устав-Адольф (1594-1632 гг.). Сто фунтов золота, полученного из
олова, ему преподнес некий купец из Любека. Из него чеканились дукаты.
Наверное, король щедро отблагодарил купца, поскольку после его смерти у
него дома нашли 1,7 миллиона крон. Король и сам занимался алхимией вместе
со своим монетным мастером Вейнсмантелем. В память об этой деятельности
1631 и 1632 годах были отчеканены серебряные медали со знаком ртути. В
обращение были выпущены серебряные двухталеровые монеты 1632 года, золотые
дукаты 1634 года и двухдукатовые монеты 1632 года с символами серы и ртути.
Очевидно, купец передал им свой секрет, и король сам превращал серу и ртуть
в золото и серебро, а затем чеканил из него монеты.
  Еще один шведский король Карл XII (1697-1718 гг.) оставил зримый след в
алхимии. Во время войны с Польшей в 1705 году под Варшавой им был пленен
его бывший подданный генерал Отто Арнольд фон Пайкуль. Королевским судом
тот был приговорен к смерти. Пайкуль попросил о помиловании, а взамен
пообещал раскрыть Карлу секрет изготовления золота в больших количествах,
чуть ли не на миллион талеров. В присутствии генерального оружейного
мастера Гамильтона и адвоката Фегмана он из олова получил золото. Из него
было отчеканено 147 дукатов с надписью: "Это золото химическим искусством
выплавил в Стокгольме в 1706 г. О. А. Пайкуль". Очевидно, золота оказалось
маловато, а предательство не прощалось никогда - генерал был казнен. В наше
время дукаты проверили - действительно чистое золото - 97-я проба.
  Несколько сотен дукатов смог отчеканить из полученного золота посредством
превращения олова ландграф Эрнст Людвиг Гессен-Дармштадтский (1688-1739
гг.).
  При благосклонном отношении и всяческом участии властей предержащих в
средневековье, помимо уже упомянутых, блистала своими достижениями целая
плеяда алхимиков. Один из них, Иоанн Конрад фон Рихтгаузен, объявился в
Вене у императора Фердинанда III. В 1648 году в Праге в присутствии
императора и монетного мастера графа Рутца он превратил из ртути 3 либры
золота (либра - 327 г) с помощью "философского камня". Камень он взял у
умершего своего приятеля Ла Бусарди в доме графа Мансфельда. Из этого
металла была отчеканена медаль весом в 300 дукатов (более килограмма).
Медаль, к сожалению, не сохранилась. После этого уже сам император
изготовил из свинца золото и посвятил этому событию в 1650 году особую
медаль с соответствующей надписью. Очевидно, больше "философского камня" у
Рихтгаузена не было, и некоторое время он был в опале, так как император
издал указ, в котором обещал 100 000 талеров тому, кто принесет ему
чудодейственную "тинктуру". Однако никто не откликнулся на это заманчивое
предложение. Уверовав в исключительность алхимика, Фердинанд присваивает
ему титул фон Хаоса и дарит ему поместье Заксенганг на Дунае. Позже
император Леопольд 1 в 1658 году делает его своим наместником в Банской
Штявнице и Кремнице в Словакии. Умер Иоганн Конрад фон Рихтгаузен фон Хаос
в 1663 году в славе и почете.
  Помимо императора, этот алхимик, очевидно, работал и на курфюрста Майнца
Иоганна Филиппа. Сам курфюрст полученное от фон Хаоса средство в виде
шарика поместил в пламени свечи так, чтобы воск стекал в тигель, туда
добавил 4 унции ртути, поставил тигель на полчаса на угли, что привело к
превращению ртути в золото. Полученное золото было таким высокопробным, что
его пришлось легировать серебром. В 1658 году из него чеканились майнцские
дукаты, часть золота досталась Георгу V Гессен-Дармштадтскому, часть -
профессору Йенского университета Веделю.
  Еще одним знаменитым деятелем на ниве алхимии был Венцель Зайлер.
Двадцативосьмилетний монах, августинец из Чехии, при трансмутации
пользовался каким-то порошком пурпурного цвета, который якобы нашел в
каком-то костеле в Праге. По другим данным, во сне он увидел место, где
якобы закопал свой "камень мудрости" сам Парацельс. В присутствии
императора Леопольда 1 (1640-1705 гг.) он превращал цинк в золото, из
которого чеканились дукаты в 1675 году. На них было засвидетельствовано:
"Силой порошка Венцеля Зайлера я из цинка стал золотым". В благодарность за
это монарх возвел монаха в дворянское достоинство, и тот стал Вейнцелем фон
Райбурном. Через два года в 1677 году опять же в присутствии императора при
помощи жидкой тинктуры он сделал серебряную медаль на треть золотой. Медаль
сохранилась и находится в Вене, ее вес 7,2 килограмма.
  Барон Пфеннигер, оберегермейстер курфюрста Пфальцекого в присутствии
