авляемся в Тверь!
     Слуги разместились на подводах, а Воронский помог Мари-Элен сесть в экипаж. Хотя он и предал Николаса, Кэролайн прониклась к нему симпатией: князь все понимал, но не мог совладать со своими чувствами.
     Не сказав больше ни слова, Воронский выехал со двора.
     - Увидимся в Твери! - крикнула ему вслед Мари-Элен.
     Он промолчал и не оглянулся.
     Княгиня велела кучеру трогать, и карета покатила по улице. Следом за ней двинулся небольшой обоз.
     Кэролайн вдруг осознала, что они не только одни в городе, но еще и без оружия.
     - Ну, начнем? - обратилась она к Тэйчили.
     Та кивнула, и две женщины отправились на поиски Кати.

Глава 31

     Когда Николас галопом въехал во двор своего московского дома, светила полная луна. В доме было темно и тихо, как и во всем покинутом жителями городе. Соскочив с коня, он быстро поднялся по ступеням. Дверь была распахнута. Нигде ни звука, ни шороха. Сердце у него тревожно забилось.
     - Кэролайн! Катя! - крикнул князь. Никто не отозвался. "Слава Богу, - подумал с облегчением Николас, - значит, они уехали из Москвы". Он повернул назад.
     И вдруг в дверях появился какой-то человек. Князь насторожился и направил на него дуло пистолета.
     - Кто здесь?
     - Ники! - услышал он до боли знакомый голос.
     Князь вздрогнул и опустил пистолет. Сердце защемило от боли. Он вошел и оказался лицом к лицу с кузеном, самым близким другом с детства, предавшим его.
     - Рад видеть тебя. - Воронский держался напряженно.
     - Не могу сказать того же, - криво усмехнулся Николас. Узнав о связи жены с кузеном, он сначала думал вызвать его на дуэль, но потом решил, что никому не стоит умирать из-за Мари-Элен. Однако его гордость и мужское достоинство были задеты. Николас не простил предательства. Опасаясь совершить опрометчивый поступок, если останется с глазу на глаз с кузеном, Николас направился к своему коню.
     - Подожди, Ники.
     - Не шути с огнем, кузен. Я не в настроении выслушивать твои признания и оправдания. Французы рядом, мне необходимо вернуться в полк.
     - Подожди, Ники, - повторил Воронский. - Пропала Катя.
     Николас не верил своим ушам.
     - Она убежала из дома сегодня утром. Твоя жена и слуги уехали в Тверь вечером. Я объехал всю округу в поисках Кати, но безуспешно. Мисс Браун и Тэйчили сбились с ног, разыскивая ее повсюду.
     Николас в ужасе глядел на него. Его дочь пропала? Его малышка, такая беззащитная!
     - О Господи! - пробормотал он.

