расноземную пыль уингдэмского тракта; предрассветная  тьма  казалась  еще
чернее от гигантских сосен, с обеих сторон обступивших опасный, прихотливо
вьющийся  спуск  в  долину.  Стояла  тишина.  Гемлин  с  трудом  улавливал
приглушенный пылью стук копыт своей лошади; тем не  менее  он  уже  дважды
натягивал поводья и чутко прислушивался к  каким-то  таинственным  звукам.
Когда он различил доносящиеся сзади  голоса  и  позвякивание  мексиканских
шпор, то был не на шутку озадачен; он был уверен, что никого не обогнал по
пути. Потом мистер Гемлин вспомнил, что поблизости проходит лесная дорога,
прямиком на Гнилую Лощину; с полмили  она  идет  параллельно  уингдэмскому
тракту и пересекает его где-то  дальше.  Голоса  шли  оттуда.  Подъехав  к
перекрестку, мистер Гемлин натянул поводья и, скрытый тьмой и  гигантскими
стволами деревьев, стал пережидать неизвестных. Через несколько минут  они
проскакали мимо; но потом голоса послышались снова;  как  видно,  всадники
стали.
   - Вот она, та дорога, - сказал Первый Голос.
   Каждое слово было отчетливо слышно.
   - И отлично, - откликнулся Второй Голос. - Самый прямой путь. Сэкономим
не меньше часа.
   - Нет, держитесь тракта, - вмешался Третий Голос.  -  Стоит  Джо  Холлу
почуять неладное, и он сразу повезет арестованного в сакраментскую тюрьму,
подальше от греха. А ехать ему по тракту; другой дороги нет. Значит,  надо
отрезать ему путь.
   Джек Гемлин замер, весь превратившись в слух.
   - Так лишний же час пути! - проворчал Второй Голос.
   - Ничего, пусть ребята малость поскучают, - возразил Третий Голос.
   Послышался смех, зазвякали шпоры, невидимые всадники медленно двинулись
вперед по дороге.
   Мистер Гемлин продолжал сидеть как каменный,  пока  голоса  не  умолкли
вдали. Потом кинул быстрый взгляд на девочку; ее не  потревожили  зловещие
голоса, от которых у ее спутника выступил румянец на  щеках,  а  в  темных
глазах вспыхнул опасный огонь. С минуту мистер Гемлин предавался раздумью.
Ехать дальше в Уингдэм можно было, лишь плетясь в хвосте у виджилянтов; но
тогда он не сумеет поднять вовремя тревогу. Можно, конечно, погнать лошадь
прямиком в Гнилую Лощину; но он рискует упустить шерифа  и  арестованного,
если их кто-нибудь уже предупредил и они пытаются пробиться в  Сакраменто.
Если бы не спящая рядом малютка, он обогнал бы всадников, и  вся  недолга.
