дел ею? - прошептал Филатов.
   - Да.
   И теперь энергия, сосредоточенная  в  "раковине",  не  грозила  вспыхнуть
сметающим все взрывом. Она истекала созидательной волной. Она латала раны  в
пространстве  и  материи.  Она  смывала  черные  кляксы  Тьмы...  Но  только
неизвестно, хватит ли ее.
   Разведчик встряхнулся и воскликнул: - Пошли, разворошим этот  муравейник!
Он схватил вывалившийся из рук автомат.
   - Нет, - возразил резко Сомов. - Оружие здесь не поможет.
   *** - Отдай! - повторил Христан.
   - На, - прошептал Магистр и протянул руку.
   Он уже не мог бороться. Он распластался автомобильной шиной,  из  которой
вытянули весь воздух.
   А семиконечная звезда теперь была у  аббата  Христана.  Снова  послышался
визг. Он теперь звучал, как рог победы.
   На   глазах   две   звезды    срослись.    И    образовалась    одна    -
четырнадцатиконечная.  Точь-в-точь  такая,  которая  была  выбита  на  камне
алтаря!
   - А-а-а! - послышался крик трех человек.
   И столб черной энергии закрутился вокруг воссоединенной реликвии.  Темень
становилась все гуще и гуще. Она была не просто тьмой  безлунной  ночи.  Она
была склизкой, мерзкой и липкой тьмой, в  которой  водятся  КОШМАРЫ.  Кошмар
рвался наружу. Ему хотелось многого.
   - А-а-а! - звучал крик.
   А тьма все густела.
   Магистр Домен лежал без движения. Черный шаман распластался, спрятав лицо
в руки, и шептал слова заклинаний. Происходило то, о чем  он  и  думал-белые
безумцы не смогли овладеть Темными Демонами, и те овладели ими.
   Аризонцы,  скованные  страшным  визгом  и  вырвавшимися  силами,  застыв,
смотрели на смерч.
   Сомов спрыгнул с пятиметровой высоты. Боль прорезала ноги - удар о камень
был  силен.  Он  упал  на  колено,  зашипел,  но  потом  выпрямился.   Сзади
приземлился, мягко, как пума, разведчик.
   - Пристрели их к чертям! - заорала Пенелопа.
   - На, - крикнул Филатов и нажал  на  спусковой  крючок,  посылая  очередь
прямо в орущие глотки. Промахнуться он не мог.  Он  знал,  что  каждая  пуля
найдет цель.
   Пули вылетели черными точками. Они были заметны глазу - медленно плыли  к
своим целям и, не долетев, попадали в черный вихрь, начинали кружиться.
   На этот раз Святые Материалисты издали не скрежещущий визг или  загробный
хохот. Они засмеялись - мелко, в унисон, отвратно и не менее зловеще. В этом
хихиканье было нечто мерзкое, поднятое из самых подлых глубин  человеческого
существа - то, от чего к горлу подкатывает тошнота, хочется с  брезгливостью
и омерзением сплюнуть.
   - Вот сволочь! - Филатов еще раз нажал на спуск, а потом отбросил автомат
с опустевшим магазином.
   - Оставь, - кинул ему Сомов. - Теперь это мое дело. Он  шагнул  вперед  и
вытянул вперед "раковину".
   -  Приор-ы-ы,  -  выдохнули  Святые  Материалисты  хором.  -  Приоры-ы-ы.
Ненавидим!!!
   Вихрь  закружился  сильнее.  НЕ  ПРИНАДЛЕЖАЩИМ  ЕМУ  ГОЛОСОМ,   пришедшим
откуда-то издалека, больше не подчиняясь сам себе, Сомов произнес: - Вам  не
удастся. Мы пришли закрыть дверь.
   - Не закроете. Не-е-е-т! - Мы закрываем дверь!
   Госпитальер, держа "раковину" перед  собой,  шагнул  навстречу  вихрю.  И
пропал в нем.
