- А если не воры, а честные люди, искренне полагающие, что чем активнее и
решительнее они будут действовать, тем будет лучше для всех? Как ни странно,
итог оказывается таким же. Еще более жуткий исход ожидает те страны и народы,
где пришельцы пытаются навязать свою волю покоренному населению. Наши враги
полагают, что их способ управления обществом -- самый лучший, они пытаются
внедрить его на вашей планете. У нас нет достаточных сил, чтобы изгнать их с
Тауна, -- пока нет. Что же делать? Ответ заключается в простой идее: мы должны
стать неуправляемыми. То есть наша задача -- превратить насаждаемые ими порядки в
нечто подобное хаосу, извратить их до такой степени, чтобы по форме все было
правильно, а по существу являлось издевательством. Вот когда хаос
восторжествует, тогда мы из ничего начнем строить свое понимание власти, прав и
обязанностей гражданина...
     Из ничего. Вот оно, заветное слово! Впервые, в выступлении перед слушателями,
эта мысль прозвучала именно так. Конечно, ее нельзя понимать примитивно. Хаос в
обществе -- это далеко не то, что беспорядок в мифологическом смысле. Хаос в
естественном понимании -- это непреодолимое противоречие между намерением и
результатом. Сколько ни старайся, а выходит все хуже и хуже -- вот что имеется в
виду.
     "Точно, -- решил отец Гарсия, -- именно такое понимание может привести к
успеху".
     Он теперь не помнил, с каким поручением за неделю до отправления на Таун
зашел в административное здание "Хачиман Таро Энтерпрайзес". Шел по коридору, о
чем-то задумался...
     Мирза Абдулсаттах вынырнул из-за угла и, не доходя пару шагов до Боба,
поприветствовал:
     - "Ишк!"
     Это слово означало "любовь". Отец Гарсия даже вздрогнул от неожиданности. Оно
требовало подобного же ответа. Иезуит остановился.
     "Как ты проник в зернышко моей души?" -- спросил отеи Гарсия. Он так и стоял,
склонившись в полупоклоне, не смея поднять глаза на собеседника.
     Абдулсаттах глухо рассмеялся.
     "Я уверен, -- тихо ответил Абдулсаттах, -- ты именно тот человек, который
находится в пути. Тебя ждут долгие и трудные версты, прежде чем ты достигнешь
совершенства, но тот, кто еще идет, уже идет".
     Отец Гарсия вздохнул, позволил себе выпрямиться. Это было самое страшное,
самое обязывающее напутствие, которым мог одарить его странствующий дервиш и
полноправный адепт. Ему дано видение впередистояшей дали.
     К середине долгого срока, проведенного в иезуитском лицее на Галистео,
молодой Гарсия неожиданно увлекся суфизмом. Обычно представителей этого учения
называли мусульманскими мистиками. Сами они отрицали, что имеют какое-либо
отношение к мистике в общепринятом смысле этого слова. Со временем суфии, в
число которых входил и знаменитый ученый Аль-Газали, известный в веках как
Толкователь Ислама, порвали со всеми известными мировыми религиями, включая
мусульманство. Смыслом их философии, мифологии, объектом культа стал так
называемый "путь", или Аль-тарика, который открыт каждому вне зависимости от
религиозной, национальной, сословной принадлежности. Даже не верующему в Бога...
     Вера -- далеко не самое главное. Куда важнее выйти в дорогу. Кто отправился
вдаль, тот уже идет...
     В лицее учение суфиев в официальную программу было включено исключительно в
историческом разрезе, однако дотошный, увлекающийся Боб Гарсия в конце концов
обнаружил, что основатель Общества Иисуса, небезызвестный Игнатий Лойола, многие
свои аргументы, с помощью которых он основывал необходимость долгого пути к
Богу, взял у Старца горы -- Хасана ибн Саббаха, основателя секты исмаилитов, или
ассасинов. Знаменитый философ семнадцатого века Рене Декарт, тоже ученик
иезуитов, в свою очередь, также использовал отдельные положения философии Хасана
ибн Саббаха, хотя тщательно скрывал это. Сам Старец горы не был суфием, но вот
его ближайший друг Омар Хайям принадлежал к этому движению.
