учал звонок, означавший, что кто-то входит в  станцию,  и,  поскольку
это мог быть только Брег с камерами, Сивер поднялся  и  вышел  в  коридор,
чтобы встретить пилота.


   Брег уже успел внести камеры и теперь стоял, откинув  забрало  шлема  и
успокаивая дыхание. Сивер осмотрел камеры и убедился, что они  в  порядке.
Потом кивнул пилоту.
   - Раздевайся, поужинаем.
   - Нет, -  сказал  Брег.  -  Хочу  сначала  наладить  автомат.  Не  могу
отдыхать, пока на корабле что-то не в норме.
   - Ну что же, это  правильно,  -  сказал  Сивер,  подумав.  -  Наладишь,
приходи.
   - Само собой. Что за ребята?
   Сивер пожал плечами:
   - Ничего интересного. Неизвестные.
   - Не герои, - усмехнулся Брег.
   Сивер нахмурился:
   - Определенно. Ты зря смеешься. Я  было  тоже  подумал...  Нет,  просто
труженики космоса. Я часто думаю об этом. Должно же все-таки быть  что-то,
что отличает героев с первого взгляда. Люди совершили подвиг  -  и  у  них
особенный блеск в глазах и такое учащенное  дыхание,  когда  они  начинают
понимать всю величину того, что совершено ими. И  вот  человек  становится
другим...
   - Теория, - сказал Брег. - Все потрясаешь?
   - Брось, милый, - сказал Сивер, -  логика!  Да  и  корабль  -  типичный
рудовоз. "Синяя птица" куда  длиннее.  Кстати,  на  фотонной  тяге  -  это
сказано во всех справочниках. А этот? У него и рефлектора-то нет.
   Он проводил Брега и вернулся в  кают-компанию.  Двое  снова  сидели  за
столом, спящий шумно дышал. Сивер заказал ужин, взял тарелки и уселся.
   - Где это вы так заездили машину? - спросил он.
   - А что, заметно? - хмуро поинтересовался  заика,  даже  не  растягивая
слов.
   - Да ладно, - сказал большеротый.
   Заика встал. Он сделал это неожиданно порывисто, так, что стул  отлетел
и бокалы на столе звякнули; он взглянул на большеротого, развел  руками  и
смущенно засмеялся. Заика оказался неожиданно большого роста, длинноногий.
Подойдя к автомату-бармену, он выцедил смесь в  стаканы,  поставил  их  на
стол и слегка тронул спящего за плечо.
   - Про-оспишь все на свете.
   - Пускай спит, - сказал большеротый. - Ему хватило. Успеем.
   - Ну, пусть, - согласился заика и, не  садясь,  отхлебнул  из  стакана.
Соломинку он вынул.
   Сивер поморщился: ко всему, брюки были чересчур коротки долговязому,  а
застежка одного из  карманов  кургузой  куртки  болталась  полуоторванная.
Сивер не любил нерях. Заика, должно  быть,  почувствовал  его  взгляд,  он
оглянулся на Сивера и сказал, чуть улыбаясь:
   - Не по фо-орме, да? Но мы успеем переодеться.
   Сивер пожал плечами. Заика поставил полупустой стакан, подошел к  стене
с пейзажем, завозился, нащупывая  кнопки.  Найдя,  он  нерешительно  ткнул
пальцем одну из них. В желобе,  тонко  журча,  заструилась  вода.  Скрытая
подсветка делала ее золотистой и  теплой.  Заика  уселся  на  пол  и  снял
башмаки.  Сивер  зажевал  быстро-быстро,  чтобы  не  расхохотаться.  Заика
опустил босые ступни в воду.
   - Ух т-ты! - сказал он, блаженствуя.
   - Вода, - пробормотал большеротый, отпивая из стакана.
   Заика вскочил. Оставляя мокрые  следы,  он  подбежал  к  столу  и  взял
стакан. Усевшись и вновь свесив ноги, поднес стакан к губам.
