аньше им недвусмысленно намек-
нули, что их вышвырнут из Нью-Йорка, если они не заплатят кое-кому оп-
ределенную сумму. Конечно, в полицию обо всем сообщили, но ведь гаран-
тии, что она с этим справится, нет. А если они повторят свою угрозу?
     Неужели это все? Где же он, этот странный интерес к моей персоне?
     Что-то падает с громким звуком.  Прежде, чем я успеваю отдать ко-
манду, срабатывает рефлекс - я смотрю в ту точку, откуда  он  исходит.
Что и сразу было ясно - этот тип уронил свой дипломат.  Деляга  накло-
няется за ним, уходя из-под моего взгляда.
     Черт! Неужели он - профессионал настолько высокого уровня?
     - Извините, - слегка смущенно говорит он непонятно к чему и  сле-
дует к выходу.
     Надо же! Меня переиграли, и кто? Даже не наши, а всего лишь  зем-
лянин! Впрочем, недооценка противника всегда может привести к пагубным
последствиям.
     Человек уже открывает дверь, а продолжать это в салоне мне не хо-
чется. Надо использовать все шансы, пока они есть.
     - Мистер, как называется ваша компания? - спрашиваю  первое,  что
приходит в голову.
     - "Чейни Гордонс", - бросает он в ответ. Не оборачиваясь.
     Поздно! Свой момент я уже упустил, и теперь ничего не  поделаешь.
Он знает, чего можно ожидать, и не станет повторять одну ошибку  дваж-
ды.
     Может, остановить его, затащить обратно в туалет и заставить  вы-
ложить все, как есть? Нет, уже ничего не получится.  Нет того первона-
чального ощущения, которое придавало мне превосходство над ним, и  нет
фактора внезапности - сопротивление может оказаться долгим и  упорным.
Еще кто-то решит заглянуть сюда и что-то заподозрит...  Нет, такой ва-
риант откладывается.
     Бизнесмен возвращается в салон.  Я немного погодя тоже следую  на
свое место.
     Ладно, этот человечек за мной следит. Но по чьему указанию он это
делает? За ним стоят наши люди? Может, Эйнос подстраховался, и,  кроме
Лены, поручил дело еще кому-то? И он знает, что я  сбежал...  то  есть
это он и так скорее всего знает, не дурак, чтобы поверить  в  мою  ги-
бель.  Но может, он знает, что все подстроено, и хочет проследить, что
я буду делать дальше? А что потом  -  захватить  меня  и  доставить  в
Центр, или все-таки подождать, пока я что-нибудь раскопаю?
     Но почему с самого начала я все-таки мысленно назвал ИХ  земляна-
ми? Просто такое направление приняли подсознательные  ассоциации,  или
действительно можно допустить, что за мной наблюдают земляне по указа-
нию нашего предателя? Который наверняка боится, что я нарушу  ему  все
планы, и по-прежнему будет пытаться пресечь мою деятельность.
     К сожалению, от этого шустрого коротышки  я  уже  это  не  узнаю.
Поэтому лучшее, что я смогу сделать после прибытия  -  это  как  можно
быстрее уйти, не важно в каком направлении, рассчитывая на то, что ме-
ня не успеют проследить. А потом, скорее всего, придется всерьез поду-
мать об изменении внешности.  Одних только документов на  другое  имя,
похоже, не будет достаточно.
     Я продолжаю наблюдать за этим  таинственным  бизнесменом-агентом.
Это не значит, что я периодически оборачиваюсь и смотрю,  что  он  там
делает.  Нет - я словно чувствую его, постоянно - с момента  разговора
между нами установилась тонкая связь на подсознательном уровне.  Но  я
знаю, что ничего интересного все равно не увижу.  Он до  конца  полета
будет изучать статистику, чтобы найти  оптимальный  вариант  стратегии
для фирмы "Чейни Гордонс".  Наверняка  вполне  реальная  фирма,  зани-
мающаяся вполне обыденными делами.
     Объявляют посадку, и я внутренне собираюсь. "Боинг" плавно  опус-
кается на свою полосу и останавливается.  Я прорываюсь  вперед,  чтобы
скорее выйти. Тот, кто за мной следит, не спешит к выходу. Скорее все-
го, его роль здесь заканчивается.  Он передаст куда надо,  что  объект
прибыл по назначению, и дальше мной  займутся  другие.  Кто  они,  эти
"другие"?
