рай постели. Рука его коснулась ее лица.
     - Что вы делаете? - шепнула она.
     - Не волнуйтесь, - проговорил он чуть хрипло, продолжая медленно водить по ее щеке большим пальцем.
     Грейс не могла отвести от него взгляд. Мысли ее смешались: "Да, нет, нет, да". А его ласка, такая невинная, заставляла ее сердце учащенно биться.
     - Грейс!
     Она знала, почему голос его был хриплым. Их взгляды встретились.
     Его ладонь, бесконечно нежная, ласковая, лежала на ее лице. Она хотела отвести глаза, но не могла. Свободной рукой Рейз тихонько отнял у нее простыню, в которую она так отчаянно вцепилась, и откинул ее в сторону. Грейс не могла пошевелиться.
     Взгляд Рейза, нежный, настойчивый, скользнул по ее груди, и вниз, вдоль тела, и еще ниже - к ее обнаженным ногам. Губы его приоткрылись, грудь тяжело вздымалась.
     Рука скользнула с ее щеки на шею, точно легкое, еле слышное дуновение ветерка. Грейс вся горела, кожу ее жгло и покалывало. Сладостное, жаркое томление охватило ее - напряженное, пульсирующее. Пальцы Рейза едва касались ее шеи. Глаза Грейс сами собой закрылись, ресницы нежной тенью опустились на щеки, голова запрокинулась. Он чуть тронул ямку у ключицы.
     - Такая прекрасная, - прошептал он. - Такая нежная! Грейс, я хочу, чтобы для тебя это стало праздником, чудом!
     Она слышала его слова, но не открыла глаз - то ли от страха, то ли оттого, что восхитительное касание его пальцев уносило ее куда-то вдаль. Рука Рейза спустилась ниже, коснулась ключицы, поглаживая ласково, трепетно... Грейс замерла, пальцы его раздвинулись на нежной округлости грудей.
     Грейс прерывисто вздохнула, а Рейз легонько, точно поддразнивая, начал пощипывать ее соски. Она слышала его дыхание. Пальцы его гладили ее грудь, и вдруг она ощутила один из них под самым соском: легонько нажимая, он двигался взад и вперед. Сосок отвердел, напрягся, точно пытаясь вырваться из-под стесняющей его ткани рубашки.
     - Грейс, - прошептал он и потянул за бретельки. Она тотчас же открыла глаза. Он осторожно стягивал с ее плеч обшитые кружевами ленточки. Медленно спустил рубашку, следя, как из-под ткани появляется нежная, сияющая белизной грудь. Трепетно, почти благоговейно, коснулся ее руками, затем сжал в ладонях.
     - Чудо! - прошептал он. - Грейс, я так мечтал об этом... Она застонала, когда Рейз, приподнимая ее, склонился к ней лицом. Кончиком языка он быстро провел по набухшему соску. Грейс вскрикнула, запрокинув голову. Он ласкал ее неторопливо, искусно, возбуждающе. Язык его то скользил, то подрагивал, взлетая над ее грудью и вновь опускаясь. Потом он втянул в рот весь сосок целиком, всасывая и потягивая его.
     Грейс забыла обо всем на свете. Сознание исчезло, все смешалось. Она испытывала необычайное наслаждение, чистейшее, упоительное наслаждение. Голова ее безвольно раскачивалась. Рейз втягивал ее сосок, то сильно, то нежно сжимая его губами. В ушах ее звучали мучительные постанывания; она не сразу поняла, что это стонет она сама.
     Рука его медленно, томительно спускалась все ниже, задерживаясь на гибкой талии, на плавной округлости бедер, на мягком изгибе живота. Пальцы его проникли в гущу крутых завитков. Грейс услышала собственный вскрик. А он уже касался ее влажного, горячего лона, пробираясь в потайные глубины ее тела, ласково поглаживая. Грейс судорожно вцепилась в уголки подушки.
     Рейз поднял голову, губами накрыв ее рот. Язык его страстно, стремительно раздвинул ее губы, жадно, с готовностью приоткрытые для него. Пальцы его ни на секунду не прекращали своего сладостного, томительного исследования.
     - Прелесть моя, - вздохнул он, - ты такая горячая, ты ждешь меня!..
     Палец его вошел в нее. Грейс охнула.
     - Такая упругая, - хрипло простонал Рейз, чуть надавливая. - Но ты раскроешься для меня, ведь правда, Грейс? Для меня, любовь моя.
