от крупных универмагов  и  торговых  фирм  из
провинции прибавились заказы из-за границы,  в  особенности  из  Германии.
Василий не ошибся в своих расчетах: ярмарочный комитет Лейпцига,  особенно
после того как там побывал Борро, засыпал их  заказами.  Основной  капитал
фирмы перевалил за четыреста тысяч франков.
   В спортивном клубе устраивались большие и малые соревнования, в которых
участвовал и Василий. Маринье и де ла Граммон  прониклись  к  нему  особой
симпатией после того, как в доверительной дружеской беседе он рассказал им
о виденном в Германии. Маринье сказал ему тогда: "Мсье Кочек, у вас острый
глаз и отличное восприятие, - вы  увидели  и  услышали  в  Германии  самое
значительное, достойное внимания, и мы искренне  благодарны  вам  за  ваши
ценные сообщения".
   Фрау Браун по-прежнему аккуратно получала свою тысячу франков в месяц и
передавала  Лизе  разного  рода  информацию,  иногда  ценную.  Она  честно
"зарабатывала" свои деньги...
   В ожидании "отца", о  предполагаемом  приезде  которого  сообщила  фрау
Шульц, побывав в Париже, Василий и Лиза жили в городе. Только по  субботам
они уезжали к Сарьянам, а в понедельник утром возвращались в Париж.
   Василий  удивлялся,  с  какой  любовью,  с  каким  увлечением   работал
журналист в саду - окапывал фруктовые деревья, опрыскивал  их  химикатами,
сажал цветы, готовил землю под огород.  Василий  с  удовольствием  помогал
ему. Видя, с какой ловкостью он орудует лопатой и граблями, Сарьян не  раз
говорил:
   - Дорогой Кочек, вы прирожденный земледелец,  вам  следовало  бы  стать
фермером!..
   "Отец" приехал в Париж неожиданно. Явившись в контору фирмы, он спросил
на ломаном французском языке, где можно найти господина Кочека.
   Узнав его голос, Василий приоткрыл двери кабинета.
   - Кто меня спрашивает? Я - Кочек. - И когда "отец" подошел  к  нему:  -
Чем могу служить?
   - Уделите несколько минут для делового разговора.
   Жубера не было в конторе, и они, оставшись вдвоем, могли  разговаривать
свободно.
   - Чемодан свой я оставил на вокзале,  номер  в  гостинице  не  снял,  -
сказал "отец", устроившись в кресле. -  Удобно  тебе  поместить  гостя  на
загородной даче?
   - Вполне!
   - Тогда после работы заезжай за  мной  на  Северный  вокзал.  Я  возьму
чемодан из камеры хранения и буду ждать тебя у главного входа. Какое время
тебя устроит?
   - Хорошо бы в шесть тридцать. К  этому  времени  вернется  Лиза,  и  мы
втроем поедем за город.
   -  Отлично,  буду  ровно  в  шесть  тридцать!..  Скажи  своим,  что   я
представитель обувной фирмы "Батя" из Чехословакии. Приехал договариваться
о заказе на рекламу в  Латинской  Америке.  На  случай,  если  нас  увидят
вместе, - привез тебе привет от родителей.
   - Хорошо, только у нас вряд ли кто будет интересоваться  вами.  У  меня
бывают десятки посетителей на дню... А что вы будете делать до вечера?
   - Поброжу  по  Парижу.  Может  человек  позволить  себе  изредка  такую
роскошь? Позавтракаю, почитаю газету в кафе, вот время и пройдет.  Ты  обо
мне не беспокойся, не пропаду! - Он надел шляпу и вышел.
   "О делах - ни слова!.. Вот выдержка у человека", - подумал Василий.
   Он накупил всякой еды, прихватил несколько бутылок вина,  -  знал,  что
"отец" любит французские вина. Заехал домой за Лизой, и в седьмом часу они
под®езжали к Северному  вокзалу.  Василий  издали  увидел  высокую  фигуру
"отца" в  модном  летнем  реглане,  в  широкополой  шляпе,  со  щегольским
чемоданом в руке. Василий подкатил к  ступенькам  главного  входа.  "Отец"
быстро открыл  дверцу,  сел  рядом  с  Лизой  на  заднее  сиденье,  и  они
тронулись.
   - Лучшего  места  для  деловых  разговоров,  чем  машина,  я  не  знаю.
Рассказывайте, товарищи парижане, что у вас нового? - спросил "отец".
   - Все идет своим чередом - в общем, нормально, - отозвался  Василий.  -
Мы от вас ждем новостей.
