чал головой:
   - Берегитесь, командир. Она положит вас на обе лопатки.
   - Помолчи, капрал, иначе не примем  тебя  в  игру.  Это  очень  просто,
командир: первый из нас пишет букву, а  затем  все  остальные  по  очереди
добавляют к ней другие буквы слова. Надо  составить  настоящее  слово,  но
тот, кому придется написать последнюю  букву,  получает  первую  от  слова
"дух". И так далее - до самой последней буквы. Тот,  кто  станет  "духом",
выбывает из игры, а игра продолжается, пока не останется один  победитель.
Боб, тебе начинать.


   - Что это за слово начинается на "дезори"?
   - Замечательное слово.
   - Вечно ты блефуешь. Давай, Боб, покажи ей.
   - Если ты имела в виду "Дессау", ты уже проиграла.  И  потом,  это  имя
собственное.
   - "Дезори" - начало отличного слова...
   - Краб, в сторону! - выкрикнула Джоан,  лихорадочно  переключая  кнопки
"Железной девы".
   Крабновски резко свернул в кусты, чуть не забуксовав в снегу. Он  успел
схватить  гранатомет  прежде,  чем  машина  полностью  остановилась.  Свой
гранатомет Краб лично отобрал у гардианов.
   - Где? - торопливо спросил он.
   - Шпион! Летит низко, наверняка из "Гадеса". Направление -  юго-восток,
курс - примерно сто девяносто.
   Краб сорвал шлем и зарядил гранатомет.
   - Боб, вызывай штаб. Скажи, чтобы войска сворачивали с дороги, если они
уже вышли. А мы попытаемся прикрыть их.
   - Команда-пять вызывает штаб. Команда-пять вызывает штаб. Видим самолет
противника, направляется в вашу  сторону,  курс  примерно  сто  девяносто.
Возможно, ведет съемку.
   Голди вскочила, наводя и заряжая пулемет.
   - Голди, разве эта штука может пробить броню самолета? - удивился я.
   - Нет, но наверняка  отвлечет  его,  пока  Краб  целится,  -  торопливо
ответила она. - Джоан, долго еще ждать?
   - Он летит медленно и низко. Пожалуй, через  восемьдесят  секунд  будет
над нами. Курс сто девяносто пять - прямо на седловину между холмами.
   - Да, он явно ведет съемку, - вставил Боб.  -  Штаб  ответил.  Они  уже
успели укрыться под деревьями.
   - Какая разница, если он снимает в инфракрасном режиме? - пожал плечами
Краб, наводя тяжелый гранатомет. - Джоан, он следует вдоль дороги?
   - Вроде бы - да.
   - Голди, дай ему знать, что мы здесь.
   Голди выпустила в  воздух  несколько  очередей.  Заряды  разрывались  в
верхней точке траектории.
   - Он проглотил приманку, - объявила Джоан. - Приближается. Видимость  -
десять.
   Мы уже слышали рев двигателей.
   - Подходит  все  ближе,  -  сообщала  Джоан.  -  Наверное,  решил,  что
наткнулся на партизан. Дай-ка еще очередь, Голди.
   Самолет появился вдалеке,  направляясь  прямо  к  нам.  Голди  еще  раз
пустила длинную очередь.
   Внезапно самолет прибавил скорость и пронесся прямо над нами,  выбросив
бомбу, упавшую на расстоянии ста  метров.  Земля  под  нами  задрожала  от
взрыва, воздух наполнили дым и запах горящего дерева.
   - Он поворачивает! -  крикнула  Джоан.  -  Стреляй  в  сторону  дороги,
отгони-ка его от нас!
   Голди развернула пулемет и дала еще одну  очередь  в  пустое  небо  над
дорогой.
   Вой двигателей на мгновение утих, а затем стал сильнее прежнего.
   - Он снова сбросил бомбу! Сейчас...
   Земля взметнулась в воздух в пятидесяти метрах от машины, запах гари  и
дыма  стал  удушливым.  Самолет  пронесся  прямо  над  головами,  и  Голди
выпустила  очередь,  целясь  в  фюзеляж,  на  котором  заряды  взрывались,
причиняя не больше ущерба, чем петарды.
   Краб бросился к дороге, таща на плече гранатомет.
   - Джоан, приготовься и, когда до него останется километра полтора,  дай
сигнал.
   - Ясно. Голди, похоже, ты его все-таки зацепила - разворот был  слишком
широким, он вроде бы направляется к дому... нет, приближается!
   - Вижу! - крикнул Краб.
   - Дальность цели - полтора километра. Огонь!
