два предприятия: науку-
исследование и науку-мировоззрение. В общей
форме подобное  разделение  вряд  ли  может
вызвать серьезные  возражения.  Разумеется,
это не  одно и  то же.  Возражения вызывает
другое.    Во-первых,     сведение    нашим
оппонентом   науки-мировоззрения   к   трем
презумпциям   (рассмотрением    этих   трех
презумпций мы  займемся позже).  Во-вторых,
утверждение,  что   к   науке-мировоззрению
крупные ученые  не  причастны,  а  все  зло
здесь  от   популяризаторов-идеологов.  Это
просто  фактически   неверно.  Не   хочется
оглушать читателя роем имен, но все великие
естествоиспытатели всегда  вносили огромный
вклад  в   рассмотрение   мировоззренческих
проблем (часто с разных позиций и с разными
знаками).  Галилей   и  Ньютон,   Декарт  и
Лейбниц,  Лайель   и  Дарвин,   Максвелл  и
Больцман; Пастер  и Павлов, Эйнштейн и Бор,
Гайзенберг и  Борн - вот истинные творцы не
только  науки-исследования,   но  и  науки-
мировоззрения    (если,     конечно,     не
ограничивать   науку-мировоззрение    тремя
пресловутыми   презумпциями).    В-третьих,
наука-исследование,  отличаясь   от  науки-
мировоззрения, вместе  с тем  всегда с  ней
связана.
  Наш оппонент, провозгласив в начале своей
статьи независимость этих двух предприятий,
в дальнейшем  по существу  демонстрирует их
тесную связь,  только с переменой знака. На
место арелигиозной  картины мира,  рисуемой
наукой, он  стремится поставить религиозную



                                        333

картину мира,  якобы обосновываемую наукой-
исследованием.
  Каково же  действительное отношение между
наукой-исследованием       и        наукой-
мировоззрением?  Следует   предостеречь  от
явно упрощенного  понимания  этой  связи  в
духе прямолинейного  воинствующего атеизма.
Никакое  развитие  науки  действительно  не
может ни  доказать, ни  опровергнуть  бытия
Бога. Сомневаться в этом после Канта, мягко
говоря, несколько  архаично. Именно поэтому
наивно архаичными  выглядят выводы в пользу
откровения   на    основе   данных   науки,
содержащиеся      в       конце      статьи
В.Н. Тростникова.  Изложив   свое   видение
вклада  квантовой   физики,  математики   и
биологии в  тайны мироздания, он замечает :
оПрочитав это, всякий (!?) почувствует, как
тут вдруг  повеяло чем-то  очень  знакомым.
Чем же?  Вспомним хотя  бы "в  начале  было
Слово, и  слово было  у Бога  и Слово  было
Бог". По  мнению В.Н. Тростникова,  наука в
наши  дни   "стала   медленно,   но   верно
возвращаться к  тому миропониманию, которое
когда-то  было   дано  человечеству   через
Откровениеп (с. 263)3.
  Эти заключения,  на наш взгляд, связаны с
наукой-исследованием уж во всяком случае не
больше, чем опровергаемая В.Н. Тростниковым
наука-мировоззрение с  ее тремя  презумпци-
ями.   Итак,   из   науки-исследования   не
вытекает    действительно     с     жесткой
непреложностью никакая наука-мировоззрение.
И  все   же,  все   же...  Давайте  заменим
____________________
3 Научна ли  научная картина  мира // Новый
  мир. 1989. № 12. Дальнейшие ссылки на эту
  работу даны в тексте постранично.


