тому,  что  в
выводах  следователя,  судей  есть такое содержание,  которое существовало в
действительности,  вне  и  независимо  от  сознания  познающих  преступление
следователя,   судей.   В.   И.   Ленин,  характеризуя  объективную  истину,
подчеркнул,  что  главное  заключается  в  том,  "может  ли  в  человеческих
представлениях  быть  такое содержание,  которое не зависит от субъекта,  не
зависит ни от человека,  ни от  человечества?..  "  Сформулированное  В.  И.
Лениным   определение  объективной  истины  охватывает  правильное  познание
субъектом (человеком, человечеством) всех предметов,
явлений реальной действительности. Соответственно в литературе по марксистской философии "под истиной понимается идеальное воспроизведение в познании действительности так, как она существует, не независимо от сознания, от познающего субъекта
(человека и человечества). Истина-это соответствующее объективной реальности
      содержание  наших  знаний".  Опираясь на марксиско-ленинское понимание
      объективной истины,  мы можем сказ о правильное познание следователем,
      судьями   преступно   действий   обвиняемого   будет   иметь  значение
      объективной истины. Правильная правовая оценка действий обвиняемого,
правовая квалификация  как  вывод  из  сравнения  объективно  существующих в
      действительности,  вне и независимо  от  сознания  следователя,  судей
      деяния и закона также является истиной. Объективная истина, включающая
      в свое содержание правовую оценку,  не перестает быть  объективной  от
      того,  что  один  и  тот  же факт объективной действительности может в
      различное  время  образовывать  разные  составы  преступления  в  силу
      изменившихс
обстоятельств. Нельзя забывать важнейшего положения  о  конкретности  Каждой
истины.  Марксистско-ленинская  теория  познания не считает каждое суждение,
правильное  при  определенных  условиях,  истинным  в  любых  условиях.  При
определении  истинности каждого положения должны учитываться условия места и
времени.  Любые суждения,  понятия,  если они берутся абстрактно,  вне  чета
конкретных обстоятельств, исторических связей и отношений, без учета условий
места и времени,  становятся бессодержательными.  Суд и следователь  познают
общественно  опасные  действия,  совершенные конкретным лицом в определенных
условиях места и времени и признаваемые конкретной уголовно-правовой  нормой
преступными.  Объективная истина,  достигаемая в уголовном процессе, являетс
конкретной истиной; следователь и суд оценивают действия обвиняемого с точки
зрения действующее закона.  Сам закон не остается неизменным. Его содержание
обусловлено общественными отношениями в конкретный период развития общества.
С  изменение  общественно-политической  сущности  деяния должна меняться его
правовая оценка в законе.  Изменения могут быть настолько существенными, что
деяние перестает быть общественно опасным и потому исключается законодателем
из перечня преступлений.  При этом в отдельных случаях  может  возникнуть  и
такое  положение,  когда  та  или  иная  уголовно-правовая  норма вступает в
противоречие с изменившейся сущностью деяния, но еще продолжает действовать.
В таких случаях суждение суда о квалификации деяния не являетс истинным, оно
может соответствовать лишь правилам формальной логики,  быть  правильным  по
форме,  но  не  по  существу.  Только  этот  единственный аспект формального
соответствия (несоответствия) частной  нормы  (конкретного  акта  поведения)
действующей "общей норме" усматривают Д.  П.  Горский,  И. С. Нарский, Т. К.
Ойзерман при решении проблемы истинности норм. Подобные ситуации в советском
праве  можно  объяснить  только  причинами  технического порядка (необходимо
время для обнаружения этого несоответствия и его  исправления).  "Выявленное
несоответствие  устраняется  законодательными органами.  Одновременно с этим
устраняются и последствия формального применения закона,  если они имелись".
