змом, - вам бы хотелось увидеть поражение "Хайленд", но
вы не видите ничего зазорного в том, чтобы работать на "Ригал".
   - Это не совсем так, -  запротестовала  она:  ее  очень  заботило,  чтобы
произвести хорошее впечатление на Джона Кромвелла. Я не  имею  права  сейчас
все объяснить, но, уверяю вас, что "Ригал" вовсе не похож на "Хайленд". Наше
руководство заботится о здоровой продукции.
   Кромвелл покачал головой.
   - Я давно перестал верить в это, мисс Сандеман. И уже не поверю ни в  чью
благожелательность из тех, кто связан с табачной индустрией.  Но,  поскольку
вы кажетесь заинтересованной, я скажу вам о моих личных мотивах, заставивших
меня взяться за это дело. Я думаю, что  вердикт  будет  политическим,  а  не
финансовым. Думаю, что мы разрушаем табачную  индустрию  каждый  раз,  когда
можем содрать с нее эту  блестящую  мишуру,  которой  они  окружили  себя  с
помощью  своей  системы  общественных  связей.  Не  важно,  как   повернется
конкретное дело Тройано, ведь мы хотим показать, насколько зловеща  вся  эта
индустрия, как далеко она заходит со своей тактикой "Большой  Лжи".  И  хотя
они безмерно богаты и могущественны, думаю,  люди  начинают  в  определенной
степени  проникаться  к  ним  отвращением  и   начинают   заставлять   своих
конгрессменов прислушиваться к своему мнению.
   - Я думаю, вы правы, - подтвердила Ники, - вы сказали именно то, во что я
верю.
   - Что ж, тогда, мисс Сандеман, я думаю, вы понимаете, что ваш босс должен
быть так же обеспокоен, как и мистер Хайленд. Потому что если любая компания
проигрывает одно дело - всего лишь одно, - все огромное  корпоративное  тело
начинает кровоточить. А тогда на него со всех сторон налетают  акулы,  чтобы
растерзать.

Глава 30

   -  Мы  нуждаемся  в  большем  количестве   компаний,   которые   обладают
привлекательным имиджем, а не только хорошими  финансовыми  показателями,  -
доказывала Ники. Вдохновленная своим успехом - бескровным  выкупом  компании
"Фрешфрут" - она стала более  смелой  и  уверенной  в  своих  поисках  новых
приобретений. Она положила на стол  Риса  результаты  своего  изучения  двух
фирм: одна производила натуральные витамины, другая - натуральную косметику.
Наклонившись вперед с "горячего места" напротив Риса, она продолжала:
   - Если вы не возражаете, мистер  Рис,  то  нужно  сказать,  что  табачные
компании много выигрывают от своего сотрудничества с фермерами.
   - Я не возражаю против того,  что  вы  сказали,  ответил  Рис  с  лукавой
улыбкой.
   - Хорошо, в таком случае мы нуждаемся в том, чтобы  найти  новые  способы
показать, что "Ригал" утверждает что-то хорошее. Что его дело правое. Что он
отличается от других табачных компаний.
   - Именно так, - согласился Рис, глубокомысленно кивнув  головой,  -  и  я
внимательно рассмотрю каждое ваше новое предложение. - Как школьный  учитель
по отношению к любимому ученику, он добавил предостерегающим тоном:
   - Разносторонность и многообразие, мисс Сандеман вот о чем я хочу,  чтобы
вы помнили всегда в будущем. Мы не можем ограничить свое внимание только так
называемым "здоровым" рынком. Мы, конечно, отличаемся от наших  конкурентов,
но я хочу, чтобы вы обращали пристальное внимание на то, что они  делают,  и
изучали это.
   Ники уступила. После того  как  она  нашла  подтверждение,  что  "Хайленд
Тобакко" сделала предложение "Баркли", престижной винной  фирме,  она  пошла
прямо к Рису и предложила ему купить эту компанию для "Ригал".
   Вначале он держался уклончиво.
   - Что заставляет вас думать, что "Хайленд" не сделает нового предложения?
спросил он. Почему вы полагаете,  что  мы  добьемся  чего-то  большего,  чем
просто повышения цены?
   - Этого не  может  случиться,  -  сказала  она  со  знанием  дела.  -  Но
представьте, что мы сделаем лишь одно хорошее предложение...  И  на  условии
немедленного ответа. Если "Баркли" поймет, что она не является частью  войны
цен, они не могут сказать  "нет"  без  большого  риска.  Они  тогда  рискуют
встретиться с возможностью уступить за более низкую цену, чем предлагаем мы,
если мы выйдем из игры.