Сейчас об этом  нечего  было  и  думать.  Придется  тащиться  за  ними  до
Уингдэма, оставить там девочку и скакать в обгон. Если они хоть на  минуту
задержатся в Уингдэме, он сумеет их опередить. Легкое  чувство  досады,  с
которым Джек только что поглядывал на  обременявший  его  груз,  сменилось
щемящей жалостью. Держа девочку в объятиях  и  почти  не  дыша,  чтобы  не
разбудить ее, он мечтал теперь лишь о том, чтобы довезти ее до Уингдэма  и
сдать своему верному оруженосцу Питу раньше, чем она проснется и  вздумает
задавать ему щекотливые вопросы. Как  большинство  мужчин,  мистер  Гемлин
больше всего на свете боялся женских слез; пусть  даже  прекрасный  пол  и
представлен (как в данном случае) девочкой-подростком. Кроме того, он  был
не уверен в себе; опасался, что в нынешнем взбудораженном состоянии  вдруг
возьмет да и брякнет ей что-нибудь об опасности, угрожающей ее брату. Джек
не помнил другого случая, чтобы  его  так  волновала  участь  постороннего
человека, чтобы он так близко принимал к сердцу чью-нибудь судьбу. Сам  не
зная, как это случилось, он словно проникся чувствами к  Олли,  глядел  на
происходящее ее глазами; если бы девочка сейчас заплакала, я не  поручусь,
что  расчувствовавшийся  Джек  не  зарыдал  бы  вместе   с   ней.   Таково
бессознательное действие взаимной симпатии! Он  свободно  вздохнул,  когда
уже на рассвете  они  вкатили  в  окрестности  Уингдэма  и  кобыла  устало
зацокала по  вымощенным  речной  галькой  и  измельченной  горной  породой
городским улицам. Джек обрадовался  еще  больше,  когда  увидел,  что  Три
Ночных Голоса, оказавшиеся при свете дня  тремя  вооруженными  всадниками,
придержали  своих  коней  перед  уингдэмской   гостиницей,   спешились   и
направились прямым путем в бар. Он вкусил высшее блаженство, когда минутой
позднее, осторожно подхватив на руки спящую Олли,  стремительно  вбежал  с
нею по лестнице в  свой  номер.  Далее  он  растолкал  Пита,  спавшего  на
чердаке, притащил его в номер полуодетого, еще не проснувшегося и подвел к
своей постели, где, полупогребенная в  пледах  и  попонах,  лежала  спящая
девочка.
   - Господи боже, масса Джек, да ведь это ребенок! - сказал Пит, отступая
назад в изумлении и священном ужасе.
   - Закрой пасть! - злобно прошипел Джек. - Или ты решил  разбудить  ее?!
Слушай, что я скажу, старый остолоп. Если хочешь сохранить свой  скелет  в
целости, так, чтобы потом продать  с  прибылью  докторам,  даже  не  думай
будить ее. Пусть спит, сколько захочет! Если же она  проснется  и  спросит
обо мне, скажешь, что я уехал за  ее  братом.  Понял?!  Ни  в  чем  ей  не
отказывай! Правды не говори! Ну, что ты еще задумал, глупая твоя башка?
   Пит принялся осторожно растаскивать гору пледов и одеял, наваленных  на
Олли.
   - Господи, боже, масса Джек, вы же удушите  малютку!  -  промолвил  он,
делая свое дело.
   Приглядевшись и увидев, с какой нежностью негр возится с ребенком, Джек
успокоился.
   - Коня! - приказал он.
   - Негде взять, масса Джек. Конюшни пусты.  Расхватали  всех  лошадей  -
едут в Гнилую Лощину.
   - У крыльца стоят три лошади, - сказал Джек с недобрым огнем в глазах.
   - Ради господа бога, масса Джек, не делайте  этого!  -  возопил  Пит  в
сильнейшем испуге. - Они таких шуток не любят! Они убьют вас!
   Но теперь, когда девочка мирно почивала у него на постели, а Три Голоса
о чем-то хрипло переговаривались внизу, в баре, Джек  обрел  свою  обычную
форму.
   - Я еще не решил,  какую  из  трех  возьму,  -  сказал  он  с  глубоким
спокойствием, - когда уеду, узнаешь от владельца. Скажешь, что мистер Джек
Гемлин приказал кланяться и оставил  ему  в  подарок  двуколку  и  кобылу.
Скажи, чтобы берег кобылу и не гнал под гору; тогда я  гарантирую  среднюю
скорость - милю за три часа. Тсс! Ни слова больше! Прощай!
   Он подошел к кровати, приподнял плед, чмокнул  Олли  в  раскрасневшуюся
щечку, погрозил Питу кулаком и исчез.
   Негр остался стоять как был, затаив дыхание. Когда он  услышал  частый,
звонкий  перестук  копыт  по  сбегавшей  вниз  каменистой   дороге,   ноги
отказались служить ему и он присел на постель.
   - Взял коня!.. Уехал!.. Милосердный боже!.. Здесь убивают за коня!..
