а за живое. Он не мог оставить  без  ответа
обвинение в неуважении к подвигам шотландских патриотов,  потому  что,  видя
нереальность  их  усилий,  он  все  же  благоговел  перед  их  героизмом   и
самозабвенной любовью к отчизне. Он отвечал, что был правдивым летописцем  и
показал в своих романах невыносимое положение шотландского крестьянина и его
самоотверженные попытки  защитить  свои  самые  священные  права,  а  потому
обвинений, брошенных ему Мак-Краем, не заслужил. При этом, писал  Скотт,  он
не стремился дать надуманную  картину  народной  жизни  Шотландии,  а  хотел
изобразить ее крестьян именно такими, какими они были на самом деле.
     Реалистически  изображая  народную  жизнь  Шотландии,  Скотт  намеренно
драматизировал повествование.  Этот  способ  изложения  Скотт  считал  очень
важным для своих задач, хотя и признавал,  что  в  результате  повествование
дробится на отдельные диалогические сцены  и  построение  романа  становится
рыхлым. Однако Скотт готов пожертвовать  и  стройностью  композиции  и  даже
привлекательностью  главных  героев   для   читателей,   лишь   бы   достичь
убедительности целого. Его Уэверли, Браун и Ловел не действуют сами, а  лишь
испытывают на себе воздействие обстоятельств. Поэтому их судьба  решается  с
помощью  второстепенных  персонажей,  то  есть  прежде   всего   шотландских
крестьян. Следовательно, роль их возрастает. Этого  и  надо  было  добиться.
Этим путем  автор  исторических  романов  отделяет  черты,  характерные  для
отдельных, вымышленных персонажей, от общих,  типичных  для  века  черт;  он
оказывается в состоянии сохранять строгую верность нравам  эпохи  и  поднять
исторический роман до уровня серьезного историографического сочинения.
     Одним из важнейших источников историка, романиста и поэта Скотт  всегда
считал народное творчество. Его статья "Вводные замечания о народной  поэзии
и о различных сборниках  британских  (преимущественно  шотландских)  баллад"
подводит итог более ранним  сочинениям  на  аналогичные  темы,  в  частности
рецензиям Скотта на сборники баллад, выходивших в начале  XIX  века.  Статья
эта содержит краткий обзор развития фольклористики в Англии и в Шотландии за
сто с лишним лет. Скотт останавливается на спорах, которые вели фольклористы
в его время, например об авторстве баллад, о социальном  положении  древнего
менестреля, о преимуществах и недостатках  различных  источников  балладного
творчества и т. п.
     Особенно интересно мнение Скотта о наилучшем способе  издания  народных
баллад. В XVIII веке было принято вносить в  них  дополнения  и  поправки  с
целью приблизить их к современным вкусам. Так в 1760-х годах поступил  Томас
Перси  с  балладами  своего  знаменитого   сборника   "Памятники   старинной
английской поэзии". Некоторые современники  Скотта  осуждали  Перси  за  эти
вольности. В их числе был демократ и якобинец Джозеф  Ритсон.  Он  требовал,
чтобы фольклорные памятники издавались без изменений.  Скотт  готов  отчасти
поддержать Ритсона, хотя и упрекает его за излишнюю горячность. Однако Скотт
не склонен преуменьшать и заслуги Перси: в его время дело шло не о том,  как
издавать баллады, а о  том,  станут  ли  их  читать  вообще.  Сборник  Перси
приблизил балладу к читателям и вызвал у них интерес к народному творчеству.
     Непревзойденным интерпретатором народной поэзии, по глубокому убеждению
Скотта, был, безусловно, Бернс. Когда в 1808 году Р. Кромек выпустил в  свет
сборник  "Наследие  Роберта  Бернса,  состоящее  преимущественно  из  писем,
стихотворений и критических заметок о шотландских песнях", Скотт откликнулся
на эту книгу. Точка зрения Скотта на творчество Бернса резко  отличалась  от
всего, что было до тех пор сказано о нем, в частности от рецензии на тот  же
сборник в "Эдинбург ревью", автором которой был сам редактор журнала Фрэнсис
Джеффри.
