в машине на дороге только усиливало ее страх,
так как она боялась, что это может быть расценено как знак того, что она
разболтала то, о чем поклялась молчать. Она знала, что за ней  наблюдают
не только телохранители. Есть силы,  более  могущественные,  чем  органы
власти.
   Она неотрывно смотрела  на  телефон.  Ее  единственной  надеждой  был
ирландец. Его визит произвел на нее глубокое впечатление, и день ото дня
она все больше думала о нем. Он и не подозревает, в  какой  трясине  она
оказалась. Может быть, ей следует поговорить с ним. Она  прикоснулась  к
телефону и замерла. А вдруг они прослушивают ее телефон и  доберутся  до
нее прежде, чем он успеет приехать?
   Она повалилась на пол и застонала.

***

   В квартиру Эрики  фон  Граффенлауб  вела  обычная  деревянная  дверь,
снабженная крепким  замком.  Слесарь  без  труда  справился  с  ним,  но
немедленно столкнулся с  более  серьезным  препятствием:  за  деревянной
дверью  находилась  еще  одна,  стальная,  коробка   которой   оказалась
вделанной в  стену.  Эта  дверь  была  оборудована  кодовым  электронным
замком.
   Слесарь посмотрел  на  неприметное  клеймо  производителя  и  покачал
головой:
   - Мне с этим не справиться, - сказал он - помочь  вам  смогут  только
представители фирмы-производителя "Вейбон  Секьюрити",  а  они  неохотно
пойдут вам навстречу, если вы, конечно, их не знаете.
   Беат фон Граффенлауб едва заметно улыбнулся:
   - Вы сделали достаточно, - ответил он  слесарю,  который  повернулся,
чтобы полюбоваться стальной дверью. Слесарь восхищенно присвистнул:
   - Отлично сделано, - в частных домах такое редко  встречается.  Такие
вещи, как правило, по карману только банкам.
   Он протянул руку, чтобы прикоснуться к блестящей поверхности стальной
двери. Раздался громкий треск, вспышка и послышался запах горящего  мяса
- слесарь отлетел по коридору, шмякнулся об пол и замер недвижимый.
   Ошеломленный Беат фон Граффенлауб посмотрел на стальную дверь.  Какие
же ужасные тайны скрывает  за  ней  Эрика?  Он  наклонился  над  лежащим
слесарем. У него была обожжена рука, но  он  был  жив.  Фон  Граффенлауб
достал из кейса переносной телефон и вызвал медицинскую помощь.
   Он сделал еще один звонок, на этот раз управляющему директору "Вейбон
Корпорейшн". Повелительным тоном он отдал необходимые распоряжения.  Да,
специалисты смогут открыть эту дверь. На  заводе  "Вейбон  Секьюрити"  в
пригороде Берна есть необходимые чертежи. Они займутся этим  немедленно.
Герр фон Граффенлауб может быть уверен, что через два часа  дверь  будет
открыта. Это, конечно, необычная просьба, но, учитывая то, что герр  фон
Граффенлауб является членом совета директоров в "Вейбон..."
   - Именно поэтому, - сухо сказал фон Граффенлауб. Он нажал  на  кнопку
аппарата, устроил слесаря поудобнее, сел и стал  ждать.  Он  увидится  с
изворотливой Эрикой. Он пощупал  пульс  у  слесаря.  Все  нормально.  Во
всяком случае, до лета доживет.