   Краб выпустил сразу шесть снарядов, и они взмыли в воздух,  пылая,  как
римские свечи, и меняя вид. Они гнались за самолетом. Один прошел  впритык
к цели, но пять попали точно в самолет. На месте самолета в небе  появился
огненный шар, оранжево-черный клубок пламени. Он рухнул в лес невдалеке от
нас и взорвался, взметнув в небо кровавый язык и оставив после  себя  кучу
догорающих обломков.
   Внезапно вокруг наступила тишина.
   А я пришел в себя - я почувствовал это. Только что  я  видел  настоящий
огонь, способный пожирать и убивать.  Объятый  страхом,  я  долго  не  мог
оторваться от пылающих руин самолета. Огонь был реальным, находился совсем
рядом и горел довольно долго. Почему-то мне хотелось, чтобы он подольше не
угасал.
   Вдруг я осознал, что сам не горю - пламя  бушует  снаружи,  не  касаясь
меня.
   Собравшись с силами, я встал и отряхнулся.
   Крабновски вернулся к  машине,  скинув  с  дороги  тлеющие  ветки.  Боб
спокойно проговорил что-то в микрофон и отложил его. Джоан сняла "Железную
деву" и потрясла головой, часто моргая, а затем положила ее  на  колени  и
потерла глаза.
   Краб отдал Голди гранатомет. Она приняла оружие, уложила его в машину и
развернула на место пулемет, а Краб тем временем  запустил  двигатель.  Мы
двинулись дальше.
   Две минуты спустя Голди и Боб заспорили, можно ли  считать  законченным
слово "дезориент". Позади нас в чистое  небо  поднимался  мертвенно-черный
столб дыма.


   Мы разбили лагерь в шестидесяти  километрах  от  места,  где  был  сбит
самолет. Остаток дня прошел без каких-либо происшествий.
   Ночь выдалась морозной, темной  и  на  редкость  тихой.  Наступила  моя
вахта. Я уселся в машине, завернувшись в одеяло, и задумался.
   По какой-то странной причине впервые за время этой войны я почувствовал
себя в безопасности.  Здесь,  сейчас,  опасность  была  очевидной,  явной,
видимой издалека, как линия горизонта на обширной равнине. В любую  минуту
мог  появиться  человек  или  машина  и  попытаться  убить  меня.  И  если
противнику повезет, я  погибну.  Только  и  всего.  Тут  были  ни  к  чему
какие-либо тонкости, ничего не зависело от планов  и  сложной  игры  обеих
сторон, от тактики, стратегии и мучительных  размышлений  о  том,  кому  и
насколько следует доверять.
   Все, что мне требовалось, - осторожность,  а  привыкшие  к  изощренному
умственному труду участки моего мозга могли наконец-то передохнуть.
   Внезапно  я  понял  квартет,  вместе  с  которым   путешествовал,   его
спокойствие и уверенность во время стрельбы сегодня днем.
   Бывает время, когда борьба до крайности упрощается и  выбор  приходится
делать между выживанием и смертью. Этот выбор человек делает элементарно и
машинально. Даже самоубийца осторожно переходит улицу к  зданию,  с  крыши
которого собирается спрыгнуть.
   Сделай правильный выбор, выбери верный путь - и уцелеешь.  В  противном
случае - умрешь.
   Уложив винтовку на колени, я спокойно вгляделся в холодную ночь.
   Два дня спустя опасность вновь приняла изощренную форму.


   Мы катились по той же дороге, радуясь солнечному дню, но не забывая  об
осторожности, когда Краб вдруг свернул в сторону и нырнул в кусты.
   - Что та... - начал я, но Краб оборвал меня резким жестом.
   Я замолчал, и тут же в тишине отчетливо  послышался  шум  электромотора
еще одной машины, приближающейся по дороге.
   Выразительными жестами руки Краб расставил Джоан, Боба,  Голди  и  меня
позади прикрытия. Затем он  пересек  отделяющие  нас  от  дороги  двадцать
метров и лучом лазерной винтовки перерезал ствол ближайшего дерева. Дерево
с громким треском повалилось и перегородило дорогу.
   Краб торопливо вернулся на свое место за кустами, рядом со мной.
   Ждать  пришлось  недолго.  Секунд  через  пятнадцать  у  нас  появилась
компания. На дорогу из-за  поворота  вывернула  машина  -  близнец  нашей,
отбитой у гардианов. Оба  ее  пассажира  слышали  звук  падения  дерева  и
держали оружие наготове.
   Они остановили машину в  нескольких  метрах  от  поваленного  дерева  и
осторожно вышли из нее, внимательно осматриваясь.
