нился над экраном.
   - Идут помехи. Ничего невозможно сделать.
   - Помехи постоянные?
   - Да... Впрочем...
   Через сорок минут Бойл совершил то, на что не надеялся.  Он  зафиксировал
электромагнитный сигнал "глаза".
   - Есть контакт, сэр, - сказал Бойл.
   - Уже кое-что, -  Динозавр  уставился  на  экран.  Из  глубины  СТ-экрана
выступили очертания пещеры.
   Дом  Пенелопы  насчитывал  всего  восемь   комнат,   ангар,   в   котором
располагались "пузырь" и скоростной  глайдер  "Перо".  В  этой  зоне  города
царила более-менее спокойная жизнь, кишели копробы, "плоскуны" выбирали себе
другие места для забав. Здесь жил средний класс - клерки, служащие компании,
те, кто в сумасшедствии Нью-Тауна еще что-то  делал,  ходил  на  работу,  из
жадности или честолюбия зарабатывал деньги, а не существовал  на  социальные
пособия. Планка доходов проживающих здесь была достаточно высока.
   Дом отличался простой  архитектурой  с  тягой  к  ретростилю  -  башенки,
островерхая крыша, ни одной стереопроекции. Он выдавал несколько старомодные
вкусы хозяйки, которые на фоне всеобщего сумасбродства выглядели  более  чем
достойно.
   -  Живи  сколько  хочешь,  -  Пенелопа  погладила  Замойски  пальцем   по
подбородку, как гладят домашнего кота, и  упала  на  возлухоструйный  диван,
представлявший  из  себя  сложные  вихревые  воздушные  потоки,  на  которых
колыхался прозрачный пластик.
   - Я не буду долго злоупотреблять твоим гостеприимством.
   - Гостеприимством? - Пенелопа похлопала по  пластику  рядом  с  собой,  и
Замойски упал на ложе и  впился  губами  в  ее  обнаженное  бедро.  Пенелопа
задышала чаще, но потом оттолкнула его голову. -  Не  сейчас,  зверь  мой...
Позже. У нас еще будет время.
   Она поднялась с дивана и приказала: - Костюм синий - "офис".
   Щелкнули дверцы встроенного в стену шкафа. В воздухе завис костюм.
   - Мне нужно сделать несколько официальных визитов.  Думаю,  управлюсь  за
три часа. И остальной день будет наш.
   Она надела строгий официальный костюм, который по последней моде оставлял
обнаженной фантастически привлекательную грудь.
   - Не скучай... Если хочешь, в ванном комплексе  есть  сенсормодуляторы...
Но не думаю, что они понадобятся. Лучше думай обо мне. Я сделаю то,  что  не
по силам ни одному нейростиму.
   Она прижала его руку к своей обнаженной груди, провела пальцами  по  телу
Замойски, так что у того сердце тут же замолотило пулеметом, прошептала  "до
скорого" и шагнула на лифтовую платформу.
   - Я активизировала системы безопасности. Никто сюда не  сунется.  Отдыхай
спокойно.
   Платформа ухнула  вниз,  доставляя  хозяйку  дома  в  ангар.  А  Замойски
вытянулся на диване. Теперь он мог спокойно собраться с мыслями и чувствами.
   Он подошел к зеркалу,  посмотрел  на  себя.  Измененное  "Дракулой"  лицо
продолжало  держаться.  Правильно,  это  не  какой-то  там   грим,   который
размывается от дождя.
   "Индикатор слежки" показывал два нуля восемь. То есть - возможно,  слежка
есть, а возможно, и нет. Ближе все-таки "нет", чем "да"... Ладно, машина она
и есть машина. А что за ситуация на самом деле?  Что  подсказывает  интуиция
четвертого посвященного гимнастики "Тучэй"? А подсказывает она... Ничего она
не подсказывает.
   А логика? Могла ситуация сложиться  именно  так,  как  ее  интерпретирует
Пенелопа? В принципе, могла
   Получается,  что  он  действительно   в   доме   прекрасной   секс-бомбы,
подрабатывающей шантажом, которой нравятся его мужские возможности и которая
не прочь поразвлечься с ним несколько деньков? Хорошо, если так. Но  есть  и
другие варианты. Хотя бы -  заподозрила  в  нем  что-то  неладное  и  решила
пополнить список "клиентов" - тех, кто подвергается  шантажу?  Тоже  не  так
плохо. Тогда максимум, чем рискуешь - деньгами, а они несущественны.
