отрел на нее так пристально,
так странно, что она мгновенно смутилась.
   - Тима и Лизы нет дома, -  объяснила  она,  нервно  разглаживая  свою
серую юбку.
   Она вдруг сообразила, что  после  нескольких  часов  в  больнице,  не
говоря уже о дороге, выглядит весьма так себе. Это не взволновало бы  ее
раньше, во всяком случае, при Уэйде, который видел ее  взмыленной  после
занятий спортом, перепачканной после падений с роликов,  растрепанной  и
просоленной на пляже.
   Но  тогда  она  не  принадлежала  к  касте  отверженных,   а   теперь
принадлежит. Теперь ей было больно при мысли, что он смотрит  на  нее  и
видит женщину, которая его не привлекает.
   - Их нет? - простонал Уэйд. - Ты уверена?
   - А с чего бы я сидела здесь?
   Они послушали, как шумит дождь,  посмотрели,  как  катятся  по  улице
потоки воды.
   - Может, они скоро вернутся? - с надеждой сказал Уэйд.
   Но Дана развеяла его иллюзии.
   - Нет, они уехали на все выходные. Когда дверь не открыли, я пошла  к
соседке напротив: у нее есть  запасной  ключ,  чтобы  забирать  почту  и
кормить рыбок в отсутствие хозяев. Она сказала, что Тим  с  Лизой  взяли
детей и куда-то поехали с друзьями.
   Уэйд просиял.
   - Если у нее есть ключ...
   - Она дала мне его на случай, если я захочу остаться здесь  до  утра,
но я еще не решила, как поступить. - Дана вынула ключ из кармана жакета.
- Я приехала минут за десять до тебя и  как  раз  думала,  остаться  или
уехать. - Она взглянула на ключ. - Я не останусь. Поеду домой сегодня.
   - Не глупи. Посмотри, что творится, тут уже потоп, а ближе  к  океану
будет еще хуже, хотя хуже, конечно, некуда. - Уэйд поднялся, чтобы стоя,
как в суде, изложить свои аргументы. - Ехать обратно в такой дождь очень
опасно. Я и сюда-то  еле  добрался,  а  по  радио  передали,  что  гроза
перемещается к Нью-Йорку и Нью-Джерси.
   - Я не в первый раз езжу под дождем,  Уэйд,  -  раздраженно  ответила
Дана.
   Он не мог не заметить, с каким пренебрежением она произнесла его имя,
словно хотела сказать "придурок" или "урод". А ее  холодный  взгляд  мог
превратить пылающий костер в груду льда.
   Господи, она его ненавидит!  Уэйд  сжал  кулаки;  ярость  и  отчаяние
поселились в его сердце.
   - Да что, черт побери, с тобой происходит, Дана? -  Он  выговорил  ее
имя с той же интонацией, с какой она произнесла его. - Если у тебя роман
с Кормаком, и ты...
   - Роман?! - Дана была так поражена, что не сумела скрыть удивления. -
С Кевином? У меня?
   Уэйд сощурился. Он слишком хорошо знал свою подругу  и  сразу  понял:
она не притворяется, а на самом деле огорошена.
   - Значит, нет.
   Слишком поздно Дана сообразила, что глупо было выводить его из  этого
спасительного для нее заблуждения. Теперь уже ничего не получится.
   - Нет. Но если бы и был, это не твоего ума дело, -  холодно  добавила
она. - А теперь, если позволишь, я верну ключ миссис Мэдисон и...
   - Ты никуда не поедешь  сегодня,  Дана.  Уже  почти  шесть  часов,  а
дождь...
   - Я знаю, который сейчас час, я вижу,  что  идет  дождь,  и  не  смей
указывать мне, что делать, Сак-сон! - взорвалась она наконец. - Если  ты
боишься вести машину, когда с неба капает,  ладно,  держи  ключ,  можешь
остаться здесь на ночь.
   Она бросила ему ключ. К ее разочарованию, Уэйд его  поймал.  Было  бы
гораздо приятнее, если бы ему пришлось немного поползать.
