Войцех Казимирович не успел проследить за  этим  падением  до  самого
финала, потому что как раз в этот момент его левая нога  соскользнула  с
оплесневевшего кирпича и он, в свою очередь, полетел в воду, едва  успев
повернуться боком и выставить левую руку с пистолетом вверх.
   Это произошло как раз вовремя,  потому,  как  показалось  Профессору,
следующая очередь  ударила  аккурат  в  то  место,  где  он  только  что
находился.
   Не успел Войцех Казимирович подняться, как  слева  от  него  кашлянул
"браунинг". Сергей наугад стрелял в ту сторону, откуда "призрак" посылал
автоматные очереди.
   - Не тратьте патроны попусту, - сказал Профессор,  не  удержавшись  и
тоже выстрелив по не желающему умолкать  автоматчику.  -  Лучше,  будьте
добры, там возле вас должна лежать моя трость.
   Сергей спустился в воду и зашарил по дну рукой.
   Войцех Казимирович подобрался к первому "призраку", который  сидел  в
воде, опираясь на дрожащую руку, и рывком сдернул с его шеи  автомат.  С
того момента, как Профессор угостил его  тростью,  прошло  всего  минуты
две, поэтому в себя он еще не пришел. Затем Войцех Казимирович нагнулся,
поддел его шлем указательным пальцем и сбросил с головы "призрака". Шлем
откинулся назад, как забрало у средневекового рыцаря. Человек, как он  и
ожидал, был в приборе ночного видения.
   Профессор аккуратно снял "очки". Голова "призрака" при этом безвольно
покачивалась из стороны в сторону, и никаких попыток к сопротивлению  он
не оказывал, но Войцех Казимирович все-таки дал ему  прикладом  автомата
по левой скуле, чтобы вырубить всерьез и надолго. Не  следует  оставлять
за плечами "пятую колонну".
   - Вот возьмите, Сережа, - Профессор подошел к Сергею и вложил  прибор
ему в руку.
   - Ага, - сказал он. - Что-то я второй раз торможу насчет этого.
   -  Нервы,  -  объяснил  Профессор,  наклоняясь  к  воде,  потому  что
автоматчик опять выдал очередь в их сторону.
   Шурик, прижимая к себе драгоценный пакет, на четвереньках двигался  к
ним.
   - Шура! - окликнул его Войцех  Казимирович.  -  Снимите  с  человека,
который лежит возле вас, шлем и возьмите его "очки".
   -  Я  боюсь,  -  застонал  Шурик,  приостанавливая   свое   черепашье
продвижение.
   - Не бойтесь, Шура, он покаялся и теперь  тихий.  И  вас  не  тронет.
Ну-ка, ну-ка... Только не поднимайтесь. Шурик с явной неохотой и страхом
пополз к трупу.
   - Трости нет? - осведомился Профессор, не поворачивая головы.
   - Ищу, - кратко ответил Сергей.
   Оба они с Шуриком были сейчас открыты и  беззащитны,  как  два  жука,
копошащихся под внимательным взглядом энтомолога. В любой  момент  пуля,
выпущенная "призраком" - автоматчиком, могла зацепить  кого-то  из  них.
Поэтому Профессор выпрямился и сказал:
   - Ну что, опробуем машинку?
   И дал несколько очередей веером в  ту  сторону,  где  притаился  этот
однорукий калека, чтоб он сдох.
   В ответ, как  ему  показалось,  оттуда  дала  залп  целая  стрелковая
дивизия.

ПОГРАНИЧНИК. БЕГ ЦЕНОЮ В ЖИЗНЬ

   Чертова палка все никак не попадалась. Сергей ползал по  воде,  щупая
густую жирную слизь, устилавшую дно, и, честно говоря, это  ощущение  не
было одним из лучших в его жизни. Может  быть,  фиг  с  ней?  Предложить
Профессору купить новую, когда они выберутся отсюда?
