сть?
   - Ведь ты у меня в гостях. Мне это приятно.
   Он посмотрел на меня каким-то глубоким, очень серьезным взглядом, и я
подумала: он любит меня. Он не мог мне оставить отравленные конфеты.
   Джонатан поднял свой бокал:
   - Я знаю, что русские любят тосты. Давай с тобой,  по-русски,  выпьем
за твое здоровье и за здоровье Шерил.
   Мы торжественно чокнулись.
   - Рассказывай, - сказал он, садясь.

***

   Я рассказала ему все: о  странном  звонке  Игоря,  который  откуда-то
знает про Шерил, о том, что  Игорь  непонятным  образом  исчез;  о  моем
"однокласснике" Зайцеве, которого я так  и  не  сумела  вспомнить,  и  о
странном "однокласснике" Шерил, так похожем на Сережу.  Заодно  пришлось
упомянуть и о том, что мы, на самом деле, с Игорем не женаты, -  на  что
Джонатан кинул на меня короткий радостный взгляд
   Однако, он быстро справился с собой и приступил к делу.
   - Ты не спросила у своей матери, как выглядел этот Зайцев?
   - Спросила. Он на Сережу не похож.
   - Это очень важно. Из  всего  того,  что  ты  мне  рассказала,  может
следовать несколько вариантов: первый: охотятся за Шерил, а ты попала по
недоразумению; второй: охотятся за тобой...
   - Кто? - встряла я.
   - Не мешай. Охотятся, значит, наоборот за тобой, а  Шерил  попала  по
недоразумению; третий: охотятся за вами обеими,  но  разные  люди  и  по
разным причинам, и ваша случайная встреча свела  воедино  усилия  разных
недоброжелателей; и последнее: охотятся за вами  обеими  одни  и  те  же
заинтересованные лица. Итого: четыре возможности.
   - И какая из них наиболее реальна? -  спросила  я  тупо,  обалдев  от
такого количества комбинаций.
   - Видишь ли, я могу исходить только из  тех  фактов,  которые  у  нас
есть... Ты можешь себе представить причины, по которым кто-нибудь  хотел
бы тебя устранить?
   -  Господи,  откуда?!  Я  никакой   политической   деятельностью   не
занимаюсь, и вообще  я  ничем  не  занимаюсь,  училась  на  компьютерных
курсах, а теперь вот - французский учу, в  Сорбонне...  Сижу,  не  шалю,
починяю примус...
   - Какой примус?
   - Это у Булгакова, кот  Бегемот,  ты  не  знаешь...  Кому  это  может
помешать?
   - В таком случае, пока будем исходить из того, что у нас  есть.  А  у
нас есть слежка за Шерил. Причем, интересует меня, в первую очередь,  не
мужик из ДСТ, а неопознанный субъект в джинсовом комплекте.
   - Почему не ДСТ?
   - Взрыв - не их  почерк.  Подобные  организации  такими  методами  не
пользуются - раз; Шерил, как бы ее активность их не доставала, -  вообще
для них не фигура, чтобы пойти на крайние меры - два;  у  Шерил  пропали
документы и даже фотографии - а у ДСТ уже давно есть про нее  все  и  во
всех ракурсах - три; у разведки  есть  средства  куда  более  простые  и
удобные для прослушивания: навеска на линиях, и  им  совершенно  незачем
торчать у ее дома с аппаратиком, может быть  даже  самодельным,  который
прослушивает в таком маленьком радиусе - четыре.
   - Это ты от своего родственника знаешь?
   Джонатан посмотрел на меня своими серыми глазами серьезно и хмуро.
   - Оля, тебе все время  нужны  будут  подтверждения  тому,  что  я  не
бандит? - тихо спросил он.
   Я смутилась и отвела глаза.  Потеребив  салфетку,  я  заставила  себя
посмотреть в глаза Джонатану и проговорила: "Извини"...
   Джонатан кивнул, то ли принимая извинения, то ли закрывая тему.
   - А вот этот парень явно не из разведки, - продолжил он. -  И  взрыв,
скорее всего, - дело его рук.
   - Может, совпадение?
   - Ты знаешь, в расследованиях первое дело -  искать  совпадения.  Как
правило, они не случайны. Вернее, скажем так: шансы  на  их  случайность
ничтожно малы. Имеется некий фрукт, который неделю следует за  Шерил  по
пятам, а в конце недели происходит взрыв - логично предположить, что эти
факты между собой связаны, не так ли? Вот мы и предполагаем.
   - А зачем он следил? Мог бы бомбу сразу в машину положить.
