Нет. Но Ядавин сказал мне, что убил его, а Ядавин никогда не лжет.
     По крайней мере, мне.
     Анана отогнала сестер на край полянки как можно дальше от оружия и приказала им сесть. Обыскивать их она не стала. Их прозрачные туники убедительно свидетельствовали о том, что под ними ничего опасного не спрятано.
     - Мы помираем с голоду, - заявила Элет. - И как раз собирались поесть супа. Вернее, бульона.
     Кикаха заглянул в котелок.
     - Одно только мясо. Очень вредно для здоровья. Почему вы не положили туда овощей?
     - Мы не знаем, какие из них съедобны, а какие ядовиты, - пояснила Элет.
     - Но все тоаны, будь то мужчины или женщины, проходят курсы выживания, - сказал Кикаха. - Вы должны бы знать, что...
     - Мы не знаем этой планеты, - оборвала его Она.
     - Можете встать и поесть, - разрешила Анана. - На ужин мы приготовим что-нибудь повкуснее. Если, конечно, останемся с вами. А это зависит от того, насколько вы будете откровенны и правдивы. Я услышала достаточно, чтобы понять, что здесь вы очутились из-за Рыжего Орка. Расскажите...
     - Рыжий Орк! - со злостью выпалила Элет и сплюнула на землю. - Вот по ком могила плачет!
     - Только после хорошей пытки! - добавила Она. - Он убил Увет несколько лет тому назад и недавно чуть было не убил нас тоже. Из-за него мы прозябаем в этом мерзком захолустье.
     Анана дала им возможность пофантазировать немного о том, что они сделают с Орком, когда поймают его, а потом прервала их мечты:
     - Расскажите, как вы сюда попали.
     Сестры склонились над котелком. Первой начала рассказывать Элет. Пока сестра говорила, Она ела; потом они поменялись ролями. Убежав - уже не в первый раз - от Рыжего Орка, они захватили вселенную Нитарм, где надеялись найти убежище. Слово "захватили" было всего лишь эвфемизмом, означавшим, что они убили властителя Нитарма и всю его семью. Поскольку в захваченном мире не было тоанов мужского пола, сестры предавались любовным утехам с лебляббиями. Этика властителей вполне допускала это, поскольку любовники по-прежнему оставались рабами и быстро сменяли один другого.
     Они были счастливы там, рассказывали сестры. Счастье их омрачалось лишь сожалением о том, что им не удалось найти и убить отца. Но Рыжий Орк как-то сумел проскользнуть через ловушки, установленные сестрами на двух вратах, ведущих в их мир. Он застал сестриц врасплох, несмотря на все системы безопасности.
     Тут Элет прервала рассказ Оны:
     - Я сто раз ей говорила: закроем врата и останемся там навечно! Тогда ни один властитель не смог бы к нам прорваться.
     - Да, говорила, трусливая ты шлюшка-соплюшка! - взъярилась Она. -
     Только как бы мы сами пробрались тогда в другие миры, чтобы убедиться в гибели нашего папеньки?
     - Кончай обзываться, жопа с ручкой! - завопила Элет.
     Рассказ их затянулся и порядком уже наскучил Кикахе. Но он не прерывал сестер: возможно, в их взаимных нападках прозвучит нечто такое, что можно будет потом использовать против них.
     Рыжий Орк убил бы их, не посчастливься им оказаться возле врат, ведущих в другой мир. Они схватили оружие, какое было под рукой, и бежали. Пройдя через цепь врат, сестры очутились на одном из уровней Многоярусного мира. С тех пор они влачат тут жалкое существование и пытаются отыскать врата, которые приведут их не на другую планету, а в замок на вершине верхнего монолита Многоярусного мира. Замок, как им известно, принадлежал когда-то Ядавину, потом Ваннаксу, а потом опять Ядавину. Этот замок - настоящая крепость, и они слыхали, будто никто из властителей там сейчас не живет. Таким образом, они собирались стать здешними властительницами.
     Их рассказ мог быть правдивым, но тогда получалось, что они какие-то глупые неумехи. В это Кикаха не верил, хотя, с другой стороны, Рыжий Орк был способен обвести вокруг пальца самых искусных врагов.
     - Как я понимаю, вы будете не прочь присоединиться к нам и сражаться против Рыжего Орка вместе? - спросила Анана.