короля Карла IV превращал свинец в золото с помощью тинктуры, полученной им
у умершего в 1655 году человека. Этому событию была посвящена медаль с
соответствующей надписью.
  Доктор И. Бехер (1652-1682 гг.) также занимался алхимией, и в 1675 году
была отчеканена медаль с надписью: "В месяц июль 1675-го я, доктор И. И.
Бехер, получил эту унцию чистейшего серебра с помощью искусства алхимии".
  Помимо королей и баронов, алхимией занимались даже люди низших сословий.
Так, в 1710 году один провинциальный житель Прованса превращал железо в
золото. Его привлекали к работе на Лионском монетном дворе. Этому событию
также была посвящена медаль.
  Иногда вера людей в алхимию создавала легенды. Так, монеты датского
короля Христиана IV с изображением очков считали изготовленными из золота,
которое для него превратил из железа его придворный алхимик Каспар Хербах в
1647 году. Однако это не так. В то время в Норвегии была найдена золотая
руда, из нее-то и чеканились королевские дукаты. Очки изображались для
неверящих, что у Христиана есть золото - смотри, мол. А Хербах попал в эту
историю потому, что в своей лаборатории в замке Розенборг занимался своими
исследованиями, но к железной руде отношения не имел. К тому же на монетах
короля нет обязательных алхимических знаков.
  Разумеется, попадались среди алхимиков и откровенные мошенники. Христиан
Вильгельм Кронеман в 1677 году явился ко двору маркграфа Баварии и заявил,
что может "закреплять" ртуть (особый способ превращения металлов "без
философского камня"). Сначала он якобы добыл серебро и из него начал
чеканить памятные медали, в том числе и ко дню рождения маркграфа в 1679
году. За это он был пожалован в дворянство. Целых 9 лет он дурачил
маркграфа, пока не попался - предложил обучить алхимии генерального
суперинтенданта Каспара фон Лилиена "всего за 10 000 гульденов". Это-то и
помогло разоблачить его как мошенника. Супериндендант оказался не дурак,
ведь 10000 гульденов - это почти ничто по сравнению с возможностью
превращать в золото любое количество наличного металла, да и алхимики
своими тайнами так просто не делились. Кронеман пытался бежать, но был
пойман и в 1686 году повешен. Известны две серебряные медали Кронемана.
  Напуская астрологического, мистического и религиозного тумана, мошенники
активно пытались получить свой кусок пирога, что дискредитировало науку в
целом. Они чеканили фальшивые монеты. С этим явлением боролись, как могли.
В 1449 году шотландский парламент издал эдикт, предусматривавший строгий
контроль за монетой в портах, и особенно на границе с Англией, на
территории которой активность алхимиков была оченьвысока. И это несмотря на
то, что в самой Англии деятельность алхимиков была запрещена королем еще в
начале XV века.
  Папа Иоанн XXII (1316-1334 гг.) в своей булле в 1317 году проклинал
алхимиков за фальшивомонетничество, предлагая штрафовать их на ту сумму, на
которую они обманут. Одним из обычных мошенничеств было так называемое
"сдвоение металлов", когда шло снижение пробы монетного металла подходящими
по цвету примесями. В своем письме к маркграфу Бранденбургскому Альберту в
1464 году его монетный мастер Ш„нстаинер предупреждал о появлении людей,
которые из 4 гульденов делают 5 без понижения их веса, и при этом их нельзя
было проверить на пробирном камне.
  Были и мошенничества, так сказать, по заказу. В 1590 году в Женеве
городская казна оказалась пуста. Ответственный за нее сенатор Михаил Розет
по секрету узнал о каком-то немце, который якобы мог превращать цинковые
пластины в золотые. Однако ему не удалось привлечь алхимика на свою
сторону. Чем закончилась эта история, мы не знаем, очевидно, плачевно для
сенатора, ведь мошенником оказался он, опустошив городскую казну, а алхимик
здесь ни при чем. Неоспоримым свидетельством того, что алхимики все же
достигали весомых результатов, являются сохранившиеся монеты и медали. При
их современном исследовании подтверждаются их подлинность и
высокопробность. Других свидетельств успехов алхимиков в превращении
металлов нет. Они никогда и ни за что не делились своими секретами ни с
кем. Обладая золотом - обладаешь миром! Поэтому их секреты уходили вместе с
ними в могилу и по наследству не передавались. Каждый работал в одиночку;
никакой цеховой организации, где определенные приемы того или иного ремесла
знали многие, у них не было. Такое положение и привело к упадку алхимии.
Сокровенное было утрачено, а менее значимое перешло в современную химию.
Главная тайна алхимиков остается нераскрытой.