334

неуклюжий термин  "наука-мировоззрение"  на
более  отвечающий   нормам  русского  языка
"научное  мировоззрение"  и  спросим  себя:
соответствует ли  научное  мировоззрение  в
наибольшей степени  (т.е. больше, чем какое
бы то  ни было другое) "тому миропониманию,
которое  когда-то  было  дано  человечеству
через  Откровение"?   На  наш  взгляд,  для
утвердительного  ответа   на  этот   вопрос
требуется запредельная  смелость и  богатое
воображение. Ведь  в этом  случае выражения
"научное  мировоззрение"   и   "религиозное
мировоззрение"      становятся       просто
тождественными.       Их       многовековое
противостояние               (конфронтация,
взаимодействие, взаимовлияние  - нам сейчас
не важен конкретный тип их взаимоотношения)
становится бессмысленным.
  Известные  оруэловские   "свобода  -  это
рабство"  и   "мир  -   это  война"   можно
дополнить лозунгом:  "научное мировоззрение
- это религиозное мировоззрение".
  В предшествующем  изложении мы говорили о
признаках,  различающих  науку  и  религию.
Выделение  этих  признаков,  их  анализ  не
входит в  содержание ни  науки, ни религии.
Это результат философской рефлексии над тем
и  другим.   Эти  признаки   характеризуют,
следовательно,  научное   мировоззрение   в
противоположность              религиозному
мировоззрению. Поэтому  мы считаем неполной
характеристику    научного    мировоззрения
В.Н. Тростниковым    только    с    помощью
выделенных  им   трех  презумпций.  Однако,
поскольку эти  презумпции безусловно входят
в характеристику научного мировоззрения, мы
обратимся, наконец,  к их рассмотрению. Три
презумпции суть  редукционизм, эволюционизм


                                        335

и рационализм.  В.Н. Тростников считает  их
незаконным  выводом   из  данных   науки  и
стремится показать,  что развитие  науки  в
ХХ в.   их   опровергло.   Мы   постараемся
раскрыть смысл этих трех принципов (считаем
название  "принцип"   более  уместным,  чем
"презумпция")  научного   мировоззрения   и
показать,    во-первых,     что    развитие
естествознания  в   ХХ в.  ни  на  йоту  не
поколебало их значимости, а лишь обобщило и
углубило  их,   и,  во-вторых,   с   резкой
критикой этих  трех презумпций  (как это ни
обидно может  показаться  В.Н. Тростникову)
давно    уже    выступала    ортодоксальная
марксистская философия.


              2. Редукционизм

  Давно было замечено, что спорить о словах
не умно,  что слову  можно приписать  любое
значение,  важно   только  именно   в  этом
значении его  употреблять. И, тем не менее,
споры  о  словах  ведутся,  а  все  попытки
придать словам  повседневного языка  строго
фиксированное  значение  кончаются  крахом.
Такая фиксация  возможна лишь  и  только  в
специальных,   искусственных    языках    и
заведомо невозможна  в  живом  естественном
языке. И  дело здесь вовсе не в злой воле и
желании запутать все и вся, дело в реальной
многозначности    слов,    которую    можно
ослабить,  попытаться   ввести  в  какие-то
рамки,  но   нельзя  ликвидировать.  Это  в
полной мере относится и к таким словам, как
редукционизм, эволюционизм и рационализм.
  В.Н. Тростников,  естественно,   понимает
это и  просит читателя  все время  помнить,


336

что он  "будет вкладывать  в эти  слова тот
узкий  смысл,   который  сейчас  разъяснит"
(с. 257).
  ...Итак,       по       В.Н. Тростникову:
"Редукционизм   есть   предположение,   что
низшие  формы   бытия  более  реальны,  чем
высшие  его   формы,  которые   могут  быть
сведены к  комбинации низших. Здесь мир ...
уподобляется  детскому   "конструктору",  в
котором винтики и стерженьки более значимы,
чем  собираемые   из  них  сооружения,  ибо
последние   можно    снова   разобрать,   а
некоторые    из     них    остаются    лишь
принципиально  возможными,   но   не   реа-
лизуются,  в  то  время  как  стерженьки  и
винтики суть нечто постоянное и неизменное"
(с. 257).  В   связи  с  этим  определением
считаем нужным отметить ряд моментов.
  1. В определении  смешаны разные аспекты.
В  нем   утверждается  большая   реальность
низших форм  по  сравнению  с  высшими.  Из
дальнейшего текста  выясняется, что  низшие
формы  -   это  материальные  объекты  типа
ньютоновских  материальных   точек.  Высшие
формы - это объекты типа y-функции, которые
В.Н. Тростников  понимает   как   духовные,
умозрительные    сущности,     родственные,
скажем, идеям  Платона или  Слову в библей-
ском тексте:  "Вначале было  Слово и  Слово
было у Бога и Слово было Бог".
  Но  здесь  позволительно  спросить,  кто,
когда и  где  пытался  так  понятые  высшие
формы "свести"  к комбинации  низших?  Кто,
где  и   когда  пытался  идеи  Платона  или
божественное  Слово   представить  в   виде
сооружения,  собираемого   из  винтиков   и
стерженьков?     В.Н. Тростников     просто
смешивает здесь  два возможных  смысла слов