   Рис откинулся в кресле и изучающе посмотрел на Ники.
   - Знаете, мисс Сандеман, - заметил он в конце концов,  -  вы  напоминаете
мне меня самого, разумеется, когда я был много моложе. У вас есть инстинкт к
разрешению проблем, который так же важен,  как  и  редок.  -  Он  улыбнулся.
Подхватывайте мяч и мчитесь дальше.

***

   Через две недели Ники  обедала  с  шампанским  и  устрицами  в  ресторане
Брениана в Новом Орлеане не с кем иным, как  с  Бейбом  Хайлендом.  Все  еще
одетая в синий деловой костюм, поскольку пришла сюда прямо после долгого дня
в офисе, она жадно слушала, как он угощал ее новостями о  реакции  Дьюка  на
последний удачный ход "Ригал".
   - Это достаточно скверно - проиграть старине Десмонду Рису, - смеялся он,
- не зная, что ты  была  причастна  к  этому...  Ладно,  я  передам  тебе  в
точности, что он сказал, но ничего из этого нельзя назвать  приличным,  даже
для ушей ветерана-Табаковода.
   Ники рассмеялась вместе с ним. Их общее стремление причинять неприятности
Дьюку было частью их  товарищеских  отношений  с  Бейбом.  Он  не  испытывал
никакого беспокойства, радуясь успехам Ники в ее работе,  даже  несмотря  на
то, что ее успехи обостряли конкуренцию компаний..
   - Я еще не сказала своего  последнего  слова,  заметила  Ники.  -  Я  тут
положила глаз на кое-что; по сравнению с этим все, что я сделала до сих пор,
покажется детскими игрушками.
   - Правда? Что-нибудь такое, от чего Дьюк подскочит от злости? - улыбнулся
Бейб, и его голубые глаза блеснули с озорством. В этот  момент  он  выглядел
молодым, красивым и беззаботным,  совершенно  непохожим  на  лишенного  прав
брата Дьюка Хайленда.
   - Более того, - сказала Ники. Уже не в первый раз, глядя  на  Бейба,  она
думала,  каким  приятным  он  становится,  когда  приобретает  вид   зрелого
человека. Что бы она испытывала к нему, размышляла она, если бы они не  были
в родстве?
   - Расскажи мне об этом, настаивал Бейб тоном заговорщика, нагибаясь к ней
через стол.
   - Еще рано. Пока это большой-большой секрет...
   - Уж не хочешь ли ты сказать, что ты и старина Рис планируете наехать  на
"Хайленд"? пошутил он.
   Явная смелость такого предложения, которое ей и во сне бы не  привиделось
высказать, ошеломила Ники. На мгновение она замолчала. Неужели  такое  может
быть?
   - Нет, - сказала она в конце концов. - Насколько мне известно, у  мистера
Риса нет таких планов относительно  "Хайленда".  Но,  -  улыбнулась  она,  -
разумеется чисто теоретически, на чьей стороне ты будешь, если мы начали  бы
наступление на "Хайленд"?
   - На твоей, конечно, - галантно ответил Бейб. Говоря теоретически.
   После  ужина  они  рука  об  руку  гуляли   по   Французскому   кварталу,
прислушиваясь  к  звукам  джаза,  доносящимся  из  крошечных   клубов,   что
непрерывной чередой тянулись  вдоль  узких  улочек.  В  тот  чудесный  вечер
квартал был заполнен и туристами, и местными  жителями.  Одетый  в  кремовый
итальянский костюм, со своими золотистыми волосами, так  контрастирующими  с
его круглогодичным загаром, Бейб привлекал столько же восхищенных  взглядов,
сколько и Ники.
   - Я все еще никак не могу поверить, что ты вытащил меня сюда поужинать, -
сказала она, вдыхая европейский аромат этого портового города.  -  Когда  ты
сказал, что прибываешь  самолетом  фирмы,  я  предположила,  что  мы  пойдем
куда-нибудь в Атланте.
   Бейб пожал плечами в обычной манере человека, давно привыкшего  ко  всему
лучшему, что только могут дать деньги.
   Я решил, что ситуация требует чего-то особенного. Твоя мама всегда любила
Новый Орлеан, - добавил он тихо. - Мы как-то собирались провести здесь  свой
медовый месяц, а затем, может быть, сплавать куда-нибудь.  Элл  любила  море
так же, как я. Она...