   - Мои новости не ахти какие. Помнишь,  Василий,  больше  года  назад  я
говорил тебе, что в Германии к власти придут  фашисты?  К  сожалению,  мой
прогноз оправдался. И знаете, друзья,  что  самое  странное?  Политические
деятели Англии, Франции и Америки  словно  загипнотизированы!  Они  делают
вид, что не замечают опасности, которую готовит  им  Гитлер.  Более  того,
всячески ублажают его. Глупцы, они не понимают, с кем имеют дело!..
   - Дело не только в слепоте политических деятелей, а еще и в том, что  у
фашизма немало сторонников, - сказал Василий. - Во Франции  они  развивают
бешеную активность по созданию  "пятой  колонны".  Одни  делают  это  ради
денег, которыми их щедро снабжает  немецкое  посольство,  другие  -  из-за
ненависти к Народному фронту, к коммунистам  прежде  всего.  За  последние
полгода  фашистские  и  профашистские  организации,  такие,  как   "Боевые
кресты",  "Об®единение  бывших  фронтовиков",  "Патриотическая  молодежь",
активизировались. Имея поддержку со  стороны  префекта  парижской  полиции
Кьяппа, они действуют без опаски!..
   - Все это я знаю, в частности и из  вашей  же  информации:  вы  толково
работаете!.. Могу сообщить, что мы ничего не  знали  о  том,  что  фашисты
подготавливают политический террор в других странах. Ждали от  них  всякой
пакости, но такого, признаться, не ожидали!..
   - А удалось сообщить кому следует о готовящихся убийствах?  -  спросила
Лиза.
   -  Удалось-то  удалось,  а  вот  сумеют  ли   они   обезопасить   своих
руководителей - неизвестно! Уж больно беспечные люди эти враги  Гитлера...
Бенеш, например, считает, что эти опасения преувеличены  -  никакое,  мол,
уважающее себя государство не станет на путь  убийства  из-за  угла  своих
политических  противников!  А  король  Югославии  Александр  убежден,  что
времена плаща и шпаги давно миновали...
   - Как бы не пришлось им расплачиваться кровью  за  свое  благодушие!  -
сказал Василий.
   - Ну, а как ты живешь, моя красавица? Привыкла к парижскому климату?  -
обратился "отец" к Лизе, желая, видимо, переменить тему разговора.
   - Так вот и живу!.. Всего много  -  и  денег,  и  нарядов,  а  на  душе
смутно... Очень я устала, затосковала, хочу домой... "Отец", помогли бы вы
нам вернуться домой... Если не насовсем, то хотя  бы  в  отпуск  с®ездить,
повидаться со своими...
   - Что же, в отпуск, пожалуй, можно... Нужно только сперва  заглянуть  в
Чехословакию, взять там ваши советские паспорта, вернуться  опять  сюда  и
вместе с Василием поехать домой через  Швейцарию  или  Скандинавию.  Ехать
через Германию, даже транзитом, опасно... А вот и сюрприз:  я  привез  вам
обоим письма из дома! - "Отец" достал из кармана  два  письма  и  протянул
Лизе. Ей очень хотелось тут же прочесть их, но она сдержалась.
   - Когда же можно поехать за паспортами? - спросила она.
   - Да хоть завтра, если, конечно, Василий не будет возражать!
   - Мы это еще обсудим, - спокойно сказал Василий.
   - Правильно, нужно обсудить!.. У меня, Лиза, есть к тебе просьба. Когда
ты вернешься из отпуска, придется тебе  на  время  расстаться  с  мужем  и
поехать в одну страну для выполнения такого же задания, что и здесь. Но  -
самостоятельно,  без  помощи  Василия.  Думаю,  ты  уже  набралась  опыта,
справишься...
   - Вот уж не знаю... Одно дело - справляться с  работой,  когда  у  тебя
есть твердая опора, и совсем другое, когда ты одна. Лучше уж я останусь  с
Василием!..
   - Василий нужен здесь, а ты - там... Понимаешь ли, какое дело,  -  двое
мужчин, толковые, опытные работники,  побывали  там  и  ничего  не  смогли
сделать. Нужна женщина,  спокойная,  вдумчивая,  преданная  долгу.  В  той
стране немцы укрепляют свои позиции, вербуют своих сторонников  не  только
из среды продажных политиканов, но и в армии.  Как  они  добиваются  всего
этого, через какие каналы? Нам неизвестно, а знать надо. Правда,  помешать
этому мы не можем, но быть в курсе событий обязаны. Ты понимаешь  меня?  -
"Отец" повернулся к Лизе и посмотрел ей в глаза.