   В этот самый миг мистер Джек Гемлин на быстроногом мустанге, отнятом  у
Ночного Голоса, выставив правое плечо  вперед  и  дерзко  глядя  навстречу
восходящему солнцу, гнал перед собой клубы утреннего тумана по  дороге  на
Гнилую Лощину.



        "6. МИСТЕР ДАМФИ ПОЗНАЕТ ЗЫБКОСТЬ НЕДВИЖИМОЙ СОБСТВЕННОСТИ"

   Мистер Дамфи уже полностью пришел в себя. В момент уныния  он  выпустил
из рук несколько весьма важных дел; фактически почти загубил их; теперь он
принялся наверстывать упущенное  с  такой  энергией,  что  вызвал  приступ
энтузиазма у всех зависимых от него дельцов, которые все это время  молили
его об одном: дайте нам свое имя, спасите нас.  Сейчас  он  освятил  своим
участием и финансовой помощью Общество поощрения иммиграции в  Калифорнию.
Общество отпечатало для распространения  по  всей  стране  миллион  брошюр
самого соблазнительного  содержания,  в  которых  расписывались  природные
богатства Калифорнии и ее исключительные преимущества для земледельца; там
же утверждалось, что истратить 150 долларов на проезд в Калифорнию  -  это
все равно  что  получить  даровую  ферму.  При  содействии  мистера  Дамфи
Обществу удалось откомандировать в восточные штаты красноречивого  мистера
Блоухарда и неотразимого мистера Уиндигаста, чтобы представить  эти  факты
непросвещенным тамошним жителям в устном изложении;  он  же  привлек  двух
выдающихся калифорнийских статистиков, которые доказали черным по  белому,
что в Нью-Йорке за один только год от удара молнии  и  от  мороза  погибло
больше людей, нежели в Калифорнии от железнодорожных катастроф и  от  руки
бандитов за целых три столетия. В тот же  день  у  мистера  Дамфи  родился
гениальный план соединить посредством каналов Сан-Франциско с озером  Тахо
так, чтобы у каждого жителя города  газон  во  дворике  зеленел  все  лето
напролет. Он также основал два новых банка, пустил новую почтовую линию  и
открыл  климатический  курорт  с  лечебными  водами,  целебность   которых
подтверждалась как авторитетным мнением специалистов,  так  и  настойчивой
рекламой; наконец он утвердил проект небольшого дачного  поселка,  который
предполагалось назвать в его честь. Именно оттуда  он  и  вернулся  наутро
после описанной беседы с Пуанзетом. От вчерашнего  подавленного  состояния
не осталось и следа.
   После ясной и тихой ночи утро выдалось туманное; ничего исключительного
по летнему времени в том не было; тем не менее, придя  в  контору,  мистер
Дамфи почувствовал в воздухе какую-то  тяжесть,  словно  давившую  ему  ка
грудь; он скинул сюртук и развязал галстук. Потом он принялся за  утреннюю
корреспонденцию и начисто  позабыл  о  погоне.  Пришло  письмо  от  миссис
Сепульвида, в котором сообщалось, что  родники  в  нагорье  по  непонятной
причине иссякли, начался сильный падеж скота. Мистера Дамфи  это  касалось
непосредственно,  -  он  вложил  деньги  в  скотоводческое  ранчо   миссис
Сепульвида. Сейчас  он  решил,  что  придется  проверить  ее  сомнительное
сообщение  о  якобы  иссякших  родниках;  все  дело,  конечно,  в  женской
бесхозяйственности владелицы ранчо. Далее миссис Сепульвида  осведомлялась
о руднике Конроя и выражала намерение, опять же по-женски  легкомысленное,
немедленно забрать вложенные в него деньги. В конце  она  писала:  "Должно
быть, скоро увижусь с вами в Сан-Франциско. Утром Пепе  сказал,  что  если
судить по отметкам на скалах, ночью  прилив  был  такой  силы,  какого  не
