шись  возле  Труф,  он
задумчиво осмотрел пол.
   - Кому-то все равно придется вешать ее на стену, -  произнес  он  после
непродолжительных раздумий. - Если Джулиан увидит,  что  такое  выдающееся
произведение валяется на полу, он описается от горя.
   Он произнес последнюю фразу с оттенком мрачного злорадства.
   - Доски не потрескались, следовательно, с картиной  все  в  порядке,  -
успокоила его Труф. - Только рама немного пострадала.
   - Раме крышка, - поправил ее Карадок и довольно хрюкнул.
   Труф снова посмотрела на стену, туда, где  висела  картина.  Высоко  от
пола  на  кремовой  поверхности  стены  она  увидела  небольшую  блестящую
поверхность. Казалось, что это торчит хвостовик пули, выпущенной в  стену.
Труф присмотрелась: это была часть болта,  на  котором  держался  портрет.
Труф нагнула голову и увидела почти у самых ног другую его часть. По  всей
вероятности, болт обломился. Ей это показалось странным, так  как  диаметр
его превышал толщину ее пальца. Обломился? Но место "облома" было ровным и
блестящим, будто болт кто-то перерезал, причем не пилой, а неизвестно чем.
   - Ну и дела, - произнес Карадок, и  Труф,  забыв  на  мгновение  о  его
присутствии, посмотрела на него. - Тебе повезло, что ты не оказалась рядом
с этим шедевром. Он прихлопнул бы тебя как муху, - сказал он. - Я как  раз
шел на завтрак, слышу - грохот. Вначале мне показалось, это  гром,  но  уж
слишком сильный. - Он ухмыльнулся. - Я даже подумал, не стали ли ненароком
разверзаться могилы.
   Труф непроизвольно посмотрела в окно: небо было чистым и безоблачным.
   - Это только пока, - заметив ее  взгляд,  сказал  Карадок.  -  Увидишь,
вечером тут такое начнется.
   Он  помолчал.  Уходить  ему  явно  не  хотелось,  но  и  уверенности  в
необходимости своего присутствия у него тоже не было. Видя нерешительность
Карадока, Труф удивилась. Какое же впечатление она  произвела  на  него  в
первый день, что он повел себя так  вызывающе?  Сейчас  Труф  как  никогда
требовался друг и союзник, ей надоело быть в роли отверженной. Выиграть  в
одиночку   надвигавшуюся   битву   невозможно,   а   времени   на   поиски
единомышленников уже не осталось.
   Труф никогда не искала  новых  знакомств,  всегда  сторонилась  теплых,
дружеских отношений, считая, что они только отвлекают от дела,  но  сейчас
она решила принять предлагаемое участие.
   - Карадок, - сказала она, решив выяснить его  позицию,  по  возможности
найти  ответы  на  свои   вопросы   и   попытаться   сделать   его   своим
единомышленником, - не упоминал ли здесь кто-нибудь  о  тайных  переходах,
дверях в стенах, спрятанных коридорах и тому подобное?
   Карадок пожал плечами.
   - Была одна дверь, она вела из кухни в амбар, но вот уже лет  сто,  как
его нет. Когда Блэкберн  купил  этот  дом,  дверь  заделали.  Стены  кухни
укрепили, и ничего там больше нет. Так говорил  Джулиан.  Правда,  я  знаю
точно, что есть тайные проходы из спален третьего этажа в башни,  я  видел
их на плане дома, - ответил Карадок, загадочно глядя на Труф.
   - А здесь? - спросила она.
   - Здесь их не может быть. Сама посуди, тут и барабанная комната,  залы,
коридоры. Им просто негде разместиться.
   - Барабанная комната? - переспросила Труф.
   - Да, храм. Кое-кто называет его так.  Комната  круглая,  и,  когда  на
улице буря, в храме стоит такой грохот, будто находишься внутри  барабана.
Разве что перепонки не лопаются.
   - Вот как? - Ноги Труф перестали дрожать, она встала со стула, растерла
носком туфли попадавшую со стены штукатурку,  нагнулась  и  подняла  болт.
Повертев  его  в  руке,  Труф  покачала  головой,  удивившись   блестящему
идеальному срезу. Никаких следов излома, ни единой зазубринки.
   Да, но если болт был срезан, картина упала бы  сразу,  а  не  висела  в
воздухе, терпеливо дожидаясь, когда Труф окажется поблизости.  И  кто  его
смог так срезать? Похоже, что духи во  Вратах  Тени  имеют  на  вооружении
лазеры.
   Труф решила переменить тему разговора.
