орванцев. Притом оборванцев,  занятых  делом  -
пытавшихся вручить прибывающим какие-то погремушки из  тыквы  и  устрашающие
маски, бронзовые Мадонны и гипсовые кресты на тяжелых цепочках, предлагающих
вымоченную в остром соусе кукурузу и хрустящие красные бобы в пакетиках  или
просто просящих милостыню.
   Площадь и дорога из потрескавшегося  настоящего,  без  дураков,  асфальта
была переполнена машинами. Мятые, разрисованные  яркими  красками  автобусы,
юркие  небольшие  легковушки,  грузовички,   забитые   сельхозпродукцией   и
безделушками сновали в полном  беспорядке  и  останавливались,  где  хотели,
из-под колес выпрыгивали чумазые, наглые пацанята, время от времени кидавшие
со страшными грязными ругательствами в водителей лошадиные лепешки. Рядом  с
автобусной  остановкой  приткнулись  две   повозки,   запряженные   ленивыми
здоровыми кобылами. Стерлик ошарашенно глядел на них.
   - Смотри,  настоящие  лошади.  Музейные  экземпляры,  -  поцокав  языком,
прошептал он.
   - Вся планета - это вонючий музей ненужных вещей, - по-испански  произнес
Горт.
   - Сеньорам здесь будет очень хорошо,  -  подал  голос  носильщик,  весьма
ловко   тащащий   чемоданы,   в    которых,    впрочем,    были    небольшие
гравикомпенсаторы, уменьшавшие вес раза в четыре.
   Как только они шагнули на площадь перед вокзалом, к ним устремилась толпа
оборванцев. Стерлик начал растерянно озираться, а Горт собрался,  готовый  к
любым неожиданностям.
   - Сеньор, моя машина домчит вас птицей! - орал  усатый  индеец  зловещего
вида.
   - Не слушайте, его  старая  колымага  была  найдена  на  свалке  еще  его
дедушкой! - кричал невысокий мальчишка. - А вот моя...
   - А,  Рико,  твой  рыдван  выпустила  полиция  после  того,  как  у  него
отвалилось три колеса!
   Стало понятно, что это таксисты.
   - Не слушайте их, сеньоры, - воскликнул  носильщик.  -  Богатым  сеньорам
нужно хорошее обслуживание. Я знаю, кто вам нужен.
   Расталкивая толпу и прорубаясь через нее, носильщик  повлек  прибывших  к
площадке за зданием космопорта. Там стояло несколько  зеленых  такси,  мятых
чуть менее остальных своих собратьев.
   - Я привел  тебе  клиентов,  брат!  -  заорал  носильщик,  подскакивая  к
зеленому шестиместному автомобилю и погружая в багажник чемоданы.
   Тут же к нему подскочил толстый суетливый  шофер  и  о  чем-то  зашептал,
потом расплылся в улыбке.
   - Моя машина к услугам  сеньоров,  -  он  поклонился,  притом  достаточно
низко, подобострастно, но глаза при этом сияли плутовством.
   - Сколько? - обернулся Стерлик к носильщику.
   - Я работаю честно. У меня низкая такса. На меня не обижаются. Я не  беру
большего, - затараторил тот. - Двенадцать песо.
   По галактическим масштабам сумма была просто смехотворная.  Но  по  тому,
как радостно засверкали глаза  носильщика,  получившего  требуемое,  Стерлик
понял, что переплатил минимум в четыре раза.
   - У меня сегодня скидки. Я  довезу  вас  за  сто  песо,  -  важно  заявил
водитель.
   - Сорок, - кинул Горт презрительно.
   - Ну хотя бы сорок пять, - взмолился таксист.
   - Поехали.
   Здесь было лето - жаркое и душное. Над дорогой струились бензиновые пары,
в нос били странные технические запахи.  На  горизонте  коричнево  и  красно
дымили трубы комбината.
   - Захолустье, - снова вздохнул Стерлик.
   Водитель мчался как бешеный. Его "мустанг" был довольно  резв,  время  от
времени колеса ухали в  щели  в  асфальте,  и  тогда  казалось,  что  машина
развалится.  Но  она  обгоняла  очередной  автобус,  презирая  все   правила
дорожного движения.
   Из сиреневого смога вдали вырастал город. Это был не  просто  город.  Это
был гигантский, беспорядочный мегаполис, в  котором  проживало  восемнадцать
миллионов жителей.