   Тот "космонавт" за его спиной продолжал постреливать  в  их  сторону,
что действовало Сергею на нервы и побуждало бросить поиски  и  сваливать
подобру-поздорову. Он уже  было  открыл  рот,  чтобы  высказать  Войцеху
Казимировичу свои мысли и предложения, как тот поднялся и дал очередь  в
глубь тоннеля. Все, что последовало за  этим,  походило  на  праздничный
фейерверк в честь Дня Победы.
   С противоположной стороны по ним влупили сразу из нескольких стволов,
и  воздух  наполнился  свистом  летящего  свинца.  Это  подоспел   отряд
преследователей, и чаша весов снова склонилась на другую  сторону.  Дело
стало, как говорят китайцы, швах.
   Когда раздался ответный  залп,  Войцех  Казимирович  рухнул  рядом  с
Сергеем, как срубленный кедр. Крутин инстинктивно шлепнулся на живот,  и
его левая рука наконец нащупала злосчастную трость. При  этом  голова  у
Сергея почти полностью оказалась под водой и густоватая, гнусно пахнущая
жидкость тут же полилась в уши, нос, да и, чего там  скрывать,  рот.  Он
побыстрее схватил палку  и  повернулся,  стараясь  удержать  желудок  от
охвативших его рвотных спазмов.
   Через  окуляры  прибора  можно  было  различить   фигуры,   короткими
перебежками  подбиравшиеся  все  ближе.  Сергей  выстрелил   два   раза.
Нападавшие вжались в стены и ответили автоматными очередями.
   Профессор, слава богу, живой, тоже  сидел  в  воде  рядом  с  ним  и,
бормоча проклятия, в которых поминались Езус и  какая-то  матка,  дергал
затвор автомата.
   - Целы? - почему-то шепотом спросил Сергей.
   - Порядок, - ответил  Профессор,  справившись  с  оружием  и  выдавая
длинную трескучую очередь по всему диаметру тоннеля. - Будем  жить.  Где
Шурик?
   Шурик оказался почти рядом, но сразу обнаружить его они не смогли. Он
сделал лучшее из того, что можно было придумать, - то есть погрузился  в
воду как можно глубже и в таком виде продвигался к ним. Сейчас над водой
виднелась лишь верхняя часть головы Шурика, увенчанная прибором  ночного
видения.
   - Вперед! - скомандовал Профессор. - Попробуем  оторваться  еще  раз.
Шурик - вы первым, мы прикрываем.  Сережа,  берегите  патроны  насколько
возможно...
   Вперед  они  продвигались  задом.  Беглецы  продолжали  двигаться  по
тоннелю, не поворачиваясь спинами к  преследователям,  если  не  считать
Шурика, которому Профессор скомандовал пробираться  побыстрее  и  искать
выход. Еще минут десять подобного гавота с противником, патроны у Сергея
и Профессора иссякнут, и их расстреляют  спокойно  и  методично,  как  в
тире.
   Стрельба опять угомонилась,  ограничиваясь  единичными  выстрелами  с
обеих сторон. От Сергея с Профессором  -  когда  наседавшие  принимались
сокращать расстояние, от них - когда они  надеялись  заставить  беглецов
залечь.
   У Сергея было такое чувство, что они идут  этим  тоннелем  бесконечно
долго.
   За это время можно было выбраться за пределы  города  и  оказаться  в
соседнем районе. И вот когда он начал раздумывать, может ли  канализация
быть такой длины, сзади них появился Шурик и объявил:
   - Есть проход, но он закрыт.
   - Чем? - сразу же поинтересовался Войцех Казимирович.
   - Решеткой, - ответил Шурик и добавил:
   - Из железа.
   Беглецы попятились быстрее, пока Шурик не остановил их, показывая  на
боковой ход в стене тоннеля.
   Слева виднелся ход,  забранный  решеткой  с  толстыми  металлическими
прутьями.
