анимал Джон Сатеруэйт, тело которого
утром нашли в порту. Он был убит выстрелом в затылок. Вот отчего тоска, душевная
боль...
     - Не могу поверить, -- подал голос Гавилан Камачо, -- неужели мы до такой
степени испугались, что решили попрятаться, как куропатки?
     Он сидел рядом с отцом -- нога на ногу, руки сложены на груди.
     -- Это не охота, Габби, -- ответила ему Кали, -- это война.
     Гавилан даже не взглянул в ее сторону. У "ковбоев" совершенно утрачено
чувство уважения к себе и одновременно презрения к противнику, они готовы
назвать войной всякую склоку, тем более обмен оскорблениями с грязным сбродом.
     - Я не имел в виду крики безумцев, которые каждый день собираются у ворот, --
четко выговаривая слова, возразил он. -- Я веду речь о концентрации усилий, о
войне. Может, нам стоит подумать о превентивном ударе? Кто противостоит нам на
планете? Народное ополчение? Два -- ну, может, три -- боеспособных полка. Этих мы
разгромим первым же ударом. Если, конечно, сами не разделим наши силы.
     Леди К. даже выпрямилась на софе, удивленно взглянув на Гавилана Камачо.
     -- Я не согласен, -- заявил командир роты Харлей, набранной в Расалхаге,
капитан Эрик Йохансен по прозвищу Гринго. -- Мы не можем позволить себе вступить
в бой с целой планетой. Тремя полками их силы не ограничиваются. А фузилеры? А
если принц Дэвион пришлет подкрепление?
     -- Что может прислать Дэвион, когда он по уши завяз на линии перемирия?! --
воскликнул Габби. - - Будет скрести по тыловым частям? Такие подкрепления нам не
страшны.
     В этот момент подал голос Жареная Картошка -- Джон Эймс из роты Аделанте. На
его щеке возле уха красовалась длинная, до сих пор кровоточащая царапина,
нечесаные волосы челкой свешивались на глаза -- взъерошенный, взвинченный, так он
выглядел всегда после бурных объяснений со своей женой Воронихой. Она ревновала
его ко всем женщинам полка. На этот раз Ворониха поставила мужу в вину слишком
долгий разговор с Дженни Эспозито -- Марипозой, водительницей "Валькирии",
вдовствующей со времен сражения на Хачимане. Весь полк уже знал, что Ворониха
поставила мужу ультиматум: либо он перестанет волочиться за юбками, либо она так
отделает его, что мать родная не узнает. И для начала продемонстрировала ему,
как она это сделает.
     -- А наши семьи? -- Голос у него тоже был раздраженный, слишком нервный и
заметно осипший. -- Мне совсем не нравится, что мои дети не имеют покоя ни днем,
ни ночью. И сам я не желаю, чтобы меня называли дра-ком. Наш контракт не
предусматривает выслушивание грязных оскорблений!
     Его слова вызвали бурные возгласы одобрения. Безудержная храбрость Дианы
Васкес принесла свои плоды. Правда, не в том смысле, как это представлялось
руководству полка. Вал протестов нарастал, но теперь все сборища, митинги,
демонстрации носили исключительно мирный характер. Каждый митинг продолжался не
более получаса; как только страсти начинали накаляться, подъезжала полицейская
машина, офицер вежливо просил собравшихся разойтись, и те без возражений
исполняли просьбу. Другое дело, что митинги практически не кончались -- одна
группа сменяла другую с раннего утра до позднего вечера, а то и ночь
захватывали. На заборе ТТК появлялись оскорбительные надписи -- обслуживающий
персонал "Тураниан Транспорт" смывал их каждое утро.
     Между собой бойцы все чаще стали называть себя заложниками. Все понимали, что
в таком напряжении долго не продержаться. И зачем? Более-менее нормальные
отношения у Кабальерос установились только с фузилерами. Люди сэра Озрика,
обстрелянные бойцы, нутром ощущающие, как над Тауном сгущаются тучи, сами шли на
сближение, но даже они, общаясь с "чужаками", не скрывали некоторой неприязни.
Все основные политические партии Тауна, включая ДГ и народную милицию, были
едины в неприятии Всадников. Средства массовой информации поливали наемников
грязью. Даже правящая юнионистская партия участвовала в этой свистопляске.