Совершенные действия должны оцениваться в точном соответствии с той правовой
нормой,  которой они предусматриваютс К рассматриваемому  вопросу  в  полной
мере относится указание Л.  И.  Брежнева на XXIV съезде КПСС: "Любые попытки
отступления от закона или обхода его,  чем бы они ни мотивировались, терпимы
быть   не  могут"  В  уголовном  судопроизводстве  "происходит  установление
конкретного бытия сущности,  ранее уже познанной и отраженной в норме права"
Расхождение оценки,  даваемой судом,  следователем, и содержания подлежащего
применению  закона,  означает,  что  суд,  следователь  неправильно  познали
соответствие  правовых  признаков  совершенных  действий  уголовному закону,
который указывает на них. Основное качество советских законов состоит в том,
что  они  верно  отражают действительность,  правильно указывают на наиболее
существенные признаки,  характеризующие те или иные преступные деяни  Знание
советских  законов,  правильное  понимание их смысла,  духа,  направленности
является ключом к правильному познанию фактических обстоятельств дела  в  их
социально-политической   сущности.  Против  включения  в  содержание  истины
правовой оценки возражает  М.  С.  Строгович,  полагающий,  что  "правильная
общественно-политическая и юридическая оценка факта,  деяния, преступления -
обязательное,  необходимое свойство правильного судебного приговора,  но она
не входит в понятие материальной истины".  Но если суд установил,  что имело
место конкретное преступление,  совершенное определенным  лицом,  то  это  и
будет  означать,  что  суд дал общественно-политическую (юридическую) оценку
фактам действительности,  правильно познал  конкретное  проявление  сущности
этого  общественного  явления,  выраженной  в  надлежащей  уголовно-правовой
норме.  Несостоятельным  следует  признать  и  аргумент,  согласно  которому
квалификаци  деяния  не входит в содержание истины,  потому что "юридическая
оценка факта",  "квалификация преступления" зависит  от  отношения  судей  к
рассматриваемому  ими  деянию,  "от  тех  выводов,  которые сделают судьи из
применения этого закона к данному деянию".  Юридическая оценка действительно
зависит от судей, поскольку не кто иной, как. судьи, производят ее. "Если бы
законы применялись сами собой,  тогда суды были бы излишни".  Но  применение
закона,  квалификация  преступления,  как  уже  отмечалось,  не  может  быть
произвольной. Нельзя согласиться и с аргументацией, основанной на различии в
содержании  процессуальных  и  уголовно-правовых норм.  "Когда мы говорим об
объективной,  материальной  истине  в  уголовном  процессе,  мы  говорим   о
процессуальном  принципе,  о  процессуальной  проблеме,  а  не  о принципе и
проблеме уголовного права.  Конечно,  эти принципы и проблемы взаимосвязаны,
но  все  же они не совпадают.  А раз так - то под материальной,  объективной
истиной в уголовном процессе  следует  иметь  в  виду  соответствие  выводов
следствия и суда о фактах, имеющих значение для дела, самим этим фактам, как
они произошли в  действительности".  Действительно,  уголовно-процессуальное
право и уголовное право - взаимосвязанные,  но разные отрасли права, имеющие
свои проблемы,  принципы,  которые исследуются  также  взаимосвязанными,  но
разными     правовыми     науками.     Но     из     констатации    различия
уголовно-процессуального и уголовного права и  соответствующих  им  отраслей
научного   знания   никак   не   следует   вывод   о  правомерности  отрыва,
противопоставления друг другу содержания процессуальных и  уголовно-правовых
норм   при   определении   содержания  объективной  истины,  достигаемой  по
уголовному делу.
      Проблема объективной     истины    -    центральная    проблема    как
уголовно-процессуального,  так и уголовного права.  Она  исследуется  ими  в
разных аспектах,  под различными углами зрения,  на различных уровнях, но во
взаимосвязи. Уголовным правом устанавливаются признаки состава преступления,
пределы  наказани  В  нормах  уголовного  права выражена социальная сущность
преступлений,  без правильного познания которой  не  может  быть  и  речи  о
достижении  истины  по конкретному уголовному делу.  Уголовно-процессуальное
право определяет порядок уголовного судопроизводства,  цель, предмет, пути и
средства  доказывания  и тем самым служит познанию конкретного преступления,
общественно-политическая  сущность  которого  уже  познана  и   отражена   в
уголовно-правовой норме.  В ходе уголовно-процессуальной деятельности разные
аспекты проблемы  истины  становятся  частями,  моментами  единого  сложного
процесса  познания,  включающими выяснение "фактического" и "юридического" в
неразрывной связи и взаимообусловленности. При доказывании следователь и суд
исходят  не только из уголовно-процессуальных,  но и уголовно-правовых норм.
