тся и такие, кто  из  известных  нам  фактов  о  жизни
Шекспира делает вывод, будто бы не о был автором пьес, которые известны  под
его именем.
     Этого вопроса необходимо коснуться, ибо клевета,  отрицающая  авторство
Шекспира, получила широкое распространение.
     Боюсь, что книга С. Шенбаума  может  укрепить  мнение  скептиков  и  не
верящих в авторство Шекспира. Автор все время имеет дело с документацией,  а
она  в  основном  не  связана  с  творческой  деятельностью  Шекспира.  Лишь
небольшое  количество  не  столько  документов,  сколько  преданий  касается
Шекспира - драматурга и поэта.
     Несомненный разрыв между прозаическими фактами  житейской  деятельности
Шекспира  и  его  поэтической  драматургией  издавна  вызывал  вопрос:   как
совместить заботливого собирателя имущества  и  владельца  прекрасного  дома
Нью-Плейс с автором "Ромео и Джульетты", "Гамлета", "Отелло", "Короля Лира",
"Антония и Клеопатры"?
     Приходится опять напомнить, что сентиментальные представления о великих
художниках не имеют ничего общего с действительностью. Вольтер был богатым и
прижимистым помещиком. Гете сумел добиться от  издателей  самых  высоких  по
тому времени литературных гонораров, Бальзак и Достоевский мучились в тисках
кредиторов, и денежные вопросы были для них весьма важными.  Напомним  слова
Пушкина: "Не продается вдохновенье, но  можно  рукопись  продать".  Конечно,
печально, что иные из великих писателей, композиторов, художников  умерли  в
нищете, но в этом повинны неблагоприятные  социальные  обстоятельства.  Если
Моцарту  не  удавалось  выбраться  из  бедности,  то  не  из-за   отсутствия
предприимчивости.  Деловитость  и  умение  постоять  за  свои  интересы   не
принижают талант.
     Откинем поэтому мнимо нравственные соображения.
     Другие противники Шекспира основываются на скудости  документов  о  его
жизни. Действительно, мы знаем о Шекспире меньше, чем  хотелось  бы,  и  ряд
обстоятельств его жизни остался неясным (С. Шенбаум очень верно  показывает,
какие именно). Но разве нет неясностей в биографиях людей более близкого нам
времени?
     Ни об одном из современников Шекспира мы не знаем так много, как о нем.
Даже о Бене Джонсоне, заботившемся о своей посмертной славе,  в  отличие  от
Шекспира, который к ней был равнодушен, мы знаем меньше.
     С. Шенбаум не стремился в  своей  книге  дать  полное  представление  о
Шекспире. Он четко  определил  свою  задачу  -  говорить  только  о  фактах,
документах, преданиях, не допуская никаких домыслов. В книге совсем почти не
затронута деятельность Шекспира-драматурга.  Между  тем  эта  сторона  жизни
Шекспира по-своему документирована. Удалось установить, когда  были  созданы
те или иные его пьесы. Мы знаем иногда, когда они шли на сцене, точно знаем,
когда были напечатаны. Есть большое количество фактов, бесспорно связанных с
личностью Шекспира. Они здесь не  затронуты,  но  они  существуют.  Читателю
достаточно обратиться к любой книге о  творчестве  Шекспира,  чтобы  узнать,
когда была написана та или иная пьеса, где почерпнул Шекспир ее сюжет, когда
ее поставили и напечатали. Иногда нам даже известно мнение  современников  о
произведениях Шекспира.
     Биография Шекспира - это не только его путь к благополучию, но  и  путь
художника, поэта и драматурга, и об этом мы знаем очень  много.  Знаем,  как
связаны, например, пьесы с теми или иными  злободневными  событиями.  Знаем,
что в прологе к "Генри V" есть хвалебный намек на графа Эссекса, который был
фаворитом королевы  Елизаветы.  Знаем,  что  восшествие  на  престол  короля
Джеймса I, шотландца по происхождению, вызвало появление в репертуаре труппы
"Макбета", пьесы на сюжет из шотландской истории, в которую вставлен лестный
намек на нового монарха. Знаем, что упоминания о недавних затмениях небесных
светил в "Короле Лире" были откликом на  эти  астрономические  явления,  что
чудеса далеких земель, о  которых  рассказывали  мореплаватели,  ездившие  в
Америку, навеяли фантастику шекспировской "Бури". Было бы долго  перечислять
все, что в произведениях Шекспира прямо или косвенно отражало то,  чем  жили
он и его современники.
