е   Бирнумский   холм,
увенчанный старой крепостью, что с самого начала времен  господствовала  над
Нирваной. Разглядывая цитадель в лазерный бинокль, вывезенный  из  какого-то
индустриального  Отражения,  Вервольф   жмурился   и   вполголоса   бормотал
проклятия.
   Фауст понимал и  полностью  разделял  чувства  брата.  Главная  фамильная
резиденция была укреплена сверх всякой меры. Высоченные  стены,  открытые  и
потайные рвы, четко продуманное нагромождение фортов и бастионов,  связанных
подземными ходами, - все эти ухищрения легендарного пращура делали  крепость
неприступной. В эпоху Битвы Трех Сил, когда братья были  маленькими  детьми,
армия  Хаоса  сумела  овладеть  цитаделью  лишь  ценой  невероятных  потерь.
Вдобавок враг не слишком заботился о сохранности того, что таилось внутри, и
потому использовал самое могущественное оружие.
   Фауст еще раз оценил состояние обороны. По численности  гарнизон  гверфов
должен был примерно втрое уступать нирванской армии, но  свинорылые  варвары
занимали прекрасную позицию. Вражеские лучники мелькали в бойницах, время от
времени  посылая  стрелы  и  вынуждая  штурмующих  держаться   на   солидном
расстоянии.
   - Кровью  умоемся!  -  Вервольф  сокрушенно  покачал  рогатым  шлемом.  -
Четверть войска уложим на подходе, еще столько же - пока будем взбираться на
стены. И все равно победу гарантировать нельзя. Какую степень магии ты готов
применить?
   - Боюсь, что никакую. - Средний брат скрипнул зубами. - Рискуем повредить
Пирамиду.
   - А если проникнуть через другие Пирамиды?
   - Последние годы я только этим и занимался. - Фауст вздохнул. -  Пирамида
Анаврина заблокирована изнутри.
   Наступила тягостная пауза.  Неожиданно  мрачное  лицо  Вервольфа  немного
просветлело, и младший герцог с надеждой произнес: -  Значит,  она  все  еще
там. Я правильно тебя понял?
   - Совершенно верно, - кивнул Фауст. - Мамочка сидит внутри.
   - Хвала Птице! Сколько же лет она держится?
   Ставить вопрос таким образом не  следовало,  ибо  время  суть  субстанция
неверная и переменчивая - куда там сердцу вздорной  красавицы.  После  Битвы
Трех Сил в самой Нирване минуло не больше столетия, в Артаньяне - почти  два
века, в Амбере - почти тысяча лет,  в  Хаосе  -  в  семь  раз  больше,  а  в
захолустье вроде той же Земли прошло не меньше двух тысячелетий.
   - Полагаю, на средних ярусах Пирамиды это время уложилось в десяток  лет,
- осторожно сказал Фауст. - Будем надеяться, что такой срок не слишком велик
для леди Гекаты.
   Бряцая доспехами, к братьям подъехал граф Ренк,  назначенный  командовать
тяжелой кавалерией. Удачливый полководец и дуэлянт зычно попросил разрешения
обратиться, после чего сказал чуть потише: - Ваши высочества,  мы  не  можем
штурмовать крепость. Сил не хватит.
   - Сам вижу, что придется переходить  к  осаде,  -  процедил  Вервольф.  -
Смилодон, сколько времени понадобится, чтобы сколотить десятитысячное войско
из жителей Нирваны?
   - Сто дней, ваше высочество, - мгновенно отозвался воевода. - Но и  после
этого я бы не решился бросаться на такие стены.
   Гневно посмотрев на старого воина, Вервольф осведомился: -  У  тебя  есть
какие-то соображения?
   Смилодон кивнул и предложил поочередно  атаковать  передовые  укрепления,
истребляя по частям живую силу гверфов.
   - Неплохая мысль,  -  согласился  Фауст.  -  По  слухам,  все  укрепления
соединены с цитаделью подземными ходами.  Если  возьмем  любой  форт,  можно
будет прорваться в цитадель.
   - С какого форта начнем? - оживился Вервольф. Обрадованный  легкостью,  с
которой властители одобрили его замысел,  воевода  сообщил:  -  Мои  гоплиты
стоят напротив Западного укрепления. Прикажете начинать?
   -  Не  спеши,  я  пойду  с  вами,  -  сказал  Фауст.  -  И  пригони  сюда
дюжину-другую пленных гверфов. Нам понадобятся смертники.