     Сестры с воодушевлением согласились.
     - А на кой они нам сдались? - громко сказал Кикаха. - От них никакого проку! Только лишняя обуза, вот и все.
     - Ты ошибаешься, - возразила Она. - Тебе нужна информация, а мы знаем о Рыжем Орке гораздо больше твоего.
     Анана, разгадав маневр Кикахи, поддержала Ону:
     - Она права, Кикаха. Мои двоюродные сестры наверняка знают о здешних вратах и крепостях больше нашего. Разве не так, дщери Уризена?
     - Именно так! - воскликнули сестры в один голос.
     - Ну ладно, - сказал Кикаха. - Но отныне все мы - отряд, и я в нем командир. Мои приказы должны исполняться сразу и беспрекословно. Я имею в виду - если ситуация потребует немедленных действий. Если нет, я согласен выслушать любое предложение.
     Блондинка бросила на Анану хмурый взгляд:
     - Он же лебляббий!
     Анана пожала плечами:
     - Мы с ним подкинули плоский камушек, помеченный с одной стороны, и Кикаха выиграл. А до того мы договорились: кто выиграет, тот и будет командиром. В экстренных ситуациях вы обязаны будете подчиняться ему, ни о чем не спрашивая.
     Да, он лебляббий, это ты верно подметила. Ну так что с того? Среди тоанов я таких мужчин не встречала. Вы обе должны отрешиться от своего нелепого представления о лебляббиях как о существах низшего класса. Это просто глупость! К тому же опасная, ибо она заставляет властителей недооценивать своих противников. Когда очередной властитель отдавал концы, до него наконец доходило, насколько он был не прав. Во всяком случае, по отношению к Кикахе.
     Элет и Она промолчали, однако недоверчиво скривились.
     - Поживете - сами увидите, - рассудила Анана.
     Когда она забрала у сестер лучевики, те запротестовали:
     - Как же мы сможем защитить себя?
     - Вы получите их назад только тогда, когда мы решим, что вам можно доверять на все сто процентов, - заявил Кикаха. - А пока обойдетесь топориками, копьями и стрелами. Сегодня мы здесь заночуем, а с утра тронемся в путь вон туда. - Он махнул рукой на запад.
     - Почему именно туда? - спросила Элет. - Ты уверен, что это правильное направление? Что, если...
     - У меня есть свои причины, - оборвал ее Кикаха. - Вы о них узнаете, когда придем на место.
     Он собирался отправиться к вратам, которые вывели бы их во дворец. Добираться туда нужно было несколько дней, и, возможно, еще несколько дней уйдет на поиски врат. Территория, где они могли находиться, была огромной, а точного их местоположения Кикаха не знал. Но за время путешествия они с Ананой поймут, можно ли верить сестрицам. В противном случае сестры умрут. Хотя не исключено, что умрут не они, а Кикаха с Ананой, но это, по мнению Кикахи, было маловероятно.
     Вечером все улеглись вокруг костра. Сестры хорошо поужинали, по крайней мере лучше, чем прежде. Кикаха принес из лесу множество съедобных растении и подстрелил большую обезьяну, которую зажарили на вертеле.
     Сестры простирнули свои туники в ручейке и даже немного сполоснулись, хотя и ворчали, что вода очень холодная. Туники, развешанные на сучках, воткнутых в землю возле костра, быстро высохли. Когда пришла пора ложиться спать, Кикаха первым заступил на вахту. Сестры спали у костра, укрывшись своими тонкими, но теплыми одеялами. Анана, завернувшись в одеяло и подложив под голову рюкзак, легла поближе к краю полянки. Кикаха постоял у противоположного края, а потом зашел в лес и прочесал окрестности вокруг полянки, сунув два лучевика за пояс и сжимая третий в руке.
     Он высматривал крупных хищников, в числе которых могло оказаться и то громадное мохнатое существо, которое он видел мельком. Кроме того, Кикаха поглядывал в сторону сестер. Если они собираются напасть, то могут попытаться сделать это ночью. Однако ни одна из них не шелохнулась - ни во время его дежурства, ни во время дежурства Ананы.