   - Не исключено,  что  пытался  определиться:  каким  способом  убрать
Шерил. И решил, что поработать в стиле террористов будет самое лучшее...
Не говоря уж о надежности: пять минут с  момента  завода  машины  -  это
почти стопроцентная гарантия, что владелец машины будет уже в  ней.  Вас
спасло от смерти именно это "почти".
   При этих словах меня  всю  передернуло,  и  снова  в  глазах  брызнул
огненный сноп, и, звеня, полетели стекла.
   - Ты хочешь сыру?
   - А?
   В моих глазах все еще летели брызги огня.
   - Если ты заметила, мы уже доели отбивные. Мне знаешь, очень нравится
этот французский обычай кушать сыр после обеда.
   - А?
   - Я говорю: сыру хочешь?
   - Сыру?... А почему тогда мне принесли отравленные конфеты?
   Джонатан ушел с тарелками на кухню и, спустя несколько минут появился
оттуда с блюдом с разными сортами сыра. Подлив  мне  красного  вина,  он
сел.
   - Ты знаешь, что по телефону в больнице справок не дают, -  заговорил
он, отрезая себе кусочек рокфора, -  особенно  в  криминальных  случаях,
когда полиция ведет следствие. Таким образом, у  заинтересованного  лица
не было возможности анонимно  узнать  что-либо  про  состояние  здоровья
Шерил. Посему, это лицо, не желая  демонстрировать  себя  в  справочной,
которая  потом  будет  допрошена  полицией,  отправилось  по   коридорам
больницы, надеясь увидеть воочию искомую пациентку.  Увидев  тебя,  оно,
лицо то есть, могло принять тебя за Шерил! Тогда  оно  просто  выследило
номер палаты и,  выждав  удобного  момента,  положило  тебе  конфеты  на
столик.
   - Ты думаешь? Но тогда получается, что он  вообще  не  знает  о  моем
существовании! Иначе бы  он  засомневался,  кого  из  нас  он  увидел  в
коридоре.
   - "Он"? Я не уверен, что в больнице был тот  самый  тип  -  возможно,
конфеты принес кто-то другой по его поручению... Но ты, пожалуй,  права:
откуда ему было знать о тебе? Смотри: дважды он  пытался  найти  тебя  в
кафе - и то, только потому, что ты  звонила  Шерил,  -  и  не  нашел.  В
пятницу ты пришла к Шерил заранее, и тебя не засекли.  В  субботу,  даже
если  он  где-нибудь  и  прятался,  чтобы  удостовериться,  что   машина
взорвалась - он мог видеть только Шерил! Ты ведь спустилась позже нее  и
была еще в подъезде, когда взрыв произошел... И даже если он видел,  как
"скорая" увозила два тела,  то  он  никак  не  мог  догадаться  о  вашем
сходстве. То есть, получается, что о тебе вообще никто ничего не  знает.
Тебе подлить вина?
   - Подлить...
   - Ты почему не ешь?
   - Я ем...
   - Кроме Игоря твоего, разумеется, - добавил Джонатан, ставя  на  стол
бутылку и не глядя на меня.
   - Что - Игоря? При чем тут Игорь?
   - Никто о тебе и о том, что вы с Шерил похожи, не знает, кроме него.
   Я промолчала. Что я могла сказать в ответ? Сама рассказала Джонатану,
что Игорю известно про Шерил, что  "одноклассник"  Шерил  напоминает  по
описанию Сережу... Я отрезала себе сыру и стала есть.
   Джонатан почувствовал, что со мной происходит.
   -  Пойми,  Оля,  -  мягко  заговорил  он.  -  у  нас  два   возможных
предположения: либо этот  тип  подослан  кем-то  из  фирмачей,  из  мира
большого бизнеса, что вполне вероятно... Теоретически, они вполне  могли
дойти до того, чтобы физически убрать Шерил,  -  в  мире  больших  денег
нравственные ценности смещаются, вернее, вовсе  исчезают...  И  то,  при
условии,  что  когда-то  существовали.  Но,  как  я  тебе  уже   сказал,
совпадения меня настораживают. А осведомленность Игоря,  его  паника  по
поводу твоего контакта с Шерил - это уже более, чем совпадение.
   - Ты что, хочешь сказать, что... Что этот тип в  джинсах  был  послан
Игорем?
   И в этот момент я вдруг поняла, с  отчетливой  ясностью  поняла,  что
этот парень -  русский!  Да,  я  была  права,  он  иностранец,  я  верно
почувствовала, что он не француз; но мне и в голову  не  пришло  связать
его с Россией! Но он русский, я это просто чувствую, и эта манера носить
джинсовый костюм - он русский, русский!