Чудеса и Приключения N 4/98



Рудольф Баландин

  Его имя мало кто знает, хотя весьма популярны и прославлены имена Винера
и Берталанфи, развивавших его идеи.

              Александр Александрович Малиновский (Богданов).

                      СМЕРТЬ ГЕРОИЧЕСКАЯ И ЗАГАДОЧНАЯ

  Седьмого апреля 1928 года скончался в Москве директор и основатель
Института переливания крови Александр Александрович Богданов. Причина
смерти до сих пор остается загадкой. Известно лишь, что в конце марта он
проводил очередной опыт по обменному переливанию крови. Это был его
двенадцатый эксперимент на себе. Ему "перекачали" почти литр крови, после
чего его состояние резко ухудшилось. Две недели Богданов тяжело болел. Умер
от "уремического отравления", как гласило заключение врачей.
  О том, что Богданов был человеком замечательным, писали все, даже его
идейные враги. Православный философ Василий Зеньковский отмечал: "В
блужданиях неомарксизма за Богдановым остается ряд подлинных и серьезных
заслуг - он до конца своих дней остался СВОБОДНЫМ мыслителем, ни в чем
никогда не стесняющим чужой мысли". Николай Бердяев, лично знавший
Александра Александровича по вологодской ссылке, дал такую характеристику:
"А. Богданов был очень хороший человек, очень искренний и беззаветно
преданный идее". В библиотеке Богданова осталась книга Сергея Есенина
"Преображение" с дарственной надписью: "А. Богданову. Без любви, но с
уважением. С ненавистью, но с восхищением. Без приемлемости индустрии".
  Учтем, что до Октябрьского переворота 1917 года Богданов был активным
социал-демократом, примкнул к большевикам, неоднократно избирался в ЦК
партии, дружил с В. И. Лениным... Тем неожиданней прозвучала версия его
сына, известного советского генетика А. А. Малиновского (Богданов -
псевдоним), высказанная мне в личной беседе: "Моего отца отравила
сотрудница института, которая участвовала в эксперименте".
  В то время, 15 лет назад, я не принял всерьез такую версию. Но с годами
она перестала казаться невероятной: ведь Богданов проводил обмен кровью со
студентом Колдамасовым, который после эксперимента поспешно покинул
Институт, дожил до преклонного возраста и умер в Новосибирске в 1978 году.
Странно, что из двух участников кровообмена один даже не заболел, а второй
умер. И погиб именно тот, кого резко критиковали Ленин, а затем Троцкий,
Бухарин, Деборин...
  Конечно, вовсе не обязательно подозревать ОГПУ в организации покушения на
его жизнь. Внушаемые люди могут невольно, на подсознательном уровне,
осуществить то, в чем не смогут признаться даже себе, совершить как бы
оплошность, ведущую к желанной, хотя и не осознанной цели.
  К сожалению, подробного описания опыта, приведшего к смерти Богданова,
мне обнаружить не удалось. Но, пожалуй, криминальный аспект в данном случае
и не имеет принципиального значения. Самое главное: со смертью Богданова
пресеклись необычайно плодотворные идеи. Сторонники его взглядов в нашей
стране затаились, а противники ошельмовали или замолчали его достижения.
Некоторые зарубежные ученые без зазрения совести воспользовались этим для
того, чтобы присвоить лавры первооткрывателей в новых науках, у истоков
которых стоял Богданов.