   - Послушай, Карадок, что ты думаешь об идее Джулиана попытаться открыть
врата через две недели? "И  что  ты  вообще  обо  всем  этом  думаешь?"  -
хотелось ей прибавить.
   Карадок нахмурился.
   - Может быть, у  него  что-то  и  получится.  Хотя  ты  знаешь,  иногда
добиваешься  каких-то  результатов,  но  узнаешь  об  этом  только   через
несколько недель. С магией всегда так.
   "Да нет, если что-то получается, ты моментально узнаешь об этом".  Труф
не понимала, откуда у  нее  вдруг  возникла  такая  уверенность.  Еще  она
почувствовала, что Карадок не  представляет  существа  работы,  в  которой
участвует. Для него магия - это смесь иносказаний и мистики, а не могучая,
необузданная сила.
   - Магия - это способность к перевоплощению и не имеет ничего  общего  с
трюкачеством Дэвида Копперфильда, - продолжал Карадок. - Я верю в то,  чем
здесь занимался Блэкберн, и не думаю, что можно  найти  лучшее  время  для
открытия врат между мирами, чем сейчас. Человеку нужна помощь,  не  правда
ли?
   Труф перестала рассматривать болт и перевела взгляд  на  Карадока.  Его
глаза светились радостным светом, словно он видел все болезни мира  и  мог
своими знаниями помочь человечеству. Труф видела, что ему безразлична своя
собственная жизнь, Карадок готов принести себя в  жертву  ради  достижения
избранной цели.
   Труф усмехнулась, столь явный идеализм раздражал ее.
   - Как ты думаешь,  что  произойдет,  когда  врата  между  мирами  будут
открыты? - спросила Труф, пытаясь от общих слов перейти к более конкретным
вопросам.  Ей  было  небезынтересно,  что  Карадок   ей   ответит.   Кроме
собственных выводов  о  конечном  результате  работы  Блэкберна,  ей  было
необходимо знать и другие суждения.
   - Как говорил сам Блэкберн, некогда боги и люди жили вместе. Сохранился
миф об изгнании людей из рая, но на  самом  деле  все  произошло  как  раз
наоборот - ушли боги, отвергнув людей. Тогда-то, в доисторические времена,
и возникли два царства - царство богов и царство людей. - Карадок  говорил
бесцветным, унылым голосом, словно читая давно выученную наизусть лекцию.
   Труф напряженно ждала.
   - Контакты между царствами возможны, и установить  их  можно  только  с
помощью магии.  После  того  как  врата  были  закрыты,  человек  перестал
посещать мир богов. Они могут посещать наш мир, но мы их - нет.
   - И Торн Блэкберн собирался устранить эту досадную несправедливость?  -
спросила Труф. Такая попытка  говорила  о  большой  самонадеянности,  ведь
Торну, когда он умер, не было и тридцати лет.
   - Не Торн, а его работа. - Карадок  мягко  поправил  Труф.  -  Блэкберн
верил в то, что ритуал  открытия  врат  -  а  это  целая  серия  действий,
длящаяся около двух недель, хотя все, кто говорит об этом,  имеют  в  виду
только его последнюю стадию, - даст цепную реакцию, в  результате  которой
царства богов и людей вновь соединятся. И тогда мы сможем наконец спросить
их, почему они нас покинули.
   В тихих словах Карадока Труф услышала плач  и  печаль  ребенка.  "Папа,
мама, зачем вы бросаете меня? Не оставляйте меня, не уходите!"
   - А сами боги позволят открыть врата? - спросила она  таким  же  тихим,
ровным голосом. Свое суждение о вере  Карадока  у  нее  уже  было.  По  ее
мнению, он не понимал одного - боги, если  это  действительно  они,  будут
бесстрастно наблюдать, как людей придавит той стеной,  через  которую  они
попытаются пробиться.
   - Согласно философии Блэкберна, человек  имеет  право  делать  то,  что
может. Разум человека должен быть независим от религии и воли государства.
Конечно, такие вещи, как воровство и убийство, прощать нельзя, -  прибавил
Карадок извиняющимся тоном.
   Труф подозревала, что он выступает с этой проповедью довольно часто.
   - Все ясно, - сказала Труф, хотя поняла она  только  одно  -  философия
Торна Блэкберна позволяла человеку  быть  непочтительным  к  кому  угодно,
потворствовала любым его инстинктам, разрешала быть отпетым мошенником, то
есть прощала все ради служения ему одному известной  высшей  истине.  Даже
если быть очень снисходительным к Торну,  цели  его  благородными  назвать
никак нельзя, человечество неспособно выжить с таким  размытым  пониманием
морали. Пока Труф собиралась с мыслями и искала  подходящие  слова,  чтобы
возразить Карадоку, объяснить ему ошибочность его мыслей,  удобный  момент
прошел.
