. von.,   Kornitz    Th.
  Quantum theory ...  P. 461.


                                        129

блемы,  отвечая   на   вопрос,   что   есть
квантовая теория,  их ответ  состоит в  по-
строении  самой   теории   путем   введения
утверждений,  укладывающихся  в  4  группы:
эвристические     принципы,      вербальные
определения, базовые  постулаты, следствия.
Таким    образом,     используется    некий
специфический метод  поиска ответа  на  во-
прос, что  есть рассматриваемая  наука  для
решения проблем  этой науки.  Но фактически
это описание  процесса почти  дословно  со-
впадает с тем как Лиотар характеризует труд
авангардиста: "Художник авангарда чувствует
себя  прежде   всего  ответственным   перед
запросами, возникающими  из его собственной
деятельности, которые  состоят, например, в
вопросе, что  есть живопись как таковая"22.
При  разных   исходных  целях  имеют  место
схожие рецепты деятельности.
  Мы  уже   отметили  выше,   что  новизна,
получение нового  знания представляли собой
всегда специфическую ценность науки. Однако
при этом оправданием, обоснованием науки, а
также ее  целью  было  производство  некоей
рационализированной   модели    реальности.
Представляя собой  ценность,  новизна  была
прежде всего  средством достижения  искомой
цели. Ф.Джеймсон,  рассматривая современное
научное  знание,   отмечает,  что   в  силу
многоступенчатой           опосредованности
получаемого теоретического  знания (которое
мы можем также связать с кризисом репрезен-
тативности)    в     конкретном     научном
исследовании,   конечная    цель   как   бы
теряется.  Целью,   по  мнению   Джеймсона,
____________________
22   Lyotard J.L. L'inhumain. Causeries sur
  le temps. P. 138.


130

становится не  производство нового  знания,
где  ударение  должно  ставиться  на  слове
знание, а производство нового, пусть просто
новых   формулировок,   которые,   в   свою
очередь, смогут  стать  как  бы  источником
рождения новых  идей, формулировок  и  т.д.
Таким  образом,   наука,  и   в  том  числе
теоретическая физика,  отчасти превращается
в  деятельность  по  созданию  нового  ради
нового.  Но  в  эстетике  модернизма  новое
является  как   бы  сверхценностью   и  его
производство также  становится  содержанием
деятельности   художника.   Выше   мы   уже
отмечали   эту    особенность   авангардных
движений в  искусстве.  Заметим,  что  и  в
случае науки  и отчасти  в случае искусства
отмеченный выше  параллелизм  имеет  скорее
отрицательные   оценочные   характеристики.
Наука в  попытках создать новое только ради
нового есть  уже некое  искажение  основной
задачи  науки,   которое  не   может   быть
рационализировано, как цель, но объясняется
неадекватностью  разработанных  на  сегодня
теоретических и  экспериментальных средств.
Тогда как  создание в искусстве нового ради
нового можно  объяснить задачей  разработки
нового  языка   искусства,  новых   средств
выразительности искусства,  расширения  его
возможностей.
  В определенном  смысле,  вся  проведенная
выше аналогия  между проблемами искусства и
проблемами  науки   была   тоже   аналогией
кризисов, а  не аналогией успехов. Именно в
силу того,  что имеющиеся в наличии научные
теории   не    получают    однозначной    и
определенной   интерпретации   (начиная   с
ранних    проблем     квантово-механических
парадоксов),    возникают     и    множатся


