емя Колин сделал Джой предложение. Кассандра радовалась
за сестру. По-видимому, Колин любил ее. Джой же называла его чувство  к  ней
"примитивным влечением", считая, что в прошлом и Джонас испытывал к  ней  то
же самое. Однако все это - трудности сестры. Ее собственные проблемы  сейчас
были куда сложнее - Если он согласится, это будет хорошо  для  нас  всех,  -
разозлилась мать.
   Кассандра пристально на нее посмотрела.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Разве непонятно? - Маргарита старалась не смотреть Кассандре  в  глаза.
Скажет ли она сейчас все, что ей известно?
   - Будет очень хорошо, если мы сможем сохранить "Хантер и  Кайл"  в  руках
нашей семьи,  -  заговорила  Маргарита,  оживляясь.  -  Иначе,  если  Джонас
женится, в каком положении мы все окажемся?
   Кассандра знала, в каком положении они оказались уже сейчас!
   - Не усложняй, Кассандра, - сказала мать, - решение принято, и, что бы ты
ни говорила, это ничего не изменит.
   - Разве нельзя было посоветоваться со мной. К чему такая спешка?
   - Никакой спешки нет. Мы просто хотели сделать ему приятное, что-то вроде
рождественского подарка.
   Да действительно, под Рождество его уговорить будет проще. Момент  выбран
очень удачно.
   - Мать...
   - Прекрати называть меня матерью. Называй  меня  мамой,  или  Маргаритой,
если тебе так больше нравится. Можно подумать, что я какой-то тиран!
   Было заметно, мать очень волнуется. Конечно, последний год, прошедший без
мужа, для нее тоже был  не  легок.  Но  казалось,  ее  жизнь  совершенно  не
изменилась. Что же могло нарушить ее привычное,  размеренное  течение?  Мать
явно что-то не договаривала. Колин -  помощник  Джонаса,  и,  следовательно,
должен знать о проведенной проверке.
   Может, поэтому?
   Послышался негромкий стук в дверь, и в комнату вошел дворецкий.
   - Мистер Чорли, мадам, - объявил он.
   - Спасибо, Джинкинс. Проводите его к нам.
   Она снова повернулась к дочери.
   - Давай оставим этот разговор, Кассандра, - торопливо проговорила она,  -
все это совершенно ни к чему знать Годфри.
   - Я полагаю, куда лучше было бы сделать Годфри посаженым отцом.
   - Он только друг семьи, не более того, пусть  даже  он  сам  хочет  более
тесных отношений. А он как раз хочет более тесных отношений, -  взволнованно
повторила она. - Кассандра, Джонас значит для нас  очень  много,  и  поэтому
прекрати, пожалуйста, вмешиваться в наши дела.
   Кассандра не успела ответить - вошел Годфри, а вслед за ним Колин и Джой.
Стало ясно, с минуты на  минуту  здесь  будет  Джонас.  Кассандра  поспешила
извиниться и уйти.
   Она была настолько занята своими мыслями, что, встретившись с Симеоном  в
ресторане, совершенно не могла поддерживать разговор. Но он не обижался.  Их
отношения были дружескими, даже братскими. Хотя  вся  ее  семья  считала  их
другими.
   Симеон появился в ее  лондонском  ателье  три  года  назад.  Тогда  этому
невысокому черноволосому человеку было двадцать шесть лет, хотя выглядел  он
совершеннейшим мальчишкой. Прекрасный вкус, чувство цвета и формы  с  лихвой
компенсировали отсутствие у него профессиональных навыков. Он сразу  же  это
доказал. Просмотрел ее рисунки и, раскритиковав их, предложил сделать новые.
Его модели оказались настолько оригинальными, что она сразу же взяла его  на
работу, о чем потом ни разу не пожалела. Но и несомненный талант Симеона  не
помог вывести дело из глубокого финансового кризиса. Сейчас  она  не  знала,
сможет ли  оплачивать  его  работу  даже  после  продажи  дорогой  коллекции
весенней одежды.