Один  и  тот  же  субъект  познания   применяет   нормы   и   уголовного   и
уголовно-процессуального  права  для  достижения  цели доказывания,  задач и
целей судопроизводства.  В процессуальной литературе  последних  лет  против
включения в содержание истины правовой оценки выдвинут еще один аргумент. "С
гносеологической  точки   зрения   суждение,   фиксирующее   происшедшие   в
действительности  факты,  есть суждение познавательное,  тогда как суждение,
квалифицирующее эти  факты  как  неправильные,  противоправные,  общественно
опасные,   есть   суждение  ценностное,  оценочное".  С  этим  соображением,
заимствованным у некоторых авторов,  работающих над  проблемами  аксиологии,
которые  доводят до крайности противопоставление истины и оценки,  полностью
нельзя согласитьс Нужно учитывать, что ценностные суждения (если под ними не
понимать чисто субъективистские, никак не отражающие объективный мир мнения,
как это делают буржуазные аксиологи,  исходящие из  позиций  идеалистической
философии)  -  путем  преобразования  или без него сводятся к познавательным
суждениям,  которые могут быть истинными или ложными. Для марксизма проблема
ценностей  не  является  новой.  При  определении природы ценностей марксизм
исходит из того,  что ценности  -  явления  общественные.  К  ним  относятся
явления  материального  идеального  характера,  которые  служат потребностям
человека,  класса,  общества.  Ценностное  отношение  существует  как  связь
субъекта с тем объектом,  на который направлены его познание и воздействие в
процессе общественно-исторической практики. Оно выступает как частный момент
универсального   практического   отношения   человека   к   окружающей   его
действительности.   Практика,   понимаемая   как    общественно-историческая
деятельность,  включающая  и  теоретическое отношение человека к предметному
миру,  заключает в себе объективное знание предмета, поскольку воспроизводит
и  осваивает  предмет  во  всем богатстве его содержания,  в том числе и его
полезность для удовлетворения  человеческих  потребностей.  Представление  о
ценностях,  их  значении  зависит  от  характера  ценностей  и потребностей,
интересов   классов   каждой   общественно-экономической    формации.    Для
классово-антагонистического  общества  характерно существование,  по крайней
мере,  двух различных оценок ценности одних и тех же явлений материального и
духовного  характера.  Особенно  резко  это  различие  проявляетс  в  оценке
явлений,  относящихся  к  области  политики,   права,   морали.   При   этом
действительными ценностями для конкретной общественно-экономической формации
будут те явления,  которые соответствуют интересам,  потребностям передового
класса.  Объективным критерием подлинной ценности явлений служит их оценка с
позиций прогрессивного  класса,  соответствие  их  общественному  прогрессу,
проверяемое  в  процессе общественно-исторической практики.  Марксизм открыл
объективные законы развития общества,  создал научную  методологию  познания
явлений общественной жизни и тем самым сделал возможным объективную, научную
оценку общественных явлений. Правильное познание не ограничивается описанием
общественных  явлений,  а  обязательно включает в себя партийность - строгий
научный анализ их социальной сущности,  оценку с  позиций  рабочего  класса.
Оценка  общественных  явлений должна быть не субъективистской,  а объективно
истинной,  научной.  При выполнении  этих  требований  "оценочные  суждения"
базируются на научном познании, оценка выступает как одна из сторон познания
действительности"  Суждение  "X  хорош",  приводимое  в   качестве   примера
ценностного,  оценочного суждения, является познавательным суждением и будет
истинным или ложным в зависимости от того,  отражает  или  не  отражает  оно
адекватно  объективную  действительность.  Это  суждение  выражает не просто
"одобрение субъектом  X"  а  знание  свойств  X,  оцениваемых  положительно.
Осознание   ценности   есть   сторона   познания   явления  с  точки  зрения
потребностей,  интересов  передового  класса  как   носителя   исторического
прогресса общества.  По своей логической (гносеологической) природе суждение
"X хорош" не отличается  от  суждений  "подсудимый  2  мошенник",  "действия
обвиняемого V кража",  т.  е.  от тех суждений,  в которых выражаются выводы
следователя,  судьи о  квалификации  деяния,  о  виновности  обвиняемого.  В
уголовном   процессе   познаются   не   "голые   факты",   изолированные  от
общественно-исторической практики и очищенные от всех общественных связей  и
отношений,   а   именно  действия  людей  в  их  общественном  содержании  и
значимости.  Таким  образом,  не  должно  допускаться  вынесение  оценочного
отношения  к  общественному явлению за пределы познания;  в противном случае
возникает опасность противопоставления  объективной  истины  и  оценки,  что
может   служить   теоретическим  оправданием  субъективизма  в  практической
деятельности при решении вопросов квалификации и наказани Объективная истина
достигается   как   при   вынесении  обвинительного  приговора,  так  и  при
оправдании.  Но  во  втором  случае  ее  содержание  будет  несколько  иным.
Прекращая  дело за отсутствием в действиях обвиняемого состава преступления,
следователь в постановлении,  а суд в оправдательном приговоре отражают  то,
что произошло в действительности:  совершены действия,  которые законодатель
не считает преступными, так как они не имеют тех признаков, с которыми закон
связывает   понятие   преступлени   В   признании  совершенных  действий  не
общественно опасными  и  будет  заключаться  правовая  оценка  установленных
фактов,  котора  исключает  квалификацию  этих действий как преступных.  При
прекращении   дела   или   вынесении   оправдательного    приговора    ввиду
недоказанности участия обвиняемого в совершении преступления (п.  2 ст. 208,
п.  3 ст.  309 УПК РСФСР) правовая оценка представляет вывод о  невиновности
обвиняемого.  Вопрос  о том,  кто совершил преступление,  остается открытым.
