жный момент должен был вывести из строя космическую
связь.


     Следующим направлением в психологической войне против Блейлока стало
изготовление "электронных" или "тридивизионных призраков". В недрах Синдиката
разработали удивительную технологию. С ее помощью можно было по уже записанным
изображениям того или иного человека создать его тридивизионного двойника,
излагающего любой текст, вложенный ему в уста создателями этого
"электромагнитного монстра". Через особые, опять же разработанные в секретных
лабораториях министерства информации Дракона программы Катсуяма подключался к
местным тридивизионным и радиосетям, через которые начинал вещать фальшивый
образ. По виду его нельзя было отличить от оригинала, но тексты, озвучиваемые
двойником, могли полностью подорвать репутацию того или иного политика. Эрни и
Мариска возлагали большие надежды на подобные фальшивки -- с их помощью можно
было значительно умерить пыл некоторых продавшихся Блейлоку местных
руководителей.
     Нашли еще одну техническую возможность повысить новому главе правительства
кровяное давление до опасного уровня -- посредством дешевых миниатюрных
коротковолновых передатчиков, разбросанных по всему материку. Тайный пригляд за
ними должны были осуществлять местные радиолюбители, принимающие участие в
движении сопротивления. Их сеть, а также особые ретрансляторы плотно покрывали
северное полушарие планеты, так что в любом уголке можно было слышать
антиправительственные передачи. Более мощные передатчики устанавливались на
кораблях Тревора Уайтса, курсирующих вдоль берегов материка и в южных морях, где
команданте следовало навести порядок. Служба радиопрослушивания Блейлока сразу
осознала опасность подобных передач и тут же принялась пеленговать и уничтожать
эти передатчики, однако заглушить всю сеть им было не по силам.
     Программы составлялись опытными сотрудниками разведотдела полка и
милиционерами, поднаторевшими в ведении психологической войны. Главное место в
радиопередачах занимали сводки последних известий, сатирические комментарии к
последним распоряжениям правительства и специальные рекомендации, в которых
населению объяснялось, как оказать посильную помощь борцам за свободу. В них
давались практические советы по организации саботажа, диверсий и актов
гражданского неповиновения. Одна из передач привела Блейлока в ярость -- в ней
обсуждались данные опроса, проведенного среди населения, по вопросу, какому
наказанию должен быть подвержен Блейлок за предательство собственного народа.
-- Как ваши дела? -- спросил полковник Камачо.
     - У детей одно время началась простуда, но, слава святой Деве Гваделупской,
все обошлось, - ответила Диана Васкес. -- Погода здесь очень холодная... Лейте
нант Прин из Воздушных рейнджеров Тауна ходит нервная, сердитая. Рвется в бой...
Ей не по сердцу отсиживаться в тылу. Я поговорила с ней, объяснила, что кому-то
надо охранять женщин и детей. Она вроде согласилась. В настоящий момент я обучаю
Долорес Гальего управлению моим "Эль Гучо" (так Диана называла свой робот ар
тиллерийской поддержки "О-Бакемоно").
-- У нее получается?
     - Боюсь, мне далеко до инструкторов Военной академии в Новом Авалоне, но
Долорес оказалась понятливой ученицей. К тому же основные операции выучить не
так сложно. Я сама, например, до сих пор тренируюсь на своей машине, постоянно
закрепляю навык управления оружием ближнего боя.
     Основная задача "О-Бакемоно" заключалась в огневой поддержке наступающих в
первой линии боевых роботов. Прежде всего "Эль Гучо" должен был подавить залпами
ракетной установки вражеские тяжелые роботы. Эта конструкция являлась точной
копией робота "Нага" из коллекции боевых машин, разработанных Кланами. К
сожалению, уровень технологического оснащения заводов Синдиката не позволил
сохранить скорость передвижения, какой обладал "Нага". "О-Бакемоно" был
тихоходной машиной, но даже при всех своих недостатках оказался исключительно
эффективным, способным решить исход боя. Для поражения движущихся целей "О-
Бакемоно" не требовалось видеть противника. Робот обладал совершенной системой
наведения, поэтому пилот обычно стрелял из-за укрытий. Оружие ближнего боя
состояло из трех средних лазеров, спроектированных и установленных таким
образом, чтобы поражать врага в нижние конечности, особенно в коленные
сочленения и ступни.
