риблизиться к ней по карнизу можно было только с одной стороны. Но эту тропу всегда охраняли сорок орлиц. Ниже карниза скала шла с наклоном внутрь. И армия очень решительных людей могла бы сбросить сверху веревки и позволить себе спуститься в пещеру, но она была бы открыта для нападения.
     Вход представлял собой круглое отверстие диаметром около десяти футов. Оно вело в длинный коридор из отполированного камня, который пять веков терли пернатые.
     Аэролет пришлось вести по туннелю с большим скрежетом и скрипом. После пятидесяти ярдов такого передвижения он вылетел в огромную пещеру. Она освещалась факелами и напоминавшими перья огромными растениями, пылавшими белым светом. Тысячи их свисали с потолка и торчали из стен, вогнав свои корни в скалу.
     Долетавший откуда-то воздух мягко овевал щеки Кикахи.
     Огромная пещера оставалась во многом такой же, какой он её помнил, за исключением того, что порядка в ней стало больше. Подарга явно проделала какую-то уборку. Мусор с пола удалили, а сотни больших сундуков и шкатулок, содержащих драгоценные камни, произведения искусства, золото, серебро и другие сокровища, расставили вдоль стен или куда-то унесли.
     Две колонны орлиц образовали проход для аэролета, пересекавший пятьдесят ярдов гладкого гранитного пола и кончавшийся у каменного возвышения высотой в десять футов, с лестницей, сделанной из блоков кварца. Старое высеченное из камня кресло исчезло. На его месте стояло помещенное посредине возвышения огромное кресло из усеянного алмазами золота, сработанное в виде феникса с распростертыми крыльями. Кресло это раньше принадлежало радаманту Атлантиды, правителю второго по высоте уровня этой планеты.
     Подарга захватила это кресло при налете на столицу примерно 400 лет назад.
     Теперь не существовало никакого радаманта, не осталось в живых почти никаких атлантов, и великий город лежал в руинах. А планы Вольфа вновь колонизировать эту страну прервало появление Черных Колокольников и его исчезновение.
     Подарга сидела на краешке трона. Её тело было телом гарпии, сотворенным Вольфом - тогда Джадавином - три тысячи двести лет назад, ноги - длинные и птичьи, толще, чем страусиные, чтобы они могли поддерживать вес её тела. Нижняя часть тела тоже была птичьей, с зелеными перьями и длинным хвостом, а верхняя часть - телом женщины с великолепными белыми грудями, длинной белой щеей и лукаво-прекрасным лицом с длинными черными волосами и безумными глазами. Рук у неё не было - у неё имелись крылья, очень длинные и широкие, с ало-зелеными перьями.
     Подарга окликнула Кикаху низким хрипловатым голосом:
     - Останови свою воздушную машину тут! Больше ей приближаться нельзя!
     Кикаха попросил разрешения вылезти из машины и подойти к подножью лестницы.
     Она сказала, что это разрешено. Он велел Анане следовать за ним, а затем пошел к лестнице. Глаза Подарги широко раскрылись при виде Ананы.
     - Двуногая самка! - воскликнула она. - Ты - создание Джадавина? Он придал тебе лицо, сработанное по образу моего!
     Анана знала, что ситуация была прямо противоположной, и её гордость была глубоко уязвлена. Но при всей своей надменности она была далеко не глупа и ответила:
     - Я считаю именно так. Я не знаю своего происхождения. Я просто была, вот и все. Лет 50, я думаю.
     - Бедное дитя! Значит, ты была игрушкой этого чудовища Джадавина! Как ты спаслась от него? Он устал от тебя и выпустил в этот злой мир жить или умереть, как определят события?
     - Я не знаю, - сказала Анана. - Может быть, Кикаха думает, что Джадавин проявил милосердие, удалив часть моей памяти, так что я не помню ни его, ни своей жизни во дворце, если я и впрямь там жила.
     Кикаха одобрил её рассказ. Она умела лгать ничуть не хуже его. Затем он подумал: "Ой! Она немного не подумала! Пятьдесят лет назад Джадавина даже не было во дворце и в этой вселенной. Он жил в Америке как подвергшийся амнезии человек, усыновленный человеком по имени Вольф. Господом во дворце тогда был Арвур".
