- Очевидно, это какая-то шутка. Я не понимаю шуток. Через час вы услышите сигнал. Ты, Кикаха, незамедлительно встанешь в центр круга, очерченного на полу твоей клетки. Врата перенесут тебя в район спортзалов и душевых. Когда ты вернешься в клетку, сигнал зазвучит опять. Ты, Вематол, пойдешь следующим.
     Дингстет установил очередность, убедился, что пленники его поняли, и вернулся к дереву.
     - Похоже, нам здесь обеспечен отличный уход, - сказал Ашателон, когда хозяин пропал из виду. - Вот только как будет с едой - непонятно. Хотел бы я знать, какого черта он о нас так печется?
     - Думаю, он печется вовсе не о нас, - откликнулся Рыжий Орк. - Просто выполняет программу, заложенную в него Зазелем исключительно ради собственных нужд. Возможно, мы еще пожалеем, что Дингстет не прикончил нас сразу.
     - Главное, что такая программа в нем заложена, а зачем - это уже детали! - заявил Кикаха. - Нужно попробовать обернуть ее в свою пользу, и не мешкая.
     Увы, это было проще сказать, чем сделать, как гласит древняя земная поговорка. Кикаха так и не придумал ничего существенного к тому времени, когда его перенесло в рекреационный зал. Он очутился в глухом каменном помещении без выходов - если не считать врат, доставивших его сюда, - которое вентилировалось через узкие прорези в стенах. Пятьдесят футов в высоту и в ширину, полмили в длину. В каждом конце - душ, фонтанчик, унитаз и воздушная сушилка.
     Кикаха разогрелся, сделав несколько упражнений, потом пробежал вокруг зала миль пять, снова позанимался гимнастикой, напился, встал под душ, высушился и тут же оказался посреди круга в клетке. Раздался громкий сигнал, и Вематол встал в центр своего круга.
     На третье утро Кикаха спросил Дингстета, что тот собирается с ними делать дальше.
     - Вы останетесь в клетках, пока не убьете сами себя или не погибнете от несчастного случая, хотя я не представляю себе, какой несчастный случай может с вами тут произойти.
     Когда ураган протестов затих, наступила гробовая тишина.
     - Значит, мы останемся здесь навечно, - наконец проговорил Вематол.
     - Вечность - всего лишь философская концепция, - сказал Дингстет. - На самом деле ее не существует. Но если ты имел в виду, что вы останетесь тут надолго, то ты не ошибся.
     - Да мы же здесь рехнемся! - не выдержал Кикаха.
     - Вполне возможно. Но на длительность вашего заточения это не повлияет.
     - Почему ты так обращаешься с нами? - с трудом сохраняя спокойный тон, спросил Кикаха.
     - Я должен выполнять команды Зазеля, хотя и не знаю, почему он так распорядился. Думаю, когда хозяин отдавал мне приказы, он еще не знал, что покончит с собой. Теперь он мертв - но его повеления живы.
     Кумас потерял сознание. Вематол выплеснул на Дингстета весь свой обширный запас ругательств и оскорблений, а когда исчерпал его, то начал по новой. Ашателон кусал кулаки, пока на них не выступила кровь. Все прочие не проронили ни слова, но Рыжий Орк задумчиво уставился вдаль через решетку. Хрууз рыдал - странное зрелище для людей, поскольку лицо его казалось совершенно не приспособленным для выражения подобных эмоций. Кикаха вскарабкался на решетку, повис на ней и принялся корчить рожи, гикая, точно обезьяна. Он ощущал неодолимую потребность хоть как-то выразить свои чувства. На минуту ему почудилось, будто его и вправду отбросило к самому началу эволюционного пути. Обезьяны не думают о будущем. А раз так, он станет обезьяной и тоже ни о чем не будет думать!
     Позже Кикаха осознал, насколько вывихнутой была его логика. Но в тот момент она казалась ему вполне нормальной. И в самом деле - что может быть естественнее для человека, чем превратиться в обезьяну!

ГЛАВА 18

     К утру он совершенно пришел в себя. Вспоминая вчерашнее, Кикаха решил, что быть обезьяной довольно забавно. Для полного сходства с антропоидом ему недоставало лишь густой шерсти да блох.
