этого не дождаться. Быстрая и  легкая  смерть,
которую не сознают сами погибшие. Неужели они и впрямь погибнут, застыв на
мгновение субъективного  времени,  которое  растянется  на  вечность?  Или
просто исчезнут?
   Хрустнув переплетенными пальцами, сестра  Тулкаас  встала,  уставясь  в
никуда.
   - На краткий миг у нас была надежда, а  теперь  она  рассеялась.  Вашей
Лиге следовало бы поучиться читать карты, прежде  чем  посылать  людей  на
гибель.
   - Карина, ты несправедлива, - возразил врач.  -  Вся  беда  в  смещении
координат. Это вполне объяснимо, командир: составляя первые карты планеты,
мы пользовались произвольными координатными сетками. Но когда пришло время
строительства, оказалось, что одна из первых строительных площадок  города
находится как раз на базовой координатной линии всей планеты. Вместо  того
чтобы переносить стройку, мы предпочли сместить линии долготы. Ваши войска
были направлены в самое подходящее место - если судить по старым картам.
   - А теперь эти люди наверняка погибнут, - заключил я.
   Вдруг сестра Тулкаас взорвалась:
   - Зачем вообще вы затеяли все это безумие?
   Я  отвел  взгляд  от  стола,  который  изучал  так  пристально,  словно
намеревался проделать в нем дыру.
   - Что?
   - Почему вы, вместо того чтобы заниматься своим делом, потащились сюда,
подали нам ложную надежду и погубили столько людей из-за дурацкой ошибки?
   - Потому,  Карина,  -  решительно  возразил  врач,  -  что  командир  -
достойный человек, посланный Лигой, членами которой  все  мы  являемся,  и
потому, что Лига обязана попытаться помочь нам. А  что  касается  дурацких
ошибок, в них виноваты только мы сами, составив неточные карты и  проиграв
войну прежде, чем прибыло подкрепление.
   - Но мы и вправду поступили глупо, - признался я. - Нам следовало знать
о новых картах. Для этого Лиге  и  понадобилась  разведывательная  служба.
Поскольку еще шесть месяцев назад мы об  этом  даже  не  задумывались,  вы
проиграли войну, а мы погубили войска. Люди погибли, даже не зная об этом.
   Врач собирался что-то ответить, когда вмешался новый голос.
   - Эти люди не погибли. -  В  разговор  вступил  гипнотизер  Кендрел.  -
Насколько я понял из теории и схемы, нарисованной вами, как только  вместе
с радиосигналом в приемник поступит пузырь пространства с  заключенными  в
нем войсками, мы можем извлечь их, когда нам вздумается. И мы сделаем это,
соединив простой приемник, схема которого набросана  вами,  с  устройством
для сохранения сигналов. Ваш корабль может выровнять  скорость  в  космосе
относительно принимающего устройства. Сигнал можно принять без искажений и
сохранить в приемнике. Затем мы перевезем сохраняющее устройство туда, где
должны появиться войска.
   Последовала гробовая тишина.
   Невысокий  лысоватый  мистер  Кендрел  смущенно  улыбнулся  и   впервые
заговорил по-английски:
   - Видите ли, командир Ларсон, электроника - мое хобби.



5

   Мы вернулись к обсуждению, и вскоре финны взялись за работу. В качестве
подпольной группы они действовали весьма ловко и, по-видимому, не вызывали
подозрений у гардианов.
   Наконец врач раскололся и сообщил мне, что его фамилия Темпкин, а также
признался, что он и есть лидер подпольной группы. В тот момент  я  считал,
что его люди лишь на девяносто процентов уверены в моих благих намерениях.
Все мои слова  и  поступки  подвергались  сомнению,  но  мое  преимущество
заключалось в том, что никто из подпольщиков  не  мог  найти  убедительных
мотивов столь изощренного обмана. Но даже в  этом  случае  я  был  уверен:
финны готовы уничтожить меня при первой же ошибке. Как  бы  там  ни  было,
Темпкин пребывал в полной уверенности,  что  я  никого  не  выдам.  Именно
потому он охотно рассказал, как группе  удалось  столь  надежно  ввести  в
заблуждение врага.