   ***
   Сомов продолжал ощущать собственное "Я". Если быть точнее, он никогда  не
ощущал его так ясно и четко, как сейчас. Равно как никогда так ясно и  четко
не ощущал окружающий мир и свое место в нем. И  вместе  с  тем  никакой  его
прошлый опыт не годился здесь.
   Как передать словами то,  что  в  принципе  передать  невозможно?  Органы
зрения,  слуха,  обоняния  -  они  вроде  бы  остались.  Но  они  слились  в
фантасмагорическое Единое Восприятие.
   А вокруг звучала (или виделась, или ощущалась неземным ароматом?) МУЗЫКА.
Да, это был мир бесконечной, всепоглощающей, совершенной музыки. С  нее  все
начиналось,  и  ею  все  кончалось.  В  ней  было  все  -  взлеты  и   жизнь
бесчисленного количества  Я,  наполняющих  эту  Вселенную,  аккорды  Высшего
Сознания Созидания. "Вначале было слово" -  гласит  Священное  Писание.  Да,
именно такое СЛОВО было вначале - сложная симфония, полная Чувств, Разума  и
Сакрального Смысла.
   Тот мир, из которого пришел Сомов, казался ему  бессмысленным  и  бедным,
закованным  в  формальные  оковы  материи  и  причинно-следственных  связей,
опутанный  понятиями  расстояний,  времени.  Новый  мир  был   прекрасен   и
самодостаточен.
   Он был неохватен ни для какого разума, и вместе с тем возникало  ощущение
единения  с  каждой  его   частичкой.   Неуничтожимые   Я,   сохраняя   свою
индивидуальность, звучали каждое своим аккордом.
   Другие Я, звучание которых коснулось Сомова, были добры и участливы,  они
излучали свет. Они вносили свой  вклад  во  Всеобщую  Гармонию.  Они  играли
СИМФОНИЮ.
   Но безмятежность была кажущаяся.  Сомов  почувствовал  диссонанс,  ложные
такты,  которые  возникали  и  пятнами  разливались  вокруг.  Некто  пытался
вклиниться в СИМФОНИЮ,  нарушить  ее  звучание.  В  этой  иной  мелодии  был
варварский скрежет и воплощенный ужас. В ней  было  стремление  Подчинять  и
Властвовать. В ней была своя темная гармония. В ней была Сила.
   И Сомов понял, что эта дисгармония пытается вырваться  наружу.  Прорубить
выход в иную Вселенную.
   Ворота. Тангаилы. Им не нужна гармония. Им нужна власть. В той  Вселенной
они достигнут большего...
   Ворота - нарушение в общей системе гармонии этого  мира.  Почему-то  тем,
кто владел здесь мелодией, нужна была помощь его, пришельца из другого мира.
   И Сомов нащупал свой аккорд. Он принялся за общую работу.
   Он погибал и воскресал. Он  купался  в  бесконечной  боли  и  наслаждался
бесконечным блаженством. Он был в  едином  звуке.  И,  главное,  он  помогал
достичь цель.
   Варварский рокот темной музыки утихал, но  потом  набирал  силу  и  снова
звучал вовсю. Дверь становилась все шире и шире. И остановить  этот  процесс
было невозможно.
   И тогда Сомов запел мелодию. Мелодию того мира,  откуда  он  пришел.  Она
звучала здесь чуждо. Она была неуместна. Она грозила катастрофой.
   Так и произошло. Гармония стала нарушаться все  больше,  и  проход  между
мирами стал расползаться. Тьма приготовилась хлынуть туда.
   Но... Звучание Сомова вдруг  вплелось  в  звучание  этой  Вселенной.  Оно
придало ему другие оттенки, большую глубину.
   И дверь начала  затягиваться.  Иной  ритм  становился  все  ниже,  а  его
носители отступали.
   Дверь закрывалась. Она уже почти закрылась.