   Отойти от машины им так и не удалось - я прикончил обоих  выстрелами  в
грудь. Оба гардиана дернулись и затихли на земле. Я выстрелил не  думая  и
потому попал, но уже минуту спустя меня затошнило.
   Мы выбрались из-за кустов, гадая, не следуют ли за  убитыми  гардианами
их товарищи.
   - Отличная стрельба, командир, - похвалил Краб.
   - Еще бы! - вяло отозвался я.
   - Боб, передай следующее сообщение, - приказал Краб и взвалил на  плечо
винтовку.
   Вскоре мы продолжили отсчитывать мили дороги - уже на двух машинах.
   Мы слишком продвинулись вперед, и в этом не было ничего  хорошего.  Нет
смысла сообщать о том, что участок дороги чист, а затем оставлять его  без
наблюдения чуть ли не на двое суток. Помня об  этом,  Краб  решил  сделать
привал пораньше.
   Мы разбили лагерь у вершины округлого холма, возвышающегося над широкой
долиной. Здесь мы имели  возможность  не  только  полюбоваться  живописным
видом, но и заметить приближающегося противника еще издалека.  Местом  для
ночлега мы выбрали глубокую  выемку  близ  вершины  холма,  в  которую  не
добирался ветер.
   Нет ничего лучше, чем по-настоящему согреться в холодную ночь. Мы,  все
пятеро, сбились у костра и увлеклись  едой.  Шла  вахта  Голди;  она  ела,
положив на колени лазерную винтовку. "Железная дева" должна была истошными
сигналами предупредить нас, если кто-нибудь потревожит ее идиотские мозги.
Под ее защитой мы были почти в безопасности.
   Боб расправился с едой и направился  к  машине  гардианов,  отвоеванной
нами раньше этим же днем. Вскоре он вернулся с объемистым холщовым  мешком
и с глухим стуком опустил его на землю.
   Краб выжидательно уставился на него.
   - Ну и что?
   Боб присел на корточки и завозился с тесемками, стягивающими  отверстие
мешка.
   - Это почта.
   Голди внезапно заинтересовалась и стала помогать ему. Джоан вздохнула в
изнеможении, словно воспитатель детского сада, подопечные  которого  назло
перемазались красками.
   - Командир, я так надеялась, что, по  крайней  мере,  ваше  присутствие
сдержит этих двоих. Скажите, возможно ли  вообще  позорное  увольнение  за
подобные поступки?
   Я усмехнулся:
   - Не имею ни малейшего представления, но звучит заманчиво.
   Боб возразил с видом оскорбленного достоинства:
   - Мы не грабители и не мародеры. Мы ведем разведку, верно? А здесь  нам
попался целый мешок сведений.
   - И потом, нам хватит топлива для костра  на  всю  оставшуюся  ночь,  -
добавила Голди.
   - Не можем же мы позволить себе сжигать улики! - возмутился Боб.
   - Эй, командир, - обратилась ко мне Голди, - если мы  найдем  чеки  или
деньги, можно конфисковать их в нашу пользу?
   - Великолепная мысль, Голди, - рассеянно подтвердил Боб. - А потом  нам
останется только отправиться в первый банк Новой  Финляндии  и  предъявить
чек  гардианов.  Вот  увидишь,  там  будут  рады  оттяпать  нам  головы  и
вышвырнуть их за дверь.
   - Похоже, ты прав. А что там еще?
   - Почти  ничего,  -  пробормотал  Боб,  просматривая  письма.  -  Какая
скучища! Черт, что за тупые типы эти гардианы!
   Краба вдруг осенило:
   - Послушай, а посылок там нет?
   -  Сейчас  посмотрим,  -  отозвался  я  и  выудил  из  мешка  тщательно
упакованную прямоугольную коробку. Я вскрыл  ее  ножом.  -  Прямо  золотая
жила! Шоколад, сигареты, печенье...
   Боб и Голди сразу же бросили письма и принялись азартно рыться в мешке,
отыскивая посылки. Через несколько минут их обоих окружали груды коробок с
едой,   дешевыми,   излюбленными   у    солдат    сигаретами,    коллекция
порнографического хлама,  отпечатанного  на  тонкой  бумаге.  "Прилагается
специально для космических полетов, чтобы помочь  скоротать  и  сэкономить
время", как было указано на упаковке. Боб решил, что  и  впрямь  напал  на
золотую жилу, и с утроенным рвением продолжил поиски.
   - Смотрите, а вот кое-что любопытное.
   - Что ты нашел. Боб? - поинтересовался Краб.
   -  Сумка  с  донесениями  или  чем-то  вроде  этого.   Здесь   указано:
"Сверхсекретно".