     - Я обязана постоянно находиться в хорошей форме, -- добавила Диана. -- Время-
то военное...
     - Ты, как всегда, поступаешь разумно и предусмотрительно, моя радость.
     В связи с тем, что "О-Бакемоно" представлял собой опытный экземпляр самой
мошной машины Синдиката, полковник Камачо старался держать его подальше от
боевых действий. Хорошо, что это решение совпадало с его внутренней потребностью
поберечь Диану Васкес. Она и там ни на мгновение не забывала, что ее робот --
главная защита эвакуированных женщин и детей. Другое беспокоило Камачо:
недостаточная скорость "О-Бакемоно". В случае необходимости ему придется долго
добираться до поля боя. А в бою он вряд сможет уйти от более подвижных
противников. Так что мысль о создании штурмовой группы, в которую наряду с "О-
Бакемоно" должна войти группа сопровождения, родившаяся у него уже на Тауне,
становилась все более насущной. Это будет мощный бронированный кулак, способный
проломить любую оборону.
     - Пора заканчивать, дорогая. Вот о чем я хотел предупредить тебя, Диана.
Пожалуйста, повнимательнее присмотрись к Гордону Бейрду. Я отослал его в
Марипозу, пусть он передохнет немного. -- Полковник подумал, затем решительно
добавил: -- Не спускай с него глаз, ясно?
И никому ни слова о нашем разговоре.
     Полковник не стал объяснять Диане Васкес, что чем дальше, тем глубже
становилась пропасть между ним и начальником его штаба. Тот по-прежнему
придерживался мнения, что наилучший выход для полка -- эвакуация с планеты. Ладно
если бы подполковник ограничивался разговором с командиром полка, но он позволял
себе делать публичные заявления, утверждая, что Всадникам никогда не одолеть
превосходящие силы противника. В военное время это выходило за пределы
допустимого, и полковник счел необходимым отправить Гордона подальше от линии
фронта. Он, по-видимому, никак не мог справиться с нервами -- другое объяснение
трудно было придумать.
Диана улыбнулась и кивнула.
     - Мы его встретим, устроим. Он просто перетрудился, небольшой отдых приведет
его в чувство. Береги себя, любимый. Я знаю, враги охотятся за тобой. Будь
осторожен.
     - Обязательно, -- сказал полковник. -- Ты тоже.
     Касси внимательно осмотрела рюкзак Мэрли Джолс, указала на болтающийся
ремешок.
     - Так оставлять нельзя. Зацепишься за какой-нибудь сучок, дернешь посильнее
-- шум будет. Скаут не имеет права на небрежность.
Девочка кивнула, заправила ремешок.
     - Прости, Касси. Больше не повторится.
     С того дня, как погиб отец, Мэрли стала очень серьезно относиться к обучению.
Может, слишком серьезно. Эта неестественная для двенадцатилетней девочки
сосредоточенность была Касси не по душе. Ребенок должен оставаться ребенком,
даже если ни ей, ни руководству милиции, ни дону Карлосу не удалось уговорить
Мэрли подождать. Нельзя привлекать детей к военному обучению. Мэрли сухо
ответила, что она не ребенок и способна постоять за себя. Идти ей некуда,
родственников нет. Она сказала это таким тоном, что полковник только руками
развел. С той поры Мэрли занималась в группе Касси.
     Разведчица взглянула на ее охотничий карабин с оптическим прицелом. Тот стоял
у стены стволом вверх -- калибр шесть миллиметров, надежный, дальнобойный. При
заботливом отношении это идеальное оружие для маленькой, пусть даже не по годам
рослой девчушки -- у него очень слабая отдача. О том, как Мэрли относилась к
карабину, оставшемуся от отца, и говорить нечего. Она заботилась о нем, как о
любимой кукле. На прикладе было десять зарубок -- так Мэрли вела счет убитым
врагам. Так она мстила за отца.
     Напевая про себя, Касси обошла всех участников рейда, проверила снаряжение,
осмотрела каждый рюкзак, оружие. Задание -- устроить засаду на патруль
планетарной полиции. На этот раз Касси должна была остаться на базе -- приказ
дона Карлоса. Наверное, по совету Сонд-ры. Главный врач почему-то решил, что
Касси работает на пределе и ей необходим отдых. Это же полнейшая чепуха -- Касси
пыталась убедить полковника, что, если она похудела на несколько килограммов,
это совсем не значит, что у нее упадок сил.