   Этот прием Фауст видел в нескольких фильмах о войнах античной эпохи.  Сам
он в те годы не существовал даже в  проекте,  поскольку  современником  Юлия
Цезаря и царя Вавилонии Хаммурапи  был  его  дед,  да  и  тот  едва  отметил
совершеннолетие. Тем не менее искусство, в том числе  и  военное,  сохранило
память о "черепахе", и тесно сдвинутые  щиты  гоплитов  образовали  закрытую
спереди, сверху и с боков коробку. Под прикрытием этого  составного  панциря
отряд ускоренным шагом бросился к Западному форту. Гверфы,  забеспокоившись,
осыпали атакующую колонну стрелами, которые, не причиняя вреда,  отскакивали
от титановых пластин.
   Бежавший в первом ряду Фауст следил за дорогой сквозь  щель  между  двумя
щитами. В трехстах ярдах от каменной стены  форта  атакующие  наткнулись  на
первый ров, заполненный источавшими резкий запах нефтепродуктами. Насыщенная
углеводородами дрянь немедленно  загорелась,  огородив  укрепление  огненным
барьером.
   Презрительно фыркнув, герцог призвал мощь, подчиненную  перстню.  Силовые
струны погасили пламя и проложили  невидимый  мост  через  глубокую  канаву,
опоясавшую форт.
   - Вперед! - скомандовал колдун. - Не бойтесь, пройдем.
   Солдаты  нерешительно  топтались,  но   в   конце   концов   почтение   к
прославленному чародею  взяло  верх  над  естественными  опасениями.  Первая
шеренга  пехотинцев  неуверенно  поставила  ноги  в  пустоту  над  рвом,   с
удивлением  ощутив  опору  под  ступнями.   Восторженно   вопя,   "черепаха"
преодолела препятствие и устремилась к каменной махине, украшенной бойницами
и набитой свинорылыми врагами. Однако через полсотни шагов  Фаусту  пришлось
надорвать голосовые связки, пытаясь сдержать излишне торопливых солдатиков.
   - Стоять, говорю! - сипел он, отвешивая тумаки, - Всем стоять!
   Колонна остановилась.  Фауст  напряженно  сканировал  полосу  каменистого
грунта, отделявшую отряд от форта. Впереди явно имелась какая-то  магическая
каверза, и он  даже  догадывался,  какая  именно.  По  его  приказу  солдаты
вытолкнули из-под составного панциря пяток гверфов, велев пленникам  скакать
к своим. Те послушно  побежали,  оставляя  на  почве  отпечатки  раздвоенных
копыт, однако на полпути склон холма разверзся у них  под  ногами.  Открылся
потайной ров - прекрасная ловушка для неосторожных.
   Следующий этап штурма был прост,  как  заклинание  для  разгона  ливневых
облаков над Атакамой. Вмонтированная в перстень Чешуйка - в Амбере  и  Хаосе
эти  Амулеты  почему-то  называли  спаикардами  -  перенесла  колонну  через
лишенное невидимости препятствие, на  дне  которого  корчились  рухнувшие  с
трехметровой высоты гверфы.  Затем  удар  силового  тарана  в  щепки  разнес
окованную медными листами дверь укрепления.
   Издавая  воинственные  вопли,  гоплиты  бросились  внутрь  форта,   круша
оборонявшихся мечами, секирами и шестоперами. В стремительной сече на нижнем
ярусе они покрошили почти половину гарнизона, и  опьяненная  успехом  пехота
волнами расплескалась по  казематам,  добивая  уцелевших  полузверей.  Когда
артаньянцы, зачистив первый  этаж,  двинулись  вверх  по  лестницам,  гверфы
сообразили, что пришло время сложить оружие и молить о пощаде.
   - Перебьем этих кабанов, а потом поджарим, - предложил, сверкая  клыками,
Смилодон. - Давно не жрал столько сладенькой свининки!
   - Не усердствуй, -  посоветовал  Фауст.  -  Королевству,  нужны  рабы.  И
организуй прочесывание помещений  -  может,  где-то  затаились  особо  тупые
фанатики
   Сам он, прихватив десяток гоплитов, спустился в подземелье, где с помощью
магического зрения быстро отыскал дверь подземного хода.  Они  прошли  около
трехсот шагов по узкому тоннелю и уткнулись в капитальный завал  -  успевшие
сбежать из форта гверфы обрушили своды. Теперь  цитадель  была  отрезана  от
Западного укрепления.
   Обозленный и разочарованный герцог  приказал  выставить  пост  охраны  на
случай, если гверфы попытаются разобрать завал. Поднимаясь по  лестнице,  он
прикинул,  сколько  понадобится  землекопов  и  времени,  чтобы   расчистить
подземный ход. Расчеты не слишком обнадеживали.