   - Понимаю, конечно, - тихо сказала Лиза. -  Но  учтите,  что  связь  со
стенографисткой немецкого посольства фрау Браун поддерживается здесь через
меня. Она никого больше не знает и знать не захочет!
   - Учитываем и это. Но поскольку твое пребывание в той стране  нужно  до
зарезу, будем искать другие пути для связи с Браун.  В  недалеком  будущем
сюда приедет на постоянное жительство Шульц. Ей, австриячке,  скоро  будет
невозможно пересекать границу и поддерживать связь с вами.  В  Париже  она
начнет работать портнихой. Разве нельзя,  чтобы  она  заменила  тебя?  Они
ведь, кажется, знакомы?
   - Знакомы...
   - Вот видишь, все складывается как нельзя лучше!
   - Правильнее будет сказать: вы все предусмотрели заранее! Но я не хочу,
не могу ехать без Василия! - твердо сказала Лиза.
   - Понятно, твою волю насиловать никто не собирается,  решение  остается
за тобой. Хочу,  однако,  добавить,  что  это  не  мое  личное  мнение,  а
партийное поручение, - в голосе "отца" прозвучал холодок.
   В машине наступило молчание, только и было слышно, как шуршали шины  по
гладкому асфальту. Не оборачиваясь, глядя на шоссе, Василий сказал:
   - Мы себя считаем солдатами партии, и для нас  ее  поручение  -  закон.
Лиза не раз доказывала это на деле. Раз нужно - она поедет куда  угодно  и
когда угодно, хоть к черту на рога!..
   Машина остановилась у коттеджа Сарьянов. Прежде чем войти в дом, "отец"
осмотрелся и, похоже, остался доволен. Особенно понравилось  ему  то,  что
можно подняться на второй этаж со двора, минуя хозяев.
   Ужинали все вместе внизу, в столовой. Василий представил "отца" Сарьяну
и Жаннет как одного из директоров обувной фабрики "Батя"  в  Чехословакии,
приехавшего в Париж для деловых переговоров о рекламе, и добавил, что мсье
Волочек, хорошо знакомый с его родными, привез от них письма.
   Журналист не поверил ни  единому  слову  Василия,  но  ничем  этого  не
проявил. Как  радушный  хозяин,  он  подливал  в  бокалы  вино,  предлагал
закуски, рассказывал веселые истории.
   У себя наверху Лиза показала "отцу", шутя называя его мсье Волочек, его
комнату. Но прежде чем лечь спать, они еще долго беседовали.
   - К тому времени, когда вы вернетесь из отпуска,  фрау  Шульц,  видимо,
обоснуется в Париже. Нужно, чтобы Лиза свела ее с Браун. Это целесообразно
со  многих  точек  зрения.   Во-первых,   Лиза   некоторое   время   будет
отсутствовать, - нужно, чтобы в это время кто-то снабжал Браун деньгами  и
регулярно получал от нее информацию  -  вдруг  произойдет  что-то  важное!
Во-вторых, немка ничего но должна знать о Василии. В жизни всякое  бывает,
и нужно, чтобы он, как жена цезаря, оставался  вне  подозрений  при  любых
обстоятельствах, - тихо говорил "отец". - Для связи с  вами  вместо  Шульц
придется подыскать другого человека...
   - Желательно, чтобы связь была постоянной, а то возникает необходимость
срочно информировать вас, и не знаешь, как быть, - сказал Василий.
   - Мы постараемся наладить именно такую  связь.  Но  вам  придется  быть
готовыми  к  тому,  что  при  нынешней  политической  ситуации  она  может
оборваться в любую минуту. Следовательно,  нужно  иметь  в  запасе  другие
возможности. Ты, Василий, подумай над таким вопросом: нельзя ли, в  случае
особой  необходимости,  использовать  коммерческие  связи  вашей  фирмы  с
другими странами для связи?  Разумеется,  не  иначе  как  путем  легальной
переписки?..
   - Можно, но трудно. Для этого  нужно  иметь  в  этих  странах  надежных
корреспондентов. Не лучше ли использовать для этой цели  одного  из  наших
художников? У меня на примете есть один...
   - Проверенный? - спросил "отец".
   - Точнее было бы сказать - надежный. До  сих  пор  мне  не  приходилось
давать ему никаких поручений, за исключением  одного  случая,  -  помнишь,
Лиза, во время твоей первой встречи с фрау Браун в  кафе  сидели  Борро  с
приятелем?  К  счастью,  все   обошлось   благополучно,   помощь   их   не
потребовалась. Он побывал в Германии,  своими  глазами  видел,  что  такое
фашизм... Парень честный, порядочным, я ручаюсь. И есть у  него  еще  одно
достоинство - он истинный патриот Франции.