случалось с  1800  года.  Меня  тревожит  близость  моря;  с  весны  думаю
строиться заново".  Мистер  Дамфи  хитро  ухмыльнулся.  Нечего  завидовать
Пуанзету! Вот вам женщина, на которой он задумал жениться; легкомысленная,
недальновидная; с огромным поместьем на руках и  вместе  с  тем  на  грани
разорения! Собралась, изволите видеть, ехать сюда  за  двести  миль  из-за
какого-то дурацкого бабьего предчувствия! А  будет  совсем  недурно,  если
этот молодец,  которому  удача  сама  бежит  в  руки,  этот  невозмутимый,
элегантный, высокомерный Артур Пуанзет, даже не  желающий  замечать  своей
удачи, вдруг потерпит крушение и приплетется  к  нему,  к  Дамфи,  просить
совета и помощи! И главное, после того как его собственный совет и  помощь
по поводу этой истории с  полковником  Старботтлом  оказались,  собственно
говоря, ни к чему! Вот тут он с ним и поквитается! Мистер Дамфи даже потер
руки, предвкушая сладость мести.
   Когда через несколько минут ему принесли визитную  карточку  полковника
Старботтла, мистер Дамфи был очень доволен.  Как  раз  сегодня  доблестный
полковник должен был явиться за ответом; как видно, Пуанзет  не  успел  ни
повидаться с ним, ни установить личность его таинственного клиента. Сейчас
Дамфи положит полковника на обе лопатки без всякого  участия  и  даже  без
ведома Пуанзета! Готовясь к схватке, а также желая унизить противника,  он
намеренно не спешил с ответом и добрые пять минут промариновал  посетителя
в приемной.
   Когда полковник Старботтл был наконец допущен в кабинет, Дамфи сидел за
столом с очень занятым видом. Он даже  не  шевельнулся,  когда  раскрылась
дверь, и поднял голову лишь после  того,  как  полковник  танцующим  шагом
подошел к  нему  вплотную  и,  сняв  висевшую  на  согнутой  руке  трость,
демонстративно  положил  ее  прямо  на  стол.  Лицо  у   полковника   было
иссиня-багровым; грудь вздулась до последних пределов; чувствовалось,  что
еще мгновение - и он весь закипит и  даже  перекипит  через  ворот  своего
сюртука. Манеры полковника оставались, впрочем, педантично-изысканными.
   - Минутку! Всего одну минутку, сэр! - любезно просипел он. - Прежде чем
перейти к делу, мы посвятим одну-единственную минуту  выяснению  некоторых
обстоятельств. Карточка, лежащая  у  вас  на  столе,  была  передана  мною
четверть часа тому назад одному из ваших подчиненных. Я желаю знать,  сэр,
были ли она вручена вам тогда же!
   - Да, - раздраженно сказал мистер Дамфи.
   Полковник Старботтл склонился  над  столом  и  преспокойно  позвонил  в
колокольчик. В дверях появился клерк.
   -  Я  хотел  бы...  -  обратился  к  изумленному  клерку  величественно
возвышавшийся над креслом мистера Дамфи  полковник.  -  ...Я  вызвал  вас,
чтобы извиниться за оскорбительные выражения,  которые  адресовал  вам,  а
равно и за угрозу... гм... расправиться с вами лично.  Оскорбили  меня  не
вы, а ваш хозяин, который сейчас и принесет мне... гм...  свои  извинения.
Впрочем,  сэр,  я  готов  в  любой  момент  дать   вам...   гм...   полное
удовлетворение,   после   того,   разумеется,   как   получу    надлежащее
удовлетворение от вашего... гм... хозяина.
   Мистер Дамфи, которого столь близкое  соседство  полковника  Старботтла
повергло, как и  в  прошлый  раз,  в  некоторое  замешательство,  натянуто
улыбнулся  и,  приказав  знаком  ошеломленному  клерку  удалиться,  сказал
торопливо и с претензией на фамильярность:
   - Прошу прощения, полковник, прошу прощения! Уйма дел!  Не  обижайтесь!