   Но есть и третий вариант - самый худший. А Замойски знал  на  собственном
опыте - начинать работу надо или  с  наиболее  вероятных  вариантов,  или  с
худших.
   Замойски не раз спасало моделирование ситуации. Старый как мир  способ  -
выдвигаешь версию. Потом прикидываешь, что изменилось бы в окружающем  мире,
если бы события развивались именно так. Если такие факты находятся,  значит,
версия подтверждается.
   Ну, начали.
   Замойски подошел к домовому компу и вытащил пластинку проникателя.
   - Система перешла на режим накладок, - сообщил комп. Отлично.  Недостаток
большинства контрольных систем, использующихся в оперативной деятельности, -
их зависимость от  компьютерных  систем.  На  Аризоне  считается,  что  даже
домашние компсистемы достаточно защищены от манипулирования. Но они не знали
о существовании проникателя,  этой  штуковины,  стоящей  поболе  прогулочной
космической яхты.
   - Наличие установленных в доме систем, - потребовал Замойски.
   Комп  начал  послушно  выполнять  приказания,  перечисляя  многочисленные
устройства.
   - Не то, - прошептал Замойски. - Их частотные характеристики.
   Поползли цифры. До боли в глазах Замойски всматривался в  них.  Вот  оно!
Самая худшая версия подтверждалась! Дом под контролем.
   В режиме накладок проникатель нейтрализовал следящую аппаратуру. Звуки  и
картинки продолжали поступать на мониторы наблюдателей, но  не  реальные,  а
поддельные, смонтированные домовым компом по подсказке проникателя.
   Теперь нельзя медлить ни минуты. Те,  кто  сейчас  следят  за  мониторами
фиксаторов, могут почуять неладное.
   Проникатель запустил новую порцию информации в домовой комп. Теперь можно
уходить.
   Замойски встал на лифтовую платформу. Она ухнула по спирали вниз. Замерла
в ангаре.
   На "пузыре" улетела Пенелопа. Оставался скоростной глайдер. Подойдет...
   Замойски подключил проникатель к компу глайдера.  Контакт  налажен.  Джон
упална мягкое сиденье.
   - Ворота открыть, - приказал он.
   Створки  ворот  поползли  неслышно  в  сторону,  впуская  лучи   светила,
разбивавшегося над районом на четыре солнца. Замойски тронул машину,  и  она
скользнула к выходу.
   - Ну же.
   Самый опасный участок - при выходе из  ангара.  Лишь  бы  они  не  успели
просечь, что их водят за нос.
   Ворота распахнулись достаточно широко. Замерли. И начали закрываться.
   Они все поняли! И взяли компьютер дома под контроль.
   На пол начала падать причудливая тень. Ворота закрыли одно солнце,  потом
второе.
   - Спаси Господи, - прошептал Замойски и рванул глайдер вперед.
   В бок ударила створка ворот. По пластику пошли трещины. Еще один  удар  с
другого бока...
   Глайдер вырвался из ангара и завис в полукилометре над Нью-Тауном  -  как
раз на такой  высоте  находилась  платформа,  на  которой  пристроился  этот
городской район.
   Блеснула молния. Интуитивно Замойски двинул глайдер в  сторону,  и  заряд
бортового разрядника прошел мимо. Еще один  разряд  мимо.  Третий  угодил  в
хвост, но глайдер уже пролетел вниз те пятьсот метров и теперь скользил  над
безумными и необжитыми нагромождениями строений Гарлема.
   Глайдер устремился мимо транспортных сетей и городских строений.  К  нему
прилипли два полицейских флайера - никак не сбросишь.
   Опять машину тряхнуло. Еще один удар по  кабине.  В  кабине  сразу  стало
жарко. Дохнуло сверху сквозняком. Разряд снес пластик, и в крыше зияла дыра.
   Глайдер обогнул гигантскую улитку  и  нырнул  под  транспортную  развязку
гравиугольников...
   Замойски надо было что-то решать. Сейчас его  прижмут  с  другой  стороны
полицейские флайеры.
   Глайдер резко завис в нескольких метрах от земли.
   Тут по нему и ударили с двух точек орудия  флайеров.  Плазменные  разряды
плавили металл, и он капал на землю, перемалывая пластические и керамические
конструкции. Когда изничтоженная машина  достигла  поверхности,  можно  было
быть уверенным, что внутри не осталось в живых никого.
   Вскоре к месту  катастрофы  слетелись  полицейские  и  аварийные  машины.