     Грейс беспомощно металась по постели: волна, подхватившая ее, мощная, беспощадная, стремительно несла ее ввысь. Она почувствовала, как рот его оторвался от нее, и вскрикнула, не желая с этим смириться. Руки Рейза были уже под ней, они сжимали ей ягодицы, приподнимая ее. Она ощутила его дыхание, теплое, волнующее и влажное, и вслед за тем - его лицо возле налившегося соками, нежно-розового бутона ее лона. Глаза Грейс широко распахнулись. Она хотела воспротивиться, но голос отказывался ей повиноваться. Язык его коснулся самых укромных, интимных тайников ее тела и заскользил - медленно, томно.
     Наволочка с треском разорвалась в ее руках. Вселенная сжималась, сжималась, сжималась - и вдруг взорвалась, вспыхнула, взметнувшись фейерверком, неистовым, ошеломляющим взрывом ощущений. Когда тьма, захлестнувшая Грейс, рассеялась, ее собственный крик наслаждения, постепенно слабеющий, все еще отдавался у нее в ушах.
     Рейз был рядом. Он накрыл ее своим большим телом, сжимал в объятиях, рот его искал ее губы.
     - Грейс, Грейс, - неистово шептал он.
     Ощутив все его тело, она замерла, потрясенная. Она почувствовала его плоть между ними - горячую, твердую, огромную; это пугало и в то же время возбуждало ее.
     - Грейс, не бойся, - шепнул он. Она вся сжалась.
     - Любовь моя, раскройся для меня. Позволь мне войти... Она закрыла глаза. Каждый нерв, каждый мускул в ее теле напрягся.
     Рейз медленно, не спеша входил в нее, затем замер,
     - Грейс, радость моя, расслабься. Руки его едва касались ее тела, легкие, точно крылья бабочки, но эти нежные прикосновения обжигали кожу.
     - Вот так, дорогая, вот так, - шептал он, осторожно двигаясь дальше.
     Пальцы его ласкали ее грудь, тронули сосок. Она тихонько застонала, и он губами поймал этот звук, лаская языком ее язык. Рейз медленно, искусно сливался с ней, и Грейс расслабилась, зачарованная, робко, неуверенно покачиваясь вместе с ним.
     - Так, - сказал он, и зубы его коснулись ее зубов. - Откройся мне, дорогая!
     Томительно, сладостно он продвигался вглубь; томительно, сладостно Грейс принимала его. Он вдруг содрогнулся всем телом и застонал. Это был стон сгоравшего от жажды мужчины, стон желания и муки.
     - Грейс, сейчас, сейчас! Дай мне войти! - Рейз ринулся на ее преграду.
     Она закричала от боли. Оба застыли. Он был огромный, она чувствовала его всего, целиком заполнившего ее лоно.
     - О Боже! - крикнул Рейз. - О Боже, Грейс!
     Он поцеловал ее страстно, начиная раскачиваться, толчками входить в нее.
     Боль и напряжение ослабли. Наполненность становилась приятной. Рейз стал раскачиваться сильнее.
     - Вот так, - шептал он. - Открой мне, открой мне шире, возьми меня всего, всего, целиком...
     Руки ее нашли его плечи, робко опустились на твердые, стальные мышцы. Она вздрагивала от мощи, которая билась в ней, толкая изнутри. Теперь он двигался мерно, ритмично, решительно, и Грейс почувствовала, что давление снова начинает расти. Пальцы ее впились в его кожу.
     - Так! - крикнул Рейз, поднимаясь и вновь вонзаясь в нее все глубже и глубже. Грейс вновь ощутила, как ее затягивает этот темный, безумный водоворот. Она услышала свой собственный гортанный возглас. Рейз врывается в нее глубже и глубже, и наконец руки его судорожно сжали ее, и он извергнулся в нее, со стоном выкрикивая ее имя.

***

     Она почувствовала на себе его взгляд.
     Не открывая глаз, Грейс схватила простыню, оказавшуюся где-то в ногах постели, и натянула ее до самого подбородка. Потом приоткрыла глаза и слегка повернула голову.
     Он наблюдал за ней, приподнявшись на локте. Грейс никак не ожидала увидеть такое выражение в его глазах. В них таилось не вожделение, а нежность. Взгляд был ласковый, теплый, сияющий.
     Улыбка медленно скользнула по его прекрасным губам. Грейс смотрела как зачарованная. Мягкая, чувственная линия его губ завораживала ее. Всматриваясь в них теперь, она ясно представила, как они касаются ее рта, ее тела... Рейз наклонился над ней и поцеловал в кончик носа.