     В тридцать первом веке Общество Иисуса в своих основополагающих теоретических
трудах нигде не упоминало о суфизме, однако чем глубже Боб Гарсия погружался в
недра библиотек и баз данных, тем отчетливее ему открывалась сознательно-
двойственная политика по отношению к наследию суфиев, которой придерживалось
руководство ордена. Мало того что сохранялось все их письменное наследие,
особенно поэзия, которую, при внимательном изучении, можно было считать наиболее
глубоким явлением в искусстве слова, но и все второстепенные, малозначащие
детали жизни этого средневекового тайного общества тщательно собирались и
изучались. Хотя связь между мироощущением суфиев и иезуитов полностью
отрицалась.
     Между ними было много общего -- оба содружества исповедовали тайный путь
распространения знания, подспудное влияние с целью приведения человеческого
сообщества к познанию слова Божьего. В этом отношении Общество Иисуса открыто
противостояло полурелигиозным организациям, таким, как Комстар или отколовшееся
от него "Слово Блейка". Иезуиты по примеру отшельников-суфиев главное значение
придавали пути -- то есть методу постижения истины, его направленности и
мотивации. В этом они решительно противостояли таким тайным организациям, как
Кокурю-каи, желавшим свести многообразное к единообразному. В конце концов отец
Боб Гарсия пришел к выводу, что в современную ему эпоху руководство Общества
Иисуса сознательно встало на путь суфиев и только исключительно из-за
традиционной уклончивости и так и не изжитого -- "иезуитского" -- лицемерия этот
факт сознательно замалчивался.
     Не то чтобы замалчивался, но о суфийских истоках "пути" наставники старались
не распространяться. Пылкий Гарсия так и заявил своему учителю, потом добавил,
что, в таком случае, он сам попытается выйти на дорогу, указанную древними
мудрецами. Учитель испытал несказанную радость оттого, что его ученик
собственным путем пришел к правильному пониманию существа вещей, только спросил:
"Хорошо, ты решил стать суфием, но разве это исключает веру в Христа? Разве одно
не сопрягается с другим? У всякого пути есть цель. О каком ином исходе, как не о
приближении к Богу, говорили суфии?"
     Это был серьезный довод! Тогда-то Бобу и открылась великая и до смешного
простая истина. Оказывается, он давным-давно находится в пути, и каждый
последующий шаг вовсе не требует отказа от предыдущего. Зачем пренебрегать одним
ради другого, высмеивать чужое только за то, что оно чужое, гнушаться нищих,
льстить богатым, впадать в грех? Нет, ты сам мера всех вещей. Опять же это не
значит, что тебе обязательно впадать в гордыню самоутверждения и навязывать
другим свои волю или мысли. Или отказываться от помощи тех, кто ушел дальше тебя
по каменистой дороге.
     Сразу после окончания лицея он принялся детально изучать наследие древних
мудрецов, и ноги сами понесли его вперед.
     Все вокруг многообразно, и в то же время между всеми явлениями и предметами
есть что-то общее. Эта банальная в общем-то мысль интерпретировалась у суфиев в
форму наставления. Общим, связующим звеном является Бог, поэтому, существуя на
белом свете, следует обращать внимание на то, что связывает людей, а не
разделяет. В самом непростом положении надо искать форму единения -- посредством
ли договора, нахождением компромисса или с помощью раскрытия души соседу. Это не
важно! Здесь нет ничего от непротивления злу -- всякий, навязывающий свою волю
другому, должен получить достойный, соразмерный отпор, но опять же ради
торжества единения.
     Наконец он набрел на бриллиант мысли, который осветил его жизнь. В переводе
он гласил: люди воюют друг с другом, а не со злом. Пора бы нам найти то, что нас
объединяет, только тогда мы можем вступить в схватку с дьяволом.

     Скоро он отыскал учителей, которые помогли ему избежать ловушек, что
подстерегают человека, вышедшего в путь. Через какое-то время они сами
расстались с ним -- сказали, ступай и не оглядывайся. Отец Гарсия скоро потерял
их из виду, но они, оказывается, постоянно помнили о нем.