***

     В конце бульвара показался отряд всадников. Французские солдаты! Кэролайн и Тэйчили прижались к стене какого-то каменного дома, надеясь, что их не заметят в ночной тьме. Женщины тяжело дышали. Солдаты могли обнаружить их в любой момент.
     Шумно переговариваясь, французы проехали мимо. Как только они скрылись, дрожащая Кэролайн опустилась на землю. От страха, отчаяния и ощущения беспомощности ей хотелось плакать.
     - Они уже в городе, а у нас нет даже оружия, - пробормотала девушка.
     Тэйчили опустилась на землю рядом с ней и приподняла юбки. Выше колена за подвязку был засунут маленький пистолет.
     - Он заряжен? - спросила Кэролайн, уже ничему не удивляясь.
     Тэйчили кивнула и опустила юбки.
     - Что будем делать?
     - Продолжим поиски, что же еще? Если Катя не заблудилась, то, возможно, вернулась и прячется где-то в доме.
     - Мы обыскали все закоулки, - мрачно заметила Тэйчили. - Но если она не захочет, чтобы ее нашли, нам ее никогда не найти.
     - А вдруг с девочкой что-то случилось? Хорошо еще, если ее прихватили с собой русские беженцы и увезли из Москвы. А что, если она попала в руки французов? Надеюсь, французы не обидят маленькую девочку.
     Тэйчили мрачно взглянула на спутницу.
     - Она очень красивая маленькая девочка.
     У Кэролайн мороз пробежал по коже. В этот момент послышались пьяные русские голоса. Девушка в страхе прижалась к Тэйчили. Мимо прошли несколько мужиков с горящими факелами, и Кэролайн увидела, что они поджигают один за другим дома на противоположной стороне улицы. Услышав конский топот, мужики пустились наутек. В конце улицы появились французские всадники и бросились в погоню за мужиками, поджигавшими родной город.
     Кэролайн вскочила.
     - Черт бы их всех побрал - и французов и русских! Тэйчили схватила ее за руку и заставила сесть.
     - Наверное, уже полночь. Может, князь Воронский уже нашел девочку?
     Кэролайн кивнула. Женщины побежали по улице мимо пылающих домов. Впереди замаячил особняк - темный, тихий, безлюдный. Во дворе стояла подвода с выпряженной лошадью. Оглобли лежали на земле. Кэролайн вдруг потянула Тэйчили назад и прошептала:
     - Там кто-то есть. Смотрите, дверь распахнута. Женщины обменялись испуганными взглядами.
     - Князь Воронский! - тихо окликнула Кэролайн.
     - Ваше сиятельство! - негромко позвала Тэйчили.
     Никто не ответил.
     Внезапно услышав какой-то странный звук, женщины оглянулись и увидели, что соседний дом охватило пламя. Уже занялась крыша, горели наличники на окнах и деревянная резьба, украшавшая фасад. Откуда-то доносились голоса поджигателей.
     - Скорее!
     Кэролайн и Тэйчили вбежали в дом и заперли двери.
     - А если они подожгут и наш дом? - мрачно спросила Тэйчили.
     - Мы успеем выскочить в окно.
     Тут они услышали наверху какой-то, звук и замерли на месте. Кэролайн приложила палец к губам. Тэйчили достала пистолет.
     Скрипнула ступенька. Потом другая. Тэйчили взвела курок.
     - Здесь есть кто-нибудь? - прозвучал голос Кати, Кэролайн вскочила и бросилась к девочке, спускавшейся по лестнице.
     - Это я, Кэролайн! - закричала она, заключая Катю в объятия.
     Девочка прижалась к ней.
     Подошла Тэйчили и тоже обняла Катю.
     - Мы искали тебя повсюду. Где ты была?
     - Я спала в своей комнате. Пришла домой, а здесь никого нет. Вот и подумала, что никогда больше никого из вас не увижу! - Катя всхлипнула.
     Кэролайн представила себе, как девочке было страшно вернуться в опустевший дом.
     - Все в порядке. Ты уже не одна. Мы поедем в Тверь к твоей маме. Успокойся, дорогая, - бормотала Кэролайн, прижимая к себе девочку. Слезы градом катились из ее глаз. Она заметила, что Тэйчили тоже плачет.
     В этот момент во дворе послышались голоса.
     Все трое замерли от страха. По брусчатке цокали копыта, а в окна проникал свет факелов. Их держали в руках французские солдаты. Кэролайн зажала Кате рот и посмотрела на Тэйчили. Они поняли друг друга без слов. Может, спрятаться в доме и подождать, пока уйдут солдаты? А если не уйдут? Вдруг они подожгут дом? Не лучше ли убежать? Вдруг их поймают?
     Кто-то пытался открыть входную дверь.
     - Дверь заперта изнутри, - донесся голос снаружи. - Наверное, в доме кто-то есть!
     Схватив Катю, женщины пересекли холл и укрылись в гостиной. В холле раздался звон разбитого оконного стекла.
     Кэролайн, услышав, как солдаты влезают в окна, подумала, успеют ли они выскочить через окно в противоположном конце гостиной до того, как сюда ворвутся французы. По холлу протопали тяжелые кавалерийские сапоги. Тэйчили подтолкнула Кэролайн к окну. В руке у нее был пистолет.
     - Берите Катю и бегите, - одними губами прошептала она. Кэролайн не хотела оставлять ее одну, но гувернантка выдохнула:
     - Бегите!
     Выбора не было. Кэролайн схватила Катю за руку. Девочка, кажется, все поняла. Стараясь не шуметь, они крадучись пересекли гостиную и замерли у стены. Французы уже подошли к двери.
     - Здесь совсем темно, несите факел! - крикнул кто-то из французов.
     В этот момент прозвучал выстрел Тэйчили. Солдат вскрикнул и тяжело рухнул на пол.
     - Это женщина! - воскликнул кто-то.
     Прозвучал еще один выстрел, но явно из другого оружия.
     Кэролайн выбила локтем оконное стекло. Осколки впились ей в руку, но она не заметила боли. Они слышали, как вскрикнула Тэйчили. Кэролайн приподняла Катю и вытолкнула ее в разбитое окно. Потом вылезла сама.
     Оказавшись на веранде, они легли и затаились. Обе прислушивались к тому, что происходит в доме.