   "Оставайся - так можно было расценить звучание. - Возвращаться поздно!"
   Но Сомов не  мог  остаться.  Он  рванулся  вперед.  В  ту  темную  пучину
водоворота, в ту какофонию звуков, которая и представляла собой дверь.
   Он понял, что если не успеет, то  попадет  в  плен,  в  настоящий  ад.  И
пропадет там навсегда... Тьма накрыла его...
   ***
   Ох, - Сомов повернул голову.  Лицо  его  уткнулось  во  что-то  мокрое  и
мягкое.
   Он с омерзением понял, что лежит лицом в перевернутом  мусорном  баке.  И
что этот мусорный бак наполнен пищевыми отходами.  Так  что  он  уткнулся  в
чей-то недоеденный завтрак.
   - Тьфу! - сплюнул Сомов, отодвигаясь.
   Голова была легкая и пустая, как воздушный шарик. Ноги ослабели так,  что
не хотели держать. Он  сначала  поднялся  на  четвереньки.  Потом  привстал,
держась за бак, вздохнул глубоко и огляделся.
   Вокруг него раскинулись трущобные задворки. Двор окаймляли  восьмиэтажные
здания, в большинстве окон отсутствовали  стекла.  Ощущался  запах  жареного
мяса и нечистот. Со всех сторон на  Сомова  пялились  люди.  Больше  десятка
оборванцев в грязных и ярких одеждах. В основной массе это  были  негры  или
метисы. Они удивленно смотрели на  пришельца.  Видимо,  его  появление  было
неожиданным, так что прервало игру  в  карты,  которой  предавались  четверо
человек, и таскание за  волосы  дамы  среднего  возраста  -  этим  занимался
огромный негр.
   - Эй! - крикнул метис.
   И Сомов понял, что опять  напоролся  на  неприятности.  Оборванцы  начали
приближаться, негромко переговариваясь и смеясь. Они прикидывали, что  можно
поиметь с пришельца.
   - Ты откуда взялся? - спросил метис. - За то,  чтобы  появиться  в  нашем
дворе, платят!
   - Еще как платят, - в руках негра рядом с ним появился нож.
   Говорили они не по-французски, а по-испански.
   Сомов отступил на несколько шагов, окружаемый стаей двуногих хищников.  И
уперся спиной в склизкую мокрую кирпичную стену.
   - Я здесь случайно! - воскликнул он. - Я не хотел  беспокоить  никого.  Я
уйду.
   - Незачем стараться, - кивнул метис. - Тебя унесут.
   Пройти через такие испытания и быть забитым  трущобной  шантрапой  -  эта
мысль казалась госпитальеру совершенно абсурдной. Но, тем не менее, выходило
именно так.
   Метис шагнул к нему и почти ласково погладил ножом по щеке.
   - Эх, гринго...
   Он хотел сказать что-то едкое, но не успел.
   Хлоп... Метис удивленно присел на землю, глядя на дырку в своей ноге.
   Его помощник резко обернулся. Получил свою порцию - удар ногой в живот  и
завалился отдыхать - видимо, надолго. Другой бандит попытался махнуть ножом,
но получил удар ребром ладони по  горлу  и  провалился  в  объятия  забытья.
Остальных нетрудно было разогнать пинками.
   - На минуту тебя нельзя оставить! - воскликнул разведчик,  дергая  Сомова
за руку. - Уходим отсюда. Сейчас они очухаются  и  пойдут  шарить  по  своим
арсеналам в поисках чего-нибудь огнестрельного.
   Филатов огляделся, увидел  мелькнувший  в  окне  силуэт  и  выстрелил  из
револьвера. С душераздирающим криком силуэт исчез.
   Московитяне помчались через кирпичные развалины. Вылетели к  замусоренной
набережной, где не убирали по меньшей мере лет двести.
   Московитяне перевели дух.
   - Мечта Боливара? - осведомился госпитальер.
   - Она самая.