                                        131

умозрительные онтологии, возрастает степень
опосредованности     соотношений      между
результатом и  его интерпретацией  и проис-
ходит то,  что мы  и можем  определить  как
кризис репрезентации.  Отметим,  что  здесь
рассматриваются только  внутринаучные  про-
блемы, возникающие  в физике  сегодня.  При
этом данный  кризис не имманентен науке, он
может   быть   преодолен   при   дальнейшем
развитии теоретической  физики, более того,
его преодоление необходимо для возможностей
ее  дальнейшего  развития.  Наоборот,  если
использовать определение  авангарда, данное
Лиотаром,  то   кризис   репрезентативности
внутренне  присущ   течению   авангарда   и
составляет   как   бы   содержание   самого
течения. Вопрос  о возможностях и характере
развития искусства  при  учете  этой  пред-
посылки   выходит    за    рамки    данного
обсуждения.
  Однако, используя  определения модернизма
и постмодернизма,  данные Ф.Джеймсоном,  мы
можем   провести   некие   аналогии   между
особенностями развития современной физики в
ее не  кризисных, а  так сказать, обыденных
позитивных аспектах  и  спецификой  течения
модернизма и  постмодернизма. Эти  аналогии
будут иметь чисто ассоциативный характер, с
учетом  того,   что  работа   по  выявлению
скрытых    зависимостей     и    конкретных
воплощений данных аналогий дело будущего.
  Здесь надо  обратить  внимание  на  такую
особенность  модернизма  как  специфическое
внимание к  языку, методу,  как  стремление
эксплицировать,     сделать      открытыми,
подчеркнуто      прозрачными       средства
художественного произведения.  Зачастую  те
леса, при  которых создавались произведения


132

модернистского  искусства,  оставались  как
принципиальный    существенный    компонент
произведения    в     конечном    продукте.
Совершенно   очевидно,   что   внимание   к
средствам,    явное    включение    средств
наблюдения  в   состав  научной  теории,  и
явилось одной  из наиболее характерных черт
современной  неклассической  науки.  Как  в
квантовой механике,  так и в теории относи-
тельности наблюдатель,  инструмент, система
отсчета      составляют       существенную,
необходимую    составную    часть    именно
теоретического знания.  Как  и  средства  в
искусстве,   они    остаются   в   конечной
формулировке теории. Одновременно, особенно
в том, что касается квантовой механики, где
нет однозначно  принимаемой  интерпретации,
не содержащей  в себе некоторого количества
парадоксов, она трактуется прежде всего как
некоторый  новый   язык,  новое  формальное
средство рассмотрения  и решения проблем. В
чем, как  очевидно,  можно  провести  некие
аналогии  с   ситуацией   в   модернистском
искусстве. Отметим  также, что  сама  эпоха
создания        неклассической        науки
воспринимается    как     эпоха    творений
индивидуальных    гениев,     чьи    работы
представляют   собой    образцы    "высокой
неклассической  науки";  именно  так  можно
рассматривать    сегодня     первые    годы
становления квантовой  теории. Это обращает
нас к  идее "образцов высокого модернизма",
о  которых  писал  Джеймсон,  в  противовес
более безличной  коллективной науке послед-
них лет.
  В искусстве  модернизма и  постмодернизма
существенным    образом    пересматриваются
пространственно-временные соотношения.  Как


                                        133

это отмечает  Лиотар: "То,  что оказывается
наиболее затронутым  в нашей современности,
или  постсовременности,  это,  может  быть,
понятия пространства  и  времени"23.  Далее
Лиотар рассматривает кризис оснований науки
прежде всего как кризис не разума, а именно
любого научного предприятия, основанного на
реальных объектах,  данных в пространстве и
времени,  что  приводит  его  к  обсуждению
этого кризиса  и возникающих  на его основе
новых   легитимирующих   дискурсов,   новых
теорий коммуникаций  или новых  технологий.
То    есть     для    Лиотара     изменение
пространственно временных  соотношений есть
изменения сущностного порядка, ставящие под
сомнение   изначальную   целенаправленность
науки.  Мы   здесь  рассмотрим  значительно
более   частный   случай   пространственно-
временных  изменений,   обращаясь  лишь   к
отношению   понятия времени.  Если на  всех
предыдущих  этапах  время  занимало  особое
положение    в    соотношении    время    -
пространство  (и   известны  многочисленные
ссылки   на   то,   что   пространственными
координатами   всегда    пренебрегали,   по
отношению к  временным) то  и в  модернизме
стрела времени имела выделенную однозначную
направленность  от   прошлого  к  будущему,
которое  это  прошлое  отрицало.  Именно  в
эпоху неклассической  науки прежде  всего в
работах Л. Больцмана  в развитие идей втор-
ого  начала  термодинамики  понятие  стрелы
времени впервые  получило некую  определен-
ность,  связанную   с  переходом   в  более
вероятное состояние системы. Таким образом,
____________________
23   Lyotard J.L. The postmodern condition.
  P. 123.