     Спешу к стоянке такси. Машины сами уже выезжают навстречу, только
завидев прибывший самолет. Я заскакиваю в самую ближнюю, и шофер с го-
товностью оборачивается ко мне.  Мне уже приходилось бывать в Нью-Йор-
ке, и я восстанавливаю по памяти  план  города.  Затем  называю  адрес
где-то на другом его конце и добавляю, что хотел бы попасть туда  пос-
корее.  Таксист, похоже, понял намек, потому  что  сразу  стартовал  и
дальше повел машину на приличной скорости, насколько  это  возможно  в
этом перенасыщенном автомобилями мире.
     То, что я назвал адрес фактически наугад, не играет никакой роли.
Потом я еще пересяду на другие такси раза два или три, и только  тогда
направлюсь к гостинице.  Если, конечно, это что-то изменит. Интересно,
сколько времени может им понадобиться, чтобы вычислить местопребывание
некоего Питера Кейси? Да и вообще - кому ИМ?
     Слежки за собой не замечаю. Они поняли, что я начал что-то подоз-
ревать, и теперь будут действовать осторожнее, это естественно.  С од-
ной стороны, это дает мне преимущество, шанс, что я успею уйти. С дру-
гой стороны, трудно предугадать, чего можно ожидать от них потом.
     Выезжаем на одну из центральных улиц Манхеттена, и  машина  попа-
дает в поток, в котором буквально застряет.  С утра все куда-то спешат
и в результате мешают друг другу. Скорость падает до минимума. Прокля-
тие!
     - Эй, я же просил быстрее! - кричу я водителю,  хотя  сейчас  это
уже бесполезно.
     - Как я могу  быстрее?  -  удивляется  он,  указывая  на  забитую
транспортом улицу.
     - Разве нет лучшей дороги?
     - В это время - нет! - отрезает он и продолжает лавировать  между
не менее нашего торопящимися машинами.
     За минуту мы преодолеваем полквартала,  и  тут  меня  как  стрела
пронзает мысль.
     Ты идиот, Кайтлен! Только идиот в твоем положении мог  догадаться
сесть на первую же подъехавшую машину.
     Вот поэтому у них нет необходимости следить за мной!
     Ни слова не говоря, я подхватываю дипломат и распахиваю дверь.
     - Приятель, лучше не двигайся! - останавливает меня крик  водите-
ля.
     Оборачиваясь, я знаю, ЧТО увижу, и оказывается, что не  ошибаюсь.
Направленный прямо в лицо пистолет. Значит, они круто за меня взялись.
Все может быть гораздо хуже, чем я ожидал.
     Спокойно прокручиваю в голове ситуацию.  Он не станет  меня  уби-
вать - кто бы они ни были, я им нужен живым, это очевидно.  Если,  ко-
нечно, я не буду представлять угрозу для его жизни.
     Мы встречаемся взглядами, и несколько секунд я пристально  смотрю
в лицо своему противнику. Нет, я не пытаюсь залезть таким способом ему
в душу, сейчас у меня другая цель.  Он не отводя глаз продолжает  дер-
жать пистолет, ожидая от меня каких-то действий. Ожидая - в первую се-
кунду, вторую, еще в третью.  Но уже намного меньше - в четвертую, пя-
тую, шестую...
     Наконец я делаю стремительный выпад, одновременно уводя его  руку
в сторону и перехватывая пистолет.  Еще секунду выражение его глаз  по
инерции сохраняет прежнюю уверенность.
     - Оставайся на месте! - тоном приказа говорю я  и  выскакиваю  из
машины.
     Проскочить между еле ползущими средствами передвижения на тротуар
не составляет труда.  Не останавливаясь, продолжаю бежать до угла, за-
ворачиваю и ухожу в другой квартал.  Все это было не  зря  подстроено.
Скорее всего, на той переполненной улице пряталась машина, из  которой
выскочило бы сразу несколько вооруженных типов, и  от  них  я  бы  так
просто не ушел. Хорошо, что мысль все-таки пришла мне в голову сейчас,
а не после того, как они появились.
     На другой улице, в очередной раз свернув, сбавляю темп и  высмат-
риваю такси.  Второй раз это не повторится, такое бывает только в ста-
рых детективных комедиях, чтобы я сейчас сел в машину, и  шофер  снова
наставил на меня пистолет.  Опасаться надо другого: они видели, куда я
ушел, и немедленно направятся сюда.
     - Такси! Эй! - кричу я едущей навстречу машине, поднимая руку.