***

   Шеф криминальной полиции разыгрывал адвоката дьявола уже  более  пяти
часов и успел кое-что почерпнуть. Подход к  делу  участников  Проекта  К
отличался от обычного полицейского расследования,  и  для  человека,  не
привыкшего иметь дело с экспертными системами, он казался всеобъемлющим.
Во-первых, компьютер ничего не забывал. Трудно было  обнаружить  аспект,
который команда не предусмотрела или хотя бы не держала в уме. Но тем не
менее налицо был ряд недостатков.
   - А каким образом вы работаете с некомпьютеризированной  информацией?
- спросил он. - Как быть со старомодным текстом, напечатанным на машинке
или написанным от руки?
   Все посмотрели на Хенсена. Он пожал плечами:
   - Да, это проблема. Мы можем ввести некоторые  данные  вручную,  если
речь  идет  о  нескольких  сотнях  записей,  в  Висбадене  у  нас   есть
развертывающие  устройства,  которые   переводят   печатные   листы   на
компьютерный формат. Но этого недостаточно.
   - И какое же количество данных  некомпьютеризовано?  -  спросил  шеф.
Хенсен повеселел:
   - Не так много. "1984" Оруэлла не так далек от нас.
   - А как быть с Вавилоном? - спросил шеф. Хенсен недоуменно  посмотрел
на Медведя, тот пожал плечами.
   - Вавилонская башня, - пояснил шеф. - Как вы оперируете  записями  на
разных языках - английском, французском,  немецком,  итальянском  и  так
далее.
   - А, - ответил Хенсен, - надо сказать, что фактор Вавилонской башни -
это не такая уж большая проблема.  Мы  обеспечиваем  девяностопроцентную
гарантию  качественного  перевода.  Остальные  десять  процентов  -  это
возможные ошибки из-за многочисленных значений одного и того  же  слова.
Возьмите, к примеру, слово screw. Оно может иметь значение "завинчивать"
в фразе "я завинчивал гайку"; может означать "обманывать и  надувать"  в
фразе "я прогорел на этой сделке"; но может  означать  "половой  акт"  в
фразе... - он умолк, смутившись.
   - Продолжайте, - сказал раздраженно Керсдорф, -  примеры  мы  и  сами
можем привести.
   - Хорошо, - продолжал Хенсен, - к счастью,  полицейская,  а  равно  и
коммерческая информация систематизирована. К примеру, список  пассажиров
на борту авиалайнера  не  нуждается  в  особом  переводе,  то  же  самое
относится и к расписаниям самолетов, к подписным листам и так далее.
   - О, кей, - сказал шеф, -  значит,  с  переводом  систематизированной
информации компьютер справляется без труда.
   - Да, с ней дело обстоит значительно проще, - подтвердил Хенсен, -  а
примером несистематизированной информации являются собственно  показания
свидетеля - несколько страниц свободного текста.
   - С несистематизированной информацией у вас больше  всего  хлопот?  -
спросил шеф.
   - Точно. Но нет проблемы, которую  не  смог  бы  решить  человеческий
разум в сочетании с экспертными системами.
   - Но на это уйдет время, - сказал шеф, - а в  этом-то  и  заключается
проблема.
   В комнате наступило молчание. Хенсен пожал плечами.

***

   - Меня удивляет, почему углекислый  газ  так  редко  используется?  -
спросил Сантин. - Это же замечательная летальная  субстанция.  Действует
он через вдох. Это, конечно, не так впечатляюще как нервный газ, который
проникает через кожу. Ты вдыхаешь углекислый газ, посредством  крови  он
преобразуется в карбоксигемоглобин и  вдруг  оказывается,  что  в  твоей
крови не хватает кислорода и все, тебя больше нет. Ни цвета, ни запаха и
достаточно двух глубоких вздохов.
   -  Многие  жители  городов  вдыхают  выхлопные  газы   и   содержание
углекислого  газа  у  них  в  крови  доходит  до  трех  процентов,  а  у
курильщиков эта цифра поднимается до пяти процентов. На этом уровне  они
не  отражаются  на  общем  состоянии  человека,   но   если   содержание
углекислого газа достигнет тридцати процентов, человека начинает клонить
ко сну, при  пятидесяти  процентах  он  утрачивает  координацию,  а  при
семидесяти процентах он уже отправляется к праотцам.
   - Значит, если ты заядлый курильщик и тебе напустят углекислого газа,
то тебе конец?
   - Именно, - сказал Сантин, - особенно, если ты куришь  в  разреженном
воздухе.
   - Интересно, - заметила  Сильвия,  -  но  все,  что  нам  нужно,  это
выиграть немного времени, если вдруг кто-нибудь появится  на  горизонте,
хотя  я  сомневаюсь,  что  мы  сможем   обвести   вокруг   пальца   силы
безопасности.
   Сантин покривился:
   - Хватит, Сильвия, я не новичок. Как ты думаешь, почему  я  предложил
окись? На первый взгляд трупы не привлекут к  себе  внимания.  Крови  не
будет. Я протру их губкой и они будут выглядеть довольно  привлекательно
и, кроме того, уже стемнеет.  Помни,  что  отравление  углекислым  газом
выглядит как внутреннее удушение. Лицо покрывается румянцем, дыхательные
пути забиваются пеной, в общем, ничего хорошего.
   - Я надеюсь, что ты прихватил губку. Сантин выпятил грудь и  постучал
по своему туго набитому кейсу.
   - Мадам, я запасся всем необходимым.
   "Напыщенный идиот", - подумала Сильвия.  Она  посмотрела  на  небо  и
перевела взгляд на свои часы. Через час они приступят к делу, после того
как Сангстер выйдет в очередной раз на связь и окончательно стемнеет.

