о напомнило  королеве  о  ее
неполноценности, - но постепенно успокоилась  и  принялась  допекать  Фауста
посторонними репликами и вопросами.
   - Герцог, я слышала, что ваши союзники захватили Замок Четырех Миров?
   - Да, мэм, захватили,  -  рассеянно  подтвердил  Фауст.  -  Только  я  бы
уточнил, что Замок захватили наши бывшие союзники. В настоящее время Далт  и
Джулия не подчиняются повелениям Нирваны.
   - Вы накажете их за непослушание?
   - Вероятно.
   Немного раздосадованная односложностью  его  ответов  королева  спросила,
придав голосу властные интонации: - Что вам известно о судьбе Ринальдо?
   - Далт не стал отвечать, - честно сказал Фауст. - Из его намеков я понял,
что один из двойников попал в плен, а другой то ли сбежал, то ли убит.
   - Герцог, однажды я взяла принца Ринальдо  под  свое  покровительство,  -
сказала королева, пытаясь выпрямлением шеи изобразить царственную позу. -  И
не хотела бы услышать о его смерти.
   - Мадам, не вращайте головой, - терпеливо попросил добрый доктор,  -  Это
не пропеллер, а вы не в школе бальных танцев. Что же касается  Ринальдо,  то
не советую вам придавать слишком много значения малозначащим деталям.
   - Вы можете его спасти? - настаивала Виола.
   - В настоящий момент я пытаюсь спасти ваше зрение.
   С этими словами он довольно бесцеремонно  взял  королеву  за  подбородок,
пустив ей в глаз короткую и очень тонкую нить  энергии  Амулета.  Исследовав
пораженный орган изнутри,  Фауст  озабоченно  покачал  головой:  почерневший
хрусталик и полная атрофия зрительных нервов  представляли  собой  редчайший
случай для Повелителя Теней. Любой нормальный  амберит  или  нирванец  давно
отрастил бы себе новые глаза. Получалось, что Виола была простой смертной, и
это открытие оказалось для него интересной неожиданностью.
   Фауст отозвал Рэндома и Корвина в соседнюю комнату, и прямо спросил,  как
давно Виола лишилась зрения.
   - Она слепа от рождения, - мрачно сообщил король.
   - Я так и подумал... - Нирванец сделал паузу. - Откуда она родом?
   - Из Ребмы, - сказал Рэндом. - Там, в подводном королевстве, много  таких
уродств.
   Обдумав его ответ, герцог обратился к Корвину: - Ты не мог  бы  объяснить
мне, что такое Ребма? Когда-то я считал подводное  королевство  экзотическим
Отражением самого Амбера, но потом понял, что жители этой лужи не приходятся
вам родней.
   - Зачем тебе знать это?
   - Знания никогда не бывают лишними.
   Корвин без особого желания  подтвердил,  что  в  Ребме  не  было  кровных
потомков  Дворкина  и  Оберона.  Лишь  королева  Муари  получила   кое-какие
способности, поскольку пользовалась особой протекцией  Единорога.  Приняв  к
сведению эту информацию, Фауст поинтересовался: - Все  двойники  Виолы  тоже
слепы?
   - Боюсь, у нее вообще нет двойников, - печально сказал Рэндом. -  Она  же
не Повелитель Теней.
   - Значит,  нужно  отправиться  в  место,  где  много  бесхозных  глаз,  -
задумчиво проговорил нирванец.
   - Ты хочешь пересадить ей новые глаза? - изумился Рэндом.
   - Естественно. Другого выхода я не вижу.
   Рэндом  забеспокоился  и  спросил,  нельзя   ли   обойтись   терапией   -
восстановить роговицу, хрусталик, нервы и прочие мелочи, но Фауст потребовал
не заниматься знахарством. Когда они вернулись к остальным, нирванец объявил
свое решение, и  Виола  испуганно  спросила,  не  слишком  ли  опасна  такая
операция.
   - Боли вы не почувствуете, - заверил ее Фауст. -  Друзья  мои,  сейчас  я
отправлюсь искать глаза, а вас озабочу второстепенными приготовлениями. Кор,
если тебя не затруднит,  раздобудь  антибиотики,  капельницу,  бинты,  запас
амберской крови.
   - Сделаем, - заверил друга  Корвин.  -  У  нас  прекрасный  склад  всякой
медицинской дряни.
   Рэндом, сильно переживавший за жену, вдруг вспомнил: - Я  знаю  местечко,
населенное амазонками. Они постоянно сражаются, и всегда можно найти  свежие
органы для пересадки.
