и меня с миром, сами
же пожелали остаться. "Если народ не может сберечь собственное  достоинство,
значит он обречен на смерть,  -  так  говорили  они,  -  ибо  умирать  можно
по-разному." Не поняла я тогда их слов. Лишь теперь открылся мне их смысл. И
потому, господин, убей меня!
   Моля, она протянула к нему руки, обнажив посиневшую от холода и  старости
плоть. Капюшон упал, открыв  морщинистое  лицо  и  седые  волосы.  В  глазах
провидицы застыла такая мука, что Корум невольно поразился, - никогда еще он
не встречал такого взгляда.
   - Господин, убей меня!
   - Я не могу этого сделать, - ответил Корум.  -  Будь  я  мужественнее,  я
сделал бы то, о чем ты просишь. Но,  поверь,  госпожа,  нет  у  меня  такого
мужества.
   Принц жестом указал на запад.
   - Иди туда и попытайся найти Кэр-Малод Там твой народ все еще сражается с
Фой Мь„р. Расскажи им о том, что здесь  произошло.  Предупреди  их.  Тем  ты
искупишь грех, который так мучает тебя.
   - Кэр-Малод? Так  ты  пришел  из  Кэр-Малода?  Крепости  на  берегу  моря
неподалеку от кургана Кремма?
   - Я должен совершить важное дело. Я ищу копье.
   - Копье Брионак? - Провидица стала говорить с придыханием. Голос ее  стал
тоньше. Айвин тихонько покачивалась, глаза ее смотрели  в  бездонную  глубь,
хотя, казалось, что она смотрит на Корума.
   - Брионак и Бык Кринанасса. Серебряная Рука. Придет Кремм  Кройх.  Придет
Кремм Кройх,  -  женщина  уже  пела.  -  Придет  Кремм  Кройх  и  назовется,
назовется, назовется. И имя будет у него другое.
   Корум хотел было назвать свое имя, но изумление лишило его дара  речи,  -
он мог лишь слушать.
   - Корум Лло Эрайнт. Серебряная рука и  алая  мантия.  Тебя  зовут  Корум.
Падешь ты от руки брата.
   Корум уже не сомневался в чудесном даре старухи, однако  последние  слова
заставили его улыбнуться.
   - Пасть я могу, но только не от руки брата. У меня нет братьев.
   - У тебя их много, Принц. Я вижу всех. Все гордые воители, славные герои.
   Сердце Корума часто забилось, странная тяжесть легла на него.  Он  сказал
торопливо:
   - Нет у меня, старуха, братьев. Нет  и  не  было.  Почему  сказанное  так
испугало его? Быть может, провидице известно нечто, неведомое Принцу?
   - Ты испугался, - сказала она. - Значит, это правда. Но  не  бойся.  Лишь
трех вещей ты должен опасаться. Первое - брат, о котором я говорила.  Второе
- арфа. И третье - красота. Бойся трех этих вещей, Корум Лло Эрайнт.
   - Красота? Первое и второе еще как-то можно  понять,  но  при  чем  здесь
красота?
   - Красота, - упрямо повторила старуха. - Бойся трех этих вещей.
   - Я больше не хочу слушать  этот  вздор.  И  все  же  ты  нравишься  мне,
старуха. Похоже, пережитое лишило тебя рассудка. Иди  в  Кэр-Малод,  там  за
тобой присмотрят. Там ты сможешь искупить свою вину, хотя - еще раз повторяю
- на тебе нет вины. Я же продолжу свой путь.
   - Брионак, о, воитель, будет твоим. Но сначала ты заключишь договор.
   - Договор? С кем?
   - Не знаю. Я послушаюсь  твоего  совета.  Если  я  останусь  в  живых,  я
расскажу народу Кэр-Малода обо всем виденном мною. Но и ты помни мои  слова,
Корум Джайлин Ирси. Не забывай моего совета. Я  провидица  Айвин,  и  всегда
истинно то, что я вижу. Лишь  одного  не  дано  мне  увидеть  -  последствий
собственных деяний. Такова моя судьба.