                                        337

"редукционизм",   "редукция".    Представив
высшие  формы  как  платоновские  идеи  или
божественное   Слово,    он   по   существу
отождествляет редукционизм  с материализмом
и приписывает  материализму явную нелепость
- стремление  объяснить  божественную  идею
материальными    началами.     Но     этого
последовательный  материализм   никогда  не
делал: он  просто  отвергал  наличие  таких
сущностей в мироздании...
  И   совершенно    другой   смысл   термин
"редукционизм"  имеет   как  познавательная
установка,  стремящаяся   объяснить  законы
более сложно устроенных материальных систем
на основе  законов более  фундаментального,
нижележащего уровня.
  2. Вызывает     возражение     объяснение
возникновения  редукционизма,  предложенное
В.Н. Тростниковым:    оРедукционизм     был
подсказан  ньютоновской   физикой,  которая
изображает    Вселенную,    состоящей    из
"материальных   точек",   взаимодействующих
между    собой     по    имеющим     четкое
математическое выражение законамп (с. 258).
Разумеется,  так   охарактеризованный   ре-
дукционизм опровергнуть  совсем не  трудно.
Но   В.Н. Тростников    идет    дальше    и
утверждает,    что    современная    физика
полностью опровергла  редукционизм,  "более
сильно   опровергнуть    что-либо    просто
невозможно".    Последующая    аргументация
настолько забавна  и поучительна, что имеет
смысл ее  воспроизвести. Утверждается,  что
неверна ньютоновская концепция материи, что
дифракция электронов показала, что у частиц
нет определенной  траектории,  что  принцип
неопределенности    Гейзенберга    отменяет
классический   образ    частиц.   Все   это


338

общеизвестно и  сегодня тривиально.  А  вот
что все  это доказывает  антиредукционизм -
это  уже   совершенно  оригинальный   вывод
автора.  Квантовой  механике  приписывается
доказательство   тезиса,   что   "идеальное
оказалось     реальнее      материального".
Аргументация:  основное  понятие  квантовой
механики   y-функция    не    может    быть
зафиксирована никаким прибором, а уравнение
Шредингера -  определяет лишь эволюцию пси-
функции,  материя   в  них  не  фигурирует"
(С. 259).    Но     помилуйте,    уважаемый
В.Н. Тростников, ну  кому же  вы  адресуете
все эти  утверждения? Ну а что материальная
точка  Ньютона   воспринималась  каким-либо
прибором?  А   в  уравнениях  Лагранжа  или
Гамильтона   фигурирует   материя?   Как-то
неловко даже  писать,  что  развитая  наука
всегда  имеет   дело  с   теоретизированным
миром,  объекты   которого   приборами   не
воспринимаются.             В.Н. Тростников
провозглашает      двуслойность      бытия:
"...атомом  управляет  его  невидимая  пси-
функция",     пребывающая      в     некоем
сверхчувственном,   трансцендентном   мире.
"Некоторые  отделы   знания,  -  продолжает
В.Н. Тростников  -   уже  впустили  в  окно
выгнанную до этого в дверь сверхчувственную
реальность,  и   первой   это   сделали   в
тридцатых  годах  нашего  столетия  физики.
Сегодня   об    этой   реальности   говорят
экстрасенсы ...  она прорывается  в наш мир
благовонной   жидкостью,    истекающей   из
икон..."4. На  наш взгляд  эта аргументация
уничтожает  сама   себя.  Пси-функция   как
____________________
4 Тростников В.Н.         Что         такое
  жизнь? // Москва. 1992. № 1. С. 197.