   Вслушиваясь  в  воспоминания  Бейба,  она  вспоминала  и  какие-то   свои
собственные забытые впечатления. Когда он  рассказывал,  Ники  представляла,
как могло проходить ее собственное детство, если  бы  не  трагедия,  которая
оборвала жизнь Элл. Из всех Хайлендов Бейб был единственным, который никогда
не был женат, хотя  его  имя  связывали  со  многими  красивыми  и  богатыми
женщинами. Теперь она размышляла, не была ли тому причиной  верность  памяти
об утраченной любви. Так же, как, похоже, и у Уилла Риверса.
   Как она намекнула в разговоре с Бейбом, Ники остановила  свой  взгляд  на
компании, которая была не меньшим гигантом, чем  сам  "Ригал"  -  "Хоумпрайд
фудс". В индустрии готовой еды "Хоумпрайд" возвышалась над всеми остальными,
как башня. Начав в 1925  году  с  готового  теста,  она  разрослась  в  сеть
процветающих предприятий, которые  производили  продукты  для  микроволновых
печей, не нуждающиеся в  замораживании.  Фактически  в  каждой  американской
кладовке можно было найти хоть один продукт "Хоумпрайд", точно так же, как в
коробке для завтраков  любого  школьника  можно  было  увидеть  какое-нибудь
печенье или вообще что-то съестное от "Хоумпрайд фудс", Это  была  компания,
которая, как надеялась Ники, могла бы обеспечить "Ригал" успешный  отход  от
табачных дел. Не менее важно было и то, что это могло  охранить  "Ригал"  от
захвата со стороны.
   Успехи "Ригал" следовали один  за  другим:  доходы  от  табака  порождали
улучшение  технологии,  обновленная  технология  порождала  в  свою  очередь
большие доходы. Сейчас ежегодная прибыль "Ригал" превышала миллиард долларов
наличными - более чем сто  тысяч  долларов  в  час  -  что  делало  компанию
привлекательной целью для захвата извне.
   Вооруженная доскональной документацией, Ники  сделала  свои  рекомендации
Рису: прибыли "Хоумпрайд" были в равной степени и стабильными, и высокими. В
пенсионном фонде компании  были  значительные  излишки,  у  нее  было  очень
немного  долгов,  поэтому  "Хоумпрайд  фудс"  могла   легко   брать   взаймы
значительные средства, чтобы оплатить прекращение собственного существования
как независимого юридического лица. Акции "Хоумпрайд" на бирже  котировались
примерно по шестьдесят долларов  за  одну.  Это  было  значительно  ниже  их
реальной стоимости. Все эти сигналы в  деловом  мире,  где  перекупка  стала
обычным явлением, воспринимались как знак опасности.
   В  атмосфере  строгой  секретности,  чтобы  не  поднять  стоимость  акций
"Хоумпрайд",  Ники  провела  подготовительную  работу.   Используя   липовую
корпорацию, специально созданную для этой цели, она купила  маленький  пакет
акций "Хоумпрайд", что дало "Ригал" право получить список  владельцев  акций
"Хоумпрайд". Так как она купила значительно  меньше  пяти  процентов  общего
числа акций, то регистрации этой покупки в  комиссии  по  ценным  бумагам  и
биржам не потребовалось. Иначе этот шаг привлек бы внимание всех  брокерских
фирм  Америки  к  намерениям  "Ригал".  Следующим  шагом  было   обеспечение
необходимого финансирования.
   Личная   жизнь   Ники   на   последующие   несколько   недель   полностью
застопорилась, поскольку ей приходилось встречаться с представителями банков
всего  мира.  Большинство   из   них   стремились   оказать   услугу   такой
могущественной и процветающей компании, как "Ригал".
   Хотя в менее значительных приобретениях Ники занимала ведущие позиции, на
этот раз сам Десмонд Рис открыл огонь из орудий главного калибра. Не мешкая,
он в девять часов утра в понедельник позвонил Чарльзу Сторру,  президенту  и
исполнительному директору "Хоумпрайд" в штаб-квартиру корпорации в пригороде
Чикаго.
   "Ригал" предложил девяносто долларов за каждую акцию пакета  "Хоумпрайд".
Это означало сделку на общую сумму 12, 5 миллиардов долларов  наличными:  из
них 2, 5  миллиарда  из  денежных  средств  корпорации  и  ю  миллиардов  от
консорциума иностранных банков.
   Хотя всячески соблюдалась секретность, чтобы избежать  повышения  цены  в
последнюю  минуту,  Рис  нанес  свой  первый,  достаточно  сильный,  по  его
выражению,  "упреждающий  удар",  чтобы  убрать  с  арены   всех   возможных
покупателей-конкурентов.