Энергетическая установка глайдера  чудом  еще  работала,  поэтому  ремонтный
транспортер накрыл ее силовым колпаком. Вскоре силовую  установку  загасили.
Плазменные резаки начали отчленять деталь за деталью, пока не  добрались  до
кабины.
   - Его здесь нет, - сказал начальник линейного отдела ФБР.
   - Как?! - удивленно воскликнула Пенелопа, стоявшая рядом с ним. - Куда же
он делся?
   - Пенелопа, это все ваша глупая самодеятельность.
   Операцию вы провели  бездарно.  Рапорт  ляжет  на  стол  начальника  бюро
сегодня же!
   - И на меня спишут  все  ваши  недостатки!  Погибшего  агента  врага  при
задержании в "Диком Западе", провале блокированием. Отлично!
   - Отлично... Резидент Московии достал какую-то сверхсекретную информацию,
и мы не знаем какую. Он попал к нам  в  лапы,  но  ушел...  Я  свое  получу,
уверен. Ноивы, Пенелопа, можете мечтать лишь о должности офицера  режима  на
производственной планете Министерства Обороны.
   - Ну что же.  Это  будет  большая  глупость  со  стороны  руководства,  -
презрительно процедила Пенелопа. - Вы, штабные чернильницы, никогда не умели
ценить истинных профессионалов.
   Она с ненавистью посмотрела на оплавленный глайдер и направилась к своему
"пузырю".
   ***
   Пока новенький "мобиль" Сомова, ведомый  кибер-водителем,  пробирался  по
ухабам и рытвинам проселочной дороги -  единственной  связующей  нити  между
небольшим негритянским поселком,  где  располагался  госпиталь,  и  столицей
Ботсваны городом  Аба-Ду,  сам  Никита  Федорович,  коротая  время  в  пути,
продолжал наговаривать материал для заказанных ему инфасетью воспоминаний.
   "Мне  небезынтересно,  господа  пользователи,  услышать  ваше  мнение   о
поставленной проблеме. Ее смысл, напомню, в том, стоит ли продолжать плодить
на планетах типа Ботсваны число больных, а затем лечить  их?  Не  лучше  ли,
изучив  генетический  код  каждого  будущего  новорожденного,  предотвратить
появление на свет больных или, по крайней мере, их ограничить?
   К примеру, на Ботсване в среднем из ста новорожденных детей десять  имеют
очевидные  или  легко  распознаваемые  пороки  развития  в  жизненно  важных
внутренних органах. Многие нежизнеспособны и погибают до, во время или сразу
после рождения. Это трагедия. Но не большая ли  трагедия  ожидает  тех,  кто
выживает, но  при  этом  остаются  тяжелыми  инвалидами,  парализованными  и
умственно отсталыми?
   Да, на нашей планете, на Московии, давно решена  эта  проблема  в  пользу
здорового потомства. Но следует ли нам со своими мерками подходить  к  жизни
других народов, населяющих миры обозримой Вселенной?.."
   Сомов глянул в  окно  и  увидел,  что  его  "мобиль"  выехал  наконец  на
более-менее приличную трассу, по которой  в  разные  стороны  передвигались,
неимоверно чадя и пыхтя выхлопными трубами, допотопные машины с  двигателями
внутреннего сгорания. Главный госпитальер уже попривык  к  этим  безобразным
уродцам, владевшим еще старой Землей более сотни лет.
   Вполне  возможно,  что  деградация  очень  скоро  окончательно   низведет
цивилизацию на этой планете до первобытно-общинного  строя,  подумал  он.  А
ведь каких-нибудь двести лет назад негры, живущие здесь,  летали  в  космос,
пользовались благами развитых в техническом отношении миров. Но  увы  и  ах!
Кто-то устремлен в  своем  развитии  вперед,  а  кто-то  смотрит  назад.  На
Ботсване,  предоставленной  самой  себе,  забыли  дорогу   к   звездам.   Ее
цивилизация  скатилась  до  технического  уровня  двадцатого   столетия,   а
некоторые люди вообще предпочли вернуться в пещеры.
   "Мобиль" Сомова с виду ничем не отличался  от  какого-нибудь  устаревшего
"форда", но работал на  совершенно  иных  энергоносителях,  не  загрязнявших
токсическими выбросами  внешнюю  среду.  Он  пронесся  по  пустынным  улицам
Аба-Ду, что само по себе было удивительным, ведь обычно  жизнь  во  всех  ее
проявлениях бурлила на этих улицах в любое время дня и ночи, и остановился у
электронного КПП с древними  железными  воротами,  ведущими  к  двухэтажному
зданию, в котором обосновалась дипломатическая миссия Московии.