   - Прежде всего, - объяснял он,  -  госпиталь  был  естественным  местом
сосредоточия  деятельности  лоялистов.  В   этом   же   здании   находятся
административная и исполнительная власти всего  спутника.  Целых  тридцать
процентов  помещений  здесь  отведено   под   разнообразную   электронику:
компьютеры, системы связи и тому подобное. К счастью для нас, - с  улыбкой
добавил он, - большинство микросхем похожи как две капли  воды.  Здесь,  в
центре управления, мы разместили массу скрытой аппаратуры. Кстати  говоря,
мистер  Кендрел  не  просто  электронщик-любитель.  Мы  перехватываем   их
сообщения, подслушиваем разговоры и сбиваем их со следов.
   Кроме того, когда в капитуляции Вапауса не осталось  никаких  сомнений,
все  карты,  планы,  транспортные  схемы  и  информационные  базы   прошли
тщательную "проверку"  и  были  в  значительной  мере  исправлены.  Многое
ускользнуло от внимания гардианов  только  потому,  что  компьютеры  и  не
подозревали о  существовании  подобной  информации.  Мне  бы  не  хотелось
вдаваться в подробности, но есть ряд крупных сооружений,  в  том  числе  и
оборонного значения, о которых гардианы понятия  не  имеют.  Некоторые  из
этих установок поддерживаются в рабочем состоянии, и, когда придет  время,
они помогут нам. Я в достаточной мере доверяю  вам,  чтобы  привести  один
пример: под этим зданием имеется обычный пешеходный переход, из  тех,  что
выводят к  соседним  сооружениям.  Он  действительно  выходит  к  ним,  но
благодаря  своевременной  работе  строителей   и   устранению   нескольких
указателей мы заставили его исчезнуть. Этот туннель бывает очень  полезным
для нас.
   Меня проводили в отведенную мне  комнату.  Во  время  беседы  для  меня
успели найти  обычную  одежду  добропорядочного  финна,  и  я  переоделся.
Темпкина куда-то вызвали, и мне осталось  только  ждать  его  возвращения.
Очевидно, мне еще не доверяли настолько, чтобы  показать  вход  в  скрытый
туннель.
   В сущности, меня более или менее вежливо оставили в комнате  дожидаться
следующего утра. Подозреваю, эта задержка была вызвана тем,  что  к  скале
действительно отправили  разведчиков,  чтобы  осмотреть  проделанный  мною
туннель из каменного пузыря. К утру они вернулись, прихватив с  собой  нож
для камня, скафандр флота Республики Кеннеди и разряженный  лазер  образца
Лиги, а также замаскировали вход в туннель (по крайней мере, позднее я  не
смог разглядеть его в  бинокль).  Во  всяком  случае,  после  этого  финны
общались со мной более свободно.
   На следующее утро Темпкин провел меня в  другую  комнату  -  в  нее  мы
попали,  пройдя  через  чулан  с  хозяйственным  инвентарем.   В   комнате
размещалась рация. Темпкин, радист  и  я  провели  здесь  несколько  часов
подряд, ведя трехстороннюю и двуязычную дискуссию о том, как  отправить  к
шлюпке "Полосы" сообщение и  что  должно  содержаться  в  этом  сообщении.
Понадобилось немного компьютерной  работы,  терпеливый  перевод  Темпкина,
несколько  испорченных  листов  бумаги,  но  радист  установил   связь   с
"Полосами" с первой же попытки - как только понял, где надо искать шлюпку.
   Я спросил Темпкина, как группе удалось скрыть лазерную радиостанцию  от
гардианов, и он охотно объяснил:
   - Поскольку Вапаус вращается, а поблизости  постоянно  летают  корабли,
очень велики шансы на то, что луч перехватят или  команды  кораблей  будут
ослеплены этим лучом. Поэтому лазерную радиостанцию всегда держали  не  на
Вапаусе,  а  на  его  спутнике,  Камне.  Теперь  мы  просто  как   следует
замаскировали  ее.  Гардианы  много  раз  искали  станцию  и  теперь  даже
убеждены, что нашли ее, и тем не менее она в безопасности.
   Мы постоянно пользуемся лазером, выходя на связь  с  нашими  людьми  на
планете. Скажу честно - им уже известно о вашем  появлении.  К  сожалению,
обратной связи у нас нет. Кроме  того,  у  нас  есть  несколько  небольших
ретрансляторов, спрятанных на наружной поверхности Вапауса. Часть  из  них
уже обнаружили, но связь  еще  не  прервана...  пока.  Как  вам  известно,
выявить лазерный луч в вакууме невозможно, если только  не  наткнуться  на
него. Это во многом помогло нам.