     Наконец, осмотрев всех участников диверсионной группы, она вернулась к Мэрли,
похлопала ее по плечу. Девчонка вопросительно посмотрела на командира. Касси
промолчала, тогда Мэрли присела на корточки возле своего карабина и принялась
протирать ствол. Касси задумалась -- может, переговорить с девочкой перед
отправлением? Или уж когда вернется?..
     В этот момент с улицы донесся голос Кали Макдугал. Разведчица вздрогнула,
затем быстро взяла себя в руки, совсем уж было хотела обратиться к участникам
рейда с напутственным словом, однако знакомый голос отвлек ее:
     -- Эй, Касси!
     Она не выдержала, обернулась к распахнутой на улицу двери. Там стоял Тим Мун,
улыбался, каблуком армейского ботинка пытался выдолбить лунку в осевшем уже
снегу. Касси повернулась, через вторую дверь вышла в коридор и быстрым шагом
бросилась прочь.
Тим догнал ее в коридоре.
     -- Что, так и будешь бегать от меня? -- спросил он, схватив ее за запястье.
     Касси освободилась от его пальцев, затем с силой, локтем, отпихнула летчика.
     - Никогда больше не смей хватать меня, слышишь?
     - Прости! Я не хотел...
     Касси отпрянула от него, отошла к стене и сложила руки на груди.
     -- Что тебе надо?
     - Что случилось, Касси? Вот что я хочу знать. Если это из-за меня и твоей
подруги Кали, то, наверное, кто-то пытается вбить клин между мной и тобой...
     Касси, не говоря ни слова, повернулась и зашагала по коридору. Тим Мун вновь
догнал, схватил; тогда Касси провела прием и намертво зажала его руку. Молодой
человек не сопротивлялся.
     - Если ты сломаешь мне локоть, я не смогу водить "Воса", -- спокойно
предупредил он.
     - Нам с тобой не о чем говорить, неужели не доходит? -- заявила Касси. --
Ка... капитан Макдугал была моей подругой, но все кончилось после того, как она
так поступила со мной. На пару с тобой!..

     -- Она никак с тобой не поступала! -- воскликнул Тим. -- Ты можешь
членораздельно объяснить, что случилось?
     -- Я все знаю...
     -- Что ты знаешь?
     - Насчет вашей встречи в гостинице. Я знаю, почему ты не поспел в кафе.
     -- Что же тебя в этом обидело? -- пожал плечами Тим. -- Вот чего я не понимаю.
     - То есть? -- Касси вскинула голову.
     - Тебе она ничего плохого не сделала. Мне -- да... Нет-нет, пожалуйста,
останься. Дай мне, по крайней мере, договорить! Убежать всегда успеешь. Мы не
хотели тебя обидеть.
     - Ты хоть сам понял, что сказал? -- с нескрываемой горечью спросила Касси.
     - Я-то понял, а вот ты вспомни: разве Кали давала тебе обещание не подходить
ко мне? Или я говорил, что не буду на нее заглядываться? Что же тебя гложет?
Взгляни на себя, девочка, -- у тебя такое выражение лица, словно небо обрушилось.
Ты сейчас напоминаешь жену какого-нибудь дремучего фермера, обнаружившего, что
ее муж завалил на сеновале другую женщину.
     - Ты вообще не понимаешь, что городишь.
     -- Я-то очень хорошо понимаю...
     - Какой же я была дурой! Как я могла поверить?.. Я теперь сама себе противна.
Ступай и не подходи ко мне больше. Сцен я устраивать не буду, но ты ступай.
     - Касси, зачем изводить себя, ведь ты же красивая, понятливая женщина. Ты
всегда внимала голосу разума. Давай и на этот раз все поставим на свои места. Я
никогда не клялся тебе, что ты у меня одна на всю жизнь. Но это совсем не
означает, что ты мне не дорога. Очень даже дорога... Если бы ты знала... Каждый
день, каждую ночь... Упрекать меня за то, что я не сразу осознал, какую
непростительную слабость я допустил, ты, конечно, вправе...
     -- Спасибо.
