же арку,
как Сергей миновал  несколько  минут  назад,  перегораживал  милицейский
"уазик". Двое патрульных в форме с дубинками прохаживались  под  сводами
перехода,  видимо,  ограждая  зону  от  случайного  взгляда   любопытных
прохожих.
   Еще один "уазик" стоял во дворе. Его  водитель  сидел  внутри  и  как
будто дремал. Рядом с ним, открыв дверцу, курил сержант  и  наблюдал  за
происходящим вокруг.  Слева  от  милицейских  были  припаркованы  черная
"Волга" и микроавтобус.
   В центре двора, там, где копошились люди, стоял серый фургон, в каких
обычно развозят хлеб, с распахнутыми  настежь  задними  дверками.  Часть
копошившихся была в штатском, кто в костюмах, кто одетый попроще,  но  у
всех у них на лбу можно было пропечатать  крупными  буквами:  "КОНТОРА".
Может быть, это та, которая занималась непосредственно им,  может  быть,
другая. Может быть, наша служба безопасности,  а  может,  и  наоборот  -
какая-нибудь служба уничтожения вредных грызунов и насекомых,  например.
Важно им было другое. Все, что они  сейчас  делали,  не  предназначалось
вниманию общественности. То есть Серегиному.
   А может быть, даже в первую очередь Серегиному.
   Еще он увидел человек шесть,  наряженных  в  белые  плотные  костюмы,
похожие на костюмы противорадиационной защиты. Все эти  белые  и  черные
фигуры  находились  возле  открытого  канализационного  люка.  Кто-то  в
защитном  костюме  как  раз  спускался  вниз.  Остальные  стояли   возле
распахнутых дверок фургона.
   А на земле лежали черные мешки. И в этих мешках были совсем не  песок
с  цементом.  Уж  будьте  уверены,   трупов   ТАМ   Сергей   насмотрелся
предостаточно. И мог отличить человеческие останки от всего  остального.
Что же касается того, что в мешках трупы, то он был бы  готов  поставить
свою получку против сигаретного бычка. Тем более что в половине  из  них
явственно угадывались очертания человеческих тел.
   Две тоненькие струйки холодного пота побежали у Сергея по  спине  еще
до того, как он осознал, что  здесь  происходит.  Они  хоронят  трупы  в
канализации!
   Вот как просто. Среди белого дня, в городе. А вокруг идут  беспечные,
ничего не подозревающие люди. Спешат куда-то по неотложным делам,  не  в
силах справиться со  своей  расстроенной  психикой,  напрочь  утратившие
инстинкт самосохранения.
   Думающие лишь  об  одном:  как  набить  желудок,  напитать  зрелищами
больной мозг, удовлетворить половой инстинкт и отключиться, погружаясь в
потусторонний мир видений, которые они называют снами.
   И  вот  уже  кто-то  из  них  лежит  здесь,  в  этих  черных  мешках.
Всполошившиеся  родственники  плачут,  звонят,  дрожащими  руками  пишут
заявления о пропавших без вести, приходят справляться, не  нашли  ли.  А
там, глядя им в глаза, отвечают сурово и властно:  "Ищем".  Может  быть,
вот этот, курящий в "уазике" сержант и отвечает. Хотя  вряд  ли.  Скорее
всего, отвечать будет один из тех, кто сейчас стоит возле люка. А эти, в
мешках,  вскоре  истлеют  в  безвестных  ответвлениях  городской   сети.
Господи, сколько же их лежит внизу под городом!
   Сергей инстинктивно дернулся назад к гаражам. Но обратной дороги нет.
   Спинку от кровати он прихватить с  собой  не  догадался,  а  без  нее
наверх не выскочишь, даже с большого переляку.  Все.  Крышка!  Мышеловка
захлопнулась.
   Но если нельзя идти назад, то все-таки можно двигаться вперед. Крутин
развернулся и с деловым видом почесал  прямо  в  гущу  разворачивающихся
событий.
   Он шел прямо, не прячась, но не то  чтобы  к  толпе,  находившейся  у
канализационного люка, а скорее наискось, к микроавтобусу с "Волгой".
   - Стой! Ты куда?
   Первым бдительность проявил милицейский сержант.  Он  как  раз  сидел
вполоборота к Сергею.
   Крутин повернулся к нему, не сбавляя шаг, и махнул  рукой  в  сторону
микроавтобуса.
   - Мне к машине.
   Уверенность  его  тона  малость  поколебала  сержанта.  Он  запнулся,
соображая, был ли этот человек среди тех, приехавших из Конторы. За  это
время Сергей преодолел порядочное  расстояние.  Но  дело  было  сделано.