     В начале XIX века революционные мотивы в поэзии  Бернса  и  его  резкие
выпады против церковников  отпугивали  многих  благонамеренных  читателей  и
критиков. Джеффри и другие критики считали  более  осторожным  рассматривать
Бернса как неуча, для примитивных взглядов которого многое  простительно,  а
его творчество - как "жалобную лиру" "влюбленного пахаря". Скотт видел в нем
могучую натуру. Он называет Бернса плебеем с гордой  душой  и  с  плебейским
негодованием. Именно потому Бернс и понял народную поэзию так глубоко.  Ведь
она, как говорил Скотт в статье "О  подражании  народным  балладам"  (1830),
"была обращена к народу, и только он ее действительно ценил, так как  в  ней
дышало все, что его окружало".
     Наряду  с  балладой  Скотта  привлекали  народные  сказки  и   поверья.
Фантастика, полагал он, повышает интерес и романа, и поэмы, и пьесы,  однако
пользоваться ею надо с осторожностью:  даже  в  "Гамлете"  второе  появление
призрака действует на зрителей менее  сильно,  чем  первое.  Злоупотребление
фантастическим и сверхъестественным иногда ведет к  плачевным  последствиям,
как показывает Скотт в  статье  "О  сверхъестественном  в  литературе  и,  в
частности, о сочинениях Эрнста Теодора Вильгельма Гофмана". Отдавая  должное
высокой одаренности Гофмана, Скотт все же приходит к выводу, что его погубил
избыток воображения; болезненные выдумки, способные внушить не только страх,
но и отвращение, заслонили в творчестве Гофмана  высокие  и  человеколюбивые
задачи искусства.
     Любовь к людям Скотт считает главным  для  писателя.  Поэтому  писатель
обязан держать в узде свои прихоти, поэтому лучше, если он сам  останется  в
тени. Сосредоточенность на самом себе, по мнению Скотта, -  ошибка  Байрона;
она источник его скепсиса и отрицания действительности; это, в свою очередь,
приводит его к другой крайности - к  оправданию  эпикурейского  отношения  к
жизни. Пылкий протест Байрона остался Скотту непонятным. Он опасался вспышки
революционного движения в Англии, его пугала возможность гражданской войны.
     Расходясь с Байроном во взглядах, Скотт все же чрезвычайно высоко ценил
его.  Его  возмущала  травля,  которой   подвергся   Байрон   в   результате
бракоразводного  процесса.  Он  оставался   для   Скотта,   вопреки   мнению
реакционных кругов Англии, величайшим поэтом своего времени. Скотт  особенно
ценил в поэмах Байрона описания стран Востока. Именно так и следует говорить
о чужих краях,  как  говорил  он,  -  без  сухой  книжной  премудрости,  без
слащавого приукрашивания.  Только  по  личным  впечатлениям  и  при  условии
искреннего сочувствия другим народам  можно  так  глубоко  проникнуть  в  их
жизнь, как проник Байрон, и отделить важное от второстепенного. С этой точки
зрения Скотт рецензировал третью и четвертую песни "Чайлд-Гарольда" и другие
произведения Байрона. Отношение Скотта тронуло Байрона, и  в  письме  от  12
января 1822 года он благодарил его за смелую защиту перед лицом  английского
общественного мнения и за благожелательную и нелицеприятную критику.
     Гибель Байрона в Греции потрясла  Скотта.  Эта  смерть  доказала  всему
миру, что Байрон был  великим  человеком.  Если  он  иногда  в  своей  жизни
совершал ошибки, то там, где на карту была поставлена жизнь целой нации,  он
умел действовать мудро в чрезвычайно сложных обстоятельствах. Статья  Скотта
"Смерть лорда Байрона" - не только надгробное слово.  Это  и  выражение  его
глубокого убеждения, что нет более благородной деятельности, чем  борьба  за
права угнетенного народа.

                                                                 Е. Клименко

                     О СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОМ В ЛИТЕРАТУРЕ,
       в, в частности, о сочинениях Эрнста Теодора Вильгельма Гофмана

     Впервые напечатано в журнале "Форейн куортерли ревью" в 1827 г.

     Стр. 602. Эрнст  Теодор  Вильгельм.  -  Так  немецкий  писатель  Гофман
(1766-1822) был назван при рождении. Впоследствии он отбросил имя  Вильгельм
и заменил его именем Амадей в честь своего любимого  композитора  Вольфганга
Амадея Моцарта.
     Стр. 603. Джонсон - см. прим, к стр. 483. Приводимое далее  рассуждение
- цитата из 31 главы романа  Джонсона  "Расселас,  принц  абиссинский".  Эти
слова произносит один из  персонажей,  поэт  и  мудрец  Имлак,  в  ответ  на
шутливое замечание Расселаса по поводу привидений.