     Мне повезло - такси идет пустое.
     Называю адрес, не имеющий ничего общего с первым, и  сую  в  руку
водителя десятку, чтобы жал на полный газ.  Таксист-негр с  пониманием
кивает головой, разворачивается и выводит машину на сеть не очень  ши-
роких, зато более свободных улочек.  Может быть, теперь мне повезет, и
я успею уйти.
     Мысленно замечаю: если меня все-таки возьмут, у меня сейчас с со-
бой лучемет и данные Ларрока - то, что не следует отдавать им в  руки,
если это земляне. Плюс еще кое-что о "Куполе", но это уже мелочи. Ког-
да ситуация станет критической, я могу просто не успеть избавиться  от
этих вещей.  Совсем не хочется, чтобы преследователи узнали,  ЧТО  мне
известно о группе "Эй-Экс".
     Черт с ними, с дисками! Самое главное осталось у меня в памяти, а
что касается остального - неизвестно, понадобится ли оно вообще.  Дос-
таю их из дипломата, извлекаю из кармана зажигалку и подношу  пламя  к
отверстию. От нагревшегося пластика начинает распространяться неприят-
ный запах.
     - Ты что делаешь? - оборачивается ко мне таксист. -  Мне  сегодня
еще целый день клиентов возить!
     Я протягиваю ему еще пятьдесят:
     - Это тебе компенсирует моральный ущерб?
     Он с удивлением смотрит на меня:
     - Уничтожаешь вещественные доказательства?
     Я отвечаю абсолютно серьезным тоном:
     - Знаешь, отчего вчера накрылся ваш банк? Это я залез в их сеть и
поменял кое-какие цифры.
     Водитель не знает, как это воспринимать, и только качает головой.
То, во что превратились диски Ларрока, вылетает  в  приоткрытое  окно.
Скоро за ними туда же отправляется пепел от всяких  бумажек.  Остается
только лучемет. К счастью, у меня теперь есть пистолет водителя перво-
го такси, которому не удалось меня удержать. Хотя это и худший вариант
- пистолет, в отличие от лучемета, надо перезаряжать, и в самый нужный
момент может не оказаться патронов - но в нынешней  ситуации  это  все
равно будет безопаснее.  Достаю "Хельт", замечаю  -  землянин  мог  бы
вполне принять его за детскую игрушку, до тех пор, пока  не  догадался
бы нажать на кнопку. Придавливаю в нужном месте, корпус открывается, и
я осторожно извлекаю излучатель. Довольно хрупкая штука, надо сказать,
несмотря на то, что бьет со страшной силой.  Освобождаю держатели, по-
том просто роняю стеклянную конструкцию на пол  и  придавливаю  ногой.
Таксист, похоже, уже не знает, какими словами ему это называть.  Чтобы
он не ругался, я собираю осколки и делаю из окна маленький  стеклянный
дождь. Чуть позже командую водителю:
     - Притормози немного.
     Машина сбавляет ход, я вытягиваю через окно руку с корпусом луче-
мета и в нужный момент  швыряю  его  прямо  в  мусорный  контейнер.  К
счастью, с координацией движений все в порядке.  Если кто-то и  найдет
его там, то теперь и впрямь примет за игрушку.
     - Теперь снова гони!
     - Ты чего?.. - водитель делает красноречивый жест  пальцем  возле
лба.
     - Есть немножко, - признаюсь я. - В нашем деле без этого  не  бы-
вает.
     Кажется, ему не очень-то хочется уточнять, в каком это "нашем де-
ле".
     - Не волнуйся, я уже закончил, - хочется все-таки его  успокоить,
хотя в принципе для этого я достаточно ему заплатил.
     До места назначения остается уже немного.  Мы сворачиваем на оче-
редном перекрестке, и тут из другой улицы выезжает и пристраивается за
нами полицейская машина.  Случайность, или они в самом деле  за  мной?
Неужели дело достигло таких масштабов,  что  уже  подключили  полицию?
Черт побери!
     Водитель бросает взгляд в зеркало заднего вида:
     - Это за тобой?
     Я только могу пожать плечами.
     - Извини, но я остановлюсь.
     - Нет, гони быстрее!
     Негр поворачивается ко мне:
     - Денег я больше не возьму. Мне не нужны проблемы с копами!
     - Тогда у тебя будут другие проблемы!