Боковым зрением он уловил, как стоявшие  возле  фургона  задвигались,  а
один, начальственного вида, громко спросил:
   - Кто это?
   Первым среагировал опять же сержант.  Недокуренная  сигарета  описала
широкую дугу и шлепнулась на  пробивающуюся  из  земли  травку.  Сам  он
вылетел из машины и крикнул во всю мощь своих легких:
   - Стоять! Кому сказал, стоя-ать!
   И тут Сергей рванул. Он понесся, перелетая через груды битого кирпича
и обломки досок прямо к безжизненному дому, стоявшему перед  ним.  Сзади
послышался топот и чей-то голос от фургона вслед:
   - Взять его. Только тихо, без шума.
   Неизвестно, как на преследователей, но на Сергея это подействовало.
   Скорость его возросла раз в десять. Он  снарядом  влетел  в  подъезд,
зацепив одну из оставшихся створок дверей, косо висящую  на  поржавевшей
петле, и помчался по лестнице  вверх.  К  сожалению,  этот  дом  не  был
проходным,  что  значительно  ухудшало  ситуацию.  Удрать  отсюда  будет
намного труднее, чем попасть внутрь.
   Сергей летел, перепрыгивая через три ступеньки, с шумом выталкивая из
себя воздух. Сердце его, казалось, было  готово  выскочить  из  груди  и
понестись вперед, оставив  сзади  такое  медлительное  и  неповоротливое
тело. Топот преследователей не приближался и не  отдалялся.  Они  бежали
молча, с уверенностью волков, что добыча не уйдет.
   Крутин миновал площадку пятого этажа. Дальше лестница вела на чердак.
Он преодолел ее в четыре больших прыжка, молясь всем богам, чтобы  дверь
не была заперта. Мольбу,  видимо,  услышали  и  поторопились  исполнить,
двери не было вообще, ее уже давным-давно сорвали и унесли. Правда,  сам
дверной проем находился метрах в полутора от пола. Когда-то к нему  вела
металлическая лесенка,  которую  отправили  следом  за  дверью.  Но  это
препятствие было вполне преодолимо. Сергей с разбегу оттолкнулся ногами,
прыгнул, ухватился за край дверного проема,  подтянулся  и  оказался  на
чердаке.
   Здесь царил полумрак. Сквозняк гулял, попадая через небольшие  оконца
с выбитыми стеклами, и шевелил обрывки бумаг, разбросанные по  полу.  То
тут, то там виднелась всякая рухлядь, вытащенная сюда прежними жильцами.
Прямо перед ним оказалась чья-то  старая  этажерка,  и  Сергей  потратил
драгоценные секунды, перетаскивая ее к дверному проему. Он  подвинул  ее
так, чтобы нижняя часть торчала  наружу,  подобно  пушке  из  осажденной
крепости. А ну, попробуйте, друзья, взобраться на такое вот сооружение!
   Крутин метнулся к ближайшему окну, чтобы оценить обстановку. Картина,
открывшаяся ему, была унылой, как вчерашний  салат.  Менты,  сторожившие
вход,  уже  ожидали  Сергея,  страхуя  эту  сторону  здания.   Сюда   же
подтягивались конторские из тех, кто не гнался за ним по дому.  Один  из
милицейских что-то невнятно крикнул и показал  пальцем  на  высунувшуюся
голову Крутина. Он юркнул обратно, ему и  так  стало  понятно,  что  там
ловить нечего.
   Возле дверного проема  послышались  голоса.  Они  уже  здесь.  Сейчас
начнут штурмовать этажерку. Сергей побежал дальше. Черт! Сам себя загнал
в ловушку!
   Вместо  того  чтобы  нестись  вверх,  нужно  было  вбегать  в  первую
попавшуюся квартиру и прыгать в окно. Менты были бы уже,  конечно,  там,
но от двоих можно попытаться удрать. А теперь он болтался в  этом  доме,
как рыбка в банке. Им оставалось только протянуть руку и взять.
   Чердак в этом здании был общим для  всех  подъездов,  поэтому  вскоре
Сергей оказался у выхода на следующую  лестничную  клетку.  Здесь  дверь
уцелела. Он ударил ее ногой, приготовившись  к  тому,  что  на  площадке
кто-то будет стоять.
   Мало ли, может быть, преследователи догадались занять  все  подъезды,
чтобы не упустить его. Но там было пусто. Сергей прыгнул на  площадку  и
помчался вниз. И чуть не загремел.