     Он успокоил себя тем, что ему это без разницы. Если Анана утверждает, что она ничего не помнит ни о своем происхождении, ни о дворце, то ей не полагается знать, кто был Господом.
     Подарга явно об этом не думала. Она обратилась к Кикахе:
     - Девиванира рассказывала мне о том, что ты освободил её из клетки в Таланаке.
     - А она рассказывала тебе, что пыталась убить нас в уплату за данную ей свободу?
     Подарга чуть приподняла крылья и прожгла его взглядом:
     - Она выполняла приказ! Благодарность не имела к этому никакого отношения! Ты был правой рукой Джадавина, который теперь называет себя Вольфом!
     Она сложила крылья и, казалось, расслабилась, но Кикаху это не обмануло.
     - Кстати, где Джадавин? Что происходит в Таланаке? Кто такие эти дракландцы? - спросила она.
     Кикаха рассказал ей. Он упустил двух Господов, Нимстоула и Джудурбу, и представил дело так, будто Анана давным-давно прошла через врата на Индейский уровень и была в Таланаке рабыней.
     Подарга испытывала безумную враждебность к Господам.
     Если бы она обнаружила, что Анана принадлежит к их числу, и особенно если бы заподозрила, что Анана может быть сестрой Вольфа, она приказала бы её убить.
     Это поставило бы Кикаху в затруднительное положение, которое ему пришлось бы разрешить в одну-две секунды. Он либо выбрал бы жить и, таким образом, быть в состоянии драться с Колокольниками, но позволить Анане умереть, либо мог поддержать Анану и, таким образом, умереть сам. То, что они вдвоем перебили бы, прежде чем они одолеют, множество орлиц, нисколько не утешало.
     "Или, - подумал он, - наверное, мы, может, сумели бы спастись. Если бы я достаточно быстро застрелил Подаргу и, таким образом, вызвал среди орлиц сумятицу, а потом достаточно быстро забрался бы в аэролет и привел бы в действие большие проекторы, то мы, возможно, сумели бы прорваться".
     В этот момент Кикаха понял, что он обязан поддержать Анану.
     - Значит, Джадавин мог умереть, - произнесла Подарга. - Но мне бы этого не хотелось, так как я давно намеревалась захватить его в плен. Я хочу, чтобы он жил долго-предолго, пока страдает, пока расплачивается.
     Подарга стояла на своих птичьих ногах, вытяну в когти, и визжала в лицо Кикахе.
     Тот прошептал уголком рта Анане:
     - Ой! По-моему, она чокнулась. Приготовься стрелять!
     Подарга прекратила орать и принялась расхаживать взад-вперед, словно кошмарная птица в клетке. Наконец она остановилась и сказала:
     - Обманщик, с какой стати мне помогать тебе в войне против врагов Джадавина, оставляя в стороне, что они, возможно, лишили меня мести?
     - Потому что тебе они тоже враги, - ответил он. - Верно, что покамест они пользуются только человеческими телами. Но, по-твоему, Колокольники не подумывали об орлицах в качестве носителей? Люди - существа, прикованные к земле. Что может сравниться с пребыванием в теле земной орлицы, летающей высоко над планетой, в обители солнца, парящей, словно божество, над всеми зверями земными, домами и городами людскими, являющейся недосягаемой и тем не менее всевидящей, охватывающей одним взглядом тысячи миль? Ты думаешь, что Черные Колокольники не поймут этого? А когда поймут, не наловят твоих орлиц, а возможно, и тебя? Не поместят над вашими головами колокола, не лишат ваши мозги мыслей и памяти, не размотают их насмерть, а потом не овладеют вашими мозгами и телами для своих надобностей? Колокольники используют тела из плоти и крови точно так же, как мы, люди, носим одежду. Когда одежда изнашивается, её выбрасывают. Точно так же выбросят и вас, выкинут в кучу мусора, хотя для вас это, конечно, не будет иметь значения, поскольку вы умрете задолго до того, как умрут ваши тела.
     Он на мгновение перестал говорить.
     Орлицы, зеленые башни высотой в три метра, беспокойно переминались и издавали горловые звуки бешенства. Выражение лица Подарги оставалось непроницаемым, но Кикаха был уверен, что она крепко задумалась.