   Теперь наступила пора дать знать прессе. В тот же самый день в двенадцать
часов  Ники  собрала  более  сотни  журналистов  в  конференц-холле  "Ригал"
размером с танцевальный зал. Представляя своего нанимателя, она сказала:
   - Вы все знаете Десмонда Риса. Его опыт  бизнесмена  может  быть  сравним
лишь с его личной честностью. Под его руководством  "Ригал"  переживает  эру
динамичного роста и замечательного  процветания.  Но  взгляд  Десмонда  Риса
простирается дальше линии горизонта, и сегодня "Ригал" находится  на  пороге
беспрецедентных волнующих перемен. Леди и  джентльмены,  я  представляю  вам
мистера Десмонда Риса.
   Рис дал утихнуть вежливым аплодисментам.  Зная  аудиторию,  он  пренебрег
своей обычной философской многозначительностью.
   - Я знаю, что все вы люди занятые, сказал он, - поэтому я буду  краток  и
выскажусь  только  по  существу.  Сегодня  утром  я   имел   дружелюбный   и
джентльменский разговор с Чарльзом Сторром из "Хоумпрайд фудс".  Мы  сделали
им предложение - девяносто долларов за акцию.
   Последовал общий вздох, затем вверх взметнулась рука.
   - Пожалуйста, мистер Бэрон, сказал Рис, узнав обозревателя "Бизнес уик".
   - И как высоко вы готовы поднимать цену? спросил Бэрон.
   -  Я  полагаю,  что  мы  сделали  самое   великодушное   и   существенное
предложение, - последовал ответ.
   - Каковы  ваши  планы  относительно  управления  "Хоумпрайд"?  -  спросил
кто-то.
   - У нас нет таких планов, - мягко ответил Рис. - Однако смею вас уверить,
что мы своевременно известим о всех изменениях. А теперь, -  добавил  он,  -
позвольте  мне  вновь  передать  бразды  моему  способному  помощнику   Ники
Сандеман.
   Рис вышел из комнаты, оставив Ники объяснять детали сделки  и  парировать
всевозможные предположения репортеров.
   Думала ли она о том,  что  "Хоумпрайд"  может  попытаться  найти  "белого
рыцаря"    другого    покупателя,    который    согласился    сохранить    в
неприкосновенности нынешний аппарат управления?
   Следуя примеру Десмонда Риса, Ники отклонила попытки рассуждений  на  эту
тему, но выразила надежду, что "Ригал" достигнет своих целей.
   Немедленно после звонка Риса "Хоумпрайд" так быстро, как только возможно,
стала скупать собственные акции, надеясь поднять их цену  выше  предложенной
Рисом. Затем  главный  исполнительный  директор  Чарльз  Сторр  созвал  свою
пресс-конференцию.
   Категорически  отрицая,  что  хоумпрайдовский  "гусь  уже  зажарен",  как
провозгласил  один  обозреватель,  Сторр  убеждал,  что  намерен   сохранить
независимость компании. Он объявил  план  выпуска  дополнительных  акций  на
четырнадцать  миллиардов  долларов,  что  принесло   бы   владельцам   акций
"Хоумпрайд"  примерно  по  сто  десять  долларов  дивидендов  на   акцию   и
одновременно  значительно  увеличило  бы   долг   компании.   Чтобы   помочь
финансировать этот шаг, сказал Сторр,  он  продаст  некоторые  подразделения
фирмы за  три  миллиарда.  Подчеркнув  серьезность  своих  намерений,  Сторр
добавил, что  уже  предприняты  шаги  для  ликвидации  таких  подразделений,
Поздним вечером, когда здание "Ригал" опустело, в кабинете  Риса  состоялось
закрытое узкое заседание. На нем присутствовали три старших вице-президента,
Ники Сандеман и сам Рис.
   - Итак, - сказал Рис, - мы должны тщательно продумать наш следующий шаг в
свете стратегии мистера Сторра.
   - Он блефует,  -  заявил  вице-президент,  который,  как  предполагалось,
должен был занять место Сторра.
   - Может оказаться, что "Ригал" дорого обойдется раскрытие своих  карт,  -
мягко сказал Рис. - Что вы думаете по этому поводу, мисс Сандеман?