   - Предлагаешь вырезать глаза у тепленькой покойницы? -  Фауст  задумался,
но потом отрицательно качнул головой. - Я бы не хотел этого  делать.  Пойдут
легенды о  чернокнижниках-некромантах.  Ты  же  знаешь,  как  быстро  глупые
сплетни распространяются между Отражениями.
   - Тебя волнуют сплетни? - насмешливо спросила  Льювилла,  давно  искавшая
случай уколоть его самолюбие.
   - Представь  себе.  -  Он  сделался  скучным.  -  Стараюсь  не  совершать
поступков,  последствия  которых  могут  повредить  мне  или  моим   теневым
двойникам.
   - Это не всегда удается, - сказала мстительная Лью.
   - Разве я сказал, что не совершаю таких поступков? - удивился герцог. - Я
стараюсь их не совершать, а это - две большие разницы, как говорят  в  одном
портовом городке.
   Он еще раз снял мерку с глазниц Виолы и осведомился, не желает ли  Рэндом
присоединиться к его поискам.  Король  согласился,  а  вслед  за  ним  Фиона
неожиданно заявила, что намерена сопровождать охотников за глазами.
   - Это она на случай, если злой колдун вздумает  посягнуть  на  жизнь  или
честь его величества, - хохотнул Фауст.

   Из дремучего леса с буреломами и кряхтеньем филинов они  переправились  в
пастораль, где пели пичуги, а возле дощатого причала  тихонько  покачивалась
чистенькая лодочка. Отвязав швартовый  конец,  Фауст  оттолкнулся  ногой,  и
крохотный кораблик поплыл, увлекаемый спокойным течением  реки.  По  берегам
тянулись покрытые  зеленью  луга,  однажды  проскакали  охотники  со  сворой
гончих, чуть дальше мирно  шла  на  водопой  семейка  плотно  позавтракавших
ягуаров.
   - Ленивое спокойствие быстро наскучило, и  Фауст  основательно  поработай
над  конфигурацией  Отражений.  Солнечное  небо  сразу  затянулось   легкими
облаками, стало прохладнее, а на берегу появились конные рыцари,  выяснявшие
отношения под  свирепые  возгласы  многочисленных  болельщиков,  заполнивших
трибуны  ристалища.  Выбитые  из  седел  неуклюже  ворочались,  придавленные
тяжестью доспехов. Заинтересовавшись, мужчины вооружились  биноклями.  Когда
спортивная  площадка  осталась   позади,   Рэидом   оживленно   заметил:   -
Оригинальные мечи делают в этой  Тени.  Обязательно  наведаюсь  сюда,  когда
появится немного свободного времени.
   - У меня возникло похожее желание, -  признался  Фауст.  -  Такой  доспех
будет очень мило смотреться в нашей гостиной.
   Он превратил долину в нагромождение холмов  и  оврагов,  добавил  лес  на
горизонте, наполнил небо стаями перелетных птиц. Вдали  маршировал  пехотный
легион, а на переднем плане ползли повозки, запряженные волами и нагруженные
мешками. Вокруг обоза весело носились громадные волкодавы.
   - Льювилла на меня сердится, - снова заныл Фауст. - Вы  себе  представить
не можете, до чего мне это неприятно.
   - Сам виноват, - злорадно фыркнула Фиона. - Ты ей вроде как изменил.
   Нирванец замахал руками, раскачивая лодку,  и  возмущенно  заявил:  -  За
время наших отношений было много измен. Она три раза  выходила  замуж,  меня
тоже каким-то образом затащили под венец. Но никогда  еще  такие  мелочи  не
приводили к  серьезным  конфликтам.  Я  думал,  это  возрастное,  но  Корвин
считает, что у нас с вами разные взгляды на такие вопросы.
   - Я поговорю с сестренкой, - пообещал Рэндом. - Попробую вас помирить.
   - Спасибо, - трогательно обрадовался герцог-колдун.
   Не переваривавшая нирванцев Фиона  прошипела  невнятную  колкость  насчет
мужской солидарности, потом снова принялась  доставать  Фауста  вопросами  о
родословной: дескать, мы, амбериты, не можем доверять вашей семье, поскольку
не знаем, кто вы и откуда.
   - Кто мы, откуда... -  ядовито  повторил  за  ней  Фауст.  -  Философский
вопрос. Я могу с равным успехом верифицировать  или  фальсифицировать  любую
гипотезу подобного рода.
   - Ты же не врешь.
   - Я имел в виду фальсификацию в философском смысле.