     И все же это кратковременное падение с лестницы эволюции было своего рода предупреждением. Слишком много лет провел Кикаха в постоянной боевой готовности, слишком часто глядел смерти в лицо. А перерывы между экстремальными ситуациями были слишком коротки. Правда, он всегда был крепок духом и телом и не убоялся бы сразиться с целой вселенной, если придется. Но преодоление бессчетных опасностей не проходило даром, требуя высокой душевной расплаты. Два последних и самых сильных удара - потеря Ананой памяти и угроза пожизненного заключения - выбили-таки его из колеи.
     - Но ненадолго, - пробормотал Кикаха. - Я снова буду в форме, вот только отдохну маленечко, и тогда посмотрим, кто кого!
     Некоторые из его товарищей по несчастью все еще предавались отчаянию. Кумас, в ответ на любое обращение ворчавший нечто нечленораздельное, целый день простоял в одной позе, припав к решетке лицом и отказываясь от еды. Ашателон сотрясал воздух площадной бранью и бешено метался по клетке.
     Вематол что-то бормотал себе под нос.
     Только Хрууз и Рыжий Орк казались вполне спокойными, сосредоточившись, подобно Кикахе, на мыслях о бегстве.
     Дохлый номер! Кикаха вновь и вновь напрягал мозги, призывая на помощь все свое хитроумие. Но любая мелькнувшая идея тут же развеивалась ураганом реальной действительности. По сравнению с их тюрьмой знаменитый Алькатраз <Остров в заливе Сан-Франциско, где до 1962 года располагалась одна. из самых надежных тюрем Соединенных Штатов.> был просто детской игрушкой.
     Прошло тридцать дней. Каждый день после обеда их навещал Дингстет и с каждым пленником беседовал по нескольку минут, за исключением Кумаса, который поворачивался к тюремщику спиной и не произносил ни слова.
     Рыжий Орк пытался уговорить Дингстета, чтобы он их отпустил. Но в ответ на все просьбы слышал неизменное:
     - Приказы Зазеля ясны и недвусмысленны. Пока он не отменит их, я должен держать всех пленников до его возвращения.
     - Но Зазель умер! Он не вернется никогда!
     - Верно. Но это ничего не меняет. Хозяин не сказал мне, что делать с заключенными, если он умрет.
     - А ты не можешь пересмотреть его приказы в свете изменившейся ситуации?
     - На такое я просто не способен.
     Кикаха внимательно прислушивался к диалогу. На следующий день, во время пробежки по спортзалу, его внезапно осенило - точно где-то в подсознании вдруг вспыхнул фейерверк.
     - Может, и получится, - сказал он сам себе еле слышно. - Попытка не пытка. Все зависит от того, как устроены у Дингстета мозги.
     Днем позже, увидев Дингстета, напряженно шагающего в круг между клетками, Кикаха окликнул его:
     - Дингстет! У меня сногсшибательные новости! Случилось настоящее чудо!
     Существо подошло к клетке Кикахи и остановилось так, чтобы пленник не мог до него дотянуться.
     - Что за новости? - спросило оно.
     - Прошлой ночью ко мне явился во сне призрак Зазеля. Он сказал, что пытался связаться с тобой из страны умерших. Но это возможно только в сновидениях, а ты никогда их не видишь! - Кикаха утверждал наугад, надеясь про себя, что мозг Дингстета лишен подсознания. - Ну так вот, Зазель выбрал меня в медиумы, чтобы установить с тобой контакт, поскольку таких первоклассных сновидцев, как я, раз два и обчелся!
     Черты лица Дингстета не были приспособлены для выражения удивления, но намек на это чувство все же по ним скользнул.
     - Почему ты обчелся, сосчитав до двух? Что значит это выражение в контексте твоего утверждения?
     - Это значит "превосходный, непревзойденный"!
     - Вот как? А что такое "призрак"?
     - Ты что, никогда не слыхал о призраках?
     - Мои познания обширны, но всего в мозгах не удержать. Когда мне нужна какая-нибудь информация, я обращаюсь к планетному мозгу.
     - Ну так спроси его о призраках, духах и парапсихических явлениях. А теперь лучше послушай, что случилось со мной прошлой ночью. Зазель...
     Когда Кикаха закончил свой рассказ, Дингстет заявил:
     - Пойду к планетному мозгу, посоветуюсь. И поспешил прочь.