     "Теперь ты будешь одаривать меня наставлениями?" -спросил он Мирзу
Абдулсаттаха.
"У меня есть амал, то есть работа", -- ответил тот.
     "Амал" -- одно из основополагающих понятий в суфизме. Путь представляет из
себя цепь поступков, которые необходимо связать осмысленным трудом, направленным
на увеличение добра.
     "Порядок часто возникает из хаоса, -- добавил Мирза, -- так же, как верно и
обратное положение. Поэтому тебе следует задуматься: стоит ли дальше увеличивать
количество знаний? Не пора ли поискать свой амал?"
     "Но я хотел бы получить более определенный ответ", -взмолился отец Гарсия.
"Хочешь -- ищи!"
     Вот когда его озарило! Вот когда он осознал цену словам Мирзы. Здесь, на
заброшенной ферме, в горной глухомани, в кругу слушателей, которым вскоре
придется взяться за оружие.
     Порядок часто возникает из хаоса -- и наоборот... Он искал. Пришло время,
изменились обстоятельства, и он нашел. Осилил добрый участок пути.
     -- Доктор Гарсия? -- всколыхнулась одна из слушательниц. -- С вами все в
порядке?
     - Не беспокойтесь, все хорошо. Я прозрел. Наверное, весна действует. Знаете,
я родом с пустынного мира, не привык к зимам, которые бывают у вас на Тауне. На
моей родине нехватка воды, а здесь, чуть только солнышко встанет над горами, --
капель. Это хорошо и приятно. У меня такое впечатление, что после долгих холодов
солнечный свет свободно проходит сквозь меня, согревая каждую клеточку, каждую
молекулу.
     Слушатели дружно рассмеялись.
     -- Доктор Гарсия, -- нерешительно поднялся один из слушателей -- тот, что
пристроился в дальнем углу. -- Я не понимаю, как так выходит, что чем больше
занимаешься управлением, тем хуже получается?
     - Вам когда-нибудь приходилось собирать дрова для костра?
Слушатель кивнул.
     - Вам хочется набрать охапку побольше. Рук не хватает, а вы пытаетесь взять
что-то еще. Несете, а хворостины начинают вываливаться, волочиться за вами. Это
вместо того, чтобы сходить два раза.
     - Понятно, -- заулыбался парень.
     - Вот и в нашем случае складывается примерно такая же ситуация, только за
одним небольшим исключением. Когда вы собираете хворост, вы всегда можете
сходить еще раз, но человек, пришедший во власть, полагает, что в следующий раз
ему такой возможности не представится. Вот он и пыжится...
     Объяснение вызвало одобрительное перешептывание среди слушателей. Разом в
помещении возникла некая невыразимая радость от общения друг с другом, когда
можно спрашивать, признаваться в том, что чего-то не понял, обмениваться
мнениями. В этом смысле, решил Боб, ему удалось приблизиться к идеалу общения, о
котором говорил Мулла Насреддин.
     -- Вот в чем заключается моя мысль, -- продолжил отец Гарсия. -- Мы можем
посодействовать захватчикам в собирании дров, подбодрить их криками, делать вид,
что желаем им помочь. Пусть они взвалят на себя побольше непосильного груза, при
этом наша задача остается прежней -- как можно больше дезорганизации, глупостей,
поощрение дураков с инициативой. Это наши герои, они способны разрушить любую,
даже самую жизнестойкую систему. Таким образом насаждаемый ими порядок должен
порождать хаос, из которого, если мы все постараемся, вырастет новая система.
     Теперь до слушателей дошло. Послышались одобрительные возгласы, смешки,
вопросы, ответы.
     Отец Гарсия тяжело вздохнул. "Знали бы вы, -- укорил он себя, -- скольких жертв
будет стоить эта тактика. Какой порядок возникнет из хаоса и к чему он приведет?
Не зря говорят, в многознании много печали..."