   - Со-овсем другое дело, - сказал он.
   Сивер отодвинул тарелку.
   - Пожалуй, пора, - проговорил он задумчиво.
   Спустив тарелку в щель мойки, он прошел вдоль стен  кают-компании,  ища
стенной контакт. Найдя его в углу, он вынул из сумки вольтметр  и  замерил
напряжение.
   - Вот еще новости, - пробормотал он.
   - Тока нет? - сочувственно поинтересовался большеротый.
   - Здесь двадцать вольт, а мне нужно двести.
   - А на автоматических все сети низковольтные.
   - Это я вижу, - проворчал Сивер. Он постоял около стены, раздумывая.  -
Ничего не поделаешь, придется тянуть силовой кабель  от  корабля.  Хорошо,
что есть резерв времени.
   - Ду-умаете? - спросил заика, не оборачиваясь.
   - Они придут не раньше чем через сутки.
   - Они о-обещали?
   - Да ладно тебе, - сказал большеротый, сердясь.
   - В пределах системы, - сказал Сивер голосом лектора, -  они  вынуждены
будут  убавить  скорость:  концентрация  свободного  водорода  здесь  куда
больше, чем в открытом пространстве.
   - Это спра-аведливо, - согласился заика.
   Сивер подошел к столу, взял камеру и походил по каюте, прицеливаясь.
   - Передача будет что надо! - сказал он. - Земля таких и не видывала.
   - Мы еще не  мешаем?  -  спросил  большеротый.  Чувствовалось,  что  он
борется со сном.
   - Еще  нет,  -  сказал  Сивер.  -  Мало  света.  Включите,  пожалуйста,
настенные.  Так.  Пожалуй,  подойдет.  Вы  не  могли  бы  встать  сюда?  Я
примерюсь.
   - Это для кино? - спросил большеротый нерешительно.
   - Теле. Попозируйте немного. Ну, представьте, что  вы  командир  "Синей
птицы".
   - Трудно, - сказал большеротый,  улыбаясь  и  окидывая  Сивера  тем  же
внимательным взглядом.
   - Да нет, - с досадой сказал Сивер. - Очень легко. Семь с половиной лет
вы были в полете. Теперь возвращаетесь. Могучие парни на великолепном, все
перенесшем корабле...
   - Попозируй, мо-огучий парень, - сказал заика. - Что тебе стоит?
   Сивер строго поглядел в его спину.
   - А вы не иронизируйте, - посоветовал  он.  -  Итак,  преодолено  много
препятствий, совершены подвиги - и теперь, когда у вас все в порядке...
   - Стартовые не в порядке, - сказал заика, не оборачиваясь  по-прежнему.
- Бо-ольшой разброс.
   - Это ведь не о вас... Хотя предположим, что  стартовые  немного  не  в
порядке - это даже интереснее. Видите, у вас фантазия работает. Но вы  их,
конечно, уже исправили, прямо в пространстве, совершили еще  один  подвиг.
Говорите об этом. Мне нужно видеть, как это будет выглядеть, надо  выбрать
лучшие точки, откуда можно передавать. Итак, вы капитан...
   Большеротый покачал головой.
   - Боюсь, не получится.
   - Слу-ушай, -  сказал  заика;  на  этот  раз  он  повернулся.  -  А  ты
представь, что ты - ко-пилот.
   - Или ко-пилот, - сказал Сивер. - Все равно.
   - Да нет, - сказал большеротый грустно. - Я лучше не буду.
   Сивер вздохнул.
   - М-да... - проговорил он выразительно, но все же взял себя в руки. - А
ведь они заслужили, чтобы вы немного постарались ради них.
   -  Могучие  парни,  -  пробормотал  заика.  -  Со-овершавшие   подвиги.
Легенда...
   Сивер недружелюбно взглянул на него.
   - Это факты, - сказал он.
   - Плюс вы-ымыслы, - проговорил заика, шевеля  ногами  в  воде.  -  Плюс
домыслы. Все берется в скобки и возводится в ква-адрат. Возникает легенда.