   - Моя же судьба в ином, - сказал Корум, повернув коня. -  Я  не  принимаю
истин. По крайней мере, я предпочитаю малые истины великим. Прощай, женщина.
   Окруженная застывшими сыновьями, в изодранном  плаще  на  старом  дряхлом
теле, провидица тихо повторила:
   - Бойся трех вещей, Корум Серебряная Рука. Брат, арфа и красота.
   Корума несколько смущало те, что среди прочего  была  упомянута  и  арфа.
Если бы не она, речи старухи можно было бы считать бредом сумасшедшей. Но он
уже слышал арфу. И он боялся ее.

ГЛАВА ПЯТАЯ
ВОЛШЕБНИК КАЛАТИН

   Под тяжестью снега гнулись и ломались деревья, лишенные листвы и  плодов;
лесные обитатели давно умерли или ушли в иные земли, - и посему лес  утратил
свою былую силу.
   Коруму он был знаком. Это был Лес Лаара. Именно здесь  он  очнулся  после
пыток Гландит-а-Края. Принц задумчиво посмотрел  на  свою  левую  серебряную
руку, другою рукой коснувшись правого глаза. Бурый человек и Великан  Лаара.
Все началось с него, с Великана Лаара,  -  сначала  он  спас  ему  жизнь,  а
потом... Корум отогнал от себя  эти  мысли.  За  дальним  краем  Леса  Лаара
находилась западная оконечность этих земель, там и стояла гора Мойдель.
   Корум покачал головой, глядя на умирающий лес. Нет здесь теперь и  племен
Конников. Нет злобных мабденов.
   И вновь он подумал о Гландите. Отчего зло  всегда  приходит  с  восточных
берегов? Может быть, судьба этой земли в том и состоит, чтобы  страдать  раз
за разом на протяжении всей истории?
   С этими праздными мыслями Корум въехал в занесенный снегом лес.
   Уныло и мрачно обступили его со всех сторон голые дубы, вязы и рябины. Из
всех лесных деревьев лишь тиссы как-то удерживали тяжкую снежную ношу.
   Корум вспомнил рассказы о Людях Ели. Может быть, Фой  Мь„р  действительно
хотят уничтожить все лиственные деревья, оставив на их месте только хвойные?
Но зачем  им  бороться  с  обычными  деревьями?  Разве  деревья  могут  быть
опасными?
   Пожав плечами, Корум направился дальше.
   Дорога была нелегкой. Путь преграждали огромные сугробы и лесные  завалы.
То и дело ему приходилось объезжать их, рискуя сбиться с пути.
   Он ехал без остановок, моля стихии о том, чтобы они были милостивы к нему
хотя бы в море.
   Два дня плутал Корум в  лесу  Лаара,  пока  не  понял,  что  окончательно
заблудился.
   Мороз несколько ослаб, но это  вовсе  не  означало,  что  западные  земли
где-то рядом. Может быть, Принц просто привык к холоду.
   Несмотря на то, что стало теплее, дорога сделалась еще более трудной.  По
ночам Коруму приходилось разгребать снег, чтобы приготовить себе  место  для
сна. Былая осторожность в пользовании огнем совершенно забылась. Он разводил
большие костры, от жара которых снег таял; Корум надеялся,  что  заснеженные
ветви смогут развеять дым до такой степени, что его нельзя будет заметить  с
опушки леса.
   В одну из ночей Принц остановился  на  маленькой  поляне,  где  и  сложил
костер из сухих ветвей, Он напоил коня талой водой и разрыл снег, чтобы конь
мог пощипать редкую сухую травку.
   Едва Корум приготовился посидеть спокойно у костра и погреться,  как  над
лесом разнесся знакомый вой. Вой слышался с севера. Корум тут же вскочил  на
ноги, забросал костер снегом и прислушался.