Таким  образом,   отражение   в   постановлении   органов   предварительного
расследования   и   приговоре   суда  достоверно  установленных  фактических
обстоятельств дела и их правового значения,  соответствия  надлежащей  норме
права  и будет означать достижение объективной истины.  Достоверное познание
фактических обстоятельств дела в их  правовом  значении  составляет  основу,
необходимую  для  принятия  решения  о  наказании.  Вопрос о наказании может
встать перед судом только в случае  установления  виновности  обвиняемого  в
совершении  преступлени  Между  выводом  суда  о квалификации преступления и
выводом о наказании должна существовать  неразрывная  связь.  Там,  где  нет
преступления,   не   может  быть  и  наказани  Абсолютно  исключается  такое
положение,  при котором бы суд,  не установив самого преступления, попытался
бы  восполнить этот пробел за счет назначения наказани Нарушением законности
являются и случаи,  когда допускается смягчение наказания только потому, что
у  судей не сложилось твердого убеждения в виновности обвиняемого.  Говорить
здесь о наличии объективной  связи  менаду  преступлением  и  наказанием  не
представляется возможным.  Ни при каких условиях мягкость наказания не может
заменить  недостающие  доказательства  виновности  или  устранить  имеющиеся
противоречия Вывод о необходимости назначить наказание, его виде и характере
представляет собой  дальнейшую  конкретизацию  правовой  оценки  общественно
опасного  деяния,  которая  была  дана  при  его квалификации.  Это особенно
наглядно,   когда   действия   нескольких   обвиняемых   по   одному    делу
квалифицируются  по одной статье,  а мера наказания определяется разна Закон
не  содержит  столь  же  тщательного  описани  признаков   для   определения
правильного  наказания  каждому  признанному  виновным подсудимому,  как это
сделано в диспозиции уголовно-правовой нормы  применительно  к  квалификации
деяни  К  тому же в законодательстве не предусмотрены абсолютно-определенные
санкции.  Такой подход  позволяет  суду  учесть  индивидуальные  особенности
каждого дела,  но одновременно создает серьезные затруднения при определении
меры наказани
      Общие указания,   из   которых  исходит  суд  при  решении  вопроса  о
наказании,  содержатся   в   уголовном   законе   и   в   некоторых   нормах
уголовно-процессуального  закона.  Для  назначения  справедливого  наказания
закон прежде всего требует правильной квалификации деяния,  т.  е. учета той
оценки характера общественной опасности преступления, которая дана уголовным
законом.    Неправильная    квалификация    всегда    неверно     отображает
социально-политическую   сущность  преступления  и  не  позволяет  судить  о
справедливости или несправедливости меры наказани Содержание ч.  2  ст.  416
УПК   РСФСР  1923  года,  допускавшей  возможность  правильного  определения
наказания при неверной  квалификации,  не  воспринято  действующим  законом.
Связь  преступления  с  наказанием будет нарушена,  если суд точно установит
характер преступления,  но сделает ошибочный вывод о наказании.  Наказание -
"количественное  качество" преступления,  его количественная характеристика.
Мерой наказания измеряется степень  общественной  опасности  преступления  и
лица, его совершившего Наказание должно всегда соответствовать преступлению.
"Действительное преступление,  - писал К. Маркс, - предполагает определенную
меру  наказани  Действительное преступление ограничено.  Должно быть поэтому
ограничено и наказание,  хотя бы для того уже,  чтобы быть действительным, -
оно  должно  быть  ограничено  принципом  права,  что бы быть правомерным...
Определенное содержание правонарушения является пределом  для  определенного
преступлени Мера этого содержания есть, таким образом, и мера преступления".
Наказание,    как    и    квалификация,    служит    правовым     выражением
общественно-политической  сущности  совершенного  преступлени Необоснованное
увеличение  или  уменьшение   меры   наказания   тем   самым   извращает   и
общественно-политическую   сущность  преступления,  совершенного  конкретным
лицом. Оценивая общественную опасность преступного деяния путем квалификации
его  по  определенному  закону,  суд  не  должен  изменять  свою  оценку при
назначении виновному меры наказани В принесен ном Заместителем  Председателя
Верховного  Суда РСФСР в протесте по делу Н.,  который обвинялся в получении
взяток  за  ускорение  погрузки  и  отправки   лесоматериалов,   обоснованно
указывалось:  "...  суд,  признав  Н.  виновным  в систематическом получении
взяток,  т.  е.  в совершении тяжкого преступления,  определил ему чрезмерно
мягкую меру наказания,  не соответствующую содеянному" (разрядка наша. -Авт.
).  Признав эти доводы протеста убедительными,  надзорная инстанция приговор
отменила  и  дело вернула на новое рассмотрение.  Сказанному не противоречит
право суда при наличии,  например,  смягчающих  обстоятельств  учесть  их  и
назначить   осужденному   более  мягкую  меру  наказани  Суд