Умирая, кто-то сказал что-то. А как он мог сказать, если...
   - Прошу, - четко произнес Сивер, - не оскорблять память погибших!
   Спящий поднял голову, просыпаясь.
   - Кто? - спросил он.
   - Нет, - сказал большеротый. - Отдыхай, спи. Все в порядке.
   - Ага, - пробормотал проснувшийся. - Где мы сейчас? - Он пошарил  рукой
рядом со стулом. - Где?
   - На станции. Вспомни. На вот. - Большеротый  вложил  стакан  в  пальцы
проснувшегося. - Выпей.
   - Тут красиво?
   - Кра-асиво, - отозвался заика у ручья.
   - Ага, - сказал проснувшийся. - И ты здесь. - Он выпил. -  Ах,  хорошо!
Отлично!..
   Он повернул голову  к  Сиверу,  и  Сивер  понял,  что  человек  еще  не
проснулся по-настоящему: веки его были плотно сомкнуты, очень плотно,  как
если бы человек боялся, что даже малейший лучик  света  просочится  сквозь
них и коснется глаз. Человек повел рукой с опустевшим стаканом,  нащупывая
стол, и по привычности этого движения Сивер вдруг  понял,  что  под  этими
веками  вообще  нет  глаз,  есть  лишь  пустые  глазницы,  предназначенные
природой для того, чтобы в них были глаза, но глаз не было,  и  веки  были
сморщены и опали. Сивер нечаянно сказал:
   - Ой!..
   - Здесь есть еще кто-то? - спросил слепой.
   - С Земли, - сказал большеротый.
   - Ага, - пробормотал слепой. - Ну да, станция. Отлично.
   - Спи дальше.
   - По-огоди, - сказал заика. - Нам  надо  сняться  часов  через  десять.
Иначе мы помешаем.
   - Кому?
   - Тут готовится встреча  героям,  могучим  парням.  С  великой  помпой.
Прямая передача на Землю. Двое: репортер и пилот.
   - Неудобно, - медленно сказал слепой.
   - Ка-апитан будет произносить речь, - сказал заика. - Представляешь?
   - Нет, - сказал слепой после паузы. Потом тряхнул головой и  потянулся.
- А я выспался, - сказал он весело.
   - Третья и че-етвертая магнитные линзы  совсем  никуда,  -  пробормотал
заика.
   - А мы  без  стартовых,  -  решительно  сказал  слепой.  -  Оттолкнемся
маршевым - и все. Нет, это безопасно.
   - Пожа-алуй, да, - сказал заика.
   - Ну, общий подъем, по-видимому? - проговорил большеротый.
   - Раз так - общий подъем, - сказал заика и стал натягивать носки.
   - Ты вытри, - сказал большеротый. - На.
   Он кинул смятый носовой платок.
   - А земляне нам не  помогут?  -  спросил  слепой,  поворачивая  лицо  к
Сиверу.
   - Нам еще  надо  установить  большие  камеры  на  космодроме,  -  почти
виновато сказал Сивер, - и прожекторы. Иначе мы не сможем передать  момент
посадки. А нас только двое.
   - Зря вы родных не привезли, - сказал слепой, проводя руками по одежде.
   - Собрались по тревоге. А у них, сами понимаете, постоянной  медвизы  в
космос нет. И конечно, здоровье небогатое после всего.
   - Ну, поня-атно, - сказал заика. - Пошли.
   - Погоди, - сказал большеротый, кивнув на Сивера. - А  может,  они  нам
отсюда помогут связаться?
   - Пренебрежем, - сказал слепой. - Отсюда мы и сами.
   - Нет, - сказал Сивер, - если мы можем чем-то помочь, не нарушая  своих
планов, то, конечно...
   - Спа-асибо, - сказал заика. - Не надо.
   Они вышли, держа ладони на плечах слепого, направляя его. Было  слышно,
как в гардеробной они открывают шкафчики и натягивают  скафандры;  гладкая
пластическая ткань омерзительно свистела, и звякал металл.