   - Последнее  несомненно  существенно.  Да  и  вообще  твое  предложение
заманчиво, - как бы сам с собой вслух рассуждал "отец". -  Но  прежде  чем
привлечь его к делу, хорошенько проверь его - давай  небольшие  поручения,
приучай работать. Раз он патриот и любит свою  родину,  об®ясни  ему,  что
борьба с фашизмом - первостепенная задача всех честных людей!..
   - Не беспокойтесь, все будет сделано  по  высокому  классу!  -  пошутил
Василий.
   - А теперь разговор с тобой, красавица, - обратился "отец" к Лизе,  как
будто вопрос о ее поездке решен окончательно. - Может случиться, что мы  с
тобой не встретимся больше ни в Чехословакии, ни  дома.  Поэтому  выслушай
меня внимательно. После отпуска вернешься сюда с Василием и, как подданная
Чехословацкой республики,  совершенствующаяся  по  своей  специальности  в
Сорбонне, поедешь  в  ту  страну,  о  которой  я  говорил,  через  Италию.
Обязательно через Италию! Поживешь в ней  недельки  две-три,  поездишь  по
разным городам, познакомишься с шедеврами искусства... В той стране,  куда
ты поедешь, ученые недавно произвели большие раскопки и обнаружили остатки
римского не то  городища,  не  то  военного  укрепления.  Найдено  великое
множество интересных для истории искусства предметов. Все это -  по  твоей
специальности!.. Раскопки производились в каких-нибудь тридцати - тридцати
пяти километрах от столицы той  страны.  Таким  образом,  ознакомление,  а
может быть, и участие в раскопках не помешает тебе жить в столице.  Друзья
снабдят  тебя  рекомендательными  письмами  на  имя  профессора   Николаи,
руководителя раскопок... Думаю, задача ясна. А как нужно вести себя в  той
стране, расскажет тебе Василий, - он  мастак  в  этих  делах.  Если  нужны
деньги, наскребем...
   - Деньги не  понадобятся,  -  сказал  Василий,  -  "Жубер  и  компания"
солидная фирма, и один из ее совладельцев возьмет  на  себя  все  расходы,
связанные с такой благородной целью, как раскопки древнеримских городищ  и
изучение истории искусства.
   - Замечательно! Вот что значит иметь дело с финансистами, -  рассмеялся
"отец". - Одной заботой у меня будет меньше... Ну, как, Лиза, есть у  тебя
вопросы ко мне?
   - Есть. Хочу знать: с кем я должна связаться там, на месте, и кто будет
мне помогать?
   - Никто.
   - Никто? Неужели мне придется начинать на голом месте?
   - Совершенно верно, именно на голом месте. Поживешь, осмотришься,  сама
подберешь  себе  помощников.  Как  в  каждой  стране,  так  и  там   много
антифашистов и людей, сочувствующих нам. Вот таких  и  поищешь.  Здесь  вы
тоже начинали на голом месте...
   - Но здесь был Василий!
   - А там - товарищ Лиза! Мы ведь не разведчики в  обычном  смысле  этого
слова, - мы антифашисты. И не только защищаем интересы своей родины, но  и
помогаем тем народам, которым грозит фашизм. Поэтому нам легче работать, у
нас везде найдутся помощники! - "Отец" зевнул, потянулся. - Ну что ж, дети
мои, пора и спать! Кажется, старость подходит, - быстро устаю, рано  тянет
ко сну...
   - Прежде чем пожелать вам спокойной ночи, хотелось бы узнать, долго  ли
вы пробудете у нас? - спросил Василий.
   - Завтра побуду - и в дорогу... Почему ты спросил?
   - Когда приедет во Францию фрау Шульц и скоро ли явится новый курьер?
   -  Фрау  Шульц  будет  буквально  на  днях.  О  курьере   пока   ничего
определенного сказать не могу. Думаю, что скоро...
   - Лизе придется дождаться фрау Шульц, свести ее с Браун - только  после
этого она сможет поехать в Чехословакию, - сказал Василий,  -  а  я  начну
подготавливать компаньона к мысли, что поеду домой... К вам просьба: я дам
Лизе письма на имя Жубера, Маринье и де ла Граммона.  Лиза  их  возьмет  с
собой туда, а вы дайте  команду,  чтобы  их  отправили  по  адресам  через
чехословацкую почту.
