ких ворот Кремля выезжает на  коне  Ворошилов,  принимающий
парад... Потом - короткая речь, поздравление с праздником и артиллерийский
салют. Празднично и торжественно сегодня на Красной площади...  А  они,  -
единственное, что могли они  сделать  для  праздника,  это  надеть  лучшие
платья, поехать в центр Берлина и там пешком пройтись по Унтер-ден-Линден,
мысленно отсалютовать красному флагу с серпом  и  молотом,  развевающемуся
над зданием посольства.
   Медленно прохаживаясь по противоположной стороне улицы, они видели, как
советские граждане, живущие в Берлине, входили в посольство, чтобы принять
участие в митинге, посвященном  семнадцатой  годовщине  Великого  Октября.
Василий и Лиза  завидовали  каждому,  кто  свободно,  без  всякой  опаски,
открывал массивные парадные двери посольства.  Вдруг  Василий  заметил  на
глазах у Лизы слезы.
   - Нам только этого не хватало, чтобы гестапо заметило,  как  ты  ревешь
здесь, напротив советского посольства! - прошептал он, сжимая ее руку.
   В ответ Лиза показала глазами на входящих в посольство.
   - Какие они счастливые! - шепнула она...
   В эти дни начали поступать тревожные  сведения  из  разных  источников.
Первой об этом сообщила фрау Браун при очередной встрече с Лизой:  имеются
точные сведения, что фюрер дал согласие Муссолини поддержать его  в  войне
Италии против Абиссинии. Больше того - из  трех  разных  источников  стало
известно, что в Рим недавно ездил премьер-министр Франции Лаваль и  заявил
дуче, что  французское  правительство  не  станет  препятствовать  захвату
Абиссинии. В иностранном отделе  национал-социалистской  партии,  сообщила
Браун, вопрос о нападении Италии на Абиссинию считают предрешенным.
   Днем позже к Василию зашел оберштурмбанфюрер Лемке и тоже сказал, что в
самое  ближайшее  время  можно  ожидать  начала  войны  между  Италией   и
Абиссинией.
   - Наш фюрер, чтобы поддержать боевой дух  итальяшек,  отправил  им  три
эшелона с вооружением и подарил  Бенито  Муссолини  эскадру  истребителей.
Говорят, итальянцам пришлось основательно раскошелиться, чтобы склонить  в
свою пользу общественное мнение Франции. Будто бы на  подкуп  политических
деятелей Франции,  депутатов  парламента  и  влиятельных  журналистов  они
потратили кругленькую сумму, превышающую сто тридцать  миллионов  франков.
Вот где можно подзаработать! - захлебывался восторгом Отто Лемке.
   О предстоящем нападении Италии на Абиссинию сообщил Василию и. Вебер. В
консульском отделе министерства иностранных дел знали, что война  начнется
в середине декабря.
   Получив подтверждение о предстоящем нападении Италии  на  Абиссинию  из
трех источников,  Василий  через  Стамбулова  немедленно  отправил  "отцу"
зашифрованное письмо.
   Сведения, полученные от Вебера, оказались наиболее точными. В  середине
декабря 1934 года итальянские войска атаковали абиссинский отряд в  оазисе
Упа-Упа, расположенном в ста километрах  от  границы.  Создалась  реальная
угроза военного конфликта. Италия усиленно стягивала войска к  абиссинской
границе.
   Понятно,  великие  державы  имели  все   возможности   положить   конец
итало-абиссинскому конфликту  в  самом  его  зародыше,  но  они  этого  не
сделали.  3  октября  1935  года  вооруженные  силы  Италии  вторглись   в
Абиссинию. Началась итало-абиссинская война.
   Приняв закон  о  нейтралитете  еще  31  августа  того  же,  1935  года,
Соединенные Штаты Америки запретили поставку оружия  воюющим  сторонам.  В
резолюции, принятой совместно палатой представителей и сенатом, ничего  не
было сказано о стратегическом сырье, в том числе и о  нефти.  Несмотря  на
это, Василий получил от Адамса указание:  отпускать  итальянским  танкерам
авиационный бензин только через гамбургское бензохранилище,  которое  было
готово к этому времени, чтобы не бросалось  в  глаза  увеличение  поставок
горючего Италии.
   Даже после того, как под давлением мирового общественного  мнения  Лига
наций 7 ноября 1935 года была вынуждена признать Италию агрессором, ничего
не изменилось.
