были только аккумуляторы.
        Рано или поздно мои запасы энергии кончатся. Сэмми этого не понимал. Он был в еще большем отчаянии, чем я. Я не исчерпал списка своих прощальных посланий Ѓ просто перестал их посылать, потому что они сводили Сэмми с ума.
        Видно, я слишком много раз проходил мимо статуи Джерома Ѓ и вот она пришла, надежда.
        В Неваде, в трех миллиардах миль отсюда, в склепах, окруженных жидким азотом, лежат полмиллиона трупов. Полмиллиона замороженных людей ждут своего воскрешения, ждут того дня, когда врачи научатся размораживать их без риска для жизни, научатся уст
ранять те нарушения, что вызваны ледяными кристалликами, пробившими стенки клеток в их мозгах и телах, научатся лечить те болезни, что убивали их.
        Полмиллиона кретинов? А что им оставалось делать? Они умирали.
        И я умираю.
        В полном вакууме человек может прожить какие-нибудь десятые доли секунды. Если двигаться быстро, за это время можно сбросить скафандр. Без его защиты черная плутонова ночь за считанные мгновения высосет все тепло из моего тела. И при пятидесяти г
радусах выше абсолютного нуля я буду стоять замороженный и ждать второго пришествия Ѓ врачей или господа бога.


        ...Солнце сверкнуло...
        ...И снова звезды. Нигде не видно той гигантской амебы, которой я не понравился вчера. А может, я смотрю не в ту сторону.
        Мне бы хотелось, чтобы она успела спрятаться.
        Я смотрю на восток, мой взгляд скользит по искореженной равнине. Боковым зрением я вижу посадочную ступень Ѓ целехонькую и неподвижную.
        Скафандр лежит рядом со мной на льду. Я стою в серебристом одеянии на вершине черной скалы, неотрывно и вечно глядя на горизонт. Я успел принять эту героическую позу, прежде чем холод коснулся мозга. Лицом к востоку, молодой человек! Правда, я не
много спутал направление. Но пар от моего дыхания заслонял тогда от меня мир, и я все делал в безумной спешке.
        Сейчас Сэмми Гросс, должно быть, уже на обратном пути. Он расскажет им, где я.
        Звезды выплывают из-за горных вершин. Вершины гор, и волнистая равнина, и Джером, и я бесконечно погружаемся в черное небо.
        Мой труп будет самым холодным за всю историю человечества. Даже исполненных надежды мертвецов на Земле хранят всего лишь при температуре жидкого азота. Это кажется страшной карой после ночей на Плутоне, когда пятьдесят градусов абсолютного дневно
го тепла рассеиваются в пространство.
        Сверхпроводник Ѓ вот что я такое. Каждое утро лучи Солнца поднимают температуру и выключают меня, словно какую-нибудь обыкновенную машину. Но по ночам сеть моих нервов превращается в сверхпроводник. По ней текут токи, текут мысли, текут ощущения.
 Медленно, безумно медленно. Стопятидесятитрехчасовые сутки Плутона сжимаются в какие-нибудь пятнадцать минут. При таком темпе я, пожалуй, дождусь.
        Я и статуя, и наблюдательный пункт. Ничего удивительного, что у меня нет эмоций. Но кое-что я все-таки ощущаю: тяжесть, навалившуюся на меня, боль в ушах, растягивающее усилие вакуума, приложенное к каждому квадратному миллиметру моего тела. Моя
кровь не вскипает в вакууме. Но внутри моего ледяного тела заморожено напряжение, и мои нервы непрестанно говорят мне об этом. Я ощущаю, как ветер скользит по моим губам, словно легкий сигаретный дымок.
        Вот к чему приводит нежелание умереть. Занятно будет, если я все-таки дождусь!
        Неужели они не найдут меня? Плутон Ѓ небольшая планета. Правда, для того чтобы затеряться, даже маленькая планета достаточно велика. Но ведь есть еще посадочная ступень.
        Впрочем, она, кажется, скрыта инеем. Испарившиеся газы снова сконденсировались на ее корпусе. Серовато-белое на серовато-белом: сахарная голова на неровном ледяном подносе. Я могу простоять здесь вечность, пока они не отыщут мой корабль среди бес
конечной равнины.
        Перестань!