   - Это вас на руднике так? - запоздало крикнул Сивер  вдогонку,  но  они
уже надели шлемы и не услышали его.
   Тогда Сивер подошел к  бармену  и  налил  себе.  Это  был  коктейль  из
фруктовых соков, обычный и не очень вкусный. Сивер пожал  плечами  и  тоже
пошел одеваться.


   Брег открыл ремонтный люк, вывел через него кабель. Вышел сам, и кабель
потянули  к  станции.  Черная  гладкая  змея  медленно  извивалась   между
осколками камня. Брег, нагибаясь, тащил конец. Сивер подтягивал  кабель  к
себе, чтобы облегчить труд пилота. В сероватом свете небольшого, но яркого
Сатурна кабель отбрасывал тень, и  тень  эта,  ползущая  по  камням,  тоже
казалась живым существом. Другая, более  слабая  тень  ползла  в  стороне,
потому что серебристый корпус "Ладоги" отражал лучи Сатурна. Они  дотащили
конец кабеля до входа в станцию. "Самое сложное осталось позади", -  начал
было Сивер, но Брег покачал головой: следовало еще каким-то образом ввести
кабель внутрь, преодолев герметические двери и избежав утечки  воздуха  из
помещений, где запас его  был  ограничен.  Пришлось  идти  на  корабль  за
инструментами.
   На обратном пути Сивер остановился и спросил:
   - А ты подключил кабель?
   Брег ответил:
   - Ясно, а то чем бы мы вертели  дыры?  -  Он  помахал  плоским  ящиком,
взятым на корабле.
   - Хорошо, а то я забыл, - признался Сивер.
   Они долго возились у станции, пытаясь пробить узкий канал  под  дверью.
Электроэрозионный бур рассыпал фонтаны голубых искр, трансформатор калился
на пределе, но вязкая порода поддавалась с трудом.
   - Так мы провозимся до  утра,  -  проворчал  Сивер.  -  Неужели  нельзя
придумать чего-нибудь?
   - Здесь подошла бы обычная дрель. Со спиральным сверлом.
   - Что же ты не взял?
   - Взял. Только сверл такого диаметра у нас нет. У нас  ведь  набор  для
внутренних работ.
   - Грустно, - сказал Сивер.
   Брег приложил ладонь к трансформатору, чтобы услышать его  гудение,  и,
не колеблясь, выключил ток.
   - Что будем делать? - спросил Сивер.
   - Погоди, - сказал Брег. - А у этих нет такого сверла? У  них  как  раз
может оказаться.
   - Светлая мысль, - согласился Сивер. - Может, ты сходишь на их баржу?
   - Сходи уж ты, - сказал Брег. - Я с ними незнаком.
   Сивер разогнулся покряхтывая.
   - Старость не радость, - сказал он. - Дай какое-нибудь сверлышко.
   Порывшись в сумке, Брег вытащил плохо гнущимися  в  перчатках  пальцами
маленькое спиральное сверло и протянул его Сиверу. Зажав сверло в  ладони,
Сивер отправился к рудовозу.
   Сатурн стоял уже почти в зените. Под его  лучами  холодно  отблескивали
грани скал. Обогнув высокую глыбу, Сивер увидел старый корабль  -  верхнюю
половину его, которая, казалось, висела в пустоте, ни на что не  опираясь.
Сивер замер на миг, изумившись, потом усмехнулся. Все оказалось на  месте;
трудолюбивый автомат-полировщик, описывая виток за  витком,  успел  пройти
уже  половину  корпуса,  и  очищенная  и  отполированная   часть   обшивки
голубовато светилась, отражая лучи, а нижняя, рыхловатая на поверхности  и
густо закопченная, поглощала свет и терялась в темноте. Вблизи она все  же
становилась видной, и можно было окинуть  взглядом  весь  корпус  корабля,
нелепый,  напоминающий   старинный   конический   артиллерийский   снаряд.