   Решетка с той стороны  чуть  не  до  половины  была  завалена  всяким
мусором, покрытым илом и грязью.
   - Держите, Сережа, - Войцех Казимирович повернулся к нему и  протянул
трофейный автомат. - Придержите их, пока я открою.
   Крутин спрятал свой "браунинг" и присел с автоматом у стены.
   Приближавшиеся к ним белые фигуры заметили, что беглецы остановились,
и на всякий случай дали несколько залпов. Сергей прицелился  как  мог  и
нажал на спуск. Автомат вздрогнул в его руках, выпустив подряд несколько
пуль. Ага, Профессор перевел его на стрельбу одиночными.
   В это время сам Войцех Казимирович, не теряя  времени,  присел  перед
заграждением и быстро осмотрел замок. Затем вынул  из  воротника  пальто
две спицы, которые еще вчера служили мачтами Шурикового корабля. Одну из
них он вставил в  замочную  скважину  и  стал  поворачивать  по  часовой
стрелке, как и в тот раз, когда открывал наручники.
   Дальше Сергею пришлось отвлечься,  потому  что  на  них  снова  стали
наседать, но, судя по кряхтению  Профессора  и  по  опять  участившемуся
употреблению им польских слов, дело у него не ладилось.
   - Пфуй! -  послышалось  наконец  за  спиной  Крутина.  -  Ну,  курва!
Заржавел совсем...
   - Может, очередью по  нему?  -  предложил  Сергей.  Профессор  смачно
сплюнул, поцелив прямиком в замочную скважину,  и  отрицательно  покачал
головой.
   - Это же не кино, Сережа. Рикошет - страшная вещь. Это все равно  что
сыграть сейчас в русскую рулетку.
   По ним  опять  дали  очередь.  Беглецы  пригнулись,  а  белые  фигуры
продвинулись еще ближе. Сергей нажал на  спусковой  крючок,  но  автомат
выдал один выстрел и бессильно захлебнулся. Патроны кончились.
   - Сережа, а ну дайте автомат, - попросил вдруг Вой-цех Казимирович.
   - Патронов нет,  -  предупредил  Крутин,  решив,  что  тот  отважился
рискнуть, невзирая на рикошет.
   Вместо этого Профессор взял автомат  и  принялся  остервенело  лупить
рукоятью по замку. К удивлению  Сергея,  после  четвертого  удара  дужка
замка не выдержала, и он  вылетел  из  петель  прямо  под  ноги  Войцеху
Казимировичу. Профессор рванул решетку  на  себя,  и  она  распахнулась,
издав надрывный скрежет.
   Белые фигуры заволновались и пришли  в  движение,  видя,  что  добыча
снова пытается ускользнуть  из  их  рук.  Сергей  выстрелил  по  ним  из
"браунинга", молясь, чтобы хоть в нем  не  закончились  сейчас  патроны,
пригнулся и бросился следом за Войцехом Казимировичем.
   Этот ход был узким и низким. Они бежали, согнувшись,  задевая  руками
за стенки. Сергей все время повторял про себя как заклинание: "Только не
зацепиться и не упасть.  Только  бы  не  упасть.  Иначе  гайки".  На  их
счастье, ход оказался коротким. Беглецы благополучно вылетели  с  Другой
стороны, не сговариваясь, бросились влево и прижались к стенке. В ту  же
секунду тоннель, из которого они выбежали, наполнился треском автоматных
очередей.
   Профессор оглядел их, вжавшихся в стену, и,  указав  тростью  налево,
бросил:
   - Быстрее туда!
   Шурик  опять  бежал  впереди.  Сергей  с  Профессором  следом,  держа
пистолеты и готовясь выпустить последние пули, когда противник настигнет
их. Прошло  минут  пять  сумасшедшей  гонки,  прежде  чем  они  обратили
внимание на то, что за ними никто не гонится. Первым это заметил  Войцех
Казимирович.