   Он  пояснил,  что  в  современной  философии  фальсификацией   называется
логическая процедура, при помощи  которой  можно  доказать  ложность  любого
утверждения.  Противоположный  процесс,  верификация,  позволял,  по  словам
Фауста, установить истинность утверждения  путем  эмпирической  проверки.  В
любом случае окончательная фальсификация или верификация требовали  создания
альтернативной теории, но никак  не  экспериментальной  проверки,  поскольку
результаты эксперимента всегда нуждаются в истолковании на  основе  какой-то
концепции.
   - Он еще и фальсификатор, - обличающим тоном провозгласила Фиона, которая
поняла лишь каждое третье слово из его объяснений. - Так что полную  историю
рода мы никогда не узнаем.
   - Почему же? - Фауст скривил гадкую ухмылку. - Можно  и  полную  историю.
Слушай: сначала Мироздание представляло  из  себя  всеобщий  Хаос.  Потом  в
разных уголках были нарисованы Узоры Мощи...
   Фиона раздраженно огрызнулась: - Я тоже смотрю телесериалы.
   - Очень вредное изобретение, - вздохнул  Фауст.  Слушавший  их  пикировку
Рэндом засмеялся и спросил, с чего взял старт конфликт двух чародеев.
   - Она была очень вредным ребенком, -  с  напускной  печалью  во  взоре  и
голосе поведал Сын Вампира.
   - Помню, - сказал Рэндом -  Однажды  крошка  Фи  попыталась  внушить  мне
какое-то желание, но я не поддался колдовству и ответил тем же.  Она  сильно
обиделась.
   - Мог бы и помолчать об этом, - буркнула принцесса. - Хотя чего ждать  от
варвара из глубинки!
   Расхохотавшись, нирванец обратил ее внимание на малозначительную  деталь:
он пересказал обстоятельства их конфликта лишь в общих чертах, без пикантных
подробностей. Фиона надулась, но смолчала. Вероятно, решила не провоцировать
доброго доктора на дальнейшие воспоминания.

   Когда лодочка проскочила свернувшуюся буквой S излучину, Фауст неожиданно
причалил к берегу и сказал, что дальше надо идти  пешком.  Довольно  широкая
тропинка, протоптанная чьими-то копытами,  повела  их  сквозь  лесную  чащу.
После второй смены Отражений Рэндом проговорил благожелательно, но твердо: -
Шутки шутками,  но  пойми  правильно  -  нам  подозрительна  таинственность,
окружающая выходцев из Нирваны и Артаньяна.
   - Я вас очень хорошо понимаю, - сказал Фауст. - Но  поверь:  все,  что  я
рассказывал о своих родственниках - правда. Не вся правда, но правда.
   На протяжении трех следующих  Отражений  амбериты  пытались  понять,  что
может означать очередная уклончивая фраза. Устав от бесплодных  размышлений,
король спросил прямо:
   - Может, расскажешь, откуда берутся спайкарды и заготовки для  магических
клинков вроде Грейсвандира или Вервиндла?
   - Охотно. - Казалось, нирванец настроен на бесконечную  откровенность.  -
Это  -  части  тел  некоторых  сверхъестественных  существ,  которые  начали
выяснять  отношения  еще  до  того,  как  ваш  дед  нарисовал  Узор.  В   те
незапамятные времена Единорог, Змея и другие твари из того же зоопарка очень
круто помяли друг дружку, так что брызги разлетелись по всему Мирозданию.  В
результате Дворкину достался Глаз Змеи, юный рыцарь Пифрод  отхватил  кончик
рога вашей Прародительницы, множество чешуек разного размера были превращены
в Амулеты, которым вы дали совершенно бездарное название "спайкард".  А  мой
дед Гамлет успел подобрать на месте очередной схватки  много  длинных  белых
штуковин, из которых можно ковать очень недурные клинки.
   - А как же... - начала Фиона.
   Фауст прервал ее, попросив не отвлекать, поскольку путешествие близится к
финишу. Он умело превратил дремучий лес в молодую  рощу,  которая  оказалась
святилищем каннибалов. На сучьях были наколоты засушенные  головы  и  другие
фрагменты человеческих тел. Посоветовав ступать  как  можно  тише,  нирванец
повел своих спутников  в  обход  поляны,  на  которой  совершалось  массовое
жертвоприношение - раскрашенные в три цвета голые дикари выстроились кольцом
вокруг шамана в травяной маске. Шаман выл и подпрыгивал, между делом отсекая
головы связанным пленникам.