     - Но ведь до этой мысли тоже надо дойти. Если ты полагаешь, что так
поступать было нельзя, то ведь мне потребовалось время, чтобы... скажем так --
уяснить суть. Я говорю с тобой искренне... -- Он вновь взял ее за руки.
На этот раз Касси не сделала попытку вырваться.
     - Точно так же мне дорога Кали. Не в этом смысле, а в человеческом. Может, в
тот день она тоже совершила ошибку, но в любом случае она жестоко поплатилась.
И выстояла. Она нуждается в тебе, Касси, как и ты нуждаешься в ней.
     Касси потрясла головой, пытаясь сдержать набежавшие слезы. Ее длинные черные
волосы, собранные в узел на затылке, растрепались, прядями упали на лицо. Тим
отвел их за спину.
     - Понимаешь, -- тихо продолжил он, -- очень трудно человеку одному. Если ты
себя ощущаешь перстом, одним на всю Вселенную -- это невыносимо, Кассиопея. Так
никто не может жить. Кали всегда была твоей подругой, ей сейчас, как никогда,
нужна твоя поддержка. Тебе тоже.
     Касси неожиданно разрыдалась, вцепилась в Тима. Не могла справиться со
слезами. Он мягко прижал ее к себе, принялся гладить по волосам. Когда Касси
немного успокоилась, взял ее за подбородок и поцеловал в губы.
     Она недолго сопротивлялась, потом сама обняла его, не в силах сдержать себя.

     "Нет, в силах, -- прозвучал в сознании какой-то трезвенький голосочек, -- но
зачем?"
     Таи-шо Джеффри Кусуноки, провозгласивший себя военным губернатором Тауна,
продолжал отжиматься от пола на кончиках пальцев. Собравшиеся вокруг него
прихлебатели дружно, нараспев считали:
     - Сорок пять... сорок шесть... сорок семь...
"Странное дело, -- неожиданно подумал господин Кимура, -- я уже не удивляюсь, что
получаю аудиенцию в гимнастическом зале. Как будто в другом месте нам неуместно
разговаривать".
     Он стоял в сторонке в своем обычном похоронном наряде, и лицо его выражало
явное удовольствие -- совсем под стать тому ликованию, которое вспыхнуло в зале,
когда счет дошел до пятидесяти.
     Наконец фельдмаршал прекратил отжимания, поднялся, взял бутылку с
поднесенного ему подноса и отхлебнул. Господин Кимура машинально повторил
глотательное движение. От этого ему стало не по себе.
     -- Очень впечатляюще.
     - Вам тоже следует заняться физическими упражнениями, Кимура-сенсей, --
посоветовал ему Кусуноки. - Сразу сбросите лишний десяток лет!..
     -- Благодарю вас, таи-шо, за заботу о моем возрасте, но я не желаю лишаться
лет, которые научили меня мудрости. Опыт и рассудительность копятся день за
днем, год за годом.
     Кусуноки нахмурился, затем рассмеялся. Его окружение тоже дружно захихикало.
     -- Понимаю. Это шутка.
     - Если вам угодно, таи-шо.
     Кусуноки взял полотенце, чтобы вытереть пот, -- начал с головы, затем принялся
за плечи. Все это время он сосредоточенно молчал. Наконец, стараясь придать
своему голосу дружеское расположение, предложил:
     - Вам действительно следует как-то расслабиться, Кимура-сенсей. Вы слишком
серьезно относитесь к жизни.
     - На мне лежит великая ответственность. Вот почему я осмелился побеспокоить
вас во время занятий в зале.
     Фельдмаршал сурово посмотрел на советника, потом махнул рукой, и все люди из
его окружения тут же вышли из зала. Кусуноки сел скрестив ноги, вместо того
чтобы, как требует обычай, устроиться на пятках, и грубовато спросил:
     - Ну?
     - У нас появились - трудности в некоторых секторах экономики. Проще говоря,
кое-кто из тех, кто якобы выразил готовность сотрудничать с нами, начинают встав
лять нам палки в колеса. Они вызывают ненужное напряжение в отношениях между
нашими солдатами и рабочими. Имели место отдельные неприятные инциденты.
     - С применением оружия?
     - Да.
     - Как так может быть? Люди, которым сохранили их собственность -- фермы,
фабрики, шахты, просто обязаны быть на стороне нового хозяина!