     Тот,  кто  внимательно  и  не  раз  читал   Шекспира,   получает   свое
представление о его личности так  же,  как  любящие  Пушкина,  Толстого  или
Достоевского создают в душе свои облик этих писателей.  Конечно,  у  каждого
свое  восприятие  гения.  Но  у  любого  гения  есть  черты  определенные  и
общепризнанные. Так и у Шекспира.
     Одним  из  главных  "обвинений"  против  уроженца  Стратфорда  является
недостаток образования. Он действительно не окончил  университета,  как  его
предшественники Кристофер Марло и  Роберт  Грин,  но  это  не  помешало  ему
превзойти их в художественном отношении.
     Высказывались сомнения, окончил  ли  Шекспир  школу,  поскольку  списка
учеников Стратфордской грамматической школы не  сохранилось.  Но  отсутствие
документа об образовании не означает отсутствия образования.
     Иные говорят, будто бы Шекспир вообще не умел  писать.  Но  даже  самые
ярые противники стратфордца не отрицают, что он был актером. А для  владения
этой профессией требовалось умение прочитать и выучить наизусть  роль.  Если
он умел читать, то как-нибудь, надо полагать, ухитрился научиться и письму.
     Если, с одной стороны, противники авторства Шекспира всячески принижают
знания и способности актера Шекспира, то, с другой, они необыкновенно высоко
ставят ум и знания того, кто написал пьесы, и считают, что  автором  их  мог
быть  только  человек,  принадлежавший  к  кругам  высшего  общества.  Давно
потерпела крах "теория", будто пьесы Шекспира написал философ Ф. Бэкон, хотя
сторонники авторства Бэкона существуют до сих пор.
     Но большинство противников стратфордца выдвигают в качестве автора пьес
Шекспира таких представителей елизаветинской знати, как граф  Оксфорд,  граф
Дарби, - граф Ретленд,  лорд  Стрендж.  Поскольку  биографии  их  мало  кому
известны, сторонники этих "теорий" вольны придумывать всякого рода "факты" и
совпадения, якобы подтверждающие их авторство. Приведу показательный пример.
Если принять версию сторонников графа Ретленда, то первую пьесу Шекспира  он
должен был написать, когда ему было лет  двенадцать.  Трудно  поверить,  что
этот вундеркинд уже в пятнадцать лет создал "Ричарда III".
     Кроме графов, в качестве автора пьес Шекспира был  предложен  драматург
Кристофер Марло. Создатель этой версии американец К. Гофман  утверждал,  что
Марло не был убит в потасовке 1593 г., а скрылся и продолжал  писать  пьесы,
одна лучше другой, которые актер Шекспир передавал  труппе,  сохраняя  тайну
авторства. Но уж если говорить о документах, то смерть Марло документирована
весьма обстоятельно. Фантастичность версии Марло - Шекспир очевидна. Но  это
еще не самая нелепая "теория". Кому-то пришло в голову, что  пьесы  Шекспира
написал  не  кто  иной,  как  королева   Елизавета.   Кто-то   выдумал   что
писательством занималась жена Шекспира, а он только  устраивал  ее  пьесы  в
театре и сам играл в них.
     В чем главный порок всех антишекспировских гипотез? Даже не в том,  что
авторы их стараются на место Шекспира поставить человека с более  или  менее
романтической биографией (по большей части недостоверной и выдуманной), а  в
том, будто создатель пьес Шекспира отразил в них свою жизнь, был по  очереди
Ромео, Гамлетом, Отелло, Лиром, Просперо. Тут получается, однако,  неувязка.
Если пьесы Шекспира - отражение жизни их автора, то не следует  ли  признать
его жестоким и коварным убийцей наподобие Ричарда III или Макбета?
     Наивное отождествление личности автора с его героями опровергается всей
историей мировой литературы. Правда,  писатели  всегда  использовали  личный
опыт при создании образов своих героев, но редко когда впрямую.  Во  времена
Шекспира исповедальные мотивы в драматургии еще не  встречались.  Они  стали
появляться лишь в романтическом искусстве, и то не столько в драме,  сколько
в поэзии и романах. В XVI-XVII вв. это еще не имело места.
     В этом отношении авторы антишекспировских "теорий" обнаруживают  полное
непонимание  природы  драматургии  Шекспира.  Давно  уже  общепризнано,  что
Шекспир объективен в своем творчестве, и поэтому тщетно искать в его  пьесах
личные мотивы. Вообще надо отметить, что для  антишекспиристов  произведения
Шекспира сами по себе как явления искусства не  представляют  интереса,  они
служат им лишь для поисков "ключа" к мнимой загадке авторства Шекспира.