     - Сейчас существует только 46 Колокольников, - сказал он. - Да, они обладают большой мощью, но их мало. Сейчас самое удобное время гарантировать, что они не станут намного большей угрозой, потому что они будут изготовлять новых детей-колокольников в лабораториях дворцов Господов. Можешь быть в этом уверена. Придет время, когда Черные Колокольники будут исчисляться тысячами, может быть, миллионами, потому что они захотят гарантировать выживание своего вида. Придет время, когда Колокольники станут настолько многочисленными и могущественными, что им будег невозможно сопротивляться. Тогда они смогут сделать все, что пожелают. Если они захотят насладиться телами зеленых орлиц, то сделают это без всяких "с вашего позволения".
     После долгого молчания Подарга проговорила:
     - Ты хорошо говоришь. Обманщик. Я немного знаю о том, что происходит в Таланаке, потому что некоторые из моих птичек захватили тишкетмоаков и заставили их говорить. Они мало что открыли. Они, например, никогда не слышали о Черных Колокольниках, но они говорят, что, по утверждению жрецов, их правитель одержим демоном. Присутствие этой летающей машины и других, замеченных моими орлицами, подтверждает твой рассказ. Очень жаль, что ты не привез трофейные колокола, чтобы мы могли посмотреть на них, вместо того чтобы выбрасывать их, как ты сделал, в море.
     - Я не всегда такой умный, каким себя считаю, - отозвался Кикаха.
     - Нужно принять во внимание еще один момент, - продолжала Подарга.
     - Даже если твой рассказ - только полуправда или чистая ложь. Но я давно планировала отомстить тишкетмоакам за то, что они убили несколько моих птиц и посадили других в клетки, словно они обыкновенные звери. Они начали это делать, когда трон унаследовал нынешний правитель, Коцхамл. Это произошло всего три года назад, и с тех пор он пренебрегал древним взаимопониманием между своим народом и мной. В безумном решении добавить образчики в этот свой зверинец и поставить набитые чучела в том музее, он повел против нас настоящую войну. Я послала передать ему, чтобы он немедленно прекратил, а он заточил моих посланниц. Он сумасшедший, и он обречен!
     Подарга продолжала говорить. Она явно устала от разговоров с орлицами и истосковалась по чужакам с интересными новостями.
     Теперь, когда Кикаха принес, вероятно, самую волнующую новость из всех когда-либо услышанных ею, помимо призыва штурмовать дворец Господа три года назад, она хотела говорить и говорить, не переставая. Так она и поступала с таким пренебрежением к чувствам своих гостей, какое мог продемонстрировать только абсолютный монарх. Она велела принести поесть и выпить и присоединилась к ним за большим столом. Они были рады подкрепиться, но через некоторое время Анану стало клонить в сон, а Кикаха лишь еще больше оживился.
     Он намекнул Анане, что было бы мудро, если бы она легла спать.
     Она догадалась, что он имел в виду, но никак это не прокомментировала. Она поднялась и, пройдя к аэролету, вытянулась на полу на предоставленном ей Подаргой ковре.

14

     Когда она проснулась, то увидела спавшего рядом с ней Кикаху. Его курносое длинногубое лицо походило на младенческое, но от него несло вином, и он пах какими-то экзотическими духами.
     Он вдруг перестал храпеть и открыл один глаз. Его радужную оболочку пронизывали тонкие красные молнии вен. Он ухмыльнулся и проговорил:
     - Доброе утро! Хотя, по-моему, сейчас ближе к полудню.
     Затем он сел и похлопал её по плечу. Она дернулась от его прикосновения. Он улыбнулся еще шире.
     - Неужели возможно, что высокомерная супербаба-Господь, Анана Ослепительная, может быть, чуточку ревнует? Немыслимо!.
     - Правильно, немыслимо, - подтвердила она - Какое мне может быть дело? Как? Почему?
     Он потянулся и зевнул.
     - Это ты уж вычисляй сама. В конце концов ты женщина, если ты даже отрицаешь, что ты человек, и мы находились в тесном интимном контакте, если мне позволительно так выражаться, а мне позволительно, хотя я всего лишь повторяю сказанное тысячами других. Я не могу не привлекать тебя, даже если ты испытываешь при этом некоторое презрение к себе за то, что считаешь леблаббия в каком-то смысле привлекательным.