   В феврале 1936 года  в  Соединенных  Штатах  был  принят  новый  закон,
продлевающий срок  нейтралитета  и  устанавливающий  эмбарго  на  вывоз  в
воюющие державы стратегических материалов. О нефти и  нефтепродуктах  и  в
этом законе ничего не было сказано.
   И все же Лига  наций  оказалась  вынужденной  приступить  к  обсуждению
вопроса о запрете ввоза нефти в Италию.  Представители  Лондона  и  Парижа
разволновались не на шутку: им стало известно,  что  десять  государств  -
членов Лиги наций - дали согласие  прекратить  поставки  нефти  Италии.  В
числе этих государств были  СССР,  Румыния,  Иран  и  Голландия,  на  долю
которых приходилось около семидесяти пяти  процентов  поставляемой  Италии
нефти. Представители великих держав сделали все возможное, чтобы  затянуть
обсуждение вопроса о "нефтяных санкциях".
   Пока под высокими сводами  Дворца  наций  произносились  горячие  речи,
танкеры, груженные  американским  бензином,  держали  курс  к  итальянским
берегам, и дуче не испытывал ни малейшего недостатка в нефтяных продуктах.
   Фрау Браун известила Лизу,  что  она  печатала  расшифрованную  депешу,
переданную послом Германии из Парижа, в которой говорилось, что 9  декабря
1935 года в Париже подписано секретное соглашение между премьером  Франции
Пьером Лавалем и английским министром иностранных  дел  Самуэлем  Хором  о
мирном  урегулировании  итало-абиссинского  военного  конфликта.  В   этом
соглашении предлагалось негусу Хайле Селассие уступить Италии значительную
часть своей территории - несколько провинций, название которых фрау  Браун
не запомнила. По словам посла, такая уступка фактически свела  бы  на  нет
существование  Абиссинии  как  суверенного   государства,   поскольку,   в
дополнение к территориальным уступкам,  Абиссиния  обязывалась  принять  к
себе  на  службу  итальянских  советников  и   предоставить   Италии   ряд
экономических привилегий. Лаваль и  Хор,  обходя  Лигу  наций,  фактически
продали члена этой международной организация, Абиссинию.
   Получив эти сведения, Василий немедленно выехал в Гамбург, куда  только
что прибыл американский танкер, и через капитана Фрэнка Бема послал письмо
Сарьяну с подробным описанием сделки Лаваля - Хора. Он  просил  журналиста
известить "отца", а с  сообщаемыми  им,  Василием,  фактами  поступить  по
своему усмотрению.
   По-видимому,   содержание    секретного    соглашения    между    двумя
высокопоставленными представителями Франции и Англии просочилось в  печать
и по другим каналам. Газеты, широко комментируя  это  соглашение,  подняли
большой шум. Позорный сговор двух министров вызвал  взрыв  негодования  во
всем мире. Тем не менее послы  Англии  в  Риме  и  Аддис-Абебе  настойчиво
добивались принятия условий Лаваля - Хора.
   Взрыв возмущения скандальным предательством Лаваля был особенно  бурным
во Франции. В январе 1936 года премьер подал  в  отставку,  получив  всего
двадцать голосов при голосовании вотума доверия в  Национальном  собрании.
На смену Лавалю  пришел  Альбер  Сарро,  министром  иностранных  дел  стал
Фландон, и положение во Франции мало изменилось...
   Вебер известил Василия, что майор, о котором в  свое  время  шла  речь,
вернулся из командировки.  Зять  майора  устроит  у  себя  дома  небольшую
вечеринку,  на  которой  и  познакомит  своего  родственника   с   богатым
американским бизнесменом Хексингом,  то  есть  с  Василием.  Такой  способ
знакомства  с  сотрудником  генерального  штаба  армии  -  тем  более  под
вымышленным именем - таил в себе известный риск,  но  Василий  согласился.
Вечером следующего дня он отправился вместе с Лизой в гости к  незнакомому
человеку по адресу, полученному от  Вебера.  Хозяин  дома,  Иоганн  Мейер,
принял их, как старых знакомых, и пригласил в гостиную.  Вскоре  прибыл  и
майор Кольвиц, высокий, худой человек в очках, с изможденным лицом.
   Майор чуть ли не с первых слов, не стесняясь  присутствия  постороннего
человека, стал жаловаться на свою  судьбу:  его  единственная  дочь  тяжко
больна. Доктора никак не  могут  поставить  правильный  диагноз.  У  каких
только светил медицины она не была,  -  все  напрасно,  одно  разорение  и
никакого толка!..
