыми мужчинами и  женщинами,  чьи
души  томились  в  телах,  как  в  темницах.  Плоть   несчастных   полностью
сохранилась. Мертвых не затронуло ни  разложение,  ни  могильные  черви,  ни
пожиратели падали. Тела сохранили тот возраст, когда их застигла  смерть,  и
казались  живыми.  Большинство  выглядели  совсем  молодо,  одни  умерли  от
болезней, другие погибли от ран - и эти раны были заметны, хотя  старательно
замаскированы. Молодой воин, заколотый мечом, носил на груди  золотую  розу.
Другой, умерший от того, что камень пробил  ему  глаз,  вставил  в  глазницу
сапфир - и, казалось, видел им так же  хорошо,  как  и  здоровым  глазом.  У
колонны сидела очень бледная женщина, не пережившая родов и потерявшая много
крови. На коленях она  нянчила  маленького  тигренка,  размером  с  грудного
младенца. Она даже дала ему грудь, и он осторожно сосал  молоко,  а  женщина
улыбалась. В центре зала два седобородых  старика  играли  в  кости,  смеясь
словно юноши. Улум подошел к Наразен.
   - Здесь нет боли, и, несмотря на возраст  тела,  души  не  ощущают  груза
прожитых лет и усталости. И настоящего вина тоже нет.  Они  лишь  вообразили
себе его, хотя ощущают его вкус, наслаждаются  им  и  скоро  захмелеют.  Эта
страна - чистый лист бумаги, где каждый может писать, что пожелает.
   Наразен поверила ему. Вино и еда были не настоящими. Ни души, ни  мертвые
тела не нуждались в них. И удивительного интерьера  тут  тоже  не  было.  Не
существовало и птиц под радужным куполом, а тигренок был фантазией  женщины,
горевавшей по ребенку, оставленному в мире живых.
   - И вы считаете меня такой же дурой, как все они? - удивилась Наразен.  -
Вы думаете, я сяду и стану тосковать по внешнему миру, создам  его  подобие,
чтобы это опьянило меня, стану развлекать  вас  целое  тысячелетие?  Нет.  Я
скажу вам об этом сейчас, пока я здесь, в вашем мрачном королевстве.
   - Ты не выдержишь, - произнес Улум.
   - Посмотрим, - возразила Наразен. - Возможно, вы  измените  свое  мнение,
когда я надоем вам так же, как эти безмолвные птицы. И тогда вы подарите мне
свободу прежде, чем окончится мой срок.
   - И не мечтай, - сказал Владыка Смерти.
   - Я мечтаю о том, что мне нравится, - вновь возразила Наразен. -  Никогда
я не стану ничего делать для вашего удовольствия, мой господин.
   Лицо Владыки  Смерти  ничего  не  выражало,  однако  едва  заметная  тень
скользнула по нему.
   - Все же мне кажется, ты согласишься на мои условия, - продолжал он.
   - Если только ради Мерха... Да, я согласна. Наразен  заметила  окно.  Оно
выходило в сад, где росли цветы и деревья,  а  за  ними  виднелись  вечерние
холмы и сверкающая река под молодой  луной,  изогнутой,  как  бледно-зеленый
лук. Королева засмеялась,  вспомнив  ныне  бесплодные  мертвые  земли  Мерха
такими, как они были прежде. Ради возрождения  страны  она  могла  вытерпеть
все, даже если придется тысячу лет бороться с Улумом, Владыкой Смерти.
   В следующее мгновение все растаяло, как дым. Владыка и королева вернулись
на землю.

Глава 4

   Колдунья вышла из дома и прокралась в сад, где росли ядовитые  гранатовые
деревья. Она потеряла покой от зависти к Наразен, к  ее  независимости  и  к
тому, что сейчас королева путешествовала с Улумом.