        Опять Солнце...
        ...Опять выкатываются на небо звезды. Те же созвездия все снова и снова восходят в тех же местах. Теплится ли в теле Джерома такая же полужизнь, как и в моем? Ему следовало бы раздеться. Господи, как бы я хотел смахнуть иней с его глаз!
        Хоть бы этот сверхтекучий шар вернулся...
        Проклятье! Как холодно здесь.
Лаppи Hивен. Дождусь...
перевод с англ. - ?
Larry Niven. ?




Ларри Нивен

НЕЗАДОЛГО ДО КОНЦА


        Как-то сражался воин с колдуном.
        В те времена такие битвы не были редкостью. Между воинами и колдунами существовала такая же непримиримая вражда, как и между кошками и маленькими птичками, или между людьми и крысами. Обычно воин проигрывал. В общем, человеческая смышленость не н
амного продвинулась вперед. Однако, иногда воин побеждал, таким образом человеческий род совершенствовался. А для колдуна, который не смог убить хотя бы одного жалкого воина, никаких оправданий быть не могло.
        Но происходящая сейчас битва отличалась от других. Во-первых меч воина был волшебным, а во-вторых, колдун обладал тайной.
        Будем его называть колдун, потому что это имя давно забыто и звучит странно. Нам известно, кем были его родители. Если он знает ваше имя, он имеет над вами власть, но чтобы распорядиться ею, он должен произнести ваше имя.
        Колдун узнал эту страшную тайну, когда еще был подростком.
        Со временем он стал много путешествовать. У него не было выбора. Просто он был могущественным волшебником и пользовался своей властью. Ему были нужны друзья.
        Он обладал чарами, которые были способны заставить людей полюбить волшебство. Колдун пытался делать это, но он не любил постороннего влияния. И таким образом, он часто использовал свое могущество, чтобы помочь окружающим, и они любили его без вся
кого принуждения.
        Он обнаружил, что когда он творил волшебство по десять-пятнадцать лет на одном и том же месте, его силы иссякали. Если же он удалялся, силы вновь возвращались к нему. Дважды он переселялся, и дважды он оседал на новых землях, изучая новые обычаи
и приобретая новых друзей. И вот, это произошло в третий раз и он готов был снова переселиться, но что-то заставило его задуматься.
        Почему человеческая энергия так сильно истощила его?
        С людьми тоже что-то произошло. На всем протяжении истории на этих землях волшебство преобладало над невежеством грубых варваров, несущих в своих руках мечи и палицы. Это была печальная правда, и о ней никто не задумывался, но любопытство колдуна
 было слишком велико.
        Таким образом, он глубоко задумался и остановился на выполнении некоторых экспериментов.
        Его последний волшебный эксперимент заключался во вращении металлического диска высоко в воздухе. Когда волшебство было закончено, он вспомнил о тайне, которую не мог забыть.
        Потом он начал передвигаться во времени. Одно за другим сменялись десятилетия. Время изменило его душу, но не его тело; а его волшебство не стало от этого менее эффектным, а наоборот, оно теперь заслуживало большего доверия. Он открыл великую и с
трашную истину и хранил ее в тайне только лишь из сострадания к другим. Его истина околдовала последнюю цивилизацию, не оставив при этом ничего земного.
        Он задумался. Но пятью десятилетиями позже (приблизительно 12 тысяч лет до нашей эры) случилось, что где-то потребовалась его тайна. Он создал другой диск (подобно телефонному номеру, который уже почти набрали за исключением одной цифры) и заколд
овал его таким образом, что диск мог помочь ему в любой момент.
        Меч носил имя Глиренди. Он был вполне знаменит, так как ему было несколько сотен лет.
        Что касается воина, то его имя не составляет тайны. Это был Белхап Сээтлстоун Вилдес эг Мираклот ру Кононсен. Его непостоянные друзья звали его Хэп. Он, конечно же, был дикарем. Цивилизованный человек должен быть более чувственным и воспитанным,
а не размахивать Глиренди и не закладывать спящих женщин. Итак, о том, как Хэп заполучил свой меч. А может, наоборот.
        Колдун знал о существовании меча задолго до того, как впервые увидел его. Он работал в пещере позади холма, когда прозвучала тревога. Волосы встали дыбом, причиняя ему боль.