   Встречаясь  с  клиентом,  Дана  всегда  надевала  туфли  на   высоких
каблуках. Они прибавляли ей росту, и  так  она  выглядела  солиднее.  Во
всяком случае, ей так казалось. Сейчас она направилась к  выходу,  шагая
решительно, но не быстро: в лодочках на высоких каблуках  не  побегаешь,
как в спортивных тапочках.
   И застыла от удивления, когда  Уэйд  схватил  ее  за  руку.  Дана  не
ожидала, что он попытается ее  задержать,  иначе  бы  бросилась  наутек,
несмотря ни на какие каблуки.
   - Слушай, ты меня предупредил. Считай,  что  выполнил  свой  долг,  -
сердито произнесла она. - Так что, если я разобьюсь по дороге домой,  ты
не виноват. Сможешь честно сказать, что пытался меня остановить, но я не
послушалась мудрого, замечательного тебя. Мои родичи тебе поверят. - Она
вырвала руку и попыталась продолжить свой путь.
   Когда Уэйд обхватил ее  за  талию  обеими  руками,  она  поняла,  что
ошиблась.
   - Я же дала тебе ключ, что ты...
   - Заткнись! - взревел он.
   Дана разинула рот. Она никогда  не  видела  его  в  такой  ярости,  и
зрелище привело ее  в  полное  замешательство.  Уэйд  Саксон  вообще  не
разъярялся - он мог вспылить, разозлиться, но никогда  не  свирепел,  не
сатанел, не терял головы. Это все свойственно Шилли, а не Саксонам.
   Это в жилах семейства Шилли текла  ирландская  кровь,  а  Саксоны,  в
соответствии с фамилией, обладали холодной  иронической  отстраненностью
типичного белого протестанта англосаксонского происхождения.
   Но сейчас он взбеленился, как самый настоящий буйный  ирландец.  Дана
была потрясена.
   Он поднял ее и поволок обратно к двери.  На  веранде  она  попыталась
освободиться - отчаянно вырываясь, - тогда он прижал ее  к  двери  своим
телом, одновременно вставляя ключ в замок.
   Дверь распахнулась, и Уэйд с Даной ввалились в пустой дом.

ГЛАВА 12

   Уэйд  захлопнул  дверь  с  такой  силой,  что  на  полках   зазвенели
миниатюрные маячки, их собирала Лиза.
   - Ты что, с ума сошел? - ахнула Дана, с тревогой думая, что вопрос не
лишен оснований.
   - Нет! Хотя,  вероятно,  именно  так  чувствуют  себя  те,  кому  это
удалось!
   Дана чуть не улыбнулась. Однако она тут же вспомнила, что  перед  ней
не старый добрый приятель, а  спесивый  зануда,  который  затащил  ее  в
постель, но на полдороге бросил, решив, что она не отвечает его  высоким
запросам. А теперь еще пытается запугать.
   Уэйд смотрел, как меняется ее лицо. Сначала оно просветлело  и  стало
таким родным и знакомым, что у него защемило сердце. Она  стояла  совсем
рядом, но у него было  чувство,  словно  они  не  виделись  сто  лет.  И
неизвестно, когда увидятся, потому что в следующее мгновение  ее  взгляд
опять заледенел.
   - В чем дело, Дана? Я хочу понять, почему ты смотришь  на  меня  так,
словно тебе противно находиться со мной под одной крышей?
   - А я действительно не хочу находиться  с  тобой  под  одной  крышей,
Саксон, - сердито ответила она. - Особенно под этой. Я хочу домой, а  ты
мне мешаешь. Естественно, меня это несколько раздражает.
   Уэйд нахмурился. Он был слишком зол, чтобы ясно мыслить,  а  она  еще
пытается заморочить ему голову, переставить акценты, увести  разговор  в
другую сторону. Черт, она слишком долго водилась с Кормаком!