   Вой раздался вновь.
   Его нельзя было спутать ни с чем. Добрая дюжина собачьих глоток  выводила
эту дружную песнь. Это могли быть только дьявольские псы Кереноса.
   Корум взял лук и колчан со стрелами.
   Рядом рос древний могучий дуб. Дерево было еще живым, и Корум решил,  что
ветви дуба выдержат его вес. Обвязав оружие веревкой, взяв конец  веревки  в
зубы и смахнув снег с нижних ветвей, он полез на дерево.
   Под ногами хрустела ледяная корка, и пока  Корум  взбирался  на  дуб,  то
дважды едва не сорвался вниз. Взобравшись так высоко, как только мог,  Корум
осторожно потряс ветви, стряхнув с них немного снега,  так,  чтобы  с  одной
стороны видеть поляну, с другой - самому оставаться незаметным.
   Он надеялся на то, что конь, почуяв запах  собак,  попытается  бежать  от
них, однако для этого конь был слишком хорошо вышколен.  Он  доверчиво  ждал
Корума, пощипывая скудную травку.
   Собаки явно приближались. Теперь Принц был  почти  уверен,  что  чудовища
выследили его. Он повесил колчан на соседнюю ветвь и достал из него стрелу.
   Слышно было, как трещат под ногами собак сухие  ветки.  Конь  захрапел  и
прижал уши; он вращал глазами, пытаясь отыскать своего хозяина.
   Туман на краю поляны стал сгущаться.  Коруму  показалось,  что  к  дереву
крадучись движется что-то  белое.  Лежа  на  ветке  и  удерживая  равновесие
ногами, Корум натянул тетиву.
   Первая собака выскочила на поляну, - красный язык  ее  был  высунут,  уди
подергивались, желтые глаза горели жаждой крови.
   Корум прицелился, метя ей в сердце.
   Он отпустил тетиву. Тетива щелкнула,  задев  рукавицу.  Лук  распрямился,
запев струною. Стрела полетела прямо в цель. Собака дернулась и закружила на
месте, глядя на стрелу, вонзившуюся в бок. Зверь никак не мог понять, откуда
прилетело это смертоносное жало. Лапы пса подкосились.
   Корум взял новую стрелу.
   И тут сук, на котором он сидел, сломался.
   Прежде чем Корум понял, что с ним  происходит,  он  уже  летел  вниз.  Он
пытался схватиться за нижние ветви, но все попытки его были тщетными,  -  со
страшным шумом он свалился на землю. Падая, Принц выронил лук; колчан  же  и
пики так и остались на дереве.
   Корум упал на левый бок. Если бы не глубокий снег, он переломал  бы  себе
все кости. Все остальное его оружие осталось на дальнем  краю  поляны.  Псы,
напуганные внезапной смертью своего собрата и оглушительным падением  ветви,
попрятались.
   Корум вскочил на ноги и побежал к дереву, у которого  оставил  свой  меч.
Конь, увидев хозяина, заржал и понесся наперерез.  Корум  закричал,  пытаясь
отогнать коня в сторону. Протяжный торжествующий вой раздался  у  Принца  за
спиной. Гигантские лапы ударили его,  и  он  плашмя  упал  на  землю.  Капли
теплой, липкой слюны слетели ему на шею. Корум попытался было  подняться  на
ноги, но огромный пес словно пригвоздил его к земле.
   Зверь победно взвыл. Вой этот подхватила вся стая. Еще мгновенье,  и  пес
вцепится Принцу в глотку.
   Корум услышал ржание коня и увидел  копыта,  промелькнувшие  прямо  перед
самым лицом. Он вновь был свободен. Его боевой конь стоял на  задних  йогах,
нанося рычащему зверю тяжелые удары копытами, обутыми  в  стальные  подковы.
Череп у псины был проломлен,  но  она  все  еще  пыталась  схватить  скакуна
зубами. Еще один удар пришелся в голову,  и  зверь  забился  в  предсмертных
судорогах.