     Утром, когда дочери Уризена выразили желание вместе покинуть лагерь, чтобы опорожнить в лесу мочевые пузыри, Кикаха велел им идти по очереди.
     Наблюдать за ними двоими тайком было бы невозможно. Кикаха хотел проследить за ними поодиночке. Если где-то поблизости слоняется их сообщник, то он - или она, или оно - мог вступить с одной из сестер в контакт. Кикаха наблюдал за каждой из них, спрятавшись за кустами.
     К Элет никто не подошел, пока она была в лесу. Но когда на корточки присела Она, из-за громадного дерева, ковыляя, вынырнул ворон. И не просто ворон, а тот самый, что преследовал их с Ананой. Кикаха увидел, как большая птица бесшумно подошла к Оне и встала перед ней. Женщина, похоже, не удивилась.
     Они коротко и тихо поговорили друг с другом. Кикаха сидел слишком далеко и не слышал слов. Но ему и так все стало ясно. Заговор был налицо. Неизвестно только, кто вовлечен в него, кроме сестриц и ворона?
     Когда птица скрылась в лесу, а Она отправилась в лагерь, Кикаха последовал за вороном. Тот прошел меньше мили и наконец доковылял до прогалины, где мог расправить крылья и улететь. Тогда Кикаха углубился в чашу и собрал еще растений, а заодно поймал нескольких гигантских насекомых, совершенно изумительных на вкус.Он испытывал какое-то извращенное удовольствие, настаивая, чтобы сестры попробовали угощение.
     - В них есть жизненно важные вещества, которых нет в здешних растениях, - убеждал он. - Поверьте мне, я знаю.
     - Ты же не собираешься нас отравить, верно? - спросила Элет.
     - Дурочка! Если бы он хотел нас убить, то выбрал бы другой способ, - заявила ее сестра.
     - Не знаю, не знаю, - усмехнулся Кикаха.
     - Ты дьявол! - сказала Элет. - При одной только мысли о том, что ты мог это сделать, меня тошнит.
     - Что ж, может, это к лучшему, - весело откликнулся Кикаха. - Тебе полезно прочистить желудок после вашей мясной диеты.
     - Только не блюй в котелок, - хихикнула Она. - Я зверски проголодалась.
     Кикаха не верил Оне ни на грош, но ему нравилась ее жизнерадостность.
     Они пошли на запад, и по дороге Кикаха спросил у Элет, куда сестры направлялись, когда прошли через врата.
     - Да в общем, никуда, - ответила она. - Конечно, мы во всю прыть умчались сначала из зоны действия врат, потому что Рыжий Орк мог преследовать нас. А потом побрели в сторону монолита. Если бы мы не нашли врат на этом ярусе, то забрались бы на монолит, хотя такая перспектива нас не радовала. Он выглядит жутко высоким.
     - Он и вправду высокий, - сказал Кикаха. - У него зубодробительное название - Дузвилнавава. И высота шестьдесят тысяч футов, если не больше. Но забраться туда можно, я сам это проделывал несколько раз. Его поверхность, которая выглядит такой гладкой на расстоянии, на самом деле изрыта пещерами и бесчисленными расщелинами. На уступах растут деревья и другие растения, а местами камень растрескался так, что буквально крошится под ногами. В пещерах, в норах и на карнизах обитают всякие хищники - змеи-многоножки, волки с огромными цепкими лапами, каменные обезьяны, гигантские птицы-топороклювы и ядовитые глотопады.
     В общем, зверья там навалом. Но даже если бы вам удалось взобраться на плато, то пришлось бы протопать еще миль пятьсот по лесу, таящему всякие опасности, а потом по долине, населенной не менее опасными животными и людьми. И только тогда вы подошли бы к последнему монолиту, на вершине которого стоит замок Ядавина-Вольфа. Короче говоря, восхождение это трудное, и вряд ли вы сумели бы избежать многочисленных ловушек.
     - Мы не знали подробностей, - сказала Элет, - но предполагали, что восхождение на монолит не сулит ничего приятного. Поэтому мы искали врата, хотя и не были уверены, что сможем распознать их, даже если увидим. Большинство врат замаскировано под валуны или что-нибудь в этом роде. Но есть ведь и незамаскированные. Никогда не знаешь - а вдруг повезет?