   Сегодня Кассандра постаралась закончить их встречу  как  можно  скорее  и
поехала домой, по пути размышляя, как встретиться  с  Джонасом  и  закончить
разговор. Ей и в голову не пришло, что он уже ждет ее. Но выйдя  из  машины,
Кассандра оглянулась и увидела около дома его "ягуар". Значит, Джонас  решил
не откладывать объяснение.
   - Мистер Хантер в гостиной, - вышла Джин ей навстречу.  Своим  тоном  она
давала понять, что не в восторге  от  визита,  но  не  могла  запретить  ему
дожидаться возвращения хозяйки.
   - Спасибо, Джин. - Кассандра оставила сумку на столике в прихожей, прошла
в гостиную и плотно прикрыла за собой дверь.
   Джонас стоял возле камина и, прищурившись, смотрел на нее.
   - Где тебя черти носили? - грубо спросил он.
   Она открыла рот от изумления.
   - Какое твое дело, - взорвалась она.
   - Ты прекрасно знала, что я рассчитывал встретиться с тобой у  Маргариты,
- нетерпеливо перебил он.
   Она покачала головой.
   - Я не говорила, что собираюсь туда.
   Они стояли, пристально глядя  друг  на  друга.  Прекрасно  сшитый  темный
костюм и белоснежная рубашка придавали ему вид интеллигентного человека,  но
всего лишь внешний вид. Он даже не пытался вести разговор вежливо.
   - Не говорила, - резко отозвался он, - но ты знала, что я думал встретить
тебя там.
   Кассандре было совершенно неинтересно, о чем он думал.
   - Чего ты хочешь, Джонас?
   - Я хотел закончить прерванный разговор, - раздраженно сказал  он,  -  но
теперь мне хочется узнать, где и с кем ты была весь вечер.
   Кассандра нахмурилась.
   - По-моему, это не твое дело, - ей удалось наконец произнести такую фразу
до конца.
   - Наверное, с молодым Греем. Да, Кассандра,  я  кое-что  слышал  о  ваших
нежных отношениях. - На его лице появилось брезгливое выражение.
   - О чем? - изумленно переспросила она. - У нас  с  Симеоном  нет  никаких
нежных отношений. Мы с ним друзья...
   - ..И сегодня были вместе, - закончил за нее Джонас.
   - Да, - ответила она, и краска выступила у нее на щеках, - но как друзья.
Не понимаю, каким образом это касается тебя...
   - Ты вдова моего брата и мать моей племянницы. Поэтому  мне  хотелось  бы
знать о твоих мужчинах, с которыми...
   - У меня нет "мужчин", только Симеон, и он...
   - "Только Симеон", - передразнил Джонас. - А его можно не брать в расчет,
поскольку женщинами он не интересуется?
   - Насколько я знаю, Симеон интересуется женщинами, как всякий  нормальный
мужчина, - стала защищать Кассандра своего друга,  -  модельер  -  вовсе  не
означает гомосексуалист.
   - "Насколько я знаю", - повторил Джонас. Внезапно он шагнул к ней.  -  Он
еще не пытался заняться с тобой любовью? - с вызовом спросил он.
   Лицо Кассандры вспыхнуло.
   - Конечно нет!
   Он стоял совсем  близко,  и  ей  очень  захотелось  отстраниться.  Джонас
коснулся ладонями ее разгоряченного лица и заглянул в глаза.
   - Почему я должен тебе верить? Особенно сейчас, когда вижу твои  чувства,
обещание в твоих глазах. - Он провел пальцами по ее лицу, коснулся ее губ. -
Когда в тебе столько желания. - Его рука скользнула  вниз  по  шее  и  мягко
легла на плечо. - Я не ошибся. - И страсть зазвучала в его голосе, - в  этом
платье ты действительно похожа на жрицу.