     - Тебя женщины пытались убить когда-нибудь? - зарычала она.
     - По меньшей мере, дюжина. Фактически, я подошел ближе к смерти от ран, нанесенных женщинами, чем всеми великими воинами, вместе взятыми.
     Он нащупал два шрама под ребрами.
     - Дважды они очень близко подошли к свершению того, что не могли сделать и самые решительные мои враги, и обе утверждали, что любят меня. Меняю такую любовь в любое время на открытую честную ненависть.
     - Я тебя, конечно, не люблю, не ненавижу, - высокомерно заявила она. - Я - Господь, а ты...
     Её прервала орлица, сообщившая, что Подзрга хотела бы поговорить с ними, пока они завтракают. Орлица расстроилась, когда Анана ответила, что она сперва хотела бы принять ванну, и нет ли среди её сокровищ какой-нибудь косметики, духов и тому подобного.
     Кикаха слегка улыбнулся и сказал, что отправится к Подарге и примет ответственность за её непоявление сразу же на себя. Орлица зашагала на негнущихся ногах впереди Анаиы а тот угол пещеры, где разукрашенный филигранью комод содержал все, что ей требовалось.
     Подарга не проявила недовольства из-за опоздания Ананы, поскольку думала о других вещах. Она поздоровалась с Кикахой так, словно испытывала к нему большое уважение, а затем сказала, что у нее есть кое-какие новости. На рассвете прилетела орлица с рассказом об огромном флоте воинов на реке, называемой Пегчоттакл. Это был широкий и извилистый поток, тянувшийся вдоль опушки Леса Деревьев со Многими Тенями.
     Плыло свыше ста длинных лодок, примерно по пятьдесят воинов в каждой Так что флот насчитывал около пяти тысяч краснобородых, называвших себя Тиуда, т. е. Народ. Кикаха сказал, что он слышал о них от тишкетмоаков, жаловавшихся на них, на участившиеся набеги краснобородых на пограничные посты и городки. Но что собирался предпринять флот таких размеров? Наверняка это должно означать набег на сам Таланак и его осаду.
     Она ответила, что Тиуда пришли с огромного моря на западе, за Сверкающими Горами. Кикаха сказал, что он еще не пересекал Сверкающие Горы, хотя давно собирался. Но он знал, что это море примерно в тысячу миль длиной и триста шириной. Он всегда думал, что на его берегах жили индейцы, люди вроде тех, что обитали в прериях.
     Подарга, довольная широтой своих знаний и сил, отозвалась, что нет, её орлицы докладывали, что давным-давно там жили оперенные шапки - индейцы, но потом Джадавин впустил с Земли племя высоких светлокожих людей с длинными бородами.
     Они поселились на восточном берегу, построили городки-крепости и корабли. Со временем они покорили и поглотили темнокожее население. Сперва темнокожие были рабами, но в конце концов стали равными и слились с Тиуда, но с искажениями и многочисленными аборигенными заимствованиями
     Восточный конец моря был Федерацией под совместным правлением королей Браки, означавшим Борьба, и Саурги, означавшим Печаль. Но произошла долгая и тяжелая гражданская война, и Браки пришлось бежать с кучкой верных воинов и женщин. Они перевалили через Сверкающие Горы и поселились вдоль верхнего течения реки. С годами численность и силы их увеличились, и начались их налеты на тишкетмоакские посты, речные суда, а иногда и караваны. Они часто сталкивались с полуконями, и не всегда побеждали их, как побеждали всех других врагов, но по большей части они преуспевали.
     Тишкетмоаки выслали несколько карательных экспедиций, одна из которых уничтожила приречный городок, других же изрубили на куски, а теперь все выглядело так, словно краснобородые предприняли крупный шаг против народа Таланака. Они были дисциплинированными, высокими, свирепыми воинами, но явно не представляли себе ни размеров страны, против которой двинулись в поход, ни её обороны
     - Возможно, - согласился Кикаха. - Но когда они доберутся до Таланака, они обнаружат, что оборона сильно ослаблена. К тому времени мы атакуем и, наверное, завоюем Нефритовый Город.