***

     Повернув за угол, Николас увидел всадника. Резко осадив коня, он хотел было скрыться в противоположном направлении, но тут узнал Воронского. Тот подскакал к нему.
     - Безуспешно? - спросил Николас, уже зная ответ. Кузен был мрачен.
     - Ее нигде нет. Давай-ка вернемся домой. Может, женщины уже там с Катей.
     Охваченный отчаянием, Николас повернул вороного, и мужчины пустились к дому. Цоканье копыт по мостовой громким эхом разносилось в тишине обезлюдевшего города. Николас знал, что французы уже в Москве. Он даже дважды нарывался на их патрули, но успевал вовремя скрыться.
     Впереди бушевал пожар: огнем было охвачено пять больших домов. Без слов поняв друг друга, мужчины поскакали в объезд по узкому переулку.
     Выехав из переулка, они наткнулись на отряд французских кавалеристов.
     - Стой! - заорал их офицер.
     Николас осадил вороного и, низко пригнувшись к его шее, поскакал прочь. Воронский последовал за кузеном. По ним открыли ружейный огонь. Николасу показалось, что Воронский застонал. Нахлестывая коней, они во весь опор мчались по улице. Французов отделяло от них несколько метров. Возле уха просвистела пуля.
     Мужчины направили лошадей туда, где бушевало пламя. Сверху сорвалась горящая балка, и конь Николаса, заржав, шарахнулся в сторону. Едва не придавив лошадь, балка рухнула рядом, но от искры загорелись брюки Николаса. Он сбил пламя затянутой в перчатку рукой, но ожог причинял ему боль. Впереди им преграждала путь объятая пламенем повозка. Хлестнув коня, Николас послал его вперед, и тот птицей перелетел через бушующее пламя. Следом за ним прыгнул конь Воронского. Оглянувшись, Николас с облегчением увидел, что ни конь, ни всадник не пострадали. Он погладил взмыленную шею вороного, понимая, что французы теперь не рискнут преследовать их.
     Воронский скакал рядом. Николас заметил, что рукав его мундира в крови.
     - Ты ранен? - встревожился Николас.
     - Выживу. Пуля попала в плечо сзади.
     Николас кивнул. Ему слишком часто за последнее время приходилось видеть, как люди умирали от огнестрельных ран. Они мчались галопом по безлюдной улице. Пожар остался позади. Впереди виднелся его особняк. Во дворе дома он увидел несколько оседланных лошадей. Внутри мелькал свет. Николас насторожился.
     В доме вскрикнула женщина.
     Не медля ни секунды, он вытащил пистолет, взвел курок и, подхлестнув коня, влетел в распахнутые настежь ворота. Не слезая с коня, Николас въехал в вестибюль.