   Сомов бывал в миссии по делам службы довольно часто. Вход в коридор будто
был прикрыт "мыльным пузырем", на котором играла радуга. Проходя через него,
Сомов почувствовал легкий треск. "Мыльный пузырь" представлял  собой  первую
линию микробиологической защиты. Вторая линия - невидимый  барьер,  при  его
пересечении тело будто обдавало холодом.  После  третьей  линии  можно  было
считать  себя  стерильным.  Одновременно  одежда  была  вычищена  невидимыми
струями ионизированного воздуха. Сомов не  видел  в  этих  предосторожностях
никакого толка - имуннопрофилактические меры, принимаемые перед  полетом  на
миры второй линии, делали для людей не такими уж и страшными эти микробы. Но
существовало психологическое отторжение  человеком  с  планет  первой  линии
грязи,  вони,  антисанитарии.  Так  что  защитбарьеры  были   больше   данью
брезгливости работников посольства, и главный госпитальер не мог их винить.
   Робот- "домовой" преподнес госпитальеру хрустальный бокал  с  охлажденным
безалкогольным коктейлем из сока местных плодов, прекрасно утоляющим жажду.
   - Спасибо, - сказал Сомов.
   Он был человеком от природы вежливым, и вежливость  его  распространялась
даже на бездушные автоматы.
   Вопросы, связанные с развертыванием новых госпиталей на Ботсване, пока не
решались, и одно это лишило Сомова  хорошего  настроения.  Столь  неприятное
известие  сообщил  ему  третий  секретарь   посольства   Владимир   Иванович
Дубровенко - высокий худой  человек,  который  делал  все  возможное,  чтобы
наладить культурные связи с правительством Ботсваны, но, к  сожалению,  пока
еще ему немногое удавалось из-за зыбкости положения самой  верховной  власти
на планете. Здесь часто происходили  государственные  перевороты.  Сменяющие
друг друга в бесконечном калейдоскопе диктаторы  из  армейских  сержантов  с
манией  величия,  племенные  вожди,  национал-экстремистские  группы   редко
держались более года и заканчивали чаще виселицей, тюрьмой или изгнанием.
   - Давно хочу познакомиться с настоящими властителями  Ботсваны,  -  часто
жаловался посол Дубровенко Никите Федоровичу, когда они оставались  один  на
один. - Только вот где их искать? То ли на далеких островах в океане, то  ли
в самой чаще джунглей, то ли в подземных пещерах...
   Да, кто-то невидимый управлял  здесь  всей  государственной  машиной,  по
своей воле меняя отдельные ее детали.
   Но кое-какую приятную информацию Сомов все же получил. Она касалась того,
что вскоре с Московии должен был  прибыть  звездолет,  который  доставит  на
Ботсвану  пятерых  опытных  медиков  на  смену   студентам-практикантам   из
академии, чья практика уже подходила к концу.
   И еще одна встреча в тот день состоялась у Сомова, которую он вполне  мог
бы отнести к разряду неожиданных. Выходя из здания миссии,  он  нос  к  носу
столкнулся с другом далекой юности Серегой  Филатовым,  с  которым  когда-то
вместе обучался на "Лысой горе".
   - Никита? Сомов? - окликнул госпитальера человек примерно  одного  с  ним
возраста.
   - Мы знакомы? - недоуменно пожал плечами госпитальер.
   - А ты посмотри получше. Неужели я так  сильно  изменился?  -  заулыбался
невзрачный мужчина средних лет.
   Если бы не было этой улыбки до самых ушей, Никита Федорович никогда бы не
признал Серегу. А тут он заулыбался в ответ и обнял старинного  приятеля  за
плечи.
   - Вот теперь узнал! Но ты действительно изменился.
   - Косметформирование. Лица меняются по нашим желаниям. Не меняются только
глаза...
   - Ты как очутился на Ботсване, а? Давай, рассказывай...
   - Нет, Никита, не здесь, - проговорил Филатов, - пойдем лучше  посидим  в
консульском баре. Вспрыснем нашу встречу.
   - Сколько же мы с тобой не виделись, чертушка? - никак не мог успокоиться
Сомов, похлопав по плечу старого друга одной. Он взял со столика стаканчик с
коктейлем "Черная незабудка". - Наверное, лет сто...
   - Никак не меньше, - Филатов взял бокал сока синего апельсина.