     На самом деле никакой загадки нет. Пьесы Шекспира, написал актер Уильям
Шекспир. Именно он! Сомнений в этом  быть  не  может,  и  по  очень  простой
причине.  Весь  мир  признал  Шекспира  величайшим  драматургом.   Мог   ли,
какой-нибудь из названных выше графов в часы досуга, - между прочим написать
пьесы, выдержавшие испытание  временем  и  до  сих  пор  волнующие  зрителей
глубиной постижения жизни и мастерством изображения человеческих характеров?
Нет, конечно. Пьесы Шекспира - плод высокого  профессионального  мастерства.
Их мог написать только человек, досконально знавший театр, глубоко постигший
законы воздействия на зрителей.
     Пьесы Шекспира написаны  были  не  для  театра  вообще,  а  для  вполне
определенной труппы. Начиная  с  1594  г.,  когда  сформировалось  актерское
товарищество, взятое под покровительство лорд-камергером,  Шекспир  создавал
пьесы, рассчитанные на актеров своей труппы. Главные  роли  в  каждой  пьесе
предназначались пайщикам актерского товарищества. Внимательно  читая  пьесы,
можно определить, на какие актерские  амплуа  рассчитаны  роли  в  хрониках,
трагедиях и комедиях Шекспира.
     Премьером труппы был Ричард Бербедж (1568-1619). Для него были написаны
роли Ричарда III, Ромео, Брута, Гамлета, Отелло, Макбета,  Лира,  Кориолана,
Антония, Просперо. Но в составе труппы имелись актеры на вторые по  значению
роли. Так, во второй половине 1590-х гг.  Шекспир  писал  роли  для  актера,
обладавшего горячим и бурным темпераментом.  Он  играл  забияку  Тибальта  в
"Ромео и  Джульетте"  и  пылкого,  воинственного  Гарри  Перси,  прозванного
Горячей Шпорой. Совершенно очевидно, что труппа имела великолепного  комика,
толстого и немолодого актера, который так блеснул в роли Фальстафа в  первой
части "Генри IV", что Шекспир написал для него продолжение  -  вторую  часть
"Генри IV" и "Виндзорских насмешниц".
     Актрис в ту пору еще  не  было,  и  женские  роли  исполняли  мальчики,
специально обученные взрослыми актерами, в семьях которых они жили. Судя  по
количеству женских  ролей  в  пьесах  Шекспира,  можно  определить,  сколько
актеров-мальчиков было в труппе в тот или иной период. В 1590-е  гг.,  когда
Шекспир создал  свои  жизнерадостные  комедии,  в  труппе  было  до  четырех
мальчиков, три во всяком случае. В "Сне в летнюю ночь" четыре женские роли -
Ипполита, Титания, Гермия, Елена. Впрочем, две роли - Ипполиты и  Титании  -
мог играть один и тот же мальчик,  ибо  эти  два  персонажа  не  встречаются
вместе. В "Много шума из ничего", "Как вам это понравится".
     "Двенадцатой ночи" три женские роли. В начале XVII в. мальчиков-актеров
в труппе стало меньше. В "Гамлете", "Юлии Цезаре", "Троиле и Крессиде" -  по
две женские роли. Такие факты не  случайны.  Шекспир  всегда  приспосабливал
свои пьесы к  особенностям  актеров  труппы,  использовал  их  физические  и
голосовые данные.
     Бросив взгляд на список действующих лиц любой пьесы Шекспира,  нетрудно
увидеть, что число их доходит до тридцати, а то и больше. Между тем в труппе
обычно было не больше восьми основных актеров (пайщиков) и восемь  -  десять
актеров, нанятых на второстепенные роли. Установлено, что актеры, работавшие
в труппе по найму, обычно исполняли не меньше двух ролей  -  одну  в  начале
пьесы, другую во второй ее половине.
     Актеры более позднего  времени,  игравшие  роли  шекспировских  героев,
сделали любопытное открытие.  Оказалось,  что  Шекспир  учитывал  физические
возможности актера и на протяжении пьесы создавал для него паузы,  когда  он
не участвовал в действии и мог отдохнуть за кулисами, готовясь для следующей
сцены, требовавшей большого  напряжения  сил.  Особенно  это  заметно  между
третьим и пятым актами пьесы; в четвертых актах трагедий исполнитель главной
роли в некоторых сценах совсем не появляется перед зрителями. Какому  графу,
якобы  писавшему  пьесы,  могли  прийти  в  голову  такие  расчеты?   Только
драматург,  бывший  одновременно  актером,   мог   учитывать   все   детали,
необходимые для успешного исполнения пьесы на сцене.