     - Кикаха! Что ты... - начал было Рыжий Орк, как только существо пропало из виду между деревом и камнем, но Кикаха прижал палец к губам и легонько покачал головой:
     - Ш-ш-ш! Доверься мне.
     Он принялся нетерпеливо мерить клетку шагами. Мысли его, точно астероиды, вращались по орбите вокруг одной и той же идеи, осенившей его вчера. Идея яркой кометой зажглась во мраке подсознания и, ворвавшись в светлую область мозга, разнесла ее, как планету, на мелкие кусочки, озарив на мгновение тьму ослепительной вспышкой огня.
     "Я мог бы быть поэтом, - подумал Кикаха. - Слава Богу, у меня хватило ума не рассказывать посторонним о тех образах, сравнениях и метафорах, что всплывают порою в моем мозгу. Не то меня подняли бы на смех".
     Отвлекшись наконец от мыслей о самом себе - слабость вполне простительная и широко распространенная, - Кикаха принялся обдумывать дальнейшие планы. Что делать, если Дингстет вернется и заявит: хватит, мол, пудрить мне мозги?!
     Правитель Пещерной планеты и впрямь вернулся через несколько минут.
     - Планетный мозг проинформировал меня, - заявил он, став напротив Кикахи, - что таких созданий, как призраки и духи, в реальности не существует. Следовательно, ты лжешь.
     - Ничего подобного! - вскричал Кикаха. - А ну, скажи мне: когда в планетный мозг были введены данные о призраках?
     Дингстет задумался.
     - Около двенадцати тысяч лет назад по времяисчислению родной планеты Зазеля. Могу назвать тебе точную дату.
     - Вот видишь! - сказал Кикаха. - Данные давным-давно устарели! Нынче неопровержимо доказано, что так называемые суеверия - реальный факт! Призраки и всякие прочие привидения существуют на самом деле. Пару тысячелетий тому назад тоан по имени Гудини доказал, что призраки не только реальны, но и могут общаться с живыми. Однако не со всеми. Они являются лишь высокочувствительным и одаренным личностям, таким, как я, например, чтобы довести до сведения людей свои пожелания. Их метод связи похож на односторонние врата: они с нами могут говорить, а мы с ними - нет!
     Он оглянулся вокруг.
     Все узники, кроме Кумаса, вцепившись в прутья решетки, внимательно прислушивались.
     - Если не веришь, спроси у них! Они не дадут мне соврать. Правду я говорю, ребята?
     Никто из пленников толком не мог понять, к чему клонит Кикаха. Но он надеялся, что у них хватит соображения подыграть ему. Кумас, правда, по-прежнему лежал недвижно на одеялах, не сводя глаз с потолка. Зато все прочие поклялись, что слова Кикахи - святая правда, давно известная любому школьнику.
     - Кстати, тот же Гудини подтвердил свои доказательства научно-психическими экспериментами, - заявил Рыжий Орк. - Несколько раз ему даже удалось увидеть привидения, хотя и неясно. Но во сне умершие порой являются более или менее отчетливо. - И тоан посмотрел на Кикаху, как бы спрашивая взглядом: "Кто такой, черт побери, этот Гудини?" <На самом деле Гарри Гудини (1874-1926) был очень известным в свое время американским иллюзионистом.>
     Кикаха за спиной у Дингстета сложил указательный и большой пальцы колечком, восхищенный сообразительностью тоана.
     - Мой народ гораздо древнее тоанов! - громко возвестил Хрууз. - Мы знали о существовании призраков задолго до того, как тоаны узнали о нашем существовании!
     Кикаха надеялся, что клоны не испортят эффекта излишним энтузиазмом. Чтобы Дингстет не поймал их на лжи, игру следовало вести осторожно и не зарываясь. Когда Дингстет повернулся лицом к Хруузу, Кикаха жестом велел братьям-клонам говорить поменьше. И тут же выругал себя: ведь Дингстет мог записывать все их движения через монитор, а потом просмотреть запись.
     Если тюремщик увидит его жестикуляцию, придется изворачиваться ужом, чтобы как-то объяснить свои ужимки.
     Вематол и Ашателон заявили, что всем на свете давно известно о существовании духовного мира и о том, как любят призраки являться в сновидениях. Но, конечно же, братья не сумели сдержать свою натуру и облили Дингстета презрением за его невежество чуть более щедро, чем хотелось бы Кикахе.