     - Вот и я говорю, -- поддержал Жареную Картошку Гавилан Камачо, почему должны
страдать наши семьи? -- У самого Габби семьи не было, если не считать отца,
однако его поняли правильно. -- Почему, -- повторил он, -- наши семьи должны
находиться на линии огня?

     - В любом случае, нельзя терять голову, -- рассудительно ответил подполковник
Бейрд. -- Разделяя наши силы, мы тем самым ослабляем их. -- Он триумфально глянул
на Леди К.
     -- Давайте не будем забывать: дядя Чанди нанял нас, чтобы мы защитили его
собственность -- шахты и лесные делянки, а не только ТТК и его центральный
комплекс, -возразил Маккаби.
     Касси отвернулась. Эта дискуссия -- серьезная, на грани срыва -- теперь не
занимала ее. У нее родился план!

     Сразу после полудня Касси покинула "Макбрайт". Как раз в это время Долорес
Гальего обходила хозяйственные помещения отеля и проверяла партию белья, которую
обычно отправляли в прачечную. Долорес уже давно подумывала о том, чтобы сменить
ее, -- прачечная явно не справлялась с такой нагрузкой, да и сервис оставлял
желать лучшего. Трудность состояла в том, что, согласно контракту, полк не имел
права менять обслуживающие фирмы. Тем не менее Долорес всерьез задумывалась, как
бы деликатнее обойти этот пункт контракта. С этой целью она лично контролировала
погрузку и выгрузку каждой партии белья.
     Долорес быстро нашла общий язык с персоналом отеля. Помогли врожденная
мягкость, умение убедить словом. Долорес ни разу пальцем не тронула своих
пятерых детей, и в то же время никто в полку не мог упрекнуть их в неумении
вести себя. Все эти дни, проведенные на Тауне, ее не оставляла тревожная мысль --
что-то непременно должно произойти. Не может это напряженное ожидание беды
закончиться впустую. Вот почему она постоянно была настороже, стараясь подмечать
всякую странность, любой сбой в привычном, устоявшемся распорядке.
     Подъезжавший со стороны города обслуживающий фургон сразу привлек ее внимание
-- слишком медленно он двигался. Шофер старался объехать каждую выбоину, каждую
трещинку в дорожном покрытии.
     Долорес заторопилась в кабинет управляющего отелем:
     -- Можно вас на минуточку?
     Тот удивленно вскинул брови, затем. поднялся из-за стола и направился вслед
за ней. Долорес через боковые двери вышла на низкое крыльцо, к которому обычно
подкатывал фургон и откуда начиналась погрузка белья.
День выдался пасмурный, над городом висела низкая облачность. Снега, правда, не
было, и ближайшие подъезды к воротам ТТК и отелю "Макбрайт" были чисто прибраны.
Тот факт, что городские власти первым делом бросали уборочную технику к
транспортному производственному комплексу, тоже вызывал недоумение. На глазах у
Долорес и управляющего водитель фургона -- человек незнакомый, приехал впервые --
заранее выключил мотор и, заметив, что за ним наблюдают, остановил машину метров
за двадцать до крыльца. Быстро выскочил из кабины, сказал что-то в портативный
телеком и быстрым шагом начал удаляться от гостиничного комплекса. Был он какой-
то невзрачный, в серой куртке и неприметных штанах. Долорес резко развернулась к
управляющему:
     -- Немедленно отдайте распоряжение, чтобы персонал покинул здание через
черный выход. Немедленно!
-Что?
     Долорес между тем уже достала свою портативную рацию:
     - Тревога! Тревога! Служебный мобиль-фургон в двадцати метрах от бокового
входа. Всем Кабальерос как можно быстрее покинуть здание. Боевая тревога!
Немедленная эвакуация!..
     -- Сеньора Долорес, на Тауне не бывает никаких происшествий! -- взорвался
управляющий. -- Я требую объяснений!..
Долорес махнула рукой в сторону автомобиля:
     -- Там заложена бомба. Поймите вы наконец, что речь идет о вашей жизни! --
Потом она не выдержала и в сердцах бросила: -- Вы здесь все придурки или только
через одного? Простите... Боюсь, уже слишком поздно.