***

   Бригада из "Вейбон Секьюрити" была одета  в  белые  халаты.  Их  лица
выражали безразличие людей, которым хорошо платят  за  то,  что  они  не
задают лишних вопросов. То, что один из членов совета  директоров  решил
открыть дверь квартиры своей жены без ее ведома и разрешения, в этом для
них  не  было  ничего  необычного.  Кроме  того,   подпись   Беата   фон
Граффенлауба стояла на чеке для уплаты за установку двери, хотя он и  не
знал точно, за что платил. "Но кто знает, - подумал инженер,  -  на  что
способны жены?"
   - Вы сможете открыть  ее  так,  чтобы  не  осталось  следов?  Старший
инженер посмотрел на кальку, которую он держал в руках, и пошептался  со
своими коллегами, затем он обратился к фон Граффенлаубу:
   - Следы будут, герр Директор, но обнаружить их сможет только эксперт.
   К  двери  подвезли  на  тележке  необходимое  оборудование.   У   фон
Граффенлауба сложилось впечатление, что перед тем как приступить к делу,
инженеры собрались вымыть руки.
   - На это уйдет много времени?
   - Не более пятнадцати минут, - ответил старший инженер.
   - А вы в курсе, что дверь находится под напряжением?  -  спросил  фон
Граффенлауб.
   Старший инженер сочувственно взглянул на него, но вовремя вспомнил, с
кем имеет дело, и почтительно сказал:
   -  Благодарю  вас  за  предупреждение,  герр  директор.   Он   достал
запечатанный конверт и открыл его  с  помощью  ножниц.  Фон  Граффенлауб
обратил внимание, что на тележке  были  разложены  инструменты.  Старший
инженер вынул из конверта лист плотной бумаги, прочитал его и набрал  на
панели десятизначный номер. Младший инженер проверил дверь  инструментом
на длинной ручке.
   - Завершена первая фаза, - сообщил старший инженер. Он вел себя  так,
как будто только что провел сложную операцию на открытом сердце.
   - Дверь находится  под  воздействием  электрического  тока.  Источник
можно  выключить,  если  набрать  правильный  код.  Ваша  жена  сообщила
цифровую комбинацию, и она находилась в этом конверте  в  сейфе  до  тех
пор, пока не потребовалась. Подобную операцию можно было бы  осуществить
и с замком, но, к сожалению, ваша супруга не сообщила  код.  Поэтому  мы
просверлим отверстие  в  определенном  месте  и  подсоединим  провод  из
оптических волокон, по которому можно передать специальный код и открыть
замок. Оптические волокна использованы для того,  чтобы  дверь  не  смог
открыть никто, кроме производителя.  Место  нахождения  данного  провода
держится в тайне...
   - Продолжайте, - нетерпеливо велел фон Граффенлауб.
   Через  одиннадцать  минут  дверь  распахнулась.  Он  дождался,  чтобы
бригада с "Вейбона" ушла, и только после этого вошел в квартиру и закрыл
за собой дверь. Он нашел пульт управления  системой  электроснабжения  и
нажал  на  нужные  кнопки,  следуя  указаниям,  полученным  от  старшего
инженера. За исключением сложной системы электрозащиты, стальной двери и
окон из армированного стекла, Эрика не  предприняла  больше  ничего  для
того, чтобы скрыть то, что находилось внутри квартиры.
   На проведение тщательного обыска в квартире  Беату  фон  Граффенлаубу
потребовалось двадцать минут. Обнаруженное им, - а это были фотографии и
другие весьма специфические улики, - было хуже того, что он  представлял
или вообще мог бы вообразить. Мертвенно бледный, оцепеневший от шока, он
ждал возвращения Эрики. Он утратил счет времени. Единственное, в чем  он
был твердо уверен, это в том, что жизнь его была кончена.