   Еще час я провел, кодируя сообщение для Джослин стандартным шифром Лиги
и надеясь, что гардианы  не  перехватят  его.  Самым  кратким  способом  я
сообщал,  как  поступить  дальше  с  приемником  сигнала,  и  велел  ждать
дальнейших указаний, как перебросить устройство на Вапаус.
   Наконец сообщение для Джослин было отправлено.
   После некоторых размышлений мне стало  ясно,  что  пятитысячное  войско
Лиги невозможно принять на Вапаусе, где население составляет всего  четыре
тысячи человек. На спутнике для войска просто не хватило бы места,  еды  и
даже воздуха.  Кроме  того,  здесь  войску  было  бы  негде  развернуться.
Разумеется, захватить гарнизон спутника солдаты Лиги могли бы запросто,  и
что дальше? Гардианы с планеты просто взорвут спутник и разом  покончат  с
противником. Или же просто уничтожат все корабли, взлетающие с  Вапауса  и
отправляющиеся в его сторону, дожидаясь, пока население спутника не вымрет
от удушья и голода. Нет, войска следовало  высаживать  на  планету  -  это
несомненно. Но осуществить такое решение было не так-то  просто.  Гардианы
следили за всеми движущимися объектами в  ближайшем  космосе.  Хуже  того,
финнам не позволялось вылетать в космос  -  за  исключением  тех  случаев,
когда это имело большое значение для гардианов,  и  только  под  усиленной
охраной и после тщательного обыска, для которого  обыскиваемых  не  только
раздевали догола, но и осматривали под рентгеном и микроскопами.
   Финны пытались похитить несколько  маленьких  кораблей  и  даже  сумели
сделать пару рейсов, но  гардианы,  как  и  следовало  ожидать,  оказались
меткими стрелками. Они сбивали любой воздушный  и  космический  транспорт,
взлетающий с планеты без разрешения властей.  Ускользнуть  от  бдительного
надзора гардианов не удавалось никому.
   Все это наводило на мысль, что устройство  придется  везти  на  корабле
гардианов - разумеется, с  достойным  сопровождением.  Естественно,  самым
подходящим кандидатом для такой работы оказался я.
   План не потребовал длительных обсуждений. Мы всего лишь договорились  о
том, что заставим гардианов соорудить для нас приемник материи.
   Первым этапом плана было внедрение моей персоны  в  население  Вапауса.
Кто-то умело поработал с компьютерными банками данных, состряпал и ввел  в
них убедительное досье на  некоего  доктора  Джефферсона  Дэрроу,  недавно
эмигрировавшего из США. Дэрроу женился на  финке  и  последовал  за  женой
сюда. Жена вскоре умерла, но Дэрроу  остался  на  Вапаусе.  В  собственной
лаборатории   он   разрабатывал   приборы   связи.   Доктор   Дэрроу   был
высококвалифицированным  специалистом  по  электронике  и  совершенно   не
интересовался политикой - вследствие чего заслужил  неприязнь  соседей.  В
сущности, он вел жизнь отшельника.
   В срочном порядке  я  был  водворен  в  заранее  подготовленный  дом  у
Переднего утеса, где на столе стоял  портрет  моей  усопшей  жены,  мебель
покрывали пятна и пыль, а под стол для пущей убедительности были заброшены
грязные, явно провалявшиеся тут несколько месяцев трусы. Мне  предоставили
возможность на свое усмотрение распоряжаться в доме и делать  вид,  что  я
поглощен работой в лаборатории, занимающей одну из комнат.
   Никто в точности не знал, когда гардианы проявят  ко  мне  интерес,  но
предполагалось,  что  ждать  не  придется  долго.  Специалисты  по   связи
значились во главе списка полезных им людей, и насторожить их  могло  лишь
то, почему мое досье оказалось в банке данных совсем недавно.
   Итак, я хозяйничал в доме и ждал,  пока  враг  заметит  меня.  Кухню  я
привел в совершенно запущенное состояние (Джослин  непременно  высказалась
бы, что в этом дурная привычка оказала  мне  хорошую  службу)  и  старался
вести себя как ни в чем не бывало.
   Десять дней мною пренебрегали и финны, и гардианы.  Сообщники  Темпкина
больше не появлялись. Не знаю почему, но даже мои соседи делали  вид,  что
не замечают меня.
   Затем в один прекрасный день долгожданное событие произошло.
   Вернувшись домой с прогулки по соседним улочкам,  я  обнаружил,  что  в
гостиной меня ждут гардианы.