   Начиная с пятого этажа, два пролета обрушились, открывая внушительных
размеров дыру, куда он с маху чуть не влетел. В последний момент  Сергей
успел схватиться за поручень и затормозить, обрушив вниз град камешков.
   А его там уже ждали. Упитанный толстощекий мужичок появился откуда-то
сбоку и, задрав голову, насмешливо посмотрел на Сергея.
   - Ну шо? - спросил он. - Добегался?
   Левая рука мужичка висела вдоль тела,  а  вот  правую  он  прятал  за
спиной. И держался при этом поближе к стеночке - так, чтобы лучше видеть
загнанного в ловушку беглеца.
   - Давай прыгай, - посоветовал он, глядя снизу вверх.
   - На, - сказал Сергей и скрутил ему фигу. Руку он опустил вниз, чтобы
тот мог рассмотреть ее  как  следует,  и  для  убедительности  пошевелил
большим пальцем.
   От подобной наглости  у  мужичка  отвалилась  челюсть  и  перехватило
дыхание.
   Правая рука у него непроизвольно дернулась вниз, выставив на Серегино
обозрение зажатый в ней пистолет.
   - Ах ты, с-с-с... - почему-то шепотом возмутился он.
   Сергей не стал с ним спорить, а вместо этого перепрыгнул через провал
на другую сторону. Снизу негромко  бамкнуло,  и  в  стене  рядом  с  его
головой появилась отметина. Ничего себе! Это у них называется без шума.
   Теперь Крутин оказался  на  площадке,  куда  выходили  две  квартиры.
Сергей побежал в левую, ту, что со  стороны  двора.  Заскочив  в  первую
попавшуюся  комнату,  которая  когда-то  была   кухней,   он   осторожно
приблизился к окну и, стараясь не слишком  отсвечивать,  осмотрелся.  Во
дворе почти никого не осталось.
   Только возле подъездов маячили три фигуры в комбинезонах. В  руках  у
одного был  короткоствольный  автомат  с  навинченным  глушителем.  Двое
других держали пистолеты на изготовку. Все остальные были либо  в  доме,
либо с той стороны.
   Правильно, если он выберется во двор, деваться ему  все  равно  будет
некуда.
   Правда, можно попробовать добраться  до  машин,  заскочить  в  первую
попавшуюся и прорваться через выезд. Но это же не  кино.  Не  успеет  он
проехать через арку, как по машине откроют такой  огонь,  что  потом  из
кабины Сергея можно будет собирать ложкой в банку.
   Сейчас он находился на пятом этаже в крайнем подъезде. Прыгнуть  вниз
можно разве что с целью самоубийства. Начать спускаться по балконам? Его
подстрелят еще до четвертого этажа. Или просто станут внизу и  подождут,
пока он спустится им в руки. А те,  что  в  доме,  выйдут  на  балкон  и
помогут спуститься быстрее.
   Тут  взгляд  Сергея  остановился  на  орехе,  росшем  перед   окнами.
Расстояние от балкона до него было чересчур большим! Но одна из веток...
Он прикинул на глаз.
   Метра четыре, может, чуть больше. Ветка находилась примерно на уровне
четвертого этажа. Если понадеяться на счастливую звезду, да как  следует
разбежаться... Впрочем, ничего другого-то и не остается.
   Сергей побежал в комнату с балконом. Там он встал  на  четвереньки  и
осторожно выглянул наружу. Точно! Как раз напротив  него.  Ну,  была  не
была!
   Сергей вполз обратно и выскочил в коридор,  где  лежала  сорванная  с
петель дверь от ванной комнаты.
   С дверью в руках он вернулся на балкон. Один конец Сергей положил  на
перила, второй опустил вниз. Получился трамплин. Затем он отошел вглубь,
до самой стены, чтобы разбег получился как можно больше. Страшно было до
усрачки.
   Но ничего другого не оставалось. Он немного размял ноги,  примеряясь,
как будет прыгать. И  тут  из  коридора  донеслись  голоса.  Погоня  шла
сверху, мужичок что-то кричал им снизу. Это все подстегнуло Сергея,  как
выстрел из стартового пистолета, и он рванул.
   По наклонной двери Крутин выскочил наверх, что есть силы  оттолкнулся
ногами от балкона  и  взлетел,  выставив  руки  перед  собой.  Следующие
мгновения казались ему самыми долгими в жизни.  Он  не  ощутил  себя  ни
птицей, ни мотыльком.
   Не было ни радости полета, ни щекочущего  чувства  невесомости.  Была
только проклятая ветка ореха перед глазами и вопрос: "Долечу или нет?"