     Прочитав написанное здесь, иной  читатель  все  же  не  поверит  нам  и
потребует безоговорочного документального свидетельства о  том,  что  именно
актер  Шекспир  написал  все  приписанные  ему  пьесы.  Такие  свидетельства
оставили современники Шекспира, в  первую  очередь  те,  кто  был  связан  с
театром. Свидетельства эти либо приведены в книге С. Шенбаума,  либо  кратко
упоминаются в ней. Так как сам С. Шенбаум не  сомневается  в  принадлежности
пьес Шекспиру, то он рассматривает высказывания  современников  в  несколько
другом аспекте.
     Признанием того, что Шекспир был Одновременно  актером  и  драматургом,
является отзыв писателя Роберта Грина. Умирая, он предостерегал собратьев по
перу против актеров: "Не верьте им [актерам]; есть выскочка -  ворона  средь
них, украшенная нашим опереньем, кто  "с  сердцем  тигра  в  шкуре  лицедея"
считает, что способен помпезно изрекать свой белый стих, как лучшие из  вас,
и он - чистейший "мастер на все руки" - в своем  воображеньи  полагает  себя
единственным потрясателем сцены в стране".
     Шекспир не назван здесь своим полным именем, но не  трудно  догадаться,
что игра слов  "единственный  потрясатель  сцены"  (shake-scene)  направлена
против того,  кого  звали  Shakespeare  (потрясающий  копьем).  Отзыв  Грина
является  осуждающим,  а  не  хвалебным.  Из  него  ясно,  что   для   Грина
Шекспир-актер и Шекспир, пишущий пьесы, - одно и то же лицо.
     Джон Марстон в 10-й сатире "Бича злодеяний" (The Scourge  of  Villanie,
1598) осмеял светского хлыща, "из чьих уст льются только чистые Джульетта  и
Ромео", иначе говоря, он пригоршнями изрекает цитаты из пьесы Шекспира. И он
же завел записную книжку, чтобы  вносить  в  нее  все,  что  ему  становится
известно об актерах и пьесах {Chambers, E. К. William Shakespeare.  A  Study
of Facts and Problems. Vol. II, p. 195-196.}.
     Габриел Харви в своих личных записях такого же  рода,  сделанных  между
1598 и 1601 гг., отмечает:  "Молодежи  весьма  нравятся  "Венера  и  Адонис"
Шекспира, а те, кто более зрел умом, предпочитают его "Лукрецию" и "Гамлета,
принца Датского" {Ibid., p. 197}.
     Поэт  Джон  Уивер  одну из своих "Эпиграмм" посвящает Уильяму Шекспиру,
озаглавив  ее  по-латыни:  "Ad Gulielmum Shakespeare". "Медоточивый Шекспир,
когда  я  увидел  твои создания, то готов был поклясться, что их породил сам
Аполлон".  Он  называет  не только героев поэм - Адониса, Венеру, Лукрецию и
Тарквиния,  -  но  также Ромео и Ричарда (очевидно, Ричарда III) и призывает
Шекспира при помощи своей музы создать новые образы {Ibid., p. 199.}.
     Эпитет "медоточивый" - honey-tongued - первым применил  к  Шекспиру  Ф.
Мерез в 1598 г., и он, как видим, быстро закрепился за ним.
     Студенты Кембриджского университета, решив посмеяться над незадачливыми
графоманами,   поставили   сатирические   пьески-пародии   наподобие   наших
"капустников"  -  "Паломничество  на  Парнас"  и  "Возвращение  с   Парнаса"
(1599-1601). В  первой  из  них  остряк  Инджениозо  предупреждает  зрителей
относительно дурака Галлио любящего говорить цитатами: "Мы сейчас получим не
что иное, как чистого Шекспира и лоскутки  поэзия,  подобранные  в  театрах"
{Chambers Е. К. William Shakespeare, vol II, р. 200.}. Сам  Галлио  говорит:
"Пусть  дураки  восхищаются  Спенсером  и  Чосером,   я   буду   поклоняться
сладостному г-ну Шекспиру  и,  чтобы  почтить  его,  положу  его  "Венеру  и
Адониса" под подушку, как я читал о ком-то (не могу вспомнить его имени,  но
я уверен, что это был какой-то король),  кто  спал,  положив  под  изголовье
кровати Гомера" {Ibid., p. 201.}. С. Шенбаум справедливо  указывает,  что  в
глазах кембриджских ученых вкус Галлио был не лучшим, ибо Чосера и  Спенсера
они ставили выше Шекспира.