     - Краснеешь? - протянул он. - О чем ты думаешь, Грейс? - Тон его был легкий, поддразнивающий.
     Вопрос этот вызвал у нее в памяти необыкновенно отчетливую картину: его лицо, голова, золотистые волосы совсем не там, где им надлежало бы быть, - и щеки ее запылали.
     Он хмыкнул:
     - Что, кошечка проглотила свой язычок?
     Глаза их встретились. Во взгляде ее не было настороженности, скорее настойчивое любопытство. Грейс не знала, чего ей ждать теперь, когда последний шаг был сделан. И трудно было не смотреть на этого статного, красивого мужчину, который только что дал ей изведать такие глубины страсти, о каких она даже не подозревала.
     Рейз улыбался, сияя своими ямочками.
     - Иди ко мне, - ласково позвал он, и его хрипловатый голос напомнил ей обо всем только что пережитом.
     Грейс взглянула на него. Простыня едва прикрывала его бедра. Мускулы бугрились под темной золотистой кожей. Он был такой гладкий, блестящий, могучий, как горный барс. Рейз похлопал ладонью рядом с собой.
     Грейс вздохнула и слегка подвинулась - на какой-то дюйм.
     Он обхватил ее и притянул к своему горячему, крепкому телу.
     - Хм-м-м... Вот так-то лучше, ты не находишь?
     Она смотрела на волосы у него на груди. Потом почувствовала его руку у себя на затылке, подталкивающую ее голову, пока щека не оказалась у него на плече.
     - Гораздо лучше, - проговорил Рейз, поглаживая ее затылок и шею.
     Так и в самом деле было лучше. Это было... просто чудесно. Уютно. Надежно. Тепло. Он провел вдоль ее спины ладонью - легонько, едва касаясь. Восхитительно!
     Грейс не знала, что ей делать с руками, зажатыми между их телами. Она старалась не прикасаться ногами к его ногам. Внезапно Рейз, не выпуская ее, перекатился по постели, и вот он уже сидит, а она - у него на коленях.
     Грейс смотрела ему в глаза, изумленная. Его сильная рука лежала на ее талии. Он ласково встретил ее взгляд, нагнулся и слегка куснул ее за ухо.
     - Что ты делаешь?
     Рейз откинулся назад, улыбаясь:
     - А я уж думал, ты проглотила свой язычок! Потом он снова нежно куснул ее ухо. Жаркая волна наслаждения прокатилась по телу Грейс, но она уперлась ему в грудь, пытаясь оттолкнуть его.
     - Рейз! Что ты делаешь? Он хмыкнул.
     - Играю, - протянул он. - Помнишь, Грейси? Я сказал тебе, что когда мы будем играть, ты об этом узнаешь.
     Она вспомнила их разговор и теперь, когда до нее дошел смысл его слов, порозовела от стыда и... да, да, от удовольствия. Прежде чем она полностью свыклась с этой мыслью, он уже был на ногах, а она - у него на руках.
     - Рейз!
     Он нес ее к ванне; оба они были совершенно нагие.
     - Отпусти меня! Отпусти сейчас же! - потребовала Грейс. Он наклонился, лаская ее грудь своим колючим, небритым лицом. - Отпусти меня, - повторила она дрогнувшим голосом. Соски ее, предательски поднявшись, отвердели.
     - Ты плохо рассчитала, Грейси, - сказал он, осторожно опуская ее в окутанную паром ванну.
     Грейс охнула. Прежде чем она поняла, что происходит, Рейз перекинул ногу через край ванны и уселся рядом с ней.
     - Что ты делаешь? - снова воскликнула она.
     Чуть не половина воды выплеснулась на пол, когда Рейз уселся в ванну. Грейс растерянно заморгала: она снова увидела его - этот мужской орган; он опять напрягся - такой огромный. Но ведь это невозможно, подумала она. Ведь так же нельзя - сейчас, средь бела дня, в ванне? Но тело ее уже горело, оно предательски томилось и жаждало его ласки.
     Он встал на колени и, ухватившись за края ванны, наклонился к Грейс; рот его был у самых ее губ.
     - Прости меня, - шепнул он и поцеловал ее.
     Грейс, смущаясь, приоткрыла губы. Она позволила его языку проникнуть в самую глубь, потом сама все смелее начала отвечать на его поцелуй. Рейз хрипло застонал, отрываясь от нее,
     - О Господи, Грейс, это невыносимо! Я опять тебя хочу!