   Мне стало так плохо от этой мысли, что я аж скрючилась на стуле.
   Джонатан внимательно глянул на меня, но ничего не спросил. А  я  была
не в силах произнести то, что только что поняла: это был приговор Игорю,
и это было слишком страшно.
   - Я ничего не хочу сказать, - как бы сожалея, проговорил Джонатан.  -
Я просто не люблю совпадений. Но  Игорь  твой,  как  минимум,  о  чем-то
знал... Ты не можешь рассказать мне еще раз ваш телефонный разговор?
   -  Какой?  -  проскрипела  я  с  трудом,  едва  переводя  дыхание  от
пронзившей меня мысли.
   - Где он впервые услышал от тебя про Шерил.
   - Сейчас вспомню...
   Я прекрасно помнила, но мне нужно  было  придти  в  себя,  расслабить
сведенное судорогой горло.
   - Я... - начала я, откашливаясь, - я еще  раньше  ему  говорила  пару
раз, что встретила девушку, похожую на меня. Но он не  обратил  внимания
на мои слова, только подшучивал... до тех пор, пока я  ему  не  сказала,
что ее зовут Шерил Диксон. Вернее, сначала он спросил меня,  француженка
ли она. Я  ответила:  американка.  У  меня  было  ощущение,  что  он  аж
подпрыгнул на том конце провода. Я  даже  спросила  его,  что  он  имеет
против американцев. Потом он спросил, как ее зовут, и тут  же  закричал,
что меня не слышно. И что он перезвонит на следующий день.
   - Перезвонил?
   - Да.
   - И как прошел этот разговор?
   - Было очень плохо слышно. Он сказал, что звонит из автомата. И чтобы
я не звонила домой, он будет сам звонить. Я еще подумала, что  он  завел
себе другую женщину...
   - Можешь не беспокоиться, - хмуро  сказал  Джонатан.  -  Эта  история
далека от любовных интрижек. Что тебе еще сказал Игорь в  том  разговоре
из автомата?
   - Спрашивал, получила ли я посылку от него... В это время как  раз  в
Париже был Сережа. Он мне привез посылку от Игоря - помнишь наш "русский
обед"?
   - Ты с ним встречалась одна или с Шерил? - быстро спросил Джонатан.
   - Одна.
   - Долго он пробыл в Париже, не знаешь?
   - Он должен  был  быть  в  Париже  всего  один  день,  но  потом  еще
задержался, только я с ним больше не виделась. Я его  недолюбливаю...  К
тому же и не за чем было: я в первый же день получила посылку от Игоря и
передала свою.
   - Ты что-то передавала Игорю обратно?
   - Письмо. И  фотографии!  Игорь  напомнил  мне,  что  я  ему  обещала
прислать наши с Шерил фото!
   - И как он отреагировал на них, когда получил?
   - Никак. Просто позвонил и стал кричать, что я в опасности  и  что  я
должна немедленно прекратить общаться  с  Шерил  и  переехать  на  новую
квартиру. Велел никому адреса не давать, даже Шерил.
   Джонатан вдруг поднялся и сделал несколько шагов по комнате.
   - Ты не могла бы дать сигарету? - с деланной небрежностью спросил он.
   - Разумеется, - полезла я за сигаретами в сумку, -  и  сама  с  тобой
покурю, раз можно... А то я думала, что у тебя нельзя...
   Поймав выражение моих глаз,  он  добавил:  "Я  курю  только  изредка,
когда..."
   - Нервничаешь?  -  догадалась  я.  Игорь,  бывало,  закуривал,  когда
нервничал.
   - Когда пью алкоголь.
   Кажется, Джонатану не понравилось мое предположение, что он  способен
нервничать.  Наверное,  это  выходило  за  рамки  образа   невозмутимого
англичанина, каковым он себя считал.
   Я  кивнула,  изображая  к   удовлетворению   Джонатана   согласие   с
предложенной мне версией. Он взял у меня сигарету, дал мне  прикурить  и
затянулся сам. Курил он по-настоящему, это уж я вам точно могу сказать -
должно быть, не так уж давно бросил.
   -  Для  Игоря  сошлись  кусочки  какой-то  информации,  -   задумчиво
проговорил Джонатан. - Он уже что-то знал о Шерил, и ею интересовался...
Если твоя догадка верна и к Кати приходил действительно Сережа... Откуда
он прилетел в Париж? Не из Штатов, случаем?
   - Из Москвы. Во всяком  случае,  я  так  думала...  Нет,  конечно  из
Москвы! Он ведь мне привез посылку от Игоря!
   - Что было в посылке?
   - Письмо от Игоря...
   - Письмо он мог и в Штаты с собой взять, этот Сережа.