                                        339

аргумент    в    пользу    сверхчувственной
реальности  приравнивается  к  "благовонной
жидкости, истекающей  из икон"!  Мы думаем,
что степень  научности ссылок  на квантовую
физику становится  после  этого  совершенно
ясной.
  На самом  деле квантовая механика как раз
обнаружила плодотворность  и  эвристичность
именно    принципа    редукционизма.    Она
ликвидировала  пропасть,   которая   раньше
разделяла физику  и химию.  Можно  было  бы
много говорить  об отношениях между физикой
и химией, с одной стороны, и биологией, - с
другой. Справедливости  ради  отметим,  что
если в  отношениях между  физикой и  химией
физикалистский принцип  можно  считать  ре-
ализованным, то  в отношении биологии он до
сих пор остается предметом дискуссий. Но во
всяком   случае,   не   подлежит   сомнению
законность   и    плодотворность    попыток
реализовать его  и в  этой области и уж, во
всяком случае,  нет никаких  оснований  ут-
верждать, что  физике  "открылась  ложность
редукционизма".
  В.Н. Тростников  по   существу   пытается
обосновать  не  ложность  редукционизма,  а
ложность  материализма   (смешивая  одно  с
другим). Как отмечено выше, это ему тоже не
удается.   И   от   смешения   опровержения
редукционизма с  опровержением материализма
аргументация В.Н. Тростникова  не  делается
более   убедительной.   Мы   считаем,   что
исходная    характеристика    редукционизма
В.Н. Тростниковым  не  адекватна  реальному
использованию  этого   принципа  в  научном
познании.    С    нашей    точки    зрения,
редукционизм     есть      прежде     всего
гносеологическая   установка,   стремящаяся


340

теоретически     объяснить     качественное
своеобразие  более   сложных   материальных
образований,  исходя   из   законов   более
фундаментальных    нижележащих     уровней.
Поскольку наиболее  фундаментальные  уровни
материальной организации  изучаются физикой
(это, если  угодно, постулат  материализма:
нет метафизики более глубокой, чем физика),
то   редукционизм    выступает   в    форме
физикализма. Физика  по природе обречена на
фундаментальность: наиболее  глубокие  слои
бытия будут всегда изучаться физикой как бы
при этом она сама не менялась. Если угодно,
физика   фундаментальна   по   определению.
Апелляция к откровению и библейским текстам
выводит за  пределы науки, причем не науки-
мировоззрения, а науки-исследования. Именно
науке-исследованию   нечего    делать    со
священными  текстами;   к  ним   обращаются
только в  рамках определенного мировоззрен-
ческого истолкования науки.
  Однако мы хотели бы предостеречь читателя
от слишком  примитивного понимания существа
обсуждаемой  проблемы.  Редукционизм  -  не
единственная   гносеологическая   установка
науки. В  реальном научном  познании широко
представлена и  холистская  установка.  Так
что при  желании (при  определенной презум-
пции) можно как в истории науки, так и в ее
современном состоянии  найти, казалось  бы,
антиредукционистские  элементы.  По  нашему
убеждению,  редукционистская  и  холистская
установки присутствуют  с различными,  если
можно   так   выразиться,   статистическими
весами. В  рамках холистской установки, как
правило,   фиксируется   проблема,   дается
описание исследуемой  предметной области, а
развернутое     решение      проблемы     и


                                        341

теоретическое описание  исследуемой области
всегда  достигаются   на   редукционистских
путях5.
  В заключение  несколько слов об отношении
"официального    диамата"     к    проблеме
редукционизма. Оно  было всегда  резко  от-
рицательным.  Редукционизму,   чаще   всего
трактуемому        как         механицизм6,
противопоставлялась выдвинутая Ф. Энгельсом
концепция  форм  движения  материи.  Мы  не
можем здесь  входить в  подробное изложение
этой концепции,  а отметим  лишь, что в ней
был  ряд   существенно  важных   и   верных
моментов, но  был и  ряд негативных сторон.
Официальный  диамат,   по   существу,   за-
консервировал  именно  эти  последние.  Под
девизом несводимости высших форм движения к
низшим, на  протяжении  многих  десятилетий
советской истории  велась атака  на  науку.
Остракизму    была    подвергнута    теория
резонанса в  квантовой химии.  С упорством,
достойным        лучшего        применения,
подчеркивалась   независимость   химии   от
физики. Обвинения  в механицизме было одним
из основных орудий в борьбе с генетикой. И,
наконец, преимущественно под флагом критики
механицизма шла  борьба с кибернетикой "как
реакционной лженаукой...  формой  современ-
ного механицизма".