     Неделей позже Касси вместе со своими учениками из местных жителей, которых
она отобрала в группу скаутов, отправилась высоко в горы на практические
занятия. Шли два дня, пока утром третьего не вышли к горной дороге, где, по
сведениям разведчиков, ожидалось появление колонны вражеских войск. Обходными
тропами отряд Сатхорн взобрался к горному шоссе, там, выбрав удобное место,
провели занятие по минированию откосов, а к полудню, когда поступило донесение,
что в предгорьях обнаружены драки, поднялись на скальную стену, к куче огромных
гранитных камней, уже заметно облизанных ветром и водой. Ниже, метрах в двухстах
под ногами, рубцом пролегала горная дорога.
     -- Приближаются. - - Голос раздался прямо у нее в правом ухе, к мочке
которого был прикреплен миниатюрный динамик.
Она тут же нажала кнопку устройства связи.
     -- Вас поняла. Оставайся на месте, следи за маскировкой и не слишком громко
дыши. Ясно?
     Мигнула лампочка, коробочка едва слышно пискнула и отключилась. Касси
повернулась лицом к своей группе:
     -- Дозорная сообщила, что внизу движется колонна машин. -- Ей пришлось почти
кричать, чтобы перекрыть шум ветра. -- Мы так и предполагали, что они наконец
решатся проникнуть в горы. Этого допустить нельзя, они здесь могут такого
наворотить... Как же бороться с ними? Голыми руками?.. Именно так. Запомните
самое главное _ неуязвимых машин не бывает. Вся трудность в преодолении
психологического барьера и в знании что и как.
     Было видно, что слушатели испытывают легкую тревогу. То и дело они
поглядывали в сторону гигантского базальтового выступа, из-за которого выползало
асфальтированное полотно. Передовой пост был устроен в полукилометре за
выступом, наблюдение там вела боец из разведывательного взвода Семнадцатого
полка.
     - Боевая машина является сложным комплексом всевозможных агрегатов, систем,
силовых и электрических цепей. Прежде всего мы должны распределить все эти
отдельные части по исполняемым функциям -- для нас это важнее всего. Тогда можно
легко вычленить силовую установку, наступательную систему, оборонительную,
группу КИП -- контрольно-измерительных приборов -- и систему жизнеобеспечения
пилота или экипажа. В рабочей обстановке человеческое внимание обычно замыкается
на оборонительной системе -- то есть броне и наступательной -- оружии. Чем
напряженнее или длительнее  бой, тем  меньше  значения  придается  всем
остальным слагаемым единого целого.
     Едва слышимый крик охотничьего родана долетел до них. Огромная птица с
четырехметровым размахом крыльев -- студенты уверяли, что в Эйглофианских горах
водятся куда более крупные особи, -- совершила круг и, издав пронзительный
предупреждающий клекот, медленно, против ветра, двинулась к базальтовому
выступу.
     - Надеюсь, всем понятно, что биться головой о броневые плиты -- бесполезное
занятие. Как, впрочем, и пытаться сокрушить их с помощью кулаков... Однако следу
ет учесть, что каждая из этих систем уязвима, особенно слабо защищены сочленения
между ними. Разрушив одну из составляющих частей, вы тем самым одолеете машину.
Трудно? Конечно. Но не невозможно. Главное в нашей работе -- избавиться от
некоторых стереотипов. Прежде всего, никаких взрывов и всякого прочего ненужного
шума. Следующее правило: если машина вас не видит, то не может и стрелять. Если
нарушить систему жизнеобеспечения, машина сразу превращается в обузу для пилота.
Или в гроб -- кому как нравится.
     Касси бросила взгляд на шоссе.
     - Итак, подведем итог. Оборонительная система боевого аппарата -- танка,
бронемобиля на воздушной подушке, боевого робота -- уязвима менее всего. Силовая
установка и ходовая часть -- самая удобная цель. К сожалению, следует
оговориться, что разрушение ходовой части не означает, что машина больше не
может вести бой. Танк с разбитой гусеницей вполне способен убить вас. Но бывает,
что в этом случае появляется побочный эффект, который способен обезоружить
машину куда легче, чем всякий другой способ.
     - Абтака, они появятся через одну минуту, -- предупредил ее наблюдатель.
- По местам! -- приказала Касси.