   Водитель балаболил без  умолку,  расхваливая  самый  прекрасный  город  в
Галактике, но его не слушали. Он не уставал повторять, что богатым  господам
тут понравится. Что для  богатых  господ  здесь  есть  развлечения,  которых
больше нет нигде.
   - У нас прекрасная  планета,  но  бедная,  -  вещал  он.  -  В  остальной
Галактике живут сплошь жмоты, негодяи, мерзавцы и подонки. Не принимайте  на
свой счет, сеньоры.
   - Почему подонки? - удивился Горт.
   - Они дают нам все меньше помощи и кредитов. Нам нужно больше кредитов.
   Видимо, кредиты были больной темой для каждого гражданина в Ла-Пасе.
   Вдоль  шоссе   шли   яркие   рекламные   щиты.   Рекламировали   выпивку,
вибромассажеры, утюги, СТ-визоры и новый, со "специфическим,  очаровательным
дурманом", как гласила надпись, экстракт листьев коки.  Так  же  с  плакатов
взирало лицо - строгое, но справедливое - человека  в  темном  пиджаке  и  в
галстуке. Аршинными буквами шли его  слова:  "Партия  обновления  обещает  -
Мечте Боливара счастливой быть..." И ниже  -  "Кредиты  пойдут  неимущим.  С
"песочниками" покончим!" Судя по всему, строгий господин, грозящий пальцем с
плаката, был новым Президентом Республики Дианом Торресом.
   Ближе к городу поток машин становился просто  невозможным.  Вдоль  дороги
пошли кварталы  самых  разных  домов.  В  одних  вздымались  чистенькие,  по
галактическим масштабам  бедные,  но  по  местным  меркам  просто  роскошные
особняки - как правило,  белые,  комнат  на  восемь-десять,  с  колоннами  и
островерхими крышами, во дворах стояли легковые автомашины, в некоторых даже
по две. Часто такие кварталы были  огорожены  высокими  заборами  с  колючей
проволокой. И тут же за ними шли чудовищные лачуги, у  водонапорных  колонок
возились полуголые чумазые дети, которые таскали друг друга  за  волосы,  на
ступенях и лавках скучали молодые балбесы и играли в какие-то игры  иссохшие
старики, над ними полз дым с запахами пищи.
   Как только такси замедляло ход, к нему подскакивали совсем маленькие дети
и ребята повзрослев - они требовали  денег,  ругались,  колотили  по  капоту
ладонями, и таксист хрипло  распугивал  их,  а  одному  съездил  наполненным
металлическими шариками резиновым шлангом по руке.
   - Змееныши, - откомментировал водитель. - Не обращайте внимания, сеньоры.
   Машина пробиралась ближе к центру, и заторы становились все сильнее.
   - Сеньоры, пожертвуйте на храм святого Торквемады! - бросился к  приезжим
человек в черной сутане, стуча по стеклу машины.
   Стерлик сунул ему кредитку и осведомился: - Но ведь Торквемада никогда не
причислялся к лику святых. Это же великий инквизитор.
   - Вы заблудшие души. Приходите к нам  в  храм,  -  священник  перекрестил
машину и кинулся к следующему такси.
   Ближе  к  центру  каменные  исполины  возносились  все  выше.  Небоскребы
соседствовали с картонными хижинами. Чуть ли не  каждый  квартал  имел  свою
церковь - о набожности лапасцев ходили легенды. И везде бурлил людской океан
- пестро и бедно одетые, галдящие,  что-то  предлагающие,  что-то  требующие
люди. Это был безумный мир.
   Отель "Свободный мир"  возвышался  на  сто  двадцать  этажей  и  выглядел
более-менее современно. В Галактике таких не  строили  лет  двести,  но  для
Ла-Паса он было новейшим достижением градостроительства.
   Пассажиры вылезли из такси. Водитель  вытащил  чемоданы  из  багажника  и
поставил их на землю.
   - Я могу подождать, сеньоры, - сказал он. -  Только  скажите,  когда  вам
понадобится машина.
   - Я думаю, мы изберем пешие прогулки, - сказал Стерлик.
   -  Это  опасно,  сеньоры.  Не  все  туристы  -  любители  пеших  прогулок
возвращаются домой.
   - До свидания, - произнес Стерлик.
   В  холле,  отделанном  вычурно  -  бронзой  и  дубом,   было   прохладно.
Кондиционеры с шуршаньем гоняли прохладный воздух. Носильщик  дотащил  вещи.