   - Нет, нет, именно в этом, - сказал он, стараясь  вернуться  к  тому,
что его волновало.
   - Как раз в этом, - возразила Дана. - Я не хочу тут оставаться, но  я
уверена, что Тим с Лизой не обидятся, если останешься ты.
   Она пошла было к выходу, но Уэйд тотчас же загородил ей дорогу, встав
перед дверью.
   - Прочь с дороги! - скомандовала она; в голосе  у  нее  было  гораздо
больше уверенности, чем в душе.
   Джинсы и темно-зеленая  рубашка-поло  особенно  хорошо  подчеркивали,
какое у  него  сильное,  мускулистое  тело.  Даже  несмотря  на  высокие
каблуки, приходилось  запрокидывать  голову,  чтобы  встретиться  с  ним
глазами. Дана знала, что никуда не уйдет, если он ее не пустит.  Он  уже
доказал, что тягаться с ним  в  силе  она  не  в  состоянии.  Возмущение
охватило ее.
   - Отвечай на мой вопрос! - Уэйд шагнул вперед, потом сделал еще шаг и
еще, пока  они  не  оказались  друг  перед  другом  почти  вплотную.  Он
чувствовал, что в ней пылает гнев, и ощущал такое же пламя в своей душе.
   И это было хорошо, потому что на таком расстоянии он чувствовал,  как
пахнут ее волосы. Этот запах и тонкий, пряный аромат духов вызвали в нем
воспоминания о том, как он вчера лежал с ней рядом, обнимал, целовал.
   Он и сейчас хотел обнять ее - и не только это, а много, много больше.
А поскольку ему отлично известно, что она этого не позволит, лучше и  не
пытаться подавить гнев. По крайней мере так легче.
   - Что происходит, Дана?  -  резко  спросил  он.  Дана  с  отвращением
помотала головой.
   - Знаешь книгу "Мужчины - с Марса, а женщины - с Венеры"? Так вот, ты
- вообще с Плутона.
   Уэйд пропустил мимо ушей ее ссылку на дурацкую книжку  по  популярной
психологии. Вот ведь вредность человеческая. Дане, как  никому  другому,
было известно, что он терпеть не может литературу, принадлежащую к жанру
"помоги себе сам", и никогда ее не читает.
   - Ну, знаешь, если у кого-то и есть право злиться  после  вчерашнего,
так это у меня, Шилли.
   - Я сказала, с Плутона? Нет, с Урана.
   - Ты выставила меня из комнаты, тебе не терпелось от меня избавиться!
Ты вела себя так, будто я чумной!
   Дана удивленно взглянула на него.
   - А ты думал, я буду тебе  рада,  после  того  как  ты...  -  она  не
договорила. Мало того что он ее отверг, так она же и должна назвать вещи
своими именами?
   Недоговоренности часто порождают недоразумения.
   Разумеется, так и произошло.
   - После того как  я  тебя  поцеловал?!  -  воскликнул  Уэйд,  сверкая
глазами. - Ну нет, я вижу, к  чему  ты  клонишь.  Тебе  не  удастся  все
свалить на меня, Шилли. Ты хотела, чтобы я тебя  поцеловал.  Ты  хотела,
чтобы я...
   - Убирайся из дома моего брата! - Подумать только, он посмел заявить,
будто она сама виновата в том, что ее отвергли? Дана была поражена таким
цинизмом. - Отдай ключ и вали отсюда!
   - А теперь ты стараешься вытурить меня из дома моего  лучшего  друга,
потому что не хочешь признать, что сама отвечаешь за...
   - Вот именно, не  хочу.  Сначала  ты  попытался  меня  соблазнить,  а
потом...
   - Мне незачем было тебя соблазнять,  ты  сама  была  готова  на  все.
Забыла то, что не хочется помнить, да, Шилли? Ты залезла ко мне в штаны!
Это ты тоже забыла? Что ж, зато я помню!
   Дана размахнулась и залепила ему звонкую пощечину.
   Уэйд слегка отшатнулся, потирая горящую щеку.