   - Стоп! - скомандовал он, внезапно останавливаясь. - А ну-ка...
   - Почему... стоп? - свистяще спросил Шурик.
   Профессор стоял, настороженно глядя назад. Сергей с Шуриком сипели  и
задыхались. Боль в легких, казалось Крутину, поселилась в нем навсегда и
не кончится до конца жизни.  В  довершение  ко  всему  на  Сергея  напал
тяжелый,  рвущий  гортань  кашель,  который   выворачивал   наружу   все
внутренности. Парадокс - бежать было легче.
   - Странно, - донеслось до Сергея сквозь звон  в  ушах.  Рядом  с  ним
встревоженно наклонился Шурик. Его лицо было мокрым от  пота,  воды  или
крови, сочившейся из множества мелких порезов.  -  Странно,  -  еще  раз
повторил Войцех Казимирович. - Никого нет.
   Они замерли, прислушиваясь. Сергей забыл про кашель и резь  в  груди,
только сердце продолжало бухать, налегая на уши. Действительно никого не
было.
   - Чего это они? - спросил он и снова закашлялся.
   - Не знаю, - медленно произнес Войцех  Казимирович.  -  Отстали?  Так
ведь не должны...
   Сергею показалось, что пол под его ногами дрогнул.
   - Вы слышите? - тревожно спросил Шурик. Он выставил свое оттопыренное
ухо, напряженно вслушиваясь в звуки, доносившиеся из глубины тоннеля.
   Поза Профессора тоже напоминала стойку охотничьей собаки.
   - Не нравится мне все это, друзья мои, - медленно сказал он.
   Теперь и Крутин явственно различил  отдаленный  гул.  Они  с  Шуриком
невольно переглянулись. Профессор  не  заметил  этого.  Закончив  что-то
чертить своей тростью на воде, он вдруг стремительно обернулся.
   - Что... - начал опять Шурик.
   - Завод!
   Голос Профессора прогремел, отдаваясь эхом от стен тоннеля. Сергей  с
Шуриком снова переглянулись, ничего не понимая.
   - Мы сейчас в районе завода! - снова прокричал им  Профессор.  -  Это
выпускают сточные воды! Бегом отсюда, немедленно! Если не  выберемся  из
этого тоннеля, утонем здесь к...
   Это он кричал уже  на  бегу.  Причем  им  в  спину.  Крутин  и  Шурик
сорвались с места, не дослушав  его  объяснений,  и  сейчас  неслись  по
темному ходу, гонимые животным страхом и нарастающим гулом. Сергей забыл
о том, как умирал минуту назад, как  болели  его  легкие  и  не  хватало
воздуха. Шурик несся рядом с ним, намертво зажав в руках пакет со  своим
скарбом. Профессор с тростью  наперевес  двигался  замыкающим,  подгоняя
всех и не давая им расслабляться. Пол под ногами уже не дрожал, а  ходил
ходуном. Гул перерос  в  какофонию  беспорядочных  шумов  с  грохотом  и
плеском. И вот хоть ты лопни, но больше  всего  Сергею  сейчас  хотелось
оглянуться и увидеть, что же творится там, позади них. Как обидно будет,
если  они  не  дотянут  до  него  жалкой  сотни  метров,  превратятся  в
утопленников здесь, под землей, и наружу вода выбросит  лишь  их  жалкие
размокшие трупы.
   А затем пришла другая мысль, еще менее оптимистичная. Что, если выход
впереди есть, но  и  он,  как  тот,  через  который  они  вошли,  забран
решеткой? Тогда  еще  неизвестно,  что  будет  раньше:  они  утонут  или
превратятся в  мясной  фарш  под  воздействием  многотонной  массы,  что
неслась следом за ними.
   Сергею показалось, что холодная вода уже льется за воротник.  Невесть
откуда взявшаяся сила подтолкнула  его  вперед,  и  он  на  два  корпуса
обогнал мчавшегося рядом Шурика, оставив далеко позади хрипящего Войцеха
Кази-мировича.