     Стр. 605. ..."объелись ужасами"... - видоизмененная цитата из  трагедии
Шекспира "Макбет" (акт V, сц. 5).
     ...в  сознании Девы из маски "Комус"... - Масками в Англии XVI-XVII вв.
называли    представления,    чаще   всего   аллегорического   содержания, с
мифологическим  сюжетом,  сочетавшие  пение,  танец  и драматический диалог.
"Комус"  -  одно  из  ранних  произведений  Джона Мильтона. Комус в античной
мифологии  -  бог праздничного веселья; у Мильтона - это волшебник, сын бога
виноделия  Вакха  и  волшебницы Цирцеи. Увлекая заблудившихся в лесу людей в
чащу,  Комус  превращает  их  в  диких  животных. Одной из его жертв чуть не
оказывается  Дева, героиня маски. Попав в лес, она становится свидетельницей
чудесных   и   страшных   явлений,  однако  ее  спасают  душевная  чистота и
непорочность,  перед которыми бессильны любые чары. Приводимые далее стихи -
рассказ Девы о лесных видениях.
     Берк. - См. прим. к стр. 511.  Скотт  цитирует  далее  почти  полностью
раздел 3 из II части работы Берка "Философские рассуждения  о  происхождении
наших идей возвышенного и прекрасного".
     Стр.  607.  И  мертвый  в  саване...  -  рассказ  Горацио  о   зловещих
предзнаменованиях перед смертью Юлия Цезаря ("Гамлет", акт I, сц. 1).
     Стр. 608. Коллинз Уильям  (1721-1759)  -  английский  поэт.  Приводимые
далее слова Сэмюела Джонсона - цитата из статьи "Коллинз",  вошедшей  в  его
"Жизнеописания поэтов".
     Елисейские Поля - в античной мифологии  загррбный  мир,  где  пребывают
тени умерших.
     Стр.  609.  Бритомарта  -  одна  из  героинь  поэмы  Эдмунда   Спенсера
(1552-1599) "Королева фей". Скотт цитирует строки из II книги,  повествующей
о жизни и странствованиях Бритомарты.
     "Cabinet des Fees" - собрание сказок (41 том), издававшееся в 1785-1789
гг. в Париже,  Амстердаме  и  Женеве.  Многие  из  этих  сказок  были  затем
переведены на английский язык и изданы в Англии.
     Стр. 610. ...английская опера возникла из пародии на итальянский театр,
созданной Геем в "Опере нищих". - В "Опере ниших" Джона  Гея  (см.  прим.  к
стр. 452), осмеивающей пороки общественной и политической жизни Англии XVIII
в., пародируются также некоторые приемы модной тогда в  Лондоне  итальянской
оперы.
     Энтони  Гамильтон  (1646-1720)  -  писатель.  Его  "Мемуары  графа   де
Граммона", рисующие нравы английской  знати  вовремя  реставрации  Стюартов,
были переведены  на  английский  язык  (Гамильтон  писал  по-французски).  В
сказках Гамильтона, носящих большей частью аллегорический  или  поучительный
характер, чудесное часто трактуется в шутливом, ироническом духе,  Сравнивая
эти сказки с "Дон-Кихотом" Сервантеса,  Скотт  несколько  преувеличивает  их
значение.
     Стр. 611. Баланд Кристоф Мартин (1733-1813) - немецкий писатель, поэт и
переводчик, автор поэмы "Оберон". Перевод этой поэмы,  выполненный  Уильямом
Созби (1757-1833), о котором упоминает далее Скотт, был опубликован  в  1798
г. и переиздан в 1805 г. Скотт высоко ценил Созби как переводчика.
     Пульчи  Луиджи  (1432-1484),  Берии  Франческо  (1498-1535)  и  Ариосто
Лодовико (1474-1533) - итальянские поэты эпохи Возрождения.  Скотт  имеет  в
виду поэму Пульчи "Морганте", грубоватую и остроумную пародию  на  рыцарские
романы; шутливую и сатирическую лирику  Берни  и  поэму  Ариосто  "Неистовый
Роланд", в которой рыцарская тема с ее фантастикой, чудесами и  идеализацией
феодального быта становится предметом откровенного иронического обыгрывания.
     Стр.  616.  Оссиан  -  легендарный  кельтский  поэт-певец,  живший,  по
преданию, в III или IV в. Именем Оссиана воспользовался  Д.  Макферсон  (см.