   Их было трое - главный, развалившийся в моем  любимом  кресле,  и  двое
прихвостней в мундирах, стоящих рядом.
   Увидев старшего гардиана, я понял, что смотрю прямо в  лицо  врага.  Он
был слишком толст, его тучность прямо-таки кричала о  склонности  гардиана
жить на  широкую  ногу,  была  неопровержимым  доказательством,  что  этот
человек ест и пьет больше других - благодаря своим  неограниченным  правам
на все, что только пожелает.
   Мышино-серые  волосы  гардиана  были  подстрижены  так   коротко,   что
топорщились ежиком. Его глаза отражали лишь скуку и брезгливость - пока не
устремились на меня. Внезапно эти глаза возродились к жизни, воинственной,
отвратительной жизни. Эти глаза почти заплыли складками жира, но блестели,
как холодные драгоценные камни. Свой широкий тонкогубый рот гардиан держал
приоткрытым,  как  будто  готовясь  всосать  любой  лакомый  кусочек,  что
попадется на его пути.
   Униформа этого отвратительного существа  была  не  стандартно-серой,  а
темно-красной, с черными эполетами и карманами.  Яркие  нашивки  на  груди
смотрелись особенно крикливо  на  мрачном  красном  фоне.  Поднявшись,  он
уставился на меня и заговорил по-английски с типично гардианским акцентом,
грубо и гнусаво.
   - Я - полковник Брэдхерст из особого разведотдела. В досье сказано, что
твое имя - Джефферсон Дэрроу.  Мы  считаем,  что  ты  слишком  поздно  был
включен  в  список  квалифицированных  специалистов   протектората   Новая
Финляндия. - Сделав  многозначительную  паузу,  он  вдруг  заорал:  -  Где
находится компьютер, на котором тебя  внесли  в  списки,  кретин?  Или  ты
возник здесь из воздуха?
   - Я...
   - Молчать! - Полковник прошел к окну и уставился на чудесный вид за ним
так, словно затаил на него злобу. - Сколько  ты  прожил  в  системе  Новая
Финляндия?
   - Мы с женой прибыли сюда около десяти месяцев, или шести тысяч  часов,
назад.
   - Неподходящее вы выбрали время, верно? Твоя  жена  умерла  и  оставила
тебя здесь в одиночестве... Какая досада. - Полковник развернулся и  вновь
уставился на меня. - Одно мы знаем  наверняка:  твои  сородичи,  финны,  -
отъявленные сплетники. А о тебе никто и ничего не знает. Что ты скрываешь?
   - Я просто... ни с кем не общаюсь. Мне нечего скрывать. В  сущности,  я
давно ждал вас.
   - Конечно, тебе нечего скрывать - ни сейчас, ни впредь. - На  его  лице
появилось жесткое выражение. - От меня ничего  не  скроешь.  Говоришь,  ты
ждал нас? Зачем? Что ты здесь делаешь, Дэрроу?
   Я решил, что Дэрроу  должен  быть  трусом.  Разыграть  испуг  оказалось
довольно  просто.  Требовалось  лишь  сосредоточиться,   чтобы   заставить
Брэдхерста заглотать приманку, а не стоять как вкопанному.
   - Я... я работаю над особым передатчиком, очень сложным,  который...  -
заикаясь, начал я.
   - Врешь! Без тебя эту хибару обыскали сверху донизу.  Твоя  лаборатория
набита бесполезными, никуда не  годными  игрушками.  Говоришь,  передатчик
очень сложный? Чепуха! Все вы стараетесь произвести впечатление  на  новых
хозяев, добиться расположения,  выхвалиться  перед  ними,  чтобы  получить
привилегии и  присвоить  все,  что  только  можно.  Твой  народ  не  знает
преданности, Дэрроу.
   - Это не мой народ! - возразил я. - Я не принадлежу к нему, финкой была
моя жена. Я ничем не обязан этим людям, и они для меня ничего не значат  -
в отличие от вас.
   - Тогда почему же ты сам не обратился к нам? - допытывался Брэдхерст.
   - Вы же сами сказали - финны любят посплетничать. Если бы я обратился к
вам и ничего не добился, меня прирезали бы как пособника гардианов.  Я  не
начинал новую работу, боясь, как бы этого  кто-нибудь  не  заметил.  Новый
передатчик вот здесь. - Я  указал  на  свой  лоб.  -  Мне  недостает  лишь
оборудования, компьютерного времени, чтобы сделать  тесты,  и  возможности
испытать передатчик. У меня нет всего необходимого, чтобы изготовить  его,
но я знаю, что я способен собрать действующий передатчик материи!