     Горячечный блеск его глаз взволновал ее. Как она ни старалась не замечать его, это ей не удалось. Рейз слегка коснулся губами ее губ.
     - Но, боюсь, это будет слишком много для тебя на сегодня. Ты такая маленькая... - Он помолчал, потом лукаво улыбнулся:
     - А вот обо мне этого, пожалуй, не скажешь!
     Щеки ее стали пунцовыми. Неужели другие пары тоже говорят об этом вслух? Она опустила ресницы, стараясь не встретиться с ним взглядом. Внезапно ей стало очень трудно дышать. Как может Рейз говорить так откровенно? Медленно, заново ощущая свое тело и узнавая томительно-сладкую пульсацию, она подняла на него глаза. Он резко, порывисто вздохнул.
     Грейс смотрела на его рот, на его грудь. "Вот я сижу в ванне с мужчиной, который мне не муж, - думала она, - и я хочу его".
     - Дотронься до меня, - хрипло попросил Рейз.
     Она заглянула ему в глаза. Их жаркое сияние сразило ее. Очень медленно подняла руку и коснулась его плеча. Тело его вздрогнуло, как туго натянутая тетива.
     Она легонько провела пальцами по его предплечью, ощущая круглящиеся мускулы, крепкое мужское тело.
     Рейз снова поцеловал ее, их губы слились. Грейс сжала его плечи, не в силах отпустить его, с радостной жадностью принимая его язык, лаская его своим. Жар, охвативший ее тело, был теперь сильнее и определеннее, чем в первый раз. Сердце ее готово было вылететь из груди.
     Рейз с трудом оторвался от нее. Прежде чем она успела что-либо понять, он уже выбрался из ванны и, отойдя в сторону, отвернувшись, надевал халат. Тот прилип к его мокрому телу, и у Грейс перехватило дыхание, когда Рейз повернулся.
     Он был так возбужден и так необычайно прекрасен!
     - Я боюсь причинить тебе боль, - сдавленно, с трудом выговорил он. - Лучше тебе мыться одной.
     - О! - воскликнула Грейс.
     Смущение ее схлынуло, уступив место разочарованию.

Глава 20

     Они закончили завтракать, и Грейс рассеянно вертела в руках ложечку, когда Рейз нарушил молчание.
     - Мне нужно ненадолго отлучиться, - сообщил он.
     Грейс стало жарко от его взгляда. Трудно было выразить словами, что таилось в нем, таком глубоком, таком настойчивом, страстном. Рейз поднялся и привлек ее в свои объятия, целуя беззастенчиво, жадно. Когда он наконец вышел, она едва дышала.
     Обхватив себя руками, Грейс смотрела на дверь.
     Она - любовница этого человека.
     Грейс опустилась на стул. Все произошло так быстро. Она еще не успела даже до конца разобраться в своих чувствах.
     Под шелковым темно-синим халатом на Грейс не было ровнехонько ничего. Неприлично, возмутительно, непристойно до крайности. Пока они завтракали, Рейз то и дело касался ее, рука его медлила, задерживаясь на ее руке, на колене, на талии. Взгляд не отрывался от ее лица. Откровенный, горячий. И одновременно нежный.
     Грейс почти не могла есть. Сердце ее билось где-то у самого горла. Его внимательный, испытующий взгляд смущал ее, в то же время заставляя сердце биться сильнее. Она всем своим существом ощущала его близость. Прежде с ней не было ничего подобного.
     Никогда она не чувствовала в себе такой полной, бьющей через край жизни. В его объятиях Грейс не могла ни о чем думать, она могла только чувствовать. Она никогда не думала, что женщина способна испытывать подобные ощущения в объятиях мужчины. Такую страсть. Это было совсем не так, как она себе представляла. И уж конечно, она и вообразить не могла своего собственного, такого неистового отклика, как не ожидала и такой нежности от Рейза.
     Грейс вздрогнула. Она и вправду не могла разобраться в своих ощущениях. Испуг, потрясение, чувства, которым не было названия, о которых она не хотела думать... Ей почему-то казалось, что попытайся она заглянуть в них поглубже - и она погибла безвозвратно.
     Грейс оглядела комнату и поняла, что ей совершенно нечем заняться. Рейз не сказал, когда вернется, не говорил, что ей нужно обязательно дождаться его. Ну что ж, сейчас полдень, самое время разыскать Джеффри и начать собирать учеников.