   - Как мы сюда попали?
   - Я видел, как ты шагнул навстречу  Демонам.  "Раковина"  в  твоих  руках
вспыхнула, расползлась в черное пятно. И вы все вчетвером провалились  туда.
С  минуту  все  было  тихо.  Потом  дыра  начала  расползаться  и  поглотила
остальных. Я очнулся у покосившегося забора - меня никто не заметил. А через
пару секунд увидел, что появился ты - прямо  физиономией  в  мусорном  баке.
Местная шушера сначала опешила, а потом решила дать тебе урок.
   - Значит, опять трущобы?
   - Мне они нравятся куда больше, чем застенки инкгг, визиции. Здесь  легче
выжить, - И что делать? Не забывай, что  на  нас  здесь  объявлена  всеобщая
охота. - Для начала узнаем, какое сегодня число.  Что  касается  охоты,  то,
скорее всего, борзых отозвали. Орден достиг своего. А местным властям мы  не
нужны.
   - Как мы будем выбираться отсюда?
   - В крайнем случае захватим пассажирский лайнер... Шучу. Не забывай,  что
должна была появиться группа контроля. И она не улетит до тех пор,  пока  не
узнает нашу судьбу.
   - А куда нам деваться?
   - Браслет сдох - исчерпал энергию в Снежной Крепости, - вздохнул Филатов,
потирая браслет на своей руке. - Придется  опять  шарить  по  карманам.  Или
ограбить кого.
   - О, Господи! - покачал головой Сомов. - Ограбить кого-то... Главный врач
космогоспиталя,   почетный   член   Медицинской    Академии,    институтский
преподаватель живет за счет карманных краж!
   - А  что?  -  пожал  плечами  Филатов.  -  Не  самый  недостойный  способ
зарабатывать деньги...
   ***
   Динозавр и Пенелопа тоже не видели ничего зазорного в том, чтобы добывать
пропитание мелким бандитизмом. И для начала наведались в одно  из  отделений
банка "Аргус" на окраине  Ла-Паса,  разжились  там  достаточным  количеством
песет. Их, как и московитян, выбросило туда, откуда они  прибыли.  И  теперь
перед ними стояла задача - убраться с этой планеты.  За  несколько  дней  им
удалось наворовать и купить необходимые детали.
   - Ты уверен, что эта штука заработает? - спросила Пенелопа,  указывая  на
корявую конструкцию, стоящую на полу подвала.
   - Еще как  заработает,  -  Динозавр  вдавил  кнопку,  и  тонкий  радиолуч
устремился к зависшему в миллионе миль от Мечты Боливара кораблю-разведчику.
   Динозавр сообщил командиру корабля порядок эвакуации с Мечты Боливара.
   - Через три часа мы будем на суверенной территории Аризоны - на борту  ее
космического корабля, - сказал он.
   - Если до этого времени не напоремся на неприятности,  -  пожала  плечами
Пенелопа. - Они ходят за нами гуськом.
   - Все позади.
   - Все впереди, - поморщилась она. - Нам надо подумать, что мы  напишем  в
отчетах.
   - Правду. Нас все равно вывернут наизнанку.
   - Ага. И сообщить, что нас выручили московитяне?
   - Так или иначе, задание выполнено. Информация добыта.
   - Мы так и не знаем, открыли Ли они дверь.
   - Нет. Дверь закрыта.
   - Почему ты так думаешь?
   - Я уверен...
   ***
   Черный шаман не понимал, о чем с ним говорят. Он очнулся  на  заплеванном
тротуаре. Вокруг слонялись какие-то оборванцы.
   Черный шаман почувствовал, что эта та же планета, с которой он  попал  на
Гасконь. Но теперь он был один в незнакомом городе. И никакого желания снова
заводить какие-то отношения с Орденом у него не было.
   Силы  Черного  шамана  были  истощены.  Ему  нужно  было   время,   чтобы
восстановиться. Он жаждал крови.