____________________
5 Подробнее см.: Баженов Л.Б.  Редукционизм
  в научном познании // Природа. 1987. № 9.
  С. 85-91.
6 Кстати,  в  этом  В.Н. Тростников  вполне
  солидарен  с   диаматом,   связывая   ре-
  дукционизм, по сути дела, исключительно с
  ньютоновской механикой.


342

  Нам  представляется,   что  неприязнь   к
редукционизму,     в     равной     степени
обнаруживаемая идеологами  как официального
диамата,   так    и   православия,   весьма
симптоматична.


              3. Эволюционизм

  Начнем    и     здесь    с    определения
В.Н. Тростникова.    "Эволюционизм     есть
предположение,  что   сложные  формы  бытия
естественным образом,  т.е.  под  действием
незыблемых  законов  природы,  не  ставящих
перед собой  никаких целей и работающих как
автоматы, образовались  из исходных простых
форм" (С. 257-258).  С этим определением (в
отличие от  редукционизма)  мы  в  основном
согласны.  Замечание,  если  угодно,  носит
скорее редакционный  характер.  Так,  слово
"незыблемые"    мы     бы    заменили    на
"естественные". Выражение  "работающих  как
автоматы" мы, пожалуй, просто вычеркнули бы
как выражение,  не несущее  нового смысла в
приведенном контексте, а скорее призванного
пробудить некие  негативные эмоции. Правда,
в примечании  В.Н. Тростников отмечает, что
он не  имеет здесь  в  виду  эволюционистов
типа   Л.С. Берга    и    Теяра де Шардена,
согласно которым в эволюции якобы участвует
творческое  начало.  Здесь  мы  согласны  с
Ю. Шрейдером, что  в  этих  концепциях  "не
вводятся        (вопреки        утверждению







                                        343

В.Н. Тростникова)   никакого    творческого
начала"7.
  Итак,    характеристику     эволюционизма
В.Н. Тростниковым  мы   принимаем.  Но  все
остальное,  сказанное   об   эволюционизме,
начиная  с  заявления  "биологии  открылась
ложность    эволюционизма"     и     кончая
конкретными соображениями  в  пользу  этого
тезиса, написано просто ниже уровня научной
полемики. С  соображениями В.Н. Тростникова
по поводу  редукционизма (и рационализма, о
чем    речь     пойдет    дальше)     можно
полемизировать, их  полезно обсудить,  даже
если ты  не согласен  с ними,  то само  об-
думывание    выдвинутых    соображений    и
интересно, и плодотворно. Все написанное по
поводу биологии  как будто  написано другим
человеком. Конечно,  текст В.Н. Тростникова
свидетельствует о  его глубоком  возмущении
дарвинизмом,    о    резко    отрицательном
эмоциональном настрое  автора8, но все-таки
надо проводить  различие между  текстом для
научной статьи (пусть даже это будет статья
по научной  апологетике -  но ведь все-таки
научной) и текстом пропагандистского шоу.
  Мы укажем лишь на некоторые "красоты": ну
можно  ли   всерьез  утверждать,  что  "чем
меньше человек  разбирается в биологии, тем
тверже он  верит в  дарвинизм" или "на фоне
сегодняшних данных  биологической науки  он
____________________
7 Шрейдер Ю.                  Неправомерная
  альтернатива // Новый  мир.   1990.  № 7.
  С. 263.
8 Вполне в  духе  известной  характеристики
  Е.Дюрингом дарвинизма  "как изрядной дозы
  скотства,       направленной       против
  человечества".


344

(дарвинизм. - Авт.)  выглядит   просто-таки
неприлично". А  чего стоит утверждение, что
"дарвиновская   теория   была   подвергнута
суровой    критике    самыми    выдающимися
специалистами  того  времени...  Но  ученые
меньшего калибра  ею соблазнились,  ибо она
претендовала    на    простое    объяснение
сложнейшего  феномена  появления  жизни  на
Земле" (С. 260). Здесь мы имеем целый букет
открытий. Во-первых,  нам сообщают  простой
критерий для  определения калибра  ученого:
принял