   - Не думал тебя здесь встретить. Небось  все  по  раскопкам  разъезжаешь.
Знатный археонавт Филатов. Помню лет пятнадцать назад о  твоих  находках  на
планете Интейра, что в  созвездии  Гончих  Псов,  вся  информсеть  Галактики
гудела. Еще бы! Серега Филатов отыскал следы  давно  сгинувшей  цивилизации.
Замки, дворцы и все такое прочее. И где? На абсолютно мертвой планете!
   - Интейра далеко  не  всегда  была  мертвой,  -  улыбнулся  воспоминаниям
Филатов. - Многие геологические эпохи тому назад условия  там  были  гораздо
более приемлемыми для  жизни,  чем  сейчас.  Атмосфера  достаточно  плотная,
имелась вода в жидком состоянии. Достаточно  богатая  флора  и  фауна.  Есть
предположение, что та цивилизация развилась до уровня полетов  в  космос  и,
может  быть,  даже  полетов  межзвездных.  Но  Интейра  постепенно  лишалась
атмосферы.  Одна  из  версий  причин  -  излишняя   техногенная   активность
интерианцев.
   - И гипотетическим  интерианцам  пришлось  сменить  место  жительства?  -
улыбнулся Сомов, желая проверить, остался ли по-прежнему его друг  таким  же
горячим мечтателем, каким был прежде.
   - Началось "великое переселение  народов".  Часть  интерианцев  осели  на
третьей  планете  в  системе  звезды  Бронксвелла,  где   к   тому   времени
существовала жизнь, но не было разума. Оторванные от  благ  цивилизации,  от
энергетических станций, компьютеров, заводов-автоматов  колонизаторы  должны
были бороться за выживание.  На  протяжении  нескольких  поколений  они  еще
пытались сохранить  свои  знания,  передавая  их  детям  и  внукам.  Но  без
практических навыков уже в третьем поколении все эти  знания  выродились  во
что-то вроде религиозного культа. Типичный тотальный регресс.
   - Откуда информация? Третья планета Звезды Бронксвелла... Ты что,  и  там
сумел побывать?
   - Пришлось. Так что за слова свои я отвечаю.
   - И какими же стали всемогущие интерианцы?
   - Они просто вымерли все до одного. Опустились до пещер и вымерли.
   - Нечто похожее, по моим наблюдениям, происходит с ботсванцами, - заметил
Сомов, прищелкнув пальцами.
   - Подожди, это еще  не  все.  Ты  забыл  про  вторую  половину  населения
Интейры. Они, как мне кажется, оказались  более  удачливыми.  Возможно,  они
нашли другую, более подходящую планету  у  другой  звезды,  может,  основали
где-то подземную колонию с искусственным  климатом  на  одном  из  спутников
планет-гигантов.  Каким-то  образом  они  смогли   восстановить   утраченную
технику, но на некоем принципиально ином уровне...
   Видя, что рассказу о судьбе интерианцев не будет конца, Сомов  постарался
перевести разговор на другую тему: - А потом куда  ты  запропал?  Я  справки
наводил в твоей экспедиции. Ответили, что ты в  длительной  командировке  на
далеких мирах...
   - Было и такое... - кивнул Филатов, подумав о том, что, как  ни  жаль,  а
только никогда он не сможет раскрыть другу всей правды  о  том,  где  и  как
провел пятнадцать лет жизни, сколько сил потратил на то,  чтобы  стать  тем,
кем стал. А жаль, ведь профессиональный археонавт никуда не  ушел  из  него.
Вот только обстоятельства заставили изменить любимой  работе  и  взяться  за
другую.
   Еще совсем недавно он бы просто не отозвался  на  свое  собственное  имя,
поскольку  носил  другое  имя.  Уйти  от  наблюдения.   Провести   вербовку.
Организовать  спецакцию.  Чего  только  не  было,  где  только  не  пришлось
побывать. Глубокое  внедрение  в  Коричневых  мирах  седьмого  Рейха.  Потом
своеобразный отдых на Швице. Год, показавшийся адом, в "Излюбленных планетах
Аллаха". Год за годом в ожидании ареста или удара  разрядника.  Азарт  игры,
сладкая горечь, пьянящий дурман риска, ни с чем не сравнимое  удовлетворение
от успешно завершенного дела. Очередной удачный ход в бесконечной  шахматной
партии, доской для  которой  стала  Галактика.  С  годами  острота  ощущений
притупилась. Он просто выполнял свою работу. Он боролся за свою Родину.
   Не