   - Пойду поищу Джулиана.  Нужно  сказать  ему  о  портрете,  -  неохотно
проговорил он.
   - Его нет, он куда-то уехал с Лайт. Так мне сказал Майкл,  -  вспомнила
Труф. Ей не хотелось, чтобы Карадок уходил.
   Он не понял истинного смысла слов Труф, но продолжал стоять.
   - Он часто ездит с ней. Ей это помогает. Бедная девушка, как только  мы
откроем врата, она сразу выздоровеет.
   - Как так? - удивилась Труф.
   Карадок задумчиво смотрел на нее и наконец изрек:
   - Как только мы откроем врата и увидим богов, Лайт станет нормальной.
   - Ваши юноши будут видеть сны, а старики - знамения, - произнесла Труф.
- Это из пророка Исайи, кажется.
   - Да, вроде того, - покорно ответил  Карадок.  -  В  любом  случае,  не
волнуйся,  я  скажу  Джулиану  о  картине,  когда  он   вернется.   Хочешь
позавтракать?
   - Нет. - Труф покачала  головой.  -  Мне  нужно  еще  кое-что  сделать.
Спасибо тебе.
   Карадок ушел. Труф стояла посреди  комнаты.  Ей  казалось,  что  она  в
очередной раз приняла брошенный вызов. Или прошла очередное испытание?
   - Ваши юноши будут видеть сны, а старики - знамения, - прошептала Труф.
Но когда библейский пророк произносил эти слова, он говорил об эсхатоне  -
конце времени. Последние дни мира. Рагнарок. Армагеддон. Великий  провидец
даже представить себе не мог, что будущее уготовит его словам.
   Но так ли далеко ушел от пророка Торн Блэкберн в понимании  этих  слов?
Не считал ли он, что открытие пути и есть начало конца?
   И если это так, то все  эксперименты  Джулиана  далеко  не  игрушки,  а
кое-что пострашнее.
   Самое страшное.
   Предсказания  представителей  телефонной  компании  сбылись   -   новый
спутниковый телефон задумчиво молчал. Труф не стала дожидаться возможности
позвонить из Врат Тени, а решила прогуляться в город.
   Выйдя из дома, она спрятала ожерелье  и  перстень  в  багажник  машины,
место менее досягаемое, чем ящик шкафа.
   Все происходящее было  похоже  на  поиски  пропавших  сокровищ,  только
наоборот.  Труф  с  отчаянием  думала,  сколько  еще  времени  ей  удастся
опережать неизвестного  похитителя,  нацелившегося  на  ее  драгоценности.
Когда-нибудь   эти   походы   к   машине   могут    показаться    кое-кому
подозрительными, ведь весь ее багаж находился в доме.
   Труф начала вырабатывать  в  себе  осторожность,  она  уже  не  ходила,
отстраненно думая о своем, а  внимательно  смотрела  по  сторонам,  ожидая
подвоха со стороны хитрого и коварного поместья. До ворот, слава Богу, она
добралась без всяких приключений. Анализируя  свои  ощущения,  Труф  давно
догадалась,  что  Врата  Тени  оказывают   воздействие   на   эмоции   или
воображение. За кованые ворота Труф вышла с  таким  прекрасным  ощущением,
словно на посошок ей дали стаканчик виски. Неудивительно,  что  Труф  сама
себе очень напоминала стремящуюся к саморазрушению героиню из  готического
романа. Она постоянно возвращается сюда, хотя, стоит ей выйти  за  пределы
поместья, все происходящее в нем моментально перестает волновать ее.
   Причем,  если  выходить  пешком,  это   становилось   более   заметным.
Заинтригованная быстрой сменой настроения, Труф повторила эксперимент. Она
снова вошла в поместье, немного постояла и вышла  из  него.  Проделав  так
несколько раз, Труф заметила, что четкой границы  не  было,  точнее,  сама
граница, конечно, была, но она  все  время  смещалась,  то  чуть  ближе  к
поместью, то чуть дальше. Труф удивилась, что никто из обитателей  никогда
не говорил ей об этом феномене. Может быть, они редко выходили за  ворота?
Если бы они выходили чаще, то заметили бы  воздействие.  А  Гарет?  Он  же
проводил здесь большую часть дня.
   А может быть, никто из них этого не чувствует? Не  исключено,  что  эти
странные метаморфозы происходят только с ней, с дочерью Блэкберна.