   Василию стало ясно, что майор знает, с какой целью  его  познакомили  с
богатым американцем.  Когда  мужчины  остались  одни,  хозяин  дома  сразу
перешел к делу:
   - Ты хотел поместить дочку в санаторий, а денег на это у тебя  нет,  не
так ли? Вот мистер Хексинг может ссудить тебя деньгами, если, конечно,  ты
согласишься.
   - На что? - насторожился майор.
   - Будем говорить откровенно. Ты, Фридрих, не нацист и  не  сочувствуешь
им... Мистера Хексинга, как делового американца,  интересуют  планы  наших
генералов, уже поставивших однажды Германию на край гибели...
   - Ты понимаешь, Иоганн, о чем говоришь? Это же пахнет виселицей, - тихо
сказал майор.
   - Не произноси такие страшные слова на ночь глядя! Кто и каким  образом
может узнать, что ты, встречаясь со знакомым американцем, делишься  с  ним
некоторыми  новостями,  которые,  кстати  сказать,  через  короткое  время
перестают быть новостями?
   - Это, конечно, так, но все-таки... - пробормотал майор.
   В разговор вмешался Василий.
   - Вообще-то совсем не обязательно,  чтобы  мы  встречались  с  вами,  -
сказал он. - Вы можете поделиться новостями со своим родственником,  нашим
хозяином, а он со мной... Я возьму на себя все расходы  по  лечению  вашей
дочери. Надеюсь, три тысячи марок в месяц хватит?
   - Да, конечно, - ответил майор и тут же добавил: - Я должен подумать...
   - Подумайте, я вас не тороплю. Если надумаете, дайте знать через  герра
Мейера, - он меня найдет. Если лечение вашей дочери будет стоить дороже, я
все равно приму на себя все расходы! - Василий хотел подчеркнуть,  что  за
деньгами остановки не будет, - вы, мол, только начните работать,  господин
майор, и, если  сведения,  которыми  вы  будете  меня  снабжать,  окажутся
стоящими, вознаграждение будет увеличено...
   Они поняли друг друга, хотя не произнесли больше ни слова.
   В эти бурные дни, когда события в Европе развивались  с  необыкновенной
быстротой, в Берлин из Болгарии приехал Стамбулов.
   Его провели в кабинет Василия,  и  он,  назвав  себя,  сразу  заговорил
громко и возмущенно:
   - Господин директор, войдите, пожалуйста,  в  мое  положение!  От  этих
оптовиков житья не стало, - бензин продаем мы,  а  деньги  загребают  они.
Разве это справедливо? Нет... больше так не пойдет!
   - Не волнуйтесь, - попытался успокоить его Василий, -  скажите,  чем  я
могу вам помочь.
   - Я привез вам привет от "отца", - сказал Стамбулов, понизив  голос,  и
снова громко заговорил: - Повторяю, больше так не пойдет! Я открыл большую
керосиновую лавку, арендовал еще  две  бензоколонки  на  самых  оживленных
улицах столицы, хочу расширить дело и  покупать  бензин  не  румынский,  а
американский!.. Отправьте, пожалуйста, по моему адресу в Софию,  несколько
цистерн бензина и вагон автола... Где сказано, что  мы,  болгары,  обязаны
покупать и продавать только румынский бензин? Правда, они наши соседи,  но
что из этого? Все равно горючее нам они продают по ценам  мирового  рынка,
да еще через посредников-оптовиков! - И снова тихо: -  Я  кое-что  привез,
мне нужно поговорить с вами...
   - Хорошо, мы продадим вам бензин. Но оптовики поднимут большой шум... Я
думаю, в покупке румынского  бензина  заинтересованы  не  только  они,  но
кое-кто посильное. - И тоже понизив голос: - Я вызову юрисконсульта и  дам
ему указания. Когда закончите все формальности, заходите - поговорим...
   Глауберг,  получив  указания,  повел  болгарина  к  себе,  а   Василий,
оставшись один, подумал о том, что "отец" умеет подбирать людей. Стамбулов
понравился Василию. Круглолицый,  с  черными  усиками,  густыми  косматыми
бровями, большими серыми  глазами,  он  производил  впечатление  веселого,
темпераментного человека. По-видимому, он  был  и  опытным  конспиратором:
даже младенцу ясно, что человек, опасающийся  полиции,  будет  вести  себя
тише воды ниже травы, чтобы не привлекать к себе внимание, а  этот  шумит,
кричит...