     Обычным делом для всех без исключения Кабальерос и членов их семей было
держать телекомы включенными в тревожных, чреватых бедой обстоятельствах.
Тревога, объявленная Долорес, подняла на ноги практически всех, кто находился в
гостинице, и, конечно, руководство, которое тут же занялось эвакуацией личного
состава. Сначала выводили детей, женщин, приболевших бойцов. Все действовали
согласно особому расписанию -- в течение нескольких минут девяносто процентов
Всадников покинули здание. К тому времени, когда Долорес вернулась в отель,
Диана Васкес, дежурившая в тот день в особом пункте управления, размещавшемся в
подвальном этаже отеля, собрала молодежь и отдавала приказания.
     По заведенному порядку, в связи с началом переговоров с правительством Тауна
и отсутствием реальной угрозы немедленного нападения, военная техника хранилась
под открытым небом. Боевые роботы, средства артиллерийской поддержки, тягачи
команды ремонтников, машины пехоты были поротно расставлены во внутреннем дворе
ТТК, более-менее приспособленном для несения охранной службы. Только одно
подразделение под командованием старшего лейтенанта Джеймса Кикинга Берда из
роты Джеронимо находилось внутри производственно-ремонтного корпуса.
     Особое подразделение охраняло гостиницу и помещения, где могли находиться
люди: мастерские, подсобные помещения, склады.
     Уже через несколько мгновений после объявления тревоги в небе над комплексом
раздался рев реактивных двигателей, и еще полсекунды спустя из низких облаков
вывалилась "Валькирия", ведомая Марипозой Эспозито. Робот представлял собой
карикатурное подобие гигантской бабочки или эльфа. Металлический аналог
человеческого тела был снабжен крыльями, под которыми крепились пусковые
установки для запуска дальнобойных управляемых снарядов.
     "Валькирия" мягко приземлилась шагах в тридцати от фургона, осторожно
приблизилась к нему. Из правой боковины выдвинулся захват, крепко вцепившийся в
кузов мобиля. Металл затрещал... Спустя еще несколько секунд тридцатитонный
робот вновь взмыл в небо.

     Взрыв произошел, когда "Валькирия" достигла высшей точки прыжка. Специальная
комиссия, составленная из взрывников, работавших на шахтах, и специалистов из
местных университетов, единодушно пришла к выводу, что общий вес заряда превышал
две тонны. От робота остались только ноги и мелкие детали, посыпавшиеся на двор
ТТК. И никаких следов Марипозы.
     Этой же ночью из ворот комплекса вышел специальный караван и взял курс на
восток. В нем находились члены семей Кабальерос и все те, кто не принимал
непосредственного участия в боевых действиях. Командовала транспортом Диана
Васкес. Мощные трейлеры направлялись в сторону Королевских шахт в западных
предгорьях Эйглофианских гор. Этот район находился в собственности Чандрасекара
Куриты. Караван сопровождали два боевых робота, надежно замаскированные на
трейлерах и мощных тягачах. Даже опытный наблюдатель решил бы, что это врубовые
роботы-комбайны, но никак не боевое оружие. Там же находился и собственный робот
Дианы, экспериментальный "О-Бакемоно". В городе эту мощную машину использовать
было бессмысленно. Каждый залп пусковых установок мог стереть с лица земли
городской квартал.
     За двадцать четыре часа, прошедшие со времени взрыва, три университета Порт-
Говарда и ближайшие к реке полицейские участки были завалены телефонными
сообщениями об обнаруженной "Валькирии" и живой и невредимой Марипозе Эспозито.
Ее видели то в окрестных горах, то на берегу реки, где боевая машина якобы
сушила крылья. Заметив людей, робот сразу взмывал в небо и исчезал. Растворялся
в воздухе -- так, по крайней мере, утверждали свидетели.
     Услышав эти новости, Касси пожала плечами и, скрестив пальцы в память о
незабвенной Марипозе, подумала: как можно назвать жителей Тауна?
Придурками!..