***

   Фицдуэйн обнаружил Медведя  на  кухне.  Тот  пил  кофе  с  пряниками.
Свежий, приятный аромат имбиря напомнил ирландцу о Врени. Медведь поднял
голову. Фицдуэйн сел  за  стол  и  задумался  об  одинокой,  беззащитной
девушке, прячущейся в горах.
   - Думаешь о девушке? - спросил Медведь. У него остался один пряник, и
он предложил его Фицдуэйну. Тот отрицательно покачал головой и сказал:
   - Она сильно напугана.
   - И тому есть причины, как нам известно, - сказал Медведь, -  но  она
не хочет ничего рассказать, и нам ничего не остается, как искать  Палача
самим, а она находится под надежной защитой.
   - Хенсен не все рассказал шефу. Он мне  сейчас  сообщил,  что  должен
получить ответ через четыре часа.
   - Имя? - спросил Медведь. - Наконец-то.
   - Хотя бы небольшой список имен.
   - У тебя есть  кандидатуры?  -  Медведь  открывал  дверцы  шкафчиков.
Пряники никак не годились в качестве закуски, даже для чашечки  кофе  их
было недостаточно. Поиски его завершились ничем, и он явно огорчился.
   - Эти парни слишком много едят, - сказал он. - У Керсдорфа, например,
аппетит, как у волка. Мог бы и торт принести как-нибудь.
   - Он принес, - возразил Фицдуэйн, - и ты его съел. Он написал имя  на
листке бумаги:
   - Вот моя кандидатура,  -  произнес  он,  протягивая  Медведю  листок
бумаги. Тот прочитал, что было написано, и присвистнул:
   - Ставлю сто франков, что ты ошибаешься.
   - Идет, - сказал Фицдуэйн. - У меня есть идея. Давай съездим к Врени.
Тебе не  мешало  бы  проветриться  и  на  обратном  пути  мы  где-нибудь
пообедаем.
   Медведь повеселел:
   -  А  может,  нам  пообедать  по  пути  туда?  Надо  же  как  следует
заправиться для серьезного разговора.
   -  Посмотрим,  -  ответил  Фицдуэйн.   Он   неожиданно   почувствовал
беспокойство, и ему  не  терпелось  отправиться  в  путь.  -  Собирайся,
поехали.
   - Я посмотрю, нет ли для тебя подходящего оружия.
   - Некогда, - сказал Фицдуэйн. - Ты вооружен и этого достаточно.
   Говорил он резко, едва скрывая охватившее его  беспокойство.  Медведь
поднял глаза к небесам,  покачал  головой  и  вышел  в  дверь  вслед  за
Фицдуэйном.
   Врени собрала остатки храбрости. Она взяла покрывало и  закуталась  в
него, устроившись как в вигваме. Она сидела,  скрестив  ноги,  глядя  на
стоящий перед ней телефон. Внутри этого теплого вигвама она  чувствовала
себя спокойнее. Она ждала, пока окончательно согреется, и по мере  этого
воображала, что находится в безопасности,  что  ирландец  прибыл  ей  на
выручку и теперь все позади. Все. Он больше не существует. Он исчез  как
дурной сон, оставив неприятное ощущение, но настоящего страха больше  не
было.
   Она положила руку на серый пластик телефона и держала ее там  до  тех
пор, пока  трубка  не  нагрелась  от  тепла  ее  руки.  Она  представила
Фицдуэйна на другом конце провода,  как  он  ей  отвечает  и  отвозит  в
безопасное место. Она сняла трубку и начала набирать номер. Не дойдя  до
конца  первого  ряда  цифр,  она  стала  яростно  нажимать  на   кнопку.
Безрезультатно. Телефон был мертв.
   Сердце ее бешено забилось. Она распахнула дверь и бросилась  в  конец
дома, где находились животные, схватила овечку, теплую и сонную, и с ней
на руках вернулась в дом. Она заперла дверь на задвижку, потом залезла с
овечкой под покрывало и закрыла глаза.
   Сильвия  открыла  дверцу  машины  со  стороны  водителя,  и  Сангстер
повалился на нее. Глаза  его  были  широко  раскрыты,  лицо  искажено  и
покрыто  выделениями.  Сильвия  отступила  назад  -  голова  и  туловище
Сангстера опрокинулись на снег, ноги его оказались зажаты между педалей.
   - Не закрывай дверцу,  -  сказал  Сантин.  Он  стащил  тело  Пьера  с
сиденья, подтащил его к задней части машины и открыл багажник.
   - Черт возьми, - выругался он, - этот ублюдок еще жив.
   Он вытащил из-за пояса ледокол и  вонзил  его  в  спину  Пьеру.  Тело
дернулось и замерло. Сантин погрузил его в багажник. Он опустил крышку и
запер ее. Он глянул на Сильвию:
   - Он не был курильщиком.