   Но тут же почувствовал, что это все, последний  всплеск,  и  сил  уже
нет, и сейчас его разорвет изнутри, размечет по стенам густой шрапнелью,
и привет, ромашки...
   И еще Сергей заметил, что окружающая обстановка как-то изменилась. Не
стало ни темнее, ни светлее, но стены впереди куда-то пропали, и  точки,
светившиеся перед его глазами, - это, оказывается, звезды...
   И еще он все-таки успел обернуться и увидеть прямо за собой громадную
стену с клочьями пены.
   Стена ударила Сергея, он вылетел наружу, размахивая руками, прочертил
в воздухе аккуратную гиперболу и спиной грохнулся в воду.

ШУРИК. ВСЕ ВИДЫ УДОВОЛЬСТВИЙ

   Вот так  они  бежали-бежали,  и  вдруг  их  ход  закончился,  да  так
неожиданно, что Шурик даже остановился. И тут ему сзади ка-ак даст!  Как
будто на него что-то упало. Целая речка. Не он нырнул  в  речку,  а  она
напрыгнула  на  него,  понимаете?  Шурик,  честно  сказать,  перепугался
немного, поэтому открыл рот, чтобы закричать, хотя это и  стыдно,  когда
рядом Профессор и Сережа. Но просто в тот момент он... ну, в общем... Да
и нельзя  под  водой  рот  открывать,  это  он  тоже  знал.  Просто  так
получилось. Случайно. Ну и нахлестался он, конечно.
   - Спокойнее, Шура, спокойнее. Вы что, первый раз купаетесь? - услышал
он за собой голос Профессора.
   Войцех  Казимирович  держал  его  правой  рукой,  а  левой  осторожно
подгребал.
   Наверное, это было трудно и неудобно, потому, что в ней  у  него  еще
была палка.
   - Вы только не вздумайте утопиться. Разве мы для этого выбирались?
   От его ровного голоса Шурик сам тоже  успокоился  и  перестал  лупить
руками по воде. И  прокашлялся  в  конце  концов  так,  что  смог  опять
нормально дышать. И  по  сторонам  смог  осмотреться.  Они  оказались  в
каком-то озере или маленькой речке, в  темноте  было  не  разобрать,  но
берега с двух сторон Шурик различил. Над их головами  был  такой  крутой
склон, откуда слегка выступала широкая труба, из которой  они  выбежали.
Оттуда сейчас вниз падала вода, только не так  сильно,  как  пару  минут
назад.
   А чуть правее от  него  чернела  голова  Сережи.  Он  тоже  кашлял  и
отплевывался - видно, наглотался воды, как и Шурик.
   - Все целы? - спросил  Профессор,  поворачивая  голову  от  Шурика  к
Сереже, его воротник он уже выпустил. - Ну, тогда давайте к берегу.
   Ближе к ним был тот берег, откуда выходила труба, но он  был  слишком
неудобный для того, чтобы выбираться. Поэтому они повернули к тому,  что
дальше.
   И только через некоторое время Шурик заметил, что  ему  как-то  легко
плыть.
   Руки свободны, и ничего им не мешает. Пакет-то свой, оказывается,  он
утопил!
   Когда летел в воду или  когда  барахтался  там,  Шурик  не  знал.  Не
заметил, когда выпустил. Шурику так обидно стало,  что  он  даже  грести
перестал. Хотел нырять, да потом подумал - где ж  он  его  теперь  здесь
найдет? Эх, жаль! Такие вещи в нем  остались.  И  фонариков  жалко.  Все
фонарики они там, еще в канализации, потеряли.
   Ничего не осталось. Шурик вздохнул и поплыл  дальше  за  Профессором.
Нужно было что-нибудь в карманы положить, тогда бы хоть это осталось. Да
ладно, чего уж теперь...