   - Будь осторожен, Бобби -  может,  пакет  заминирован,  -  предупредила
Голди.
   - Минутку... - Боб достал фонарик и открыл карманный нож.  -  Если  они
решили, что я с этим не справлюсь... - Он поковырялся в замке сумки, держа
фонарик во рту. После нескольких попыток Боб слегка повернул влево  острие
ножа, и сумка открылась со звонким щелчком.
   Боб изобразил улыбку, насколько это было возможно с фонариком во рту, и
принялся разбирать бумаги, вытащенные из сумки.
   Первые  несколько  листов  он  перевернул,  почти  не  читая,  а  затем
приостановился, вернулся к началу и начал читать их медленно и  задумчиво.
Я видел, как постепенно бледнеет его лицо. Наконец Боб отложил  бумаги,  с
трудом глотнул и заговорил - негромко, но таким тоном, что все мы  застыли
на своих местах.
   - Проклятье! Нам крышка. Командир, капрал  Крабновски,  по-моему,  надо
послать ко всем чертям график  выхода  на  связь  и  связаться  со  штабом
немедленно.
   - Зачем? - поинтересовался я. - В чем дело?
   - Сюда движется корабль, - объяснил Боб. - И притом чертовски  большой,
из тех, что могут летать в космосе и входить в атмосферу планет. Это нечто
вроде космического авианосца. Чертова штуковина  должна  быть  размером  с
астероид, и орудий на ней...
   Я не дослушал, потянулся к бумагам, вынутым из сумки,  и  начал  читать
вслух:
   - "Экипаж корабля - две тысячи человек..."
   Читать пришлось долго, но каждая из цифр  вызывала  мысль,  что  всякая
надежда потеряна.
   - "...обслуживающий персонал для восьмидесяти космических  истребителей
"Комета", пятидесяти космических и  воздушных  истребителей  "Мститель"  и
сорока воздушных бомбардировщиков "Торнадо"..."
   И так далее,  и  так  далее.  Информация  предназначалась  для  убитого
командира базы "Деметра", генерала Шлитцера. Я лично застрелил его.  Пакет
был направлен генералу, чтобы тот заранее  успел  подготовиться  к  приему
корабля.
   Боб нервно водил пальцем по одной из бумаг.
   - Этот корабль называется "Левиафан".


   - Командир, машина приближается!
   - А ты уверен, что  это  машина  из  штаба?  -  Долгая  ночь  на  Новой
Финляндии была в самом разгаре. Я настроил инфракрасный бинокль и взглянул
в сторону поворота дороги.
   Краб подхватил свой гранатомет, зарядил его и водрузил на плечо.
   - А если нет, гостям будет оказан шумный прием.
   Но как только машина выехала из-за деревьев, мы ясно  рассмотрели  знак
Лиги - пламя, корабль и звезду. В машине сидели двое - женщина и  мужчина,
некотором я узнал Джорджа. Женщина, должно быть, была  офицером  разведки,
которого Тейлор прислал после получения шифрованного сообщения о  находке.
Похоже, штаб встревожился не меньше, чем мы.
   - О Господи, Джордж! - Мой давний приятель выглядел, словно только  что
вырвался из лап смерти, был исхудавшим, усталым и вялым.
   - Привет, Джефф. - В его голосе сквозила смертельная  усталость.  Когда
же он спал в последний раз?
   - Краб, скорее сюда!
   Краб сбросил гранатомет, позвал Джоан и поспешил к машине, чтобы помочь
мне вытащить Джорджа.
   - Джордж, что с тобой стряслось? - спросил я. Мы с Крабом  поддерживали
его с двух сторон - по-видимому, самостоятельно Джордж не мог  сделать  ни
шага.
   - Просто давно не спал. И не ел.
   Я обернулся к женщине. Она поднялась с водительского  места,  покачивая
головой.
   - Бонсуар, командир. Я - лейтенант  Мари-Франсуаза  Чен,  армия  Шестой
Французской Республики, личный номер 899701228. Не  знаю,  зачем  со  мной
отправили этого человека. Каким бы специалистом по технике гардианов он ни
был, сейчас он слишком плох. Мне очень жаль.
   - Совершенно согласен с вами, - черт возьми, война  войной,  но  нечего
надеяться выжать что-нибудь из Джорджа, когда  он  в  таком  состоянии.  -
Джордж, тебе надо перекусить. Сейчас мы накормим тебя и уложим спать.
   - Я не хочу есть. А заснуть я уже пробовал - не получается.
   -  Хочешь  или  нет,  а  перекусить  тебе  придется.  Голди,  приготовь
что-нибудь съедобное и найди в аптечке снотворное.