        - Гости, - проговорил он.
        - Я ничего не слышу, - ответила Шарла, но в ее голосе можно было уловить некоторое беспокойство. Шарла была деревенской девушкой, которая жила вместе с Колдуном. В день она долго уговаривала Колдуна научить ее некоторым простым заклинаниям.
        - Почувствовала ли ты боль в твоем затылке? Я предназначил тревоге сделать это. Теперь позволь мне проверить... - Он воспользовался датчиком, похожим на серебряное кольцо, закрепленное на лезвии. - Произошло что ужасное. Шарла, ты должна уйти отс
юда.
        - Но... - протестующе замахала руками Шарла за столом, где они работали.
        - Да. Мы должны найти какой-то выход. Такое заклинание не опасно. - Это было заклинание против любовных чар. Работа была несколько грязной, но зато она давала надежный и эффективный результат. Колдун указал на луч света, который ярко бил сквозь о
тверстие датчика. - Это опасно. С западной стороны холма приближается громадной концентрации небесная сила. Ты должна спуститься по восточному склону.
        - Могу ли я тебе помочь? Ведь ты меня немного научил волшебству.
        Волшебник улыбнулся, но в его глазах чувствовалась тревога.
        - Но против чего ты собираешься бороться? Ведь это Глиренди. Взгляни на его размеры, на его цвет, на его очертания. Нет. Ты должна уйти отсюда. и прямо сейчас, пока свободен восточный склон холма.
        - Пойдем со мной.
        - Не могу. Глиренди сам идет ко мне в руки. Такую возможность может упустить только идиот. Это моя обязанность. - Они вместе вышли из пещеры, добрались до дома, а потом расстались. Шарла все еще протестуя, одела мантию и стала спускаться вниз с х
олма. колдун поспешно собрал снаряжение и вышел наружу. Незванный гость был уже на полпути к вершине холма. Огромная, но, по-видимому, человеческая сила несла что-то длинное и блестящее. Колдун все еще находился в четверти часа от спуска. Он поднял перед
 собой серебряное кольцо и посмотрел сквозь него.
        Меч был частью небесной вспышки, ослепляющей стрелой белого света. Явно, это был Глиренди. Колдун имел представление о других мечах, обладающих небесной силой, но ни один из них нельзя было переносить, и ни один из них так сильно не ослеплял глаз
а.
        Он просил Шарлоту сообщить обо всем в Братстве. Но теперь было слишком поздно.
        Пучок яркого света не имел резких световых границ.
        Отсутствие зеленого окаймления означало отсутствие защитных чар. Меченосец не делал никаких попыток, чтобы оградить себя от того, что он нес. Безусловно, захватчик не был волшебником и не обладал не единой мыслью, как добыть помощь волшебства. Мо
жет, он все-таки что-нибудь знал о Глиренди?
        Наверняка, ничего такого, что могло бы помочь Колдуну. Тот, кто нес меч, был неуязвим, потому что надежно охранялся волшебным мечом.
        - Надо бы проверить это, - сказал себе Колдун. Он начал копаться в своем снаряжении, и через некоторое время извлек оттуда какую-то деревяшку, своими очертаниями напоминающую небольшой глиняный духовой инструмент - окарину. Он выдул из нее пыль,
поднял ее в своей руке и указал ею вниз под гору. На мгновение он заколебался.
        Чары верности просты и надежны, но они дают нежелательные эффекты, в частности снижают разум жертвы.
        - Самозащита, - подбодрил себя Колдун, и дунул в окарину.
        Меченосец продолжал двигаться в том же направлении. А Глиренди не перестал светиться, он просто поглотил волшебные чары.
        Воин с минуты на минуту будет здесь. Колдун решил наспех воспользоваться чарами предсказания, В конце концов, он мог узнать, каков будет исход сражения. Картина перед ним не изменилась. Ландшафт даже не дрогнул.
        - Ну, хорошо, - сказал Колдун. - Ну, хорошо! - Он порылся в своих волшебных инструментах и извлек из них металлический диск. Другой, быстро извлеченной им вещью, оказался нож с двойным лезвием, весь исписанный на неизвестном языке и очень острый.