     Особенно важно одно место из "Возвращения с  Парнаса".  Здесь  в  числе
действующих лиц оказываются актеры труппы  Шекспира,  комик  Кемп  и  трагик
Ричард Бербедж. Кембриджские педанты и здесь не жалуют народный  театр.  Они
изображают Кемпа невеждой. Это явствует из его рассуждения:  "Редко  кто  из
этих университетских умеют хорошо писать пьесы. Они  слишком  пропахли  этим
писателем Овидием и этим писателем Метаморфозием и больно  много  толкуют  о
Прозерпине и Юпитере..." {Ibid.} Это выпад против  общедоступного  народного
театра в защиту драмы академической, следующей образцам римских классиков. А
дальше  мы  слышим  от  Кемпа  прямое  противопоставление  "неуча"  Шекспира
"образованным" писателям: "А вот наш приятель  Шекспир  всех  их  кладет  на
лопатки. Да и Бена Джонсона в  придачу"  {Ibid.}.  Сторонники  академической
драмы  с  горечью  признают,  что  у  зрителей  большим  успехом  пользуются
драматурги "неученые", как Шекспир. Кембриджцев это возмущает, и они смеются
над вкусами "толпы".
     В этом отрывке особого внимания заслуживают  слова  актера  Кемпа  "наш
приятель Шекспир", "our fellow Shakespeare". Их можно перевести также - "наш
товарищ  Шекспир",  "наш  коллега".  Иначе  говоря,  в  речи  Кемпа  Шекспир
фигурирует одновременно как драматург и актер. Факт знаменательный.
     Сохранилось предание, рассказанное Т.  Фуллером,  о  словесных  стычках
между  Шекспиром  и  Беном  Джонсов  ном.  С.  Щенбаум  подвергает  сомнению
достоверность рассказа. Позволю себе не согласиться с  автором  книги.  Есть
стихотворение Фрэнсиса Бомонта, адресованное Бену Джонсону,  в  котором  тот
вспоминает о встречах литераторов в таверне "Сирена". Правда, Шекспир  здесь
прямо не назван по имени, но сами сборища писателей описаны весьма красочно.
А в другом стихотворном послании Ф. Бомонта о  Шекспире  говорится  впрямую.
Бомонт  пишет  о  своей  любви  к  Бену  Джонсону,  стремясь  вы  разить  ее
безыскусственно. "Даже если бы я обладал ученостью,  -  пишет  Бомонт,  -  я
отбросил бы ее, чтобы в моих строках не было никакой учености, как в  лучших
строках Шекспира, которые учителя будут приводить нашим потомкам в  качестве
примера, что иногда  смертный  может  находить  дорогу  при  туманном  свете
Природы" {Сhambers E. К. William Shakespeare,  vol.  II,  р.  224.}.  Бомонт
говорит о Шекспире то же самое, что мы  читаем  в  рассказе  Т.  Фуллера,  а
именно что Джонсон превосходил Шекспира "объемом своей учености". И сам  Бен
Джонсон  в  поэме,  посвященной  памяти  Шекспира,  заявил,  что   покойному
недоставало учености: он "немного знал латынь и еще меньше  греческий".  Тем
не менее Джонсон нашел возвышенные слова для оценки  Шекспира  как  великого
поэта: "Душа века!  Предмет  восторгов,  источник  наслаждения,  чудо  нашей
сцены" {Ibid., p. 208.}.  Шекспир,  по  его  словам,  "затмил  нашего  Лили,
смелого Кида и мощный стих Марло". Более того, поклонник античности  Джонсон
изрек, что Шекспир  стоит  "выше  сравнения  с  тем,  что  гордая  Греция  и
надменный Рим оставили нам" {Ibid.}.
     Хвалу Шекспиру воздали и другие современные ему поэты и драматурги.  Ни
у кого не было даже тени сомнения в том что он автор созданных им пьес, поэм
и сонетов.
     Особый интерес представляют те  отзывы,  которые  указывают  на  личное
знакомство написавшего их с Шекспиром. С. Шенбаум  приводит  в  своей  книге
отзыв писателя Джона Девиса, который сострил, сказав, что  игравший  королей
Шекспир сам был бы достойным собеседником монархов