   Стамбулов вернулся к Василию с сияющим лицом.
   - Кажется, все в порядке! - сказал он, развалившись в кресле. -  Теперь
я покажу своим конкурентам, на что способен Стамбулов! - И понизив  голос:
- Я привез типографский шрифт, полтонны бумаги.  Шрифт  в  трех  чемоданах
находится в камере хранения. Нужно,  чтобы  надежный  человек  получил  по
квитанции. За бумагой придется послать машину и приготовить место, куда ее
сложить. Лучше всего, если машина  будет  от  какого-нибудь  издательства,
газеты иди журнала. У меня заготовлена доверенность, в  нее  нужно  только
вписать фамилию получателя.
   - Как вы сумели перевезти через границу шрифт и  отправить  сюда  такое
количество бумаги? - спросил Василий.
   - Подумаешь, дело какое!.. В фашистской Германии за деньги можно купить
не только таможенного  чиновника  или  железнодорожное  начальство,  но  и
самого Геринга! - весело сказал болгарин.
   Василий  взял  у  Стамбулова  квитанцию  камеры  хранения,   накладные,
выданные  отправителем  бумаги,  доверенность  и,  дав  ему  номер  своего
домашнего телефона, попросил позвонить после десяти вечера.
   В тот же день он связался с мастером Германом и спросил, сумеет ли  тот
организовать получение чемоданов со шрифтом, бумаги и есть ли у него место
для хранения ее.
   - Какие же мы подпольщики, если не сможем получить и  надежно  спрятать
то, что другие сумели провезти из-за тридевяти  земель?  Не  беспокойтесь,
все будет сделано! - сказал мастер.
   - Часть шрифта и немного бумаги дадите Веберу, я ему обещал,  -  сказал
Василий и попросил позвонить ему из автомата. - Если все будет в  порядке,
спросите: "Это справочная вокзала?"  В  случае  непредвиденных  осложнений
зададите вопрос: "Можно заказать билет на Мюнхен?"
   - Хорошо, позвоню. Но вы напрасно беспокоитесь, товарищ!
   Однако Василий беспокоился, и даже очень. Шагая из угла в угол  большой
гостиной, он отчетливо  представлял  себе  страшные  последствия  провала.
Только около  одиннадцати  часов  раздался  наконец  долгожданный  звонок.
Знакомый голос спросил: "Это справочная вокзала?"
   - Нет, вы ошиблись! - весело ответил Василий.



        16

   Начало 1936 года было отмечено двумя важными  событиями.  Шестнадцатого
февраля, во время выборов в кортесы, реакция в Испании потерпела серьезное
поражение и было создано  правительство  республики  во  главе  с  Асаньи,
впоследствии ставшим президентом.  Двумя  месяцами  позже,  на  выборах  в
Национальное  собрание  Франции,  победили  левые  и   к   власти   пришло
правительство Народного фронта.
   В те дни английская консервативная газета "Дейли  мейл"  писала:  "Если
зараза  коммунизма,  распространяющаяся  сейчас  в  Испании   и   Франции,
перекинется на  другие  страны,  то  самыми  полезными  друзьями  для  нас
оказались бы два правительства - германское  и  итальянское,  уничтожившие
эту заразу на своей земле". Эти строчки стали как бы сигналом для  мировой
реакции.
   Василий  получил  озадачившее  его  телеграфное  распоряжение   мистера
Адамса: срочно переадресовать прибывающие в  гамбургский  порт  танкеры  с
авиационным бензином в Испанское Марокко и на Балеарские острова. А  через
день в контору к нему явился Отто Лемке и, об®явив о своем скором  от®езде
в Испанию, сказал:
   -  Ну,  мистер  Кочек,  можете  меня  поздравить:  я  буду   участником
величайших исторических событии и не исключена возможность,  что  мое  имя
будет  записано  в  анналах  истории  золотыми  буквами!..  Мы  в  Испании
уничтожим всех евреев, коммунистов и прочих социалистов и  тоже  установим
новый порядок!  Ваша  родина,  Америка,  нам  не  помеха,  -  она  об®явит
нейтралитет и ни во что вмешиваться не будет, Англия же целиком  на  нашей
стороне. Остаются французики, но что они смогут сделать одни?