   Продолжая обдумывать ситуацию, Фауст поднялся  на  плоскую  крышу  форта,
откуда открывался прекрасный обзор на много миль вокруг.  Солнце  склонилось
над освобожденным городом, море на севере  было  абсолютно  пустынным  -  ни
одного паруса на изумрудном зеркале, только рябь от белеющих барашков слабых
волн. К востоку громоздились башни цитадели, оседлавшей Бирнумскую  вершину.
Лучи заходящего светила слепили свинячьи глазки вражеских  лучников,  но  те
остервенело посылали тучи стрел в одинокую фигуру на крыше форта.
   Обстрел не беспокоил Фауста: Амулет создавал сферу, отражавшую  оперенные
стрелы с тяжелыми наконечниками. Чуть больше внимания герцог  уделил  отряду
гверфов, который вышел  из  ворот  цитадели  и  направлялся  в  их  сторону.
Предпринятая противником контратака от души развеселила чародея.  Добродушно
посмеиваясь, он позволил врагу подойти  к  внешнему  рву,  на  дне  которого
поблескивали  нефтяные  разводы.  Когда  свинорылые  попытались  форсировать
траншею, Фауст послал заклинание, воспламенившее горючую жидкость.
   Повторных вылазок, к  сожалению,  не  последовало  -  вероятно,  командир
гверфов догадался, что не следует посылать  на  верную  гибель  и  без  того
немногочисленные остатки крепостного гарнизона.

   Когда сгустился вечер, Фауст вернулся в лагерь, не  обращая  внимания  на
град стрел, которым  салютовали  ему  засевшие  в  цитадели  гверфы.  Войско
приветствовало победителя какофонией возгласов и ударами клинков  по  броне,
визгом походных труб и дробью барабанов. Уведя брата в свой шатер,  Вервольф
сказал с воодушевлением:  -  Недурно  получилось.  Если  даже  малый  Амулет
произвел такой эффект, то завтра мы объединим усилия и ворвемся в  крепость,
- Не выйдет - Фауст не без сожаления охладил его  энтузиазм.  -  Наш  дедуля
перестарался. Вокруг цитадели совершенно непроницаемый барьер  потенциальных
и кинетических сил. Они отшвырнут и раздавят любого, кто окружит себя сферой
силовых линий.
   Разочарованный Вервольф зашагал с обиженным видом. Потом буркнул:  -  Что
же дальше - будем держать их в осаде, пока не догадаются поднять белый флаг?
   - Придется. Пока советую послать подкрепления в Западный  форт  и  заодно
поставить  новые  ворота.  Завтра-послезавтра  отобьем   у   них   остальные
укрепления. И станем ждать.
   - Чего ждать? Капитуляции?
   - В лучшем случае.
   - А в худшем?
   - В худшем случае Хаос пришлет карательную экспедицию.
   Фауст не стал говорить, что неприступность старой крепости тревожит его в
наименьшей степени. Куда сильнее он был  обеспокоен  молчанием  двух  других
Сил. Единорог и Змея должны  были  почувствовать,  что  истинные  повелители
Нирваны  рвутся  к  Золотой  Пирамиде.  Однако  ответного  удара   пока   не
последовало, и это обстоятельство представлялось в высшей степени  тревожным
и подозрительным.
   Между тем служители накрыли братьям стол  для  ужина,  и  легкая  трапеза
ненадолго  прервала  беседу.  Без  аппетита  жуя,  Вервольф,   не   желавший
оттягивать  миг  триумфа,  продолжал  искать  возможность  ускорить  падение
цитадели.
   - А что, если мы введем в дело все наши Чешуйки и проломим  барьер?  -  с
надеждой в голосе сказал он, машинально поглаживая свой перстень. - Фау, это
неплохая идея. Попробуем?
   - Скорее всего, импульс отдачи размажет нас  по  соседним  Отражениям,  -
снисходительно усмехаясь, обрадовал брата Фауст. - А в случае удачи наш удар
разнесет в пыль большую часть цитадели. Включая подземелье Золотой Пирамиды.
   Вервольф снова впал в уныние, мастерски выругался и порывисто выбежал  из
шатра. Продолжая посмеиваться, Фауст последовал за ним. Младший  брат  стоял
на  пригорке,  с  ненавистью  разглядывая  фамильную   твердыню   -   сердце
сокрушенного Хаосом королевства.
   - Не переживай так бурно, - негромко сказал колдун. - Нирвана, считай,  у
нас в руках. Падение цитадели - вопрос времени. Если Логрус  и  Лабиринт  до
сих пор не покарали нас, значит, у них  полно  своих  проблем,  и  мы  имеем
небольшой запас времени.