   Хозяйка  Дома  Синего  Пса  уже  в   двенадцать   лет   была   хитрой   и
сообразительной. Два года она училась у магов и колдунов, торгуя своим телом
на улицах, чтобы заработать деньги для платы за  обучение.  Ни  один  из  ее
учителей не обманул ее так,  как  был  обманут  Иссак,  потому  что  девочка
оказалась хитрее и  изворотливее  лисы.  Звали  ее  Лилас.  Когда  маленькой
колдунье исполнилось четырнадцать лет, однажды, бредя домой  с  непристойной
оргии, она, за час до рассвета, встретилась с Владыкой Смерти. Это произошло
на неприглядной полянке среди колючих кустов, где возвышались три виселицы с
преступниками. Лилас хорошо училась и знала многое, доступное  лишь  опытным
магам. Увидев черного  господина  в  белых  одеждах,  она  остановилась  под
скрипящими на ветру виселицами. Сердце ее учащенно забилось, зубы застучали,
руки похолодели, а во рту пересохло. Лилас поняла - это тот  редкий  случай,
который подворачивается лишь однажды, и есть два выхода: воспользоваться  им
или упустить, а потом сожалеть об этом всю жизнь. Лилас выбрала первый путь.
Она подошла к Улуму и робко обратилась к нему.
   Они говорили недолго - Владыка и колдунья. Небо разгоралось на востоке, и
качающиеся тени висельников превратились из черных в красновато-бурые. Тогда
Владыка Смерти и девица заключили сделку. Он взял у Лилас нечто,  являвшееся
поручительством, и пообещал взамен кое-что  другое.  Девица  ушла  с  именем
Владыки на устах и потом стала делать лишь то, что  ей  нравилось...  Ведьма
прекрасно жила в Синем Доме уже двести лет и собиралась жить дальше, так как
не состарилась  ни  на  день,  ни  на  час,  ни  на  минуту  со  дня  своего
пятнадцатилетия.
   Однако теперь,  снедаемая  завистью,  она  прокралась  в  сад  и  сорвала
ядовитый плод с дикого дерева. Неожиданно дерево справа  от  нее  скрипнуло,
расколовшись, словно от удара огромного  топора,  и  оттуда  вышел  Улум,  а
следом за ним Наразен.
   Ведьма поклонилась Улуму так низко, что ее волосы, рассыпавшись по земле,
закрыли узловатые корни гранатовых деревьев.
   - Решено! - промолвил Владыка, а потом повернулся к  Наразен.  -  Как  ты
понимаешь, тебе придется кое-что отдать в качестве залога.
   Королева Мерха не ответила, а  колдунья  сказала  ласково,  чтобы  скрыть
злобу:
   - Моя уважаемая старшая сестра должна отдать мне  палец  левой  руки  или
хотя бы одну верхнюю фалангу.
   - Я готова, - кивнула Наразен и стянула кольца с этого пальца.
   Она заметила, что все живые мертвецы при дворе Владыки Смерти были лишены
этой части тела, равно как и колдунья из Синего Дома.
   Лилас носила косточки людей, заключивших договор  с  Улумом,  на  золотой
цепочке, обмотанной вокруг талии, и, когда долг был заплачен, то есть душа и
тело отправлялись во Внутреннюю Землю, ведьма брала косточку,  молола  ее  в
порошок и выпивала с вином. Эти кости стали связующей  печатью  на  договоре
между смертью и жизнью, именно они  сохраняли  молодость  колдуньи.  Что  же
касается  ее  роли,  то  она  была  посредником,  отыскивая  людей,  готовых
заключить сделку с Владыкой Смерти.
   Лилас подбежала к Наразен. Ей не терпелось заполучить палец королевы.
   Улум прикоснулся к третьему пальцу левой  руки  Наразен,  и  тот  потерял
чувствительность до второго сустава.  Когда  нож  ведьмы  алчно  сверкнул  в
полумраке, Наразен не ощутила боли, из раны не вытекло ни капли крови.
   - Готово, - сказала Лилас.
   - Итак, дело сделано, - проговорила  Наразен.  -  И  сколько  мне  теперь
ждать?
   - Как она нетерпелива, мой господин, - хихикнула колдунья.
   - Я заплатила за товар и теперь имею право потребовать его. Я прошу  лишь
об одном одолжении, могущественный  Владыка  Тьмы.  Пусть  тот,  с  кем  мне
придется спать, не слишком долго лежал в земле.
   - В сделках я педантичен, - ответил Улум, - и уже сделал скидку  на  твое
положение. Возвращайся на опушку  кедрового  леса  и  жди.  Завтра  ночью  я
исполню свою часть сделки.
   Затем Улум взглянул на колдунью. Она прислонилась к д