   Корум захромал к краю поляны и  через  минуту  его  серебряная  рука  уже
держала ножны, а живая, настоящая рука вынимала меч.  Он  извлек  клинок  из
ножен и в тот же миг резко развернулся, став лицом к поляне.
   На поляну,  извиваясь  призрачными  пальцами,  вползали  струйки  тумана.
Доблестный конь бился теперь уже  с  двумя  псами;  дважды  или  трижды  тем
удавалось укусить его, но конь не сдавался.
   И тут Корум увидел появившуюся из-за деревьев фигуру человека.
   Человек был одет в кожаный  плащ  с  капюшоном,  за  плечами  его  висела
тяжелая кожаная сума. В руках он держал меч.
   Вначале Корум решил, что незнакомец пришел ему на помощь, поскольку  лицо
его было белым как снег, а глаза  сверкали  алым  огнем.  Принцу  вспомнился
воин-альбинос, виденный им в замке Войлодион-Гагнасдак.
   Может быть, это Эльрик?
   Но нет - незнакомец не был похож  на  Эльрика.  Лицо  его  было  грубо  и
некрасиво, к тому же он был толст, чего нельзя было сказать  об  Эльрике  из
Мельнибонэ.
   Незнакомец неуклюже двинулся вперед, увязая в снегу по  колено;  меч  его
был поднят.
   Неуклюжий противник сделал первый  удар.  Корум  легко  парировал  его  и
сделал резкий выпад вперед, целя врагу в сердце. Странные звуки вырвались из
уст воина, он сделал несколько шагов назад,  и  меч  Принца  выскользнул  из
тела.
   Ухватив оружие обеими руками, воин вновь напал на Корума.
   Принц успел нырнуть под клинок.
   Его охватил ужас. Ведь Корум бил сильно и точно, и все же враг не умер.
   Принц ударил противника по открытой левой руке, однако ни капли крови  не
выступило из глубокой раны, оставленной лезвием.
   Человек вновь  взмахнул  мечом,  не  обращая  на  удары  Корума  никакого
внимания.
   Тем временем все больше и больше псов появлялось на поляне. Одни  сидели,
глядя на то, как бьются  меж  собой  люди.  Другие  присоединялись  к  своим
собратьям, сражавшимся с конем. Из  ноздрей  скакуна  уже  валил  пар.  Конь
устал; страшные звери должны были вот-вот растерзать его.
   Изумленно смотрел Корум на бледное лицо неприятеля, так и не  понимая,  с
кем же он сражается. Не Керенос же это, в самом деле!  О  Кереносе  говорили
как о великане, этот же великаном явно не был. Нет, нет, - скорее всего  это
был прислужник Фой Мь„р о таких ему тоже  доводилось  слышать.  Какой-нибудь
псарь. На поясе у воина висел небольшой охотничий кинжал, похожий на нож для
рубки костей и свежевания крупной дичи.
   Взгляд человека был направлен не на Корума, а куда-то вдаль. Может  быть,
именно по этой причине он был столь медлителен. Но, как бы то ни было, Принц
постепенно терял силы, - он должен был либо сразить  врага,  либо  пасть  от
одного из его неуклюжих, но сильных ударов.
   Неумолимо надвигался  на  Корума  загадочный  воин,  размахивая  огромным
клинком.
   Принц медленно отступал назад, помня о том, что за его  спиной,  на  краю
поляны, поджидают псы. Те, в  предвкушении  добычи,  шумно  дышали,  высунув
языки, - так дышат обычные собаки, стоя у миски с кормежкой.
   Корум не мог вообразить более страшной кончины, чем  оказаться  сожранным
псами Кереноса. Он попытался взять инициативу в свои руки и пошел  в  атаку,
но тут левая нога зацепилась за невидимый корень, и Корум рухнул в  снег.  В
тот же миг из леса донеслись звуки рога, рога, который мог принадлежать лишь
величайшему из Фой Мь„р, - Кереносу. Собаки тут же вскочили на ноги  и  рыча
двинулись на Корума.