   Кассандра чувствовала тепло его тела. Она  и  не  предполагала,  что  его
близость может разбудить в ней какие-то чувства.  Она  невольно  подалась  к
нему и тотчас увидела вспыхнувшее в его глазах торжество. Она все поняла, но
было слишком поздно. Джонас оттолкнул ее и холодно взглянул.
   - Нет, я не верю тебе. Должно быть, вы с Чарльзом стоили друг  друга.  Он
был влюблен только в себя, а ты легко давала ему все, получая взамен то, что
было нужно тебе.
   - Убирайся! - закричала Кассандра. - Вон из моего дома!
   Пока еще этот дом был ее. Лицо Джонаса скривилось в усмешке.
   - Как в старые времена, - вспомнил он их первую встречу. -  Я  ухожу,  не
волнуйся. Но я хотел с тобой поговорить, поскольку завтра уезжаю в Штаты...
   - Ты завтра уезжаешь в Америку? - удивленно переспросила она.  И  сегодня
он ни разу даже на намекнул на это!
   Его глаза сузились.
   - Что-нибудь не так?
   - Да нет... Но...
   - Ну и хорошо. Поговорим, когда я вернусь.
   Он быстро направился к двери. Кассандра бросилась за ним.
   - Но...
   - Что, Кассандра? - Он повернулся так резко, что она едва не налетела  на
него. Перед ней суровое и холодное лицо. Какая жестокость. Ведь он прекрасно
знал, что ей необходимо поговорить с ним как можно скорее. Ну и черт с ним!
   - Ничего, - сквозь зубы выдавила она. - Подожду, пока ты вернешься.
   На его лице появилась саркастическая улыбка.
   - А что еще тебе остается?
   После его ухода Кассандра долго стояла в гостиной. В доме было тепло,  но
ее бил озноб. Жестокое обращение Джонаса, не пожелавшего  закончить  сегодня
их разговор, очень  расстроило  Кассандру.  Но  еще  хуже  другое.  Что  ему
ответить,  когда  их  разговор  все-таки  состоится?  Она  чувствовала,  что
разговор не сулит ей ничего хорошего.
   Джонас пробыл в Нью-Йорке всю следующую неделю. Чем дольше его  не  было,
тем больше волновалась Кассандра: что дала бухгалтерская проверка "Хантер  и
Кайл". Она была так занята мыслями о предстоящем объяснении, что  совершенно
запустила дела в своем ателье. Но как  раз  сейчас  накопилось  очень  много
работы  -  шла  подготовка  новой  весенней  коллекции  одежды.  Поэтому   в
воскресенье, когда бабушка пригласила Бетони в зоопарк, Кассандра  позвонила
Симеону и попросила его прийти поработать к ней домой.
   Между двух кресел около камина был сервирован маленький стол, правда, оба
бокала вина так и остались нетронутыми. Но все равно было  очень  похоже  на
вечеринку. Именно так наверняка подумал  Джонас,  когда  появился  здесь.  С
каким осуждением он на нее посмотрел!
   Знай она, что он вернется именно  сегодня,  наверное,  не  пригласила  бы
Симеона. Или все же пригласила? Ведь это ее дом. Она может звать к себе кого
угодно. Джонас не может ей этого запретить.
   Раздался звонок. Кассандра услышала, как Джин  открыла  дверь,  и  тотчас
внизу послышалось щебетание Бетони. На сегодня работа  была  закончена.  Она
улыбнулась  Симеону,  но  тот  и  сам  все  понял  и  уже  собирал  образцы,
разложенные на полу по всей комнате.
   Дверь распахнулась, и в  комнату  ворвалась  Бетони.  Она  взахлеб  стала
рассказывать о зверях, о зоопарке. Слушая ее, Кассандра не  сразу  заметила,
что кто-то вошел следом. Вдруг она поняла - это  Джонас,  именно  он  привел
Бетони домой, а не Джой, не Колин, как обещала мать.