   - Но там была еще квашенная  капуста!  И  черный  хлеб!  Такое  можно
только в Москве найти!
   - И на Брайтон-Бич в Нью-Йорке. Там большая русская колония,  русские
магазины, русские кафе и даже меню на русском языке...
   - О Боже...
   - Боюсь, что ты права, и твой знакомый  Сережа,  который  работает  у
твоего дружка Игоря, действительно ездил в Америку и искал там  Шерил...
- добил меня Джонатан. - У тебя нет, случаем, его  фотографии?  Показать
бы Кати!
   Я только покачала головой. Мне вдруг стало неимоверно холодно.
   - И послал его туда твой Игорь. Он зачем-то разыскивал Шерил.  Именно
Шерил, не зная, как  она  выглядит  и  не  имея  представления,  что  вы
похожи... И ему не пришло в голову беспокоиться о какой-то,  похожей  на
тебя девушке, о которой ты ему говорила вскользь, пока  он  был  уверен,
что искомая им Шерил Диксон живет в Штатах. Но они узнали от  Кати,  что
она уехала в Европу. Когда ты в телефонном разговоре произнесла, что эта
похожая девушка - американка, Игорь насторожился и спросил ее имя...  Ты
назвала - Шерил Диксон - и подтвердила его худшие опасения. Он, заботясь
о твоей безопасности, потребовал, чтобы ты переехала. Но,  одновременно,
ты ему помогла. Ему уже не надо было искать Шерил по всей Европе - ты же
сказала Игорю, что встретила ее в Париже...

***

   Меня трясло. Внимательно глянув на меня, Джонатан  подошел  к  столу,
заботливо подлил мне вина и  заставил  выпить.  Зубы  стучали  о  тонкое
стекло, и вино потекло по моему подбородку. Джонатан встал, обошел стол,
и наклонившись ко мне, вытер салфеткой мое лицо. Глаза его посмотрели на
меня глубоко и  нежно,  но  это  выражение  быстро  сменилось  серьезной
сосредоточенностью. Он взял свой стул и поставил возле  моего  так,  что
его колени касались моих, постыдно трясущихся колен - точно так, как они
тряслись  у  Шерил,   когда   я   рассуждала   о   своей   непоколебимой
нормальности...
   Джонатан стал легонько  растирать  мои  колени,  пока  моя  дрожь  из
крупной не превратилась в мелкую. Тогда, заглянув мне в глаза,  он  взял
мое лицо в руки и приблизился ко мне  близко-близко,  так,  что  у  меня
зрение расфокусировалось, - почти так же мы сидели на  моем  диване  еще
столь недавно с Шерил... - и прошептал: "Успокойся, Оля. Это очень важно
- уметь быть спокойным. И помни, что ты  не  одна.  Ты  можешь  на  меня
положиться."
   Он притянул меня к себе, прижался  щекой  к  моим  позорным  коротким
волосам, и мы некоторое время тихо сидели так, не шевелясь. Я  согрелась
и перестала дрожать, как бездомный пес. Спустя некоторое время  Джонатан
отодвинулся, посмотрел на меня: "Теперь все в порядке?"
   Я кивнула. Если все это можно назвать "порядком" - то тогда, конечно,
да...
   - Ты еще будешь есть сыр?
   - Спасибо. Что-то аппетита нет.
   Джонатан понимающе кивнул и пошел на свое место, напротив меня.
   - Как ты думаешь, зачем Игорю могла понадобиться Шерил? - спросила я.
   - Она тебе никогда  не  говорила,  действует  ли  ее  организация  на
территории России? Может быть, они проводили какие-либо  акции,  которые
могли помешать интересам новых русских воротил?
   Я помотала головой. Шерил всегда скрывала от меня подробности. Да я и
не интересовалась ими...
   - А в  ваших  последующих  разговорах  Игорь  ничего  интересного  не
обронил?
   - Да разговоров-то было раз-два и обчелся. Он звонил, чтобы спросить,
когда я переезжаю. Я еще хотела ему дать свой новый адрес, и не смогла -
документы остались у Шерил, она их заполняла.
   - Он больше не говорил, что тебя не слышно?
   - Нет... Вернее, говорил, но в другой раз. Я звонила маме, как раз  в
тот день, когда меня искал некий Зайцев,  якобы  мой  однокашник.  Игорь
приехал к маме в тот момент, когда я была на  линии,  схватил  трубку  и
закричал, что меня не слышно. Я снова подумала, что он подозрительно  не
хочет со мной разговаривать, и что он, возможно, мне изменяет... К  тому
же с тех пор я никак не могу застать его дома.