   - Откуда вам все это известно? - со скучающим видом спросил Василий.
   - Отто Лемке не такой человек, чтобы бросать слова на ветер!
   - Все может быть... Не  думаю  только,  что  Англия  целиком  на  вашей
стороне...
   - Не верите? - усмехаясь, спросил Лемке.
   - Политик я плохой, не могу этому поверить!
   - А если докажу?.. Хотите пари?
   - Дорогой Лемке, к чему мне это пари? Да и чем вы  сможете  подтвердить
свои слова?
   -  Документами,  подлинными  документами!..  Я  представлю  вам   копию
стенограммы недавних бесед представителя Великобритании с нашим фюрером...
Вы будете удовлетворены?
   - Если только стенограмма будет подлинная.
   - Дорогой Кочек, неужели вы...
   - Сколько это  будет  стоить?  -  перебил  его  Василий,  понимая,  что
оберштурмбанфюрер  затеял  весь  этот  разговор,  чтобы   предложить   ему
секретный документ.
   - Тысяча долларов! - был ответ.
   - Не слишком ли дорого?
   - Дорого? В другом месте за такой документ дали бы куда  больше,  но  я
уступаю вам по-дружески...
   - Согласен. В конце концов, если  даже  переплачу,  -  неважно,  мы  же
друзья... Давайте документ и получайте деньги!
   Вечером того же дня  Лемке  явился  в  особняк  Василия  и  вручил  ему
один-единственный   лист   папиросной   бумаги,   наполовину   заполненный
машинописным текстом.
   - И это все?! - разочарованно воскликнул Василий.
   - В документе важно не количество строк, а его содержание. Прочитайте и
вникните!..  Дело  в  том,  что  в   Берлин   приехало   доверенное   лицо
премьер-министра Англии Болдуина, сэр  Томас  Джонс,  чтобы  позондировать
возможность переговоров между  Англией  и  Германией.  Гость  беседовал  с
Риббентропом, а на следующий день был приглашен к фюреру.  Теперь  поняли,
что дело идет не о пустяках? Вы держите в руках не  что  иное,  как  копию
стенографической записи беседы Джонса с Гитлером. Учтите, стенограмма была
перепечатана всего в пяти экземплярах, - у вас пятый  экземпляр.  -  Лемке
взял бумагу из рук Василия и стал читать: - "Джонс сказал фюреру, что,  по
мнению  английского  правительства  и,  в  частности,  по  личному  мнению
премьер-министра его величества, сэра Болдуина, победа Народного фронта во
Франции и неизбежность гражданской войны в Испании  сделали  особо  важным
сближение позиций Германии и Англии..." Обратите внимание, последние слова
подчеркнуты. И далее: "Фюрер ответил собеседнику, что  вполне  согласен  с
ним, и заявил, что он, в свою очередь, намерен содействовать осуществлению
общего плана".
   - А что это значит -  "содействовать  осуществлению  общего  плана"?  -
спросил Василий.
   - Что же тут непонятного? Общими силами  окончательно  и  безоговорочно
искоренить коммунизм! Для достижения этой  цели  -  прежде  всего  поднять
военный мятеж в Испании и покончить там с республикой, потом справиться  с
Народным фронтом во Франции. Скажу вам под большим секретом, - как  только
диктор радиостанции Сеуты скажет: "Над всей Испанией безоблачное небо",  -
начнется горячее дело, в котором примет  участие  и  ваш  покорный  слуга,
оберштурмбанфюрер Отто Лемке!
   Сообщения эсэсовца и документ, проданный им,  были  настолько  важными,
что нужно было немедленно поставить в известность "отца". Утром следующего
дня  Василий  поручил  юрисконсульту  срочно  вызвать  в  Берлин  торговца
бензином Стамбулова, - пора было всерьез подумать о завоевании болгарского
рынка...
   Стамбулов не заставил себя ждать, через два дня он уже сидел в кабинете
Василия и, слушая его, кивал головой.
   - Я вас понял и по приезде немедленно передам... Вот сволочи!.. Значит,
решили утопить в крови республику, а англичане опять в  своей  излюбленной
роли, - сказал он, и его жизнерадостное лицо стало озабоченным.
   - Похоже на это, - невесело ответил Василий.
   - Знаете, с покупкой  у  вас  бензина  получилось  здорово,  -  сказал,
помолчав, Стамбулов. - Вполне