     Я бы предпочел обойтись без этого, но выхода нет -  направляю  на
таксиста пистолет. Думаю, при желании они и так смогут предъявить дос-
таточно обвинений, но на самом деле им нужно совсем другое. Что именно
другое - зависит от того, кто их послал.
     - Проклятие, я с самого начала чувствовал, что не надо было  тебя
брать! - выкрикнул водитель.
     - Поверь, что я не хочу ничего тебе сделать,  только  помоги  мне
уйти от копов.
     Таксист смачно выругался, но сбавлять скорость не стал. Мы проно-
симся еще через один квартал, полицейские почти не отстают от нас, си-
рена яростно завывает. Черт, Кайтлен, что за заварушка вокруг тебя за-
тевается?
     - Водитель такси, немедленно остановите машину! - доносится сзади
голос через мегафон.
     - Не обращай внимания! - говорю я, не убирая пистолет. -  Парень,
тебе ничего не будет, у тебя просто не было другого выхода, твоя жизнь
была под угрозой.
     И чего это я так перед ним оправдываюсь? Действительно боюсь, что
придется стрелять в человека?
     - Что ты такого натворил? - спрашивает таксист.  Кажется, он  по-
нял, что мне совсем не хочется его убивать.
     - Я просто знаю много такого, чего не следует.  А ты что думаешь,
я покушался на жизнь президента? Куда мне до этого! Ну, застрелил  па-
рочку негодяев...
     По-моему, в последнее он поверил сразу.
     Подъезжаем к следующему перекрестку. Я пытаюсь прокрутить в голо-
ве дальнейшее развитие событий.  Полиция  вызовет  подмогу,  рано  или
поздно они нас прижмут. Что делать: повторить трюк, который я сделал в
Киеве - но как быть с водителем? Выехать на набережную, спрыгнуть вниз
и уходить через канализацию? Заскочить в дом и  спрятаться  в  чьей-то
квартире? Быстрее решай, Кайтлен, времени совсем немного!
     Внезапно вижу: навстречу едет другая полицейская  машина.  Сейчас
она попытается перекрыть дорогу, а тогда я уже никуда не денусь...
     - Налево, быстро! - кричу водителю.
     - Ты что, уже поздно!
     Мы и в самом деле почти прошли перекресток, а свернуть сейчас  на
такой скорости - безумие. И все-таки я хватаюсь за руль, с силой кручу
его от себя, машина поворачивается, продолжая нестись вперед, и я бук-
вально ощущаю, как ее колесо цепляется за тротуар. В следующий миг она
взлетает в воздух и делает кувырок, чтобы закончить свой путь  лежащей
колесами вверх.  Мое тело само принимает наиболее безопасную  позу,  я
успеваю вытянуть вперед руки, чтобы уберечь от удара голову.  Вряд  ли
то же самое удастся водителю-землянину, но сейчас мне не до него.
     Полицейские сирены завывают с двух  сторон.  Все,  Хейл  Кайтлен,
приехали!
     Они окружают машину, осторожно заглядывая вовнутрь, все еще  опа-
саясь угрозы с моей стороны.  Можете ничего не бояться, мне все  равно
не перестрелять четверых - или сколько там вас - из позиции вниз голо-
вой.  Это сражение я проиграл, потому что не  мог  сразу  предположить
возможные силы противника.
     Пока я вылезаю из машины, один из полицейских  произносит  сакра-
ментальную фразу:
     - Андрей Шалькин, вы арестованы! Вы обвиняетесь в  убийстве  двух
человек у себя на родине и в попытке скрыться под фальшивыми  докумен-
тами, а также в оказании сопротивления при  аресте.  Вы  имеете  право
хранить молчание, ибо каждое ваше слово может быть использовано против
вас... - и так далее в том же духе.
     По крайней мере, я могу сказать одно: кто бы ни послал их  против
меня, он явно не теряет зря времени.

                                  II

     Уже несколько часов я сижу в этой закупоренной камере, и пока ни-
кому не пришло в голову поинтересоваться  моей  персоной.  Здесь  есть
койка с вполне сносной постелью, откидной вмонтированный в стену  сто-
лик и один стул к нему, у дальней  стены  соседствуют  унитаз  и  умы-
вальник.  Все это помещается в немаленькой для одного человека комнате
размером три на четыре метра.  Есть даже выключатель света, и есть хо-
рошо замаскированная камера в вентиляционном люке, через  которую  на-
верняка кто-то постоянно за мной наблюдает.  Но нет ничего, что давало
бы хоть какую-то возможность связи с внешним миром - не считая  охран-
ника, который однажды передал мне еду через отверстие в  сплошной  ме-
таллической двери. Но охранник явно получил указание не реагировать на
мои реплики.