   Ему повезло. Со  всего  размаху  Сергей  шлепнулся  ладонями  о  нее,
желанную,  и  вцепился  как  в  самое  дорогое  -  намертво.  Но   вышла
неувязочка. Ладони, сука,  оказались  вспотевшими.  Не  продержавшись  и
секунды, Сергей сорвался со своей ветки, как  будто  она  была  намазана
маслом, и пошумел вниз. Летел он, как сброшенная  бомба,  вытянувшись  в
струнку, "солдатиком", с треском ломая росшие под ним сучья. Пока Крутин
проделывал весь этот скоростной спуск, ему показалось, что сзади его раз
десять вытянули палкой по хребту.
   Грохнулся он так, что мало не  показалось,  и,  хотя  приземлился  на
задницу, загудело почему-то в голове.  Хорошо  хоть  выставленные  назад
руки немного смягчили  удар.  Но,  пошевелившись,  Сергей  с  удивлением
обнаружил, что все еще может двигаться. Поэтому он сразу вскочил  и  что
есть духу побежал вперед.
   Те, в комбинезонах, уже неслись к нему, привлеченные шумным падением.
А вот Серегин неописуемый полет на уровне пятого этажа они, конечно  же,
пропустили.  Сейчас  преследователи   пытались   наверстать   упущенное.
Та-та-та-та, та-та. Раскатились глухие звуки, как  будто  кто-то  стучал
палкой по дереву.
   Крутин увидел, как справа от него верхушки кустов поднялись в  воздух
и упали, скошенные автоматной очередью. К ней добавились одинокие хлопки
пистолетных выстрелов. "Ой, мама моя, не успею!" - промелькнула и тут же
умерла снесенная адреналиновым всплеском мысль.
   Он бежал так, как не бегал никогда в  жизни.  Все  исчезло,  осталась
только точка спасительного выхода. Судя по шуму, во двор  стали  вбегать
те, кто дежурил снаружи. А гнавшиеся за ним по зданию уже, наверное,  на
балконе. Сейчас все они откроют огонь, и ему пи...
   Канализационный люк, к которому Сергей так стремился, оказался  прямо
перед ним. Не останавливаясь, он прыгнул  в  него.  В  последний  момент
мелькнула мысль: сколько же там метров? Один? Пять? Или больше? На  лету
Сергей судорожно  ухватился  за  скобы  в  стене  колодца  и  с  размаху
приложился о них подбородком. Аж слезы  потекли.  Дальше  он  опускался,
перебирая руками, как в убыстренном фильме,  пока  не  почувствовал  под
ногами дно. Глубина колодца была метра четыре, не больше.
   Слава богу, внутри никого  не  оказалось.  Все  уже  давно  выбрались
наружу и ловят его. Крутин не стал мысленно желать им счастливой  охоты,
напряженно всматриваясь перед собой.
   Вдаль от него тянулся абсолютно темный тоннель. Только бы  не  тупик,
иначе крышка. Сергей пригнул голову и  бросился  туда.  Руки  на  всякий
случай он выставил вперед,  чтобы  не  нарваться  с  разбегу  головой  в
стенку.
   В нос Крутину сразу ударил острый запах. Но не отходов и сточных вод,
как следовало ожидать, а чего-то резкого, напоминающего химикалии. И еще
паленого.
   Как будто здесь что-то жгли или поджаривали.
   В тоннеле было относительно сухо. Только под ногами чавкала не  очень
густая жижа. Сергей бежал, шлепая  по  ней  кроссовками,  чувствуя,  как
воздух становится более спертым, а запах более насыщенным.
   Наконец его руки уткнулись в препятствие. Стена. Вроде бы из  бетона,
но точно определить не удавалось, пальцы Сергея после выпавших испытаний
подрастеряли чувствительность. Он двинулся, перебирая по стенке  руками,
вправо, но уперся в угол. Никакого  прохода.  Черт!  Пришлось  повернуть
обратно. Есть!
   Тоннель сворачивал влево. Он побежал дальше. Высота  тоннеля  была  в
человеческий рост. Но Сергей все равно низко пригибал голову.  Хрен  его
знает, что там может свисать с потолка.
   Следующий поворот встретился ему довольно скоро. Точнее, это  был  не
поворот, а разветвление. Тоннель  раздваивался.  Крутин  не  стал  долго
думать и повернул опять налево. Главное, побыстрее и подальше отсюда.
   Воды стало больше. Теперь под ногами  тек  маленький  ручеек.  Сергей
старался бежать, ступая не по центру, а чуть сбоку, где  было  суше.  Но
это мало помогало.
   Нога время  от  времени  соскальзывала  и  плюхалась  в  воду.  После
очередного поворота уровень воды  повысился  и  был  уже  по  щиколотку.