     Грейс нашла на комоде пятьдесят центов и наняла коляску в платной конюшне на другой стороне улицы, как раз напротив гостиницы. Собравшись выходить, она поймала себя на том, что думает, где сейчас Рейз. Потом вспомнила об Аллене. Если он еще не знает, что она стала любовницей Рейза, то скоро узнает. Грейс понимала, что должна объясниться с ним, но не могла себя заставить сделать это прямо теперь. Она оказалась трусихой.
     Грейс без труда нашла дом, где жила семья Клариссы и Джефа, на севере, недалеко от Натчеза. Над трубой вился дымок - верный признак, что готовится обед. Работники устало возвращались с поля со своими мотыгами. Грейс увидела старика, сидевшего на крыльце в кресле-качалке.
     - Добрый день! - сказала она, выходя из коляски. - Как поживаете? Как ваше здоровье? Старик, улыбаясь, поднялся:
     - Вы учительница Джеффри, не так ли, мэм? А я его дедушка. А здоровье мое ничего, спасибо.
     - Меня зовут Грейс О'Рурк, - сказала она, протягивая руку.
     Старик смотрел на нее, покачивая головой, не переставая широко улыбаться.
     - Правду мне говорили, что вы не такая, как все, - заметил он, пожимая ее руку.
     В эту минуту Кларисса и Джеф выскочили из дома, мальчик радостно выкрикивал ее имя. Грейс просияла от этой теплоты и сердечности. Когда она со всеми поздоровалась, их бабушка, Мэдди, проводила ее в дом; она уговаривала Грейс пообедать с ними. Но та, зная, как скудны их доходы, отказалась.
     Когда она рассказала о своем плане учить детей бесплатно, вся семья с восторгом согласилась помочь ей собрать учеников.
     - Уж можете об этом не беспокоиться, - заверила Мэдди. - К завтрашнему дню я наберу вам полную церковь ребятишек.
     Грейс была радостно взволнована, но знала, что не может задерживаться дольше.
     Рейз, вероятно, скоро вернется. Она уже часа два как ушла из дома. Может быть, он уже вернулся и ждет ее. Мысль о том, что она увидит его, вызвала в ней странное, неожиданное возбуждение. Жаркие, неотступные воспоминания нахлынули на нее: его неистовая, влекущая страсть, его искусные ласки; огонь, полыхавший в его глазах, когда он улыбался ей. "Не думай об этом, - твердо сказала себе Грейс. - Он просто шалопай, беспутный повеса, а ты - его любовница. Только и всего".
     Небо только-только начинало сереть, когда она вернула хозяину конюшни коляску и лошадь. Грейс чуть не вприпрыжку перебежала улицу. Сердце ее так и подпрыгивало, несмотря на старания принять равнодушный, оживленно-деловой вид. Она вошла в комнату.
     Рейз просиял, увидев ее.
     Грейс остановилась в дверях, не в силах оторвать от него восхищенный взгляд, подмечая все до мельчайших подробностей - от высоких черных сапог и белых чудесных бриджей из тонкой оленьей кожи до легкой батистовой рубашки, небрежно расстегнутой у ворота.
     Рейз подошел к ней:
     - Где ты была? Я уже целый час тебя жду.
     Он обнял ее за плечи. Грейс открыла было рот, чтобы ответить, но поздно - губы его с жадностью прильнули к нему.
     - У меня для тебя кое-что есть. - Он улыбнулся широко, нетерпеливо, как школьник.
     За последние несколько часов не было минуты, чтобы Рейз не думал о Грейс. Он и прежде не раз увлекался женщинами, но не так, как теперь. Если б только он мог в это поверить, то решил бы, что влюблен в нее. И его первой и самой настойчивой мыслью, после того как она стала принадлежать ему - конечно, не считая той, чтобы снова заняться любовью, - было купить ей какой-нибудь подарок.
     Рейз готов был весь следующий год осыпать ее чудесными подарками.
     Он долго выбирал. И теперь не мог дождаться, чтобы увидеть выражение ее лица, когда он преподнесет ей это. Ему не терпелось увидеть, как она поднимет к нему изумленные глаза и как эти глаза просияют от удовольствия. Ему нравилось, когда Грейс сияла от удовольствия.
     - Вот, - сказал он, потянувшись к письменному столу за спиной и улыбаясь.
     Грейс увидела, что он подает ей длинный плоский футляр, и поняла, что это драгоценности. Готова ее внезапно закружилась, острая тошнота подкатила к горлу. Вот этого как раз и не хватало, чтобы напомнить ей об истинной природе их отношений, чтобы как следует встряхнуть ее, поставить все на с