   - Я думаю, он собирается сделать именно то, что объявил,  -  откликнулась
Ники с уверенностью,  почерпнутой  из  изучения  окружения  Сторра.  -  Цена
предлагаемая   перекупщиком   компании,   это    ночной    кошмар    каждого
исполнительного директора. Как глава "Хоумпрайда" Сторр  получает  от  лично
ему принадлежащего пакета пять миллионов долларов дохода ежегодно.  Если  он
теряет его, он теряет  больше  чем  .  деньги.  Сторру  шестьдесят  два,  он
бездетный вдовец. Он живет своей работой, и если он теряет  "Хоумпрайд",  то
будет вынужден уйти в отставку. Вот почему я думаю, что он  готов  ввергнуть
компанию в долги, но помешать "Ригал" захватить ее.
   Рис улыбнулся.
   - Так каковы ваши рекомендации?
   - Я полагаю, вам следует встретиться  со  Сторром.  Выяснить,  что  можно
сделать, чтобы привлечь его на нашу сторону. - Услышав шум недовольства, она
повысила голос:
   - Сторр очень хороший управляющий, мистер Рис. В интересах  "Ригал"  было
бы сохранить его.
   Искоса она  взглянула  на  человека,  который  рассчитывал  занять  место
Сторра.
   Рис снова улыбнулся.
   - Ваш подход совпадает с моим, мисс Сандеман. Когда  возможно,  я  всегда
предпочитаю сделать врага другом.

***

   Через два дня Рис и Ники прилетели в Чикаго. В  специальных  апартаментах
отеля аэропорта они встретились с Чарльзом Сторром и его личным  помощником.
Серьезные  переговоры  начались  в  десять  часов  вечера   и   продолжались
непрерывно три часа. После часа ночи Рис и  Сторр  обменялись  рукопожатием.
"Хоумпрайд" была  продана  приблизительно  за  двенадцать  миллиардов,  чуть
больше ста долларов за акцию. Чарльз Сторр  стал  вице-президентом  "Ригал",
ответственным    за    объединение    и    руководство    продовольственными
подразделениями всей компании.
   Это была сделка почти беспрецедентная по масштабам.
   Выступая в бизнес-прессе как победитель,  Рис  по-джентльменски  разделял
успех с Ники, которая получила значительное повышение жалованья и новый пост
- вице-президент по особым проектам.
   Испытание ей пришлось пройти почти немедленно, даже несмотря на  то,  что
газеты к сделке с "Хоумпрайд" были подготовлены.
   В Конгрессе и в любопытной прессе были подняты вопросы об огромной  мощи,
которой теперь обладала "Ригал", мощи, которая могла бы  быть  использована,
чтобы  заставить  замолчать  критиков  табачной  индустрии.  С  журналами  и
газетами, столь зависимыми  от  рекламы,  кто  осмелился  бы  обидеть  такую
компанию, как "Ригал"?
   Ники сразу вылетела в Вашингтон, чтобы провести серию секретных встреч  с
федеральными властями. Она страстно  защищала  дело  "Ригал",  указывала  на
образцовый  перечень  общественных  деяний  Риса,   обрисовала   его   планы
дальнейшей деятельности.
   - В то  время  как  другие  табачные  компании  до  тошноты  манипулируют
общественным мнением, чтобы защитить себя, - сказала она, - нам нет никакого
смысла заниматься этим. "Ригал" скоро завоюет полное доверие общества, и это
доверие мы заработаем честно.
   Сделка осталась неоспоримой, и семейство компаний,  входящих  в  "Ригал",
стало пятым по величине конгломератом в Соединенных Штатах.
   Охраняемая своим статусом  любимицы  и  в  личном  окружении  Риса,  Ники
предложила, чтобы "Ригал" начала отделываться от своих табачных интересов.
   Рис снисходительно улыбался.
   - Мисс Сандеман, даже Господь отдыхал на седьмой день. Разве  мы  все  не
заслужили передышку, минуту расслабления? Когда у вас был настоящий отпуск?
   - Не помню, - ответила Ники.
   - Возьмите несколько свободных дней. Купите себе какие-то  новые  платья,
ну или что там нынче нравится молодым женщинам. Потом я хотел бы,  чтобы  вы
слетали в Лондон. Возьмите один из самолетов "Ригал" и...
   - Лондон? - повторила она. Уилл писал,  что  будет  в  Лондоне,  и  снова
приглашал ее приехать.
   - Какие-нибудь проблемы, мисс Сандеман?
   - Никаких проблем. - Но все же она колебалась.  Или  это  судьба  в  лице
Десмонда Риса указывала ей, что настала пора перестать убегать от Уилла. - А
что бы вы хотели, чтобы я там делала?
   - Быть нашим связующим звеном с мистером Филиппом Теннисоном,  хранителем