Четырехкомнатный  номер  располагался  на  восьмидесятом   этаже,   он   был
просторен, старомоден и не оборудован  и  третью  техники,  необходимой  для
приличного отеля. Здесь слыхом не слыхивали о  волновых  массажерах,  ионных
душах, виброкреслах, не говоря уж о центрах удовольствия. Но  прибывшим  все
это было не  нужно.  Они  привыкли  к  скромным  условиям  и  приехали  сюда
работать.
   Они вышли на балкон и оглядели панораму города. Город казался бесконечным
хаотичным нагромождением уродливых каменных коробок. Вздымались сотни шпилей
соборов в стиле неоготики  и  барокко,  виднелись  стены  монастырей.  Трубы
многочисленных предприятий на севере выбрасывали сизый дым, который наползал
на город, смешиваясь с выхлопными выбросами двигателей внутреннего сгорания.
   - Красота, - ухмыльнулся Горт.
   - Ну вот мы и здесь, - сказал Стерлик. - И где искать?
   - Если центр аномальной волны на этой планете, мы отыщем его.
   - Отыщем, - с сомнением поддакнул Ханс  Стерлик,  который,  если  глянуть
глубже, был вовсе и не Хансом  Стерликом,  а  госпитальером  Сомовым.  Да  и
приятель  его  был  не  Найманом  Гортом,  а  подполковником  МВИ   Московии
Филатовым, решившим для себя переворошить этот город,  поставить  его  вверх
дном, но добиться своего...
   ***
   "Фокусником" был недоевший "соколиных перьев" наркоман. Он как раз маялся
вопросом, где найти зелье.  Человека,  который  снабжал  его,  арестовали  в
четырнадцатый раз за последний год, и требовалось время, чтобы  общественный
адвокат, а также "Общество помощи социально опасным индивидуумам" встали  за
него горой и добились  освобождения  из  вонючей  каталажки,  где  постоянно
барахлил пищесинтезатор, в некоторых  особо  дрянных  камерах  было  по  два
человека,  и  аппаратура  наслаждения  для  арестованных   там   тоже   была
устаревшая, и вообще более вонючего места в Нью-Тауне не сыскать.
   Торговец "соколиными перьями" засел дня на два,  а  у  Джеки  Чейза  было
максимум два часа, после чего ломка просто добьет его.
   Он сидел, трясясь в теплой и влажной глубине  СТ-проекции.  Там  не  было
видно ничего. Но чувствовалось чье-то дыхание где-то рядом, какие-то шумы. В
СТ-проекциях, придававших городу совершенно невероятные очертания,  прятался
разный люд.
   Джеки съежился. Он понял: остается одно - идти к бесплатному автомату для
раздачи наркотиков и жрать ту дрянь,  которую  вручают  городским  бродягам,
чтобы они не буйствовали без дозы. Истинному ценителю лопать государственные
наркотики - что может быть паскуднее?! Джеки презирал тех, кто жрет  что-то,
помимо "соколиных перьев". Его отец жрал "соколиные  перья".  Его  дед  жрал
"соколиные перья". И Джеки не удивится, если и его  прадед  жрал  "соколиные
перья".  И  в  этот  черный  вечер  Джеки,  представитель  длинной  династии
наркоманов,  должен  жрать   "слабительное"   -   так   прозвали   дерьмовые
государственные наркотики. Но выхода не было.
   Вот тут-то и случилось то самое...
   Джеки все-таки дс брался до автомата с наркотиками. Занималась заря, и  в
"Тусовочном парке" было немноголюдно. Рядом  возвышалась  на  двести  метров
Большая Арена,  куда  вечером  стекутся  толпы  народа.  За  ней  раскинулся
фантастический город, где все было неверно и зыбко, где все  перемешалось  и
перепуталось - ложные светила,  невероятные  очертания  строений,  неустанно
корежащаяся геометрия  зданий,  скользящий  городской  ландшафт,  чудовищные
СТ-проекции. В  течение  суток  город  порой  менялся  по  нескольку  раз  в
зависимости от настроения и капризов шефа группы дежурных архитекторов. Чтоб
ориентироваться  в  нем,  нужен  был  "хрустальный   глаз"   -   электронный
путеводитель, куда, по идее, забита вся информация о состоянии города на сей
момент и о наиболее благоприятных маршрутах,  иначе  здесь  невозможно  было
найти свой дом даже человеку, всю жизнь прожившему в столице. Но у Джеки  не
было "хрустального глаза". Ему не нужно было  никуда  добираться.  Ему  было
плевать на все... Три зеленых автомата  стояли  в  ряд.  По  одному  из  них
радостно и с ликованием колошматил худой наркоман.