134

из всегда  обратимого времени  классической
физики оно  перешло в  некое  новое  время,
которое совпало  по направлению со временем
в культуре.
  Заметим,   что    впоследствии   ситуация
несколько изменилась.  Время стало одной из
основных составляющих  новой  науки  о  не-
равновесных процессах  - синергетики, тогда
как в течениях постмодернизма произошел пе-
реход   от   диахронного   рассмотрения   к
синхронному. По  определению, времени после
современности уже нет, его заменила мозаика
альтернативных             пространственных
локализаций. С этим обстоятельством, но уже
в несколько  другом  контексте,  связано  и
новое  свойство   -  сходство   между   по-
стмодернистским искусством и синергетикой.
  Синергетика,  по  общему  наблюдению,  не
есть  наука   "нового",  она   есть   наука
переписывания, перетрактовки  старого,  уже
изученного, но с новой точки зрения. Теперь
привлекают   внимание    те    неустойчивые
процессы, которые  ранее просто исключались
из рассмотрения. Но ведь то, что трактуется
как  искусство  постмодернизма  есть  тоже,
согласно определению  Джеймсона,  лишь  пе-
реписка, перетрактовка общих черт, присущих
современности,     в      нашем      случае
неклассической  науке.  Мы  здесь  опускаем
следующие  из   этого   вывода   следствия,
полученные Джеймсоном  - отсутствие истории
и  как   результат   -   симулякры   вместо
исторических  памятников,   муляжи   вместо
древностей и  т.д. (В  этом  плане  попытки
восстанавливать   сейчас    в   России    в
первоначальном  виде   снесенные  памятники
культуры, вместо того, чтобы реставрировать
и сохранять  еще  оставшиеся  и  все  более


                                        135

разрушающиеся  старые  -  есть  тоже  некое
постмодернистское поветрие,  о котором сами
участники явно и не подозревают.)
  Наконец,   отметим   также   лежащее   на
поверхности сходство между множественностью
альтернативных интерпретаций  в современной
науке  и  мозаичностью  синхронной  картины
реальности, сосуществования  мозаики стилей
в  современной   постмодернистской  картине
искусства.
  Как можно  понять уже из сказанного выше,
здесь    рассматриваются     некие    чисто
стилистические  отношения   сходства  между
современным   искусством    и   современной
теоретической  физикой,   когда,  используя
дефиниции, данные Лиотаром и Джеймсоном, мы
не разделяем  их позиции в отношении анало-
гии между  глубиной и  значимостью  кризиса
репрезентативности  в  науке  и  искусстве.
Наука (понимаемая  нами по-  прежнему через
используемую Ортегой-и-Гассетом  оппозицию:
рационализм  как   истина  против  жизни  -
релятивизм как  жизнь  в  ее  изменчивости)
представляет собой поиски истины и остается
в этом смысле на позициях рационализма.
  Согласно  Джеймсону,  кризис  в  науке  и
искусстве имеет тождественную природу. Так,
в предисловии  к книге Лиотара он пишет: оЯ
имею   в   виду   так   называемый   кризис
репрезентации,  в   котором   в   основном,
реалистическая эпистемология,  которая  за-
думывает представление  как воспроизводство
субъективностью   объективности,   вне   ее
лежащей, -  влечет за  собой теорию зеркала
как для  искусства, так  и для  науки,  чьи
фундаментальные     оценочные     категории
остаются категориями адекватности, точности
и  самой   Истины.  Это  в  терминах  этого