***

     Кэролайн слышала, как вскрикнула Тэйчили, как в дом въехали на конях, как прогремел еще один выстрел и как застонал мужчина.
     Катя заплакала. Кэролайн, по щекам которой тоже текли слезы, крепко прижала девочку к себе. Она понимала, что сейчас не время плакать, но силы были на исходе. Из дома снова послышался крик - крик ужаса и боли. Кэролайн приподнялась и осторожно заглянула внутрь сквозь разбитое стекло. То, что там происходило, ужаснуло ее. Пылающие факелы освещали вестибюль и гостиную. Кэролайн увидела Николаса на взмыленном вороном коне. Он держал саблю. На него наступали двое французов - тоже с саблями. Николас взмахнул рукой и рассек одному из них голову. Сабля второго солдата скользнула по крупу вороного, шарахнувшегося в сторону. Парировав выпад француза, Николас нанес ему смертельный удар в грудь.
     Совладев с дурнотой, Кэролайн заметила и Воронского. Тот, тоже верхом на лошади, ожесточенно сражался с двумя вражескими солдатами. Он смертельно ранил одного из французов, и Кэролайн отвела взгляд, не желая видеть, как он проколет второго противника.
     И тут не замеченный Николасом, затаившийся в темном углу француз прицелился в него из пистолета.
     - Николас! - крикнула девушка.
     Но было поздно. Прогремел выстрел. Кэролайн не успела понять, попала ли пуля в Николаса, потому что его конь, заржав, встал на дыбы. Воронский с обнаженной саблей метнулся в гостиную. Одним ударом сабли он отсек солдату руку по плечо. Француз, вскрикнув, рухнул на пол.
     Разгоряченный Николас подъехал к Воронскому. Перед ними был последний французский солдат, растерянный и напуганный до смерти. Северьянов и Воронский замерли, высоко подняв окровавленные сабли. Стало так тихо, что было слышно, как тикают часы. При виде крови и трупов Кэролайн вдруг подумала, что лучше бы Николас проявил милосердие.
     Николас вдруг опустил руку и кивнул. Француз, боясь поверить своему везению, стрелой выскочил из дома. Кэролайн прислонилась щекой к балюстраде веранды и заплакала.
     - Кэролайн!
     Значит, Николас слышал, как она предупредила его об опасности. Так и не спешившись, он смотрел на девушку, и на лице его было написано огромное облегчение.
     - Катя здесь, - пробормотала она, не в силах оторвать от него взгляда. Он здесь! Он жив! Господи, они все живы! Какое чудо!
     Кэролайн подсадила Катю, и та, взобравшись на подоконник, радостно закричала:
     - Папа! Папа!
     Николас подъехал к ней, снял с подоконника, опустил на седло и крепко прижал к груди. Кэролайн заметила, как вздрагивают его плечи. Он плакал, и девушка не осуждала его за это.
     Князь встревоженно посмотрел на Кэролайн:
     - Ты ранена?
     Она окинула взглядом свое изодранное, залитое кровью платье.
     - Нет, только порезала руку осколком стекла. Пустяки!
     - Папа! - вдруг воскликнула Катя. - Смотри, кровь капает на пол. Ты ранен?
     Кэролайн, быстро окинув Николаса взглядом, заметила, что брюки на его левой ноге насквозь пропитаны кровью. У нее, упало сердце.
     - Надо остановить кровотечение. - Она оторвала полосу вт своей юбки.
     - Тэйчили умерла? - вдруг услышали они дрожащий голос Кати.
     Проследив за взглядом девочки, они увидели лежащую возле двери гостиной Тэйчили. Она была убита выстрелом в грудь.
     Николас спустил Катю на пол и, опираясь на седло, слез с лошади.
     - Да, - печально сказал он, - Тэйчили умерла. Смерть наступила мгновенно, она не мучилась, Катя.
     Кэролайн заплакала. Тэйчили умерла, чтобы спасти их.
     - Она умерла ради нас, - рыдая, сказала Катя.
     - Конечно. Она была храброй женщиной, - проговорил Николас. - А теперь, Кэролайн, возьми себя в руки. Мы должны немедленно покинуть Москву.
     Девушка кивнула. Легко сказать: "Мы должны покинуть Москву"! Николас ранен, и неизвестно, скольких вражеских солдат встретят они по дороге... Нет, кошмар еще не закончился.
     - Позволь мне перевязать твою рану, - попросила Кэролайн.
     В этот момент они услышали, как что-то тяжелое упало на пол. В суматохе все забыли о раненом Воронском. И сейчас он, потеряв сознание, свалился с коня в дальнем углу гостиной. Его измученный гнедой, низко опустив голову, стоял рядом с хозяином, лицо которого было таким же бледным и безжизненным, как у погибшей Тэйчили.