   - На! - орал наркош, колотя, правда, без видимого эффекта автомат  ногой.
- Ничего, завтра с разрядником приду, - он качнулся. Упер руки в боки. Так и
остался стоять раскачиваясь.
   Он скосил глаза на вновь подошедшего собрата.
   Джеки остановился у другого автомата. На лице его сияла радостная улыбка.
   - Э, слизняк, - дружески позвал его наркоман.
   Джеки не ответил, только на лице его появилась блаженная улыбка.
   А потом автоматы начали гнуться. Из ближнего брызнуло сначала  стекло,  а
потом  потекла  вонючая  коричневая  жидкость,  из  которой  синтезировались
наркотики.  Автомат,  который  тщетно  пытался  расколошматить   агрессивный
наркоман, тоже начал корежиться.
   - Ну ты даешь, склизь, - прошептал наркош, глядя на Джеки. - А я уже  две
недели корячусь, пытаясь оставить в нем вмятину.
   Две  девицы-лесбиянки,   ласкавшие   друг   друга,   полупогрузившись   в
СТ-проекцию, изображающую расколовшуюся скалу, почуяли неладное. Они еще  не
наелись наркотиков и потому соображали, что происходит  вокруг,  -  мигом  с
испуганным визгом они улетели в глубь скалы.
   Полицейские  наблюдательные  тарелки,   висящие   над   большой   Ареной,
зафиксировали происшествие и  послали  сигнал  в  полицейский  участок  и  в
штаб-квартиру ФБР.
   Дежурные глайдеры спешили к месту.
   Но опять первыми заявились таинственные  охотники.  Они  были  в  черном,
сжимали  бронебойные  разрядники,  их  лица  были  прикрыты   шлемами.   Они
высадились из двух глайдеров. Кинулись к Джеки. Подхватили  его  на  руки  и
понесли в глайдер...
   - Вон они, - взвизгнула Пенелопа, смотря  вниз  через  прозрачный  пузырь
кабины. - Охотники!
   Тяжелый глайдер ФБР мчался, презирая все правила  движения.  Он  едва  не
протаранил дискретную карусель, задел висящий  над  стоянкой  пузырь  -  тот
грохнулся о землю, хорошо, что в нем никого не было. Но у цели он был  почти
вовремя.
   - Огонь! - приказал Динозавр пилоту...
   *** - И впервые за долгие годы наш народ скажет наконец - деньги и помощь
наших недругов из Галактики наконец  дошли  до  назначения!  -  торжественно
произнес Диан Торрес.
   Он выглядел не таким суровым, как на  плакатах,  и  глаза  его  время  от
времени непроизвольно воровато бегали.
   СТ-визор в номере был страшно устаревший - он представлял  собой  большой
куб с корпусом из  дерева,  в  нем  был  настоящий  стеклянный  экран  около
полутора  метров  по  диагонали.  Сомов  считал,  что  такие  не  производят
давным-давно и их можно увидеть разве только в  музее  телевидения.  Но  это
было  одно  из  последних  творений   местной   компании   по   производству
электроники.
   Друзья сидели в номере и знакомились с газетами и телепередачами. Филатов
всегда начинал работу на планете  именно  с  этого  -  с  сообщений  средств
массовой информации. Они были привычно и нагло лживы, но опытному  аналитику
могли сказать многое.
   Акция с самого начала обещала быть нелегкой.  У  такой  дыры,  как  Мечта
Боливара, хотя и  были  дипломатические  отношения  со  всеми  государствами
Галактики, но здесь не имелось даже консульства Московии. Не  было  здесь  и
резидентуры Министерства Внешней Информации, поскольку  трудно  представить,
какие  здесь  могут  быть  секреты,  способные  вызвать  хотя   бы   оттенок
заинтересованности у сверхдержавы. Массив данных по планете был очень  скуп.
Московитяне сюда практически не заглядывали. Так что опереться здесь было не
на кого.
   Вместе  с  тем  тащить  большую  оперативную  группу,   брать   с   собой
подразделение прикрытия - этого делать было нельзя. Больше народу  -  больше
шанс, что кто-то  сделает  ошибку  и  засветится.  Бояться  спецслужб  Мечты
Боливара было смешно. Но если здесь  центр  аномальных  возмущений,  значит,
где-то близко и таинственный противник.