     У Подарги мигом пропало хорошеё настроение.
     - Сперва мы нападем на краснобородых и рассеем их, как воробьев перед ястребом. Я не буду мостить им дорогу!
     - А почему бы не сделать их своими союзниками? - предложил Кикаха. - Битва против Колокольников, тишкетмоаков и дракландцев будет нелегкой, особенно если учесть имеющие у них аэролеты и лучеметы. Нам понадобится вся помощь, какую мы только сможем заполучить. Я предлагаю привлечь их на нашу сторону. Добычи и убийств хватит на всех. Там всего этого болеё чем достаточно.
     Подарга поднялась с места и одним взмахом крыла смахнула на пол столовую утварь её великолепные груди вздымались и опускались от ярости. Она прожгла его взглядом бешеных глаз, из которых начисто испарился разум. Кикаха не мог внутренне не съежиться, хотя встретил её лицом к лицу достаточно храбро.
     Он сказал:
     - Пусть краснокожие убивают наших врагов и умирают за нас. Ты утверждаешь, что любишь своих орлиц, ты называешь их своими птичками. Почему бы не спасти множество их жизней, усилив себя краснобородьши?
     Подарга завизжала на него, а потом начала бесноваться и понесла уже сущий бред. Он понял, что допустил серьезную ошибку, не соглашаясь с ней по всем пунктам, но было слишком поздно исправлять причиненный вред. Болеё того, он почувствовал, как его собственный рассудок скользит по внезапно сорвавшейся ненависти к ней и её надменным, нечеловеческим жестоким повадкам.
     Но он сумел успокоить свой гнев, прежде чем тот смог увлечь его в прах, из которого не восстает ни один человек, и сказал:
     - Я склоняюсь перед твоей высшей мудростью, не говоря уже о силе и могуществе, о Подарга. Будь по-твоему, как и... должно быть...
     Но после этого он пребывал в задумчивости и решил снова поговорить с Подаргой, когда она покажется болеё разумной.
     Первое, что он сделал после завтрака, это вывел аэролет из пещеры и поднялся на 1700 метров к вершине монолита. Затем он пролетел над вершиной горного пика в высоком хребте неподалеку от края монолита. Здесь они с Ананой сидели в аэролете и громко говорили о том, что недавно произошло, а также соскальзывали в описание входа в пещеру Подарги. Он включил радио, чтобы их разговор передавался во всеуслышанье. Когда прошло несколько часов, Анана притворилась, будто только что заметила, что включено радио. Она жестоко обругала Кикаху за такую неуклюжесть и глупость и выключила его.
     Индикатор показывал точки двух аэролетов, приближавшихся с края монолита, поднимавшегося из центра Индейского уровня. Оба прилетели из дворца Господа на вершине пикового монолита планеты.
     Поскольку оба аэролета обнаружили их своими приборами, они обнаружат и район, где исчезла их дичь. Кикаха повел аэролет на высшей скорости обратно к краю уровня и дальше вниз. Он парил перед входом в пещеру, пока из-за края не выскочил первый из двух преследователей. Тогда он резко кинул машину в пещеру и через туннель, не обращая внимания на скрежет.
     После этого они могли только ждать.
     Большие проекторы и ручные лучеметы находились в когтях орлиц, планировавших взад и вперед на некотором расстоянии над пещерой. Когда они увидели два аэролета, то так и рухнули с зеленого неба.
     Колокольники, несомненно, заметят над собой орлиц. Но не обратят на них внимания. Опознав их, они сосредоточатся на посылке лучей внутрь пещеры.
     Тем, кто был в пещере, не пришлось долго ждать. Одна орлица, держа в клюве лучемет, прилетела с докладом. Колокольники, по трое на каждом аэролете, были полностью захвачены врасплох. Их зажарили, а машины плавали там, где их остановили, совершенно невредимые, за исключением нескольких сгоревших сидений и расплавленного здесь и там металла.
     Кикаха предложил Подарге привести эти два судна в пещеру. У Колокольников должна иметься еще одна машина, и они могли отправить её вниз расследовать исчезновение этих.
     Могло также быть больше,