   На беду чья-то  подошва  наступила  на  предательски  громко  хрустнувший
сучок, хотя вокруг, как уверяют классики, обычно  есть  много  других  мест,
куда можно было бы ступить. Обнаружив поблизости чужаков,  половина  племени
похватала  копья  и  с  улюлюканьем  бросилась  в  погоню,  так  что   троим
Повелителям Теней пришлось спасаться бегством.
   Людоеды долго гнались за ними, пытаясь подстрелить отравленными шипами из
духовых трубок. При этом  преследователи  хитроумно  маневрировали,  загоняя
добычу в засаду, но магическое зрение вовремя предупредило Фауста, и  герцог
увел своих спутников в следующую Тень, оставив каннибалов в недоумении.
   Улизнув  из  людоедского  мира,  они  пробежали  участок  джунглей,   где
вооруженные снайперскими  винтовками  гориллы  катались  на  крутых  джипах,
лениво отстреливая голых изможденных  людей.  Один  охотник  заметил  тройку
пришельцев и, радостно завизжав, погнался за ними, спустив с  поводка  свору
гончих пантер.  Пришлось  ненадолго  задержаться,  чтобы  перестрелять  всех
обезьян и кошек, которым не повезло оказаться в пределах  прямого  выстрела.
Последней очередью Фауст с особым  наслаждением  перечеркнул  широкую  грудь
оторопевшей гориллы.
   Воодушевленные чувством хорошо  выполненного  долга  перед  биологическим
видом, они пошли дальше по тропинке - С каждым шагом тропический лес  редел,
и вскоре вокруг раскинулась бескрайняя  пустыня.  Неподалеку  от  межтеневых
странников  громоздилась  солидная  горка  желтеньких  черепов,  похожих  на
человеческие.
   - Так и должно быть? - с сомнением осведомилась Фиона.
   -  По-моему,  да.  -  Несмотря   на   сильную   жажду,   Фауст   выглядел
удовлетворенным.  -  Нам  нужно  Отражение,  где  разные  органы  существуют
отдельно от тел. Кажется, мы совсем близко от цели.
   Он допил остатки воды из фляги и стал менять параметры реальности.

   Рэндом  хохотал  до  изнеможения,  Фауст  тоже  посмеивался,   и   только
шокированная Фиона через силу выдавила кривое подобие улыбки, больше похожее
на гримасу отвращения. Вокруг росли кусты, на  которых  в  качестве  фруктов
набухали гениталии. Созревшие  плоды  мужских  кустов  настырно  тянулись  к
соседкам, выбирая самые аппетитные экземпляры. Чуть  дальше  путешественники
наткнулись  на  группу  деревьев,  напоминавших  яблони,  однако  на  ветвях
покачивались руки и ноги всевозможных размеров и расцветок.
   - Виоле это не нужно, - резюмировал  король.  -  Но  в  общем  мне  здесь
нравится.
   Продолжая  криво  улыбаться,  Фиона  обозвала  мужиков   извращенцами   и
осведомилась: - Надеюсь, герцог, мы  не  наткнемся  на  клумбу,  где  растут
внутренности?
   - Это уж  как  повезет,  -  философски  откликнулся  нирванец,  оглядывая
равнину магическим взором. - Ата, нашел.
   - Кишки и мозги? - снова захохотал Рэндом.
   - Нет. То, что нам нужно.
   На этом участке во множестве зеленели кусты, на веточках которых, подобно
цветам, покачивались глаза, обрамленные длинными  ресницами.  Бутоны  слегка
пульсировали, то открывая, то вновь заслоняя необычные плоды этого растения,
и казалось, будто цветы подмигивают пришельцам.
   Фауст деловито сфотографировал заросли  гениталий,  глаз  и  конечностей.
Фиона, не знавшая, что таким образом нирванец делает заготовки для  Козырей,
укрепилась во мнении насчет извращенности его натуры, так что ее неприязнь к
доброму  доктору  стала  сильнее  прежнего.  А  герцог,  убрав   "Поляроид",
предложил Рэндому.
   - Выбирай глаза, в которые тебе хотелось бы смотреть каждый день.
   Замявшись, Рэндом неуверенно  сказал:  -  Лично  мне  нравятся  фиалковые
глаза, но вдруг Виола захочет голубые или  зеленые.  Может  быть,  ты  потом
повторишь операцию?
   - Может быть, - признал Фауст. - Но сейчас выбирать тебе.
   Его величество долго бродил по лужайке, с  несчастным  видом  разглядывая
роскошные глаза и не решаясь сделать окончательный  выбор.  Фауст,  которому
наскучили королевские терзания, пошутил:  -  Если  будешь  выбирать  слишком
долго, я приделаю твоей королеве четыре пары глаз всех цветов.