   - Ты опять торопишься, хотя лучше меня  знаешь,  что  освобождение  этого
края, равно как истребление гверфов, не сильно приближает нас  к  победе,  -
мрачно откликнулся Вервольф. - Мы беспомощны, пока недоступен вход в Большую
Пирамиду, пока остается в заточении матушка, а папаня лежит в коме.
   - Это частности. Я постоянно думаю о том  времени,  когда  Нирвана  снова
попытается занять  свое  место  в  мире  Отражений.  Если  другие  две  Силы
заподозрят, чего мы добиваемся, они легко раздавят  нас.  Придется  провести
очень тонкую дипломатическую игру, чтобы не допустить этого.
   - Задачка для нашего дорогого братишки.
   - Да, интриги - любимое развлечение Мефа.  -  На  лице  среднего  герцога
появилась сентиментальная улыбка.  -  Он  всегда  достигает  целей,  которые
ставит перед собой.
   - Но Мефисто идет к своим целям по трупам.
   - Как и все мы. И не только мы.
   - Согласен. Однако Меф  слишком  легко  убивает.  Иногда  я  его  немного
побаиваюсь.
   - Ты становишься сентиментальным. Кстати, я тоже Дурной признак.
   Вервольф  отмахнулся,  сказав:  -  Ерунда,   мы   всегда   были   тонкими
чувствительными натурами. Потому и потеряли почти все, что имели.
   - Между прочим, где сейчас Меф?  Пока  его  нет,  дипломатическую  работу
придется делать нам... Наступит  ли  когда-нибудь  время,  когда  мы  сможем
отдохнуть, не думая о борьбе?
   - Поменьше жалей себя, больше думай о делах семьи.
   - Для того мы и пришли в этот мир. Ты задумывался над вопросом - почему у
нас нет сестер?
   - И почему же? - довольно равнодушно осведомился Вервольф.
   - По-моему, родители понимали, что  предстоят  нелегкие  столетия,  когда
понадобятся бойцы.
   - Думаешь, они могли контролировать пол будущих детей?
   - Думаю, они могли еще многое сверх этого...
   - Тебе виднее.
   Последние слова Вервольфа прозвучали совсем тихо. Младший брат,  которому
Судьба отвела участь воина, смотрел на море. Наступила  пауза.  Потом  Фауст
встряхнулся  и  решительно  сказал:  -   Довольно   лирики.   Нам   придется
распределить дела. Ты займешься осадой и штурмом Нирваны, а я отыщу  Мефа  и
поручу ему пудрить мозги королевским дворам. Я нужен тебе или могу ехать?
   Не оглядываясь на брата, Вервольф процедил: -  Мне  нужны  винтовки.  Или
хотя бы порох. Ты имеешь представление, как его производят? - Он  продолжал,
не дожидаясь ответа: - Если бы у нас было  дальнобойное  оружие,  мы  в  два
счета решили бы наши проблемы даже без колдовства. Ни одна свинорылая  тварь
не посмела бы показаться в амбразурах цитадели!.. Помнишь Вьетнам, Фау?
   - Скольких джи-ай мы сняли в дельте Меконга! С километра  -  точно  между
глаз... Да и в Афгане хорошо  поработали  снайперскими  винтовками.  Увы,  в
наших краях порох просто горит, но не взрывается... Хотя, погоди-ка!
   Фауст вдруг вспомнил, как полсотни лет назад,  отдыхая  после  очередного
путешествия  по  дальним  Отражениям,  он  поставил  эксперимент   в   своей
лаборатории. Тогда ему удалось взорвать небольшую петарду.  Он  посчитал  те
опыты забавными и вскоре забыл как не слишком важный факт. Вервольф выслушал
брата с презрительной гримасой и долго стыдил' дескать, некоторые  штатские,
запершись в башне из хрусталя и слоновой кости, не утруждают себя заботами о
ратном деле. Фауст только вздыхал, но оправдываться не  решался  -  понимал,
что младший брат прав, а  сам  он  кругом  виноват.  Наконец  Вервольф  чуть
успокоился и спросил: - Это был  тот  же  состав,  что  и  у  твоего  дружка
Корвина?
   - Нет, рецептура Корвина в Нирване бесполезна. У меня получились довольно
удачные опыты с самоцветами, которыми мы пользуемся, чтобы помечать тропинки
через Отражения.
   - К черту подробности. Немедленно отправляйся не  знаю  куда  и  не  смей
возвращаться без готового зелья! - Вервольф добавил без паузы: - Ты  помнишь
рецепт?
   -  Для  этого  есть  лабораторный  журнал.  Хотя,  возможно,  понадобятся
некоторые дополнительные исследования.