     Во время совместного путешествия Кикаха еще ни разу не вытаскивал рог Шамбаримена из замшевого футляра. Если бы сестрицы прознали, что у него есть рог, они не задумываясь убили бы его с Ананой, чтобы завладеть сокровищем. Однако вскоре хочешь не хочешь, а придется воспользоваться рогом.
     Раз в день, пока сестры отдыхали, Кикаха или Анана забирались на высокое дерево и осматривали окрестности. В основном они видели только качающиеся верхушки крон. Но вдалеке, ближе к монолиту, проглядывала трехглавая гора. Туда-то и держал путь Кикаха. У подножия горы был огромный валун в форме сердца, врытого острым концом глубоко в землю. Там находились врата, ведущие к вратам, которые переносили во дворец властителя Алофметбина. И хотя Кикаха позабыл кодовое слово, активирующее врата, у него был универсальный ключ - рог Шамбаримена.
     Если ворон и продолжал преследовать их, то делал это осторожно, не попадаясь на глаза. И человек-медведь тоже как в воду канул. Возможно, встреча с ним была случайной, но Кикахе почему-то не верилось в это.
     На следующий день, во время дневного привала, Кикаха пошел в лес отлить и задержался там, надеясь проследить за сестрами. Вскоре Элет тоже покинула лагерь, якобы по той же самой причине, но, вместо того чтобы присесть возле дерева, углубилась в чащу леса. Кикаха следовал за ней на расстоянии. Когда она остановилась на маленькой прогалинке, он спрятался за кустом.
     Элет стояла в ореоле солнечных лучей, струящихся сквозь просветы между ветвями. Она выглядела преображенной, словно и вправду была богиней, какой себя воображала. Через пару минут из-за куста, ковыляя, вышел ворон. Кикаха осторожно подполз поближе, чтобы подслушать их разговор. Несколько минут спустя, описав полукруг, он остановился за громадным корневищем исполинского дерева.
     -...твердит, чтобы вы не поддавались искушению и не смели их убивать, пока он не найдет врата, - говорил ворон.
     - И когда это будет? - спросила Элет.
     - Он точно не сказал. Сказал только, что скоро.
     - Что значит "скоро"? - разозлилась Элет. - Через день? Два? Неделю?
     Мы устали. Нам с сестрой необходима крыша над головой, тепло, чистая одежда, душ, хорошая еда, хорошая постель и множество лебляббиев мужского пола!
     - Я не знаю, что он подразумевает под словом "скоро", - заметил ворон; - Вы просто должны выполнять его распоряжения. Иначе...
     - Да, я знаю. Конечно, мы будем покорны его воле. Можешь так и передать ему, если поддерживаешь с ним связь.
     Ворон ничего не ответил.
     - А где оромот? - спросила Элет.
     Кикаха не знал, кто такой оромот. Надо будет спросить у Ананы, решил он.
     - Оромот идет за вами ради вашей же безопасности. И вмешается только в том случае, если эти двое на вас нападут.
     - Если такое случится, - сказала Элет, - оромот может и не успеть.
     Или как раз в этот момент отойдет в сторонку пописать.
     Ворон издал хриплый кашляющий звук, словно пытаясь сымитировать человеческий смех. Отсмеявшись, он сказал:
     - Ну что ж, вам придется пойти на риск. Иначе, если вы ослушаетесь, вам несдобровать. И не вздумайте предать его и перейти на сторону Кикахи с Ананой.
     - Мне такое и в голову не приходило! - возмутилась Элет.
     Ворон снова рассмеялся:
     - Ну конечно! Хотя, стоит тебе решить, будто таким образом ты одолеешь его... Не забывай, какая участь вас обеих ожидает, если он узнает, что его предали!
     - У тебя есть для меня еще какие-нибудь приказы? - холодно спросила Элет. - Если нет - убирайся отсюда прочь, вонючка в перьях!
     - Приказов больше нет. Но не думай, что я забуду оскорбление. Я тебе отомщу!
     - Ты, тупая скотина! Мы скоро слиняем с этой планеты - ищи-свищи нас тогда! А теперь пошел к чертовой матери!
     - Вы, тоаны, тоже пахнете не больно-то приятно, - парировал ворон.