   В общем, Филатов решил действовать малым числом. Прихватил с  собой  лишь
госпитальера, без которого успех задания был проблематичен. Во-первых, Сомов
был отличным  экстрасенсом,  способным  почувствовать  источник  аномального
возмущения. Во-вторых, у него была "раковина" приоров.
   На   СТ-экране   продолжались   "Новости".    Если    верить    дикторше,
правительственные части нанесли победоносный удар по базе  партизан  на  юге
страны. А жалкая кучка повстанцев произвела беспомощный налет на аэропорт  у
города Карерра, в результате чего были незначительно повреждены пять  боевых
самолетов и пострадали тридцать шесть военнослужащих. Камера быстро проехала
по панораме аэропорта, и Филатов заметил, что "слегка  повреждены"  означало
разлетевшиеся в разные стороны фюзеляж и хвостовое оперение. Похоже, врезали
правительственным войскам неплохо...
   - И снова о кредитах, - мило улыбаясь, произнесла дикторша. - В ответ  на
безоговорочное требование нашего правительства к  Экономическому  Совету  по
мирам второй линии ГКОБ об оказании немедленной и  решительной  матермальной
помощи было  принято  решение  о  выделении  нашей  Республике  полмиллиарда
условных знаков.
   Испокон веков правители Мечты Боливара  канючили  кредиты  Экономического
Совета, которые выделяются Галактическим Комитетом Безопасности  для  помощи
отсталым мирам второй линии. Местные президенты, диктаторы и  кардиналы,  по
воле судеб возносившиеся наверх, достигли совершенства  в  их  выбивании,  а
также в их разворовывании. Получаемых средств хватало  ненадолго  -  на  них
высшие  чиновники  и  многочисленные  и  жадные  члены  их   семей   скупали
недвижимость на планетах первой линии, а также имения на курортных планетах.
А потом снова поднимался вой - дайте денег!
   Время от времени правителей сметала волна  народного  гнева  или  военный
переворот. На их место приходили другие. Они канючили кредиты  еще  жалобнее
(видимо, у боливийцев это умение было в генах), ссылаясь на тяжелое наследие
прошлого режима, на  опутавшего  страну  спрута  коррупции.  Они  заваливали
Экономический совет  видеоматериалами,  на  которых  были  изображены  толпы
голодающих детишек. А после этого так же бойко начинали скупать недвижимость
и пляжи, от чего получили прозвище "песочники".
   Народ принимал в этих играх посильное участие. Он плодился и размножался,
голодал,  воровал,  торговал,  крутился-вертелся,  шел  в  партизаны  или  в
бандиты. У партизан были доступные и простые идеи - взять  власть,  а  потом
поделить все имущество. У бандитов программа была похожая, но только  в  ней
слагаемые поменялись местами - сначала дележка, а уж потом скупка власти. Их
программа реализовывалась куда лучше, чем у партизан, так что последние тоже
частично начинали брать ее на вооружение.
   В общем, Мечта Боливара была веселой планетой.
   Новости  продолжались:  -  Еще  один  случай  самопроизвольного  движения
предметов  выявлен  в  провинции  Сьерра-Гранде,  -  сообщила  дикторша,   и
московитяне  напряглись.  -  Очаг  бедствия   был   локализован   священными
спецагентами мобильной группы при местном епископе. Стандартные процедуры  с
использованием молитвы и святой воды привели к желаемому  эффекту.  Это  уже
двадцать восьмой случай с начала года. "Силы тьмы не дремлют.  Они  охотятся
за  нами,  и  верность  церкви  Христовой  -  единственный  наш   шанс",   -
прокомментировал происшедшее представитель епископа Иосифа.
   - Вот оно. Двадцать восьмой всплеск, - госпитальер хлопнул в ладоши.
   - А где "распадники"? - спросил разведчик.
   - Их может и не быть. Полтергейст бывает и без участия человека.
   Затренькал дверной звонок. Филатов напрягся.
   - Кого там черт принес? - прошептал он.
   Естественно, обзорных камер в коридоре не  было,  так  что  кто  стоит  в
коридоре, было неизвестно. Филатов взял пластинку и направил ее на дверь. На
небольшом экранчике обрисовался силуэт.  Эфирный  сканер  без  труда  пробил
бетон стены и дерево двери и отразил, что происходит снаружи.
   Там стоял один  человек.  И,  судя  по  показаниям  прибора,  он  был  не
вооружен, если не считать пистолета из плохой оружейной стали в  кобуре  под
мышкой. В любом случае опасности он не представлял,  и  разведчик  распахнул
дверь.
   В комнату вкатился напористый невысокий лысы