   Но времени ему не дали. Он попал  в  самый  центр  трущобной  территории,
контролируемой "Койотами"  -  самой  отпетой  бандой  Ла-Паса.  Естественно,
странного незнакомца, возникшего неподалеку от их штаба,  взяли  под  жирные
черные руки и привели к Беззубому - главарю шайки.
   - Ты кто такой, урод? - миролюбиво осведомился Беззубый.
   Черный шаман пожал плечами, он не понимал  ни  слова  из  того,  что  ему
говорили.
   - Ты что делаешь около логова? Черный шаман вновь пожал плечами.
   - Он немой,  -  воскликнул  Красный  Обезьян,  тыкая  в  сторону  колдуна
автоматом.
   -  Пришить  и  выбросить  в  реку,  -  порекомендовал  Буйвол  -   личный
телохранитель Беззубого.
   - А маба ту, - произнес Черный шаман, и его глаза встретились  с  темными
глазами Беззубого.
   Черный шаман ощутил, что в нем зашевелилась сила.  Он  почуял  зов  тьмы,
которая была в этом человеке. Его  душа  черна.  А  какими  душами,  как  не
погрязшими в насилии и крови, еще владеть Черному шаману?
   Красный Обезьян ткнул Черного шамана стволом автомата в бок.
   - Жирный. Может, забить его на колбасу? - коротко хохотнул он.
   - А кто тебе разрешил разевать пасть без спроса? -  зарычал  Беззубый.  -
Или ты собрался на кладбище?!
   - Но...
   - Прикрой свое помойное ведро, звуки из него воняют дерьмом!  -  Беззубый
внимательно посмотрел на Черного шамана.
   - Этот парень останется с нами. С ним надо разобраться.
   Черный шаман слегка улыбнулся. Он не понимал испанского. Но он  догадался
о том, что говорит главарь шайки своим подчиненным.
   Этот мир устраивал Черного шамана. Он напоминал ему чем-то  его  джунгли.
Тут наверняка будет место культу Буду и его Владыке...
   ***
   Магистр и Рыцарь Рыжего Пламени очнулись там, откуда  они  отправились  в
путешествие в далекий мир.
   Магистр стоял в центре площадки. Он огляделся.  Эфирогенераторы  были  на
месте.
   - Мы дома, - поражение прошептал Рыцарь Рыжего Пламени.
   - Не забывай, что это еще не дом, - произнес Домен. - Но нам нужно домой.
   - Да, Магистр, - склонил голову Рыцарь Рыжего Пламени.
   - Скоро сюда нагрянут гости. А дома у нас много  дел.  Мне  кажется,  нам
нужно во многом пересмотреть цели и задачи нашего Ордена.
   - Пережитый кошмар невозможно передать словами.
   - Я сделаю все, чтобы больше никто не пытался открыть дверь.
   Магистр привычно потянулся к груди, где висел Талисман  Пта,  и  отдернул
руку. Талисман остался на проклятой Гаскони.
   ***
   Что такое оказаться  в  лапах  многочисленных  комиссий,  Сомов  знал  по
собственному опыту. Такое уже было однажды, когда они с Филатовым  вернулись
с сувенирами от приоров. О том  случае  вспоминалось  с  содроганием.  Тогда
специалисты разведки и комитета по  науке  вывернули  наизнанку  все  мозги,
слизав последнюю каплю информации по поводу происшедшего. Нынешняя процедура
была не менее отвратительной.
   Длились разбирательства три недели. Госпитальер проклял все на свете.
   - Эту куда хуже,  чем  шататься  по  трущобам,  -  в  сердцах  бросил  он
разведчику.
   - Тыне прав! - серьезно ответилтот.-Втрущобаххуже.
   - Вопрос спорный.
   В один прекрасный день их вызвал председатель комиссии паучников академик
Рогатин. Он принимал в просторном кабинете, в котором можно было  ездить  на
машине.