   Принц, лежа на спине, с трудом отражал удары белоликого воина.
   Рог прозвучал вновь.
   Воин замер, так и не опустив клинок; его  грубое  лицо  исказила  гримаса
крайнего недоумения. Растерялись и псы; подняв свои алые уши,  они  силились
понять, чего же от них ожидают.
   И в третий раз зазвучал рог.
   Неуверенно побрели собаки в лес.  Воин,  повернувшись  спиной  к  Коруму,
зашатался, выронил клинок, зажал уши руками  и,  тихо  застонав,  отправился
вослед собакам. Вдруг он замер.  Руки  его  безвольно  нависли,  а  из  ран,
нанесенных Корумом, рекою хлынула кровь.
   Воин упал на снег и замер.
   Принц неуверенно поднялся на ноги. Верный конь подбежал к  нему  и  нежно
прильнул головой к плечу. Корум покраснел от стыда, -  как  мог  он  бросить
такого скакуна, как он мог не подумать о нем! Корум погладил  коня.  Из  ран
животного сочилась кровь, серьезных ранений, однако, не  было.  Тут  же,  на
поляне, лежали трупы трех собак, чьи головы и тела были растоптаны копытами.
   Воцарилась тишина. Корум решил,  что  затишье  это  не  будет  долгим,  и
принялся разыскивать свой лук. Тот лежал рядом с упавшей веткой. Стрелы же и
обе пики оставались там, где Корум их и повесил,  -  высоко  на  дереве.  Он
попытался достать до них своим луком, однако ничего не получилось.
   И тут Принц  услышал,  что  за  его  спиной  что-то  движется.  Он  резко
развернулся и поднял меч.
   На поляну вышел высокий человек. Он был одет в длинный,  складчатый  плащ
из мягкой  кожи,  выкрашенной  в  синий  цвет.  Тонкие  пальцы  поблескивали
перстнями, золотой ворот был инкрустирован  драгоценными  каменьями,  из-под
плаща  виднелась  парчовая  мантия,  расшитая  диковинными  фигурами.   Лицо
человека было старо и значительно, его  обрамляли  длинные  седые  волосы  и
борода. В руке незнакомец держал рог, - длинный рог, украшенный  золотыми  и
серебряными лентами, на которых были вырезаны изображения лесного зверя.
   Потрясенный, Корум отбросил лук в сторону. В обе руки взял он меч.
   - Керенос, - сказал Принц в Алей Мантии. - Я вызываю тебя на бой!
   Высокий человек улыбнулся.
   - Немногим доводилось видеть  Кереноса,  -  усталый  голос  был  исполнен
доброты и мудрости. - Даже я не видел его.
   - Так ты не Керенос? Но ведь ты держишь в руках его  рог.  Рог,  которому
послушна его свора. Ты что, служишь ему?
   - Я служу только себе, себе и тем, кто мне помогает. Я - Калатин.  Прежде
здесь жили люди, и все они хорошо знали мое имя.  Я  -  Волшебник.  Двадцать
семь сыновей было у меня. Был у меня и внук. Но  теперь  остался  только  я,
Калатин.
   - Многие в эти дни оплакивают своих дочерей и сыновей,  -  сказал  Корум,
вспомнив женщину, виденную им на берегу озера.
   - Многие, - согласился волшебник Калатин, - но не  в  битве  с  Фой  Мь„р
погибли мои дети и мой внук. Я сам повинен в их смерти. Они искали  то,  что
требовалось мне для борьбы с Людьми Льдов. Воин, ты отважно сражался с псами
Кереноса, рука же твоя похожа на руку легендарного божества. Скажи мне,  кто
ты?
   - Я рад, что меня не узнают, - ответил Корум. - Мое имя -  Корум  Джайлин
Ирси. Я из народа вадагов.