Кроссовки у Сергея намокли и разбухли. То ли от этого, то ли потому, что
он устал, бежать становилось все труднее и труднее.
   Сергей не знал, сколько  прошло  времени,  когда  он  наконец  увидел
слабый свет, шедший сверху со смотрового колодца через не  очень  плотно
подогнанную крышку люка. Крутин подбежал  туда,  постоял,  тяжело  дыша,
несколько секунд и полез наверх. Добравшись до конца, он уперся в крышку
спиной и попробовал ее поднять. Ничего не  получилось.  Сергей  отпустил
правую руку и начал ею помогать.
   Воздух со свистом вылетал из его груди. Руки дрожали,  колени  ходили
ходуном.
   Какое-то мгновение ему казалось, что ни черта у него не выйдет. Потом
крышка медленно приподнялась и чуть-чуть сдвинулась  в  сторону.  Сил  у
Кру-тина моментально прибавилось. Он напрягся и на этот раз  сдвинул  ее
почти до середины. Затем уперся в нее рукой и отодвинул в сторону.
   Жадно  глотая  свежий  воздух,  Сергей  осторожно   высунул   голову.
Местность оказалась знакомой. Он находился  на  небольшой  улочке  возле
Михайловского спуска, кварталах в пяти от того места, где все произошло.
Прохожих поблизости не было, и ему удалось выбраться наружу, не  страдая
от излишне любопытных взглядов. Напрягая остатки сил и сопя от  усердия,
он вернул крышку на место.
   Затем оглянулся по сторонам и потрусил через дорогу в ближайший двор.
На быстрый бег сил у него уже не хватало.
   Уже заворачивая  за  угол  дома,  Сергей  услышал  звук  машины,  что
остановилась  возле  того  места,  где  он  выбрался   из   канализации.
Преследователи разминулись с  ним  меньше  чем  на  минуту.  Сейчас  они
оставят кого-нибудь там, сторожить выход.
   А ему нужно убираться отсюда как можно скорее.
   Он шел и шел, пока не почувствовал, что  если  сейчас  не  сядет,  то
упадет.
   Возле какого-то  из  домов  в  одном  из  отдаленных  районов  Сергей
наконец-то позволил себе короткую передышку  и  буквально  повалился  на
лавочку,  стоявшую  в  глубине  двора.   Закурил.   Сигарета   оказалась
последней, пачку он смял и бросил себе под ноги. Затем подумал,  поднял,
разорвал и кое-как вытер ею кроссовки.
   После чего произвел осмотр одежды.  На  удивление,  он  еще  довольно
прилично выглядел. Куртка,  правда,  порвалась  в  двух  местах,  но  не
сильно, зато джинсы уцелели. Сзади на  них  появилось  зеленовато-темное
пятно от падения, но куртка закрывала его полностью. В конце концов, ему
не в гости идти.
   А куда? Крутин затянулся сигаретой, соображая по поводу  ситуации,  в
которой оказался. Сейчас его начнут  искать  по  всему  городу.  И  если
раньше они выжидали, то теперь будут действовать. И прихлопнут сразу же,
как только он попадет в их поле зрения. Значит? Сергей выбросил  окурок.
Значит, надо выбираться отсюда  к  чертовой  матери.  Но  они  в  первую
очередь возьмут под  наблюдение  вокзалы  и  перекроют  все  автотрассы.
Поэтому уходить нужно пешком.
   Добраться до первой загородной остановки "Стройдеталь", там сесть  на
электричку,  доехать  до  узловой  станции,  а  оттуда  уже  на   первом
попавшемся поезде дальше.
   До  "Стройдетали"  десять  километров.  Это  часа  два  ходу.  Сергей
вздохнул, отряхнул джинсы и куртку, встал со скамейки и, чувствуя  тупую
боль во всем теле, медленно пошел прочь.

БОМЖ... И РАНЕНЫЕ

   - Я не смогу.
   - Почему? - спросил Король.
   Простота этого вопроса поставила Войцеха Казимировича в тупик.
   Действительно,  как  объяснить,  почему  сие  для  него  неприемлемо?
Видимо, начать нужно с того, почему он ведет именно  этот  образ  жизни.
Свободный от общества и условностей,  с  этим  обществом  связанных.  Но
рассказ получится слишком длинным.
   И вообще давать простые ответы на простые  вопросы  свойственно  лишь
гениальным людям. Поэтому Профессор ограничился лишь тем, что сказал:
   - Это не для меня.
   - Ты боишься, - вдруг сказал Король, все так ж