     В полицейском участке я не пробыл и часа - чего я, в принципе,  и
ожидал.  Они задали мне несколько формальных вопросов; пообещали,  что
будут рассматривать в посольстве возможность моей выдачи на  родину  -
пускай свои разбираются, что я там натворил; сказали,  что  дадут  мне
возможность поговорить с адвокатом, если таковой у меня имеется. Потом
отправили за решетку - ждать...
     Ждать пришлось недолго.  Пришли сразу несколько охранников, кото-
рые приказали следовать за ними.  Выбора у меня не было.  Они  провели
меня в кузов бронированной машины, где сидело во всеоружии человек де-
сять - что говорило о том, как они меня боятся.  Ехали часа три - хотя
точно не знаю, потому что часы почему-то у  меня  отобрали.  Охранники
оказались неразговорчивыми и не ответили ни на один мой вопрос - а че-
го, собственно, от них можно было ожидать? Когда  приехали  и  открыли
дверь, машина находилась внутри широкого коридора,  скорее  всего  под
землей.  Не считая тех, кто шел дальше впереди и сзади, меня вели чет-
веро - с каждой из сторон света, при том,  что  я  был  в  наручниках.
Конечно, приятно чувствовать такое уважение к своей персоне, но с дру-
гой стороны... хотя я уже особенно не рассчитывал на  побег.  Те,  кто
проводят эту операцию, слишком  серьезно  взялись  за  дело,  так  что
должны были предусмотреть варианты на тот случай, если я  вздумаю  бе-
жать.  Меня провели по лестнице на другой этаж, остановились перед од-
ной из ничем не выделяющихся дверей с номером D-22, которая  и  оказа-
лась моей нынешней камерой.  Странно, что они были настолько  любезны,
что решили снять с меня наручники. После того, как дверь камеры закры-
лась, мой покой не нарушался ничем, кроме  посещения  уже  упомянутого
охранника.
     Ситуация кажется мне теперь достаточно понятной.  Речь не идет  о
наших - они не повезли бы меня в какой-то бункер, а сразу доставили бы
в Порт.  Судя по всему, за меня взялась группа "Эй-Экс", та  самая,  к
которой я надеялся подобраться поближе. Что ж, теперь у меня появилась
возможность познакомиться с ними, хотя я предпочел бы при  этом  нахо-
диться в другом месте. Вообще-то кажется странным - до сих пор цээруш-
ники только выслеживали наших и не переходили к активным действиям. Но
и это объяснимо, если допустить связь между ними и  нашим  предателем.
Каким-то образом они узнали, что я вышел из доверия  Центра,  плюс  ко
всему вообще считаюсь погибшим.  Вот и решили заполучить наблюдателя в
свои руки, рассчитывая на то, что никто особенно не  станет  меня  ис-
кать. Хотя искать меня все-таки будут, Организация не может допустить,
чтобы наблюдатель находился на планете без всякого контроля с ее  сто-
роны. Но люди "Эй-Экс" не могут знать все тонкости нашей работы. Скоро
они попытаются что-то со мной сделать, чтобы я выдал им  информацию  о
наших.  Наверное, того, что они получили от предателя, им мало. Конеч-
но, он ведь выдает то, что сам хочет, а тут есть  шанс  получить  все,
что они захотят - как же упускать такую  возможность?  Интересно,  они
будут предлагать сотрудничество, или сразу перейдут к действию?
     Кажется, по мере пребывания здесь я все больше впадаю в апатию. В
этом нет ничего удивительного. Когда от меня отвернулись свои, а чужие
строят планы, как лучше меня обработать, все  происходящее  постепенно
утрачивает смысл. Я даже не знаю, как мне называть себя. Не исключено,
что Эйнос уже исключил мое имя из списка наблюдателей земного  Центра.
К чему, спрашивается, я должен теперь стремиться, и каким  инструкциям
подчиняться?
     Ладно, Кайтлен, говорю я себе, лучше прекрати все это.  Ты же сам
еще считаешь себя наблюдателем?
     Да, кем-то ведь нужно себя считать!
     Ну и все! Задача не изменилась.  Нужно выяснить, кто заварил  всю
эту кашу.  Всего лишь найти одного человека, с которого все начало