   Выражение на лице полковника  резко  изменилось  -  очевидно,  до  него
дошло, что из меня можно извлечь некоторую пользу.
   - Передатчик материи? Что ты несешь?
   - Это устройство, которое может перемещать предметы  в  пространстве  с
помощью радиоволн. - Я решил, что для приманки этого хватит.
   Полковник застыл - не просто замолчал, а намертво застыл на месте.  Его
лицо стало бессмысленным, и, несмотря  на  роскошный  мундир  и  надменную
позу, он стал походить скорее на  робота,  чем  на  человека.  Я  почти  с
уверенностью мог прочесть его  лихорадочные  мысли:  "Передатчик  материи!
Если он говорит правду, то это нечто особое. Стоит нам завладеть  секретом
такого изобретения, и мое положение укрепится. И потом, чем я рискую?  Его
он врет, его можно убить, и никто не узнает, как глупо я попался.  Я  могу
лишь выиграть, но не проиграть".
   - И ты сможешь доказать это? Ты будешь сотрудничать с нами?  -  наконец
требовательно спросил он.
   - Да, - ответил я, чувствуя, как заколотилось сердце.  -  Только  дайте
мне место для работы. И потом, я хочу, чтобы моя работа была оплачена.
   - Конечно. - Полковник задумчиво  разглядывал  меня.  Тиранам  зачастую
неведомо, что такое добровольное сотрудничество. - Если  ты  не  лжешь.  Я
пришлю сюда наших специалистов. Ты опишешь им этот  передатчик  и  принцип
его действия. Но если ты попытаешься обмануть их, тебя  ждет  медленная  и
мучительная смерть. Если же ты  сказал  правду  и  сможешь  собрать  такой
передатчик, тебя щедро вознаградят. Гардианы великодушны с теми, кто готов
предложить им выгодные сделки. - Полковник собрался уходить. - И еще одно:
ты и в самом деле мог прибыть сюда десять месяцев назад. Сейчас я не стану
тратить времени на допрос. Если записи неверны и ты приложил к этому руку,
ты будешь наказан. Мы подробно разузнаем  о  тебе,  о  твоем  настоящем  и
прошлом, и если поймаем тебя на лжи, то уничтожим, невзирая на передатчик.
- Он вышел, двигаясь на редкость легко для такого грузного  человека.  Оба
солдата удалились вслед за ним.
   Я рухнул на диван, обливаясь потом. Игра продолжалась.



6

   - Эй, поосторожнее!
   Рядовой в серой форме схватил чувствительный измерительный прибор,  как
ручную гранату. Джефферсон  Дэрроу,  классный  специалист,  воспользовался
помощью  своих  друзей.  Я  внушил  им,  что  мне   не   удастся   надежно
компенсировать  избыточную  кориолисову  силу  на   Вапаусе.   Разумеется,
вращение Новой Финляндии вокруг оси создавало тот же самый эффект,  но  не
настолько сильный. Здесь  компенсировать  ее  было  возможно.  Мои  стражи
верили всей этой чепухе,  и  потому  испытание  устройства  было  намечено
провести на поверхности  планеты.  За  десять  недель,  проведенных  среди
людей, которых гардианы считали учеными, мне удалось,  не  выдавая  самого
принципа действия, убедить их, что аппарат будет действовать.  К  счастью,
гардианы не посылали своих самых передовых  ученых  на  вновь  захваченные
территории.
   Мне помогло и то, что человечеству уже десять лет назад было известно о
возможности создания передатчика материи. Точно так же о расщеплении атома
ходило много разговоров еще в  начале  30-х  годов  прошлого  тысячелетия,
прежде чем атом действительно удалось расщепить. Как и прежде,  люди  были
готовы поверить тому, о чем долго слышали. Почва  для  моего  эксперимента
была подготовлена таким же образом. При такой поддержке мои  объяснения  и
действия могли оставаться  весьма  неопределенными.  Сооружая  действующий
приемник для передатчика материи, я хотел, чтобы гардианы знали о нем  как
можно меньше. К тому времени, как мои теории дойдут до настоящих ученых на
родной планете гардианов и в них выявят ошибки, будет уже слишком поздно -
конечно, если мне повезет.
   Обман  продолжался  уже  десять