   - Некоторые могли бы и сдачи дать. Тебе повезло,  что  я  джентльмен,
Шилли.
   - Тоже мне джентльмен выискался. - Дана подбежала к камину и схватила
кочергу. - Ну давай, ударь меня, попробуй. Быстро  схлопочешь  по  башке
вот этой штукой.
   Уэйд рухнул на кожаный диван.
   - Ты отлично знаешь, что я никогда тебя не  ударю,  Шилли.  А  ты  не
стесняйся. Валяй, шарахни меня по кумполу! Это будет достойное окончание
паршивейшего дня в моей жизни. А еще лучше - звездани мне в  пах.  Такой
крутой девахе наверняка понравится смотреть, как я буду корчиться.
   Дана положила кочергу на место.
   - Пожалуй, воздержусь от подобного развлечения.
   Она подошла к окну и выглянула на улицу. Кончится  когда-нибудь  этот
проклятый дождь? Теперь уже и тротуары ушли под воду, и дома,  казалось,
стояли на берегу бурной реки.
   - Я знаю, ты убедила себя,  что  ненавидишь  меня,  Шилли,  но  вчера
вечером тебе не были противны ни я, ни то, что мы делали. - Уэйд говорил
почти без выражения. - Во всяком случае - пока мы это делали.
   Дана обернулась; ее глаза воинственно горели, руки она  скрестила  на
груди.
   - Знаешь, в последний раз я подняла руку  на  человека  лет  двадцать
назад, когда Шон отстриг волосы у моей куклы, пока я была в школе.
   - И что ты хочешь этим сказать? - устало спросил Уэйд. Может, он и  с
Урана, но она вообще из какой-то другой галактики.
   - Врезав тебе, я поступила не  свойственным  себе  образом,  -  чинно
произнесла  Дана.  -  И  что  бы  ты  ни  говорил,  больше  ты  меня  не
спровоцируешь.
   - А я вовсе не хочу, чтобы ты снова меня ударила.
   - А зачем тогда  ты  все  время  талдычишь  про  вчерашний  вечер?  -
выпалила она. - Как настоящий садист наслаждаешься. -  К  своему  ужасу,
она почувствовала на глазах слезы. Дана попыталась их сморгнуть, но  они
предательски покатились по щекам. Она быстро отвернулась к окну.
   Однако было уже поздно. Уэйд мгновенно вскочил.
   - Господи, Дана. - Он  подошел  к  ней  и,  мгновение  поколебавшись,
положил ей руки на плечи. - Ты плачешь!
   - Нет. - Она попыталась сбросить его руки. Еще не хватало,  чтобы  он
тут ее жалел. Слезы высохли моментально.
   Но Уэйд только крепче сжал ее плечи.
   - Не знаю, что произошло, но я просто схожу с ума, Шилли. Я  не  могу
смириться с мыслью, что ты меня ненавидишь, я хочу, чтобы все  было  как
прежде.
   - Чудесно. Как хочешь. - Дана готова была пообещать что угодно,  лишь
бы вырваться. Она и так уже выдала  себя,  и  только  его  поразительная
недогадливость пока хранила ее от очередного унижения. -  Все  останется
как прежде. - Она вывернулась из-под его руки и направилась к  двери.  -
Увидимся в Лейквью, Саксон. Пока.
   - Дана, погоди!
   - Ты же сказал, что хочешь, чтобы все было как всегда. Значит, ты  не
должен меня останавливать, Саксон. - Она пыталась говорить спокойно,  но
сохранить хладнокровие было трудновато. Уэйд ее опередил и стоял  теперь
перед ней, опершись на дверь плечом. Что-то в его взгляде ее смущало.  -
Помнишь, как мы ездили в горы кататься на лыжах, и я  уехала  в  метель,
потому что хотела успеть домой к приему перед свадьбой  Мери?  Тогда  ты
даже не пытался меня отговорить.