     Если Дингстет и оскорбился, то вида не подал. Повернувшись лицом к Кикахе, он потребовал:
     - Опиши Зазеля!
     Хитрый, стервец! А выглядит таким простодушным! Чтобы потянуть время и собраться с мыслями, Кикаха засыпал тюремщика вопросами:
     - Что ты имеешь в виду? Описать его наружность? Черты лица? Рост?
     Сравнительные пропорции конечностей и туловища? Цвет волос и глаз? Форму и величину ушей и носа?
     - Да.
     Кикаха набрал в грудь побольше воздуха, надеясь почерпнуть из него вдохновение, и заговорил громким голосом, чтобы все пленники могли его слышать:
     - Ну, видишь ли, он скрывался в тумане, поэтому лица его я не разглядел. Умершие, как правило, являются живым в туманной дымке, это же общеизвестно. Я не прав, ребята?
     - Прав, конечно!
     - Какие могут быть сомнения? Это доказанный факт!
     - Да, будь здесь Гудини, он сказал бы то же самое!
     - Мы, хрингдизы, всегда видели призраков только в тумане!
     Кумас, неожиданно встав с одеял, подошел к решетке и завопил:
     - Вы все с ума посходили!
     После чего улегся и вновь замолчал.
     - Он опровергает ваши утверждения, - заметил Дингстет.
     - Ничуть не бывало! - убежденно заявил Рыжий Орк. - Он сам на грани безумия. Ты же слышал: он сказал "вы все", то есть включил в число сумасшедших и тебя. Но ты-то сам уверен в собственной нормальности. И мы тоже знаем, что не сошли с ума. А следовательно, утверждение Кумаса, человека с нестабильной психикой, не соответствует действительности.
     - Звучит разумно, - признал Дингстет. - Я и правда знаю, что мой рассудок в порядке. Что сказал Зазель? - спросил он, обращаясь к Кикахе.
     - Во-первых, он поприветствовал меня. Он сказал: "Нисс Зацель".
     Вематол застонал, решив, что лебляббий безнадежно прокололся.
     - Да, "нисс Зацель". Я не сразу его понял. А потом до меня дошло, что он говорит по-древнетоански. На архаическом тоанском, которым пользовались в его время, "нисс Зацель" означало "меня зовут Зазель". К счастью, язык изменился не слишком сильно. Я сумел разобрать почти все слова, которые говорил мне призрак, а те, что не разобрал, понял из контекста. Хотя голос его тоже звучал приглушенно, словно из-за туманной завесы. Призраки всегда так являются - будто сквозь неточно настроенные врата, искажающие их внешность и голос.
     - Как я рад это слышать! "Нисс Зацель"! Ты ведь не тоан, а значит, вряд ли знаешь древнетоанский!
     Кикаха решил больше не цитировать Зазеля дословно. По-древнетоански он знал всего несколько выражений, которым научила его Анана. Кто бы мог подумать, что эти давние беседы так ему пригодятся!
     - Что он сказал еще? - требовательно спросил Дингстет.
     Кикаха медленно заговорил, придумывая фразы прямо на ходу:
     - Он сказал, что многому научился у других призраков и Верховного Духа, который правит тамошней страной. И теперь он понял, какие ошибки и промахи совершил при жизни.
     "Только не увлекайся, - одернул себя Кикаха. - Рассказ должен быть впечатляющим, но кратким. Чем меньше скажешь, тем меньше вероятности ляпнуть что-нибудь не то".
     - Короче, он сказал мне, что может вступить с тобой в контакт только через посредство человека, открытого для психической связи. Я таким и оказался. Ему потребовалось некоторое время и усилия, чтобы пробиться ко мне, поскольку я был расстроен тем, что попал в заключение. Но в конце концов прошлой ночью он явился мне во сне и сказал, что ты должен выпустить нас и обращаться с нами как с гостями, не переставая, впрочем, следить за Рыжим Орком, поскольку он опасен. Однако Зазель категорически запретил давать кому бы то ни было данные о машине творения. Тебе следует уничтожить их и отпустить нас на все четыре стороны. - После небольшой паузы Кикаха продолжил: - Он также сказал мне - вернее, приказал, - чтобы я забрал рог Шамбаримена, который ты отнял у Рыжего Орка. Это моя собственность, и я, по словам Зазеля, не употреблю ее во вред.