        На вершине холма, где находился Колдун стояла весна. От его жилища вниз по склону текли потоки воды. воин встал, опершись на свой меч, и посмотрел на противоположную сторону ручья, где стоял Колдун. Он тяжело дышал после утомительного подъема на
гору.
        У него было мускулистое тело, испещренное рубцами. Колдуну казалось странным, что такой молодой мужчина уже имеет столько шрамов. Но ни одна из его ран не была нанесена ему машинным механизмом. Колдун наблюдал за ним, пока он поднимался вверх по
холму. Воин был в расцвете физических сил.
        Его ярко-голубые глаза размером в полдюйма были во вкусе Колдуна.
        - Я - Хэп, - крикнул он через ручей. - Где она?
        - Вы, конечно же, имеете в виду Шарлу. Но почему она вас интересует?
        - Я пришел освободить ее от позорного рабства, старик. Слишком долго ты...
        - Хи-хи-хи. Шарла - моя жена.
        Слишком долго ты использовал ее в своих гнусных и распутных целях. Слишком...
        - Она свободна, гнида!
        - Ты ждешь, что я поверю в это? Как может такая красивая женщина как Шарла любить такого старого и хилого колдуна?
        - я кажусь тебе хилым?
        Колдун не был похож на старика. Он выглядел ровесником Хэпа, то есть на вид ему было лет двадцать, а его телосложение ничуть не уступало мускулам Хэпа. Он не успел одеться, когда покидал пещеру. В отличие от шрамов Хэпа, его спина была разукрашен
а татуировкой. это были красные, зеленые и золотистые тщательно разработанные причудливые узоры.
        - Каждый житель деревни знает о твоем возрасте, - сказал Хэп. - Тебе двести лет, если не больше.
        - Хэп, - сказал Колдун. - Белхап такой-то ру Кононсен. Теперь я вспомнил. Шарла рассказывала мне, что в последнее время, в деревне вы пытались докучать ей.
        - Ты лжешь, старик. Шарла находится под действием твоих чар. Любой слышал о волшебной силе чар верности.
        - Я не использую их. Мне не нравятся побочные эффекты. Кто захочет жить в окружении дружелюбных идиотов? - Колдун указал на Глиренди. - Знаешь ли ты, что он несет?
        Хэп зловеще кивнул.
        - Тогда ты должен узнать побольше. Может быть еще не слишком поздно. Попробуй взять его в левую руку.
        -  Я пытался сделать это, но не смог. хэп беспомощно резал воздух своим шестидесятифунтовым мечом. - Я вынужден спать с этой проклятой вещью, зажатой у меня в руке.
        - Да, теперь слишком поздно.
        - Он стоит этого, - мрачно сказал Хэп. - Теперь я смогу убить тебя. Слишком долго ты подвергал невинную женщину своим распутным...
        - Знаю, знаю. - Колдун вдруг изменил свой голос. Теперь он говорил быстро и на повышенных тонах. Он говорил так почти минуту, а потом развернулся к Ринальдезу. - Ты ощущаешь какую-нибудь боль?
        - Никакой боли, - сказал Хэп, не сдвинувшись с места. Он стоял с мечом в руках в полной боевой готовности с ненавистью глядя на волшебника через ручей.
        - Не внезапная ли это тяга к походу? Может это попытка к раскаянию? Может у тебя поднялась температура? - Но Хэп теперь зло ухмылялся. - Я не думаю.
        Вдруг произошла ослепительная вспышка света.
        Когда метеорит приблизился к земле, он приобрел размеры игрового мяча. Он должен был упасть прямо на голову Хэпу. Но вместо этого он взорвался в воздухе за какую-то милли-секунду. Когда вспышка потухла Хэп увидел вокруг себя несколько воронок.
        Его лицо перекосило от ужаса. Он прошел немного вперед. Меч уже не казался таким страшным в  его ослабевшей руке.
        Колдун стоял к нему спиной.
        Хэп усмехнулся, подумав, что Колдун трусит. Затем он отошел на прежнее место. От спины Колдуна падала длинная тень.
        Вход в мрачную пещеру был освещен ярким солнечным светом. На стену падала четкая человеческая тень. Неожиданно тень упала на землю, затем снова поднялась по стене. Очертания человекоподобного существа в темноте были ничем иным как предсказанием а
покалипсиса Вселенной. Затем тень исчезла.