XII
Космопорт Принца Джона, предместье Порт-Говарда
Провинция Аквилония
Таун, Федерация Солнц
19 декабря 3057 года


     Боевой робот "Феникс-ястреб", чьи коротковатые для грузной объемистой машины
нижние конечности были разрисованы вперемежку красными, синими и зелеными
полосами, завис в верхней точке прыжковой траектории, затем начал маневр в
сторону Западного океана. Сверху за волнистой линией прибрежных дюн была
отчетливо видна вспененная, неспокойная водная поверхность -- зима в этих широтах
считалась сезоном штормов. Участок побережья, протянувшийся к югу от столицы
вплоть до окраин космопорта, представлял собой пустынную, заснеженную равнину.
Короткие вспышки проблескового маяка, исторгавшего рубиновый свет, освещали
броневые плиты машины. Робот сносило к границам космопорта -- внизу проплыл
клиновидный строй танковой роты фузилеров, потом -- чем ниже, тем яснее -- начали
округляться песчаные барханы и снежные завалы. "Феникс-ястреб" с грохотом
опустился в облако густой песочной, перемешанной со снегом пыли. Тут же на
корпус легли густые разводы инея.
     Спустя несколько минут стали различимы монголоидные черты боевой рубки
машины, напоминавшей шлем воина Чингисхана.
     Вокруг завывал ветер, разгоняясь в туннеле, образованном диспетчерской башней
космопорта и пристройками, что лепились к ее основанию, и кубическим зданием
терминала. Человек, стоявший возле полковника Камачо, все время пытался спрятать
лицо от леденящих напористых порывов. Тут еще подбавил грохота, пыли и ветра
присевший в полукилометре робот... Полковник Камачо старался не отворачиваться,
только все больше щурил глаза.
     "Феникс-ястреб" зашагал в их сторону. Двигался он наподобие исполинского
плуга, расталкивая песчаные горы и большие сугробы, лежавшие на пути. Танковая
рота, упустив боевого робота, начала спешно разворачиваться. Головная машина --
тяжелый танк типа "ром-мель", заметно прибавив скорость, попыталась отрезать ему
дорогу к космопорту. На покачивающемся флагштоке-антенне трепетало полотнище
голубого цвета, с изображенным на нем серебряным пони -- фамильным гербом сэра
Озрика Гоулда. Другие машины роты начали обегать робота подобно воде, обтекающей
в половодье выступающий на поверхности камень.
     Затем со стороны океана появился другой боевой робот -- типа "Оса",
раскрашенный желтыми и черными полосами. Он совершил обычный перелет на
небольшой высоте и в облаке снега и пыли приземлился неподалеку от "Феникса".
Теперь танки оказались под перекрестным огнем. Им не оставалось ничего другого,
как отступать к самому берегу. А это заведомо безнадежная позиция. Среди пологих
дюн боевые роботы могли быстро перестрелять их по одному.
     -- Я слышал, полковник, ваши люди никак не могут найти общий язык с
национальной гвардией. -- Человек, обратившийся к дону Карлосу, позволил себе
слегка улыбнуться. Он был высок. Судя по фигуре и выправке, много времени
проводил в гимнастическом зале и пользовался услугами высокооплачиваемых
тренеров.
     -- Гвардейцы откровенно не доверяют нам, сеньор Блейлок, -- ответил Камачо. --
Скажу более, они нас от кровенно недолюбливают.
     Дон Карлос не стал вдаваться в детали. Судя по слухам, только угроза сэра
Озрика отозвать средства технической поддержки, с помощью которых национальная
гвардия могла кое-как поддерживать приемлемую боевую готовность, заставила
генерал-майора Джанис Мароу принять участие в уже согласованных учениях с
участием Семнадцатого полка. Камачо полагал, что не следует напоминать
собеседнику об этих тонкостях. Они некоторое время помолчали, потом полковник,
повернувшись к Блейлоку, задал вопрос:
     - Я хотел бы спросить вас, сеньор, как мужчина мужчину: почему ваши земляки
с такой ненавистью относятся к нам? В чем причина подобной яростной политиче
ской кампании, ведь до сих пор никто из горожан не в состоянии внятно объяснить,
почему наше пребывание на Тауне для них что красная тряпка для быка?
     Говард Блейлок пожал плечами.
     -- Население Тауна относится с подозрением ко всему, что исходит из Синдиката.
После всего, что здесь происходило, их можно понять. Вы сами приняли участие в
игре, которую затеяли драконы и лично Курита. На что же вы рассчитывали?