   - Это потому что там была Рина Кепонис,  и  я...  черт,  Шилли,  мне,
конечно, нужно было тогда  тебя  остановить.  Я  волновался,  знаешь?  -
добавил он робко.
   Дана едва заметно улыбнулась.
   - Ну, поволнуйся и сегодня.
   Но Уэйд уже терзался ужасом, охватившим его задним числом. Эта метель
два года назад была чудовищна. Тогда он всего лишь легкомысленно помахал
Дане рукой, провожая ее, - голова его была занята знойной Риной Кепонис,
ожидавшей в доме. Теперь  он  с  большим  опозданием  почувствовал  себя
безмозглым, бессердечным, себялюбивым ничтожеством. Собственно, так  оно
и было. А что, если бы с ней что-нибудь случилось?
   А что, если с ней  что-нибудь  случится  сегодня?  Что,  если  он  ее
потеряет?
   Размышляя о том, о чем и помыслить  было  невозможно,  он  вдруг  все
понял. И беззвучно рассмеялся. Так вот как это бывает.
   Он внезапно ощутил прилив сил.
   - Ты никуда не поедешь, Дана. - Схватив за руки,  он  притянул  ее  к
себе. - Я сказал, что хочу, чтобы между нами все оставалось как  прежде,
но так быть не может.
   У Даны екнуло сердце.
   -  Еще  один  эксперимент  вроде  вчерашнего  тоже  не  получится,  -
проговорила она дрожащим голосом.
   Держа ее запястья одной рукой, другой Уэйд обнял ее за талию и прижал
к себе, так крепко, чтобы она почувствовала, насколько он возбужден.  Он
целовал и слегка покусывал ее шею.
   - Это... не... эксперимент, - прошептал он над самым ее  ухом,  делая
ударение на каждом слове. - Уразумела, Шилли?
   Дана была в смятении. Чего она хочет: чтобы он отпустил ее или  чтобы
крепче  обнял?  Она  вцепилась  в  его  рубашку,  никак  не  решаясь  ни
оттолкнуть Уэйда, ни прижать к себе.
   - Зачем ты это делаешь, Саксон? Боишься провести здесь скучный вечер?
Вчера ты не испытывал ко мне ни малейшего желания, а теперь ты...
   - Не испытывал желания?! - Уэйд явно был ошарашен. Он сжал ее ладони,
задев костяшками пальцев грудь. У Даны сердце ухнуло куда-то вниз.  -  С
чего ты это взяла? Ничего себе. Не испытывал желания! - Он почти кричал.
- Ну-ка посмотри, похоже, что я не испытываю желания? - Он крепче прижал
к себе ее бедра. - Я сгораю от страсти, Дана, и то же самое было  вчера,
но твои родители смотрели внизу телевизор, а рядом тусовались Эмили и ее
подружки. Черт, кажется, и Энтони с приятелями были  где-то  неподалеку.
Полный дом народу.
   - Ты сказал: "Это какой-то бред, я не могу". - Горло перехватило  при
воспоминании о том, какую боль причинили ей эти слова.
   Он кивнул.
   - Конечно. Подумай сама, Дана! Взгляни на все моими глазами. Мы  были
в твоей комнате, а вокруг нас дом кишел  людьми.  А  что,  если  бы  нас
застукали? Нам нужно было остановиться!
   Его объяснение звучало довольно разумно.  Интересно,  почему  оно  не
пришло ей в голову раньше, подумала  Дана.  И  тут  же  поняла,  почему.
Потому что она была ошеломлена нахлынувшим на нее  чувством  к  Уэйду  и
смущена собственной неопытностью. Склонив голову набок,  она  посмотрела
ему в глаза:
   - Я... я думала, что ты остановился по другим причинам.
   - Вот, значит, как, подругам причинам. И главная, конечно, в том, что
я ничего к тебе не чувствовал. - Он задумчиво наморщил лоб. - Поэтому ты
так по-свински вела себя?
   - Вовсе не по-свински, просто независимо.
   Уэйд хмыкнул.
   - И поэтому ты выгнала меня, когда позвонил Кормак?