   - Я тебе уже сказал, что на  этот  счет  ты  можешь  расслабиться,  -
несколько грубо произнес Джонатан. - Впрочем, - он склонил голову  набок
и искоса посмотрел на меня, - может, он тебе и изменяет. Но  к  телефону
это отношения не имеет.
   - Откуда ты знаешь?
   - Оля, это элементарно. Старая, как сам  телефон,  уловка:  когда  не
хочешь говорить по каким-либо причинам, начинаешь делать вид, что  связь
плохая.
   - Это по каким же причинам он не хотел...
   - Угомонись. Причина, скорее всего, весьма далека от твоих подозрений
в неверности: он боялся, что ваш домашний телефон прослушивается. Именно
поэтому он звонил из автомата и просил тебя не звонить домой.
   - Тогда и мамин телефон тоже?
   - Видимо.
   - Но зачем?
   Джонатан вместо ответа пожал плечами.
   Я задумалась. Теперь мама, как  и  Игорь,  звонит  мне  из  автомата!
Только кому нужен мамин телефон? Я еще понимаю, телефон Игоря...
   Впрочем, ничего я не  понимаю:  кому  понадобилось  прослушивать  наш
домашний телефон? Это какой-то бред!
   - Что ты хочешь: кофе или чай? - спросил Джонатан, поднимаясь.
   - Погоди... Объясни мне, зачем кому-то понадобилось прослушивать наши
телефоны?
   - Я не знаю, Оля!
   - Ну предположи.
   - Ты действительно хочешь услышать мою версию?
   - Раз я спрашиваю!
   - Я думаю, что  Игорь  самым  непосредственным  образом  причастен  к
покушению на Шерил. Он ее искал, он ее нашел и послал убийцу...
   Я дернулась протестующе и Джонатан сделал паузу, вопросительно  глядя
на меня. Я сдержалась: сама ведь просила, чтобы он высказал свою версию.
"Продолжай, пожалуйста", - изо всех сил вежливо выговорила я.
   - Ты совершенно  случайно,  неожиданно  для  него  вклинилась  в  эту
задачу: ваше знакомство, ваше необыкновенное сходство. Он  испугался  за
тебя - ведь вас могли перепутать. Поэтому он просил тебя не  общаться  с
Шерил  и  переехать  немедленно,  на  случай,  если  кто-то  засек,   не
разобравшись, твой адрес. И  поэтому  он  боялся,  чтобы  кто-нибудь  не
подслушал ваших с ним разговоров - вдруг ты снова заговоришь  про  Шерил
Диксон! В вашей стране прослушивание телефонов применяется столь широко,
что не удивительно, что он об этом подумал, тем более, что он занимается
политикой... К  тому  же,  информация  о  покушении  на  лидера  "Чистой
Планеты" могла пройти достаточно широко, и записанные на магнитофон  его
телефонные  разговоры,  в  которых  упоминается  ее   имя,   могли   его
скомпрометировать.
   Но ты ослушалась, с Шерил не рассталась, и вместе  с  ней  попала  во
взрывную волну. Это для Игоря означает, что теперь ты догадалась  -  или
могла догадаться - о его причастности к покушению. И именно с  этих  пор
ты не можешь связаться со своим Игорем...
   Джонатан посмотрел на меня. Видимо, я должна была что-то понять... Но
я не поняла.
   - Почему?
   Джонатан помедлил, прежде чем ответить. Вскинув на меня глаза, он тут
же снова отвел взгляд и проговорил тихо:
   - Ты для него стала опасна, Оля. И  вряд  ли  он  сможет  болтать  по
телефону, как ни в чем ни бывало, с человеком, с  женщиной,  которую  он
собирается...
   Он запнулся и снова посмотрел на меня, причесав пятерней спустившийся
на лицо прямой каштановый чуб. Не в силах  ответить  на  его  взгляд,  я
ждала продолжения, больше всего на свете не желая его услышать. По телу,
в предчувствии его слов, пополз парализующий ужас.
   -  Теперь  я  начинаю  думать,   что   коробка   отравленных   конфет
предназначалась действительно тебе.

***

   Я вскочила. Стул опрокинулся, стол шатнулся, я больно ударила  бедро,
мой бокал звякнул, падая  на  тарелку,  и  разбился.  Скатерть  расцвела
розовым пятном пролившегося вина.
   - То, что ты говоришь - это чудовищно! - кричала  я.  -  Игорь  любит
меня! Он заботится обо мне! Он мне как муж, даже больше! - заорала  я  с
вызовом.
   Джонатан смотрел на расползающееся на скатерти пятно.
   - Это просто невозможно... -