Амортизаторы, числом шесть, все так же нависали над  окружающими  камнями,
словно стрелы подъемных кранов.
   Подойдя совсем близко, он остановился и посмотрел на дозиметр;  корабль
излучал, хотя и умеренно. Сивер подошел еще ближе, вплотную.  Полировочный
автомат снова вынырнул, сделав виток; он двигался теперь  быстрее,  и  это
понравилось Сиверу.
   Люк оказался неожиданно высоко, не в нижней, самой широкой, а в средней
части корабля, выше верхнего крепления амортизаторов. К нему вела  странно
массивная лесенка, кое-как сваренная из труб. Любопытствуя, Сивер  поискал
глазами название корабля - ему положено было находиться над люком, но  эта
часть  была  еще  покрыта  нагаром,  и  разглядеть  ничего   не   удалось.
Поднявшись, Сивер постучал в крышку  люка  сверлом,  но  кора,  в  которую
превратился верхний слой обшивки, глушила звук. Удивляясь про  себя  тому,
как такой давно  уже  созревший  для  переплавки  корабль  ухитряется  еще
проходить через контроль  сверхбдительного  космического  регистра,  Сивер
несколькими скользящими ударами сбил корку нагара и постучал вновь.
   Ждать пришлось  долго;  очевидно,  люди  были  далеко,  да  к  тому  же
требовалось время, чтобы один из них мог облачиться  в  скафандр.  Наконец
люк медленно распахнулся; на этой старой машине - а кораблю было наверняка
больше десяти лет, век же космических машин не длиннее собачьего - люк  не
откидывался, образуя площадку, и не  расходился  створками  в  стороны,  а
отодвигался назад, влекомый сгибающимися  в  шарнирах  рычагами.  Когда-то
такие  конструкции  существовали,  и  если  напрячь  память,  можно  было,
пожалуй, даже вспомнить, когда именно  и  на  каких  кораблях.  Но  Сиверу
сейчас было не до того, да и воспоминания были ни к чему:  он  был  не  на
свободной охоте, у него было конкретное задание, и очень важное к тому же,
а искусством не отвлекаться он овладел давно.
   На фоне отступившей крышки  показался  человек  в  скафандре;  судя  по
габаритам, это был долговязый заика. Вытянув левую руку, согнутую в кисти,
он указательным  пальцем  правой  постучал  по  окошку  на  запястье,  где
виднелись часы, и затем погрозил этим пальцем,  показывая,  очевидно,  что
условленный  срок  не  кончился.  Сивер  тоже  показал  свои  часы,  затем
несколько раз провел над ними ладонью, как бы говоря, что время сейчас  не
имеет значения. И что он пришел не для этого. Он протянул  свое  маленькое
сверло и двумя пальцами обозначил  требуемый  диаметр  -  плюс-минус  пять
миллиметров. Долговязый помедлил, затем, наверное, сообразил. Он осторожно
взял сверло, затем сделал движение, приглашавшее  зайти  в  тамбур.  Сивер
решил было переступить порог, но взглянул на свой дозиметр и отказался  от
этой мысли: фон в корабле был наверняка выше, чем вне его, но и так он был
достаточно велик, чтобы заставить считаться с  собой.  Сивер  отрицательно
поводил  рукой,  обратив  ее  ладонью  к  долговязому;  тот  сразу  понял,
отступил, и пластина люка выдвинулась, закрывая вход.
   Ждать пришлось минут пятнадцать. Сивер  провел  это  время,  отойдя  от
корабля на несколько шагов, - все-таки фон был слабее.