     Он повернулся и скрылся в лесу. Элет рванулась было за ним, но потом повернула к лагерю. Как только Кикаха удостоверился, что она отошла, он тут же, согнувшись, бросился бежать по краю прогалинки. Потом замедлил шаг и пошел по прямой. Чуть погодя он заметил ворона. Тот вышел на большую прогалину, направляясь к упавшему дереву, чья крона лежала на траве, а половина ствола скрывалась в чаще меж других деревьев. Ворон взобрался на ствол, доковылял до верхушки и начал подниматься на ветку. Он явно собирался спрыгнуть с ее конца, вздымавшегося над землей футов на тридцать, и описать над прогалиной круг, чтобы разогнаться и взмыть над лесом.
     Кикаха вытащил из кобуры лучемет. Оружие было настроено вполсилы. Как только ворон спрыгнул с ветки, Кикака прицелился и нажал на спуск. Розоватый узкий луч отсек ворону кусок правого крыла. Тот вскрикнул и упал.
     Кикаха обежал вокруг дерева. Птица била крыльями по земле и верещала. Кикаха схватил ее за горло и слегка придушил. Когда трепыхания ворона заметно ослабли, Кикаха разжал пальцы. Ворон лежал на земле, судорожно хватая клювом воздух, задрав кверху лапы и устремив большие черные глаза на Кикаху. Если бы вороны умели бледнеть, он был бы сейчас белым как снег.
     - Как тебя звать, пугало огородное? - резко спросил Кикаха, махнув лучеметом.
     Ворон с трудом встал на лапы.
     - Имя Стамун тебя устроит?
     - Хорошее имя. Но я спрашивал о твоем, - сказал Кикаха. Он подошел поближе и ткнул стволом лучемета в голову птицы. - Сейчас не время для шуток. Я теряю терпение.
     Разговаривая, он не забывал посматривать по сторонам. Никогда не знаешь, кто может к тебе подкрасться.
     - Уэйскам, - ответил ворон.
     - Кто прислал приказ для Элет?
     - Кар-р! - Кикаха перевел это как выражение удивления, смешанного со смущением. - Так ты подслушивал?
     - Да, болван. Конечно, подслушивал.
     - Если я скажу, ты сохранишь мне жизнь? И не будешь мучить?
     - Я тебя отпущу, - пообещал Кикаха, - и даже пальцем не трону.
     - Ты можешь замучить меня, не тронув пальцем, - возразил ворон.
     - Я не стану причинять тебе боль, - сказал Кикаха. - В отличие от властителей, я не получаю удовольствия от пыток. Но если не заговоришь, пеняй на себя. Давай, я слушаю!
     На самом деле ворон все равно был обречен: либо его убьют, либо он умрет от голода. С половиной крыла ему никогда не взлететь. Но птица до сих пор не оправилась от шока, и такая мысль, наверное, просто не пришла ей в голову.
     А может быть, как и властители, ворон способен регенерировать ампутированные конечности?
     Впрочем, это не имело значения. Ему все равно не прожить в лесу до тех пор, пока отрастет отрезанное крыло.
     - Если я заговорю, ты возьмешь меня в свой лагерь и будешь ухаживать за мной, пока я снова не смогу летать. А потом отпустишь. Хотя моя жизнь недорого будет стоить, если Рыжий Орк узнает, что я его предал.
     Ворон мыслил куда более здраво, чем ожидал Кикаха. А замечание о том, что со временем он снова сможет летать, доказывало, что Око Властителя умело регенерировать ткани.
     - Обещаю, что позабочусь о тебе, - сказал Кикаха, - если расскажешь мне всю правду.
     - А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.
     - Я сделаю все, что в моих силах, - сказал Кикаха.
     - Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.
     Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.
     - Говори! Но только по делу!
     Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.
     Но подсознание не подвело, и он машинально откатился в сторону. Нападавший взревел громовым голосом. Прокатившись по земле несколько ярдов, Кикаха встал на одно колено. Противник стремительно кинулся к нему. Кикаха поднял лучемет. Удар лапы выбил из руки оружие; рука у Кикахи занемела. И в ту же секунду мохнатый великан набросился на него.
     Острые зубы сомкнулись на плече Кикахи, не впиваясь, однако, в плоть слишком глубоко. Горячее дыхание обожгло ему шею, но запаха, свойственного плотоядным, он не уловил. Суще