        Глиренди начал действовать самостоятельно. Он рассек призрака сначала вдоль, а потом поперек. Но призрак все равно пытался дотянуться до Хэпа.
        - Умница, - тяжело дыша проговорил Хэп. - Демон у нас в ловушке.
        - Это, конечно, умно, но это не работа, - сказал Колдун. - работа, которую выполняет Глиренди, далеко не умна. Я еще раз тебя спрашиваю, знаешь ли ты, что он несет в себе?
        - Это самый могучий меч из всех, которые когда-либо были выкованы, - и Хэп поднял грозное оружие высоко над головой. Его правая рука была крепче левой и немного длиннее. В ней Глиренди чувствовал себя удобно. - Этот меч сделает меня равным среди
колдунов и волшебников без всякой помощи демонов. Я должен убить ту женщину, которая помогла мне достать его. Когда ты получишь от меня возмездие, Шарла вернется ко мне...
        - И плюнет тебе в глаза. Ну, теперь-то ты выслушаешь меня? Глиренди - это демон. Если в тебе осталось хоть немного здравого ума, отруби свою руку по локоть.
        Хэп испуганно посмотрел на него.
        - Ты считаешь, что в металл закован демон?
        - Да пойми ты, что это не металл, а скрытый демон, который паразитирует. Ты будешь носить его до самой смерти, если ты не избавишься от него. Один колдун с севера придал ему теперешнюю форму и отдал его одному из своих внебрачных сыновей, кажется
 Джери. Так вот, Джери завоевал полконтинента прежде, чем он умер от ран на поле брани. Затем, меч был передан Рэйнбоу Витчу, как раз за год до того, как я родился. Так что, никогда не было никакой женщины, которая пыталась истребить людей, особенно мужч
ин.
        - Значит, все произошедшее неправильно.
        - Вероятно, это проделки Глиренди. Попытайся снова освободиться от него.
        - Год. Целый год... - произнес Хэп.
        Меч беспокойно зашевелился в его руке.
        - Должно быть это будет славный год, - сказал Хэп, и двинулся вперед.
        Колдун быстро поднял с земли медный диск.
        - Четыре, - сказал он, и диск начал вращаться.
        Пока Хэп перебирался через ручей, диск от сильной скорости вращения стал едва заметен. Колдун вращал его в воздухе между собой и Хэпом. И Хэп не отважился дотронуться до него, иначе бы его просто срезало диском. Он обошел его вокруг, но Колдун ри
нулся на другую сторону. На ходу он подхватил с земли что-то еще: сильно исписанный серебряный нож.
        - Что еще там такое, - пробубнил Хэп. Это не может мне повредить. Никакое колдовство на меня не подействует, пока в моих руках Глиренди.
        - Это правда, - произнес Колдун. - Диск потеряет свою силу через минуту-другую. Однако, я знаю один секрет, который я никогда никому не говорил.
        Хэп поднял Глиренди над своей головой и со всей силой ударил им по диску. Неожиданно меч резко затормозил, едва дотронувшись до края диска.
        - Он защищает тебя, - сказал Колдун. - Если бы Глиренди ударил сейчас по диску, то ответная сила отбросила тебя бы прямо в твою деревню. Слышишь ли ты жужжание?
        Хэп услышал жалобное повизгивание, которое издавал диск, разрезая воздух.
        - Это ты остановил его, - сказал он.
        - Да, это так. Ну что, причинил ли он тебе какую-нибудь боль?
        - Нет, ведь ты говорил, что знаешь секрет. - Хэп взглянул на меч: его острие было раскалено докрасна.
        - Я никому не рассказывал об этом долгое время. Целых сто пятьдесят лет. Даже Шарла об этом не знает. - Колдун все еще готов был бежать в том случае, если воин кинется на него. - В те дни я начал овладевать искусством волшебства. Конечно же, я то
гда знал намного меньше, чем теперь. Но этого было достаточно для того, чтобы эффективно оперировать над материей. Плывущие по воздуху замки. Драконы с золотой чешуей. Армии, обращенные в камень, или уничтоженные молнией вместо естественной смерти. Знаеш
ь ли ты, что любая материя поглощает очень много энергии?
        - Я слышал о таких вещах.
        - Я д