   - Значит, ты из сидхов? - Старик задумался. - Что же ты здесь делаешь?
   - Здесь у меня есть дело. Я должен найти один предмет для людей,  живущих
в Кэр-Малоде. Эти люди - мои друзья.
   - Сидхи стали дружить со смертными! Может быть, это и хорошо, - Фой  Мь„р
не будут чувствовать себя так вольготно.
   - Не знаю, хорошо это или плохо, - сказал Корум. - Тебя же, волшебник,  я
благодарю за то, что ты увел псов.
   Калатин пожал плечами и спрятал рог в складки своего синего плаща.
   - Пели бы на охоту вышел сам Керенос, я не смог бы помочь тебе. Но на сей
раз он послал это. -
   Калатин показал на труп воина, с которым бился Корум.
   - Кто это? - спросил Принц, подойдя к краю поляны  и  рассматривая  труп.
Кровь из ран уже не текла, - ее схватило морозом. - Я не  мог  поразить  его
мечом, ты же сделал это просто подув в рог.
   - Третий сигнал всегда убивает  гулегов,  -  ответил  Калатин,  удивленно
пожимая плечами. - Впрочем, "убивает" не  совсем  точное  слово,  ибо  народ
гулегов и так полумертв. Именно поэтому их так трудно лишить жизни.  Первому
сигналу они должны подчиняться беспрекословно. Второй сигнал  говорит  им  о
том, что команда не выполнена. Третий же сигнал убивает их за ослушание.  Из
них воспитали настоящих рабов. Звук моего рога  слегка  отличается  от  Рога
Кереноса, однако собаки и гулеги их не различают. Они знают  одно  -  третий
сигнал убивает. Вот этот гулег и умер.
   - Кто такие гулеги?
   - Фой Мь„р привели их с собой. Это  народ,  выращенный  для  того,  чтобы
служить Фой Мь„р. Больше я о них ничего не знаю.
   - А ты знаешь, откуда пришли сами Фой Мь„р? - спросил Корум. Он бродил по
поляне, собирая дрова для затушенного  им  костра.  Туман  к  этому  времени
совершенно рассеялся.
   - Нет. Хотя кой-какие догадки на этот счет у меня имеются
   Недвижный Калатин, сощурив глаза, разглядывал Корума.
   - А мне-то казалось, что сидхи знают больше простых смертных волшебников.
   - Не знаю я, кто такие сидхи, - ответил Корум. - Я - вадаг, и пришел сюда
из другого времени. Из  древнего  века,  из  века,  которого,  -  может  так
статься, - здесь никогда и не было. Вот вес, что я знаю.
   - Почему же ты решил прийти сюда? - спросил  Калатин,  приняв  объяснение
Корума без тени удивления.
   - Я ничего не решал. Сюда меня привели людские заклинанья.
   - Заклинанья? - поразился Калатин. - Ты общаешься  с  людьми,  способными
призывать сидхов? И этот народ живет в Кэр-Малоде? В это поверить трудно.
   - Кое-что зависело и от  меня,  -  пояснил  Корум.  -  Их  заклинанья  не
обладали достаточной силой. Не будь на то моей воли,  у  них  ничего  бы  не
вышло.
   - Все понятно, - Калатин тут же успокоился. Мысль о том,  что  кто-то  из
смертных обладает большими познаниями в магии, похоже, расстраивала его.
   Корум посмотрел в глаза Калатину. Они казались таинственными, и Корум  не
испытывал особого доверия к этому человеку, пусть тот и спас ему жизнь.
   Наконец, запылал костер. Калатин подошел поближе и стал греть руки.
   - А что если собаки нападут снова? - спросил Корум.
   - Кереноса рядом нет. О случившемся  он  узнает  только  через  несколько
дней. Мы же за это время успеем уйти отсюда.
   - Ты хочешь пойти вместе со мной? - спросил Корум.
   - Я хочу, чтобы ты воспользовался  моим  гостеприимством  и  посетил  мое