прим. к стр. 582), выдавший свои поэмы "Фингал" и  "Темора",  написанные  на
основе  свободной  обработки  кельтского  эпоса,  за  перевод   произведений
древнего барда.
     Музеус  Иоганн  Карл  Август  (1735-1787)   -   немецкий   писатель   и
фольклорист. Собрал и обработал  множество  немецких  сказок,  которые  были
изданы под названием "Народные сказки  немцев"  (1782-1787).  В  1791  г.  в
Англии было опубликовано двухтомное собрание сказок Музеуса  в  переводе  на
английский язык. По имеющимся данным, переводчиком был Уильям Бекфорд, а  не
доктор Беддоуз, как пишет Скотт.
     Стр. 618. Де Ламотт-Фуке Фридрих (1777-1843) - немецкий романист,  поэт
и драматург, автор рыцарской повести "Ундина".
     Стр. 619. Казотт Жак (1720-1792) - французский писатель.
     Киммерия - легендарное царство мрака итумана ("Одиссея"),
     Стр.  620.   Франкенштейн   -   герой   одноименного   философского   и
фантастического романа  Мэри  Вулстонкрафт-Шелли,  ученый,  создавший  живое
человеческое существо.
     Стр. 621. Джофри Крейон. - псевдоним американского писателя  Уошингтона
Ирвинга (1783-1859). "Смелый драгун" входит в первую  часть  его  "Рассказов
путешественника".
     Стр. 622. "Петер  Шлемиль"  -  повесть  немецкого  писателя  Адальберта
Шамиссо (1781-1838). В основе повести лежит легенда  о  человеке,  продавшем
свою тень.
     "Эликсир дьявола" (1816) - роман Э. Т. А. Гофмана.
     Стр. 624. ...поэтам, этим "сгусткам воображения". - См.  прим.  к  стр.
475.
     Стр.  626.  Вандам  Жозеф-Доминик  (1770-1830)  -  один  из   генералов
Наполеона. В 1813 г. был разбит при Кульме коалиционными войсками и  взят  в
плен.
     Стр. 629. Бертон Роберт (1578-1640) - священник,  автор  ученого  труда
"Анатомия меланхолии". Приводимые Скоттом стихи - строфы  из  стихотворения,
которое Бертон предпослал своей книге.
     Стр. 631. Вордсворт Уильям (1770-1850) - английский поэт-романтик.
     Стр. 633. Мак-Уибл - персонаж романа Скотта "Уэверли".
     Шотландский автор. - Скотт имеет в виду самого себя.
     Стр. 634. Крабб. - См. прим. к стр. 538. Далее следует цитата из  поэмы
Крабба "Местечко".
     Стр. 643. И сказано: ни  дух,  бродящий  ночью...  -  цитата  из  маски
Мильтона "Комус" (см. прим. к стр. 605).
     Стр. 645. ..."tout genre est permis hors les genres ennuyeux"... -  Эти
слова приписываются Вольтеру.
     Стр. 646. Калло Жак (1592-1635) - французский рисовальщик и  гравер.  В
его многочисленных офортах, особенно в сериях "Нищие" (ок. 1622) и "Бедствия
войны" (1633), социальные бедствия отражены в  острых,  сатирических,  часто
гротескных образах и ситуациях.
     Хогарт Уильям (1697-1764) - художник, график и гравер,  в  сатирических
работах которого - "Карьера мота", "Выборы", "Модный  брак",  "Доверчивость,
суеверие и  фанатизм"  и  др.  -  изображены  нравы  тогдашнего  английского
общества.
     Стр. 647. ...Гофман  назвал  свой  сборник  "Ночные  повести  в  манере
Калло"... - Скотт по  ошибке  соединяет  названия  двух  сборников  Гофмана:
"Фантазии в манере Калло" ("Phantasiestucke in Callots Manier", 1814/1815) и
"Ночные повести" ("Nachtstucke", 1817).
     Стр. 648.  Парацельс  Филипп  (настоящее  имя  Теофраст  Бомбастус  фон
Гогенхейм; 1493-1541) - швейцарский врач, занимавшийся также алхимией.
     Стр. 651. Николаи Фридрих (1733-1811) -  немецкий  писатель,  критик  и
философ эпохи Просвещения.