     -- Но мы явились сюда, чтобы помочь вам сражаться с драками! С мятежниками,
которые намерены сломать сложившееся равновесие!..
     - Опять же сошлюсь на исторические примеры: жители планеты сердцем не могут
принять любое проявление доброй воли, исходящее от Синдиката. А ваше объясне
ние насчет заговора Кусуноки не укладывается в головах простых обывателей. О
каких мятежниках в Синдикате может идти речь, когда все население накрепко
зажато в железной руке Дома Куриты!
     -- Поймите меня правильно, сеньор Блейлок, подобное объяснение -- не более чем
эмоции. Если продолжить эту мысль, то во Внутренней Сфере никто и никогда не
сможет договориться. Я был высокого мнения о практичности и рассудительности
горожан. Как же здесь не поймут, что, имея нас на планете, они выигрывают в
обороноспособности? Выигрывают, а не проигрывают!.. Что бы вы делали, оставшись
один на один с агрессором? В злобной кампании, направленной против нас, нет ни
какого смысла!

     - В политике порой трудно найти логические или практические обоснования тех
или иных поступков, дон Карлос.
     - Или докопаться до истинных причин, сеньор Блейлок?
     -- Можно сказать и так.
     Говард Блейлок указал в сторону ангаров космопорта, возле которых на высоких
скоростях двигались разведывательные мобили, тягачи и грузовые аппараты на
воздушной подушке. Там располагалась база Всадников и фузилеров, участвующих в
учениях.
     -- Подойдем поближе, полковник? Здесь становится скучновато.
     -- Ничего не скажешь, впечатляющая машина, -- чуть позже заявил Блейлок,
осматривая семидесятипятитонного "Бешеного кота", стоящего возле полкового
ангара. Отметины разрывов и залатанные шрамы от лазерных лучей пестрели почти на
всей поверхности робота. Следы попаданий избороздили и "ухмыляющуюся" "морду"
боевого робота, придавая башенной надстройке с маленькими выступами-ушками, где
были размещены следящие системы, зловещий вид. Создавалось впечатление, что
имеешь дело не с сосунком, только что сошедшим с заводского конвейера, а с
опытным, хватким котярой-ветераном, зубы и когти которого запомнились многим
противникам. Робот небрежно оглядывал окружающее пространство, где сновали
какие-то мелкие механические твари. Стоило ли "Бешеному коту" обращать на них
внимание?
     -- Я слышал, вы лично захватили его? -- поинтересовался Блейлок.
     -Да.
     - Непревзойденный по своей дерзости поступок, дон Карлос.
     Полковник хотел было поблагодарить Блейлока за комплимент, однако тот уже
повернулся к нему спиной и зашагал по взлетной полосе. День выдался терпимый,
мороз отпустил, правда, налетающий порывами ледяной ветер временами донимал тех,
кто оставался на открытом воздухе. Только не Блейлока! Этот шагал по открытому
месту, высоко вскинув голову, в легком пальто, без головного убора. Словно вышел
на прогулку... Полковника даже передернуло. Как только ему не холодно, наглецу?
Его благодарят, а он даже головы не повернул -- развернулся и шагает себе в
сторону здания космопорта. Хороши хозяева, никакого понятия о вежливости! Все
они, горожане, одним миром мазаны. Однако делать нечего -- нельзя даже вида
показать, что недоволен. Дон Карлос двинулся вслед за Блейлоком.
     Главный космопорт планеты Таун назвали в честь Аугустуса Понса. Тем самым
первопоселенцы отдали честь человеку, на чьи средства был освоен этот мир.
Однако время безжалостно: после освобождения из-под ига Синдиката принц Джон
Дэвион переименовал космопорт. Никого не спрашивая, не обсудив этот вопрос в
местной ассамблее, он дал транспортному узлу свое имя.
     Вскоре Блейлок и Камачо приблизились к обширному, с высокой арочной крышей,
ангару. Перед гигантскими открытыми воротами на бетонной площадке стоял
единственный на Тауне стотонный аэрокосмический бомбардировщик "Штука". Техники
в утепленных комбинезонах, напоминающие сосиски, столпились перед ним, кое-кто
лазал по коротким, срезанным крыльям. Средства воздушной поддержки не принимали
участия в сегодняшних маневрах -- руководство сослалось на пло