***

   Они ехали в машине Фицдуэйна, но за рулем сидел Медведь. Они свернули
с шоссе, ведущего на Интерлакен, и поехали в направлении Хайлигеншвенди.
В свете фар дорога была черной, но на обочинах виднелись островки льда и
снега. По мере  продвижения  вверх  снега  становилось  больше.  Медведь
вызвал полицейское управление и сообщил, куда они направились.
   - Шеф недоволен,  что  мы  уехали,  не  попрощавшись,  -  сказал  он,
закончив разговор.
   Фицдуэйн хмыкнул. Он заговорил только, когда они въехали в деревню:
   - Кто охраняет Врени?
   - Обо всем договаривался Беат фон Граффенлауб, - ответил  Медведь.  -
Он не  обратился  к  "Вейбон  Секьюрити",  как  можно  было  ожидать,  а
договорился с первоклассной частной конторой, расположенной в Джерси.  У
них работают бывшие военные - САС, Иностранный Легион и тому подобное.
   - Служба ME,  -  уточнил  Фицдуэйн.  -  Я  их  знаю,  у  них  хорошая
репутация. А кто конкретно ведет наблюдение за Врени?
   - Парень по имени Сангстер, - ответил Медведь. - Наши говорят, что он
надежный мужик, но он уже сыт по горло, так как ему приходится все время
торчать на улице. Врени держит их на расстоянии  ста  метров  от  своего
дома.
   - Видит в них врагов, - пробормотал Фицдуэйн.  -  Бедная,  напуганная
девчонка.
   Он показал на телефонную будку:
   - Остановись на секунду. Я ей позвоню, чтобы с ней не случился  удар,
когда мы приедем.
   Фицдуэйн пробыл в телефонной будке минут пять.  Наконец  он  вышел  и
подозвал Медведя:
   - Ее телефон не работает.  Я  позвонил  на  телефонную  станцию,  они
говорят, что повреждений на линии не было. Они посмотрели друг на друга.
   -  У  меня  есть  номер  оператора  из  ME,  -  сказал   Медведь,   -
телохранители регулярно выходят на связь, а они, в свою  очередь,  время
от времени сами их вызывают. Они должны знать, как обстоят дела.
   - Давай, только быстро,  -  сказал  Фицдуэйн.  Он  начал  расхаживать
взад-вперед,  пока  Медведь  звонил  в  ME.  Медведь   остался   доволен
разговором:
   - Сангстер выходил на связь пятнадцать минут  назад,  а  они  сделали
ответный звонок минут десять назад. Все в порядке.
   Фицдуэйна это не убедило:
   - У тебя нет для меня какого-нибудь оружия?
   - Конечно есть, - Медведь открыл багажник и протянул Фицдуэйну  кусок
каленого железа.
   - Ты не знаешь, почему я сразу почувствовал себя уверенно? -  спросил
Фицдуэйн.

***

   Комната  погрузилась   в   темноту,   плотные,   пурпурные   занавеси
практически не пропускали свет с Юнкернгассе. До Беата фон  Граффенлауба
не  доносилось  ни  звука.  Защищенные  окна,  дверь  и  толстые   стены
обеспечивали  абсолютную  звукоизоляцию.  Он  чувствовал,  что   утратил
способность ориентироваться в пространстве. Он знал, что может  включить
свет и заставить  взять  себя  в  руки,  но  тогда  ему  придется  опять
взглянуть на фотографии и лицом к  лицу  столкнуться  с  документальными
свидетельствами извращений и смерти.
   Он попытался представить себе, как должен  мыслить  человек,  который
пытал и убивал только для того, чтобы получить сексуальное  наслаждение.
Это было непостижимо. Он не мог этого себе представить, не говоря  уж  о
том, чтобы понять. Эрика - его роскошная, чувственная, страстная Эрика -
изощренная убийца. Он  почувствовал  приступ  рвоты.  Он  вытер  губы  и
вспотевшее лицо носовым платком.
   Загорелась лампа, явно по сигналу снаружи. Отворилась стальная дверь.
Сидя в темном углу комнаты фон Граффенлауб наблюдал за вошедшей Эрикой.
   Она сняла вечернее пальто из темно-зеленого шелка и  бросила  его  на
стул.  Обивка  стула  была  ярко-красного  цвета  и   фон   Граффенлаубу
подумалось, что стул того же цвета, что и кровь ее  жертв.  Плечи  Эрики
были открыты, и кожа казалась золотой. Она посмотрела на свое  отражение
в зеркале, установленном при входе в жилую комнату, привычным  движением
сняла с себя платье и бросила его на  стул,  вслед  за  пальто.  Она  не
сводила глаз со своего изображения в зеркале и принялась ласкать  груди,
затем медленно провела пальцами по  тугому  животу  и  коснулась  черных
узеньких трусиков, единственному предмету одежды, оставшемуся на ней.
   Фон Граффенлауб попытался заговорить, но в горле у него