136

кризиса происходит  описание в истории форм
переход     от     романного     "реализма"
Лукашевского множества к многочисленным те-
перь  "высоким"   модернизмам:  когнитивное
призвание науки,  как представляется, будет
еще в  более драматической  форме затронуто
аналогичным сдвигом  от репрезентативной  к
нерепрезентативной практикеп24.  Конкретные
естественные науки находят частичные выходы
из  данного   кризиса  на  пути  отказа  от
глобальности, например,  в  пользу  частных
описаний отдельных  областей  реальности  -
одно большое зеркало заменяется многими ма-
ленькими,   но    зеркалами.    В    рамках
естественно-научных дисциплин  -  это  есть
скорее   кризис   роста,   сопровождающийся
гораздо  более   значительным  кризисом   в
принципиально    новой     концептуализации
теоретического знания.
  Позиция  Джеймсона  и  близкая  к  ней  в
глобальном  отношении  к  науке  (но  не  в
конкретной трактовке  самого кризиса) пози-
ция  Лиотара   может  рассматриваться   как
деконструкция целого  ряда основополагающих
положений  науки   и  прежде  всего  декон-
струкция  самого   понятия  истины-цели   и
смысла классической теории познания. Причем
происходит некая  аберрация смыслов: если в
научной    практике,    в    частности    в
теоретической   физике,    также   меняются
характер  и  смысл  научного  дискурса,  то
происходит  это   не  путем   релятивизации
понятия  истины  (и  многочисленные  успехи
современной      теоретической      физики,
получающие опосредованную верифицируемость,
____________________
24   Lyotard J.L. The postmodern condition.
  P. 8-9.


                                        137

это   подтверждают),    а   путем   некоего
изменения  самого   хода  этого   дискурса.
Ставится под  сомнение не  сама возможность
получить однозначный  ответ, а сам характер
задаваемых       вопросов,        например,
определяется,  какие   высказывания   будут
осмысленными в  рамках данной  теории.  Тем
самым  специальному   анализу  подвергается
сама возможность  задавать  вопросы.  Тогда
как в  теории  постмодернизма  подвергается
сомнению идея  истины как  таковой,  а  это
ставит  под  сомнение  самое  существование
науки. Другой  путь: наука  и  истина  тоже
частично  спасаемы   при   помощи   частных
"маленьких    истин"     в    конкурирующих
легитимизирующих  дискурсах.   Этот  второй
подход отчасти может быть сравним с имеющим
место   в   современной   философии   науки
стремлением  перейти   от   поисков   общей
обобщающей  теории   к  частным  теориям  в
отдельных областях знания.
  Надо   отметить,   что   существующая   и
выделенная в  ряде работ25 другая тенденция
постмодернизма,   определяемая   как   кон-
структивный      постмодернизм,      меняет
представления об  идеалах  и  нормах  новой
метафизики,  которая   будет   использовать
идеалы  холизма,  анализировать  ценностную
нагруженность      знания,      исследовать
возможности существования  не  только  дей-
ствующих,  но  и  целеполагающих  причин  в
физике   и    т.д.   Но    ее   конкретными
воплощениями  в   физике  вновь  становится
прежде  всего   синергетика,  которая,  как
____________________
25   Ортега-И-Гассет Х.     Тема     нашего
  времени // Что такое философия. М., 1991.
  С. 3-50.


138

представляется, возьмет  на себя  в будущем
некие    функции    новой    парадигмальной
метадисциплины. На  подобных позициях стоят
(в той  или иной  степени)  крупные  ученые
естественники, назовем, к примеру, Д. Бома,
И. Пригожина, Р. Шелдрейка.
  Подведем  итоги  сказанному  выше:  можно
отметить  некие   стилистические  параллели
между современными  теориями неклассической
физики и  современными направлениями модер-
низма и  постмодернизма в искусстве. Вместе
с  тем,   кризис,  трактуемый   как  кризис
репрезентативности  в   науке,   не   имеет
тотального характера  и  преодолевается  на
пути      научной      практики,      путем
совершенствования      теоретических      и
экспериментальных методов,  создания нового
научного языка, введения новых ценностных и
телелогических   компонентов,   расширяющих
область допустимого  знания. При  этом  ос-
новные ценности  науки, такие как получение
истинного объективного  знания,  как  вновь
можно утверждать,  прежде всего опираясь на
практику  частных   наук,  остаются   в  ее
фундаменте.