     Слушатели все, как один, не спеша двинулись к заранее выбранным укрытиям. Все
утро они тренировались на местности. Разведчица словно испытывала тайное
удовольствие, гоняя своих учеников по этой куче валунов. Она заставляла их
отрабатывать каждое движение, натаскивала, как несмышленышей... Когда один из
слушателей позволил себе возмутиться, она тут же собрала группу и заявила:
     -- Урок первый. Если вас смогут отыскать, значит, смогут и убить. Будьте
невидимы.
     Теперь вся группа буквально растворилась среди камней.
     Как только Касси заняла свое место за обломком скалы, она бросила взгляд
направо, где в нескольких метрах от нее скрючился в выемке один из учеников --
рыжеволосый паренек по имени Рустер. В ее группу, которая получила кодовое
обозначение "Мекбастин 101", он был включен предварительно. Касси почему-то
испытывала по его поводу некоторые сомнения.
     Она, конечно, поговорила с ним, но уже во время разговора разведчица
почувствовала, что Рустер скорее расспрашивает ее, чем она задает вопросы. Он
оказался очень бойким на язык, умел вести беседу. Сказал, что работает
взрывником на шахте, но это только в последнее время, а до того он много чего
перепробовал. И охотником был, и лесорубом, и батрачил на ферме... Себя в
рассказах не выпячивал -- другие ребята, прибывавшие в отряд, тоже отличались
словоохотливостью, только почему-то во всех своих историях главным действующим
лицом были они сами. Когда же начались практические занятия, Рустер быстро
доказал, что на самом деле искусно владеет всеми этими специальностями. Вот что
озадачило ее больше всего -- иной раз в его действиях она угадывала навыки,
которые можно получить только при специальной подготовке. Порой у нее
складывалось впечатление, что Рустеру все это давно знакомо. Впечатление было
смутное, какое-то размытое, но, если бы ее спросили, кто тот человек, кого
разведка Дэвиона внедрила в твою группу, она указала бы на Рустера.
     Заметив ее взгляд, он подмигнул ей, потер подбородок и одобрительно кивнул.
На сегодняшнем занятии по подрывному делу он здорово помог ей. Рустер отлично
разбирался в пластиковых взрывчатках и особых взрывателях, которые следует
использовать в том или ином случае.
     "Ладно, -- решила Касси про себя, -- с Рустером разберемся попозже, а пока
продолжим объяснение".
     - Меня слышно?
     Все закричали, что слышат ее прекрасно. Авангарда драков она не опасалась --
машины шумят так, что можно хоть в полный голос кричать.
     - Наиболее опасны для боевого робота повреждения сочленений нижних
конечностей, ну и самих ног. Здесь даже небольшое усилие может опрокинуть машину
на землю. Падение робота, правда, не означает, что аппарат выведен из строя, но
очень часто в результате такой аварии пилот может погибнуть либо на время
лишиться сознания. Кроме того, подобный удар может стать причиной механических
повреждений в корпусе машины, даже если сверху никакого ущерба, не видно. Самое
опасное - добраться до машины, в этот момент пилот еще имеет возможность
расправиться с вами.
     Грохот приближавшейся колонны обрушился внезапно, никакой ветер не смог сдуть
его. Даже здесь, на высоте, ощущалась тяжелая поступь шагавшего в авангарде
шестидесятитонного "Великого дракона". Этот робот был оригинальной конструкцией,
издавна производимой на заводах Синдиката. На повороте он задел коленом за
базальтовый выступ, и по ущелью прокатился металлический звон.

     На правом плече робота виднелась эмблема Дома Куриты, на левом красовался
черный дракон. За роботом на расстоянии нескольких десятков метров следовала
вереница армейских грузовиков, битком набитых солдатами. В колонне
присутствовали также колесные бронетранспортеры -- для охраны. Получалось, что
сегодня будет "двойной" урок. Первое упражнение -- это отработка навыков борьбы с
боевыми роботами с помощью подручных средств, второе покажет дракам, что в горы
им соваться не следует.
     Касси усмехнулась, услышав возгласы, которыми принялись обмениваться ученики.
Все в них было -- и удивление, и недоумение, и даже некоторая робость.
Действительно, "Великий дракон" -- серьезная машина. Его вооружение составляла
установка для запуска ракет дальнего действия, клювом хищной птицы выпирающая из
груди робота. В правой руке был смонтирован протонный излу