   Наконец люк открылся. Долговязый, появившись на пороге, подождал,  пока
Сивер поднялся к нему, и протянул корреспонденту маленькое  сверло  и  еще
одно - такое, какое было нужно. Сивер  благодарно  прижал  руки  к  груди,
долговязый  поклонился  в  ответ;  "луч  света  от   маленькой   лампочки,
освещавшей порог и верхнюю ступеньку трапа  при  открытом  люке,  упал  на
верхнюю  часть  шлема,  старомодного,  почти  шарообразного,   и   осветил
полустершееся слово - от него остались лишь буквы  "Сол...".  Сивер  знал,
что на его собственном шлеме,  под  фарой,  золотом  было  напылено  слово
"Ладога" - название корабля; так что  рудовоз  именовался,  вернее  всего,
"Солнце" или как-нибудь в этом роде. Хорошо еще, что не  "Галактика"  -  в
старину обожали даже небольшим кораблям давать звучные  имена.  Сивер  еще
раз помахал рукой и двинулся в обратный путь, а долговязый остался  стоять
на пороге люка, глядя корреспонденту вслед.
   Теперь работа пошла быстрее,  несмотря  на  то,  что  сверло  оказалось
изрядно затупленным. Через час канал под дверью станции  был  высверлен  и
кабель протянут. Сивер облегченно вздохнул и вытер пот.
   - Заработали по коктейлю, - сказал он.
   - Не откажусь, - согласился Брег.
   - Принеси. Вообще-то, наверное, придется мобилизовать ресурсы "Ладоги":
звездолетчики вряд ли станут утолять  жажду  тем,  что  пили  эти  трое  с
"Солнца".
   - Почему с "Солнца"?
   - Похоже, так называется  их  сундук,  -  засмеялся  Сивер  и  принялся
копаться в многочисленных жилах кабеля.
   Он подключил пульт дистанционного управления  телекамерами,  монитор  и
сами камеры и принялся уже  подключать  дистанционный  пульт  радиостанции
"Ладоги", когда Брег вынес стаканы с охлажденной смесью соков.
   - Долгонько, - сказал Сивер, беря стакан.
   - Вспоминал, - сказал Брег. - Но такого  названия  никак  не  разыщу  в
памяти. "Солнце" - нет, не помню, чтобы такое было.
   - И все-таки "Солнце". Так написано. Гаснущее солнце.  Или  еще  лучше:
солнечное затмение. Корпус так оброс нагаром, что я боялся стучать в  борт
- опасался, что сверло пройдет насквозь.  -  Он  допил  и  вытер  губы.  -
Правда, там, где прошел полировщик, металл  начинает  блестеть.  Так  что,
по-видимому, на сей раз они дойдут до Титана благополучно, а  в  следующий
рейс, я убежден, сюрвейер их не выпустит. - Сивер осмотрел штекер  фидера,
предназначенного для питания пульта радиостанции. - Немного  болтается.  Я
сейчас укреплю его, а ты отдыхай, потому что  придется  еще  устанавливать
камеры снаружи. Или лучше установи камеры, а потом отдыхай. - Сивер быстро
действовал отверткой. - Ты ведь умеешь?
   - Со Сказом я полетал немало, - проворчал Брег и снова стал  натягивать
скафандр.
   Сивер помог ему одеться и снова взялся за  работу.  Брег  захватил  две
камеры и  скрылся  в  тамбуре.  Сивер  заизолировал  соединение  и  минуту
постоял, наблюдая,  как  мягкая  лента  схватывается  и  образует  твердый
футляр. Затем он подключил телепульт радиостанции и  в  последнюю  очередь
присоединил монитор к питанию и к антенному кабелю.  "Теперь  порядок",  -
сказал он  сам  себе,  потер  руки  и  включил  монитор.  Брег  успел  уже
установить камеры и теперь появился в гардеробной и откинул шлем.
   - Вот теперь отдыхай, - сказал Сивер.
   - Если я не нужен, - сказал Брег, - я лучше пойду доделаю свой автомат.
   - Погоди, -  сказал  Сивер,  -  сейчас  испробуем  радиостанцию,  тогда
пойдешь. Возьми еще коктейль и захвати для меня заодно.
   Он включил радиостанцию  "Ладоги".  Механизмы  сработали,  неясный  шум
наполнил помещение. Сивер медленно