Глава 32

     Кэролайн, опустившись на колени рядом с Воронским, взглянула на Николаса.
     - Он жив, - с облегчением прошептала она. Николас кивнул.
     - Кэролайн, мы должны погрузить его в телегу. И поскорее.
     Девушка с ужасом думала о том, что их ожидает. Каково бежать из Москвы с ребенком и двумя ранеными, один из которых без сознания и, возможно, при смерти? К тому же ей никогда не приходилось править лошадьми. Да и как им удастся погрузить в телегу Воронского? Кэролайн вдруг сообразила, что отпущенный Николасом французский солдат может вернуться, и не один.
     - Катя, погаси все факелы, оставь одну свечу, - приказал Николас дочери. Потом обратился к Кэролайн:
     - Надо дотащить кузена до телеги.
     - Сначала я перевяжу его плечо.
     - У нас нет на это времени. - Он покачнулся.
     - Позволь мне хотя бы перевязать твою рану. Ты не можешь умереть, Николас!
     - Папа умрет? - испугалась девочка.
     - Нет, Катя, - успокоил ее отец. - Кэролайн преувеличивает.
     Девушка туго перевязала Николасу колено.
     - Я и не подозревал, что ты разбираешься в медицине, - усмехнулся он.
     - А как же? Я прочла медицинскую энциклопедию, когда мне было десять лет, - солгала она, закрепив повязку шнуром от портьеры.
     Николас потерял много крови и едва держался на ногах.
     - Где бы найти врача? - тихо спросила Кэролайн. - Только в полевом лазарете, неподалеку от ставки Кутузова.
     - Ты сможешь сесть в седло?
     Николас кивнул и, наклонившись, поцеловал ее в щеку. В его глазах она увидела такую глубокую благодарность, что у нее защемило сердце. Вставив правую ногу в стремя, Николас попытался перекинуть через седло раненую ногу и вскрикнул от боли. Кэролайн предложила ему опереться на ее плечо. Наконец он взгромоздился на лошадь и в изнеможении опустил голову.
     - Только не теряй сознание, - взмолилась Кэролайн.
     - Позаботься о кузене.
     Кэролайн подошла к Воронскому и вдруг услышала наверху странный шум. Она и Катя насторожились. И тут отчетливо послышалось зловещее потрескивание огня. Дом горел.
     Завернув Воронского в ковер и обмотав ковер шнуром, Кэролайн подала концы шнура Николасу. Его конь направился к двери, таща за собой раненого. Кэролайн и Катя вели на поводу гнедого коня Воронского. Шум и треск наверху усилились. Катя бросилась вперед и распахнула дверь перед вороным. Их глазам открылось страшное зрелище. Горела вся улица. В ночное небо взметнулись языки пламени.
     Вороной испуганно попятился, но Николас пришпорил его, заставив идти вперед. У Кэролайн сердце сжалось от жалости, когда Воронский, завернутый в ковер, сполз по ступеням лестницы. Она крепко держала поводья его гнедого. Конь всхрапывал и упирался.
     - Катя, помоги Кэролайн впрячь в телегу гнедого, - сказал Николас.
     Наконец они почти справились с этим. Когда Кэролайн затягивала последние ремни на упряжи, языки пламени, вырываясь из окон третьего этажа, уже лизали стены дома. Еще немного, и весь дом превратится в такой же пылающий ад, как и другие особняки на этой улице. Николас даже не оглянулся. Кэролайн понимала, что ему было бы слишком больно видеть это.
     - Скорее! - Он слез с коня, чтобы погрузить на телегу Воронского.
     Из последних сил он и Кэролайн приподняли его и перевалили на солому. Николас застонал от боли, и Кэролайн испуганно взглянула на него.
     - Толкай, - приказал он. Общими усилиями они уложили Воронского поудобнее. Потом в телегу с трудом влез Николас. В лице его не было ни кровинки. Он тяжело откинулся на спину.
     - Я не знаю, куда ехать, - сказала Кэролайн. - Ради Бога, не теряй сознание.
     - Держи к югу, - пробормотал Николас. Катя вскарабкалась наверх и села рядом с Кэролайн, и та натянула вожжи. Оглянувшись, она увидела, что вся крыша объята пламенем.
     - Смотрите, мисс Браун! - закричала Катя, указывая на пылающие башенки над входными воротами.
     Кэролайн хлестнула лошадей, но животные пятились в испуге. После долгих понуканий они наконец рванули с места и вылетели со двора. Горящие кварталы вскоре остались позади. Впереди небо уже светлело. Занимался новый день.

***

     Через три дня Кэролайн сидела в парусиновой палатке возле походной постели, на которой лежал Николас. Он был без сознания. Не спуская глаз с его лица, девушка крепко держала его за руку.
     Николас потерял сознание вскоре после того, как они выехали из Москвы. Кэролайн, возможно, заблудилась бы, но по дороге им встретились русские беженцы - и гражданские, и военные, в том числе два раненых юных пехотинца. Кэролайн пригласила их сесть в телегу рядом с Николасом и Воронским, и они показали ей дорогу к лазарету.
     С тех пор Николас не приходил в сознание. У него был сильный жар. Прошлой ночью лихорадка, слава Богу, чуть спала, и Кэролайн наконец решилась оставить его и взглянуть, как Катя, которая стала любимицей всех раненых. Она подавала им воду и перечитывала истершиеся на сгибах письма из дома. Они называли ее княжной и старались привлечь ее внимание. Катя очень повзрослела за последние сутки и уже не казалась шестилетним ребенком.
     Вернувшись к Никол