                             НАПЕРЕКОР ТЕОРИИ

  Вторую половину нашего века СССР, а затем Россия строили экономику и
народное хозяйство по антибогдановским принципам. К чему это привело,
свидетельствует небывалый даже в сравнении с Отечественной войной упадок
производства, демографический и экологический кризисы, обостряющиеся
социальные конфликты.
  А. Богданов убедительно доказывал, что организация общества должна
соответствовать конкретной международной и внутригосударственной ситуации.
"Федеративная структура выгодна при благоприятных жизненных условиях..,
"централистическая" - при неблагоприятных... В первом случае автономия
частей позволяет им лучше развиваться, полнее использовать поток энергии,
доставляемый средою, социальной и природною; во втором их связи, более
прочные и тесные, дольше удерживаются против разрушительных влияний".
  Так утверждал Богданов. Наши же теоретики и практики поступили как раз
наоборот. И результаты, как говорится, налицо.
  Другая нынешняя ставка в экономике - на индивидуальные интересы. Об этом
Богданов писал вполне определенно: "Та внутриобщественная борьба, в которой
индивидуалист - единственный и, безусловно, необходимый двигатель
прогресса, в действительности... растрачивает силы и рассеивает творческое
внимание человека... Сколько ума и изобретательности, пригодных для лучшего
дела, тратится на спекуляции и биржевые проделки!"
  И эта рекомендация Богданова не была учтена. Более того, был
насильственно внедрен в общественное сознание противоположный тезис - о
великом благе личной инициативы, частной собственности. А ведь вся
сложность оптимальной организации общества заключается прежде всего в том,
чтобы согласовать личные, корпоративные, классовые и общегосударственные,
общенародные интересы.
  Может показаться странным, что Богданов не был услышан и понят в родной
стране. Между прочим, он имел возможность в конце 1917 года занять крупный
пост в Наркомате просвещения. Он ответил резким отказом: "Вся система
государственного капитализма есть не что иное, как ублюдок капитализма и
потребительского военного коммунизма - чего не понимают нынешние
экономисты, не имеющие понятия об организационном анализе". Увы, то же
можно сказать и о современных наших экономистах.
  Чем сильней становились большевики, чем тесней сплачивались в полувоенную
организацию, чем твердокаменней делались их идейные позиции, тем серьезней
расходился с ними во взглядах Богданов. Партийная дисциплина не может
помочь в поисках истины, считал он. В первую мировую войну пошел служить
полковым врачом, отвергал курс на поражение России и превращение
империалистической войны в гражданскую. Он полагал, что пролетариату не
следует стремиться к скорейшему захвату власти. Прежде требуется повысить
свой культурный уровень, овладеть знаниями. Надо сначала стать достойным
власти, а уж потом ее добиваться. Ни в какую мировую революцию Ленина -
Троцкого Богданов не верил.
  Когда его книга "Эмпириомонизм" попала в руки Ленина, тот возмущенно
написал: "Прочитав, озлился и взбесился необычайно: для меня еще яснее
стало, что он идет архиневерным путем, не марксистским". Позже на идеи
Богданова обрушились официальные идеологи, прежде всего А. М. Деборин и его
группа, "Страшные и зловещие пророчества Богданова звучат поистине
чудовищной ложью на фоне непрерывно развивающегося социалистического
строительства в пролетарском государстве",- писал И. Ванштейн.
"Богдановщина" стала понятием нарицательным, ее не переставали обличать
Троцкий и Бухарин.
  Могут возразить: но ведь СССР действительно добился замечательных
успехов, в социально-экономическом отношении развиваясь "не по Богданову".
Не опровергла ли практика его теоретические построения?
  Согласно богдановским воззрениям, "казарменный коммунизм", или
"казарменный социализм", устойчив в экстремальных ситуациях, когда от
общества требуется напряжение всех сил. А СССР до середины нашего века
находился, по существу, на военном положении, имея в избытке как
могущественных внешних врагов, так и внутренних оппозиционеров.
  После же войны на закате своих дней И. В. Сталин в работе "Экономические
проблемы социализма в СССР" дважды - и без ругани! - вспомнил о "Всеобщей
организационной науке" Богданова. Судя по всему, он использовал в своих
интересах богдановские экономические и организационные идеи. В частности,
Сталин убедительно доказывал, что закон конкуренции и рынка не является
основополагающим для капитализма, равно как принцип плановости народного
хозяйства - для социализма. И это было не гениальным прозрением вождя, а
результатом его знакомства еще в молодости с "Кратким курсом экономической
науки". В этой работе А. Богданов провозглашал основой общественного
хозяйства коллективное производство, связывающее в едином процессе как
работников интеллектуального и физического труда, так и разные поколения.
  Но вместе с тем в "Кратком курсе..." содержалось утверждение, чуждое всем
вождям и правителям: политическая экономия есть этика экономической жизни.
То есть там, где нет честного труда, справедливого распределения
общественных богатств, ни о какой объективной, научно обоснованной
экономике говорить не приходится.