     Рыжий Орк побледнел и злобно, но беззвучно оскалился. Он не смел противоречить Кикахе, боясь, что Дингстет откажется их освободить. С другой стороны, Кикаха должен был включить тоана в список освобождаемых - ведь иначе Рыжий Орк тут же разоблачил бы его как лжеца.
     - Таким образом, ты выпустишь нас из клеток и откроешь выходные врата со своей планеты. Но Зазель приказал не возвращать Рыжему Орку оружия и снять с его катера лучевые пушки. Мы полетим на своих машинах до выходных врат. Планету мы покинем все вместе, и врата выведут нас во дворец Рыжего Орка на Земле-2.
     Рыжий Орк сверкнул глазами. Он прекрасно знал, почему Кикаха ставит такие условия.
     - Зазель не сказал мне, почему он этого хочет, - добавил Кикаха. - Видно, у него есть на то свои причины, объяснять которые он не стал. Но я уверен, что все его распоряжения нам только во благо. Мертвым известно все.
     Дингстет молчал несколько минут. Глаза его застыли неподвижно, как у статуи, - он не переводил их с одного узника на другого, не мигал поминутно, как это делал бы человек в такой напряженной позе. Люди в клетках, все, кроме Кумаса, не спускали с тюремщика глаз.
     - Купится он или нет? - пробормотал себе под нос Кикаха.
     Ни с одним тоаном такой номер не прошел бы, равно как и с большинством землян. Но Дингстет не был человеком и почти не имел опыта общения со столь коварным видом, как гомо сапиенс.
     Наконец Дингстет заговорил:
     - Приказы Зазеля будут выполнены. Ах, если бы я умел видеть сны - он мог бы разговаривать со мной!
     На мгновение Кикахе стало жаль его. Может, это существо более человечно, чем все они думали? Или оно просто хочет стать более человечным?
     Он отпустит их, сказал Дингстет, в течение часа и перебросит через врата в пещеру, где хранятся их воздушные катера. Но выполнение "приказов Зазеля" заняло немного больше времени, чем предполагал Кикаха. Как это часто бывает, случилось нечто непредвиденное. Первым в пещеру должен был попасть Хрууз, за ним Кумас, а потом уже Рыжий Орк. Кикаха велел организовать переброску через врата в такой очередности, поскольку не хотел, чтобы Рыжий Орк оказался в пещере один. Кто знает, на что способен этот хитрый ублюдок, если его оставить одного или только с клонами? А Хрууз достаточно силен, чтобы справиться с ним в случае чего.
     Хрингдиз встал в круг внутри клетки и исчез. Но с Кумасом вышла заминка: Дингстет никак не мог заставить его подчиниться. Клон повернулся к нему спиной, лежа на одеялах, и не двигался с места. В конце концов Дингстет заявил:
     - У меня есть в распоряжении средства, чтобы принудить тебя выполнить мою команду. Но это весьма болезненные средства, учти.
     Полминуты Кумас молчал. Потом поднялся - с безучастным лицом и пустыми глазами. Добрел до круга и встал посредине. Дингстет нацелил один конец маленького дистанционника в сторону круга и нажал на кнопку. Раздался радиосигнал, означавший начало процесса, но полностью врата активировались лишь через пять секунд.
     Кумас, очевидно, считал каждую секунду, ибо в тот самый миг, когда ему полагалось исчезнуть, он метнулся к краю оранжевого круга и высунул правую ногу за черту.
     А потом исчез. Только нога, фонтанируя кровью, осталась в клетке и тут же свалилась на пол.
     - Он убил себя! - воскликнул Рыжий Орк. Бывшие узники замерли, онемев от неожиданности. Дингстет, возможно, тоже был потрясен, но вида не показал, только спросил:
     - Почему он это сделал?
     - Ну я же говорил тебе: бедняга совсем помешался, - ответил Кикаха.
     - Ваша человеческая психика такая нестабильная, сложная, с вывертами и комплексами, так часто выходит из строя... Я ее не понимаю, - сказал Дингстет.
     - Мы тоже, - заверил его Кикаха.
     Дингстет оставил уборку заляпанного кровью помещения на потом - когда его "гости" покинут планету. А может, он и вовсе не собирался утруждаться. Он все же перебросил оставшихся людей в пещеру, где хранились их воздушные катера, но не в тот круг, куда планировал первоначально, а в другой.