   Джонас уже в полной мере оценил интимную обстановку  гостиной,  и  теперь
смотрел на Кассандру с нескрываемым презрением и  гневом.  Симеон,  заметив,
как под этим взглядом сжалась Кассандра, пытался угадать, чего можно ожидать
от этого человека, заставшего их  вместе.  У  Симеона  тоже  стал  жалкий  и
виноватый вид, как у пойманного на месте преступления.  Сейчас  он,  похоже,
думал лишь о том, как бы поскорее выбраться отсюда. Боже!  Не  объяснять  же
Джонасу, что они делали на самом деле. Нет,  это  ниже  ее  достоинства.  Но
почему-то она чувствовала себя виноватой.
   Кассандра отбросила эти мысли  и  вернулась  к  действительности.  Джонас
стоял перед ней аккуратный и подтянутый,  в  черном  свитере  и  отутюженных
черных брюках. Ей стало неловко за  свой  растрепанный  вид.  Ее  джемпер  и
джинсы были далеко не новыми. И еще эта привычка отбрасывать рукой спадавшие
на лицо длинные волосы. Ей не мешало бы причесаться.
   - Здравствуй, Джонас. - Она заставила себя улыбнуться. - Не знала, что ты
уже приехал. - В ее словах сквозил упрек, ведь она хотела поговорить  с  ним
как можно скорее.
   - Вижу, - выразительно посмотрел он на Симеона.
   Кассандре стало жалко своего молодого приятеля.
   - Большое спасибо, что ты привел Бетони домой. Я думала, это сделает Джой
или Колин.
   Выходит, Джонас весь день провел с ее семьей. Он и теперь умудрился стать
хозяином положения.
   - Я зашел к твоей матери: хотел поговорить с Колином о делах. Вечером они
с Джой собираются к священнику,  по-моему,  чтобы  договориться  о  свадьбе.
Поэтому Бетони привез домой я.
   Логичный. Методичный. Расчетливый. Холодный. Такие слова как нельзя лучше
характеризовали этого человека.
   Кассандра  невольно  вздохнула,   слегка   пожав   плечами.   Она   снова
оправдывалась.
   - Это очень любезно с твоей стороны...
   - Я пригласила дядю Джонас выпить  с  нами  чаю!  -  прощебетала  Бетони,
дергая его за руку и глядя на него с обожанием.
   В последнее время девочка стала очень гостеприимной. Казалось, в школе  у
Бетони просто бесконечное число друзей. Один за другим они приходили  к  ней
на чай. Но Джонаса никак нельзя отнести к ее школьным друзьям.  Пока  он  не
играл заметной роли в жизни дочери,  Кассандра  спокойно  относилась  к  его
визитам, которые он наносил время от  времени.  Но  сегодня,  вернувшись  из
Штатов, он сразу отправился к Бетони. Кассандре это совершенно не нравилось.
   - Если, конечно,  мы  не  опоздали...  -  прервал  ее  размышления  голос
Джонаса.
   Он взглянул на остатки ленча на столе. Было видно, что они ели еще днем -
хлеб уже начал подсыхать. Но Джонас как бы не заметил этого.
   Джин знала по опыту, что Кассандре лучше не мешать, когда  она  работает.
Именно поэтому сегодня она не заходила в гостиную.
   - Я скажу Джин, чтоб она здесь убрала. - Кассандра повернулась к Симеону.
- Ты останешься пить чай? - Это была просьба. Ей так не  хотелось  оказаться
наедине с разозленным Джонасом. Но Симеон был волен  остаться  или  спастись
бегством.
   - К сожалению, на этот  вечер  у  меня  назначена  встреча,  -  извинился
Симеон. Он только что это выдумал - она была совершенно уверена.