     -- Ах, ваше превосходительство, вы совершенно правы, однако я нахожусь в
стесненных обстоятельствах. Я вынужден передать вам жалобы некоторых
работодателей. Я надеюсь, что вы поможете разрешить определенные трудности...
     - И вы надеетесь на мою благосклонность? Что ж, вполне разумно, господин
Кимура. Я постараюсь зажать рты безответственным крикунам.
     - Благодарю, фельдмаршал. Рад, что вы осознаете важность этого вопроса.
     Привязывание экономики Тауна к системе хозяйственных связей, сложившихся в
Синдикате, -- одно из важнейших направлений в работе нового правительства.
Особенно важна для промышленности Синдиката медь. Драконы постоянно ощущают
дефицит этого стратегического сырья. С древесиной и мехами, которые планета
поставляла на внешний рынок, дела обстоят не лучше. В связи со стародавним
неприязненным отношением к Синдикату торговцы Тауна практически никогда не шли
на уступки представителям Дракона. Переориентация экономики планеты на более
тесное общение с Синдикатом крепче любых военных и политических мероприятий
решила бы задачу закрепления Тауна в составе империи. Но для этого требовалось
ввести запреты на торговлю местных производителей с любыми другими агентами,
кроме тех, кто представлял интересы "Черного дракона", - трудная и
долговременная задача, касающаяся прав собственности, на которые ни в коем
случае нельзя было посягать. Об этом Ойябун Тояма заранее предупредил господина
Кимуру. Все должно быть сделано на основе полной добровольности. Именно здесь
пролегала черта, которую нельзя переступить. Говоря другим языком, собственность
дядюшки Чанди неприкосновенна, однако его следовало лишить права самолично
распоряжаться своими предприятиями на Тауне. Тем более заниматься свободным
вывозом продукции. Вот тут и покрутись!..
     Получив согласие таи-шо на проведение любых мероприятий, которые потребуются
в этом случае, господин Кимура решил не терять времени и получить санкцию
главнокомандующего еще в одном щекотливом деле.
     - Ваше превосходительство, я никогда не осмеливался давать вам советы в
военных вопросах...
     -- И правильно делали! -- В голосе Кусуноки послышались нотки, очень не
понравившиеся господину Кимуре, однако он уже не мог и не желал останавливать
разговор.
     -- Долг слуги, обнаружившего пожар в доме, немедленно сообщить об этом своему
хозяину вне зависимости от того, желает тот услышать печальное известие или нет.
В настоящее время стратегическая инициатива находится на стороне ваших
доблестных солдат, они успешно противостоят всяким попыткам бандитов-наемников и
подкупленных ими местных негодяев добиться преимущества. К сожалению, мы все
дальше и дальше отсылаем наши части от столицы, при этом удаляемся от основной
базы. Наше рассредоточение по материку становится в каком-то смысле угрожающим.
Чем дальше, тем вероятнее, что у наемников могут появиться бредовые планы
встретиться с нами в поле лицом к лицу. Таи-шо вскинул брови:
     - Вы, значит, предлагаете, чтобы я как можно скорее нашел способ выманить
этих сражающихся за деньги солдат в поле, чтобы одним ударом разгромить их и их
лакеев? То есть вы хотите сказать, что в этом заключается наша первейшая
обязанность?
     Кимура поклонился:
     - Ваше превосходительство с неподражаемым умением выразили мою мысль.
Кусуноки вскочил на ноги.
     - Я должен подумать, сенсей. Ваше предложение станет стержнем
стратегического плана.
     Он неожиданно захохотал. Старик удивленно посмотрел на него, однако
главнокомандующий, не оборачиваясь, направился к выходу.


XXV
Лагерь Марипоза
Восточные Эйглофианы
Провинция Гандерланд
Таун, Федерация Солнц
18 апреля 3058 года


     Первыми посторонний шум услышали дети Долорес и Зумы Гальего. Дело было во
время мессы, которую проводил отец Монтойя. Наташа неожиданно схватила за руку
Диану Васкес и ткнула пальчиком в подернутое тучами небо.
     - Посмотри, Диана, -- сказала девочка, -- еще одно солнце спускается к нам.
Это, наверное, Святая Дева Мария решила посетить наш лагерь?