   - При чем тут Кормак, это был Шон. - У  нее  пересохли  губы,  и  она
провела по ним кончиком языка; Уэйд замер, не сводя с нее глаз.
   Шон... В его сознании что-то мелькнуло,  но  он  быстро  отогнал  все
посторонние мысли. Сейчас для него  существует  только  один  человек  с
фамилией Шилли - Дана, которую он держит в своих объятиях.
   Она, оказывается, думала, что не интересует его. Уэйд все еще не  мог
оправиться от пережитого  потрясения.  Все  встало  на  свои  места.  Он
чувствовал себя самым несчастным человеком на земле, а виной всему  было
нелепейшее недоразумение,  которое  можно  было  разрешить  в  несколько
минут.  Но  вместо  этого  ему   пришлось   страдать   двадцать   четыре
нескончаемых часа. Он думал раньше, что такие нелепые истории происходят
только со скудоумными персонажами  дурацких  телесериалов,  но  вот  это
случилось с ним самим и с Даной. Есть от чего смирить гордыню.
   Уэйд смотрел на прелестное лицо, любуясь нежной кожей цвета  слоновой
кости, легкой россыпью веснушек на носу, лучистыми голубыми глазами. Его
взгляд задержался на чувственных губах, и он понял, что должен сейчас же
ее поцеловать.
   - Я хочу тебя, Дана, - хрипло проговорил он, все  крепче  прижимая  к
себе. - Хотел вчера и хочу теперь. Я хочу тебя.  -  И  он  припал  к  ее
губам.
   С тихим стоном она ответила ему. У обоих было такое  чувство,  словно
не прошло ни минуты  со  времени  их  вчерашнего  поцелуя.  Оба  так  же
трепетали от едва сдерживаемой страсти.  Поцелуй  становился  все  более
пламенным, все более жгучим, все более исступленным, и наконец они, чуть
не задохнувшись, прервали его.
   - Во избежание дальнейших недоразумений, - сказал  Уэйд,  -  сообщаю,
что единственная причина, по которой сейчас я оторвался от тебя, состоит
в том, что все-таки нужно дышать. - Осыпая горячими  поцелуями  ее  шею,
щеки, он добавил:
   - Я не хотел останавливаться, но, если бы я этого не сделал,  мы  оба
скончались бы от кислородного голодания.
   - Саксон, ты - кусок прикола, - засмеялась Дана, прижимаясь к нему.
   - А ты - балда, которая делает самые нелепые выводы из...
   - Нелепые - неподходящее слово.
   - Как скажешь, Шилли. - Уэйд обхватил ее голову обеими руками и снова
завладел ее ртом в поцелуе, которого жаждали оба,  глубоком,  крепком  и
жарком.
   Дана дрожащими руками провела по его плечам, спине. Вытащила  рубашку
из-за пояса и с наслаждением прикоснулась к его телу.
   - Мы одни, - прерывающимся голосом  проговорил  Уэйд.  -  Я  не  хочу
сегодня останавливаться.
   У Даны ослабели ноги. Сейчас произойдет то, о чем  она  так  отчаянно
мечтала. Уэйд будет любить ее. Пережив горе от мысли, что он отверг  ее,
что дружба их кончилась навсегда, она могла только  благодарить  судьбу,
которая свела их сегодня и все исправила. И любить Уэйда.
   Дана взглянула на знакомое с детства красивое лицо, и волна  нежности
захлестнула ее. Потребовались  эти  двадцать  четыре  часа,  исполненные
безнадежности и одиночества, чтобы она поняла:
   Ее чувство куда больше, чем  просто  влечение.  И  куда  глубже,  чем
дружба.
   Ею владело нечто, объединяющее в себе все эти ощущения, и она  знала,
что это. Любовь. Она влюблена в Уэйда Саксона. Дана улыбнулась.
   - Саксон, если ты остановишься сегодня,  я  точно  снесу  тебе  башку
кочергой.
   Он подхватил е