   Труф усмехнулась, ей казалось маловероятным, что все злые силы поместья
нацелились на нее. Конечно, увеличение числа паранормальных явлений  можно
связать с ее появлением в доме,  но  не  исключено,  что  это  всего  лишь
совпадение.
   "Да, но как они нацелились на нее?" За  своими  раздумьями  Труф  и  не
заметила, как добралась до города. Скорее всего, ее  преследовали  за  то,
что она не принадлежала к кругу,  а  была  пришлым,  неверящим  человеком,
холодным наблюдателем. Но как  ей  еще  вести  себя,  ведь  она  старается
объективно  выяснить  свое  прошлое.  Следовательно,  считается,  что   ее
спокойствие и хладнокровие ненормально?
   Труф думала как раз  наоборот  -  ее  поведение  и  реакции  совершенно
разумны и естественны, а вот  то,  что  происходит  в  поместье,  все  эти
видения и фантазии - это уже галлюцинации.
   Но тогда как расценить происшествие с Лайт? А  падение  картины?  Можно
считать бредом все, что угодно, но только  не  эти  события,  они  так  же
реальны, как и то, что Труф обнаружила холодное пятно на полу  библиотеки.
Что-то все-таки происходит в доме, где некогда жил Торн Блэкберн. И  снова
Труф будет вести себя как героиня  готического  романа,  она  вернется  во
Врата Тени, но не с целью погибнуть, а с намерением заставить дом раскрыть
ей свою тайну.


   - Дилан? Это говорит Труф.
   - Труф? Вот здорово, ты  откуда  звонишь?  -  Дилан  был  искренне  рад
слышать ее. Труф почувствовала себя крайне неудобно оттого, что звонит  по
делу.
   - Я обосновалась в городишке с названием Убей Тень, приехала  во  Врата
Тени и застряла тут. - Труф решила без  обиняков  приступить  к  делу,  ей
всегда с большим трудом давались разговоры ни о чем. В  нескольких  словах
она поведала Дилану краткую историю поместья, вкратце  рассказала  о  том,
что с ней происходило, и сделала вывод: - Думаю,  что  этот  дом  -  центр
паранормальной энергии. Я  провела  кое-какие  эксперименты  и  обнаружила
холодное пятно, правда, не уверена, что это  именно  то,  что  мне  нужно.
Здесь живет медиум. - "И она моя сестра", - чуть не вырвалось у Труф.  Она
стала перечислять все,  что  узнала  и  о  чем  догадывалась.  -  Владелец
поместья, Джулиан, не хочет, чтобы по  дому  разгуливали  посторонние,  но
против самих экспериментов не возражает. Вот я и звоню тебе...
   Чтобы позвонить, Труф пришлось опять идти в библиотеку,  и  сейчас  она
сидела  на  маленькой  деревянной  скамеечке  в  сделанной   под   старину
телефонной будке. Через стекло она видела  справочную  библиотеки  и  ряды
книг, стоящих на полках начала века.
   Убей Тень Труф нравился. Городок тихий и приветливый. Тогда  почему  ее
все время не покидает страх? Труф почудилось, что очень скоро ей  придется
спасать его. Но от чего? И удастся ли ей сделать это?
   - Что? Дилан, повтори, я не поняла тебя. - Труф внезапно почувствовала,
что ничего не слышит. Странный тон Дилана вернул ее к действительности.
   - Я говорю, почему бы не приехать мне самому с парочкой выпускников. Мы
бы прочесали весь дом, потом я бы пригласил тебя пообедать...
   - Нет, это невозможно. - Слишком быстрый ответ Труф прозвучал грубо,  и
она постаралась несколько сгладить отказ. - Говорю тебе, Джулиан не хочет,
чтобы в доме находились посторонние.
   Длинная пауза.
   - А, ну ладно, - сказал Дилан, и звучавшие в его голосе дружеские нотки
исчезли. - Джулиан, говоришь? Это тот самый отшельник, новый  хозяин  Врат
Тени?
   - Слушай,  Дилан,  ты  разговариваешь  как  герой  плохого  готического
романа,  -  перебила  его  Труф.  Сейчас  она  уже  не   вспоминала   свои
меланхолические  фантазии  о  потерянных   возможностях.   Дилан   начинал
раздражать ее, но нужно сдерживать себя, иначе ей не удастся упросить  его
помочь ей.
   - Слушай, этот Джулиан богат как черт и может купить  наш  институт  на
сдачу.
   Дилан засмеялся.