   - Мистер Хантер! - поклонился он и шагнул к Кассандре, чтобы  как  обычно
поцеловать ее в щеку. Но его остановил зловещий  взгляд  прищуренных  черных
глаз. Смешавшись окончательно, Симеон нервно улыбнулся.
   - Кассандра. Бетони.
   Он наконец добрался до прихожей, и через несколько секунд звук хлопнувшей
двери известил о его уходе.
   - Мистер Хантер! - с презрением повторил Джонас. - У тебя  все  любовники
так вежливы с твоими родственниками?
   Кассандра на минуту растерялась.  Он  снова  застал  ее  врасплох,  напав
внезапно. Но сейчас их слушала Бетони.
   - Я тебе еще раз повторяю: Симеон - не любовник. - Она  указала  взглядом
на Бетони. - А ты мне не родственник, - твердо добавила она.
   - Разве?  -  Он  удивленно  поднял  брови.  -  Я  дядя  Бетони  и  потому
родственник тебе.
   Сводный брат умершего мужа! Будь на месте Джонаса кто-нибудь другой, она,
возможно, посчитала  его  родственником.  Но  Джонас!  Она  никак  не  могла
преодолеть свою неприязнь, которую,  впрочем,  он  сам  в  ней  поддерживал.
Зачем? Совершенно непонятно.
   О его личной жизни Кассандра знала мало и после того, как Джонас вернулся
в Англию и стал главой их компании. Питер,  отец  Чарльза  и  Джонаса,  мало
рассказывал о своем младшем сыне, когда она приезжала  с  Бетони  к  нему  в
гости. Вряд ли трещина в их отношениях, появившаяся еще до отъезда Джонаса и
просуществовавшая все эти годы, сама собой исчезнет. Конечно,  сейчас  Питер
постарел, ослаб и большую часть  времени  проводил  в  одиночестве  в  своем
беркширском доме. Ему было за семьдесят, и, хотя выглядел он  неплохо,  годы
брали свое. Тем более, стоило помириться с отцом...
   - А что такое "любовник"? - прервала Бетони размышления матери.
   "Спрашивай, если не понимаешь", - всегда говорила Кассандра своей дочери.
Теперь надо держать ответ.
   - Почему бы тебе не спросить об этом  дядю  Джонаса,  дорогая,  -  весело
предложила она, с облегчением заметив стоящую в дверях Джин, - пока  я  буду
помогать Джин готовить чай?
   Она одарила Джонаса самодовольной победной улыбкой и  вышла  из  комнаты,
хлопнув дверью. Конечно, это ребячество. Но он  заварил  кашу,  пусть  ее  и
расхлебывает.
   В коридоре Джин удивленно посмотрела на нее.
   - О чем это вы?
   - Лучше не спрашивай.
   - Я и не надеялась, что ты ответишь, - разочарованно сказала Джин. -  Чай
на троих, как я понимаю?
   - Да. У нас ведь гость.
   Однако сказать, что они вместе пили чай, было никак  нельзя.  Скорее,  он
пил чай с Бетони. Присутствие Касссандры за столом было  совершенно  лишним:
он обращался к ней лишь с просьбой передать  печенье  или  сдобу.  И  то,  и
другое быстро исчезало со стола  вместе  с  кексом,  который  испекла  Джин.
Кассандра не поинтересовалась, что же ответил дядя  племяннице,  но  девочка
выглядела вполне удовлетворенной. Да разве могло быть иначе?
   Чаепитие закончилось, посуда была убрана со стола,  но  Джонас  не  думал
уходить. В привычное время он предложил искупать Бетони, пообещав устроить в
бассейне морской бой. Бетони был вне себя от радости, и Кассандра  не  стала
этому противиться. Она осознавала, что Джонас уже основательно  вошел  в  их
жизнь. Но его по-прежнему совершенно не тревожило, что  он  задевает  чьи-то
чувства, тем более если это  чувства  Кассандры.  Иногда  ей  казалось,  что
Бетони интереснее с этим человеком, которого еще девять месяцев назад она не
знала, чем с ней. Тогда она пыталась уверить себя,  что  это  ее  ничуть  не
обижает.