Получилась ошибка. Во всем повинны дела.
   Откинувшись в кресле, мистер Дамфи испустил  веселый  лай,  которым  не
часто жаловал своих собеседников.
   - Рад слышать, сэр, охотно принимаю ваши извинения, - сказал полковник,
обретая свое обычное добродушие, а вместе с ним  и  склонность  к  крепким
выражениям, - а то - сто чертей! - я решил уже, что дело идет к заварушке,
вроде той, что у меня получилась с майором  Толливером  из  Джорджии.  Как
сейчас помню, шел тысяча восемьсот сорок восьмой год, сессия  конгресса  в
разгаре. Захожу я к нему, посылаю с негром визитную карточку. Десять минут
- ответа нет. Немедля шлю приятеля с формальным вызовом  (Джефф  Бумеранг,
бедняга! Его вскоре пристрелил Бен Постор в Новом Орлеане!). Так что же вы
думаете, - сто чертей! - после второго выстрела  майор  подзывает  меня  к
себе (а у него уже по дырке в каждом легком и не  осталось,  чем  дышать).
"Дьявольское недоразумение, Стар! - говорит он. -  Слуга  не  передал  мне
твоей карточки. Всыпь проклятому негру от моего имени, Стар;  мне  уже  не
доведется". И умер, - сто чертей! - как истый джентльмен!
   - Что вы имеете предложить? - поспешно спросил мистер  Дамфи,  не  видя
другого способа остановить этот бурный поток воспоминаний.
   - Насколько я помню последнюю нашу беседу  за  стаканом  вина  в  вашем
доме, сэр, мы покончили на том, что дальнейшие предложения будут  исходить
от вас. Если я что-нибудь не так понял, - добавил грациозно  полковник,  -
прошу прощения.
   Мистер Дамфи уже совсем вознамерился нанести полковнику  лобовой  удар:
сказать напрямик, что сообщница его бежала и что  полковник  волен  теперь
делать, что ему угодно, что  мистеру  Дамфи  на  все  это  наплевать.  Но,
повинуясь каким-то смутным  опасениям,  он  решил  действовать  иначе.  Он
пододвинулся к полковнику и дружески похлопал его по плечу.
   - Вы ведь  светский  человек,  Старботтл?  И  я  светский  человек.  Вы
джентльмен? Я - тоже, - поспешно добавил Дамфи. - Но ко всему тому я еще и
бизнесмен, а вы - нет. Попробуем разобраться в этом деле. Не обижайтесь на
меня; я буду говорить с вами в чисто деловом порядке. Той женщины, которая
выдает себя за мою жену, больше не существует, - она исчезла. Вас я  ни  в
чем не виню; вы были введены в заблуждение и все такое прочее. У  меня  на
руках доказательства. И вот как светский человек,  как  джентльмен  и  как
бизнесмен, я говорю вам: игра проиграна! Надеюсь, вы  меня  понимаете?  Да
черта ли в околичностях, почитайте-ка вот это! -  Дамфи  сунул  Старботтлу
вчерашнюю телеграмму. - Его уже нет в живых! Суд Линча! Она бежала!
   Полковник Старботтл прочитал телеграмму, не  выразив  ни  волнения,  ни
неудовольствия.
   - Конрой! Конрой! Кто бы это мог быть?  Уж  не  тот  ли  Мак-Конрой  из
Сент-Джо? Нет, едва ли. Ах, вот кто, понимаю! Отказываюсь верить, сэр!  На
дуэль это непохоже; хотя может статься и так, что они условились  стрелять
при встрече без  предупреждения.  Обвинить  джентльмена  в  убийстве!  Сто
чертей,  сэр,  но  тот,  кто  написал  эту  телеграмму,   должен   понести
ответственность! Телеграмма оскорбительна, сэр!