   - Постарайся не зарываться, - неожиданно мягко сказал младший брат, -  Не
хотелось бы потерять кого-нибудь из вас. Особенно сейчас,  когда  забрезжила
надежда.
   - Спасибо, братишка. Кстати, и тебе не стоит понапрасну рисковать.
   - Мы все рискуем уже много столетий. - Вервольф равнодушно пожал плечами.
- Таков наш фатум. Успеха тебе и всем нам.

   Козырнувшись в артаньянский замок, Фауст  первым  делом  подергал  шнурок
звонка, вызывая слугу. Слухи распространялись стремительно, так  что  челядь
уже знала о победоносном исходе сражения.
   - Гонец рассказывал, вы  опять  лезли  в  самую  мясорубку,  -  осуждающе
проворчал старый Алебар. - Хвала Птице, живы-здоровы остались.
   - Ничего мне сделаться не может, - отмахнулся  Фауст.  -  Жизнь  моя  под
такой надежной  зашитой  Высших  Сил,  что,  сколько  бы  враги  на  нас  ни
покушались, - успеха им не знать... Я приму ванну,  а  ты  пока  собери  мне
сумку в дорогу.
   - Снова война? - забеспокоился старик.
   - Всякое может случиться. Но главным образом буду вести  светскую  жизнь.
Так что уложи пару хороших костюмов и все такое.
   Когда он, смыв грязь и пот кровавого дня, вернулся  в  свои  апартаменты,
походная сумка была уже готова. Фауст спрятал между мягкой кладью  несколько
магических предметов, натянул  поверх  легкого  панциря  свободную  дорожную
одежду и подвесил к поясу небольшой арсенал.
   - Обедать будете? - хмуро осведомился Алебар.
   - Мы с братом поужинали - в Нирване-то уже ночь.
   - Надолго нас покидаете? - продолжал выпытывать верный служитель.
   - Как получится.
   - Может, хоть на этот раз подходящую невесту присмотрите,  -  без  особой
надежды в голосе буркнул Алебар. -  А  то  придумали  себе  забаву  -  то  в
деревенских дурочек влюбляться, то в  принцесс,  которым  только  в  борделе
место. Будь здесь ваши родители  -  не  позволили  бы  деткам  в  холостяках
засиживаться.
   - Ничего, дед, скоро они вернутся  к  нам,  и  тогда  погуляешь  на  трех
свадьбах, - печально сказал герцог-чародей, - Прощай, наша свобода.
   Слуга  недоверчиво  покачал  седой  головой:  давно,  дескать,  слышу  от
братьев-разбойников  обещания  освободить  короля  с  королевой,  но   толку
по-прежнему мало. Ободряюще обняв старика, Фауст  шепнул:  "Скоро,  дружище,
совсем скоро".
   Оставив Алебара, он  поднялся  на  верхний  этаж.  Стражники  почтительно
сделали положенные шаги в стороны,  четко  отбили  приветствие,  стукнув  по
паркету древками алебард. Отворив дверь, Фауст с обычной робостью вступил  в
королевскую спальню, затаив надежду на чудо.
   Увы, чуда не случилось. Чудеса вообще  не  случаются  сами  по  себе,  но
нуждаются в долгой и тщательной подготовке. Царь  лежал  в  прежней  позе  с
закрытыми глазами. Ногти и борода заметно отросли, но то  были  едва  ли  не
единственные признаки жизни, так похожей на смерть. Положив  руку  на  грудь
отца, Фауст досчитал почти до сотни, прежде чем  почувствовал  удар  сердца.
Чуть позже могучие мышцы груди медленно шевельнулись - спящий сделал вдох. С
самого дня Поражения повелитель Нирваны  словно  старался  подтвердить  свою
сущность вечно немертвого.
   Было слишком больно видеть таким беспомощным того, кто по праву  считался
самым могучим из Второго Поколения. Не в силах сдержать чувств, Фауст  резко
повернулся и быстрым шагом вышел в коридор. "Я отомщу за вас, -  шептал  он,
сбегая по лестнице, покрытой толстым ковром. - Мы отомстим".

   Для начала он решил заглянуть в Амбер, чтобы разузнать последние новости.
Должна  же  быть  причина,  из-за  которой  Верховные  Силы  замешкались   с
обрушиванием кар па освободителей Нирваны. Допустим,  потерпевший  поражение
Логрус временно ослаблен, так что пощипанной Змее  сейчас  не  до  окраинных
Отражений. Но Лабиринт-то цел и невредим, да к тому же, если Фауст правильно
понял недавние колебания Мощи,  обзавелся  младшим  братишк