   - Я немножко боюсь, - пробурчал Рэндом. - Вдруг Виола, прозрев, останется
не в восторге от нашего облика.
   - Привыкнет,  -  одновременно  ответили  Фауст  и  Фиона.  Амберит  снова
погрузился в мучительные раздумья. Сочувствуя  его  затруднениям,  Фауст  не
стал подгонять  короля  и  занялся  своими  делами.  Вооружившись  ланцетом,
изготовленным из крохотного перышка Птицы Рокк, он срезал  пару  темно-серых
глаз средней величины. Фиона возмутилась его  самовольной  выходкой,  однако
нирванец объяснил склочной принцессе, что эти экземпляры предназначаются для
Корал.
   - Разве глаза Корал были серого цвета? - насупилась рыжая карлица.
   Фауст кивнул. У него за спиной Рэндом сказал,  продолжая  сомневаться:  -
Давай фиалковые, гори оно все адским пламенем...
   Затаив дыхание, амбериты следили, как Фауст осторожно рассекает стебель в
восьми дюймах от бутона. Отрезанные цветы он уложил в прозрачный цилиндр, до
половины наполненный  подслащенной  водой,  завинтил  крышку  и,  облегченно
вытерев рукавом вспотевший лоб, объявил, что можно возвращаться.

   Снова переодевшись в стерильный комбинезон синего цвета с вышитой золотом
буквой F на нагрудном кармане, доктор из варварского  Отражения  прикоснулся
перстнем к переносице, лбу, макушке и вискам Виолы. Дыхание  королевы  стало
беспокойным, но быстро выровнялось. Следившие из-за  стеклянной  перегородки
амбериты ждали начала операции, но Фауст вдруг объявил, что нужно не  меньше
получаса, прежде чем магия полностью заморозит болевые центры.
   - За это время мы как раз доберемся до Лабиринта, - сказал герцог.
   Блейз назидательно растолковал ему,  что  Виола  -  простая  смертная,  а
потому не сможет пройти Лабиринт и  будет  раздавлена  сопротивлением  Мощи.
Встречный вопрос  нирванца  каким  образом  овладевают  козырным  Искусством
колдуны, живущие в окраинных Тенях? - поставил Семью в тупик.
   - Ты хочешь сказать, что даже обычные люди  могут  ходить  по  Узорам?  -
переспросил потрясенный Бенедикт.
   - Только по дефектным, - уточнил Фауст, - Ну-с, ведите меня к  ближайшему
Лабиринту третьего-четвертого порядка.
   Он не убедил Семью, но Дейдра все-таки нашла нужную Карту,  и  вся  орава
Повелителей Теней козырнулась в место, условно похожее на  Амбер.  Пока  они
шли через пещеру,  Флора  поведала,  что  Фауст  всегда  любил  розыгрыши  и
логические парадоксы.
   - Откуда ты можешь это знать? - повысила голос Льювилла.
   - Фи рассказывала, как он  долго  морочил  какого-то  старого  педика,  -
сказала Флора и захихикала. - Кажется, это случилось в Вене.
   - Допустим, не он один, - обиделась Фиона. - Без нашей помощи ни хрена бы
у него не вышло.
   Корвину понадобилось не меньше минуты, чтобы  понять  сестрички  имеют  в
виду  его  давнишнего  приятеля  доктора  Сигизмунда  Фрейда,   которого   в
Австро-Венгрии называли на немецкий  лад  Зигмундом.  Корвин  даже  вспомнил
молодого врача родом из какого-то балканского княжества,  который  некоторое
время работал ассистентом в клинике психоанализа.
   - Так это был ты...
   -  Собственной  персоной,  -  подтвердил  Фауст.  -  А   твои   сестренки
развлекались, изображая маленьких девочек, и старый бисексуал ставил на  них
свои опыты. Они рассказали ему столько всякого,  что  Сигизмунд  написал  не
меньше семи томов отборного бреда.
   Посмеиваясь, Фауст поведал, как  шаловливые  девочки  признались  Фрейду:
дескать, считают себя кастрированными мальчиками, а потому  злобно  завидуют
мужской половине человечества, у которой соответствующие  органы  имеются  в
целости и сохранности. Еще Фиона придумала душещипательную историю: якобы ее
старшие братья боятся отца, который грозит  их  кастрировать,  но  при  этом
мечтают переспать с родной мамочкой. Это детское признание  легло  в  основу
фрейдовского догмата об Эдиповом комплексе. А когда Фрейд застукал Фауста  и
Льювиллу в спальне,  открывшееся  ему  зрелище  так  потрясло  старика