                                                                  Н. Егунова 



   Вальтер Скотт
   Вводные замечания о народной поэзии и о различных сборниках британских (преимущественно шотландских) баллад


----------------------------------------------------------------------------
     Перевод Е. Т. Танка
     Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Т. 20
     М.-Л., "Художественная литература", 1965
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

     Введение, первоначально  предпосланное  "Песням  шотландской  границы",
было  скорее  исторического,  нежели  литературного  свойства;   теперь   мы
добавляем к нему нижеследующие замечания, цель которых - дать широкому кругу
читателей некоторые сведения об особенностях балладной поэзии.
     Мы не собираемся попусту тратить слова, доказывая, что любой  народ  на
первых порах своего существования всегда проявляет вкус и склонность  к  тем
или иным видам примитивной поэзии, - с этим никто не  станет  спорить.  Люди
первобытного племени, достаточно развив свои органы чувств и способности для
правильного  и  целесообразного  пользования   ими,   ощущают   естественную
потребность применить их более утонченным и упорядоченным образом для игр  и
развлечений. Уверившись на охоте или на войне в том, что члены его  гибки  и
сильны, дикарь начинает упражнять их в  движениях  более  размеренных  -  он
пляшет на празднествах своего племени или совершает  обряды  перед  алтарями
божества. Следуя тому же побуждению, он стремится облагородить обычную речь,
которая прежде служила только средством социального общения между ним и  его
сородичами. Постепенно придавая этой речи большую цветистость, модулируя  ее
с помощью некоторых приемов - ритма, каданса, созвучия окончаний, повторения
одних и тех же звуков, - он вырабатывает язык либо  более  торжественный  по
слогу, чтобы запечатлеть законы и подвиги своего племени, либо более  нежный
по звучанию, что~ бы воззвать к своей возлюбленной.
     Первобытной  поэзии  всех  народов,  видимо,   свойственны   одинаковые
достоинства и недостатки.  Древние  поэты  обладали  тем  преимуществом  над
современными - и притом немалым! - что первыми черпали из запасов материала,
пригодного для искусства, между  тем  как  позднейшие  авторы,  не  желавшие
рабски подражать родоначальникам стихотворства, принуждены были прибегать  к
различным ухищрениям, зачастую скорее изобретательным, нежели изящным,  дабы
утвердить если не полную свою оригинальность, то  хотя  бы  четкое  различие
между собой и своими предшественниками. Поэтому и  получилось,  что  древние
поэты  почти   всегда   отличаются   такой   смелой,   суровой,   самобытной
выразительностью. Непринужденно, вольной походкой шли они по дебрям Парнаса,
тогда как их преемники  должны  были  пробираться,  соразмеряя  каждый  шаг,
обдумывая каждое движение, чтобы не ступать след в след за своими предками.
     Когда первый бард сравнил героя со львом, он  извлек  смелую  и  верную
ноту, хотя  для  охотничьего  племени  подобное  сравнение  было  достаточно
очевидным, Но в дальнейшем каждый  поэт,  решивший  употребить  этот  образ,
вынужден был приложить немало усилий, чтобы подать своего льва, как  говорят
гербоведы, "с отличительным знаком", в противном случае на него обрушивалось
тяжкое обвинение в раболепном заимствовании.
     Маловероятно, что ученые  обнаружат  когда-либо  образец  поэзии  более
древний, чем тот, который был создан Гомером. Но подобно тому как герои жили
и до Агамемнона, так, без сомнения, существовали  и  поэты  до  бессмертного
барда, прославившего царя царей. Тот, кого  ныне  все  цивилизованные  нации
признают родоначальником поэзии, сам, должно быть,  обращал  взоры  к  своим
поэтическим предкам и только потому почитается совершенно самобытным, что мы
не знаем, кому он подражал. И хотя многое следует  приписать  богатству  его
собственного гения, поэзия Гомера с несомненностью убеждает нас в  том,  что
искусство это было в ту пору  уже  вполне  разработано  и  достигло  высокой
степени совершенства; частые упоминания Гомера о бардах  или  рапсодах  явно
указывают, что многие изучали поэзию, а знали и любили ее все.
     Разумеется, нетрудно было обнаружить, что качествами, необходимыми  для
сочинения поэм, подобных Гомеровым, одарены отнюдь не все члены племени; для
того чтобы стать настоящим мастером в своем искусстве, барду необходимо было
нечто большее, нежели достаточный запас слов и фраз и умение расположить  их
в соотв