   - Слушаюсь.
   Мы с Крабом скорее дотащили, чем довели Джорджа до  костра.  Голди  уже
хлопотала здесь, готовя-еду. Боб и лейтенант Чен вытащили из машины вещи и
последовали за нами. Чен начала просматривать бумаги  сразу  же,  пока  мы
пытались впихнуть в Джорджа хоть немного еды. Вместе  с  последней  ложкой
супа из концентратов Голди заставила Джорджа проглотить  сильнодействующий
седатив. Вскоре препарат  подействовал  и  Джордж  заснул  -  если  бы  не
снотворное, наверняка кошмары разбудили бы его через пару минут.
   - Почему бы вам тоже не прилечь, командир? Остальные  спали  не  меньше
шести часов прошлой ночью, а вы даже не ложились, - напомнил Краб.
   Чен подняла голову:
   - Да, командир, думаю, вам будет  лучше  отдохнуть.  Пройдет  несколько
часов, прежде чем я сумею сказать что-либо определенное.
   - Ладно, уговорили. Голди, дай-ка мне такую  же  пилюлю.  -  Я  не  мог
позволить себе тратить драгоценное время отдыха, силясь заснуть.


   - Командир, просыпайтесь. - Джоан поднесла к моему носу кружку крепкого
кофе. Запах разбудил меня, но пошевелить языком я смог, лишь приподнявшись
и сделав первый глоток.
   - Спасибо. Сколько я проспал?
   - Около трех часов.
   - Как Джордж?
   - Спит, как младенец. Наконец-то он перестал ворочаться и затих.
   - Уже неплохо.  -  Я  спал  в  одежде,  сняв  только  обувь  и  ремень.
Выбравшись из спального мешка, я снова  оделся  и  с  отвращением  оглядел
рубашку - чистой ее можно было назвать неделю назад.
   - Чен-уже что-нибудь выяснила?
   - Да. Потому я и разбудила вас.
   Джоан отступила от выхода из палатки, пропуская меня. Мы направились  к
костру Лейтенант Чен сидела рядом, даже не замечая, что ее бьет дрожь. Она
закуталась в одеяло и держала в  ладонях  кружку  с  горячим  чаем.  В  ее
овальном лице с высокими скулами сочетались европейские и тонкие восточные
черты. Длинные  гибкие  пальцы  беспокойно  двигались  по  теплым  стенкам
кружки. Еще в первую минуту знакомства  я  отметил  точность  и  грацию  в
каждом ее движении.
   Нас окружала холодная, ясная и тихая ночь. На востоке  только  появился
первый проблеск приближающегося рассвета.
   Заметив  меня,  Чен  перестала  читать  и  закрыла  блокнот.   Усевшись
поудобнее и уставившись перед  собой  отсутствующим  взглядом,  она  долго
грызла кончик карандаша, прежде чем встать и поприветствовать меня.
   - Командир Ларсон, я закончила первый анализ, - доложила она.
   - И что же?
   Чен смутилась:
   - Давайте ненадолго отойдем от костра.
   Я последовал за ней в обступающую костер темноту.
   Помедлив еще немного, Чен заговорила:
   - Строго говоря, мне  следовало  отчитываться  только  перед  генералом
Тейлором. Но я думаю, вы и ваши друзья имеете право кое-что узнать - прошу
прощения, но вам придется сообщить все остальным. Это трудная задача, даже
перед одним слушателем. Я выяснила все, что только могла, об этом  корабле
противника, "Левиафане". У меня есть и хорошая новость - он был запущен  с
планеты гардианов, Столицы, задолго до нашей атаки. Что бы ни привело сюда
"Левиафан", его появление не связано с контратакой. Экипаж корабля ожидает
найти здесь покоренную и мирную планету. Не знаю точно, когда он прибудет,
но это должно случиться совсем скоро. Я учитывала нынешнее состояние наших
войск и сопоставляла его со сведениями о других вражеских базах.
   "Левиафан" - это настоящее чудовище.  Откровенно  говоря,  он  способен
запросто справиться со всеми  нами.  Но  в  броне  любого  гиганта  всегда
найдется трещина, а здесь, пожалуй, брони не так-то много. У нас  остается
надежда - слабая, жалкая, но это надежда. Есть шанс, что мы разделаемся  с
"Левиафаном" и победим. По роду своих  занятий  я  имею  дело  с  цифрами,
фактами, вероятностью, и потому вспоминать, что  за  этими  цифрами  стоят
люди из плоти и крови, - самое мучительное в моей работе.  Но  мысленно