                            У ИСТОКОВ ДВУХ НАУК

  Богданов при жизни был наиболее популярен как писатель-фантаст. Его роман
"Красная звезда", впервые опубликованный в 1908 году, выдержал множество
изданий, был с восторгом принят "прогрессивной молодежью" и удостоился
лестного отзыва М. Горького: "Вещь умная". Действительно, произведение
изобилует научными предвидениями: тут и космические корабли с атомными
двигателями (!), и автоматизация умственного труда, и стереокино, и обилие
искусственных материалов.
  Следующий роман - "Инженер Мэнни" - появился в 1912 году. В нем
проводится верная мысль о необходимости общественного контроля над
деятельностью технократов, ученых, экспертов.
  Казалось бы, что это за блажь для серьезного мыслителя - романы сочинять?
Но у Богданова фантастика проторяла путь к будущим научным открытиям.
Мысленно переносясь в прошлое, он прослеживал развитие научно-технических
идей, чтобы затем разрабатывать их.
  Наивысшим теоретическим достижением Александра Александровича стала его
"Всеобщая организационная наука (тектология)", в которой он ввел понятие
научнотехнической революции. По знаменательному совпадению третий ее том
вышел в переломный для нашей страны 1917 год.
  До этого ученые и большинство философов строили картину мира исходя из
двух составляющих: энергии и вещества. Богданов доказывал: в мире есть еще
некая нематериальная сущность. Он назвал ее "организованностью". "Как ни
различны элементы вселенной,- писал Богданов,- электроны, атомы, вещи,
люди, идеи, планеты, звезды - и как ни различны по внешности их комбинации,
но можно установить небольшое число методов, по которым эти какие угодно
элементы соединяются между собою, как в стихийном процессе природы, так и в
человеческой деятельности".
  Нетрудно заметить, что вокруг нас и в нас самих господствует не хаос, а
порядок. Все элементы природы связаны между собой, образуют простые и
сложные тела. В биосфере своеобразно организованы воздушная, каменная и
водная оболочки планеты, слои горных пород, минеральные комплексы,
экосистемы живых существ. Человек, используя природные материалы, создает
технику, дома, предметы быта. На это тратится энергия. Но, кроме нее,
необходимо еще то, что мы называем знанием, умением, мастерством, а в самой
общей и привычной формулировке - информацией.
  При одинаковых затратах энергии и материалов можно создать или гениальную
скульптуру, картину, конструкцию, или никчемное изделие, место которому