   - Молодец, хорошо придумал!.. Постой, а как насчет бумаги, конвертов?
   - Ничего страшного, если письма будут написаны на французской бумаге  и
вложены во французские конверты. Уезжая отсюда,  каждый  захочет  взять  с
собой красивую бумагу и конверты, а во Франции они действительно хороши!..


   В левых  газетах  стали  время  от  времени  появляться  антифашистские
карикатуры, подписанные "К.Г.". Сначала они вызывали только  смех.  Но  от
рисунка  к  рисунку  они  становились  злее,   целеустремленней.   Василий
догадывался, что характер карикатур менялся не без влияния Борро,  -  тот,
после поездки в Германию, подкидывал  своему  другу,  Клоду  Гомье,  идеи,
подсказывал темы, а может быть, и сам принимал участие в его работе.
   Однажды в газетном киоске на первой странице "Юманите"  Василий  увидел
большую карикатуру на Гитлера и купил газету, хотя раньше  он  никогда  не
позволял себе этого. Впрочем, Василий попросил  у  продавца  все  утренние
парижские газеты, - не должно возникнуть даже тени  подозрения,  что  мсье
Кочек, коммерсант, читает коммунистическую прессу.
   У себя в кабинете Василий долго рассматривал карикатуру. В это время  к
нему зашел Борро.
   - Вы видели это, Анри? - спросил Василий.
   - Да, видел.
   - Нравится?
   - Как вам сказать?.. Ничего.
   - Автор - Гомье?
   - Мсье Кочек, я давно решил не скрывать этого  от  вас,  да  как-то  не
удавалось поговорить с вами... Все карикатуры,  появившиеся  за  последнее
время на страницах левой печати, принадлежат  Клоду.  И  если...  -  Борро
запнулся, - если это может причинить  вам  неприятности  и  принести  вред
коммерческим делам, Клод тотчас уйдет из фирмы. Но рисовать карикатуры  он
не перестанет!
   - Что ж, откровенность за откровенность... Я давно знаю, что Клод Гомье
рисует политические плакаты и карикатуры. Заметил я и то, что за последнее
время они стали более зрелыми... Полагаю, что тут не обошлось  без  вашего
влияния.
   - Да, патрон, вы не ошиблись! Если это не устраивает  вас,  то  я  тоже
подам заявление об уходе...
   - Не о том речь! -  остановил  Василий  художника.  -  Я  не  собираюсь
упрекать вас, но и вы должны правильно понять меня. Я иностранец, в  любой
день префект полиции может потребовать, чтобы я покинул Францию в  течение
двадцати четырех часов. Мне не хотелось бы лишний раз  привлекать  к  себе
внимание полиции...
   - Мы уйдем оба! - перебил Василия художник. - Вы сделали  для  нас  так
много, что было бы неблагородно с нашей стороны...
   - Анри, будет лучше, если вы выслушаете меня не перебивая. В  интересах
дела и ваших лично не нужно, чтобы вы говорили  о  своем  участии  в  этой
работе. Под карикатурами нет вашей подписи... Что касается Гомье, то он не
должен числиться в списке сотрудников нашей фирмы,  но  продолжать  работу
может!
   - Не понимаю.
   -  Чего  же  тут  не  понимать?  Он  будет  выполнять  работу  дома   и
представлять счета на оплату от подставного лица!..
   - Мсье Кочек, было время, когда нам было очень худо -  мы  перебивались
кое-как и часто ложились спать с пустым желудком. Однако никто из  нас  не
позволял себе сделок с совестью... Клод не только талантливый художник, но
и порядочный человек, - он вряд ли примет ваше  предложение!  -  В  голосе
Борро слышалась плохо скрытая обида.
   - Вы всерьез хотите бороться против фашизма?  -  хмуря  брови,  спросил
Василий.
   - Средства борьбы должны соответствовать нашим идеалам...
   - Дорогой Анри, я хотел бы, чтобы вы мне верили и доверяли. Тогда мы  с
вами поговорим кое о чем  более  важном...  Сейчас  могу  только  еще  раз
сказать вам: для успешной борьбы с нацизмом  нужно  уметь  изворачиваться,
иногда хитрить. Нельзя быть донкихотами, если хочешь реально взглянуть  на
вещи: нам придется иметь дело с коварным врагом!
   - Я вам и верю и доверяю!
   - По-видимому, не в той все же мере, в какой хотелось бы... Ничего, это
пройдет, и тогда мы поговорим с вами более откровенно. Я уволю Гомье, а вы
об®ясните ему, ради чего это делает