   Сегодня Кассандра смирилась даже с тем,  что  он  читал  Бетони  на  ночь
сказку. Этого до сих пор не делал никто, кроме нее, даже  Чарльз.  Кассандра
же каждый вечер, откладывая все свои дела, приходила к Бетони почитать ей на
ночь. Всегда, но не сегодня. Сегодня этой чести удостоился Джонас.
   Как странно! Вроде бы мелочь. Всего-навсего сказка перед сном. Но  первый
раз Кассандру лишили возможности выполнить  эту  приятную  обязанность.  Она
чувствовала себя крайне нелепо и удрученно. Может, она  слишком  эгоистична?
Или привыкла властвовать над дочерью?.. Нет, вряд ли...
   Сидя на кровати в своей  спальне,  она  услышала,  как  Джонас  вышел  из
комнаты Бетони и спустился вниз. Надо было идти к  нему,  но  она  никак  не
могла  решиться.  Ее  удивила  собственная  реакция  на  такое,  в  общем-то
незначительное событие. Через несколько минут она зашла  посмотреть,  уснула
ли Бетони. Оказалось, ей очень понравился новый чтец,  и  это  снова  задело
Кассандру.
   - Мама, правда дядя Джонас очень хороший? - сонно произнесла  Бетони,  не
открывая глаз. Она не ждала ответа, и Кассандра  промолчала,  улыбаясь  и  с
любовью глядя на засыпающего ребенка. А Бетони, уставшая за полный событиями
день, уже уснула. Какой невинной и беззаботной выглядела  она  во  сне.  Она
была счастлива в своем маленьком мире. Слава Богу, потеря отца  не  потрясла
Бетони, а сейчас она сдружилась с Джонасом.
   Кассандра  наконец  спустилась  в  гостиную  и  остановилась  в   дверях,
пораженная. Джонас спал. Видимо, присел  на  диван  и  неожиданно  для  себя
уснул. Он, кстати, и во сне не выглядел невинным и  беззаботным.  Лицо  было
жестоким, и, хотя длинные черные ресницы закрывали колючие  глаза,  от  него
даже сейчас исходила внутренняя энергия. Казалось, в любой момент он откроет
глаза и пригвоздит ее к месту тяжелым взглядом. Именно так и произошло.
   Кассандра задрожала под  его  взглядом,  словно  бабочка,  посаженная  на
булавку. Он выпрямился, расправляя затекшие конечности.
   "Любой на его месте был бы хоть немного  удивлен  и  смущен,  заснув  так
некстати. Но только не он, -  раздраженно  подумала  она.  -  Джонас  всегда
собран".
   - Прости, - произнес  он,  но  в  его  голосе  совершенно  не  прозвучало
извинение. - Самолет опоздал. - Он поморщился. - Я приехал из Штатов  только
сегодня утром.
   "И сразу же вмешался в нашу жизнь!" - нахмурившись, подумала Кассандра.
   - Зачем?
   - Я подумал, может быть, ты  хочешь  меня  видеть?  -  Джонас  насмешливо
прищурился.
   Да, она, конечно, хотела, когда будет к этому готова, обсудить с ним  как
с компаньоном финансовое положение их компании. Сейчас  же  она  уязвлена  и
расстроена, и ей очень трудно говорить о делах.
   - Раз так, я тоже хочу тебя видеть. - Его нисколько не смутило,  что  его
реплика осталась без ответа.
   - Да? - устало спросила она.
   - Да. Почему бы тебе, Кассандра, не зайти в комнату и не закрыть за собой
дверь? - Он говорил тихо, не поднимаясь с дивана. -  То,  что  я  хочу  тебе
сказать - личное. Очень личное, - мягко по