                                        139



                              И. А. Акчурин


 Новые аспекты взаимоотношений физической
             науки и общества

  Из  всех   конкретных  естественнонаучных
дисциплин лидер современного естествознания
- физика - оказывает, по-видимому, наиболее
сильное воздействие  на глобальное развитие
всего человеческого  общества в  целом.  Мы
имеем  в  виду  прежде  всего,  разумеется,
самую первую  научно-техническую  революцию
XVIII-XIX вв.   -    революцию   "пара    и
электричества",  о   которой  написано  уже
очень много, может быть даже слишком много.
Но  и   здесь,  по  нашему  мнению,  только
М. Хайдеггер поднялся  до  понимания  того,
что  уже   эта  первая   научно-техническая
революция самым  существенным образом,  - и
даже   весьма    радикально   -   изменила,
"перекодировала" почти  всю  окружающую  до
того   времени    человека   (со    времени
неолитической революции) обстановку.
  Созданные с помощью физики электричество,
радио,  телефон,   телеграф,   телевидение,
многочисленные  бытовые  удобства  (паровое
отопление,   горячая   и   холодная   вода,
холодильники,  стиральные  машины  и  т.п.)
вошли почти  в каждый  дом на  Земле, стали
некоей совершенно  новой "повседневностью",
а потому  очень серьезным  образом изменили
сам  быт,  образ  жизни,  даже  настроения,
психологию  (и   привычки)  почти   каждого
человека. Если  к этому добавить теперь еще
и    многоэтажные     дома,     автомобили,


140

троллейбусы,   метро,    железные   дороги,
воздушные лайнеры, современные автострады и
сложнейшие  системы   развязки   городского
транспорта, то  мы увидим,  что, начиная  с
конца  прошлого  века,  всех  нас  начинает
окружать почти  совсем иной  мир, чем  тот,
который    сформировал    так    называемые
традиционные       -        преимущественно
сельскохозяйственные,  "деревенские"   типы
общества (и определяемых ими типы культур).
Именно здесь находятся глубинные основания,
корни    того     процесса     модернизации
традиционных               (преимущественно
сельскохозяйственных)  культур,  которые  и
являются на  самом деле  реальным -  и даже
самым главным,  - по-видимому,  содержанием
всего исторического  процесса  на  Земле  в
течение нескольких последних столетий.


Несколько замечаний о проблеме модернизации

  Проблема    модернизации    общественной,
экономической и политической жизни России -
это,  конечно   же,  в  наши  дни  ключевая
проблема   ее   дальнейшего   развития,   а
возможно  -   и  самого   существования   в
следующем тысячелетии.  Обсуждение ее нача-
лось не  сегодня и  уже показало, что здесь
возникают весьма серьезные и глубокие связи
с   такими    традиционными,   трудными   и
фундаментальными  философскими   проблемами
как  загадка  устойчивости  и  изменчивости
Бытия, детерминации  в нем прошлого будущим
и т.п.
  Парменид   и   Аристотель,   Августин   и
Спиноза,  Лейбниц   и  Кант,  Флоренский  и
Хайдеггер давали  весьма и весьма различные


                                        141

ответы  на  все  эти  очень  важные  и  для
современной науки  вопросы. И конечно, наши
современные    категориальные    построения
должны  в   какой-то  мере   учитывать   их
глубокие  идеи.  В  наивысшей  степени  это
относится, по  нашему  мнению,  к  великому
ученому-энциклопедисту России  ХХ в.  Павлу
Александровичу Флоренскому1,  в особенности
к разработанной  им в 20-е годы классифика-
ции   всех   мировых   культур.   Поскольку
модернизация  -