   Профессор с Сережей уже выбрались на берег. Они остановились и  стали
ждать Шурика. А Профессор протянул ему руку.
   - Полный набор услуг этим вечером. Начиная от  сортира  и  заканчивая
ванной, - сказал Сережа. Зубы его стучали так,  что  очень  трудно  было
понять, о чем он говорит. Сережа переступал с ноги на ногу  и  тер  себе
плечи руками.
   А  Профессор  подтвердил,  что  погода  не  летняя  и  к  купанию  не
располагает.
   Он тоже замерз, и хотя не так  кладал  зубами,  как  Сережа,  но  его
трость выписывала в левой руке всякие  замысловатые  фигуры.  Видно,  не
привыкли они в такой воде купаться. Шурику-то она показалась не  слишком
холодной. Вот в январе, когда стоят морозы, тогда действительно  в  воде
долго не высидишь. Даже залезть трудно. Он видел, возле  него  на  речке
дядьки с тетками  в  проруби  купались.  Шурик  тоже  пробовал,  но  как
забирался, так сразу и выскакивал. Вот там да! Аж дух захватывает.
   - Еще одна пробежка, - сказал Профессор. - Надеюсь,  на  сегодня  уже
последняя. Но отсюда надо уходить, и  как  можно  быстрее.  Это  раз.  А
во-вторых, не хватало нам еще воспаления легких ко всем прелестям.
   - А где мы? - простучал зубами Сергей и оглянулся.
   - Мы в районе отстойников,  возле  полимерного  комбината,  -  сказал
Профессор. - На границе с химпоселком. А Парагвай там.
   Он показал тростью направление.
   - Кстати, довольно близко. Особенно если по прямой.
   - Ну, так чего ждать? - Сережа подпрыгнул несколько раз. Это  он  так
грелся. - Пошли?
   Они поднялись наверх и цепочкой тихонько потрусили по тропке, которую
почти не было видно. Очков, чтобы смотреть в темноте, не осталось  ни  у
кого, все потеряли их во время купания.  Но  Профессор  бежал  первым  и
угадывал дорогу.
   А Шурик двигался за Сережей, последним. Ему тоже было тяжело, в  боку
болело просто ужас, но он старался не отставать.
   Шурик вспомнил о потерянном пакете,  и  ему  опять  стало  грустно  -
столько там всего было. А  потом  он  вспомнил  Клару,  и  стало  совсем
нехорошо. Просто хоть ложись и помирай. Шурик же видел, что у Профессора
с Сережей пока не получалось то, что они хотели, значит,  Профессор  еще
не может помочь Кларе и другим "вокзальным". А может, уже все в порядке?
Может, их уже всех выпустили и они уже все сидят по домам?
   Они в это время как раз шли по темным улочкам  Парагвая.  Не  бежали,
потому что устали уже все, даже Профессор, а шли быстрым шагом.  Поэтому
Шурик поравнялся с ним и спросил: а можно ему сейчас сбегать на  вокзал,
пока они с Сережей будут укладываться спать? Профессор, не сбавляя хода,
посмотрел на Шурика и вздохнул.
   - Хотите посмотреть, не вернулась ли Клара? - спросил он.
   Шурику было как-то неловко в этом признаться, будто он думает  только
о себе, когда у них такие большие неприятности, поэтому  он  пробормотал
что-то вроде того, что, может, там уже появился кто-то из ихних.
   Профессор снова вздохнул и покачал головой.
   - Шурик, - он положил правую руку ему на плечо,  -  я  прекрасно  вас
понимаю, и поверьте мне, сегодня я ни на минуту не забывал  о  том,  где
находятся Клара и все остальные. Но я глубоко убежден, что ни  дома,  ни
на вокзале вы их сейчас не найдете. С утра я снова возьмусь за это  дело
и обещаю вам, Шура, что сделаю все возможное, чтобы вытащить все