   - Присаживайтесь, - он указал на  силовые  кресла,  выглядящие  как  едва
мерцающие над полом облачка.
   Сомов с размаху плюхнулся на него,  ощущая,  как  силовые  линии  приятно
охватывают тело.
   - Что вы нам хотите сообщить?  -  зло  спросил  он.  -  Что  исследования
закончены?
   - Скажем так, первый этап исследований, - сказал академик Рогатин.
   - Что?!
   - А на что вы надеялись, уважаемый Никита Федорович?  Вы  -  единственный
человек, который побывал за гранью нашей Вселенной и вернулся  обратно.  Так
что теперь от вас не отстанут долго.
   - Я хочу в госпиталь. Я хочу работать.
   - Успеется. Думаю, через недельку мы  отправим  вас  в  психоразгрузочный
центр Черномории.
   - Ни за что! - воскликнул Сомов.
   - Действительно, - кивнул Филатов.
   - Ладно... - академик помолчал, потом произнес. -  Первоначальные  выводы
наша Комиссия уже сделала.
   - И что умного установили? Где мы были?  -  осведомился  Сомов,  все  еще
злившийся. - Где затерялась эта чертова Гасконь?
   - Неизвестно. Но есть предположения. Академик щелкнул пальцами, и  справа
от него вознеслась большая объемная карта Галактики.
   - Явление, которое вы наблюдали  на  небосклоне  Гаскони  -  разноцветные
линии вместо  звезд,  говорят,  что  Гасконь  находится  в  центре  какой-то
космической аномалии. Неудивительно, что именно там пытались пробить  проход
в  иную  Вселенную,  конечно,  если  допустить,  что  это  имело   место   в
действительности...
   - А не является плодом нашей галлюцинации, - закончил за него Сомов. -  О
галлюцинациях я достаточно наслушался от инквизиторов. Не уподобляйтесь им.
   - Хорошо, не буду... Место должно быть необычным. Вот, - он ткнул в  зону
за пределами ареала человечества. - Черный Карман.
   - Что-то слышал, - задумчиво протянул госпитальер.
   - Черные дыры известны всем - схлопнувшиеся в точку огромные массы,  туда
проваливается вещество, время там прекращает свой ход. Правильно?
   - Да.
   - Гравитация ломает  материю  и  пространство...  Что  ломает  материю  и
пространство в Черных Карманах - неизвестно.
   Гравитационных аномалий  там  нет.  Просто  ничего  не  может  попасть  в
определенную область пространства  и  выйти  оттуда.  Математические  модели
показывают, что картина звездного неба там будет похожа на  ту,  которую  вы
наблюдали на Гаскони.
   - Ив Черный Карман может провалиться целая планетная система? Там же было
солнце. Гасконь вращается вокруг него.
   - Этот карман в диаметре полсветогода.
   - Да, но корабли с переселенцами как-то попали
   туда! - госпитальер поднялся с силового кресла и ткнул пальцем  в  Черный
Карман.
   - Как-то попали, - не мог не согласиться академик Рогатин. - Но как -  мы
не знаем.
   - А где сам Орден Копья? - спросил разведчик. -  Судя  по  всему,  у  них
достаточно высокотехнологичная цивилизация.
   - Где? - хмыкнул академик, поднялся и ткнул пальцем  в  карту.  -  Может,
здесь. Может, здесь - он ткнул в другое место. - В Галактике сто  миллиардов
звезд. Думаю, наши поиски затянутся надолго. - А их база на Мечте Боливара?
   - Она была эвакуирована в тот же день, когда вы вернулись с Гаскони.
   - Значит, с нами вернулся и Магистр, - кивнул Филатов.
   - И у нас под боком неизвестный враг.
   - Да, - кивнул академик.
   - Они могут попытаться вновь пробить дверь, - сказал Филатов.
   - Вряд ли, - покачал головой Сомов. - Дверь на Гаскони забита наглухо.  Я
это