   - А вы знали миссис Конрой? - спросил  Дамфи,  не  сводя  глаз  с  лица
полковника.
   - Миссис Конрой,  жену  управляющего?  Дьявольски  интересная  женщина!
Разумеется, знал, сэр! И я чертовски сочувствую ей! Но какое все это имеет
отношение к нашему делу? Ах, вот оно что! - Полковник вдруг залился мелким
смешком и, вытащив носовой платок, помахал им с видом смущенным и вместе с
тем победоносным.  -  Сплетни,  сэр!  Досужая  болтовня!  Пусть  даже  эта
прелестная женщина и выказала однажды некоторые знаки внимания  полковнику
Старботтлу, - великий боже, сэр! - я всегда нравился  женщинам!  Так  вот,
значит, какую сочинили историю! Муж ревновал. По ошибке убил другого. Жена
бежала  с  полковником  Старботтлом!  Ха-ха-ха!  Нет,  сэр,   -   закончил
полковник,  принимая  вдруг  суровый  и  неприступный  вид,  -   полковник
Старботтл заявляет вам, что это наглая ложь. Так и  передайте!  Даже  если
названная мною дама и сболтнула кому-либо что-нибудь невзначай,  полковник
Старботтл будет защищать ее честь ценою своей жизни, да, ценою жизни, сэр!
   Сколь ни абсурден был ход мыслей полковника Старботтла, искренность его
была  неподдельной;  значит,  догадки  относительно  миссис  Конрой   были
ложными; значит, анонимная клиентка полковника  -  не  она.  Мистер  Дамфи
почувствовал, что вместе с рухнувшей  гипотезой  гибнут  и  его  последние
надежды. Он снова во власти этого надутого бахвала и тех, кто прячется  за
его спиной. Мистер Дамфи не был подвержен суеверию, но сейчас его  охватил
внезапный страх перед преследующими его тайными силами, и он  решил  пойти
на все, лишь бы сорвать маску с неведомого противника.  А  что,  если  его
жена на самом деле жива? А что, если Пуанзет попал  впросак?  А  что  если
этот заносчивый молодой адвокат намеренно вводит его в заблуждение? Сейчас
он предложит полковнику Старботтлу взятку, чтобы тот  раскрыл  имя  своего
клиента. Надо попытаться!
   - Только что я упрекал вас, полковник, что  вы  доверились  самозванке,
назвавшейся моей женой. Но вот я вижу, что и сам ошибся,  не  угадал,  кто
именно послал вас ко мне. Не будем делать новых ошибок. Допустим, моя жена
действительно жива?! Если так, я сразу сдаюсь. Приведите ее завтра сюда, и
уладим дело миром.
   - Вы упускаете из виду, сэр, что она не желает встречаться с вами, пока
не докажет  законность  своих  притязаний  по  суду,  -  сказал  полковник
Старботтл.
   - Не хочет встречаться? Ее дело! Сейчас мы с вами обо всем договоримся,
старина! Вы слышали, конечно, что  мы,  бизнесмены  -  у  нас  даже  такое
деловое правило, - предпочитаем всегда вести переговоры прямым путем,  без
посредников. Давайте и здесь постараемся не нарушать это правило. В то  же
время некоему третьему лицу - вы меня понимаете, конечно,  -  мы  выплатим
законно причитающееся ему комиссионное вознаграждение, я сказал бы даже  -
дивиденд. Именно так! Бизнес есть  бизнес!  Поймите  меня  правильно,  как
джентльмен и светский человек! Я предлагаю вам следующее: представьте меня
своему нанимателю, приведите сюда эту женщину, а я в  долгу  не  останусь.
Нет, нет! Заранее знаю все, что вы мне сейчас скажите: вы связаны  честным
словом и тому подобное. Понимаю вас как джентльмен  и  уважаю  вашу  точку
зрения. Т