   - Пусть покупает, если у него есть два с половиной миллиона.
   - Наверное, есть, - ответила Труф, вспоминая увиденное.
   Опять тишина.
   - Он занимается тем же, что и Блэкберн, - внезапно выпалила она.
   - Он знает, кто ты? - осторожно спросил Дилан.
   - Да, - ответила Труф. "Как надоели эти постоянные напоминания,  что  я
дочь Торна". - Дилан, я здесь нашла свою сестру. У  меня  нашлась  сестра,
Дилан, и она здесь. Ты знаешь...
   - Слушай, Труф, я выезжаю немедленно, - прервал он ее.  -  Ты  даже  не
представляешь, какой опасности подвергаешься. Эти  люди  способны  на  что
угодно.
   Его безапелляционный тон, желание вмешаться немного успокоили  Труф.  В
то же время для какой-то неосознанной, неведомой части  ее  сознания  идея
Дилана показалась забавной, ведь этот  наивный  человек,  совсем  не  зная
Труф, вызывается защищать ее.
   Молчание.
   - Знаешь, Дилан, я беспокоюсь за  тебя,  -  пытаясь  стряхнуть  мрачные
мысли, произнесла Труф. - Мне кажется, что я совсем неплохо знаю,  как  ты
говоришь, "этих людей". Даже лучше, чем многие.
   - Но у тебя есть сестра, подумай о ней, - настаивал Дилан.
   - У Блэкберна было много детей. Одна из них находится во  Вратах  Тени,
что в этом особенного? - ответила Труф с вызовом.
   На  другом  конце  провода  последовало  угрожающее,  многозначительное
молчание, по которому Труф сразу  определила,  что  Дилану  есть  еще  что
сказать.
   Беседа складывалась совсем не так, как она себе  представляла.  Неужели
она совсем не умеет разговаривать с людьми? Или Дилан взял тайм-аут, чтобы
после него нанести самый эффективный удар?
   "Выбор. - Труф снова услышала неведомый голос  -  Сейчас,  здесь,  дочь
земли, тебе предстоит сделать свой окончательный выбор".
   - Дилан, послушай. - Труф снова попыталась вернуть разговор  в  прежнее
русло. - Сейчас самое главное - составить  карту  паранормальных  явлений,
происходящих во Вратах Тени. Джулиан сказал,  что  в  ноябре  он  разрешит
делать в доме все, что угодно, но не раньше. Карту же, я думаю, необходимо
начать составлять сейчас. Мне очень  нужна  твоя  помощь.  -  Ей  хотелось
сказать другое: "Дилан, здесь очень опасно, но если я тебе скажу  это,  ты
просто не будешь дальше слушать меня".
   Труф замолчала, тяжело вздохнула  и  вытерла  платком  вспотевший  лоб.
Бессонная ночь давала  о  себе  знать:  начали  болеть  плечи  и  ноги,  а
телефонная трубка чуть не выпадала из слабеющей руки.  Последние  дни  для
Труф   были   страшно   утомительными,   казалось,   что   ее    усталость
материализовывалась  в  стены,  образуя  проход,  по  которому  Труф  была
вынуждена идти.
   -  Мне  требуется  твоя  помощь,  -  повторила  Труф.  -   Пришли   мне
оборудование, камеры,  мониторы.  Я  знаю,  что  это  тебе  будет  трудно,
Дилан...
   - Трудно? - тихо переспросил он. - Значит, ты ничего не знаешь.
   Разговор снова прервался.
   - Что я должна сказать, чтобы ты выполнил мою  просьбу?  -  в  отчаянии
выпалила Труф, чувствуя, что ее план начинает терпеть  неудачу.  В  другом
случае  Труф  просто  положила  бы  трубку,  не  забыв  сказать   дежурное
"спасибо", но сейчас она так просто сдаваться не собиралась. Речь идет  не
о нормальных людях и не о тех придурках, с которыми она чаще  всего  имела
дело. Все было значительно серьезней.
   - Мне нужно оборудование, я должна  все  выяснить.  Пока  не  случилось
что-нибудь ужасное. - Последнюю фразу она прибавила полушепотом.
   Откуда-то издалека послышался тихий вздох Дилана.
   - Не в этом дело, Труф. Все эти барометры и  мониторы  страшно  дорогие
вещи. Ты знаешь, сколько стоит только отснять одну пленку?  Тысячу  двести
долларов. В какую статью расходов,  по-твоему,  я  должен  упрятать  такие
деньги?
   - Я заплачу за все, - пробормотала Труф.
   - Так не пойдет, - отрезал Дилан.
   Тру